Глава 7. Случайная собутыльница, или бойтесь своих желаний!..

https://rutube.ru/video/0b3d7c2a3474f90b07bf48f818dcafa4/

Сам Олег, как оказалось, жил буквально через дорогу, в старом пятиэтажном доме, на последнем, пятом, этаже.

Стася сразу же отметила, что в квартире у него был просто идеальный порядок, — особенно, для мужчины, который уже много лет, якобы, живёт один. Это даже поразило её, — тем более, в сравнении с её собственной квартирой, в которой она имела обыкновение наводить чистоту разве что по большим праздникам. Да и то, чаще всего ей это совершенно не удавалось.

А вероятнее всего, просто не слишком и хотелось…

Но у Олега было просто стерильно чисто. Вся посуда, разумеется, была вымыта; газовая плита блестела, как зеркало, и нигде не было видно ни пылинки… Аккуратист, одним словом…

Стасе невольно подумалось, и как это он, такой хозяйственный, вообще умудрился связаться с такой безалаберной неряхой, как она?.. А впрочем, он просто пока ещё не ведал об этом. Ведь он же никогда не был у неё в гостях и не знал, какой “живописный” беспорядок там царит…

Да, невозможно было отрицать неоспоримый факт: Стася и Олег были совершенными противоположностями друг другу. И, насколько он был сдержанным, спокойным, флегматичным и аккуратным, настолько она была эмоциональной, импульсивной и взрывной. И, хоть большую часть времени Стасе и удавалось держать собственные эмоции в узде, это ни капли не приближало её по темпераменту к холодному и бесчувственному Олегу.

Кстати, стоило им только попрощаться с любимыми родственниками и переступить порог родительской квартиры, как с Олегом случилась удивительная метаморфоза. Он вдруг резко снова стал прежним, — уверенным в себе и хладнокровным. И это было весьма примечательно. Поскольку это был уже совсем не тот человек, который буквально умолял Стасю остаться с ним. А тот, который смотрел на неё с немым удивлением в глазах, словно совершенно не понимая, что она вообще делает здесь, рядом с ним, в его квартире…

Стася на всякий случай ещё раз позвонила Димке, чтобы убедиться, что у него всё в порядке, и прошла на кухню, где уже сидел её спутник.

Олег достал очередную бутылку водки и разлил её в две стопки. Стася тут же отрицательно покачала головой и сказала:

— Я не буду.

Признаться честно, она вообще никогда ещё в своей жизни не пила водку. А потому совершенно не представляла, как это можно делать.

Олег поднял на неё глаза и спокойным ровным голосом, — но с каким-то очень ощутимым чисто физически нажимом, — проговорил:

— За отца могла бы и выпить.

Как уже упоминалось, он произнёс это совершенно спокойно, невыразительно, но строго, — тем самым тоном, каким взрослые, умудрённые жизнью люди разговаривают с глупыми детьми, нарушающими все допустимые нормы приличия. При этом в его, вроде бы, тихом голосе прозвучало нечто такое, от чего Стася внутренне даже содрогнулась.

Может быть, она что-то недопонимала, но с любимой девушкой обычно разговаривают несколько иначе…

Но Стася не стала заострять на этом внимание. Она просто протянула руку и взяла стопку.

— Да, извини. Я выпью, — кивнула она и добавила, словно в оправдание. — Просто я никогда не пила водку.

Олег налил ещё.

Сам он пил, не пьянея. Точнее, по нему это было практически незаметно. Только взгляд у него становился какой-то всё более и более странный… Словно пустой и потусторонний… Мёртвые выжженные глаза на неподвижно-каменном лице…

В какой-то миг на Стасю нахлынуло ощущение дежавю… Ей показалось, что она где-то уже видела этот жуткий взгляд, от которого мурашки бегали по спине… Стася немного покопалась в памяти, — и её вдруг словно током ударило… Точно такие же мёртвые глаза она видела однажды у уголовника-рецидивиста, отсидевшего в общей сложности более двадцати лет за убийства…

Так вот, — у Олега был сейчас точно такой же взгляд… Очень странный и какой-то потусторонний… Стасю давно уже непросто было хоть чем-то напугать в этой жизни, но в тот вечер, при одной только мысли о том, что может таиться там, в глубине этих мёртвых глаз, ей становилось очень сильно не по себе…

После этого они почти всю ночь сидели на кухне и пили водку. Точнее, пил, разумеется, Олег, а Стася лишь честно делала вид, будто отхлёбывает от той, первой, стопки, которая у неё никак не заканчивалась… С неё было достаточно уже и этого; выпивать реально она была совершенно не готова, — даже ради Олега и в память о его отце…

Сам Олег при этом, на протяжении нескольких часов, вёл себя так, словно рядом с ним сидела не та самая девушка, которой он не так давно объяснялся в любви и даже просил остаться с ним, а случайный собутыльник, прихваченный за компанию на выходе из магазина… Всю ночь они разговаривали… ни о чём… Вот вообще ни о чём… Олег, похоже, попросту не видел в ней женщину, даже чисто теоретически… Он не делал ни малейшей попытки хоть как-то приблизиться к ней; ни в его словах, ни в поведении не мелькало ни единого намёка на то, что произошло между ними в машине. Он просто хотел выпить. И ему было совершенно всё равно, похоже, кто сидит напротив…

А Стася… Стася по-прежнему не понимала, как вести себя с ним…

Время от времени она искренне пыталась хоть как-то продемонстрировать свои чувства… Дотронуться до него, поцеловать, присесть к нему на колени… Он практически вообще никак не реагировал на эти её робкие попытки, и Стася снова отстранялась, вновь в душе ощущая себя так, словно она пристаёт к нему… Это отвратительное чувство преследовало её все месяцы их знакомства, а сейчас стало вдруг вообще необычайно сильным… Стася казалась самой себе просто какой-то распущенной нимфоманкой из-за того, что пытается прикасаться к человеку, находящемуся в таком состоянии… А его мёртвые глаза смотрели при этом сквозь неё, и в них не было ничего: ни радости, ни недовольства…

Хотя на самом деле, — и Стася прекрасно понимала это уже тогда, — ничего особенно ужасного в её поведении не было. Оно было как раз вполне естественным в подобной ситуации. Как известно, определённая близость между людьми — это лучшее лекарство, помогающее преодолеть любые стрессы. И я имею в виду вовсе не секс, — я имею в виду именно близость, духовную и физическую, выражающуюся, в первую очередь, именно в прикосновениях и объятиях, в удовольствии от простого нахождения рядом, в ощущении тепла и поддержки со стороны дорогого тебе человека, находящегося с тобой в трудную минуту. Но вот только Олегу всё это, похоже, было совершенно чуждо. Он вполне осознанно держал Стасю, как всегда, на расстоянии, не позволяя приблизиться к нему и снова перейти ту самую какую-то невидимую грань, после пересечения которой чужие друг другу люди становятся единым целым…

А вот что касается самой Стаси… То она так нуждалась в этом сейчас!.. Опять же, не в сексе, так в таковом, — на фиг он был ей нужен, особенно, после такого тяжёлого и до предела наполненного потрясениями дня!.. Но, вместо того, чтобы сидеть на кухне и тупо глушить водку, Стася просто хотела бы посидеть вместе с ним. В обнимку. Можно вообще молча. Ей всё это было очень нужно сейчас… Просто жизненно необходимо…

Но, вместо этого, Стася сидела вместе с Олегом на его кухне, пила водку, — или, точнее, делала вид, что пьёт её, — наблюдала за тем, как медленно напивается сам Олег, и уже привычно не понимала, какого чёрта она вообще здесь делает?..

Это чувство всегда преследовало Стасю рядом с этим человеком. С самого начала их так называемых отношений. Стася всегда терялась в догадках, что конкретно этот мужчина вообще хочет от неё. И тогда, в ту ночь, оно было особенно сильным…

В машине около ломбарда Олег сказал, что хочет её… И Стася даже на какое-то мгновение поверила в это… А вот теперь, глядя на своего собутыльника, она очень сильно в этом сомневалась. По крайней мере, все мужчины, с которыми Стасе когда-либо приходилось иметь дело, — даже если всё ограничивалось совершенно невинным флиртом, — всегда старались приблизиться к ней, дотронуться, приобнять, — порой, якобы, просто в шутку… Не говоря уж обо всём остальном. По крайней мере, общаясь с ними, Стася всегда ощущала, что находится рядом с мужчиной, которого она интересует… волнует… тревожит…

А вот в Олеге она ничего этого не чувствовала. Он смотрел на нее совсем не так, как смотрят на девушку, которая для тебя привлекательна, и с которой ты хочешь провести время…

В глазах Олега не было ни малейшего интереса к Стасе, как к женщине. Казалось, она была сейчас нужна ему лишь для того, чтобы не пить в гордом одиночестве. При этом для него реально было важно, чтобы она тоже пила, а не просто сидела рядом с ним. И это было… странно, мягко говоря…

Говорить Олег сейчас мог, похоже, только на две темы. Об отце и о бывшей жене. И, если первая тема Стасю нисколько не напрягала, — она прекрасно понимала, что сейчас, после смерти близкого человека, ему, должно быть, очень трудно сосредоточиться на чём-то другом, — то разговоры об Ирочке её откровенно бесили.

С какой стати ей посреди ночи должно быть интересно выслушивать байки о его бывшей супружнице, до сих пор держащей его на коротком поводке?.. По меньшей мере, Стасе это было противно.

Но, похоже, мысли об Ирине постоянно вертелись в голове Олега и не покидали его ни на секунду. В основном, он стремился поведать Стасе о том, какая она наглая и подлая. Стася терпеливо выслушивала его пространные излияния, сочувственно кивая в соответствующих по смыслу местах, — хотя на самом деле ей давно уже хотелось просто завизжать от злости и ярости. В её голове по-прежнему крутился только один вопрос: почему же ты до сих пор не можешь забыть её, такую нехорошую, и по-прежнему позволяешь ей лезть в свою жизнь?..

Если верить словам Олега, то все его многочисленные родственники Ирину терпеть не могли. А отец так вообще её откровенно ненавидел за то, что она сделала, и даже слышать о ней после этого не желал. Якобы, все родственники дружно поддерживали его после развода и постоянно говорили ему, чтобы он ни в коем случае не вздумал прощать её, — и уж, тем более, предупреждали, чтобы ему даже и в голову не пришло вновь связаться с этой отвратительной и гнусной женщиной, оказавшейся способной на подобное предательство…

Так, а вот это было очень интересно… Стася слушала его и наматывала на ус новую информацию. Но только вот, в таком случае, ей вдвойне было не понятно всё то, что она сегодня увидела своими глазами…

Как тогда вообще возможно было объяснить тот очевидный факт, что его милые родственники, которые, якобы, презирают эту мерзкую женщину, тем не менее, по-прежнему привечают её и, по крайней мере, внешне относятся к ней с такой трогательной теплотой и любовью?.. Если верить словам Олега, то его отец при жизни ненавидел Ирину лютой ненавистью и никогда не позволил бы ей переступить порог своей собственной квартиры… Тогда почему же после его смерти Ирочка разгуливает по его дому с таким видом, словно всё здесь принадлежит именно ей, да ещё и раздаёт другим родственникам распоряжения относительно его похорон?..

Что-то здесь совершенно не состыковывалось… Возможно, в пьяном угаре Олег этого и сам не осознавал… Но Стася-то была совершенно трезвой…

Если бы в их жизни всё действительно было так, как рассказывал ей Олег, то его родственники её и на порог-то не должны были бы пускать… Тогда как на самом деле, как Стася поняла, — и со слов Олега, и сопоставив некоторые фразы и события в квартире его родителей, — Ирочка всегда была довольно частым гостем и в их домах, и даже на дачах… Почему?.. И с какой вообще стати?..

Вопрос, конечно, был очень интересный…

Возможно, родственники Олега просто прекрасно понимали, что между ним и его бывшей женой ещё далеко не всё закончилось?.. Знали это?.. Чувствовали?.. Олег и сам раньше признавался, что Ирина неоднократно предпринимала попытки вернуться к нему, — да и Стася своими собственными глазами видела, что она чуть ли не из штанов выпрыгивала, чтобы привлечь его внимание. Пока сам Олег, якобы, отвергал все её попытки примирения и пытался заверить всех окружающих, что возврата к прошлому нет. Но, возможно, его родные, знающие его, несомненно, гораздо лучше, прекрасно видели, что он так до сих пор и не смог забыть её, а потому и не сомневались, — ну, или, хотя бы, подозревали, — что, рано или поздно, они опять будут вместе?..

Может быть, поэтому они и терпели все её странные выходки, которые со стороны казались наглыми и вызывающими, — да ещё и злились попутно на самого Олега, что он столько лет изображает из себя обиженного и гордого, — вместо того, чтобы, к всеобщему удовлетворению, давно уже вернуть всё на круги своя?.. У них просто не было другого варианта, потому что они не сомневались в конечном результате?.. Похоже, Ирочка нравилась им всем сама по себе, — да и какой смысл портить отношения с человеком, который, рано или поздно, снова станет членом семьи?..

Очевидно, для всех было лучше просто немного затаиться и пережить “размолвку”, делая вид, будто ничего и не происходит… Ведь какой смысл открыто выражать порицание неверной подлой женщине и, возможно, даже портить отношения с самим Олегом, у которого к ней такие сложные чувства?.. Если все прекрасно понимали, что он жить без неё не может, а потому когда-нибудь он всё равно простит её и снова сойдётся с ней…

По крайней мере, подобная версия вовсе даже не казалась Стасе неправдоподобной в свете происходящих событий. Напротив, она сейчас представлялась вполне естественной и единственно верной.

— Ты, кстати, на неё очень похожа, — словно между прочим, обронил вдруг Олег.

Стасю эта его фраза просто сразила наповал. Да, признаться, чисто внешне они с Ириной действительно были чем-то неуловимо похожи. Стася и сама обратила на это внимание сразу же, как только увидела её впервые. Просто они относились к одному типу… Но, тем не менее, слова Олега ей совсем не понравились и очень сильно задели. Да и прозвучали они в данной ситуации довольно странно и двусмысленно. А потому на редкость оскорбительно.

К тому же, Стася попросту не поняла, что конкретно он имеет в виду?.. Их чисто внешнее сходство?.. Это было бы ещё полбеды, хотя и в этом случае его замечание вовсе не казалось Стасе лестным. Потому что она терпеть не могла, когда её с кем-то сравнивали, — и особенно, когда образцом для идеала служила растолстевшая мерзкая бабища почти на десять лет старше её… Так себе пример для подражания… Или же Олег вообще имел в виду, что она и внутренне такая же подлая и гнусная, как его бывшая жена?.. Вот тогда ему следует подумать ещё раз. Потому что подобное сравнение было для Стаси уже не просто неприятным, — оно было оскорбительным…

— И чем же это я на неё похожа?.. — с нехорошей усмешкой процедила Стася, реально уязвлённая до глубины души.

— Ты ведёшь себя так же, как она, — ответил Олег.

Час от часу не легче!.. Держите меня семеро… Вот уж подобное замечание точно вряд ли было комплиментом, а потому вряд ли могло бы как-то ободрить Стасю или добавить ей оптимизма!..

— Ты хочешь сказать, что я такая же наглая, как и она? — язвительно осведомилась Стася. Признаться честно, весь её романтический запал, если таковой ещё и был, мгновенно исчез, словно он выплеснул ей в лицо ушат ледяной воды…

— Да нет, ты не наглая, — как-то совершенно равнодушно, словно речь вообще шла о ком-то другом, а не о любимой, типа, девушке, отозвался Олег. — Просто ты на неё очень похожа.

Его слова как-то не добавили ясности по этому вопросу. Как говорится, тема не раскрыта…

— Так ты изначально обратил на меня внимание потому, что я, типа, похожа на твою жену? — уточнила Стася, нарочно упустив из предложения слово “бывшую”. Подобное сравнение, в конце концов, действительно было уже для неё попросту оскорбительным и даже омерзительным.

— Нет. Не потому, — отозвался Олег.

— Вот и хорошо! — изо всех сил стараясь пока ещё сдерживать своё раздражение, кивнула Стася. — Потому что ты ошибаешься! Между нами нет ничего общего!

— Я просто сказал, что вы похожи, — тупо повторил Олег. Удовольствие он, что ли, получал, пытаясь унизить её подобным образом?.. — Кстати, она предложила мне отправить тебя домой и где-нибудь посидеть.

Стася почувствовала, что от неожиданности её сердце, похоже, пропустило один удар… Дыхание на миг спёрло, словно она получила под дых… Но Стася медленно выдохнула и даже нашла в себе силы спросить совершенно спокойным голосом:

— В самом деле?.. И что же ты растерялся?..

— Это когда она меня покурить позвала, — пояснил Олег, очевидно, не осознавая, что своим поведением причиняет Стасе боль. Или же, наоборот, осознавая это слишком хорошо?.. Иногда Стасе реально казалось, что он делает это нарочно… — Похоже, ей просто бухнуть хотелось… — добавил Олег в продолжение темы. — Вот она мне и предложила: давай отправим твою девушку домой, а сами посидим, выпьем…

— Так что же ты мне сразу-то не сказал? — не удержавшись, съязвила-таки Стася. — Я бы не стала вам мешать!

— Нет, — равнодушно обронил Олег.

А раз нет, — так какого чёрта ты вообще завёл об этом разговор?.. — захотелось спросить у него Стасе. Но вместо этого она лишь насмешливо приподняла брови и холодно осведомилась:

— Я смотрю, она у тебя ещё и любительница выпить?..

— Да, бухнуть она любит, — подтвердил Олег, будто это было вполне нормально и естественно.

— Так я не поняла, что же ты растерялся-то?.. — снова не удержалась от сарказма Стася. — Из меня-то собутыльник хреновый получился!.. Может, надо было ловить удачу за хвост?..

— Я сказал: нет! — В голосе Олега, наконец-то, послышались хоть какие-то эмоции, напоминающие раздражение.

— Напрасно! — покачала головой Стася.

— Нет!

Стася по-прежнему ничего не могла понять. С одной стороны, в его голосе, когда речь заходила о его бывшей жене, явно, сквозило презрение и ненависть. Но, с другой стороны, он, похоже, просто не мог перестать говорить о ней. И уже в самом том, что он постоянно рассказывал Стасе о другой женщине, словно получая от этого удовольствие, уже было нечто донельзя унизительное… Ведь Олег действительно вёл себя сейчас так, словно Стася была для него не любимой, якобы, девушкой, а случайной собеседницей… Точнее, собутыльницей, — если уж говорить начистоту…

Они сидели на кухне уже несколько часов. Но Олег никоим образом не пытался привлечь внимание Стаси в хорошем смысле этого слова, понравиться ей, сказать или сделать ей хоть что-то приятное… Он просто, как и все алкоголики, вёл с ней на кухне долгие разговоры “за жизнь”… И, похоже, совершенно искренне полагал, что это нормально и в порядке вещей…

А Стасю уже реально тошнило от всех этих его разговоров…

Да, что уж тут греха таить, — по-своему Олег был ей очень дорог. Только вот, в чём беда: в его обществе Стася совершенно переставала ощущать себя женщиной, что было для неё вообще противоестественным. Несмотря на произнесённые, — якобы, вырвавшиеся у Олега в машине, — слова, Стася вообще никогда в его обществе не чувствовала себя ни любимой, ни желанной, ни даже вообще хотя бы просто привлекательной для мужчины, который находился сейчас рядом с ней. Даже в своих собственных глазах она давно превратилась в некое бесполое существо, не способное вызвать у человека противоположного пола ни малейшего интереса, — не говоря уж о каком-то там влечении… И, что было даже гораздо хуже, — она чувствовала, что и вести себя начинает соответственно, подстраиваясь под сложившиеся обстоятельства…

До знакомства с Олегом Стася всегда ощущала себя очень сексуальной в обществе мужчин. Кроме того, она знала, что это было её сильной стороной, и поэтому никогда не сомневалась в своей привлекательности для противоположного пола. Стася была очень красивой девушкой; ей, по обыкновению, нравилось флиртовать, заигрывать и строить глазки, — даже если у неё не было при этом никаких других далеко идущих намерений. А их обычно и не было. Но, тем не менее, в глубине души сама Стася всегда была на все сто процентов уверена в том, что может, при желании, заполучить любого понравившегося ей мужчину.

Но теперь всё изменилось, — и, надо заметить, далеко не в лучшую сторону. В обществе Олега, за несколько месяцев знакомства с ним, она превратилась в какого-то бесполого гермафродита. То ли женщина, то ли мужчина, то ли подружка, то ли случайная собутыльница, прихваченная для компании из ближайшей канавы… Да Стася и сама теперь уже не понимала, кто она такая, и как ей самой к себе относиться… Она боялась проявлять перед Олегом хоть какую-то свою женскую сущность, потому что он реагировал на это, чаще всего, слишком неадекватно, не решалась больше заигрывать с ним, не смела прикоснуться к нему… Она вообще давно уже поймала себя на мысли о том, что в его обществе даже и дышать-то нормально боится, поскольку никогда невозможно было предугадать заранее, как это будет воспринято…

Ещё ни разу в своей жизни Стася не чувствовала себя в обществе другого человека, — а тем более, мужчины!.. — насколько неуверенной в себе, стеснительной и закомплексованной…

И это было не слишком приятно. Ведь стеснительной Стася не была никогда. Ещё давным-давно, в ранней юности, она вычитала где-то, что принадлежит к игровому типу. И, наверное, это было правдой. Стасе всегда нравилось играть, — с людьми и перед людьми. Даже в десять лет она уже вовсю кривлялась перед взрослыми мужчинами и крутила перед ними всем известной выпуклой частью тела, — и, надо заметить, даже тогда мало, кто из них оставался равнодушным к чарам малолетней нимфеточки с уже достаточно развитыми для своего возраста формами…

Сексуальность всегда была главным Стасиным козырем, хоть она и не особенно любила пускать её в ход. Но сейчас, в обществе Олега, она ощущала себя так, словно какая бы то ни было женственность — это нечто постыдное, что нужно скрывать всеми силами и уж, тем более, ни в коем случае не выставлять напоказ… А ещё, — нравится ей это или нет, — но от неё требовалось тщательно маскироваться под “своего парня”, с которым можно просто посидеть за столом и выпить…

Стасе это не нравилось просто категорически. Но она тогда всё ещё надеялась на лучшее. А надежда, как это всем известно, умирает последней…

При расставании Александр просил Олега, — а если уж говорить начистоту, он приказал ему, — больше не пить этим вечером, отправляться прямиком домой и сразу же лечь спать, чтобы назавтра быть в нормальном состоянии. Но он, к сожалению, не учёл при этом только одного: его младший брат, похоже, вообще не способен был воспринимать чьи бы то ни было советы и рекомендации и всегда делал только то, что сам считал нужным. Стася, например, давно уже это поняла. Сама она порядком устала за этот показавшийся ей бесконечным день и с удовольствием давно уже отправилась бы спать. Но только вот, на её беду, сам Олег такого желания никак пока не проявлял. И, поскольку Стася, типа, осталась сегодня вместе с ним, она чувствовала себя обязанной сидеть вместе с ним на кухне…

Наконец, поздней ночью, — или, точнее, уже ранним утром, потому что на часах было уже около четырёх, — Олег предложил-таки пойти спать.

Стася мысленно возблагодарила небеса за такую милость…

Они прошли в комнату. Олег откинул одеяло на кровати и кивнул на неё. Стася молча застыла рядом, чувствуя себя при этом полной дурой, совершенно не представляющей, как ей вообще следует себя вести…

— Ну, что стоишь?.. Раздевайся и ложись!.. — совершенно будничным тоном, — как нечто, само собой разумеющееся, — предложил ей Олег, залезая под одеяло.

Стася, наверное, уставилась на него, как баран на новые ворота, выпучив глаза от изумления…

— Или ты думаешь, я буду тебя раздевать?.. — с издевательской ноткой в голосе добавил Олег.

Вот тут Стася окончательно лишилась дара речи… Нельзя сказать, что она всерьёз рассчитывала на подобный вариант развития событий, — но, по крайней мере, он был бы гораздо более естественным, чем тот, который был ей предложен… Хотя Олег сразу же чётко и недвусмысленно дал ей понять, что это она погорячилась…

На самом деле, — если уж с романтикой на сегодня всё было так плохо, — Стася просто предпочла бы лечь на другом диване или в кресле, например… Но их поблизости не наблюдалось…

Стася напряжённо соображала, пытаясь для самой себя понять, как ей лучше поступить?.. Раздеться и лечь в кровать?.. Или же, напротив, одеться, вызвать такси и уехать домой?.. Согласившись остаться с Олегом, она и не рассчитывала сегодня на чудесную романтическую ночь и кучу новых впечатлений… Она прекрасно понимала, в каком он состоянии, — да ей и самой было сейчас совершенно не до любовных приключений. Но, тем не менее, она никак не думала, что Олег, после всех его признаний, опять сделает два шага назад, и она окажется, благодаря ему, в такой немыслимо нелепой ситуации…

А его презрительные слова — это был просто плевок в лицо… Она реально чем-то заслужила подобное обращение?..

Разумеется, Стася не была стеснительной девственницей, боящейся обнажиться перед мужчиной. Дело было совершенно не в этом, — тем более, что во всей этой довольно омерзительной, надо заметить, сцене не было ни малейшего сексуального или хотя бы просто эротического подтекста. Тем же самым уничижительным тоном, каким он предложил ей занять место в его кровати, он мог бы скомандовать ей прикорнуть на коврике около двери… И слова, и интонации голоса были вполне соответствующие. Не говоря уже о том, что в поведении этого человека опять отсутствовал хоть малейший намёк на какое-либо желание или хотя бы интерес, — но так вообще не разговаривают с девушкой, которая тебе дорога…

— У тебя есть какая-нибудь старая футболка и полотенце? — нерешительно поинтересовалась Стася.

Олег открыл шкаф, секунду покопался в нём и бросил перед ней то, о чём она просила.

Стася молча взяла вещи и ушла в ванную.

Быстро приняв душ и переодевшись, она вернулась в комнату. Олег лежал в кровати и яростно щёлкал пультом от музыкального центра, который орал на полную громкость. Если учитывать, что на часах было четыре утра, то Стася перепугалась не на шутку.

— Ты бы убавил звук, — осторожно посоветовала она.

— Зачем?.. — казалось бы, совершенно искренне удивился Олег. Сейчас он выглядел довольным и счастливым.

— Соседи полицию вызовут, — сказала Стася.

Честно говоря, она удивлялась тому, что они ещё до сих пор не ломятся в дверь с криками. Привыкли?.. Знают, что это бесполезно?.. Боятся?..

Он часто по ночам такое устраивает?..

— Я люблю “Бутырку”! — с каким-то странным нажимом в голосе проговорил Олег, — словно это всё объясняло.

— Я тоже люблю, — спокойно кивнула Стася. — Просто убавь немного!..

Вместо этого Олег врубил звук ещё сильнее.

— Пусть играет!.. — с довольной улыбкой заявил он. — Давай спать!..

Если до этого Стася чувствовала просто лёгкое замешательство, то теперь она откровенно впала в ступор. Она вдруг подумала, что он, похоже, вообще не отдаёт себе отчёт в том, что происходит вокруг. Музыка орала оглушительно, — так, что даже уши закладывало. Нормальный дееспособный человек даже днём не стал бы включать её так громко, — а на часах было четыре ночи!.. И Стася действительно всерьёз опасалась, что соседи могут позвонить в полицию.

— Олег, убавь звук! — снова попросила она, чувствуя подступающую к горлу панику. — Люди же спят давно!

— Ну, и пусть спят! — с необычайно довольным видом заявил Олег. — Мы тоже сейчас будем спать! Я люблю спать под музыку!

— Но я так не смогу заснуть! — в отчаянии проговорила Стася.

Олег бросил на неё какой-то странный и при этом донельзя раздражённый взгляд и пультом выключил музыкальный центр. Стася испытала при этом ни с чем не сравнимое просто чисто физическое облегчение.

— Ладно. Давай спать, — неожиданно согласился Олег, словно решив пойти ей навстречу. — Ложись в постель!

Стася аккуратно юркнула под одеяло, чувствуя себя при этом неимоверно глупо. На ней была футболка Олега, которая вполне надёжно прикрывала бёдра; кроме того, она, естественно, была в нижнем белье, — но при этом она почему-то ощущала себя сейчас гораздо более голой, чем если бы на ней ничего этого не было.

Всё это было как-то очень унизительно. Стася даже толком и не понимала, почему, но поведение Олега заставляло её чувствовать себя какой-то низкопробной женщиной лёгкого поведения.

Некоторое время они молча лежали по разные стороны кровати, не просто не касаясь друг друга, — а, казалось, специально отодвинувшись друг от друга на максимально возможное расстояние, чтобы ничего подобного не произошло даже чисто случайно. Потом Стася, всё-таки осмелившись, протянула руку к Олегу и попыталась прижаться к его спине. Он был страшно ледяной. Не холодный, не замёрзший, — а именно совершенно пугающе ледяной. Как покойник из холодильника…

— Какой ты холодный!.. — невольно вырвалось у Стаси.

— Да?.. Сейчас согреюсь, — отозвался Олег.

И он даже тоже, вроде бы, слегка повернулся в сторону Стаси, даже, типа, немного приобнял её, — совершенно по-дружески, словно пытаясь при этом особенно и не дотрагиваться до неё, — а затем просто отпустил её и снова отвернулся.

Стася не была нимфоманкой. Она не жаждала секса. Напротив, признаться честно, ей совершенно не хотелось сейчас ничего подобного, — а рядом с этим мужчиной трудно было вообще допустить даже чисто теоретически саму возможность такого времяпровождения. Но когда два человека, — мужчина и женщина, — оказываются вместе в одной постели, это всё-таки подразумевает наличие ну хоть какой-то близости между ними. Люди обнимаются, целуются, дотрагиваются друг до друга… И Стасе тоже хотелось именно этого, — а не чего-то большего. Она снова потянулась к Олегу и стала гладить его напряжённую ледяную спину, плечи… Просто пытаясь согреть, если честно, без каких бы то ни было далеко идущих намерений…

Через пару секунд Олег лениво повернулся к ней и проговорил:

— Слушай, Стась… Я сегодня не хочу! Мне совершенно не до этого!

Стасю словно окатили ведром ледяной воды. Аж дыхание перехватило от шока… Она почему-то даже никак и не подумала, что он воспримет её почти совершенно невинные прикосновения подобным образом… Она вновь ощутила себя какой-то ненормальной, сексуально озабоченной идиоткой, пристающей к порядочным мужчинам и домогающейся их… У Олега был просто уникальный талант неадекватно реагировать на любые её действия, даже самые невинные, и комментировать это таким образом, что Стася реально снова и снова впадала в ступор… Хотя, ей было далеко не впервой испытывать в присутствии Олега подобные чувства и эмоции, так что, наверное, давно уже нужно было привыкнуть к этому…

Если к чему-то подобному вообще можно было привыкнуть… Стася вовсе не была в этом уверена…

Она привычно уже постаралась сдержать своё раздражение и попыталась сделать хорошую мину при плохой игре…

— А я ни на что и не намекаю, — спокойно проговорила она. — Но хоть обнять-то меня ты можешь?..

Олег как-то реально совершенно нехотя, — это прямо чувствовалось и было заметно, — слегка приобнял её и даже сделал вид, будто бы погладил по плечу. А потом он вновь отвернулся от Стаси к стене и оглушительно захрапел…

Убедившись, что он крепко спит, Стася встала с кровати, прошла на кухню и схватилась за сигарету…

Она курила, слегка приоткрыв створку окна, снова и снова прокручивая в голове всё то, что произошло в тот вечер, и думала о том, что больше совершенно ничего не понимает в этой жизни. Зачем он вообще попросил её остаться?.. Чтобы было, с кем выпить?.. Так его бывшая жена, если верить его же собственным словам, с удовольствием могла бы составить ему в этом деле компанию… А не верить им не было основания, потому что Стася своими собственными глазами видела, как эта дамочка, словно обезумевшая кошка, тёрлась о бывшего мужа всеми соблазнительными частями своего пышного тела… Да она, явно, с удовольствием составила бы ему компанию, и не только на кухне…

В крайнем случае, раз уж он такой гордый, мог бы просто заехать к кому-нибудь из своих многочисленных друзей, любящих выпить… Но зачем было просить остаться именно её?.. Это был для него самый худший и неудачный вариант из всех возможных…

Несмотря на вырвавшиеся у Олега признания, — хотя оставался по-прежнему актуальным вопрос, ей ли они предназначались на самом деле?.. — между ними ровным счётом ничего не изменилось. Она была не нужна ему. Ни под каким соусом. Ни в одежде, ни без неё. Ни сегодня, ни завтра…

Никотин слегка успокоил расстроенные нервы. По крайней мере, Стасины руки перестали дрожать. Она попила воды, заглянула в ванную, умылась холодной водой и, нехотя, вернулась в комнату.

Олег храпел. Ему не было ни малейшего дела до её терзаний и переживаний.

Стася осторожно забралась под одеяло, стараясь держаться от него подальше, — ни дотрагиваться до него, ни обнимать его ей больше не хотелось, а при одной только мысли о прикосновении к его ледяному бесчувственному телу её даже передёргивало от отвращения, — примостилась на другой стороне кровати и попыталась уснуть.

В ту ночь ей это так и не удалось…

И дело тут было даже не в Стасиных полностью расстроенных нервах, не в возможных переживаниях по поводу потери работы и даже не в слишком дурных предчувствиях относительно завтрашнего, — или, точнее, уже сегодняшнего дня, — а ведь работать ей в этот день предстояло в центральном ломбарде, да ещё и вместе а Ариной. Но, нет, — причина была совершенно банальной, — вот просто до боли!.. Олег храпел. Он храпел оглушительно. Стася до того дня даже и не подозревала, что обычный среднестатический человек может быть источником такого вот жуткого, воистину, богатырского храпа… Но у неё, в буквальном смысле слова, создавалось впечатление, что где-то под самым её ухом кто-то пытается завести безнадёжно сломанный мотоцикл, — да ещё и со снятым глушителем…

За последующие ужасные два часа Стася несколько раз успела сбегать на кухню покурить, поскольку давно уже поняла, что задремать ей сегодня не судьба, и даже, в немом отчаяние, почти смирилась с этим… Она тщетно много раз пыталась хотя бы перевернуть Олега на бок, но все её попытки успешно провалились, поскольку он ни на что не реагировал, не просыпался и был при этом настолько тяжёлым, что его нереально было даже просто немного пошевелить… Возможно, ей следовало бы вести себя более настойчиво, но Стася попросту не решалась на это, потому что не чувствовала, к сожалению, ни малейшей уверенности ни в себе, ни в своём праве на чём-то настаивать, ни, особенно, в своём довольно шатком положении здесь, рядом с ним. Что ни говори, — а он был хозяином этой квартиры. И этой кровати. А кем при этом была сама Стася?.. Да никем вообще!.. Её нельзя было назвать даже подружкой… Ей просто, судя по всему, позволили сегодня здесь переночевать…

Признаться честно, в те предрассветные часы Стася прокляла всё на свете. Но выход у неё сейчас был только один: как-то умудриться дожить до утра. И не свихнуться при этом.

Тем более, что уже через два часа Стася поняла, что все её предыдущие мучения — ничто в сравнении с тем, что ожидало её впереди. Это были ещё цветочки. Настоящий кошмар ожидал её позже…

В шесть часов телефон Олега, поставленный на будильник, начал оглушительно орать. Поскольку сам хозяин вообще никак не отреагировал на это, Стася отключила звонок и предприняла усиленную попытку его разбудить.

— Сколько времени?.. — невнятно поинтересовался Олег, не открывая глаз.

— Шесть, — ответила Стася.

— Ещё рано, — пробормотал Олег и снова погрузился в сон.

Стася занервничала. Накануне она слышала краем уха, что они с братом договаривались встретиться пораньше. Но во сколько конкретно, — она не уточняла. И, поскольку Олег отключился, словно обо всём забыв, Стася начала опасаться, что он может проспать.

Но волновалась она за него, похоже, совершенно напрасно. У Олега всё было схвачено и продумано заранее. Будильник был заведён на бесконечный повтор. Таким образом, он снова и снова принимался орать каждые десять минут. И каждый раз Олег, не открывая глаз, интересовался у Стаси, сколько сейчас времени, потом говорил, что ещё рано, и снова безмятежно засыпал…

Последующие два часа превратились для и без того измученной и издёрганной Стаси в один сплошной кошмар. Даже если бы ей и удалось хоть немного задремать, — её тут же в очередной раз разбудил бы проклятый будильник. Но она пыталась… И снова пыталась… И опять пыталась…

Признаться честно, Стася уже чуть ли не плакала. От жуткой, просто безумной усталости, от нервов, от осознания совершенно немыслимой тупости подобной ситуации, от непрерывно вопящего в пустоту будильника… И Стасе тоже хотелось уже просто завопить в голос вместе с ним и начать рвать на себе волосы…

Олег же тем временем безмятежно спал. Его совершенно не тревожил будильник, и уж, тем более, ему не было ни малейшего дела до страданий человека, которого он обрёк на бессонную ночь…

Стася так и не поняла, зачем он завёл будильник аж на два часа раньше, чем следовало. Она сама за эти два часа уже просто отупела от усталости и практически ничего не соображала от недосыпа. И ей реально уже просто хотелось выброситься из окна от ярости и полнейшей безысходности…

Наконец, в восемь часов, Олег всё-таки пришёл к выводу, что ему уже пора вставать. Он бодрячком проскакал в ванную, а Стася из последних сил подползла к зеркалу и чуть было не заорала от ужаса. Растрёпанное, белое, как смерть, существо с всклокоченными волосами и чёрными кругами в пол-лица под безумными мутными глазами, смотревшее на неё оттуда, было ей незнакомо…

О Господи!.. Это была не она… Это просто не могла быть она!..

Стася с трудом перевела дыхание и попыталась уверить саму себя в том, что это дело поправимое… Слава Богу, у неё были вьющиеся от природы волосы, никогда не знавшие ни фена, ни бигуди… И поэтому всё, что ей сейчас требовалось, — это слегка намочить их водой и раскидать по плечам в живописном беспорядке… Ну, и душ, разумеется, принять, чтобы хоть немного прийти в себя…

С опухшим лицом, конечно, было посложнее… Но, в конце концов, косметика у Стаси, к счастью, тоже была с собой, так что, минут через десять…

У неё не оказалось даже этих десяти минут. Тут же, словно по заказу, позвонил Александр и потребовал, чтобы Олег немедленно приехал. А потому уже через минуту они выбежали из дома, даже не позавтракав…

Да чёрт с ним, с завтраком!.. Стася была сейчас в таком состоянии, что ей всё равно кусок в горло не полез бы!.. Но вот от кофе она после бессонной ночи не отказалась бы…

Но её желания здесь мало, кого, похоже, интересовали… Если ей было хреново, — то это были только её личные проблемы!.. С какой стати они должны были интересовать человека, который не дал ей вчера уехать домой, уговорив остаться с ним, обеспечил бессонную ночь и теперь вот заставил ни свет, ни заря выскочить из дома, натягивая на ходу одежду…

Боже, стоит ли даже зацикливаться на таких пустяках!..

Ладно… Стася пережила всё это молча… Она не возникала. Не качала права. Не пыталась объяснить, что так не делается, и что это, в конце концов, уж как-то совсем не по-человечески… Даже сейчас, после этой жуткой бессонной ночи, Стася всё ещё готова была с пониманием отнестись к тому, что у человека беда, и на фоне этого всё теперь измеряется несколько иными категориями… Возможно, Олег просто не до конца осознаёт, что происходит вокруг него, и уж, тем более, ему и в голову не приходится задуматься о её потребностях, — даже, блин, самых базовых…

Она по-прежнему находила ему оправдания, — хоть уже и не без труда…

Ну, да ладно!.. Стася с тоской утешила себя тем, что перекусить она сможет и на работе… Правда вот, основная проблема была ещё и в том, что на работу ей сегодня нужно было только к десяти… И, даже с учётом того, что добираться до неё ей предстояло с другого конца города, всё равно уже сейчас было очевидно, что она приедет на час раньше… И этот час ей ещё предстояло как-то пережить…

Стася попыталась мысленно прикинуть разные варианты своих возможных действий, но ни один из них не отвечал требованиям… Если она отправится на работу прямо сейчас, то приедет, примерно, к девяти; ключа от центрального ломбарда у неё, естественно, не было, так что ей предстояло где-то гулять целый час… С другой стороны, заехать домой и хотя бы переодеться она уже никак не успевала, потому что это, опять же, нужно было ехать совсем в другой конец города… Олега, которому она всё-таки попыталась объяснить свои глупые проблемы, они не интересовали даже в принципе… Он даже и не пытался делать вид, что хотя бы слушает её… И его ни на мгновение не заинтересовал тот факт, что Стася оказалась в довольно затруднительном положении. По его вине, кстати…

Если бы она вчера, по глупости, не осталась с ним, она сегодня не оказалась бы в такой глубокой заднице… Но Олег её просто вообще принципиально не слышал. Да, похоже, и не видел тоже. А потому все её проблемы, по обыкновению, были только её проблемами!..

В то утро всё с самого начала складывалось просто ужасно. Олег демонстративно вёл себя со Стасей так, словно они с ним были ну разве что едва знакомы. Между ними не было сейчас даже той невольной чисто дружеской близости, которая непроизвольно сама собой устанавливается между людьми, долгое время работающими вместе, — да ещё практически в замкнутом помещении, — какая существовала между ними в самом начале их знакомства. Но сейчас отсутствовало даже это.

Напротив, Олег всем своим видом весьма недвусмысленно показывал оказавшейся рядом с ним по дурости и наивности девушке, что она здесь — человек совершенно случайный, лишний и ненужный, а потому просто по умолчанию не имеет никакого права голоса. Единственная эмоция, которую Стася видела в его глазах, когда они обращались в её сторону, было неимоверное удивление!..

Он словно вообще никак не мог взять в толк, а какого чёрта она здесь делает?..

Ну, ладно… Стася в очередной раз попыталась списать всё это на стресс и шок. И снова рискнула потешить себя надеждой на то, что потом, когда он придёт в себя, он поймёт, что происходит, и будет вести себя адекватно…

Наивная!.. Ведь ей при этом даже и в голову не пришло, что всё это — просто цветочки… А ягодки будут ожидать её как раз потом, когда он полностью придёт в себя и избавится от последствий стресса и шока…

Они вышли на улицу и сели в машину. Дорога, кстати, была проложена таким причудливым образом, что напрямую сразу же свернуть к дому родителей Олега было невозможно, хоть он и находился практически в зоне видимости. Но, чтобы подъехать к нему на машине, необходимо было сделать довольно большой круг и при этом проехать мимо остановки, где Стася преспокойно могла бы выйти и сесть на маршрутку.

Разумеется, Стася сразу же попросила Олега высадить её именно там. Но он почему-то предпочёл полностью проигнорировать её слова и проехал мимо остановки, повернув в сторону нужного дома. Стася пожала плечами и не стала настаивать, хоть и не совсем понимала сложившуюся ситуацию. Очевидно, у Олега были какие-то свои планы на этот счёт… У Стаси даже промелькнула совершенно наивная надежда, что, может быть, Олег всё-таки услышал, что на работу ей пока ещё ехать рано, а потому захотел, чтобы она ещё немного побыла с ним…

Так получилось, что к дому его родителей они подъехали одновременно с Александром. Оба брата вышли из машин и стали разговаривать между собой. Стася посидела в салоне несколько минут, по привычке уже совершенно не понимая, что ей делать, а потом открыла дверцу и тоже выбралась наружу.

Александр не сказал ей ни слова; он даже поздороваться с ней не посчитал нужным. Он лишь бросил на неё полный отвращения и презрения взгляд, в котором явно читалось: “А эта шалава какого чёрта здесь делает?!” — и, отвернувшись, продолжил свою беседу с братом.

Его мысли прозвучали в Стасиной голове настолько ясно, что ей даже стало не по себе. Она снова почувствовала себя девушкой слишком лёгкого поведения, привязывающейся к порядочным мужчинам. И ещё ей почему-то стало безумно стыдно. Стыдно из-за того, что, увидев её утром сидящей в машине Олега, его старший брат, разумеется, пришёл к единственному возможному в такой ситуации выводу, что эту ночь они, естественно, провели вместе.

Интересно, Олег специально создал такую ситуацию, — или же это вышло у него непреднамеренно?.. Вроде бы, видя его полную потустороннюю отстранённость от реального мира, заподозрить его в злонамерениях и подобных далеко идущих коварных планах было затруднительно… Но, как бы то ни было, а, благодаря ему, Стася в очередной раз почувствовала себя не взрослой тридцатилетней женщиной, способной самостоятельно решать, где и с кем ей проводить время, а глупой навязчивой малолеткой, вцепившейся мёртвой хваткой в мужика, который, бедолага, и не знает теперь, как от неё избавиться…

Было бы даже не так обидно, если бы всё это действительно было правдой… Но правдой это не было. Они с Олегом не были ни любовниками, ни возлюбленными, ни даже парой… Они просто по-прежнему были коллегами по работе, — а она всего лишь из жалости и сочувствия не смогла бросить его вчера вечером одного…

Поскольку сам Олег при появлении Стаси даже глазом не моргнул, продолжая разговаривать со старшим братом, она попыталась сделать хорошую мину при плохой игре и просто сказала:

— Ну, я тогда пошла?..

В глубине души она всерьёз ожидала, что Олег попросит её сейчас если уж не остаться, то хотя бы подождать… Но этого не произошло.

— Ага, иди, — едва удосужился обронить Олег, даже глаза не скосив в её сторону, — не говоря уж о том, чтобы хотя бы кивнуть на прощание.

Стася гордо расправила плечи и, стараясь ступать, по возможности, уверенно и твёрдо, бодро потопала к остановке, безумно злясь про себя на Олега за то, что он в очередной раз поставил её в неудобное и даже унизительное положение перед своим мерзким драгоценным братцем. И зачем, самое главное?.. Какой во всём этом был глубинный смысл, недоступный Стасиному воображению?.. Ведь, если бы Олег просто сразу же высадил бы её на дороге, а не повёз зачем-то к дому своих родителей, всех этих неприятных переживаний вполне можно было бы избежать…

Но Олег, как всегда, сделал по-своему, ни на мгновение не задумываясь о чувствах самой Стаси. И она, как это уже ни смешно, опять осталась в дураках.

Нет, Стася многое способна была понять. И найти оправдание каким-то совершенно немыслимым поступкам, и даже додумать что-то за другого человека… Но даже её пониманию всё-таки существовали определённые пределы. И то, что делал Олег, давно уже выходило за эти границы.

И, в данном конкретном случае, ей показалось, что Олег просто хотел наглядно продемонстрировать своим родственникам, что он давно уже не страдает от предательства Ирины и даже пользуется большим успехом у местных дурочек… Вот они, на всё готовы ради него!..

И осознавать это было по-настоящему мерзко…

Вдобавок ко всем Стасиным несчастьям в то утро, ей едва удалось влезть в переполненную маршрутку… Ехать предстояло практически через весь город, — а она едва держалась на ногах от усталости… При этом заскочить домой и хотя бы переодеться она реально уже никак не успевала, а идти на работу, разумеется, было ещё рано. К тому же, Стася вообще не представляла, как сможет выдержать эту смену, — да ещё и после бессонной ночи…

Самое главное, что работать Стасе в тот день предстояло не в ломбарде, а сразу на двух магазинах. Это было одновременно и хорошо, и плохо. Хорошо, конечно, что не в ломбарде, — но дело в том, что их магазины она не знала вообще. Ей было неведомо даже то, как выставлять на витрины планшеты с украшениями, — а там этих планшетов было не десяток, как у неё на точке, а штук пятьдесят, как минимум. Если не больше…

На помощь Арины, которая сама в тот день должна была работать в ломбарде, Стася даже и не рассчитывала, — тем более, после их вчерашнего не слишком приятного разговора!.. Так что, её ожидал ещё тот денёк!..

Но, к счастью, всё прошло гораздо проще, чем Стася предполагала. Арина сама, по собственной инициативе, помогла ей выставить планшеты и объяснила, как выписывать чеки. Сама Стася с самого начала старалась вести себя спокойно, сдержанно и корректно, словно накануне между ними ровным счётом ничего и не произошло.

При этом она видела, что Арина с любопытством поглядывает на её опухшую физиономию, но не решается задавать вопросы на эту тему. Поэтому Стася сама спокойно пояснила ей, что у неё дома возникли кое-какие проблемы, и она в эту ночь вообще не спала, — поэтому и выглядит так жутко.

Только после этого, очевидно, воспользовавшись случаем, Арина решила завести разговор на интересующую её тему.

— Ты ещё не передумала насчёт увольнения? — осторожно поинтересовалась она.

— А с чего мне вдруг передумывать? — пожала плечами в ответ Стася. — Вы мне просто не оставили выбора! Я прекрасно понимаю, что ваша Надежда желает работать только на моей точке! Ну, и флаг ей в руки!..

Арина тут же начала объяснять Стасе, что вчера вечером, после разговора с ней, она звонила директору, объяснила ему ситуацию, и он просил передать ей, что Надежду ни при каких условиях не оставят на её точке дольше, чем ещё на две недели. Мол, директор уже тоже устал от её выкрутас, и, либо Надежда использует эти две недели, как последний шанс, и научится-таки работать нормально, либо её попросту уволят, потому что так продолжаться больше не может! Так что, мол, Стася может не сомневаться в том, что, по истечению этого срока, она вернётся на своё законное место!

В общем, всё сводилось к тому, что, якобы, начальство очень просило Арину убедить Стасю не увольняться, а потерпеть ещё немного, пока всё не стабилизируется и не вернётся на круги своя…

Следует заметить, что сегодня Арина говорила со Стасей уже совершенно иначе, чем накануне. Не было больше никакого приказного тона, — а лишь, якобы, личная просьба директора пойти им навстречу ещё на две недели. И Стася поняла, что её решение написать заявление было единственно верным. Если бы она вчера этого не сделала, она так и болталась бы, как дерьмо в проруби, ещё бог знает, сколько времени, пока её, наконец, не приткнули бы куда-нибудь. И при этом далеко не факт, что найденное ей новое место устроило бы Стасю по расположению или по графику работы…

Но, поскольку Стася поставила вопрос ребром, заявив, что она будет увольняться, если её не вернут обратно на её точку, администрация ломбарда оперативно решила, что из двух зол следует всё-таки выбрать меньшее. И поручила Арине довести до неё информацию об этом.

Чуть позже в центральный ломбард заскочил один из коммерческих директоров. Он, разумеется, тоже уже всё знал о сложившейся не слишком благоприятной ситуации, а потому заехал сюда специально для того, чтобы поговорить со Стасей и лично заверить её в том, что через две недели она обязательно вернётся на свою точку.

Ну, что ж… На таких условиях Стася, разумеется, согласилась остаться. Возможно, у неё сейчас и выбора-то особого не было… Она прекрасно отдавала себе отчёт в том, что быстро найти равноценную работу ей вряд ли удастся, — а значит, что ей оставалось?.. Идти обратно в магазин за кассу?.. Как-то подобная перспектива её тоже давно уже не прельщала…

Так что Стася немного подумала и тоже решила выбрать из двух зол меньшее. И согласилась остаться.

Вот так, по крайней мере, одной проблемой пока стало меньше…

Весь этот день Стася провела, как на иголках. Несмотря на странное и не слишком приятное расставание с Олегом, Стася всё равно безумно переживала из-за него. Она прекрасно помнила, в каком полностью разобранном состоянии он был вчера, — да и сегодня утром тоже, — и по-прежнему не знала, как и чем ему помочь. Мария-Магдалина, само милосердие, блин…

Олег ей не звонил. А позвонить ему сама Стася просто не решалась.

Вообще, признаться честно, это была совершенно дебильная ситуация, и Стасю она дико напрягала. Да, между ней и Олегом пока ещё, в принципе, ровным счётом ничего и не было. Но, тем не менее, совершенно чужими и посторонними людьми их тоже уже нельзя было назвать. Но Олег умудрился поставить себя так, что Стася просто не смела лишний раз к нему обратиться. И это было уже совершенно иррационально.

Возможно, Стася и не могла сказать, что они с ним встречаются, — хотя, как вообще можно было назвать тогда их непонятные и странные отношения?.. Но Олег изначально сумел поставить себя так, что Стася даже не в силах была решиться взять телефон и набрать его номер, потому что могла быть уверена в том, что её звонок придётся совершенно некстати… Сложившаяся ситуация уже сейчас представлялась Стасе невероятной и лишённой всяческого смысла. Как она вообще планирует иметь дело с человеком, с которым нельзя даже поговорить без опасения, что он воспримет это в штыки?..

Да, на какой-то миг, — пока Олег был в состоянии стресса, — они, типа, сблизились, и Стасе даже на мгновение показалось, что у них с ним что-то могло бы получиться. Но этот миг умчался безвозвратно, и теперь всё, похоже, снова вернулось на круги своя… И Стася больше ни в чём не могла быть уверена…

Ближе к вечеру Стася всё-таки решилась и набрала номер Олега. Он, вкратце, холодно перечислил ей этапы подготовки к похоронам. Совершенно ничего личного, — просто, скупо подбирая слова, он в трех фразах сумел рассказать ей, чем именно занимался в этот день. Это было не совсем то, на что Стася рассчитывала. Но, похоже, это было единственное, что Олег готов был ей дать, и больше надеяться ей было не на что…

Признаться честно, после этого разговора у Стаси осталось ещё более гнетущее и тягостное чувство, чем было до него…

При этом Стася поняла, что вечер Олег собирается провести дома. Как это ни странно, — ведь он был такой занятой человек, которого друзья-приятели обычно буквально рвали на части, — но в тот день он ни к кому из них идти не собирался… Стася могла бы приехать… Она была достаточно безумной для этого… Да что греха таить, — она готова была кинуться к нему по первому же зову!.. Но вот только у него самого даже и в мыслях не было звать её…

Стася была бы на вершине счастья, если бы он только намекнул на то, что хочет её видеть… Но только вот самому Олегу, похоже, подобная глупость даже и в голову-то не приходила. А навязываться Стася просто не решилась… На это у неё сегодня больше не было сил, — ни физических, ни моральных…

Примерно так же прошёл и следующий день. С одним лишь небольшим отличием: на этот раз Олег всё-таки соизволил позвонить Стасе сам. Но диалог, который произошёл между ними, был таким же скупым и бесцветным, как и накануне. Тем не менее, у жалостливой Стаси сразу же сложилось впечатление, что Олегу сейчас очень плохо, и ему требуется поддержка близкого человека. Это было весьма наивно с её стороны. Но, тем не менее, подобная светлая мысль всё-таки дала ей силы осмелиться предложить:

— Хочешь, я сейчас приеду?

— Ну, приезжай, если хочешь, — последовал, разумеется, совершенно равнодушный ответ.

Но великодушная — и донельзя наивная — Стася тогда уже старалась не зацикливаться на подобных несущественных мелочах. Ей просто померещилось, что она нужна сейчас этому человеку, что она сможет хоть как-то помочь ему, облегчить его боль… И потому после работы она помчалась к нему, забыв обо всём…

Эту ночь они опять просидели на кухне, косясь одним глазом в телевизор, включенный для фона, а другим — на бутылку водки, опустошаемую с завидной быстротой. О закуске Олег не вспоминал, поскольку её весьма предсказуемо в его доме попросту не было… Стасе ещё повезло, что она, в принципе, была совершенно равнодушна к чревоугодию, иначе, с таким заботливым кавалером, она давно уже померла бы с голоду… А ведь поесть после целого рабочего дня, явно, не помешало бы…

Но Олег никогда не заморачивался подобной ерундой. Позаботиться о своей гостье хоть немного ему даже и в голову не приходило. Он честно поставил перед ней бутылку водки, — то есть, поделился с ней самый дорогим, что у него было. А всё остальное его не интересовало.

Вероятно, Стасе самой следовало подумать об этом заранее, прежде, чем мчаться к нему, за тридевять земель, сломя голову…

Во всей этой ситуации был только один плюс, — хотя и весьма сомнительный: под воздействием алкоголя у Олега развязывался язык, и он начинал что-то рассказывать. Правда, разговор опять затрагивал практически только две темы: смерть его отца и предательство бывшей жены. А Стася просто сидела рядом и терпеливо слушала… слушала… слушала…

Временами она ловила себя на мысли о том, что ей уже попросту хочется завопить от всего этого… Да, она очень сочувствовала Олегу в связи со смертью его отца, — и понимала, и соболезновала, и сопереживала… Но, в конце концов, человек очень долго болел; к тому же, он сильно страдал от боли в последние месяцы, и никакие лекарства ему уже не помогали… Даже сам Олег вынужден был признать, что смерть должна была стать для него облегчением… Отмучился, наконец-то… Ну, так сколько же можно было снова и снова перебирать из пустого в порожнее, словно с каким-то мазохистским удовольствием растревоживая ещё больше не затянувшуюся рану?..

Но вот что касается его бывшей жены, то эта тема с каждым днём становилась для Стаси всё более отвратительной и раздражающей… Нет, она не ревновала. Ей было просто противно снова и снова обсуждать на протяжении многих часов эту женщину и то, что она сделала… Но Олег просто словно зациклился на ней и на печальных событиях многолетней давности. И это было выше Стасиного понимания и её способности к сопереживанию.

Вся эта ситуация Стасю раздражала и бесила. И, если поначалу она ещё подумывала о том, что, рано или поздно, их странные отношения получат какое-то логическое продолжение, то теперь она очень сильно сомневалась в этом. Олег вызывал у неё очень противоречивые и непонятные чувства. С одной стороны, её притягивало к нему, как магнитом… А с другой стороны, он, да ещё в своём нынешнем состоянии, вообще не вызывал у неё каких-либо эротических мыслей и желаний. И было вполне очевидно, что ещё меньше подобных фантазий вызывала у него она сама…

Разумеется, Стася подумывала о том, дойдут ли они когда-нибудь в своих отношениях до логического конца?.. Они оба давно уже были взрослыми и совершеннолетними; между ними существовало какое-то притяжение и, вполне возможно, какие-то чувства, — но этим всё, похоже, и ограничивалось. Олег сам по себе был просто совершенно асексуальный. Несмотря ни на что, Стася пока даже чисто теоретически не могла представить его в качестве своего любовника. Хотя, наверное, гипотетически подобное развитие сюжета было бы более естественным, чем распивание водки на кухне…

Но Стася просто по натуре была девушкой очень ласковой и нуждалась в простом человеческом тепле. Поэтому, время от времени, она не могла удержаться, чтобы не начать тормошить Олега. Она пыталась сесть около него или даже к нему на колени, обнять его, погладить, поцеловать… Но он воспринимал все эти её практически невинные полуподростковые ласки с таким каменным и непроницаемым выражением лица, что у неё тут же пропадало всякое желание подходить к нему ближе, чем на два метра. И она, вздохнув в душе и пожав плечами, снова пересаживалась на соседнюю табуретку…

В какой-то степени, возможно, это всё было даже и к лучшему, поскольку, как уже упоминалось, никаких особых сексуальных желаний Олег у Стаси почему-то не вызывал. В её голове по-прежнему крутилась мысль о том, что она вообще делает здесь, рядом с этим холодным чужим человеком?.. Кроме того, если судить по его необычайной сдержанности в отношениях с ней, вряд ли можно было предположить, что на самом деле Олег окажется особенно страстным и пылким любовником… Это тоже как-то вообще не вязалось со сложившимся в Стасином воображении образом… Скорее всего, если бы у них всё-таки каким-то чудом и дошло бы дело до постели, он просто милостиво позволил бы Стасе показать, на что она способна ради любви к нему, а сам при этом палец о палец не ударил бы ради того, чтобы хоть что-то для неё сделать… Хотя, возможно, думая так, Стася очень сильно ошибалась… По крайней мере, в душе она всё ещё очень надеялась на то, что действительно ошибается во всём, что касается Олега… И изо всех сил старалась верить, что под этой непроницаемой маской кипит вулкан страстей…

Ведь она же видела его отблески тогда, в машине, когда он просто терял голову рядом с ней… А потому и не могла никак поверить в то, что это больше никогда не повторится…

На самом деле во всей этой ситуации было удивительно только одно. То, что в своём уже довольно, надо заметить, зрелом возрасте Стася совершенно не разбиралась в мужчинах и всё ещё сохраняла эту свою детскую наивность!..

Но, так или иначе, а под утро они всё-таки оказались в спальне. Как и в прошлый раз, они просто скромно легли в одну кровать, и Олег тут же захрапел… Он не обратил ни малейшего внимания ни на тщетные попытки Стаси хоть немного приблизиться к нему, ни на новый комплект кружевного белья, который она предусмотрительно на всякий случай на себя нацепила… Но Олег даже и не посмотрел в её сторону. Он просто быстро забрался под одеяло, отвернулся к стене и заснул…

Стася опять некоторое время лежала на выделенной ей половине кровати, чувствуя себя полной дурой. А потом выскользнула из-под одеяла и отправилась на кухню курить. Похоже, это уже стало для неё привычкой…

До роковой встречи с Олегом она не сильно увлекалась этим делом. Скорее, просто баловалась иногда за компанию… Пачки сигарет ей хватало на неделю, — а то и больше… А сейчас Стася поймала себя на том, что она улетает у неё за день… И не сказать, что это сильно её обрадовало…

К счастью, очередная бессонная ночь Стасю на этот раз не особенно беспокоила, потому что на следующий день у неё был выходной. А у Олега как раз в этот день должны были состояться похороны. Накануне он даже мимолетно обмолвился, не хочет ли Стася поехать с ним?.. Но сам как-то очень быстро замял эту тему и больше к ней не возвращался. А Стася, опять же, не посчитала возможным навязываться.

Если бы он реально попросил её об этом, она бы не отказалась. Конечно, нельзя было сказать, что она горела таким уж сильным желанием присутствовать на похоронах. Но, если бы он только намекнул на то, что она ему нужна, она пошла бы за ним на край света…

Даже потом, по прошествии многих лет, Стася так и не смогла дать точного определения тому странному чувству, которое связывало её с Олегом. В нём реально не было ни малейшего сексуального влечения с её стороны, — да и с его стороны, похоже, тоже, как ни унизительно для Стаси было осознавать это и тогда, и после того, как всё закончилось… Но, тем не менее, между ними, — по крайней мере, со Стасиной стороны, — существовала какая-то очень странная, сильная и, можно даже сказать, нездоровая и болезненная эмоциональная привязанность. Отношения с этим человеком никогда не доставляли Стасе ни малейшей радости… По крайней мере, пока. Кроме того, они очень больно били по её самооценке. Но она что-то такое чувствовала в нём… На чисто подсознательном уровне… Что-то такое, чему Стася не могла найти ни названия, ни объяснения… Но это “что-то” привязывало её к этому человеку настолько сильно, что она никак не могла освободиться от этой ненормальной зависимости…

Стася не любила Олега. Она прекрасно понимала это даже тогда. Но, тем не менее, если бы он только позвал её, она действительно пошла бы за ним хоть на край света… Если бы он только её позвал…

К счастью, ей так и не суждено было этого дождаться.

Утром он преспокойно попрощался с ней, словно никаких других вариантов даже и не существовало, и Стася поехала домой. А сам Олег пошёл к матери, поскольку они с родственниками договорились встретиться именно там перед похоронами…

Вечером он Стасе позвонил. Сам, на этот раз. И по его голосу Стася поняла, что он просто в жутком состоянии. Она реально испугалась за него и сказала, что могла бы приехать. Он милостиво позволил ей это сделать.

В тот вечер снова произошло кое-что необычное, не вписывающееся в уже имеющиеся стандарты и не поддающееся объяснению.

Приехав к Олегу домой, Стася прямо с порога угодила в его объятия. Да так и провела в них… часа два, если не больше… Они стояли с ним прямо в маленьком коридоре, не делая ни шагу ни в сторону кухни, ни в сторону комнаты. Олег, опять словно в полузабытье, буквально стискивал Стасю в медвежьих объятиях, — крепко, до боли, — и говорил о том, что она нужна ему, что он не может жить без неё…

Время от времени он начинал её целовать, — жадно, страстно, взахлёб, словно вообще забывая обо всём на свете, как в последний раз… И это, кстати, действительно было в последний раз, когда он так себя вёл… Но тогда Стася ещё не знала об этом. Она просто таяла в его объятиях и не сомневалась, что их сегодня ждёт сказочная ночь…

Но Стасиным ожиданиям, — как это ни смешно, но при этом уже весьма предсказуемо, — в очередной раз не суждено было сбыться. Через пару часов Олег вдруг словно опять пришёл в себя и поспешно отстранился от неё. Его как будто выключили… После этого они привычно переместились на кухню, а из холодильника была извлечена очередная бутылка водки…

Ещё через некоторое время они вновь поменяли место дислокации и оказались в комнате. И Стася, всё ещё помня о том, как он её встретил, невольно потянулась к нему в тщетной попытке, совершенно прогнозируемо не принесшей никаких результатов…

— Знаешь, мне сегодня совсем не до этого, — с уже привычным для Стаси и естественным для него самого ледяным равнодушием пробормотал Олег, прежде чем повернуться к стене и захрапеть…

А Стася, по протоптанной уже тропинке, отправилась на кухню и дрожащими руками схватилась за сигарету…

Вот именно тогда, в ту ночь, Стася вдруг со всей очевидностью осознала, что ей следует немедленно, прямо сейчас, вызвать такси и уехать домой… Уехать — и забыть всю эту дикую и нелепую ситуацию, как страшный сон… Из всего этого никогда не выйдет ничего хорошего… И с каждым днём всё будет только ещё хуже. Это было уже очевидно…

И Стася уже даже взяла в руки телефон, чтобы вызвать машину… Но почему-то так и не сделала этого…

Стася никогда раньше не сомневалась в себе и в своей привлекательности. У неё даже и оснований-то таких не было. До роковой встречи с Олегом она совершенно искренне была уверена в том, что сможет соблазнить любого, — стоит только ей этого захотеть!.. Стасины бывшие… ну, скажем так, поклонники объявлялись, порой, спустя многие годы и уверяли, что не в силах её забыть, потому что таких, как она, просто больше нет… И раньше это даже было проблемой.

Сейчас же Стася, в буквальном смысле слова, — как это ни смешно!.. — оказалась в постели с человеком, который её вообще не хотел. Вот просто банально не хотел никаких отношений с ней!.. При этом импотентом он, увы, не был, — так что Стася не могла бы успокоить себя даже этим… Но, напротив, — когда он обнимал её и прижимал к себе, она прекрасно чувствовала у него вполне естественную реакцию… Более того, как это ни нелепо, — но она прекрасно видела у него эту самую реакцию, когда он, в одних трусах, забирался в постель. Так что чисто физиологически у него всё прекрасно функционировало, — и даже довольно очевидно, насколько Стася могла видеть со стороны. Так что здесь никаких проблем, явно, не наблюдалось.

Но, тем не менее, Олег её не хотел. Ни в каком виде и ни при каких условиях.

Он был нормальным, здоровым и даже ещё не слишком старым мужчиной. Который банально просто не хотел заниматься любовью именно с ней. И вот это, если честно, было настолько болезненно для её самолюбия, что просто сил не было терпеть…

Разумеется, Стася искала причины происходящего в себе. Вероятно, она некрасивая, непривлекательная, неинтересная… Она уже просто не могла остановиться в этом своём внутреннем самокопании, всё ещё не в силах пока признать, что причина на самом деле вовсе не в ней, а в её потенциальном мужчине. Том самом, благодаря которому у неё уже зародился самый настоящий комплекс неполноценности на этой почве… Пора было остановиться… Давно уже пора было остановиться и положить конец этому цирку с клоунами!.. Нарочно или бессознательно, — это даже не имело уже значения на самом деле, — но этот человек унижал её и выбивал почву у неё из-под ног своим странным и неадекватным поведением. От этого абьюзера нужно было просто бежать, роняя тапки…

Но Стася тогда и слова-то такого, как абьюзер, ещё не знала. А потому совершенно не понимала смысла происходящего…

Опыт предыдущей жизни приучил Стасю к тому, что мужчины всегда смотрели на неё, как на объект удовлетворения собственных желаний. Предложения переспать всегда сыпались на неё со всех сторон, как из рога изобилия. Причём, именно переспать, — и больше ничего… Мол, мы с тобой сначала попробуем, а если нам понравится, то будем встречаться… Стасю это всю жизнь бесило просто до дрожи. Она ощущала себя при этом не нормальным полноценным человеком, а реально каким-то куском мяса, от которого все стремились оттяпать свою долю… Все жаждали только её тела, и никого при этом никогда не интересовало, что творится у неё в душе…

Разве это недостаточный повод для того, чтобы возненавидеть всех мужчин, без исключения?.. Но только вот Стася их не возненавидела. Она по-прежнему верила в судьбу и надеялась на счастье…

На протяжении многих лет Стася в шутку говорила своим подружкам, что в следующий раз выйдет замуж только за импотента… Она реально мечтала найти человека, которого, в первую очередь, заинтересовала бы она сама, — а не только её тело… И лишь теперь Стася поняла, что ничего хорошего в этом нет. Ровным счётом ничего хорошего…

Правда, возможно, это было потому, что Олега она вообще не интересовала. Ни с какой стороны. Но он зачем-то продолжал развлекаться тем, что, время от времени, морочил ей голову, не давая сорваться с крючка…

И, тем не менее, как говорится, бойтесь своих желаний, ибо они могут сбыться!..

Теперь Стася это очень хорошо понимала…