Глава 4

Август Сотенный

Ночь. Снова она. Снова ночь. Снова темно. И все же светло. Луна – интереснейшая вещь, не находите? С точки зрения науки все ясно и даже обыденно. А вот если просто посмотреть на неё, задуматься, пофантазировать…

Что вы увидите? Только не нужно брать во внимание самое обычное и обыденное, — а потому банальное,- лицо. Лицо видят все. Да и не «включение» это фантазии. А так, просто-напросто отражение неровностями поверхности Луны солнечного света. Который попадает на сетчатку глаза и так далее…

Нужно увидеть нечто другое. Вы, естественно, зададите вопрос — что именно? Ну, я даже не знаю; какая у вас фантазия, то вы и увидите. Да, про между прочим напишу, что есть большое количество людей, которые ничего кроме «Лица» и не видят.

И от этого становиться очень грустно на душе. Очень. Куда катиться наш разлюбезный Мир? В пропасть? Нет, не туда. Рановато еще. Потому как Мир еще не достиг пика своего развития. И лишь после этого «пика» начнется ретроспективная эволюция. Получиться, что Мир снова станет варварским, а затем и вовсе таким, каким он был после сотворения своего. Да, и не важно, как возник Мир – Великий Вселенский взрыв, либо Творец постарался …

Важно другое. Должны быть те, кто смотрит на мир не сквозь призму стандартных пониманий вещей. И до тех пор, пока существуют эти люди, будет и развиваться Мир. И, лично мое мнение заключается в том, что развитие Мира – это и есть период его, так сказать, «истинного» существования. А дальше пойдет просто существование. Прошу прощения за такую вот тавтологию.

Но о чем это я? Да так, о высоком…

И действительно, о высоком. А я о другом и не могу. Нет, вообще могу, но иногда просто жизнь не идет своим чередом, пока вот… не подумаешь…

В общем так. Говорил я о высоком. Теперь вернемся немного сюда, в наш обыденный и такой необычный Мир.

Я смотрю. Смотрю на небо. Ночное небо. И вижу Её. Я понимаю, что я свихнулся на Ней. Говорить и видеть Её – ничтожно мало. Думать о Ней – жизненная необходимость. Мечтать о Ней – столь же важно. Ведь без этого никуда – я же упоминал, что Она – жизнь. Моя жизнь…

Стоп. Остановиться. Притормозить. Успокоиться. Дать приказ бурной фантазии утихомириться, а мыслям – замолчать. Хотя бы на мгновение. А лучше – на пару минут.

Смотрю на небо. И вижу звезду, яркую, которая движется очень и очень быстро. Очередной метеорит сгорел в атмосфере. Быть может, какая то часть и достигнет поверхности Земли – будь то неукротимые воды Атлантического океана либо плодородная почва Центральной Украины.

А стоит вновь дать фантазии волю, и воображение рисует картину того, как неведомая до сих пор и воистину могущественная Сила сошла с Небес для исполнения чего-то одной ей предначертанного. И обязательно хочется того, чтобы Сила и все происходящее имело должное отношение ко мне.

Я наблюдал метеорит около трех секунд. Затем он исчез. Именно это заставило вернуться меня из Мира Фантазий, Грез и Заветного в мир. Вот такой вот обычный мир с маленькой буквы.

Я оглянулся. Все также пусто и тихо. Но не одиноко: ветер тревожит листву лесополосы позади, гонит волны пшеницы по полю, все дальше и дальше, и море это кажется бесконечным. Уханье совы из леса на окраине поля. Интересно, эта пернатая охотница вышла на свою добычу?

Я побарабанил пальцами по крыше своего автомобиля, на которой и устроился для наблюдения за небом и блуждания в закоулках своего подсознания. Услышал недовольное фырканье. Субъект, издавший эти звуки, был моим верным и самым преданным другом – Серафим, Х-ирбис, Alter Panthera uncia, Снежный барс-Х (Иной).

Кто это? Вы когда-либо слышали об ирбисе? Ирбис, он же Снежный барс – это млекопитающее из семейства кошачьих, обитающее в горных масивах Центральной Азии. А вот Х-ирбис – вид ирбиса, вот и все, проще не бывает. Но вот только приставка «Х» кое-что значит.

Серафим – умное млекопитающее, как и человек. Нет, не «умное», а «разумное». Да, да. Разумное. Фантастика? Ну, лет эдак 25 тоже так думали. Покуда первый Х-ирбис не окончил ВУЗ с дипломом юриста. Да, Х-ирбисы не умеют ходить на двух ногах больше 10 шагов (хотя, попадаются некоторые, которые могут пройти свыше 40 шагов), не умеют писать, разговаривать и есть ложкой. Они транслируют свою «речь» при помощи неизвестного науке поля, имеющего трансляторное воздействие на мозг человека.

Каким образом все это происходит, (я имею в виду «разговор» человека и Х-ирбиса) не знают сами Альтеры (обыденное наименование, от Alter Panthera uncia). Они говорят, что просто концентрируют внимание на объектах разговора. Концентрация обязательно требует визуального контакта. Естественно, чем больше у альтера собеседников, тем труднее вести разговор. Только очень немногие альтеры могут общаться сразу с около 15 людьми (на альтера ограничение в количестве не накладывается).

Более подробно о Х-ирбисах пойдет дальше. А сейчас нужно вернуться к…

Нет, ну что этот невыносимый эгоистичный козел…то есть Х-ирбис…в общем, Серафим… Он лежал на крыше, растянувшись на всю свою почти метровую длину, на спине, и ловил своими «лапками» листок тополя. При этом он крутился на крыше, ну как я не знаю кто… А крыша хоть и стойкая от царапин его довольно таки крупных и острых когтей, но когда на ней вот так прыгать… Хотя, Серафим весит всего-то 24.786 кг, может, ничего и не случится с крышей.

А альтер все продолжал ловить листик…

— Алё, уважаемый, может, успокоишься?

« А не следовало стучать пальцами по крыше. Разбудил меня»

Я лишь хмыкнул:

— Ой, да ладно, неженка ты такая… Слезай, поехали домой давай. Не хватало, чтобы мама проснулась, а меня опять нет… А-а-у! Серафим, харош выделываться, слезай!

Листок был подхвачен ветром в сторону от автомобиля, и Серафим с боевым воплем прыгнул следом. Спустя полминуты довольный котяра продемонстрировал наколенный в полете на коготь листок.

« Ну хоть размялся я… Ну так ты как, намечтался уже на сегодня, а, советник Август?»

Я вздохнул глубоко:

— Вроде бы да, Серафим… Ладно, проехали, едем домой…

По транслируемым им эмоциям я понял, что он меня немного не понимает и сочувствует, разделяет проблему со мной.

Ведь он мой лучший друг. Не тот друг-человек, который дружит до тех пор, пока есть выгодная цель этой дружбы. Серафим – настоящий друг… Х-ирбисы выбирают себе «попутчика» один раз и навсегда. Очень часты случаи, когда альтер уходил на тот свет вслед за попутчиком. Альтер не видит нужды жить без нужды жить с другом.

А для чего нужны друзья? Такие как Серафим и остальные Х-ирбисы?

В первую очередь, для души, её спокойствия, становления и развития в условиях окружающего мира.

Во-вторых, друг всегда обеспечит безопасность тыла. Альтеры верны до последнего вздоха. Отдадут свою жизнь для сохранения друга.

А кроме того, посоветуют, остановят или наставят на путь истинный. Такие они, Х-ирбисы. Не правда ли?

Но я не могу уняться… Хотите узнать, сколько альтеров отдало свою жизнь за спутника? Много больше, чем появилось на свет за последние два десятилетия. К примеру, возьмем моего отца.

Он мент, то есть милиционер. В годы своей молодости был горячим, неудержимым и смелым. Следовательно, как он сам потом говорил мне, глупым. И «зеленым». На его памяти – погони, перестрелки, освобождения заложников, известная всем «облава 55», подавление беспорядков на улицах мятежных городов. И многое другое.

Везде, где бы он ни был, в какое пекло не шел – с ними были его друзья. Израил и Рафаил, родные братья. Они приняли отца, когда он уже был достаточно взрослым для этого – в 24 года. Обычно. В 98,8% случаев альтеры принимают людей в возрасте от 12 до 18 лет. Ведь именно в этом возрасте начинается активное формирование у ребенка личности. Да, а, все тот же переходной период возраста, «подростковый кризис», и т.д. и т.п.

Альтеры отца случайно встретились с ним. Его отдел, в котором он был на должности следователя, долгих три месяца неустанно вел слежку за крупнейшим наркокартелем Приднепровья.

Отец принимал участие в штурме «резиденции». И вот, в комнате одного из «баронов» была клетка с двумя котятами Х-ирбисов. Они находились в таком эмоциональном шоке, что, ворвавшегося в комнату отца, приняли оба и сразу.

А потом… Израил прикрыл отца от пули снайпера в Варшаве, во время бунта-восстания. А Рафаил до последнего вздоха, до последнего удара сердца защищал раненых отца и двух его сотрудников. Пробившийся два часа спустя спецназ воинской разведки обнаружил изрешеченное тело альтера. Вокруг него, в радиусе 150 метров, спецназ насчитал 68 трупов и до двух десятков раненных повстанцев.

Таким образом, отец, на разрушенных закоулках столицы существовавшей некогда Речи Посполитой, оставил двух своих самых близких друзей. Он испытывал… много чего… Грусть. Печаль. Сожаление. Злость. Жажда мести. Всего и не передать.

После этого на отца наложился, как говорят альтеры, негативный эмоциональный отпечаток. Любой свободный встречный альтер был готов принять отца в спутники.

Но отец этого уже не хотел. Потерю еще одного друга он бы не вынес.

Jetricite jesvite. Опять я о лишнем. Вернемся в мир.

***

Рассвет. Прекрасен. Не правда ли? А, так называемая, зорька? На улице уже светло, но вот первый луч солнца показался из-за горизонта. Прекрасно.

Я ехал домой. Иногда со мной такое бывает – что-то в голове моей клацнет, плюс на минус зайдет, и я беру ключи, сажусь за руль и еду.

Я ехал домой. Гнал свой любимый Caddilack где-то на 150 в час. Машина шла плавно, впрочем, как и всегда.

Серафим снова спал, развалившись на заднем сиденье. Поза у него была прикольной – лежал на спине, лапки аккуратненько так подобраны. Могло показаться, что у Х-ирбиса моего жизнь беспечней не бывает. И зря, если вам так показалось.

Я ехал домой. В третий раз повторяю это. Я ехал домой. А что там, дома? Дома отдых. Это раз. Дома родители – и это два. Дома – жизнь беззаботнейшая. Хотя, тут забота есть одна – Она.

Она… Она… О. Н. А. Я показался вам полнейшим идиотом, у которого прогнили держащие балки в крыше, и она рухнула, уничтожив и погребя под собой мой разум?

Знаете, вам снова показалось! Я еще как адекватен. И действия мои тоже адекватны. Правда, вот мысли мои бывают явно не адекватными. Потому как, само знание о существовании Её – уже может свести с ума. Но я ведь держусь.

Она. На ней завязаны узлы всех моих поступков, действий, помыслов. Она есть тем центром тяготения, к которому стремятся. Она тот центр тяжести, который есть равновесием. Она – то Солнце, вокруг которого кружится планета моя. Она – Солнце…

Моя Солнце…

***

Перед самым въездом в город встречная машина «моргнула» мне фарами. Мда, не замечал я здесь раньше постов КАИ.

Я даже не притормаживал особенно – автобан он и есть автобан. Без скоростных ограничений. Но, тем не менее, я увидел полосатую палку, выхваченную светом фар из утреннего сумрака. Остановился. Даже вышел из машины, что совершенно не обязательно.

— Капитан Сергиенко. Ваши права, пожалуйста.

Я молча достал права. Капитан принялся разглядывать их, меня, машину. У меня зазвонил телефон. Секретный телефон. Его знали только родители.

— Да, мама, слушаю.

— Ты опять по области колесишь? Не спиться, что ли?

Я лишь вздохнул – ну что ещё остается делать? Так, а почему она не спит?

— Что случилось?

— Тебе Многогрешный 15 минут дозвонится не может. Попросил «достучаться» до тебя и «вытянуть с любой чёртовой дыры». Вот я и вытягиваю.

— Конкретнее? – звонок начальства по такому раннему утру – не к добру, ой не к добру…

Теперь вздохнула мама:

— Ситуация класса «К». Точнее, «КП».

«КП» -, «Капец полнейший», — шеф любит юмор…

— Где?

— Мечникова, хирургия. Будь осторожен.

Я положил трубку. Глянул на каишника, ожидавшего, что бы вручить мне права обратно. Я взял права, и потянулся в портмоне.

— Капитан… — я достал удостоверение. Капитан в долю секунды принял положение «Смирно!!! Не дергайся, а то до пенсии не доработаешь!!!!». Я кивнул, и капитан расслабился. – Будьте добры, нужна ваша помощь. Сопровождение в больницу им. Мечникова. Срочно. Начальство будет уведомлено.

— Слушаюсь, господин советник!

Я молча сел в машину и покатил вперед за перехватчиком КАИ.

«Август… Говоришь, «Капец полнейший»?» — отозвался Серафим.

Если бы я знал, какой ещё он полнейший, тот «капец»…