Глава девятая.

1

Утро встретило меня грохотом посуды, сваливаемой кем-то в раковину. Я открыл глаза и первое кого увидел, это игошу свернувшегося калачиком на подушке рядом со мной. Ого, так что, всё было на самом деле? И парк, и коты, и я — пёс? В ужасе откинул одеяло: фу, вроде почти человек, а как приму душ и похмелюсь, совсем им стану. Но главное, проблем с игошей больше не будет — неравная битва с котами нас закорешила навек.

Осторожно, чтобы не потревожить умаявшегося за прошлый вечер мыша, я поднялся с кровати и отправился на кухню, в которой хозяйничал Афанасий. Так, я чего-то недопонимаю: вроде пили вчера из стопок, закусывали прямо из банки, а гора тарелок в раковине как бы свидетельствовала о том, что на моей кухне гуляли как минимум все тридцать три богатыря вместе со своим дядькой. Ладно, с этим позже разберёмся, а сейчас подлечиться бы.

— Доброе утро, Афоня, — поздоровался я. — Слушай, завари, пожалуйста, своего чудодейственного чайку, а?

— Перебьёшься! — прорычал домовой, бросая в раковину очередную порцию посуды, при этом не разбив ни одной тарелки. — Чайку ему! А больше ничего не хочешь, Ваше королевское величество?

Не понял! И что за наезды с утра пораньше? Примерно такой вопрос я и задал.

— Ах, он не понял! — повысил голос Афанасий. — Ты по что девочку обидел, ирод? Она к тебе со всей душой, а ты? Даже разговаривать не захотел!

— Правда? — начал заводиться я. — А где она была со своей душой, когда вы разводили меня как пацана? Сидела и помалкивала? Хотя нет, о чём я? Если бы помалкивала. Изводила, унижала, оскорбляла. И что, после всего этого я должен упасть ей в ножки, униженно кланяясь? А вот хрен ей!

— Ты до сих пор не понял, что это была всего лишь маска? Алёнке самой претила эта роль, она спорила со Святогором как могла, но без толку — наш богатырь упёртый, если решил что, то так оно и будет. И никто не в силах его переубедить.

— Ну да, как это просто, свалить всё на старшего. Мол, это он, самодур, во всём виноват, а мы подчинённые, с нас взятки гладки. А не вы ли, господа-товарищи, всеми правдами и неправдами подставляли меня под империла?

— Вот, блин, заладил: империл, да империл. Да он мелочь, шушера, которую уничтожить — раз плюнуть. И мы бы давно отправили его туда, где ему самое место, но есть маленькая проблемка: он нужен нам живым и обязательно говорящим.

— Зачем? — заинтересовался я.

— За надом, — отрезал домовой. — Ты когда в последний раз новости смотрел? Можешь не отвечать, и так понятно, что никогда. А знаешь ли ты, друг ситный, что творится в твоём родном городе? Нет? Позволь просветить.

Всё началось чуть более двух месяцев назад, с падения пассажирского авиалайнера в местном аэропорту. Погибло более двухсот человек. Мы не обратили на это происшествие пристального внимания, так как авиакатастрофы в наше время стали чем-то обыденным. Но… Дальше — больше. На одном из перекрёстков города, не самом оживлённом, заметь, ежедневно стали происходить аварии и обязательно с человеческими жертвами. Затем резко возросло количество несчастных случаев со смертельным исходом. И всё это заставило нас насторожиться. Мы провели исследование и выяснили, что вся эта чертовщина творится в радиусе пятнадцати километров. Дальше полный штиль, как будто нечисть вдруг снялась с насиженных мест и подтянулась именно сюда.

— Да уж, — озадаченно пробормотал я и сделал робкую попытку перевести всё в шутку. — А я-то думаю, чего «голубые» активизировались? Уже третий по счёту марш проводить собираются.

— Оставь их, — прекрасно понимая моё состояние, включился Афоня. — Больные люди, что с них взять? Их бы на диету посадить, огуречно — молочную.

— Зачем?

— А чтобы поняли, для чего задница нужна!

Представив внутренним взором длинные ряды унитазов, с восседающими на них представителями сексуальных меньшинств, во главе с самым известным задолюбом, или в задолюбом, не суть важно, я расхохотался. Стало чуть полегче, а то обилие выложенной домовым информации подействовало на меня несколько удручающе.

— Посмеялись и хватит, — Афанасий бросил на меня выразительный взгляд. — Теперь понимаешь, что надвигается война и мы не знаем конечной её цели. Поэтому нам и нужен империл: чтобы понять, вокруг чего весь сыр-бор. А ты практически вывел из строя нашего лучшего бойца.

— Я? Когда?

— Идиот. Какой же ты всё-таки кретин! Я же тебе рассказывал об Алёнкином детстве, о том, что ей пришлось пережить. А теперь представь, что почувствовала романтично настроенная натура, не знавшая ранее ни добра, ни ласки, когда неизвестный, но довольно симпатичный, пусть и поддатый парень, вступился за неё. Дошло, наконец? Вот-вот, а ты её за дверь.

— Мне надо в душ, — пробормотал я вмиг пересохшими губами.

— И зубы почистить не забудь, — напутствовал меня домовой. — А я пока, так и быть, заварю тебе чай.

2

Нёсся я словно угорелый. Нет. Словно желторотый юнец, опаздывающий на первое свидание. Летел, не чуя под собой ног и не разбирая дороги, заставляя расступаться перед собой встречных пешеходов. Мне вослед неслись и шахи, и маты, но я не обращал на них внимания. Как и на выпрыгивающее из груди сердце. Приближающееся с каждым новым шагом счастье гнало меня вперёд, не обращая внимания на возмущённые крики.

Вот эта улица, вот этот дом. А заодно и подъезд, влетев в который, я остановился, чтобы перевести дыхание. Вдох-выдох. И опять, вдох-выдох. Вроде полегчало, да и сердце уже не скачет в груди испуганным кроликом. Ну всё, кажется готов. Вот только заготовленную по дороге речь забыл напрочь, но это дело поправимое: тут главное начать, а дальше само пойдёт.

— Эй, Ромео!

Опустив взгляд, я увидел сидящего на нижней ступеньке игошу, не сводящего с меня насмешливого взгляда.

— Что тебе? Опять подшучивать явился? Как человека прошу — не надо, дай хоть на сегодня передышку.

— Так я вроде и не человек, — ухмыльнулся мышь. — Вчерашним вечером, или, если точнее, сегодняшней ночью ты искупил свой косяк, так что проказ больше не будет.

— Тогда зачем ты здесь?

— Для того, чтобы в который раз удостовериться в том, что ты осёл! Надо же до такого додуматься: отправиться просить прощения у девушки и без цветов! Ты каким местом думаешь?

Вот блин! И правда — про цветы я совсем забыл. То ли голову потерял, то ли её вообще нет. И что теперь, мчаться в поисках цветочного магазина?

— Не суетись, — словно прочитал мои мысли мышь. — Выручу, но это в первый и последний раз, понял? А теперь держи!

И в моей руке появился огромный букет нежно-розовых, источающих тонкий аромат тюльпанов. Они казались настолько свежими, будто их только срезали, на бутонах даже сохранились мелкие капельки воды. Ай да игоша, ай да сукин сын! Обойди я весь город, нигде бы не нашёл таких цветов.

— Спасибо, друг, — с чувством произнёс я, бросив благодарный взгляд на мыша. — Ты меня действительно выручил.

— Иди уже. И не вздумай больше забижать девчонку, не то и тебе устрою купание.

Лестничный пролёт, второй. Вот и третий этаж. Смело, на подгибающихся ногах, подошёл к двери и трясущимся пальцем надавил на кнопку звонка. Услышав щелчок замка, выставил перед собой букет. «Чует моё сердце: схлопочу этим веником по физиономии» — подумалось мне, пока невыносимо долго открывалась дверь.

— Чего надо?

Ну ни фига себе Алёна! На пороге меня встречал здоровенный мужик, за два метра ростом и в плечах едва не полтора. На лощёной физиономии застыло выражение усталого любопытства пополам с безразличием. Синий рабочий комбинезон яснее всяких слов поведал о профессии встречающего меня товарища.

— Я это… типа в гости, — промямлил я.

— К Алёне что ли? — догадался сантехник и, повернув голову, прокричал вглубь квартиры. — Хозяйка, тут к тебе гость пожаловал. С цветами. Пущать?

Ответ я не расслышал, но судя по тому, что мужик посторонился и сделал приглашающий жест рукой, он был утвердительным. Посторониться-то посторонился, но мне всё равно пришлось пробираться бочком, чтобы вместиться в то узкое пространство между его тушей и стеной. Справившись с непростой задачей, я проследовал в комнату.

Так, а это что такое? Алёнка стояла, прижавшись спиной к серванту, а перед ней мерзкий хмырь и тоже в комбинезоне скалит зубы. Хотя какие, на хрен, зубы — самые натуральные клыки, с которых стекала мутно-жёлтая слюна. Выронив букет, я сделал шаг вперёд и тут же словил сзади улар кулаком в затылок, который швырнул меня на пол.

На этот раз потерять сознание не удалось: так, слегка потемнело в глазах, да в голове зашумело. Так что физический ущерб от удара был минимальным, гораздо больше пострадало самолюбие. Это же надо быть таким кретином, чтобы совершенно упустить из виду второго, которой стоял за спиной. Вот и получил по шее. Поделом мне, впредь умнее буду. Если, конечно, этому впредь суждено случиться.

И всё же, что здесь происходит? То, что эти двое не сантехники — это понятно, но вот кто? Ещё месяц назад на подобный вопрос мне вряд ли удалось бы найти ответ, но сейчас я почему-то был уверен: передо мной упыри. Причём, почему-то совершенно не опасающиеся солнечного света. На того, который стоял перед Алёной, падающие лучи дневного светила не оказывали никакого эффекта: он не корчился от боли, не дымился и не сгорал во вспышке яркого пламени. А значит книги врут. И вполне возможно обо всём остальном тоже. Остаётся надеяться что Алёнка знает, как валить этих гадов, но для этого надо дать ей такую возможность. А значит что? А значит буду делать то, что мне удаётся лучше всего — валять дурака.

— Эй, ребята, я не понял: что здесь происходит? — изображая смертельные муки, я сел на полу, с вызовом посмотрел на упырей и, вспомнив речь игоши в парке, начал. — Вы чё, вооще рамсы попутали в натуре? Хоть знаете, на кого, шавки, наехали? Да я вас так глубоко закопаю, что рота кинологов во главе с Джульбарсом хрен найдёт. Да я вас, лохов, утоплю в одноимённом озере, на потеху Несси. Да я…

— Заткни фонтан, — резко бросил тот, что пониже ростом. — И не коси под блатного — неубедительно получается. К тому же нам прекрасно известно, кто ты таков. Никита Безликих, 22 года, родился и вырос здесь. Кое-как закончил школу, затем поступил в институт на юридический факультет, но учиться не захотел. Типичный представитель золотой молодёжи: дискотеки, вечеринки, но без наркотиков. В качестве стимулятора предпочитает водку, хотя не брезгует и пивом. Ошеломляющий успех у женского пола не вскружил голову: всё ещё ищет единственную и неповторимую. Новичок в группе охотников. Уровень магической силы — ноль целых, шесть десятых. Боевая подготовка и того меньше. Всё верно? Я ничего не упустил?

— Только про стойкий нордический характер и истинного арийца забыл упомянуть, — пробурчал я, поднимаясь на ноги. — Ну и что вам, двум кровососам, понадобилось среди бела дня в квартире одинокой, молодой и красивой девушки? И попрошу в глаза мне смотреть, когда будете отвечать на поставленный вопрос!

— А мальчонке борзости-то не занимать! — уважительно произнёс здоровяк. — Слышь, Косяк, можно я им перекушу? А тебе девка достанется.

— Уймись, Арни, сначала поговорим, — Косяк мрачно зыркнул в мою сторону исподлобья. — Хотя этот щенок вряд ли знает то, что нам нужно. Новичок, что с него взять? А вот деваха точно в курсе, — с этими словами упырь на шаг приблизился к Алёне, плотоядно ухмыляясь.

— Убью, сука! — рывок с самого начала был обречён на провал: Арни сзади схватил меня за плечи и сжал до хруста. — Не смей даже приближаться к ней, иначе…

— Что иначе? Что ты можешь сделать мне, высшему звену в пищевой цепочке? Ты, жалкий человек, еда, такая же, как для вас корова или свинья, бессилен перед моей, нашей, мощью!

— Правда? А что же тогда твой холуй так в меня вцепился? Боится, что я тебе улыбочку подпорчу?

— Арни, отпусти его! — потребовал упырь и, когда всё было выполнено, обратился ко мне. — Ну, иди сюда. Посмотрим, на что ты годишься.

Мать твою, — подумал я, непонятным образом оказавшись на полу, — да что же меня все бьют? Когда, наконец, попадётся нечисть, которую и я смогу уделать? Вот уж оторвусь тогда по полной. Порву, закопаю, затем выкопаю, склею, опять порву и вновь закопаю. И так пока не надоест. Ну, а пока не попалась, буду огребаться сам, хотя, судя по растерянному виду Алёны, недолго. Скоро мной закусят.

Эх, а я так надеялся отвлечь внимание упырей и дать девчонке шанс разделаться с этими тварями, но просчитался. Арни мгновенно встал возле неё, в полной готовности при малейшем намёке на движение применить силу. В то, что она справится с ним голыми руками, я не верил совершенно. И оружия при ней нет: куда она его спрятала, под футболку до середины бедра?

Кряхтя поднялся с поля и, симулируя нетвёрдую походку, направился к Косяку. Он, безусловно, силён, намного сильнее и быстрее меня, но в технике один существенный недостаток есть. При боковом ударе правой рукой, он слегка отпускает левую. И это мой шанс, хоть разок, но достану. Глядишь, пару клыков долой.

Надо же, получилось! Почти увернувшись от крюка, я нанёс сокрушающий апперкот, который обыкновенного человека отправил бы если не в нокаут, то в нокдаун точно. Но передо мной стоял упырь. Слегка покачнувшись, он взвыл и кинулся на меня, широко открыв пасть. Так вот ты какой, арктический пушной зверёк…

— Так, я не понял — и кто здесь такой смелый?

На столе материализовался игоша и с преувеличенным любопытством, словно студент на пришпиленную бабочку, посмотрел на упырей. Те, увидев появление нового действующего лица, слегка сбледнули. Хотя, казалось бы, куда уж больше?

— Я смотрю, ребятки, вы на моего корефана наехали? — Мыш картинно поднёс лапку к носу, зажал коготком ноздрю и с чувством высморкался. — Придётся отвечать за базар. Поберегись!

И понеслась! Неведомая сила подняла Косяка в воздух и с силой приложила о стену, аж штукатурка с потолка посыпалась. Следом вверх взмыл стул и, облетев меня по широкой дуге, врезал по спине пытающегося убежать Арни. Ха, два — ноль в нашу пользу! Точнее в пользу игоши, который с самым независимым видом сидел на столе, меланхолично ковыряясь спичкой в зубах, будто он к происходящему не имеет ни малейшего отношения. Агнец, блин, божий, овечка невинная!

Но стоп. Я слегка поспешил с выводами — упыри начали подниматься. Понимая бесплодность попыток убежать, они решили перейти к активным действиям. Косяк, бочком отодвигаясь от стены, мелкими шажками подбирался ко мне, ну а Арни выбрал своей жертвой Алёну. Поздно! Девушка уже исчезла — её не было в комнате. А вот я, как впрочем всегда, совсем не слегка протормозил: упырь, подобравшись вплотную, схватил меня за шею и, используя в качестве живого щита, начал пятиться к выходу.

— Кто дёрнется, я этому мальчишке горло разорву! — прорычал Косяк, для достоверности клацнув клыками. — И за нами ходить тоже не стоит. Так сказать во из…

Договорить ему не удалось. Что-то со свистом пронеслось мимо моего уха и, по пути отхватив клок волос, впилось упырю в рот. Что-что? Стрела, однако. А выпустила её Алёнка из какого-то неизвестного мне оружия, внешне напоминающего мини-арбалет. И будь я проклят, если стрела эта не из осины. Хотя до этого ли дерева мне сейчас?!

Алёна… Она замерла на пороге спальни, ослепительно красивая в боевом кураже. Волосы слега растрепались, глаза блестят охотничьим азартом, белоснежные зубки чуть оскалены, личико раскраснелось. Тигрица вырвалась на волю и горе тому, кто встанет на её пути, в чём незамедлительно убедился Арни, вновь предпринявший попытку свалить. Стрела ткнула ему между лопаток, швырнула на пол, словно беспомощного котёнка.

— Чего встал, вяжи их, — прикрикнула девушка, перебросив мне моток верёвки. — И покрепче!

— Зачем? — удивился я. — Стрелы же осиновые, а для упырей это верная смерть.

— И стрелы осиновые, и наконечники серебряные, — подтвердила Алёна. — Да только ни первое, ни второе их не убивает, только обездвиживает на время. Только отрубание головы.

— Вот именно, — включился в разговор игоша. — Поэтому держи!

В моей вмиг потяжелевшей руке, словно по волшебству, появился огромный, измазанный в крови, мясницкий топор. Да ещё и с налипшими на лезвие волосами. А может шерстью? Надеюсь.

— Это ещё зачем? — спросил я.

— Головы рубить, — ответил игоша с совершенно каменным выражением на мордочке. — Или не умеешь? Можно, конечно, и пилой отчекрыжить, но тебе не кажется, что это как-то по-маньячески смотреться будет?

Он что, так прикалывается? Представить себя, отрубающим головы, пусть и упырям, я был не в состоянии. Да что там не в состоянии — меня едва не стошнило при одной только мысли о возможности подобной перспективы. Аккуратно положив топор на пол, я принялся пеленать Косяка, стараясь не смотреть на вонзившуюся в его рот стрелу.

3

Святогор в своём репертуаре. Ворвавшись в квартиру словно ураган, он не поинтересовался нашим самочувствием (не очень-то и хотелось!), наоборот, чуть не с порога начал орать, как будто его жареный петух в одно место клюнул.

— Ах ты, несносная девчонка! Сколько будешь мне нервы мотать? Это же надо додуматься, впустить вампиров! Или тебе неизвестно, что без приглашения они не могут войти в жилище? Если нет, переведу тебя на домашнюю работу и всех делов!

— За что? — в голосе Алёнки зазвучали сдерживаемые слёзы. — Откуда мне было знать, что это упыри? Я действительно вызвала сантехника, кран в ванной потёк. Потому и впустила. И потом, ты же сам запрещаешь ставить защиту!

— Конечно. Нечего выставлять напоказ свою необычность.

— Выставлять напоказ? Оглянись вокруг! Да в каждой второй квартире так называемые необычные живут. Иголки в косяках, монеты под ковриками, соль в углах. С такими темпами мы скоро останемся единственными, кто живёт обычно.

— Цыц, девчонка! Забыла, кто здесь старший? Напомнить?

— Эй, богатырь, завязывай девочке мозг полоскать, она и так натерпелась! — подал голос Мыш. — Сколько можно строить из себя крутого командира? Хоть на минуту забудь о войне и дай ребёнку то, что она заслуживает.

— И что же это? — недобро прищурился Святогор.

— Любовь отцовскую, дебил ты этакий! Хоть ты сделай это, если уж кое-кто не в состоянии рассказать ей о своём, далеко не отцовском, чувстве!

Так, а это уже камушек в мой огород. Разошёлся друг игоша не на шутку. Чую, все сегодня под раздачу попадут. Только Афоню с Моисеем минует чаша сия по причине их отсутствия. Кстати, а где они?

— Кстати, а где наша неразлучная парочка: домовой и оборотень? — словно прочитав мои мысли, рявкнул Святогор. — Почему когда они нужны, их нет? Не боевая группа, а цирк шапито!

— Чё разорался, старый хрыч? — окуривая окружающее пространство ароматами крепчайшей сивухи, в комнату в обнимку ввалились искомые персонажи. — Ну, гульнули чуток, с кем не бывает. К тому же у нас законный выходной, по КЗОТу положенный. Так что не хрен корчить из себя рабовладельца, а то быстро управу найдём!

Да, кажется, ребятки слегка переборщили — даже свекла показалась бы чуть розоватой по сравнению с тем цветом, который приобрело лицо Святогора. Казалось, что ещё чуть-чуть, и его хватит апоплексический удар. Или нас, если он, не дай бог, оправится.

— Бунт? — Святогор, придя в себя, оглядел нас критическим взглядом и обратился ко мне. — Ну, а ты чего молчишь? Есть же, что сказать, по глазам вижу. Давай, не стесняйся.

— Воздержусь. Девушки постесняюсь, потому как все слова, которые так и рвутся наружу, отнюдь не для её ушей, — отходняк после быстротечной схватки дал о себе знать словесным поносом. — Хотя нет, всё же выскажусь. Ты — мудак! И не потому, что им всем приходится жить по твоим законам, не потому, что ты возомнил себя богом. Просто потому, что перестал быть человеком. Если когда-нибудь вообще был им.

Ну, блин, выдал. Кажется, меня сейчас опять будут бить. Больно-больно. Хотя выражение лица Святогора говорило об обратном — на него неспешно наползала… улыбка? Точно! Этот былинный богатырь, гроза нечисти, скалился во весь рот.

— Ну, наконец-то дождались. Не прошло и года, как размазня начал превращаться в мужчину, — Святогор подошёл ко мне и с чувством хлопнул по плечу. — Вот теперь я уверен — ты подходишь в нашу команду. Осталось только поднатаскать тебя немного и этим займутся Алёна и игоша — я смотрю, вы сдружились. А сейчас будем решать, кто останется с нашей юной дамой. Желающие есть, или самодур будет назначать?

— Могу и остаться, — буркнул я, стараясь не смотреть на девушку. — Правда, толку от меня немного.

— А вот мы не можем, — в унисон выдали братья-алкоголики. — У нас запой. Давайте оставим нашего хвостатого друга. Заодно будет время потренировать Никитку.

— Э нет, я не согласен, — отрицательно покачал головой Мыш. — Скрипящая по ночам кровать как-то не способствует моему крепкому сну.

Я не понял, и чего так громко ржать? Ну, ляпнул один ненормальный хорёк чушь и что? Всем смешно, все ха-ха и только мы с Алёной стоим красные, словно раки. Причём ляпнул игоша, вот только злые взгляды девушка почему-то кидала на меня. Опять двадцать пять! Я-то здесь при чём?

— Ладно, поступим вот как, — через смех выдавил Святогор. — С Алёной останется Никита, чуть позже в помощь отправлю меч. И чтобы без разрешения из квартиры ни шагу, понятно? Что ещё… Ах, да. Игоша, этих двух упырей отправь в подвал, потолкуем. Теперь вроде всё. Уходим.

Едва за «гостями» захлопнулась входная дверь, Алёнка, зло зыркнув в мою сторону, исчезла в спальне. Да, денёк предстоит ещё тот, а может и не один. Вздохнув, я отправился на кухню. Любовь любовью, а обед по расписанию.