Глава 42 Любовь к женщине делает мужчину сильнее.

Эйрик.

Покинув Аленьтер, направлял лошадь в близкие края. Как я не противился, но за мной увязался Эрн и Джеральд, а ещё несколько десятков парней.

Направляя коня вперёд, я постоянно оглядывался назад и хмурил брови в недовольстве. Раздумывая о том, что прежде чем крутой склон скроет замок, нужно оторваться от этой компании.

— Эйрик, зачем ты так? Мы ведь просто волнуемся о твоей безопасности. — Пробурчал с обидой в голосе Эрн. По всей видимости и он заметил, что мне их компания неприятна.

— Я хочу спокойно прожить отмерянные мне года вместе со своей любимой женщиной. — Ответил товарищу.

— Проживёте и детей нарожаете.

— Дело не в этом, — качнул головой. — Шаманка дала мне дельный совет. В нём говорилось, что если пожелаю детей, мне стоит держаться от вас всех подальше! Не исключено, что моя женщина уже носит под сердцем дитя. Так что возвращайтесь в Аленьтер и живите там с миром. — Мой рык разнёсся по всей округе и я пришпорил коня, объезжая скалу.

Сделав обманный манёвр, сразу соскочил с седла. И наградив коня сильным шлепком по крупу, откатился к ближайшим кустам.

Было весело наблюдать за тем как мелькают подковы лошадей. Мои люди уходили вперёд, преследуя моего коня. А я переждав ещё некоторое время медленно покинул свой схрон.

— Что ж, господин, признаюсь что вы меня удивили. — Звонко пронёсся мальчишеский голос поблизости. — Так ловко провести этих глупцов.

— Ладно уж, поехали. — Согласился я с улыбкой.

Хмыкнув, он помог мне взобраться на своего коня и учтиво подвинулся назад предоставив мне седло.

Спустя некоторое время я уже входил в здание родственницы.

— Ба, — поприветствовал женщину которую, уважал больше всех на свете.

— Разве так обращается господин к своей верной подданной? — Спросила она сухо, помешивая какое-то варево в котле.

— Ну, Ба. — Прохныкал я маленьким мальчиком.

— Чего гостя держишь на улице? Зови в дом! Ужин скоро будет готов.

Хмыкая старушка молча ожидала пока я зазову в помещение Джеральда, после чего принялась накрывать на стол.

— Как поживает твоя женщина? — Сдержанно проговорила она сжимая до белизны и без того побелевшие от старости губы.

— Натерпелась она от наших. Сейчас наверное Уна уже на пути к своему замку.

— Жаль, она молода и кажется здоровой. Я надеялась, что она порадует тебя многими сыновьями.

— Я тоже надеюсь, что ещё порадует. — С выдохом, взглянул с мольбой на женщину которая заменяла мне мать.

— Говори. — Тяжко вздохнув, она присела рядом со мной за стол.

— Она была послушной и такой нежной.

От нахлынувших воспоминаний мои губы накрыла улыбка.

— Мне казалось, что я самый счастливый мужчина, когда она ласкала меня в ответ на мои прикосновения.

— Тогда почему отпустил? — Недовольно прокряхтела Милена.

— Я не отпускал… — от воспоминаний по телу всё ещё проходила дрожь.

— Сбежала? — Сердито зашипела старушка.

— Она спасала свою жизнь и возможно жизни моих детей.

С печалью опустил взгляд на толстый деревянный стол, после чего с яростью ударил и по нему пошла трещина.

— Я так и думала. Разумнее тебе поселится со своей женщиной здесь. На моей территории её никто не обидит. С местными девушками мы научим твою женщину вкусно готовить и ещё кое-каким премудростям.

Седовласая Милена с радостью на лице оглядывалась по сторонам. Её взгляд скользнул к затемнённому углу, остановившись там, рассматривая ткацкий станок для создания тёплых пледов. Который состоял из трёх досок соединённых крепкими нитями и приставленной к ним низенькой лавой для удобности работы.

— Она потрясающе готовит, а ещё глава мастериц к моей Уне напросилась в ученицы! — Похвалился я родственнице.

— Женщина созданная для тебя! — В одобрении кивнула положив на мой большой кулак свои маленькие костлявые ладони.

Я только кивнул и в грустной улыбке растянул губы.

— Тогда чего же ты ждёшь?

— Завтра отправлюсь в путь. Хотел тебя первым делом предупредить, что мы опять поселимся в лесном домике. Вблизи твоего поселения.

С кивком она ответила:

— В первый раз ты не спрашивал моего разрешения.

— Я не думал, что она будет не послушна. Хотел сразу отвезти её в Аленьтер.

— Каждая уважающая себя женщина будет защищаться. Не удивительно, что она противилась тебе. Как же она могла сразу полюбить тебя, если ты лишил её дома и сделал своей не спросив.

Кое-как подкрепившись, я пытался не волноваться за Уну. В горло практически ничего не лезло, а волнение с каждой минутой всё нарастало.

Среди ночи вскочив с постели, принялся расхаживать по комнате. Приблизился к окну, закрытое ставнями. Отворяя его я с наслаждением вдохнул свежий ночной воздух.

Яркая Луна на тёмном небе, казалась серебряной. А маленькие огоньки вокруг неё напомнили мне о жемчугах, которыми я планировал одарить свою женщину в день когда она подарит мне дитя.

Мысли постоянно несли меня к любимой. Вглядываясь в небесное светило, я верил, что эту яркость видит в этот момент и моя Уна. Думает ли она обо мне? Скучает ли? Гневается ли за то что не смог уберечь? Даже если так, я опять завоюю её сердце и она опять будет ласковой со мной.

Обязанностью и долгом женщины нашего племени, было сдаваться и уступать во власть мужчины. Мужчина же в свою очередь должен задумываться о всех потребностях и желаниях женщины. В том числе и общие физические потребности.

То что Уна в полной мере удовлетворяла все мои потребности, я в очередной раз убедился, что сам был плохим мужчиной для неё.

Убеждая себя, что ещё не всё потеряно, продолжал прохаживаться по комнате. Утешившись и приободрившись, решил для себя, что сделаю всё для неё. Странно, но эта мысль принесла с собой радость и успокоение.

Не дожидаясь рассвета, я оседлал жеребца направляясь в сторону Бреннада. Очень скоро осознал, что Джеральд следует за мной не отставая. Проникнуть в крепость ночью, если уже хоть раз побывал в ней оказалось на удивление просто. Ещё некоторое время мы осматривали территории и убеждались, что поверенные Виконта полностью оставили его дочь живя ради своих желаний.

Когда я впервые увидел Уну после долгой разлуки, едва не набросился на неё. Но услышав о её предстоящей свадьбе, решил не вмешиваться и предоставить ей выбор.

В ночь, что позволила мне осознать чувства Уны ко мне, я впервые вступил внутрь замка Бреннад. Направляясь к лестнице, я осматривался по сторонам. Несмотря на то, что уже была глубокая ночь. На самом верху молоденькая девушка усердно вымывала деревянные перила.

Взглянув на меня она в почтении присела в поклоне и продолжила свою работу. В тазу у её ног была вода красного оттенка, возможно служанка отчищала лестницу от крови.

Распахнув дверь, в которой сейчас потчевала моя женщина на некоторое время замер на месте. Комната поражала своими размерами. В дальнем конце неё, на большом возвышении лежала огромная перина. На которой спокойно могли поместиться пятеро коренастых мужчин, даже таких великанов из нашего племени. Поверх неё были прибиты деревянные доски с вырезанными узорами искусного мастера по резьбе из дерева. К ним крепился балдахин из золотой ткани.

Раздумывая о том, что умерший Виконт всё-таки очень любил шикарную жизнь. Я никак не мог поверить, что моя Уна на столько привычна к жизни ближе похожей к моей.

Замерев возле кровати, мой взгляд с восхищением ловил очертания тела любимой женщины. Во сне она тихо кашлянула и пошевелившись, сильнее накрылась одеялом.

Окно было открыто и из него открывался великолепный вид на южную сторону внутренней крепости замка. На горизонте темнели поля, отмечая границу территории крепости Бреннад. Затворив окно, я продолжил осмотр комнаты.

Бросив блуждающий взгляд по столам, мгновенно нашёл свечу. После чего приблизился с ней к камину, пытаясь поджечь фитиль.

Яркость свечи в тот же час осветило комнату, указывая на её убранство. Мой взгляд сам притягивался к кровати, застеленной покрывалом из мягкой белоснежной шерсти. Я едва сдержался чтобы не нырнуть под него и не вжать Уну посильнее в мягкий матрас. Спасителями для меня стали парни, которые вошли в комнату в след за Дагной.

Вглядываясь с гневом в лицо девушки, заметил её виноватый взгляд опускающийся в мягкий тёплый ковёр под ногами.

Спустя некоторое время, наше тихое перешёптывание разбудило любимую, и она выкрикнула радостным голосом моё имя. Соблазн набросится на неё в тот же момент с поцелуями, был слишком велик.

От радости того, что моя Уна, нисколько на меня не сердится. В душе поднялось тепло. Я жаждал побыстрее закончить со всеми делами и наконец-то отдастся во власть нежных пальчиков этой кудесницы. Заставляющей трепетать не только моё тело, но и саму душу.