Глава 7

Утренний свет запутался в сонных ресницах. Перевернувшись с живота на спину, я села и испуганно вздрогнула — в кресле, спиной к окну, сидел человек. Солнце слепило глаза, мешая разглядеть лицо, озаряя его силуэт светящейся дымкой.

— Я что, опять дверь не закрыла? — пролепетала я, прикрывая глаза рукой, и недоумевая — Алексей решил лично убедиться, что я сплю одна?

— Ты рассеянная, — прозвучал музыкальный голос.

Словно сильный порыв ветра смахнул меня с кровати. Подбежав к двери, в нерешительности я остановилась. Я не могла убежать. Снова оглядываться на улице, мучиться неизвестностью и ощущением своей ненормальности. Медленно ступая, заставила себя вернуться в комнату. Он все так же сидел в кресле, длинные пальцы расслабленно обхватывали подлокотники, скрещенные ноги вытянуты.

— Всегда спишь в одежде?

— Зачем ты здесь? — отозвалась я, приглушая дрожание голоса.

— Не надо меня бояться, я не угрожаю. Рассказывать долго. Иди, умойся, поешь, что там тебе еще нужно, я подожду.

Как можно есть, когда у тебя в комнате сидит неопознанное существо? Но после пробуждения физиология настойчиво давала о себе знать, и я послушно ретировалась из комнаты. Теперь я стала бояться, что он исчезнет и оставит меня сходить с ума в одиночестве. В спешке, умывшись и почистив зубы, я отхлебнула из бутылки минералки и вернулась к гостю. Он стоял у шкафа, рассматривая книги. Стройное тело обтягивали обычные синие джинсы и черная футболка. Темные прямые волосы скрывали шею.

— Ты голоден? У меня полно еды.

Я подошла ближе, он обернулся — в дневном свете глаза казались еще чернее. Изящная линия губ изогнулась в легкой улыбке.

— Спасибо, я это не ем.

Я не стала уточнять, что он подразумевает под словом «это».

— Ты поняла, что фрис и я одно и то же.

— Что такое фрис?

— Моя… невидимая копия. Только не для тебя.

Я кивнула, настороженно разглядывая его. Кроме необычных глаз и слишком бледной кожи, человек как человек. Странно, но, находясь близко от него, я перестала бояться.

— Кто ты такой?

— Я трутх, примерно так это звучит на вашем языке. Имя Арли.

— Откуда ты знаешь, как меня зовут?

Не отвечая, он приблизился и снова протянул руку к моей голове.

— Не бойся, — тихо сказал он, легко касаясь кончиками пальцев моих волос. Я ощутила тепло и слабое покалывание, подняла голову, чтобы видеть его лицо, серьезное и сосредоточенное. Молодой, лет двадцать пять на вид. Его тонкие ноздри слегка раздулись, втягивая воздух.

— Пониженное содержание тестостерона и эстрадиола, — пробормотал Арли.

— Чего?

— Гормоны. У тебя неплохое здоровье, небольшое утомление, нестабильные эмоции, пониженное давление и уровень гемоглобина невысок.

— Так можно сказать практически любому, — скептически улыбнулась я, отступая назад. — И принюхиваться не надо.

Он не обратил внимания на мой недоверчивый тон и ровно продолжал:

— Я просто… тестирую твою кровь. Садись, будем говорить, — он опустился в кресло, откинулся на спинку и слегка прищурился, будто прицениваясь, разглядывал меня/

— Тебя зовут Арли, а что такое трутх? — садясь в стоящее рядом кресло, спросила я.

— Раса.

— Раса, — как эхо, повторила я.

— Я рожден не на Земле, мы жители Лойи.

— Ты инопланетянин? — с идиотской улыбкой спросила я.

— Да, — просто ответил он.

Вероятно, ошеломленное выражение моего лица, заставило его рассмеяться. Едва заметно я вздрогнула от этого смеха, звонкого и одновременно печального.

— Выглядишь глупо.

Заметив, как вцепилась пальцами в край кресла, я выдохнула и расслабилась.

— Не каждый день меня посещают пришельцы.

— Понимаю, это трудно… воспринять. Мы такие же люди. У вас очень много… безумных фантазий о том, как могут выглядеть жители других планет. Могу показать своего фриса.

— Не надо! — вырвалось у меня, — я смотрела на него, пытаясь остановить ворвавшийся в голову поток мыслей и образов, чтобы вернуть мозг в рабочее состояние. У меня вдруг возникло ощущение, что это розыгрыш, просто чья-то дурацкая шутка. Но разве возможно имитировать призрак?

Арли спокойно ждал, когда я выйду из состояния прострации. Во время разговора, если не считать тех моментов, когда он смеялся, его лицо выражало сосредоточенное спокойствие, даже, можно сказать, безмятежность, разбавленную непонятной грустью. Он слегка растягивал слова, иногда делал паузы, будто подбирая нужное слово, и весь тон его речи был сдержанно-снисходительным.

— Ты так хорошо говоришь, совсем без акцента, — наконец, проговорила я, не в силах больше молчать.

— Я же слышу, как говорите вы, научиться легко. Это так… увлекательно. Почему Земляне знают так мало языков? Не хотят общаться с иноязычными?

Я лишь пожала плечами в ответ. Сейчас этот вопрос занимал меня меньше всего.

— Вас много?

Арли помолчал, будто решая, с чего начать, по-прежнему разглядывая меня.

— Как зовут твоего отца? — неожиданно спросил он.

— Олег Владимирович, — машинально ответила я.

— Я спрашиваю про биологического отца.

На моем лице отразилось полное недоумение.

— Слушай меня внимательно. Во временном пространстве Земли, лет… сто шестьдесят назад, появилась дыра, проход, который открыл сюда доступ… внеземным формам жизни. Агрессивным формам. Их называют глецорами. Это угрожало человечеству. Среди людей стали появляться… особи с необычными способностями, помогающими в борьбе с враждебным… заселением планеты. Их стали называть рейдами. Твой биологический отец один из таких людей, рейд Ксавьер. То, что ты увидела моего фриса, доказывает, что у тебя тоже есть такие способности. Это редкий… талант, никто не видит фрисы, кроме нас. Некоторые глецоры не показывают себя, но ты, вероятно, можешь их увидеть. По твоему поведению я понял, что ты находишься в абсолютном… неведении.

Он замолчал, выжидающе глядя на меня. Я переплела пальцы и попеременно сжимала костяшки то на одной, то на другой руке. Напряженно думала, заставляя себя фильтровать информацию, чтобы хоть как-то ее воспринять. В голове стучало: «Твой отец рейд Ксавьер».

— Это невозможно. С чего ты взял, что я дочь Ксавьера? И что это за имя такое, Ксавьер? Или это фамилия? Он что, иностранец?

— Я слышал, что у него есть дочь, Роберта. Так тебя зовут?

Я кивнула. Однако, он избирательно отвечает на вопросы.

— Мы… безошибочно определяем кровное родство. К тому же, вы очень похожи.

Внезапно он встал, схватил меня за плечо и отодвинул волосы, открывая шею.

— Это — знак рейдов. Он у тебя с рождения, так?

— Да.

— Никогда не видел его вблизи, — его глаза сузились, внимательно разглядывая рисунок на коже.

— Я думала… это просто родимое пятно, — растерянно сказала я, прижав пальцы к шее.

Знак рейдов! Только этого мне не хватало. Я нервно заходила по комнате. Арли терпеливо ждал.

— Ты сказал, что рейды борются с гле… глецорами, а вы?

— Для нас это новые… возможности. Мы не воины, торговцы. Просто используем некоторых из них для своих нужд. И никому не причиняем вреда. Мы тоже люди. Только вот рейды думают иначе. К сожалению, между нами возникла конфликтная… ситуация.

— Вот как. Но чем же они опасны, эти глецоры?

— Как ты думаешь, где и когда сразу много людей испытывают сильные эмоции гнева, страха, тревоги, ненависти?

— На войне, наверное.

— О да, война неиссякаемый источник, просто… пиршество. Но и другие, менее масштабные события привлекают их. Глецоры питаются отрицательными эмоциями. Так люди легче отдают энергию. Они могут высосать все без остатка.

Покажи мне фриса, — попросила я.

— Хорошо.

Вокруг него заклубился туман, отделился от тела, уплотняясь, и приблизился ко мне.Вблизи фрис имел четкие очертания, что не мешало ему быть полупрозрачным и размытым внутри. Сквозь него я видела Арли. Он стоял неподвижно. Я осторожно коснулась руки фриса. Мягкая, но в тоже время очень упругая поверхность. Он аккуратно взял меня за талию и поднял вверх, к самому потолку. Я тихо вскрикнула и улыбнулась. Арли засмеялся, фрис беззвучно повторил мимику его лица.

— У него нет голоса, — фрис поставил меня обратно и вернулся в тело хозяина.

— Потрясающе! — прошептала я. Как ты им управляешь?

— Сознанием.

— Как далеко он может находиться? Ты чувствуешь то же, что и он?

— Такую информацию ты можешь узнать, когда присоединишься к рейдам. Твоя помощь будет бесценной.

Приблизившись к окну, я выглянула на улицу, краем глаза косясь на Арли. Мне хотелось рассмотреть его ближе, уловить различия. Привлеченные хорошей погодой, по улице ходили толпы людей, не подозревая о том, что из окна обычной квартиры за ними наблюдает существо из другого мира.

— Почему я должна к ним присоединиться? — ветерок шевелил мои нагретые солнцем волосы, лаская кожу на щеке.

— Я не сказал должна. Теперь ты не можешь остаться в… стороне. Скоро они узнают. Ты будешь в опасности. Ксавьер придет за тобой.

— Придет за мной?! А что же он раньше не объявлялся? И почему я должна быть в опасности?

— Я не могу судить об этом. Спросишь у него.

— Может, я просто ему не нужна.

— Этот камень называется октум, — Арли коснулся рукой моего уха. — На Земле таких нет. У Ксавьера такой же в перстне. Теперь я понимаю, зачем он ему. Когда ты испытываешь сильные эмоции — он светится. Если эмоции отрицательные — красным цветом. Так Ксавьер может узнать, если с тобой что-нибудь случится.

Я невольно потрогала серьгу, с тепло-зеленым камешком, который мне так нравился.

— Я думала, это берилл. И что, если со мной что-нибудь случится, он придет?

— Вероятно. Если кто-то из жаждущих посещать Землю узнает о тебе… им за счастье будет выколоть твои глаза.

Арли смотрел и ждал, когда на моем застывшем лице появится осмысленное выражение. Я наклонилась в сторону, и заглянула прямо в его глаза. На ярком свету зрачок стал совсем маленьким, а радужка, шелковисто-глянцевая, заполняет всю видимую поверхность глаза, темно-фиолетовая в центре, постепенно осветляется, становясь бледно-сиреневой по краям. Арли схватил меня за плечи и отодвинул от окна.

— Выпадешь.

— Извини, — я смутилась, с усилием отрывая от него взгляд и устремляя его на деревья.

Несмотря на то, что я живу в мегаполисе с большим количеством людей, мое личное пространство занимает много места. И, оберегая его, я обычно общаюсь на расстоянии вытянутой руки. Но Арли каким-то странным образом притягивал меня, будто из подсознания шел сигнал — рядом с ним безопасно.

— Ничего, можешь смотреть, сколько хочешь, — разрешил он.

— Почему я должна тебе верить? А что, если ты и есть эта самая враждебная форма жизни? Зачем ты шел следом за той девушкой?

Я снова смотрела на него, уже не пытаясь заглядывать в лицо, направленное на улицу.

— Они выглядят и ведут себя совсем по-другому, ты увидишь.

Я с силой потерла лоб, будто пытаясь навести в голове порядок.

— Я здесь, потому что ты можешь помочь. Три дня назад через проход… прорвались двое нергов. Примерно двое. Они очень опасны. Помимо энергии, высасывают из людей лимфу.

— Не…?

— Нергов, — повторил Арли. — Один из видов.

— Как это, высасывают лимфу? Зачем?

— Ты все узнаешь, если согласишься помочь.

— Но чем же я могу помочь?

— Надо попробовать опередить их. В основном, они действуют ночью, в темноте их совершенно не видно. Но ты, может быть, сможешь их увидеть. Надо попробовать. Я не могу тебя… заставить. Если откажешься, я пойму. Но прежде… обещаю, мы всеми силами будем тебя защищать. Уверен, ты не пострадаешь.

— Ты не один?

— Нас будет двое.

— Ты сказал, что вы торговцы. Зачем вам ловить этих… нергов?

— Хм, — загадочно усмехнулся Арли, будто решая, отвечать или нет. — Организм нергов на девяносто три процента состоит из воздуха, остальные семь процентов — тело, которое нуждается в белках. Переработанная лимфа в их организме превращается в ливн, вещество, очень ценное для нас.

— Вы собираете их отходы?

— Нет, — улыбнулся Арли. — Извлекаем из тела.

— Значит, тоже убиваете.

— Да. Мы можем оставить их в живых. Но… возиться нет смысла, они приносят вред. А рейды решили, что мы… способствуем нападениям. Но это не так. Они не хотят ничего слушать, — в его голосе промелькнули нотки огорчения. — Конечно, мы… осложняем им работу. В то время, как они стараются… пресечь проникновения не то что на Землю, но и в Зону, мы ждем, что кто-нибудь появится в доступной… близости. И все-таки, мы стараемся им не мешать. Конфликты с рейдами нам ни к чему.

— Ты сказал в Зону?

— Да. Это место между Землей и миром глецоров, где и находятся рейды. И мы тоже.

— Но как же рейды допустили это проникновение на Землю? И почему они сами их не ловят?

— Они не могут их найти. Остерхи невидимы в темноте, за ними трудно уследить.

— А вы? Можете беспрепятственно здесь находиться?

Арли хмыкнул, по-новому, заинтересованно посмотрев на меня.

— Правильно мыслишь. За нами тоже трудно уследить.

— Почему?

— Расскажу, если поможешь.

— Ставишь условие?

— Почему нет?

— Понятно. Вы стараетесь не мешать рейдам, но и не помогаете им.

— Сейчас мы и пытаемся помочь. Не совсем бескорыстно, конечно, но все-таки.

— Ты сказал, что нергов не видно в темноте. А на свету? Как они выглядят?

— Представь огромный мыльный пузырь, но не круглый, а вытянутый куполом, в нижней части которого плотное белое тело и отходящие от него шесть щупалец.

— Они летают?

— Скорее, парят.

— Ладно. Что нужно делать?

— Тебе придется общаться с моим фрисом, меня они могут узнать.

— Но как с ним общаться, если он не говорит?

— Есть один способ, — Арли повернулся ко мне, и, прежде, чем я поняла, что он собирается делать, сильные руки крепко обхватили меня, а губы прижались к моему рту. Его тело было гораздо тверже фриса. Я ощутила клубок горячего воздуха, влетевший мне в рот и горло. Арли отстранился и прижал ладонь к моим губам.

— Глотай.

Я глотнула и вопросительно посмотрела на него.

— Это фрис моего голоса, теперь ты будешь слышать, — объяснил он, убирая руку.

Интонации и тембр его слов мягкой волной завибрировали у меня внутри, заставляя тело дрожать от макушки до пят. Это было настолько пугающе странно, словно что-то живое внезапно появилось во мне, и я не в силах его контролировать. Спина покрылась испариной.

— Это… теперь всегда будет во мне? — испуганно дотронулась я до шеи.

Арли улыбнулся.

— Не волнуйся, я заберу, когда… будет не нужно.

Снова его голос прозвучал в моей груди.

— Арли… это так… — я прерывисто вдохнула и положила дрожащие пальцы на его руку, будто ища поддержки.

Он прижал меня к себе и прошептал:

— Ты привыкнешь. Дыши глубже. Я буду разговаривать с тобой на расстоянии. Кроме тебя никто не услышит.

— Зачем тогда фрис? — я тщетно старалась не вздрагивать после каждого его слова.

— Я буду… посылать его на всякий случай, он сможет их задержать на время.

— Ты будешь слышать все, что я говорю?

— Да, — довольно шепнул он. — И то, что тебе говорят, тоже.

— А это нельзя выплюнуть?

Я подпрыгнула от его смеха.

— Нет, так просто от этого не избавиться. До встречи.

Он исчез, а я осталась стоять, съежившись и подрагивая от пугающей перспективы. Что же мне теперь, все время молчать? Как я буду работать? И… жить? В душе разрасталось чувство обманутости. Что же я наделала? А если он не собирается вытаскивать это из меня? Я как собака с ошейником, а в руке хозяина пульт от него. Я стояла в полной растерянности, не замечая теплых лучей, ласкающих мою кожу, дуновения ветра, пение птиц и голоса людей за окном. Слезы обиды обожгли щеки, я упала в кресло и всхлипнула.

— Берта, — немедленно отозвался Арли.

Сильно вздрогнув, я разрыдалась.

— Берта, не надо плакать. Я не буду… принуждать тебя. Мы вместе принимаем решение. Доверься мне, пожалуйста. Берта, прошу тебя, ты делаешь мне больно.

Я заставила себя замолчать, осознав, что в этой ситуации он уязвим так же, как я, и постаралась успокоиться, упрекая себя за эту слабость и неоправданную панику.

— Прости, я просто… это так необычно.

— Для меня тоже.

— Ты раньше такого не делал? — удивилась я.

— Нет. Прости, сейчас не могу говорить.

Я вздохнула и стерла с лица последние слезы. То, что он сделал это впервые, подчиняясь обстоятельствам, совсем успокоило меня. Желудок утробно заурчал. Я посмотрела на часы: уже три! Интересно, он сможет услышать, как я жую? Нервно хихикнув, я направилась к холодильнику. Открыла дверцу и принюхалась. Алексею не пришлось есть свои покупки. Что-то испортилось. Перебрав продукты, выбросила все, что вызвало подозрение.

Разогрев в микроволновке мясо с картошкой, я сварила кофе, уселась за стол и услышала звук мобильника. Начинается.

— Привет, мам, — тихо сказала я. — Завтра? Не знаю. Алексей не поедет. Потому что… мы поругались.

Сморщившись, я отодвинула телефон от уха. Подождав, пока поток наставлений иссякнет, кашлянула и промямлила:

— Хорошо, пока.

Постояла немного, прислушиваясь — ничего. Если и слышал, то не реагирует. Я облегченно вздохнула: похоже, мне попался деликатный пришелец, который не станет злоупотреблять информацией обо мне. Добравшись, наконец, до еды, я принялась утолять свой озверевший голод. Мой отец Ксавьер. Рейд. Разве это может быть правдой? Я целовалась с инопланетянином! С ума сойти! Хотя, это был вовсе не поцелуй. О том, что мне предстоит вечером, я пока не в состоянии думать.

— Берта, — осторожно позвал Арли.

Я вздрогнула, глубоко вдыхая.

— Да?

— Прости, забыл сказать. Ты не должна есть, сегодня… придется побыть голодной.

Мягкая вибрация его мелодичных интонаций заставляла содрогаться все мое тело. Разве можно к этому привыкнуть?

— Почему это? — удивленно спросила я, прекращая жевать.

— Остерхи высасывают лимфу избирательно, у тех, кого мы нашли, был пустой желудок. Возможно, это тоже влияет на выбор жертвы.

Я замерла, прокручивая в голове его слова, и возмущенно прошипела:

— Так я буду еще и приманкой? — всеми внутренностями почувствовала, как он улыбается.

— Прости, но это так.

— Ты… знаешь, ты кто? — я еле сдерживала нарастающий гнев.

— Кто? — безразлично спросил он.

— Подлый обманщик!

— Не надо так громко, пощади мои уши. Могла бы… догадаться.

— Что-то еще влияет на выбор, и я тоже подхожу?

— Да, но это несущественно… химические реакции организма.

— Я вообще никуда не пойду и не буду тебе помогать! И… и буду орать, пока ты не вытащишь из меня эту… — я потерла глаза, размазывая вновь выступившие слезы.

— Берта, — его голос повысился, — я тоже умею орать, гораздо громче тебя. Если ты не будешь… злоупотреблять эмоциями, тебе вообще ничего не грозит. Лучше подумай о людях, которые, возможно, станут сегодня жертвами… беспощадных, злобных монстров.

— Это нечестно! — жалобно сказала я. — Я тоже могу стать жертвой.

— Нет. Я не позволю…

— Пожалуйста, говори тише, меня и так всю колотит.

— Хорошо, — прошептал он.

— Нет, не шепотом, так щекотно. Почему я чувствую, как ты улыбаешься?

— Не знаю.

Я помолчала немного, собираясь с мыслями.

— Когда нужно выходить?

— Когда стемнеет. На полке возле книг деньги и билет. На билете адрес. Возьмешь такси. Да, еще — не пользуйся… духами и лаком для волос. Это может их отпугнуть.

— Ладно, — буркнула я.

Раздраженно соскоблив еду в мусорное ведро, я вымыла посуду и подошла к шкафу с книгами. Семь тысяч. И на фиг мне столько? Есть все равно нельзя. Я недовольно сморщилась и потерла ладонью впалый желудок. Он отозвался голодным урчанием. Так, ночной клуб. Ух ты. Логично. Толпа людей, есть чем поживиться. Ехать недалеко. У меня есть два часа. В голове теснились жуткие картины. Дура, какая же я дура! Но ведь он обещал… я немного успокоилась, вспоминая его глаза и голос.

Ну что ж, начнем. Включив музыку, я принялась приводить в боевую готовность ногти. Где-то у меня был давно забытый лак, специально для клубного освещения. Порывшись в ящике стола, я выудила на свет маленький пузырек прозрачного бледно-розового цвета. Кажется, еще живой, не высох. Я сидела с растопыренными пальцами, смотрела на свои накрашенные ногти и удивлялась — в душе росло будоражащее возбуждение, ощущение скрытой опасности заставляло быстрее бежать кровь по жилам, я будто стояла на краю пропасти, собираясь прыгнуть вниз. Но не для того, чтобы разбиться — чтобы полететь! Я даже представить не могла, откуда взялась во мне такая тяга к приключениям, пробудившаяся внезапно и неожиданно. Арли… инопланетянин. Я общалась с человеком с другой планеты. Я увидела его фрис. Мой отец рейд… мое сознание отказывалось в это верить. Меня то распирало от восторга, то сжимало от тревожного опасения. Потерянно вздохнув, я нахмурилась — только теряю время, никакого смысла во всех этих приготовлениях. Думаю, этим нергам наплевать на мой внешний вид. Но привычные действия успокаивают.

Если я поеду в такси, можно сразу надеть туфли на каблуке. Я сняла с себя всю одежду, надела черные кружевные трусики, тонкие телесного цвета колготы, черные бархатные туфли и темно-красное короткое облегающее платье из джерси, усыпанного микроскопическими блестками, с открытой спиной и плечами. В районе груди ткань двойная — бюстгальтер тут не предусмотрен. Рок музыкант частенько таскал меня по клубам, пришлось купить соответствующую одежду, впоследствии пылившуюся без надобности в шкафу.

Я нанесла на веки дымчатые и светлые, с блеском, тени, обвела глаза черным карандашом и накрасила ресницы. Чуть пудры и блеска для губ — вполне достаточно. Тщательно расчесав волосы, я заплела три тонкие косички через лоб, набросила на плечи легкую накидку и позвонила в такси.

— Ты готова? — спросил Арли ровно в десять.

Я прижала ладонь пониже ключиц, будто это могло помочь приостановить частое биение сердца, и ответила:

— Да.

Заперев квартиру, осторожно спустилась по ступенькам — свет почему-то горел только на первом этаже. Усевшись в такси, назвала адрес. Водитель, прежде, чем взяться за руль, оглядел меня с ног до головы и широко улыбнулся:

— Мне бы такую!

— Смотри на дорогу! — одернула я его.

— Грубиянка! — засмеялся Арли, наполняя мою грудь круговоротом мягких толчков.

— Перестань, — прошептала я, улыбаясь.

— Я буду рядом, увидишь — дай мне знать. Будь осторожна — он не должен понять, что ты способна его… обнаружить. И контролируй эмоции.

Я кивнула, будто он мог меня видеть, и нервно сдавила пальцами сумочку. Легко сказать.

Шумная атмосфера клуба всколыхнула воспоминания о моем безумном увлечении. Я остановилась у барной стойки и стала внимательно оглядывать посетителей. Лак на моих ногтях, отражая мелькающие блики, засветился мягким лунным светом. Блестки на платье вспыхивали яркими лучами. Народу пока немного, и я понятия не имею, куда смотреть. Скользя взглядом по стенам, я слегка пританцовывала, увлекаемая музыкальным ритмом. От танцующих отделился высокий, широкоплечий парень, играя выпуклыми мускулами под обтягивающей майкой, уверенно направился в мою сторону.

— Привет, красотка, одна пришла? — пробасил он, загораживая мне обзор.

Я кивнула и мягко улыбнулась.

— Потанцевать хочешь? — взял он меня за руку. — Я Антон.

Не отвечая, я пошла за ним. Мои движения всегда были угловатыми и немного неуклюжими, но стоит зазвучать музыке, как тело начинало жить своей жизнью, легко вливаясь в ритм, двигаясь свободно и расковано. Вокруг меня образовался свободный круг, я поймала несколько пристальных мужских взглядов и сделала равнодушно-недоступный вид. Только ухажеров мне сейчас и не хватает. Парень, назвавшийся Антоном, маячил прямо передо мной, закрывая обзор. У стены, в свете мелькающих огней медленно проплыла зыбкая тень. Краем глаза я попыталась всмотреться, но она испарилась прежде, чем я успела что-то разглядеть.

— Расслабься, крошка, ты слишком серьезна, — пропел мне Антон в самое ухо. Я сморщила нос, уловив запах спиртного, и кисло улыбнулась. Расслабишься тут, когда на тебя охотятся. Слегка замедлив движения, я внимательно оглядела танцпол. Тень медленно приблизилась справа, по спине пробежал озноб, и внезапно я почувствовала недостаток воздуха. Дышать становилось все труднее, однако, люди вокруг вели себя как обычно. Эта тварь воздействует на меня?

— Эй, детка, что с тобой? — Антон взял меня за руку. Вырвавшись, я побежала к выходу, открыв рот, как рыба, вынутая из воды.

— Берта, что случилось? — тревожный голос Арли.

На улице мне наконец-то удалось вдохнуть, и я закашлялась от боли в груди. Улица пуста. По спине поползли мурашки от холодного дуновения, медленно оглянувшись, я оцепенела, глядя в свои широко раскрытые, полные ужаса глаза. Никогда, даже в кино я не видела ничего подобного. Тускло мерцающий, полупрозрачный, зеркальный купол, длинный и узкий, висел в воздухе, шевеля многочисленными щупальцами, слегка вибрируя и издавая странные, еле уловимые глухие стоны. Существо медленно пульсировало, беспрестанно меняя оттенки от густо-черного до сизого. Неожиданно резкий порыв ветра сбил меня с ног. Я упала, больно проехавшись по асфальту бедром. Две фигуры мелькнули за моей спиной, набрасывая на парившего ловчую сеть. Воздух пронзил оглушительный рев, будто стадо животных подвергли невыносимым пыткам. Я зажмурилась и прижала ладони к ушам. Звук оборвался.

— Берта… — я ухватилась за протянутую руку и прижалась к Арли. Стуча зубами, мелко тряслась в ознобе. То ли от холода, то ли от пережитого страха.

— Ты так приехала? — обхватил он руками мою голую спину и плечи.

— Н…накидка осталась там.

Оказавшись у него на руках, я перестала дрожать. Арли сел со мной в припаркованный рядом грузовик и вложил мне в руку яблоко. Да уж, этим я наверняка наемся.

Водитель обернулся, и я увидела на юном лице черные глаза пришельца.

— Мой брат, Рхет, — представил его Арли.

Пришелец кивнул и тронул машину с места.

— Тебе лучше?

— Да, — мне было неловко сидеть у него на коленях, но я не стала протестовать.

Кажется, я действительно начинаю привыкать к звучанию его голоса во мне. Но все равно было очень странно слышать его и в себе, и снаружи, когда Арли рядом.

— Оно в машине?

— Да. Кабина звуконепроницаема. Благодаря тебе мы его поймали.

Будто в ответ на его слова машина содрогнулась от мощного толчка.

— Что произошло? Почему ты вышла из клуба?

— Кажется, он заставил меня. Я не могла дышать, не хватало воздуха.

— Перекрыл доступ кислорода. Неожиданно. Но почему ты его так заинтересовала? Сначала выманил, но не тронул, даже… выпустил струю воздуха, странно. Очень странно, — растерянно бормотал Арли, легонько поглаживая мои волосы.

— Наверное, моя лимфа ему не понравилась, я редко гуляю, ты говорил, что у меня мало гемоглобина, — заставила я Арли рассмеяться.

— Гемоглобин в крови.

— Да, точно, — смущенно улыбнулась я.

— Что ты увидела?

— Это… как… похоже на огромную медузу, с зеркальной поверхностью, я видела в нем свое отражение!

Арли на минуту задумался, устремив взгляд в окно.

— Почему ты не ешь?

Я посмотрела на яблоко.

— После него мне еще больше есть захочется.

— Так и знал, захочешь какую-нибудь гадость, — в руке Арли появился бутерброд с колбасой.

— Не дави, больно, — убрала я его руку со своего бедра.

— Могу помочь, — потянул он вверх край моего платья.

— Не надо! — поспешно отодвинула я его руку.

— Ладно, ладно, не буду! — усмехнулся трутх.

Машина остановилась у моего подъезда.

— Завтра вечером, — сказал Арли, отпуская меня.

Я быстро миновала расстояние до подъезда, ежась от прохладного ветра. Все-таки я заложница своей глупости. Я могу уязвить его, но это дорого мне обойдется. Все преимущества на его стороне. Но смогла бы я его остановить?

— У тебя в лифе билет и деньги, купи новую… накидку и колготки.

Колготки? Я положила руку на грудь и нащупала шуршащие бумажки. Остановилась на ступеньках, бессильно поставив руки на перила. Как он смог? Как я не заметила?

— Ты просто невозможен…

— Спокойной ночи, — я снова почувствовала его улыбку.

Продолжила подниматься, нащупывая ступеньки в темноте. Почти добравшись до своего этажа, приостановилась — возле узкого подъездного окна, освещенный тусклым светом фонарей с улицы, стоял Алексей. При виде меня, его губы сжались в тонкую линию.

— Привет, — тихо сказала я, трясущимися руками вытаскивая ключ и пытаясь попасть им в замочную скважину. Многовато событий для одного вечера.

— О, кто явился, не прошло и года. — Алексей приблизился, обдав меня запахом спиртного. Только этого мне не хватало! Открыв, наконец, дверь, я скинула туфли, намереваясь пройти в комнату, но он удержал меня за руку и, повернув к себе, щелкнул выключателем. Я зажмурилась и отступила назад, укрываясь от яркого света лампы. Но Брагин схватил меня за плечо и сильно, до боли сжал. Не так уж он и пьян.

— Ух, ты, куда это ты ходила, такая красивая? — на его лице смешались злость и удивление.

Я стиснула зубы и, молча, с вызовом, смотрела на него.

— Что же ты молчишь? С кем ты была?

— Не вижу причины перед тобой отчитываться! — пыталась я выдернуть плечо из его пальцев.

Алексей хрипло рассмеялся.

— Что ты вообще делаешь? Зачем ты так? Я к тебе со всей душой, а ты…

Он резко встряхнул меня, и я ощутила во рту солоноватый вкус.

— Грубо хватать и трясти меня, как грушу — это ты называешь со всей душой? — зло вскричала я.

Заметив кровь у меня на губе, Алексей обнял меня, теперь уже мягко.

— Прости, прости, пожалуйста, я забываюсь, когда вижу тебя такой… такой холодной, недоступной, у меня в голове мутится, Берта, пожалуйста, не отталкивай меня, — шептал он скользя губами по моему лицу. — Твои глаза как кошмарный сон. Твоя кожа. Разве у людей бывает такая кожа? А эти волосы… сводят меня с ума…

Боже мой, что он бормочет? Я попыталась выскользнуть из объятий, закусывая губу, чтобы он не заметил, что от ранки уже не осталось следа. Его горячие руки, прижимаясь к моей обнаженной спине, задели рукав платья, сползая с плеча, ткань высвободила пачку купюр, веером рассыпавшихся по полу. Схватив ускользающий материал, я нащупала билет. Слава богу, хоть он не выпал!

Алексей оторопело отступил, присел и стал пристально, будто какую-то диковину, разглядывать бумажки. Он нервно провел рукой по волосам и поднял на меня потерянный взгляд.

— Это что такое? — прошептал он.

— Это совсем не то, о чем ты мог подумать… я собиралась купить сапоги…

— Скорее, шубу, — ответил Алексей, медленно поднимаясь.

— Какая разница? По-твоему, я не могу собрать приличную сумму на одежду?

Я посмотрела на его вдруг покрасневшее лицо и тихо сказала:

— Надеюсь, ты больше не придешь ко мне нетрезвым.

— Я чувствую, что мне лучше вообще не приходить, но не могу, ты меня отравила, ведьма, — он скривился и зажмурился.

Ведьма? Я вспомнила, как в деревне у бабушки, тетка с соседней улицы, крестилась, встретившись со мной глазами. «Бесовский взгляд» — шептала она. Тогда, на меня восьмилетнюю, это произвело большое впечатление. Встревоженная и испуганная, я прибежала к бабушке, но она лишь насмешливо махнула рукой: «Не обращай внимания».

— Можно я останусь? — попросил Алексей. — Целый час стоял под твоей дверью, до дома далеко ехать.

— Нет, — сказал Арли.

— Будешь спать в кухне, и не прикасайся ко мне, — четко произнося слова, упрямо произнесла я.

— Идет, — Алексей снял туфли и, наступив на купюры, прошел в комнату.

— Берта, — шевельнулся голос у меня внутри.

Не реагируя, я присела и собрала деньги — с ума сошел!

— Лешь, есть будешь? — громко спросила я. В груди послышалось огорченный вздох.

— Кофе буду, — отозвался Алексей.

Я варила кофе и прислушивалась к себе. Арли молчал. Обиделся. Не надо так жестко руководить моими поступками! Но могут ли инопланетяне обижаться? Интересно, как отреагирует Алексей, если ему рассказать? Скажет, что я чокнутая? Испугается за мое душевное здоровье и больше не станет со мной общаться?

— Кофе на столе, — заглянула я в комнату.

Закрывшись в ванной, смыла косметику, сняла платье, спрятала клубный билет в корзину с грязным бельем и стала разглядывать себя. Грязь на лодыжке. На бедре, сквозь дыру в колготках, алела счесанная кожа, будто прошлись наждачкой. Я уже почти открыла рот, чтобы спросить Арли, видит ли он сквозь одежду, но передумала. Сняла все с себя и залезла под душ, морщась от боли, когда вода попадала на рану. Накинула халат и прошлепала босиком к шкафчику с лекарствами. Где-то у меня был заживляющий спрей. Хотя до утра и так заживет.

Алексей сидел перед телевизором. Я поставила перед ним раскладушку и положила на диван стопку белья.

— Спокойной ночи.

Он безропотно взял вещи и направился в кухню. Порывшись в шкафу, я достала старую пижаму. Спать голышом в его присутствии не хотелось. Уютно устроившись под одеялом, уложила за головой волосы, закрыла глаза, и все события дня завладели моим сознанием.

Ну вот, теперь все встало на свои места. Начиная с детского сада, воспитатели, а потом учителя считали, что я отличаюсь от других, «нормальных» детей. Не желаю участвовать в общих играх, на уроках все время смотрю в окно, дерусь с мальчишками, разрисовываю тетрадки и ни с кем не дружу. К концу учебы совместными усилиями семьи и школы кое-как пригладилась моя ершистость, стали редкими причуды, и все вздохнули с облегчением. Временное затишье. Не может у меня быть все, как у нормальных людей, потому что я дочь рейда! Теперь я понимаю, почему отец выговаривал маме, в кого я такая уродилась. Пятно на шее было всегда блеклым, еле различимым. Но год назад появилось чувство жжения на коже, и внутри, будто от самой кости, раздвигая ткани, что-то росло, стремилось наружу, пугающе покалывало, чесалось и беспокоило тупой, ноющей болью. Вместо пятна постепенно проявлялся рисунок, становясь все четче и ярче, контуры слегка возвышались над кожей и были шершавыми на ощупь. И теперь я понимала, отчего ужаснулась мама, увидев алевший знак у меня на шее. Она все знала! Потащила меня к хирургу, но врач сказал, что линии залегают слишком глубоко, переплетаясь с сосудами, и удалить их невозможно. Я помню его удивленное лицо, когда он внимательно меня разглядывал. Вряд ли он когда-то такое видел.

Я не предназначена для этого мира. Все дело в этом. Я родилась, чтобы стать рейдом! У меня есть способности! Даже рейды не видят фрисов, только трутхи! И нерга я тоже увидела! Я уникум! Воображение живо нарисовало приятные картины: одним мановением руки я уничтожаю пришельцев, изгоняю их в темный мир, и все восхищаются мной.

Во сне под клубную музыку я танцевала с фрисом. Желая прикоснуться, я раз за разом проходила сквозь него, хватая руками воздух.