Глава 5

Неизвестный

Сон. Прекрасный, нежный сон. И такой короткий. Прервали. И как только посмели? Ведь прекрасно знают, что не следовало было будить. И тем не менее.

Линнат все-таки открыла глаза. А что ей оставалось делать? Интерком верещал вот уже 5 минут, и это ярко свидетельствовало о серьезности происшедшего. Ну, никто, даже самый последний невежда не посмел бы будить Её. Ведь она – Богиня. С большой буквы. Дело не в красоте и физических данных. Она богиня. Божество, если вам трудно все это понять.

Открыть глаза и выключить коммуникатор – это половина беды. Нужно еще ведь и проснуться. И в этом ей помог еще один вызов по внутренней связи.

Линнат не глядя ткнула пальцем по прибору. Верещание сменилось мужским голосом:

— Госпожа, искренне прошу прощения за столь ранний звонок к вам. Но есть обстоятельства, в силу которых…

— А короче нельзя, Влад? – едва прохрипела-простонала Линнат.

С другой стороны можно было почувствовать некоторое замешательство:

— Ем-м… Да, госпожа. Короче. Службой пассивного наблюдения обнаружен всплеск материальной активности. И сверх материальной тоже. Аналитики Легиона занимаются рассмотрением данной проблемы. Пока что никаких конкретных выводов. Лишь неподтвержденные доводы.

— И? – богине было очень, очень тяжело…

— Существует только три объяснения ситуации. Это…

— Спасибо, Влад, я поняла… — Линнат перебила помощника и ладонью ударила по коммуникатору.

Она улеглась поудобней, расшвыряв в стороны подушки, одеяло. Руки раскинулись в стороны, оттопырены пальцы, а глаза плотно закрыты.

Яркий солнечный свет,

Пронзающий окон стекло.

Бесконечные юркие кванты,

Греющие всё на пути своя…

Линнат вспомнила этот стих просто так. Он всплыл в её голове из глубочайших недр безграничного сознания.

А вместе с этими строками – воспоминания.

Энтар. Линнат все еще помнила его. Его образ. Его эмоциональный оттенок. Его силу.

Энтар. Он сочинил этот стих в день, когда она последний раз в жизни видела его. Последний раз в жизни – она в этом была уверена, она знала.

Линнат горько улыбнулась своим воспоминаниям. Ведь в этот разтреклятый день многие были на её глазах в последний раз. Но Энтар… был… Нет, и остается дорогим для неё.

Но ведь она вспомнила о нем не только из-за стихов. Всё дело во всплеске активности антиматерии. Во многократном превышении «уровня стабильности».

Это настораживало. Только сильнейшие ученики богов, либо сами боги, могли так потревожить антиматерию в закрытом мире.

Но богов не осталось. Ученикам это не нужно (хотя, следует проверить…). Остаются Наследники. Которые считаются мифическими существами из грани фантастики.

Наследники. Больше некому.

— Ждать. Ждать сообщений от Отдела внешнего контроля. Будем надеяться, что Многогрешный уже в курсе событий. Ведь он лучший, кто у меня есть. Но…

Линнат стремительно незаметным движением спрыгнула с кровати и вышла на балкон.

-… Если информация об обнаружении Наследников подтвердится, то что следует предпринимать? Появление наследников не принесет с собой ничего хорошего. Никто не знает, что у них будет на уме. Кроме мести – жестокой, безжалостной. И что они будут делать для осуществления мести?

Линнат пронаблюдала, как сменился караул у Ближних центральных врат.

— …Ведь мир изменился. Изменилась ситуация. Пришли новые цивилизации и народы. Сменились нравы и идеалы. И самое важное – ушло в небытие то зло, тот враг, против которого они сражались, которое уничтожило их.

Линнат взяла лежавшую на газетном столике сигару, раскурила её. Несколько глубоких затяжек.

— Мда-а-а… Не хватало мне ещё здесь компании аватар погибших лютой смертью богов. Чувствую, что они ещё объявят меня изменницей и вытащат из Хранилища свои Бригады. И таки шо мне с ними делать? Родственники все мне…

После очередной затяжки сигара полетела вон с балкона.

— Энтар, Лантара, Манрат, Тен, Нарта …Как бы родственники. Боевые товарищи. Жаждущие крови. Любимые и дорогие. Ожесточенные. Как всегда мне остается одно – ждать. Пусть Многогрешный подумает и поработает. Ждать…

***

Август молча стоял спиной к двери зала Оперативных совещаний. В правой руке он держал готовый к использованию P-99, с патроном-парализатором. Левая же рука была готова выдернуть из кобуры за спиной такой же P-99, но с вполне боевыми боеприпасами.

Применить оружие Август был готов без лишнего промедления. Сложившаяся ситуация ему слишком не нравилась.

Многогрешный стоял возле широкого и длинного, на всю внешнюю стену, окна, смотря неизвестно куда вдаль. Руки он держал за спиной, на виду у парня, сидящего за креслом во главе стола. Молодой человек был не в себе в силу происшедшего с ним за последние сутки. А поэтому мог натворить глупостей.

Надежда, жена Сергея, стояла напротив кресла с парнем. Её нервы тоже сейчас проверялись на крепость. Она незаметно нащупала под юбкой, достигавшей колен, укороченный и облегченный раллек в набедренных ножнах.

А сам виновник сего «собрания» сидел, держась руками за голову в так называемой позе «Ой—ой—ёй!!!».

Виктор ничего не понимал. Всю дорогу сюда, в это непонятное место, больше всего походившее на штаб-квартиру какой-то организации, его держали практически под конвоем. Из разговоров родителей Виктории он услышал о каких-то богах, наследниках и прочей ерунде.

Ему, обычному и рядовому сотруднику Ордена Наказующих, все было непонятным.

Орден – секретная служба, отдел Внутренней разведки Королевства. Задачи у ордена были довольно специфическими – устранение тех, кого контрразведка считает нужными. Попросту говоря, Орден Наказующих – это «киллеры», работающие на государство и за убийство получающие официальные деньги, а потом, в старости – и пенсию.

Кроме того, если отбросить моральную сторону дела, Орден – элита. Точнее, элита внутри элиты.

Служили в нем не только армейские и полицейские спецназовцы, но и такие как Виктор Гетман – «белые воротнички», координаторы действий. В каждой рабочей группе («треугольнике») было трое сотрудников, один из них – обязательно координатор (иногда мог быть еще и «силовиком» треугольника).

Но к Виктору это не относилось. Он был работником тыла.

На его счету – 3 «командировки», как между собой говорили наказующие. Все с успешно выполненным заданием. Еще одна такая командировка – и он обязательно получит повышение. Или уже не получит?

Все происшедшее за последние сутки заставляло усомниться в будущем вообще.

У Многогрешного «тренькнул» персональный коммуникатор. Именно это и подметил Виктор – ПК был военной компоновки. Да и вся другая так называемая «мебель» была не гражданская.

— Да, да. Нет… Тебе лучше зайти, с тобой будет немного пояснее. Умгум… давай, только побыстрее.

Сергей отошел от окна и сел справа от Виктора. Наконец, когда его жена, уловимо только для него, кивнула, он начал:

— Значит так, Виктор… Мы знаем, кто ты такой. Знаем о тебе все. Но я не жду, что ТЫ начнешь разговор. Поэтому, изволь, сделаю это я.

В этот момент в кабинет вошли. Виктор не поднимал глаз, не отрывал их от стола мраморной покраски.

Но, услышав голос вошедшего человека, мгновенно встрепенулся. И не поверил своим глазам. Тяжело раненная тремя часами ранее девушка стояла перед ним как ни в чем не бывало. Шок – вот все его впечатления.

Виктория же, увидев в парне растерянность и потрясение, «пошла в атаку». Открыв папку, она буквально продолжила речь своего отца:

— Гетман Виктор Павлович, 2012 года рождения, украинец, подданый КСС. Младший исполнитель Треугольника Ордена Наказующих, Корпус внутренней разведки КСС. «Мозг-оператор». 1,5 года службы, 3 операции, все успешные. Следуя характеристике начальства: имеет ряд личных черт, свойственных руководителю; приоритетность к «фронтовой» работе; повышенный потенциал повышения по службе. Осторожен, внимателен к деталям; имеет уважение среди сослуживцев, друзей. Верен клятве, — закончила Виктория, захлопнув папку и сев в кресле напротив Виктора.

— …понятно… Не наблюдался, не привлекался, не пререкался… — хмыкнул Август.

Виктор не обратил на него никакого внимания – он все еще разглядывал Викторию. Но та ему даже не улыбнулась. И Виктор понял – это не та девушка, за которой он прошел половину мегаполиса, которую видел умирающей. Сейчас это – профессионал своего дела, она хладнокровна и расчетлива.

Виктор теперь повернулся к Многогрешному:

— Все правильно. Хотя, кое чему из характеристики руководства я удивлен, — Виктор так и не отвел взгляда от Сергея, смотрящего на него в ответ. – Вот кто вы – это вопрос для меня. Несколько неприлично хозяевам не представляться.

Сергей Владимирович глазом и не дрогнул:

— Многогрешный Сергей Владимирович, глава Отдела внешнего контроля, Крылатый Легион, Второй советник, — как он ни старался, но его губы дрогнули, видя то удивление, которое изобразило лицо парня. Видимо, ему не каждый день приходилось так тесно общаться с первыми людьми разведки КСС. – Значит, будем знакомы. Остальные – мои жена и дочь, и мой помощник.

Несмотря на слова Многогрешного, Виктор ясно понял, что приветствия ему ждать бессмысленно.

Второй советник снова подошел к окну:

— Понимаешь, парень… Все мы прекрасно знаем специфику работы Ордена. Но. Но… Хм… Знаешь, я с женой понимаем, почему ты хотел познакомится с дочерью. Она прекрасна… Но. Происшедшее кое-что в корне меняет.

— Дело совсем не в том, почему меня хотели убрать люди Стрелка, — включилась в разговор Виктория. Виктор делал, как ему казалось, сверх усилия, чтобы не смотреть в её глаза. От них ведь оторваться было не просто… — И не в том, что я стою сейчас здоровая и невредимая. Хотя, по твоему мнению, я должна либо валятся в реанимации еще с месяц, либо быть мертвой.

— Кто ты есть на самом деле – вот главный вопрос на данный момент, — закончила Надежда Константиновна.

— И кто ты для нас, — добавил последнее слово Август, и снял оба пистолета с предохранителей. Он не был уверен, что это его остановит, но стоило попытаться. Ведь с материями не получиться ничего сделать – Виктор может почувствовать колебания, и… Никто не знает, что случится потом. Еще один момент – советнику КЛ очень не нравилось, как орденский смотрел на Вику.

Виктор лишь не понимающе посмотрел на всех присутствующих. Виктория, слежка за ней, стрельба, её родители, теперь эта комната, странные разговоры и непонятные вопросы. Всё смешалось в его голове воедино:

— Я ничего не понимаю… Вы знаете, кто я. Всё написано там, — он кивнул на папку в руках Виктории. – Я…

Договорить он не смог.

На стол запрыгнул невесть откуда взявшийся большо-о-ой кот. Ирбис-иной. Он внимательно изучил Виктора своими вертикальными зрачками. Неизвестно что ударило по мозгам… Но не в прямом смысле, а… Как будто в самой черепной коробке. Появившаяся боль резко усилилась, буквально за доли секунды, и Виктор с силой сжал голову руками, тщетно пытаясь унять боль. Невыносимую боль. В глазах потемнело.

Он был в шаге от спасительного беспамятства обморока.

— Достаточно, Серафим! – крикнул Август.

Страдания Виктора в тот же миг прекратились. Лишь гудело в ушах.

«Господа, хочу внести некоторую ясность… Он действительно не знает».

Виктор не понял, откуда возникли в его голове эти слова. Вернее, он знал, но после такой боли – думать просто не мог.

Виктория позволила себе слабую улыбку:

— Папа, а я то оказалась права…

Второй советник тяжело вздохнул:

— Ладно… Будем думать… Серафим, пусть он отдохнет. До вечера.

Ирбис совсем по человечески кивнул головой:

«Сделано».

Виктор не понял почему и как. Вот он только что слышал всех и всё… И вот он слышит и видит сон. Такой тихий, спокойный и красивый…

***

Виктория поправила незваного «ухажера» в кресле, что бы тот случаем не свалился. Август довольно громко и явно хмыкнул, на что Вика лишь ответила:

— Ты спрятал бы оружие, а то смотреть малость противно… Два ствола на безоружного человека… Хм, смело…

Август удивился, разозлился, но проглотил обидные слова и лишь спрятал «Вальтеры». «Это не место для споров и ссор», — тихо в его голове промурлыкал Серафим. Он как всегда был рядом со своим человеком.

Родители Виктории заметили некоторый холод в голосе дочери. Но вмешиваться – себе дороже…

— И так, господа советники… Сейчас сделаем вот что. Август, организуй нам эскорт, по полной программе. Надя, ты предупреди Её, — Сергей ткнул указательным пальцем вверх. – Будем через час, пусть ждет в гости. Так, а ты, Вика… Приготовь его к полету…

Многогрешный подошел к спящему в кресле Виктору и положил ладонь ему на голову, и… моментально отдернул. Август уже было дернулся к кобуре, но увидел упрекающий взгляд Виктории, и замер. Сергей же держался за ладонь, на внутренней стороне которой ясно выразились следы сплошного ожога.

Надежда подошла к нему, хотела было посмотреть, но муж зашатался, и чуть было не упал и не потерял сознание. Она и Август ловко подхватили его.

— Ого, Наденька… Сильно… Очень сильно и мощно… Август, давай, иди выполняй, нужно как можно…… быстрее доставить его…. Ей…- и Сергей вырубился.

Он тоже видел красивый и спокойный сон…

***

Шлеп! Больно!

И снова – шлеп! Как же неприятно!

«Прервать такую приятную вещь, как хороший сон… Козлы!…»

Сергей Многогрешный приоткрыл глаза, медленно и почти незаметно – вдруг, его похитили, связали и теперь пытают. Но… Наткнулся взглядом на ЭТИ глаза и моментально очнулся… Такие глаза были только у одного существа среди всего сущего. Правильной, вытянутой овальной формы; длинные, четкие и ровные ресницы. Но самое главное – неповторимый цвет кристаллика и радужной оболочки глаза. Кристаллик – словно накачанная водой туча; темно серый в некоторых местах, в других немного светлее. Радужная оболочка же была еще темнее, как грозовое облако… Переход цветов происходил до невозможности плавно и четко…

И Сергей знал секрет этих глаз. В моменты не совсем ординарные центр заволакивало слегка кровавой пеленой, а по краям проскакивали миллиметровые молнии. Такая гроза завораживала…

— Ваше мог… — начал было он, но увидел, как приснопамятная молния проскочила в правом глазе. Линнат не любила громких титулов от просто так. Или молния ему просто показалась? Нужно встать. – Линнат…

— Так то лучше, Серёжа… — Линнат сидела в 5 метрах от него в своем лучшем кресле, в своем лучшем кабинете. 5 метров. И Сергей так отчетливо видел ее глаза, как будто в 15 сантиметрах…

Сергей встал и слегка поклонился. Любит она титулы или нет – пусть, но Она – это сама сила сущего, и её нужно уважать.

Линнат склонила голову в ответ и жестом указала, чтобы Сергей снова сел. Все остальные тоже были здесь, уютно разместившись в креслах, стоящих полукругом напротив стола Линнат. Только Август стоял у двери.

И Виктор не сидел – а лежал на столе у богини. Он все еще был без сознания.

«Господа, я не думаю, что Виктор проспит еще хотя бы час. У него мощнейшее сопротивление. Я едва сдержал откат и…»

— Направил его в другое русло – вот почему я и вырубился. Мог хотя бы предупредить, — хмыкнул Сергей. Теперь ему все стало ясно: и откуда взялась такая огромная рабочая энергия у парня, и почему он свалился за три секунды…

Линнат тем времен встала и положила руку Виктору на лоб. Линнат поморщилась:

— Да, Серафим, ты прав, он скоро очнется. Энергия просыпается, с каждой минутой все больше увеличивая накопительный резерв до нормы… А норма огромна… Не представляю, Сережа, как ты вообще выжил. Ведь Виктор не контролирует и 1% энергии.

Линнат снова опустилась в кресло. Наступила тишина, и долгих тридцать минут никто не смел отрывать богиню от раздумий. Но если бы и посмел – то ничего страшного, Линнат бы никого не услышала. Она просто отключила тело, и ушла в подматерию. Место, где никто и никогда не сможет найти Её. Кроме Их. Только Боги, силовое проявление сущего, могут найти, точнее, могли найти Её.

Именно поэтому Линнат решила действовать наверняка. Да, Виктор обладал потрясающим резервом энергии. Но это еще ничего особо не объясняло. Только если…

Линнат почувствовала толчок знакомой силы, энергии, очерк которой она в последний раз ощущала более 10 тысяч лет назад. Богиня решила не вступать в прямой визуальный контакт с вызвавшим у нее волнение субъектом. Ей все и так было ясно – действительно, Наследник. И именно Наследник Энтара. До боли знакомый очерк ночи, точнее, ее энергии. Но она не захотела развивать события и вышла из подматерии в нормальный мир. Глаза заболели от такого количества красок и цветов – ведь в подматерии, созданной ранее богами для непосредственного между собой общения, сейчас лишь темнота. Хотя раньше у каждого из них был там дворец, величественный и у каждого по-своему красивый. Но это было раньше…

Богиня осмотрелась. Пять пар глаз, одна из которых с вертикальными зрачками, неотрывно следили за нею.

— Это он. Энтар. Вне всяких сомнений. Хоть я и не видела его, но очерк энергии – его, тут я ошибиться не могла. Так что, — богиня еще раз оглядела всех. – Давайте думать, что будем делать.

Виктория достала портсигар из золота, обработанного с помощью сверхматериальной энергии. Взглядом спросила разрешения у хозяйки, и, получив утвердительный ответ богини (и взгляд укоризны матери и Августа), закурила. Сигаретный дым, как бы он не разрушал здоровье человека, был одним из немногих средств, с помощью которых самые нелогичные и опасные идеи приходили в голову Виктории. Именно в таких идеях порой нуждалась богиня, да и родители тоже. Поэтому Виктория и состояла на службе у Легиона. В принципе, никто не удивился предложению Многогрешной:

— Думаю, следует вначале разбудить Вашего, Линнат, гостя. И, поскольку Серафим сумел ненадолго вклинится в ничего не знающее сознание Виктора, нужно ему все объяснить. По крайней мере, не все – а то, что Вы посчитаете необходимым. Молчать и что либо основательно скрывать – слишком пренебрежительно. Вдруг он обидится и разнесет тут все к таким то великим? Вы, богиня, уцелеете, 98% процентов даю, а мы…

Линнат лишь фыркнула:

— Ну да, а вас всех снесет в космос… Как будто я не знаю ваших истинных показателей активной энергии. Уж минуту вы наверняка продержитесь… Но ты права, следует его разбудить. Серафим, будь на стороже, если что – возьмешь на себя воздействие сопротивления, отведешь его… хотя бы в тот же космос. Мне на это отвлекаться нельзя будет. А вы, — Линнат обвела взглядом всех людей, в особенности ее глаза задержались на Августе, — лучше не предпринимайте против него враждебных действий. Я за него не отвечаю, как и за себя саму… Если хоть волос с его головы…

Люди лишь склонили головы в знак понимания. Линнат же встала, встряхнула руками и положила их на голову Виктору. Она сразу же захотела отдернуть их. Энергия активной силы была огромна, и бесконтрольна, что было не очень хорошо. Но ведь она – проявление силы сущего, и просто так отступать из-за огромной боли в руках? Руки лишь материя, можно и потерпеть.

«Так, нужно его будить… И лучше, наверное, обоих сразу… Энтар…»

Линнат направила тонкий, но мощный по своей сути поток сверхматериальной энергии на то, что она увидела внутренним взглядом, магическим, в энергетическом ореоле Виктора. Черные, как сама ночь, цепи опутывали все тело Виктора. Остальные этого не видели, ведь для этого следовало вложить огромнейший запас активной энергии. Цепей было неисчислимое количество. Тонкие и толстые, через все тело, или лишь на шее.

Эти цепи накладывались самой смертью. Это Линнат поняла неизвестно почему. И разрушать цепи она начала по наитию. Но они не рушились, а сопротивление возрастало так, что Серафим, будучи сильнейшим из Альтеров, мог и не справиться.

Делать оставалось нечего, нужно было только увеличить энергию воздействия на цепь. И ничего. Поэтому Линнат сделала то, на что не было у нее необходимости вот уже 10 тысяч лет – она воспользовалась энергией сверхматерии.

Линнат даже вздрогнула от такой мощи в своих руках. Вот что значит почувствовать былое могущество. И цепи начали поддаваться. Она добавила еще толику сверхматериальной энергии, и цепи и вовсе начали рушиться, разламываться и исчезать.

Только вот Линнат не видела, как Серафим беззвучно свалился на бок, едва дыша, но успев передать «эстафету» Сергею. К Альтеру бросился его спутник. Надежда подошла к мужу, и, положив ему руку на плечо, отдавала свой резерв энергии. А Виктория сидела, скрестив руки и покусывая губы. Она лишь волновалась, чтобы Виктор не пострадал…

И когда последняя из миллионов цепей упала, Линнат поняла, как устала. И поняла, до чего довела своих людей. Серафим, Сергей и Надя были без сознания, Август едва держался на своих ногах, а Виктория была слишком взволнована.

« Ничего, сейчас я вас всех поправлю, только вот…»

Линнат потрясла Виктора за плечо. И тот застонал. А потом открыл глаза. Линнат отскочила от него, как ошпаренная. Это были те самые глаза.

— Линнат?..