6

6.

Правда, долго поспать ему не удалось. Ощущение чужого присутствия заставило Данчеда открыть глаза, едва он погрузился в сон. Он старательно прислушивался, но так и не понял, кто там бродил по кустам, и снова закрыл глаза. Правда не надолго.

Стоило ему задремать, как весь лагерь подскочил от дикого вопля.

— ААААА!

Алиса вопила и, подскочив на ноги исполняла странный танец, знатно потоптав свою подстилку, и попутно стараясь вырвать у себя волосы.

Все еще толком не проснувшиеся, попутчики тупо смотрели на это представление, пока Данчеду не надоело. Он подошел к Алисе и, схватив ее за руки крепко встряхнул.

Алиса лязгнула зубами и замолчала, только нервно перебирала ногами и шевелила пальцами, будто пыталась продолжить.

— Что на этот раз?

— А? Оттттппппусти!

Но тот и не подумал. Только повторил:

— Что произошло?

Она открыла рот ответить, но ее взгляд внезапно стал отсутствующим, будто она смотрела внутрь себя, и Алиса снова стала дергаться и вопить:

— Отпусти, отпусти, они у меня в голове! Ыыыы, — она мычала, стонала и трясла головой.

Михо застыл истуканом, Данчед пытался удержать беснующуюся и только Бергаши, совершенно проснувшись, подошла поближе, с интересом разглядывая извивающуюся магичку.

Потом сделала рукой быстрое движение, схватив что-то на голове у магички. Она подняла свою добычу поближе.

— И из-за этого мы все не выспимся сегодня?

С ее руки свисал здоровенный мохнатый паук.

Алиса, поизвивавшись еще немного, оглянулась на Бергаши и, взвизгнув, спрятала лицо у Данчеда на груди. Тот, ошарашенный, отпустил ее руки. Алиса бросила быстрый взгляд на Бергаши и снова уткнулась в грудь мужчины, замахав в ее сторону руками:

— Брось его, брось, ну пожалуйстаааа.

— Не надо ничего бросать. Дайте сюда, варвары! — Елисей властным жестом выхватил у бесихи паука и поднес к нему свои странные стекла. — Да это же Arthrolycosidae, вымерший вид. Я его засушу и сохраню… Смотрите, какие него хелицеры развитые.

— Ничего себе вымершие! — озадаченно почесал затылок Михо.

— Хелицеры? — испуганно переспросила Алиса.

Бергаши провела рукой у рта и незаметно ей подмигнула. Получилось довольно плотоядно — Алиса совсем сжалась в комок и заскулила, промокая слезы мягкой жилеткой Данчеда. Тот с непередаваемым выражением лица гладил ее по голове и одновременно искал взглядом, кому бы сбагрить доставшееся ему чудо.

— У низших демонов из котла Эльсургати такие же, только больше, — продолжила поражать всех своими знаниями Бергаши. — Да и сами они… как большие пауки.

— Да, нет, у Акросольпуг они трехчлениковые, а у этого двух, — с видом эксперта возразил Елисей.

На этом предложении Алиса завыла прямо на ухо Данчеду, а тот, наконец, сумел всучить ее сочувственно топтавшемуся рядом Коту. Михо забормотал ей на ухо что-то странно похожее на «они так шутят» и увел в сторону.

Елисей с Бергаши уселись возле его одеяла, воодушевленно обсуждая особенности строения пауков и низших демонов.

Данчед улегся спать. Под утро ему приснился котел Эльсургати, кишмя кишевший Акросольпугами с лицом Алисы. Они одновременно шмыгали носом и стремились то ли вытереть об него слезы, то ли пронзить грудь острыми клешнями. И то и другое пугало его до колик. В конце концов, он не выдержал и встал.

Это был безмятежный предрассветный час. Над лагерем царила вязкая туманная тишина, нарушаемая лишь мелодичным храпом Кота. Елисей сопел, уткнувшись лицом в могучую грудь Бергаши, плавно подымающуюся в такт дыханию бесихи. Алиса спала, раскинув руки и ноги, смешно посвистывая носом.

Данчед потянулся, не особенно обращая внимание на своих спутников, и направился к крохотному лесному озеру, видневшемуся вдали. Его гладь напоминала поверхность помутневшего от времени зеркала, обрамленного скрюченными вековыми деревьями. Данчед снял одежду, кожаную покрышку и бинты, стягивавшие плечи и грудь, и окунулся. Ледяная вода колола кожу тысячью мелких иголок. Особенно сильно саднили длинные глубокие раны под лопаткми, которые никак не хотели заживать, напоминая о недавно пережитом унижении.

Вдруг у берега послышались голоса. Данчед нырнул и, подплыв поближе, спрятался за корягу.

На берегу стояла Алиса и разговаривала с кем-то через заговоренное блюдце с голубой каемкой.

— Какие еще затруднения? Только этого мне не хватало. Мало того, что этот ублюдок каким-то образом сбежал из темницы, и оракул Бельор зарегистрировал целых два прорыва реальности, а тут еще ты со своими проблемами. Неужели так трудно привести одну несчастную девку в столицу?

Возмущенный тон собеседника в зеркале оказался так болезненно знаком, что Данчеду на мгновение показалось, будто он до сих пор не проснулся и это очередной кошмар. Он набрал полную грудь воздуха и погрузился в воду с головой, но эта хитрость нисколечко проснуться не помогла. Когда задерживать дыхание стало тяжело, Данчед, наконец, вынырнул. Кажется, он и правда не спал.

— Что за ублюдок?

— Не твое дело, занимайся тем, что тебе поручили!

— С чего вы вообще решили, что ей что-то известно о Ганиме? — спросила Алиса, пытаясь успокоить собеседника.

Данчед неожиданно напрягся, как натянутая тетива.

— Бельор назвал ее имя.

— Ну, раз Бельор…

— Поменьше скепсиса, девочка. Не забывай, что именно из-за этого ты завалила Прорицание и оказалась на грани исключения. Жду вас через два дня в Громограде. И чтобы никаких больше чрезвычайных происшествий.

Алиса ничего не ответила — ссутулилась и побрела обратно к лагерю. Только тогда Данчед вылез из-за коряги, оделся и, обойдя лагерь, вернулся с противоположной от озера стороны.

Его попутчики к тому времени уже начал потихоньку просыпаться. Бергаши, прищуривая заспанные глаза, наблюдала, как Елисей делал какие-то странные движения руками и ногами, сгибая и разгибая их по очереди, наклоняясь из стороны в сторону, то приседая, то подпрыгивая на месте. Михо помешивал кипевшую в котле над костром кашу, а Алиса тщетно пыталась разодрать свалявшиеся за ночь волосы. Похоже, из-за красящего заклинания они стали слишком сухими и постоянно путались. Взгляд Данчеда обошел всю честную компанию и задержался на бесихе.

— Я иду с вами, — громко объявил он.

Все недоуменно уставились на него.

— Я иду с вами в Громоград, — повторил Данчед.

— Еще вчера ты наотрез отказался туда идти. Так что же изменилось? — подозрительно спросила бесиха. Ей претил один вид этого пижона, к тому же он чем-то отдаленным напоминал ее последнего злосчастного хахаля — того самого, что бросил ее на растерзание бандитам.

— Я передумал. Тем более… у меня там обнаружились срочные дела, — расплывчато ответил мужчина.

— Можно узнать, какого рода дела? Не хватало, чтоб за нами еще и столичная охрана гонялась, — продолжила допрашивать его Бергаши.

— Семейные. Не переживай — вряд ли столичная охрана станет преследовать тебя из-за меня, — выдавив из себя более-менее дружелюбную улыбку, заверил ее Данчед, а сам подумал: «У них без того достанет для этого причин».

— Вот и замечательно, — заключил Михо, примирительно обняв обоих спорщиков за плечи. — Чем больше народу…

«Тем меньше воздуха», — закончили про себя Данчед и Бергаши одновременно и отвернулись.