Глава 2. Скрижаль

1

Стражник Берк лениво зевнул. Не сразу он заприметил вдалеке троицу, неспешно приближающуюся к городским воротам. И не сразу придал значение одному из путников, что на фоне двух других выделялся ростом и плащом, делающим его больше похожим на чёрного призрака из старой сказки, чем на обычного смертного. Когда же троица пересекла подъёмный мост и стала показывать эмблемы конторы, стражник хотел было разглядеть лицо здоровяка, но глубокий капюшон оказался помехой. Берк и раньше видел этого наёмника в городе, но, чтобы без плаща — ни разу. И всё же, лишь на короткое мгновение, ему показалось, что лицо самого высокого из путников спрятано за маской. «Ох… Если бы не эти треклятые эмблемы…», подумал стражник.

2

Троица успела войти в столицу перед звоном колокола и закрытием ворот. Улочки уже опустели. Городская стража только-только начинала свой первый обход. А вот трактиры и бордели, как всегда в это время, были полны народу. Остальные же, кто решил остаться дома после звона колокола, по указу короля ставили у окон масляные лампы. Из-за чего казалось, что даже ночью столица королевства Нэлхис, великий город Блэфтен, никогда не спит.

Наёмники проходили мимо любимого борделя Альберта. Над входом висела синяя деревянная вывеска с надписью: «Лунная Роза».

— Не знаю как вы, братцы, но мне точно необходимо расслабиться. А поэтому давайте поступим так: я возьму куклу и отнесу её в лавку старика Зильберда, вы же сходите в контору. Ну а после приходите в «Лунную Розу». Мадам Лиркасо и вам найдёт хорошеньких девушек.

Рука Кайга, державшая куклу, вынырнула из-под плаща.

— Я пас.

— Эйсон? — алхимик взял протянутую ему игрушку.

— Хочу выспаться.

— Да бросьте! Я вас не в библиотеку зову. Там же выпивка! Женщины! Что ещё нужно мужчине после трудного дня?

Последние слова Альберт договаривал товарищам уже в спины.

— И почему я ещё работаю с ними?

Вопрос растворился в пустой улочке. Алхимик выдохнул и взглянул на куклу.

3

С порога в нос ему ударил запах шалфея и розмарина. Огонь свечей, стоящих в сосудах из розового стекла, создавал приятное освещение. Музыка, пьяный галдёж и женские стоны, доносящиеся из комнат на втором этаже, смешивались в единую мелодию. И эту мелодию он любил пуще прочих.

Содержательницей борделя была мадам Лиркасо. Высокая, крупная женщина, с доброй улыбкой и пышными бёдрами. Даже за широкой юбкой их очертания не удавалось скрыть. Она встретила Альберта, как обычно, с неизменным радушием. Предложила ему выпить, расспросила о том, как обстоят дела, а после задала привычный вопрос:

— Какую красавицу желаешь, милый? Может как обычно? Правда Бриар и Кэра сейчас заняты.

— Благодарю, но сегодня мне хотелось бы чего-то… спокойного, нежного. А то последние деньки выдались тяжёлыми.

Мадам Лиркасо удивлённо округлила глаза и чуть изогнула бровь.

— Ох, милый, — хохотнула она. — Думаю, у меня есть одна такая девочка как раз для тебя. Вот только она ещё невинна. Но… если не боишься крови, да и доплатишь чуток, то по старой дружбе я отправлю её к тебе.

— Она что беглая монахиня?

— А не всё ли равно? Да и давно ли ты стал боятся божественного гнева?

В ответ Альберт лишь усмехнулся.

— Вы же знаете, я не верю в эти сказки. Просто...

— А-а-а, — протянула она с улыбкой. — Боишься, что монет не хватит. Не робей. Девица хороша, но целого состояния не стоит.

Альберт улыбнулся.

— Милый, твои глаза сами говорят за тебя. Возьми себе выпить, посиди, послушай музыку. А как созреешь поднимайся в седьмую комнату. Девчонка будет ждать тебя там.

Мадам Лиркасо развернулась и, покачивая бёдрами, пошла к своему кабинету, по пути шлёпнув одну из девиц по ягодице.

Взяв кружку медовухи, Альберт нашёл себе местечко, сел поудобнее и начал потихоньку пить. В обычный день он бы выпил чего покрепче — Бриар и Кэра и так бы всё за него сделали. Но сегодня ему придётся иметь дело с неопытной девушкой.

Посидев ещё немного, он наконец поставил полупустую кружку и пошёл наверх.

Альберт был не так крепко сложен, как Эйсон. А сравнивать его с Кайгом и вовсе глупо. Однако это никак не мешало девушкам с охотой проводить ночи в его объятиях. Каждая в «Лунной Розе», как он сам утверждал, оставалась довольна. Причин для волнений не было. Но сам не понимая отчего, он вдруг почувствовал себя юнцом, который и женской груди то ещё не видел.

Дверь в комнату тихонько открылась. Девушка, сидящая на кровати, вскочила. Мадам его не обманула. Она и правда была нежна. Нежна как цветок. А ещё пуглива. Прямо как котёнок.

— Не бойся, — сказал алхимик, прикрывая дверь.

Девушка стояла возле кровати и теребила своими ручками платье. Альберт подошёл ближе. Она оказалась невысокого роста. Он посмотрел в большие глаза на милом личике, но девушка тотчас же опустила взгляд.

Альберт снял с плеч торбу, поставил её возле ножки кровати. Ремень с сумкой упал там же. А следом принялся расстёгивать кожаную куртку со стёганой подкладкой из льна, короткими рукавами и стоячим воротником. Он раздевался не спеша и заметил, как с каждой снятой им вещью девушка краснела всё сильнее. Альберт положил куртку на табурет. Затем снял рубаху. Девушка всё также стояла. Он сел на кровать, начал стягивать сапоги.

— Знаешь, — сказал алхимик, — я не из тех, кто берёт женщину силой.

Девушка вдруг оторвала взгляд от пола.

— Поэтому если не хочешь, я не буду тебя заставлять. Просто пойди к мадам Лиркасо и скажи, что пришлась мне не по нраву.

— Прошу не прогоняйте меня, господин. Мадам так добра ко мне. Долго позволяла не работать. Нет. Я обязана наконец отработать свой хлеб.

— Вот значит как. А мадам говорила тебе обо мне?

Девушка кивнула.

— Тогда ты знаешь, что я не обижу тебя.

Она кивнула ещё раз.

— Если стесняешься, можем погасить свечи.

Она посмотрела благодарным взглядом:

— Ох, вы так добры, господин.

— Перестань. Разве похож я на господина? Зови меня Альбертом. Иди, погаси свечи и сядь со мной.

Свет потух. Они недолго сидели в тёплой тишине комнаты. Он придвинулся чуть ближе и коснулся губами её шеи. Только от одного этого она сладко вздохнула. Он продолжил и с каждым поцелуем становился всё напористее. Рука скользнула по ноге, ища край платья. Вскоре она почувствовала его прикосновение чуть выше колена. Он нежно сжимал и гладил её бедро. Сначала с внешней стороны, а потом с внутренней. Давно он не трогал таких мягких ножек. Пряный, сладострастный запах её тела пробуждал в нём ещё больший аппетит.

Альберт нетерпеливо взялся за шнуровку у её груди. Пришлось повозиться, прежде чем платье со всем исподним оказалось на полу. Он нежно целовал её, а она отвечала взаимностью. Затем он взял её ногу у самого колена и отвёл в сторону. Другую она отодвинула сама. А после тихонько и болезненно вскрикнула. Альберт хотел было остановиться, но девушка обняла его за шею и нежно привлекла к себе. По началу плавные движения постепенно перешли в резкие толчки. С ней он утопал. Утопал и плыл по реке наслаждения.

Вдруг Альберт понял отчего было то волнующее чувство. Пускай он не верил ни в богов, ни в прочий вздор, какому учили религиозные тексты, но для него это была возможность прикоснуться к чему-то настоящему, чистому, священному.

С каждым толчком вздохи и стоны раздавались всё громче. Она обняла его крепче. Ногти впились ему в спину, но боли он не почувствовал. Мгновение спустя девушка крикнула, громко и протяжно. Алхимик охнул следом.

Когда воцарилась тишина, он не пожалел ни монеты, что отдал за ночь с этой красавицей.

4

По улицам Блэфтена вымощенным серым камнем, мимо домов с крышами из красной черепицы, они шли в молчании. Свет из окон домов освещал им путь. Вскоре, показался конторский флюгер, а за ним и вывеска, висящая над входом, с тем же барельефом что и на эмблемах — два скрещённых меча в огненном круге.

Если верить старой легенде, бог огня Йэгэн усмирил двух буйствующих демонов, превратив их в свои знаменитые мечи — Клинки Йэгэна. Такое название и решили дать цеху около двух веков назад.

— А третий что? Помер? — клерк, не поднимая глаз от листа бумаги и что-то царапая на нём, с порога встретил их равнодушным вопросом.

Наёмники ответили молчанием.

Зал освещала железная люстра со множеством подсвечников, походившая на огромное колесо от телеги. Прямо против входа виднелась большая деревянная доска почти по всю ширину стены. Когда-то она частенько была усеяна листами пергамента от края и до края, но теперь большая её часть пустовала.

Тишину нарушал лишь скрип пера.

— Мы выполнили заказ на болотное чудище, — наконец произнёс Эйсон.

— А который из?

Эйсон раздражённо выдохнул.

— Деревня на западе, у самой границы королевства, — Кайг снял капюшон и деревянную маску, что держалась с помощью толстого кожаного ремешка.

Клерк ещё немного помолчал, а затем медленно оторвал взгляд от листа бумаги.

— Да вы должно быть издеваетесь. Думаете я помню каждый поступивший заказ?

— Вот этот, — Эйсон с силой приложил пергамент к столу.

Конторщик аккуратно взял лист из овечьей кожи и поднёс его к огню свечи.

— Ах… — протянул он. — Этот. И что же это было за чудище?

— Ведьма, — отрывисто ответил Эйсон.

— Надо же. Так… А зачем вы, собственно, взялись за это? Почему не вызвали Охотников?

— И правда… И чего это мы не подумали об этом, когда тварь омерзительного вида пыталась выпотрошить нас?

Клерк смотрел немигающим взглядом. А затем откинулся на спинку деревянного стула, погладил аккуратно выстриженную треугольную бородку и добавил:

— И всё же, если Охотники узнают...

— Охотники… — перебил его Эйсон смешком. — Со смертью бывшего капитана Линдхольма они не видят дальше собственного носа.

— Якоб, что там с наградой? — Кайг постарался как можно незаметнее сменить тему.

— Сейчас посмотрим, — клерк протёр глаза и неспешно начал рыться в бумагах. — Так, так… Где же это? Ага, нашёл. Заказчик пришёл, заплатил за размещение объявления и, как я и сказал вашему другу, изъявил желание выдать награду самолично.

— Что? — Эйсон поморщился. — Альберт… Мать твою...

— Где искать его? — Кайг подошёл ближе к столу, заваленному стопками бумаг.

— Так, так… — Якоб поправил свои круглые очки. — Что-то свой почерк не разберу. А, вот. Просил искать его в трактире «Хромой Единорог». Он снял там комнату. А зовут этого господина — Варахиил.

5

— Подъём, — Эйсон тонкой струйкой выливал воду из цветочной вазы прямо на лоб Альберта.

Девушка, впопыхах обмотавшись одеялом, выбежала из комнаты.

— Какого чёрта ты творишь? — алхимик вертел головой и закрывался руками, стараясь защититься от прохладной воды.

— Я-то? Да вот решил умыть твою дурную голову. Ты, к слову, чем думал, когда брал заказ?

— Хватит! — завопил Альберт.

На его счастье ваза оказалась небольшой.

— Ох, если ты только потратил все вырученные с копья деньги, то помяни моё слово — будешь задницей торговать, как те девки, с которыми спишь. Как их там? Брина и Кара?

— Бриар и Кэра, — поправил его Альберт. — А что до этой девчушки...

— И знать не хочу, — Эйсон кинул другу штаны. — Одевайся. Надо найти заказчика, но сперва зайдём в контору за Кайгом. А там, по пути до трактира, и оправдаешься почему решил начхать на наше общее решение.

Он вернул вазу на прежнее место и направился к выходу, но у самой двери остановился:

— Ты, кстати, куклу отнёс?

— Куклу? Ах, да! Само собой.

6

Время близилось к полудню. Дабы не привлекать к себе излишнего внимания, троица избегала главных улиц. Улицы эти были параллельны друг другу и пересечены такими же параллельными улочками.

Пусть наёмники сторонились оживлённых мест: главной площади, где был расположен один из богатейших рынков во всей стране, и площадей поменьше, — но всё же полностью скрыться от глаз прохожих им не удавалось. Так и находилась парочка любопытных зевак, что глазели на огромного мечника в чёрном плаще разинув рты.

В «Хромом Единороге» было пусто. Постоянные посетители: ремесленники и цеховики — пока не пришли. Заспанный хозяин трактира неторопливо протирал стойку. До обеда у него ещё было время.

— Приветствую. Чего изволите? — сонно протянул трактирщик.

— И вам день добрый, — отозвался Альберт, усаживаясь за стол. — Хозяин, подай-ка мне кружечку пива.

— Ты в своём уме? — рявкнул Эйсон. — Хочешь потратить последние деньги на это пойло?

— Ну во-первых, я заказал всего одну кружку. А во-вторых, мне ужасно хочется промочить горло.

— Так выпей воды, — прошипел Эйсон сквозь стиснутые зубы.

— Ты не понимаешь...

— Не понимаю чего? Того, что стоит нам только пройти через городские ворота как ты спускаешь всё на шлюх и выпивку? Или может того, что мы на мели? Опять.

Миловидная девушка, вероятно дочка трактирщика, поставила на стол кружку пива. Альберт подмигнул ей, на что та лишь закатила глаза и тут же ушла в дверь слева от стойки.

Алхимик взялся за кружку, хотел наконец сделать глоток прохладного пива, но Эйсон накрыл её ладонью. Оба злобно взглянули друг на друга.

— Хватит собачится, — Кайг почти мгновенно нарушил повисшее молчание. — А ты, трактирщик, скажи нам, знаешь кого-то по имени Варахиил? Он ещё снимает здесь комнату?

— Да, был такой.

— Что значит «был»? — вспыхнул Эйсон.

— То и значит. Долго снимал у меня комнату, а сегодня спозаранку расплатился и ушёл.

Ноздри у Эйсона расширились, а брови поднялись.

— Говорил куда? — продолжил Кайг.

— Нет, — ответил трактирщик. — Он вообче странным был. Разговаривал мудрёно, одет бедно, но при деньгах. Каждый день повторял, мол, если искать его будут, то пускай идут к месту, откудава виден весь город. А потом уходил до самого вечера.

Наступило долгое молчание.

Эйсон медленно закрыл глаза, опустил голову и тихо выругался. Помолчал. А после выругался повторно, добавив несколько красочных эпитетов.

— «Я знаю этот город как свои пять пальцев» — твои слова? — Кайг смотрел на Альберта, неспешно пьющего пиво. — Откуда виден весь город?

Алхимик поднёс кружку ко рту для очередного глотка, но вдруг замер, отвёл руку и, положив её на стол, проговорил:

— Старая колокольня… Ну конечно! Нет ничего выше её во всём Блэфтене. Но зачем кому-то идти туда? От старого храма осталась только эта башня. Да и та, того и гляди, развалится.

— Надо сходить, посмотреть.

— А если его там нет? Что тогда? Ходить по улицам да домам, и спрашивать каждого из сорока тысяч? — порывисто и гневно спросил Эйсон.

Альберт достал пару монет, положил их рядом с кружкой и встал. Однако тотчас же, опомнившись, схватил её снова, сделал последние глотки.

— Кайг дело говорит, — алхимик утёр рот от пива. — Всё равно выбор у нас не велик.

Эйсон ничего не ответил и молча вышел, хлопнув дверью трактира. Друзья двинулись следом.

7

Хлипкие ступени скрипели под ногами. Кайг хотел сначала остаться внизу, но, заслышав какой-то звук на вершине колокольни, решил подняться вместе с друзьями.

На краю, свесив ноги и облокотившись на руки, сидел курчавый, гладковыбритый мужчина. Он любовался городом, что лежал перед ним как на ладони. Народ точно муравьи на разорённом муравейнике — бегал и суетился. Жизнь кипела.

— Не бойтесь, — сказал незнакомец. — Подойдите. Вкусите вина из далёких южных земель.

Наёмники в недоумении переглянулись и увидели неподалеку от лестницы ящик со стеклянными бутылками.

Не сразу заскрипели высохшие гнилые половицы. Альберт подошёл и взял одну из бутылок.

— Холера меня побери! — воскликнул он. — Вы хоть знаете, что это?

Алхимик вытянул руку, тряся привязанной к горлышку биркой.

— Поговаривают, — продолжил он, — пару лет назад к нашему королю приезжал посол из Фарсиса. И в подарок привёз несколько ящиков этого самого вина.

— Сердце моё будет преисполнено радости, если вино это придётся приятным чреву вашему.

— А мы что-то празднуем? — спросил Эйсон, не скрывая недоверия.

Курчавый мужчина улыбнулся.

— Не всяк в силах древнее зло одолеть, — ответил он.

— Ты что же, ждал нас, Варахиил? — поморщился Эйсон.

— Ты сказал, — мужчина обернулся и посмотрел на них глубокими, бирюзовыми глазами, такими ясными, как нескончаемый небесный купол.

От этого бездонного взгляда у Эйсона мурашки пошли по спине.

— Я ещё не встречал человека с эльфийским именем, — сказал он всё с тем же недоверием.

— Ум и язык твой, Эйсон, остры так же, как и клинок твой, — заказчик кротко улыбнулся.

— Я не называл своего имени. Откуда ты...

Меч резко выскользнул из ножен. Наёмник встал в стойку.

— Не горячись, — Кайг положил свою большую ладонь ему на плечо.

— Кто ты? — Эйсон движением плеча сбросил руку и нахмурился, направив на заказчика острие клинка. — Джинн? Демон?

— В самом деле, Эйсон, остынь, — произнёс Альберт. — А тебя, незнакомец, если и правда зовут Варахиил, тогда плати. Мы убили чудище.

— Ага, держи карман шире… — съехидничал Эйсон. — Увидим монеты не раньше, чем выполним новую работёнку.

Варахиил ничего не ответил и ничуть не изменился в лице. Всё также сидя на краю колокольни, он вытащил из-за пазухи мешочек монет, положил его рядом с собой.

— Вот награда ваша.

— Что ж, Ал, — Эйсон медленно опустил меч, — может тебе и не придётся торговать задницей.

Алхимик покосился на него.

— Все монеты эти ваши, но сперва ответ мне дайте: что вы сделали с осколком чёрным?

Подул прохладный ветер. Троица не отрывала от Варахиила глаз, а Варахиил по-прежнему любовался городом.

— Я задам свой вопрос ещё раз, — сказал наконец Эйсон. — Кто ты?

— Отвечать вопросом на вопрос — тон невежливый весьма. Ответите вы, отвечу и я.

И вновь этот глубокий взгляд бирюзовых глаз. И вновь у Эйсона мурашки выползли на шею.

— Осколок у нас.

— Чудно, — сказал Варахиил.

— Твоя очередь. Кто… Нет. Что ты такое? Откуда знаешь про ведьму и осколок? Откуда знаешь моё имя? Следил за нами? Выспрашивал о нас?

Раздался пронзительный свист ветра, а за ним спокойный, мелодичный голос:

— Я был странствующим магом тем. И дал заклятье я. Мне нет нужды следить за вами. Вас троих я вижу лучше города сего. Известны мне и сердца вашего желанья. Их могу я утолить.

Варахиил встал, медленно повернулся. Его голова затмила солнце, а лицо покрыла тень.

— На распутье вы сейчас. Отдайте мне осколок, а я взамен награду вам. Иль можно поступить иначе. Не бойтесь. Награда ваша. Забирайте хоть сейчас. Но я хочу работу предложить. Награда за неё ценнее злата.

— Он же шутит, да? — чуть дрогнувшим голосом спросил Альберт.

Двое других наёмников не ответили.

— Эйсон свой недуг желает излечить. А Альберт от поветрия лекарство отыскать мечтает, что на небо третье сестру восхитило его.

Наступило молчание, глубокое молчание. Эйсон и Альберт казалось забыли, как дышать. Варахиил глядел на Кайга, кротко улыбаясь.

— Поверь, чаяние твоё известно также мне.

— Непохож ты на джинна, — заключил Кайг. — И всё же как исполнишь наши желания?

— Желанья я не исполняю. Но дать могу, что вам поможет.

— И что это? — вдруг произнёс Эйсон.

— Подожди-подожди, — Альберт подошёл ближе и начал говорить вполголоса. — Ты серьёзно? Этот… кто бы он ни был, слишком много про нас знает, да и к тому же виновен в смерти селян не меньше кузнеца. Ему нельзя верить. Нельзя допускать и мысли...

— Согласен, — оборвал его Эйсон так же вполголоса. — А причин убить его прямо сейчас более чем достаточно. Но… Что если это шанс? Что если другого такого может и не быть?

Он смотрел на Варахиила, что терпеливо ждал ответа.

— Ты знаешь: я давно пытаюсь, ищу способы. От ведьм помощи не дождёшься. Нам это ясно дали понять. Так может он сможет?

Алхимик ещё немного посмотрел на друга, а мгновение спустя взглянул на другого:

— Кайг, хоть ты скажи ему.

— И я бы счёл это дурной затеей, если бы не его глаза.

— Ты тоже заметил? — спросил Эйсон.

Кайг кивнул.

— Ответ желаю слышать ваш: Согласны ль вы за работу взяться?

— Перед тем как ответить, я хочу знать две вещи, — Эйсон вернул меч в ножны. — Зачем всё это? Вся эта история с ведьмой. Как-то не верится, что всё из-за осколка. Отчего сам не забрал его у ведьмы, если он так важен? Зачем поручать эту работу другим?

Варахиил не сводил с них глаз.

— Кто из вас, имея нужду в новом мече, пойдёт к пекарю? Напротив, не станете ли вы искать кузнеца? Или желая купить хлеба пойдете ли к каменщикам? Не воин я. В ином цель моя.

— Допустим… И вторая: о чём ты говорил? Что может нам помочь?

— Книга.

— Книга? — рассмеялся Альберт. — За дураков нас держишь? Как какая-то книжонка нам поможет?

— Всяк жаждущий постигнуть тайны колдовских искусств, жизнь тратящий на изучение их, алчет получить её. Ведь книга сия знания хранит, коих ещё ни одна душа не ведала.

Варахиил смотрел в непонимающие глаза наёмников.

— Гримуар стихий, — пояснил он.

— Вздор! — возразил алхимик. — Легенда. Сказка.

— Вскоре поверишь ты, — ответил Варахиил.

— А осколок? Он тут причём? — спросил Эйсон.

— Осколок сей лишь часть скрижали, что церковь как святыню бережёт. В скрижали той грядущих дней описаны события. И то, как в те дни спастись.

— Скрижаль Чёрного Солнца, — разъяснил Альберт друзьям. — Считалось что боги Творцы даровали её Первому архимагу, дабы предостеречь смертных от надвигающейся гибели.

— Считалось? — переспросил Эйсон.

— Да. С приходом первого понтифика и активным распространением новой веры в единого бога эту историю, как и все старые учения, сочли неверным толкованием истины или просто ложью. Мол, не было никакого Первого архимага, зато был Первый пророк, которому Светоликий, тот самый единственный и истинный бог, на вершине горы даровал скрижаль с пророчеством. Других же божков, как оказалось, и вовсе никогда не было. Чего вы так смотрите?

— Да просто каждый раз удивляемся, что для неверующего ты прямо дока по части религии.

— Погоди, Варахиил, — опомнился Альберт. — Только не говори, что хочешь получить эту скрижаль.

Заказчик молчал и кротко улыбался. Троица тотчас сообразила в чём заключается предлагаемая им работа.

— Ну уж нет, — замотал головой алхимик. — Я отказываюсь. Это самоубийство!

Кайг улыбнулся уголком рта ещё больше оголив один из клыков на нижней челюсти, хоть маска и скрывала это.

— И правда. Зато какое, — сказал здоровяк.

— Я согласен, — решительно произнёс Эйсон.

— С ума сошёл? Я ж говорю: это самоубийство, очень глупое к тому же.

— Я и так умираю, — повысил голос Эйсон. — С каждым днём твои эликсиры помогают мне всё меньше. Если есть хоть малейший шанс исцелиться, я готов рискнуть. С собой не тяну. Поэтому забирай свою долю из награды и можешь хоть упиться на неё.

— И что? Один пойдёшь?

— Да, если придётся, — решимость в голосе Эйсона не ослабевала.

— Живём лишь раз. Я в деле, — Кайг наклонил голову набок, отчего хрустнуло в шейных позвонках.

Альберт прикрыл ладонью глаза и нервно захихикал.

— Вы нас так точно в могилу сведёте.

А затем он открыл бутылку с вином, сделал пару жадных глотков и утёр рукавом рот.

— Так, уважаемый заказчик, давай-ка подведём итог. Мы крадём священную скрижаль и, имея уже полный текст, узнаём, где находится легендарный Гримуар не менее легендарного Первого архимага, после чего, конечно же найдя этот Гримуар, сможем получить желаемое?

Варахиил кивнул.

— Это не просто самоубийство, это безумие, — усмехнулся Альберт и сделал новый глоток.

— Я повторюсь, — сказал Эйсон. — Я никого не заставляю идти со мной. Но, Ал, ты же ещё хочешь найти лекарство от хвори, что забрала твою сестру и тех сироток?

Альберт задумчиво потупил голову.

— Если согласны вы, как солнце сядет, со скрижалью я ждать вас буду вон на том холме, — Варахиил показал пальцем на небольшую возвышенность с одиноким деревом за стенами города.

— К слову мы-то как переведём скрижаль, если уж церковь не может? — Альберт поднял взгляд на Варахиила, но тот подошёл уже совсем близко.

Проходя мимо, заказчик остановился, положил руку ему на плечо и посмотрел прямо в глаза. От его взгляда алхимик сам не понимая отчего вдруг почувствовал себя таким маленьким, таким ничтожным, как перед лицом вечности. Что-то давящее было в этом взоре.

— Всему своё время, — всё с тем же спокойным тоном ответил Варахиил.

Вскоре шаги на лестнице стихли.

— Парни, я спрошу последний раз, — Эйсон подобрал мешочек монет. — Вы правда хотите со мной?

Кайг кивнул.

— Ал?

— Вам… вам не показались его глаза…

— Чистыми?

Альберт поставил бутылку на пол.

— Что-то даже пить расхотелось. Да и негоже пьяным идти на такое дело, — он взглянул на Эйсона с улыбкой. Потом помолчал немного и, почесав затылок, добавил: — Эх, жаль только, что всё это добро придётся тут оставить. Хотя… Пару бутылочек думаю смогу унести.

Эйсон обернулся, посмотрел в сторону храма, шпили которого возвышались над крышами домов, и сказал:

— Значит решено. Сегодня мы украдём Скрижаль Чёрного Солнца.

8

Кавалькада рыцарей в сверкающих доспехах шагом тянулась по главной улице. Позади ехала повозка с клеткой из эрбела, а за ней шли воины в кольчужной броне и белых сюрко со знаком солнца на левой груди.

Троица наблюдала за этим шествием из небольшой улочки.

— А это кто? — Кайг кивнул в сторону огромного рыцаря грузно шагавшего во главе пешего строя.

— Один из семи капитанов Белого братства, сэр Арсланг, — Альберт сплюнул.

— Интересно, каков он в бою?

— Кайг, дружище, я не сомневаюсь в твоей силе, но если слухи верны, то он чудовище в сияющих доспехах. Любой, кто сходится с ним в битве, погибает.

Альберт ещё раз пробежался глазами по походному строю, шагающему в ногу, по белым знамёнам, трепавшимся о свои древки, и по сидящим в клетке культистам в чёрных балахонах.

— Ладно, пошли отсюда. А то от одного их вида в глазах рябит, — поморщился он.

— У тебя план появился? — Эйсон поднял бровь.

— Идёмте туда, где я покупал тебе новый меч.

— Зачем?

— На этом рынке продаётся все что душе угодно. А нам ведь что надо? Просто отвлечь святых рыцарей, правильно? Уверен, что там мы что-нибудь да найдём.

— Как-то слишком просто.

— Критикуешь — предлагай. Что? Нет других идей? А у тебя Кайг? Я так и думал. У нас всё равно нет времени придумывать другой план.

— Веди, — спокойно проговорил Кайг.

Они спустились в подземные каналы. Прошли вдоль зловонной реки нечистот и завернули. Совсем скоро троица остановилась в тёмном углу на повороте в очередной тоннель.

— Здесь, — Альберт отодвинул в сторону сколоченные вместе старые доски.

В каменной стене показался своеобразный проход.

— Этим путём все ходят? — спросил Эйсон, пролезая через продолговатую дыру.

— Помимо каналов, под городом пролегает огромная сеть туннелей, часть которых до сих пор полностью не исследована. Многие из этих древних туннелей приспособили для убежища в случае нападения на город, а некоторые, известные немногим, стали использовать совсем для других целей.

— Мог бы просто сказать нет, — фыркнул Эйсон.

Дальше наёмники шли по узкому тёмному коридору, поворачивая то в одну сторону, то в другую.

— Ты уверен, что мы правильно идём?

— Кажется, да, — отозвался Альберт, идя впереди.

— Кажется? — рявкнул Эйсон.

Кайг с горящим факелом в руке молча шёл позади.

Наконец, перед ними предстала деревянная дверь, обитая железом.

— Ну и чего мы ждём?

— Подожди, дай пароль вспомню.

— Что-то вроде «сим-сим, откройся»?

— Не мешай говорю!

Алхимик пару раз легонько ударил себя кулаком по лбу, после чего постучал в дверь, выжидая время перед каждым новым стуком.

Металлическая задвижка со скрежетом открылась и в небольшом окошечке показались два чёрных глаза.

— Из двух господ я стану служить Мамоне, — робко сказал Альберт.

Привратник ничего не ответил и тут же закрыл окошечко. Всё затихло.

— Так и должно быть? — в голосе Эйсона послышалось ехидство.

Раздался новый скрежет. Привратник с шумом отодвинул железный засов. Старые ржавые петли скрипнули, и толстая дубовая дверь отворилась. Она делила коридор на две части: узкую и на ту, что была значительно шире.

Привратник, крупный темнокожий мужчина, шагнул в сторону, давая дорогу троице. Но ни на секунду он не отпускал эфес своей сабли с сильно изогнутым клинком.

Народу тут было не меньше, чем на обычном городском рынке. По обеим сторонам, вдоль стен, расположились ларьки со всяким добром и факелы, едва разгоняющие тьму.

Взгляд Альберта сразу упал на полураздетых эльфиек с печатями суккуба на животах. Девушки стояли в ряд возле стены. Были это полуэльфийки или четвертьэльфийки сразу и не скажешь. Такое можно определить только по длине ушей.

Вдруг Кайг остановился. А рабовладелец, завидев его, оживился.

— Не проходи мимо, путник. Оцени моих красавиц, — мужчина подошёл к ближайшей эльфийке, рывком стянул тонкую тканевую полоску прикрывающую грудь и, жадно ухватившись всей пятернёй, начал трясти одной из её округлостей. — Подойди, потрогай.

Девушка скривила лицо от отвращения и отвела взгляд.

— Кайг, — подбежал к здоровяку Альберт, — не знаю о чем ты думаешь, но прошу тебя, идём. Здесь и не таким торгуют.

Кайг молчал. Он ещё раз взглянул на девушек и пошёл дальше.

На весь рынок горлопанил мужчина в чёрном балахоне:

— Покайтесь! Возмездие князя тьмы близко! Уверуйте в нашего тёмного владыку Нуадхата. Примите его в сердца ваши, как Освободителя от уз и гнёта безумных, злых Творцов.

— Ал, что мы ищем? — спросил Эйсон.

— Одного моего знакомого.

— Ты и здесь друзьями обзавёлся?

— Не говори ерунду. Этот тип редкостный мерзавец. Но к нашему счастью он может знать то, что нам нужно.

Пройдя ларьки со всевозможным оружием, запрещёнными порошками, магическими кристаллами и свитками заклинаний, они подошли к шатру, занимающему треть ширины туннеля. За столом сидел пухлый темноволосый мужчина с густой курчавой бородой.

— Какие люди, — усмехнулся он, сверкнув золотыми зубами.

— Здравствуй, Басиль, — алхимик постарался сказать это как можно дружелюбнее.

— Альберт, дорогой, какие ветра принесли тебя к моему скромному шатру?

— Не буду ходить вокруг да около. Нам нужно узнать, как проникнуть в храм Светоликого, а также средство способное отвлечь святых рыцарей.

Торговец вылупил глаза, а после чуть не подавился виноградом, косточки которого сплевывал через плечо.

— Поразительная глупость, — прокашлявшись, сказал он хриплым голосом. — Я обязан спросить: зачем?

— Это личное, — сдержанно ответил Альберт.

— Тогда нам не о чем говорить.

Алхимик замолчал. Его указательный палец подрагивал.

— Мы украдём скрижаль, — низкий голос Кайга нарушил тишину.

Глаза Басиля округлились ещё больше, а затем тут же сузились, на лице показалась легкая улыбка.

— Я думаю, что смогу помочь вам, но придётся раскошелиться.

Альберт, недолго думая скинул с плеч торбу, вытащил бутылку и поставил её на стол.

— Ба! — воскликнул торговец. — Ты не перестаёшь меня удивлять. Бирка. Рельеф с гербом на бутылке. Точно такое же вино подарил нашему Ричарду царь Хирам, владыка из страны песков. Где же ты это взял?

— На чёрном рынке не спрашивают откуда взялся товар.

Басиль улыбнулся.

— Молодец. Ты усвоил прошлый урок.

— Эй, как там тебя? — вдруг сказал Эйсон. — Мы пришли сюда не языками молоть. С нас королевское вино, с тебя ответы.

Басиль даже не взглянул на него.

— Альберт, кто этот кух'так, не следящий за своим языком? — произнёс торговец с таким презрением, с таким высокомерием, что, Эйсон скрипнул зубами.

— Прости моего друга. Он бывает вспыльчив.

— Здесь не за что извиняться.

— Эйсон, — Альберт подошёл ближе и начал шептать, — пожалуйста, помолчи. Позволь мне говорить.

— И правда, пусть он прикусит свой язычок. А иначе мне придётся его подрезать, — в голосе Басиля звучало нарастающее раздражение.

Эйсон не сводил с торговца холодного взгляда своих тёмных глаз.

— Ал, а нам обязательно платить? Может просто выбьем из него ответы?

Басиль сделал короткое движение рукой. Как тени, из шатра вышли шестеро темнокожих воинов и тут же окружили наёмников.

— А ну-ка, повтори, — процедил Басиль.

— Ради всего святого, замолчи Эйсон!

— Да, Эйсон, заткнись. Ты, видно, совсем дурак, раз не понимаешь где находишься. Мои парни могут убить вас прямо сейчас. А тушки просто скинут в каналы.

Воины сделали шаг в сторону троицы. Басиль поднял руку, и головорезы замерли.

— Я мог бы так поступить, но не стану. Ведь я человек милосердный и на первый раз прощаю тебя. Но что до сделки — одной бутылки будет маловато.

— В смысле… мало? — оторопел Альберт.

— Я знаю цену тем вещам, которые вы просите.

— Хорошо, — согласно кивнул Альберт. — У нас есть ещё одна такая бутылка.

— Неплохо, но боюсь и этого будет мало, — Басиль взглянул на Эйсона.

— Может эмблемы нашей конторы? — с надеждой спросил Альберт.

Басиль рассмеялся.

— Этого добра у меня и так навалом.

Кайг кинул на стол свои наручи.

— Ты что-нибудь слышал об орихалке, торговец?

Басиль вдруг изменился в лице. Он молча взглянул на здоровяка, а потом принялся неторопливо рассматривать наручи, имеющие пихтовый зелёный цвет.

— Искусная работа. Да ещё из орихалка. Видна рука мастера-кузнеца.

— Если ты действительно знаешь цену вещам, то вопросов у тебя не возникнет.

Басиль медленно поднял глаза.

— Для такого крепыша ты не так уж и глуп.

Он ещё раз махнул рукой, и шестёрка исчезла также быстро, как и появилась.

— Что ж, — продолжил Басиль, — есть у меня средство от Белого братства. Правда за его использование колесование будет меньшим из наказаний.

Наёмники молчали.

— Хотя чего это я, — засмеялся он в бороду. — За то, что вы собрались сделать, вас и так ждёт бесславная смерть.

— Что за средство? — спокойно спросил Кайг.

— Свитки с призывом духа. Один вызывает какое-то бесформенное щупальцеобразное чудище, а другой — демона-пса.

— Адскую гончую что ли? — нахмурил лоб Альберт.

— Это не просто адская гончая. Ну… По крайней мере так утверждал тот демонолог.

— Было бы неплохо сначала взглянуть на товар, — сказал Кайг.

Басиль вновь улыбнулся.

— А ты мне начинаешь нравиться.

Торговец шлёпнул ладонью по столу, встал и, переваливаясь с ноги на ногу, подошёл к сундуку, стоящему у входа в шатёр. Достав свитки, он также неспешно вернулся назад.

— Вот. Можете открыть, посмотреть.

Так троица и сделала. Они развернули каждый из двух листов пергамента.

— Похожие символы используют ведьмы, — сказал Эйсон.

— А текст кровью что ли написан?

— Я тебе больше скажу: если верить демонологу, пергамент сделан из человеческой кожи.

Казалось Альберт побледнел.

— Не похоже на подделку, — заключил Кайг.

— Подделка? Обижаешь, крепыш! Я знаю какой товар продаю.

— Что выберем? — спросил Альберт, оглядываясь на друзей.

— А тут и выбирать нечего, — Эйсон ткнул в левый свиток. — Смотри, демон с щупальцами вызывается только вблизи с мусорной кучей. От городской помойки до храма далековато будет. Остается демон-пёс.

— Учтите, для призыва нужна жертва, — губы Басиля искривились зловещей улыбкой. — А от её «качества» зависит сила духа.

— Значит можно обойтись, скажем, курицей? — спросил Альберт.

Торговец пожал плечами.

— Морока...

— Будет тебе, Эйсон. С один мы разобрались, — алхимик похлопал того по плечу. — А как нам проникнуть на церковный двор, Басиль? Не заходить же с главного входа.

— Ты сперва мне вторую бутылочку покажи. Что? Думал я забыл?

Альберт криво усмехнулся и поставил вторую бутылку вина рядом с первой.

— Так вот, не секрет, что под храмом, как и под всем городом, пролегает сеть туннелей. И только по одному из них можно попасть в саму церковь.

— И где вход? — Альберт сдвинул брови.

— Ты будешь смеяться, — торговец обнажил золотые зубы и после недолгого молчания продолжил: — В подвале борделя «Лунная Роза».

Алхимик тихо хохотнул.

— А куда именно ведёт проход? — Эйсон скрестил руки на груди.

— Этого я уж не знаю, — сухо ответил Басиль. — Но не надейтесь, что не встретите храмовую стражу.

— Опять вилами по воде, — выдохнул Эйсон.

— Нравится или нет, а заплатить придётся.

— Да, Басиль, конечно. Вина и наручей хватит?

— Вполне.

Альберт ещё раз пробежался глазами по тексту правого свитка, свернул его и сунул в торбу.

— Ладно, парни, идёмте, — он поправил лямку своей ноши. — Нам помимо курицы ещё надо кое-чего прикупить.

Басиль смотрел в спины уходящим наёмникам.

— Ночка сегодня будет шумная.

9

Золотое угасающее солнце касалось горизонта, окрашивая облака в малиновый цвет.

Дверь борделя открылась.

— Мадам? Есть кто?

Трое наёмников, один за другим, вошли в «Лунную Розу». Кайг поставил возле длинной стойки маленькую деревянную клетку с сидящей в ней курицей.

— Мы закрыты, — раздался голос мадам Лиркасо, выходящей из своего кабинета.

Её беспокойное лицо говорило, что отчего-то она сейчас совсем не рада посетителям.

— Мадам, а чего так пусто? Да, для толпы ещё рано, но ведь...

— Альберт, дорогой, прошу тебя уходите. Сейчас не лучше время.

Такой нервной Альберт её ещё не видел. Он чуть сдвинул брови, хотел что-то спросить, но в этот миг раздался пронзительный, жалобный девичий крик.

— Что происходит? — алхимик искал глазами источник звука.

— Прошу вас уходите, — повторила она.

Но Алберт не слушал её. Он ринулся наверх в комнату, откуда раздавался крик.

С каждым новым шагом Альберт понимал, что этот голосок ему знаком, а открыв дверь убедился в своей догадке — это была она, та девушка, с которой он провёл прошлую ночь.

Обнажённая красавица лежала на полу и безуспешно защищала лицо от ударов. А над ней навис крепкий молодой парень. По сравнению с ним она была совсем куколкой.

Этот голый юноша ещё дважды ударил девушку по лицу, прежде чем начал душить её.

— Закрой свой рот, кусок мяса! — рявкнул он. — Твой удел обслуживать мужчину так, как ему этого захочется.

— Не тронь её! — вскрикнул Альберт.

— А ты, сука, ещё кто такой?

Алхимик накинулся на парня, скинув того с девушки, повалил его на пол. Он замахнулся для удара, но тут же остановился. Альберт узнал это лицо. Да и кто не знает Ренарда де Куртенье оруженосца сэра Арсланга?

Алхимик поплатился за своё промедление. Ренард ударил его в щёку и с легкостью сбросил с себя. Мгновение и вот юноша навис уже над Альбертом. Оруженосец был моложе, но при этом больше и шире. Его рука крепко схватила ворот куртки, а другая, сжавшись в кулак, вот-вот ударит алхимика в нос.

Альберт непроизвольно зажмурился и закрылся руками. Он приготовился ощутить боль, но боли не было. Прозвучал болезненный стон. Алхимик приоткрыл глаз и увидел, как Эйсон держал Ренарда за волосы и медленно-медленно тянул, отчего тот выгнул спину.

— Слезай с него.

Ренард отпустил ворот куртки, постарался ударить Эйсона локтем. Жалкая попытка. Резкий, безжалостный рывок и вот оруженосец лежит на спине. Лишь холодная сталь клинка смогла немного остудить его пыл. Острие меча уткнулось ему в шею.

— Лежи, — сказал Эйсон, а затем, не сводя с Ренарда глаз, добавил: — Ал, ты как?

— Нормально. Спасибо, дружище.

Альберт не стал проверять содержимое торбы, сейчас его волновали не треснувшие пузырьки и другие стекляшки. Он подбежал к девушке, что всё ещё лежала на полу.

Синяки на милом личике, запястьях и шее сразу бросились в глаза. Во взгляде бедняжки застыло отчаяние. Альберт достал платок, утёр кровь, стекающую из её разбитой бровки и губы. Затем снял куртку и накрыл ею девушку.

— Не переживай. Я обработаю твои раны, — алхимик начал расстёгивать торбу.

— Не здесь, — возразил Эйсон. — Уведи её отсюда. А мы с Кайгом потолкуем с пареньком.

— Знаю я как ты разговариваешь…

— Не спорь, — Эйсон чуть повысил голос. — Делай что умеешь. А я сделаю что умею я.

Кайг, видевший всё от начала до конца, наблюдал как Альберт выходил из комнаты с обессиленной девушкой на руках. Он закрыл за ними дверь, а после снял маску.

— Ты чего это? — спросил Эйсон.

— Зря курицу купили.

Эйсон расплылся в злобной улыбке, и глаза сузились полукругами.

— Ты хоть знаешь на кого наставил меч, а чернь? — прошипел парень. — Я дворянин и будущий святой рыцарь. Думаете это нападение сойдёт вам с рук?

— Кайг, подсоби, — темноглазый наёмник кивнул на молодого дворянина.

— Дерьмом уши заложило? — крикнул оруженосец.

Кайг подошёл, схватил Ренарда за волосы и руку, резко поднял и толкнул к стоящему у стены табурету.

— Срать мне кто ты, — сухо ответил Эйсон. — Садись.

Здоровяк, надавив на плечо, усадил паренька и зашёл ему за спину. Клинок вернулся в ножны. Эйсон чуть наклонился, чтобы посмотреть юноше прямо в глаза.

— Знаешь, на самом деле я очень рад, что мы тебя встретили.

Самодовольная улыбка застыла на лице дворянина.

— Как думаешь, за сколько полностью вырастает ноготь?

Кайг тут же схватил руки Ренарда и вытянул их вперёд.

— Полгода, не меньше, — продолжил Эйсон, не дожидаясь ответа.

Дворянин недолго смотрел на наёмника, после чего опустил голову и рассмеялся во весь голос.

— Вы точно дураки! Вы правда не знаете кто я? Не знаете кому я служу? Я оруженосец сильнейшего из семи капитанов Белого братства! О Львином Рёве не слышали? Одно моё слово...

Хруст кости прервал Ренарда. Он хотел было схватиться за палец, но Кайг крепко держал его руки. Крик наполнил комнату.

— И ты решил, что тебе всё дозволено? — Эйсон улыбнулся в ответ. — Давай-ка я напомню тебе, что ты всего лишь человек.

Раздался новый хруст.

— Сука! — завопил дворянин.

— Скули громче, щенок.

После третьего хруста Ренард и правда закричал громче, так громко как только мог.

Кайг смотрел на улыбку Эйсона. Такую редкую, такую искреннюю, но совершенно неправильную. Мало что приносило неподдельное удовольствие вечно угрюмому Эйсону. Но сейчас… Сейчас Кайг видел, как крики и вопли заставляют ликовать всё его естество.

— Дай угадаю: вспоминаешь Басиля? — вдруг спросил здоровяк.

— Есть такое.

Эйсон подождал пока Ренард накричится вдоволь и немного стихнет.

— Послушай-ка меня внимательно, — он стянул перчатки с сидящими на костяшках клепками. — Хочется или нет, но тебе придётся нам помочь. Как говорится: «и словом и делом». Если вдруг ты чего-то не помнишь, я с радостью помогу тебе освежить память. Жаль, только, здесь нет моих инструментов. Но мы с тобой и так справимся. Верно, господин будущий рыцарь?

— Вас колесуют, и вы сдохнете, как мерзкие безбожники! Сдохнете!

Эйсон, уже схвативший дворянина за четвёртый палец, остановился.

— Хочешь предскажу тебе будущее? Сейчас тебе сломают мизинец.

Резкое движение заставило очередной палец неестественно выгнуться. От боли оруженосец извивался и ёрзал, как уж на раскалённом камне.

— Это не мизинец! — прокричал Ренард.

— Так и я не прорицатель.

На лбу Ренарда выступил пот, а его самого начало лихорадить.

— Зачем ты это делаешь? Это всё из-за шлюхи? Из-за шлюхи, да?!

Эйсон схватил парня за волосы, достал нож и поднёс лезвие к его уху.

— Мне кажется ты стал плохо слышать. Давай помогу.

Прошло какое-то время, прежде чем ухо упало на пол. Голос Ренарда начал садится, и крик сменился на хрип.

— Неплохо держишься. Хвалю, — спокойно сказал Эйсон. — В награду дам тебе выбор: сломать тебе всё же мизинец или нет?

— Не надо… — просипел Ренард.

— Что-что? — Эйсон поднёс ладонь к уху и наклонился чуть ближе. — Говори громче.

— Не надо ломать.

— А! «Не надо ломать». А мне то знаешь, Кайг, послышалось, будто он сказал «ломай».

Эйсон схватил парня за последний здоровый палец правой руки.

— Не переживай, ломать не стану. Жаль, конечно, щипцов при себе нет, но ничего. И ножом управлюсь.

Ренард скулил, как побитый пёс, пока наёмник ковырял остриём, стараясь вырезать ноготь.

Кайг внимательно следил за каждым действием своего товарища, видел, как до этого упало ухо, а теперь и ноготь.

— Итак, скажи-ка нам: где именно хранится Скрижаль Чёрного солнца и сколько людей её стерегут?

— Не знаю … — с трудом проговорил Ренард.

Кайгу показалось, что этот ответ только порадовал Эйсона.

— Ты слышал когда-нибудь о Клаусе Линдхольме? — сменил тон темноглазый наёмник.

Оруженосец молчал.

— Это ныне покойный капитан Охотников на ведьм. Он прославился, как мастер пыток. Клаус очень умело помогал вспомнить то, чего ты даже мог никогда не знать. А я кое-чему у него научился. Хочешь покажу его метод пыток?

Ренард поднял голубые глаза. В них больше не блестела гордость. А на лице не было той самодовольной улыбки, зато был страх перед неизвестностью.

— Да ты не бойся, — усмехнулся Эйсон. — Разнообразия у нас немного. Того же «аиста» опробовать не получится.

Он медленно наклонился к уцелевшему уху и тихо шепнул:

— Но к твоему несчастью, я очень творчески подхожу к пыткам.

10

— О Творец всемогущий! — вскрикнула мадам Лиркасо, увидев Альберта, спускающегося с девушкой на руках. — Что с ней?

— Нужно обработать её раны, — хмуро ответил алхимик.

Женщина подбежала и, взглянув на избитое лицо девушки, запричитала:

— Инит, бедная девочка… Это моя вина!

— Сдвиньте столы.

Женщина суетливо убрала всё с двух столиков и сдвинула их. Альберт аккуратно положил Инит, а затем стал рыться в торбе.

— Мадам, как так вышло?

Женщина утирала платком слезы.

— Когда он пришёл, я и подумать не могла, чего он хочет. У нас ведь никогда не было проблем с церковью, но лишь одно его слово и тогда… я даже боюсь представить, что было бы. Он же оруженосец сэра Арсланга. Я не могла отказать ему...

— Что именно произошло? — Альберт бросил взгляд на женщину.

— Сначала он потребовал, чтобы в борделе было пусто, а потом захотел самую нежную и хрупкую девушку.

Альберт отвёл взгляд и сжал кулак.

— Почему каждый кто имеет хоть каплю власти теряет всякую человечность? — произнёс он практически шёпотом.

Алхимик дал девушке выпить содержимое одного из своих пузырьков. Потом вытер лишнюю кровь и начал промачивать раны тряпкой, смоченной в спирте.

Инит жалобно застонала.

— Тихо, тихо. Всё будет хорошо, — Альберт погладил её по голове.

Он намазал на рассечённую губу серо-коричневую кашицу из лечебных трав. От резкого запаха мадам Лиркасо прикрыла платком нос.

Вдруг из верхней комнаты раздался крик.

— Альберт, дорогой, — опомнилась мадам Лиркасо, — а что твои друзья делают с господином Куртенье?

— Самому интересно.

Крик прозвучал снова, но уже громче. Альберт взглянул на Инит.

— Но, знаете, впервые мне не хочется им мешать.

— Но ведь… что же с нами будет? Он же непременно всё расскажет.

Алхимик сдвинул брови и в этот раз бросил на женщину уже недовольный взгляд.

— Если вас это заботит, то не беспокойтесь: мы возьмём всю ответственность на себя.

Её глаза выдавали чувство, что она попыталась скрыть.

— Что ты, что ты, Альберт! Бог с тобой… Я же не только за себя боюсь.

Альберт аккуратно коснулся носика девушки, отметил про себя, что он не сломан. Эликсир, видимо, начал действовать раз она никак не отреагировала на прикосновение.

— Мадам, сейчас я наложу Инит повязку на рассечённую бровь и надо будет положить её куда-нибудь в тихое место. А как придёт в себя, отведите её к лекарю.

Женщина внимательно слушала и кивала, но изредка поглядывала в сторону комнаты, откуда раздавались крики Ренарда.

— Мадам, не переживайте. Мы с друзьями обо всём позаботимся, но скажите есть ли у вас погреб?

— Конечно. Где же мне ещё хранить выпивку?

— Мне нужно туда.

Женщина удивлённо приподняла брови.

11

Поднимаясь в комнату, Альберт где-то в глубине души хотел увидеть побитого Ренарда с парочкой фингалов, может даже со сломанным носом. Но увиденное заставило его потерять дар речи.

Молодой дворянин лежал без сознания в луже собственной крови. Пальцы на руках были переломаны, ухо отрезано, а левый глаз выколот. С ног до головы его покрывали раны и ссадины. Кусок плоти на левом боку под рёбрами отсутствовал. А нос и правда оказался сломан.

Вид Ренарда безмолвно свидетельствовал — это была поразительная жестокость.

Тень улыбки ещё виднелась на лице Эйсона.

— Во имя всего святого! — схватился за голову алхимик. — Вы что натворили? Вы хоть иногда думаете головой? Знаете, что с нами будет за это?

— Для призыва нужна кровь жертвы, — спокойно проговорил Кайг.

— Что? О чём это ты? — Альберт непонимающе смотрел на здоровяка, а потом его глаза округлились. — Вы оба ума лишились?

— Плевать. Одним псом больше, одним меньше, — фыркнул Эйсон. — Одного щенка заменим на другого.

— Да, этого мерзавца стоило проучить, но ведь не так же! Подожди. Вы что кусок плоти от него отрезали?

— Ага. Мы играли в игру «Лакомый кусочек».

— Парни, вы перестарались…

— Видел бы ты как он молил о пощаде, так бы не говорил, — усмехнулся Эйсон. — Ладно, стоит поторопиться. Доставай свиток.

«Если такое он сделал с этим пареньком, то каким зверствам и мукам подверг Клауса Линдхольма?» — подумал Альберт.

— Ал, ау! Говорю свиток давай.

Алхимик мотнул головой.

— Да, да… сейчас. Я, кстати, нашёл вход в туннель, освободил его как смог. Повезёт если сможем спокойно по нему пройти.

— Повезёт, если вызванный дух сможет выиграть нам хоть немного времени. Знаешь кто сегодня начальник храмовой стражи?

Альберт, наконец откопав в торбе пергамент, медленно повернул голову.

— Да ну.

— Ну да.

— Тогда всё это зря, — продолжил Альберт после короткого молчания. — По слухам ещё ни одно чудовище, ни один маг не смог хотя бы оцарапать зачарованный доспех сэра Арсланга. Адская гончая покажется ему обычной дворнягой.

— Не попробуем — не узнаем, — сказал Кайг. — Но, если хочешь уйти — мы поймём.

— Пути назад нет, — медленно замотал головой Альберт.

Он раскрыл свиток, ещё раз внимательно прочёл его. Показал Эйсону символы, которые предстояло начертить вокруг жертвы её же кровью. А Кайг ходил по комнате и собирал свечи, чтобы потом поставить их в центре каждого сигила.

Эйсон использовал рану на боку Ренарда как чернильницу.

Затем они сделали защитный круг, посыпав солью. А в центре начертили маслом мальвы символ.

Когда всё было готово, Альберт вложил цветок всё той же мальвы в рот Ренарду, встал в соляной круг к друзьям и начал читать заклинание. К счастью, автор свитка написал его на всеобщем, а не на каком-нибудь древнем, мало кому известном языке.

Заклинание следовало повторить тринадцать раз. И когда прозвучало последнее слово, в комнате наступила тишина. Наёмники ждали, молча стояли и смотрели, как Ренард вот-вот испустит последний вздох.

— Так и должно быть? — проворчал Эйсон.

В следующий миг погасли свечи и в комнате стало темно, как в склепе, а ещё холодно. Очень холодно.

Вдруг загорелась маленькая свеча, которая отчего-то оказалась рядом с Ренардом. Она освещала лишь его ноги, оставляя лицо в тени. Дворянин тихо стоял. В отличии от наёмников, его дыхание не вылетало белым паром. Он медленно зашагал.

— Защитный символ, соль… — заговорил Ренард не своим голосом. — Жалкое, глупое творение, что и существовать не должно. Вы хоть знаете кого призвали? Ваша глупость станет вашей погибелью.

Эйсон схватил меч в обе руки и встал перед застывшим Альбертом, направив острие клинка на неспешно приближающееся существо, что Ренардом уже не было.

— Имя мне — Сарамей, — продолжил демон. — Я один из идущих впереди смерти и возвещающий её. Думаете меня остановит соль?

Он уткнулся в острие меча, но не остановился. Клинок начал медленно входил в грудь Сарамея. Шаг за шагом. Демон остановился лишь когда коснулся телом гарды. В этот самый миг глаза Сарамея и Эйсона встретились.

Первый мерзко улыбнулся. Стоя на соляном круге, он потянулся к шее наёмника, но тут же замер. Рука демона дрогнула. Он сделал шаг назад.

— Они… Они смотрят. Смотрят на тебя, человек. Прямо сейчас. Их взор обращён на тебя. Это невозможно! Откуда в тебе частица Их силы?

— Хватит болтовни, дух, — Эйсон провёл кончиком пальца по лезвию. — Подчинись мне. Исполни мою волю!

Несколько капель крови упало на выпавший из рук Альберта свиток. Демон попятился. Когда клинок вышел из его тела, он медленно опустился на одно колено.

— Ваше слово для меня закон, повелитель, — сказал Сарамей.

— Иди в главный храм Светоликого и пошуми там как следует. Атакуй только тех, кто в доспехах.

Сарамей не поднимал взгляда, а только едва заметно кивнул. Затем его тело трансформировалось, превратилось в сгусток чёрной массы и вылетело в распахнувшееся окно.

— Что это, чёрт возьми, было? — воскликнул Альберт. — И что ещё за «Они»? О ком это он?

— Понятия не имею. Но расспрашивать мне как-то совсем не хотелось.

— Ты всё же был прав, Эйсон. Он пёс. Пёс божий, — с каменным лицом сказал Кайг, смотря в окно на самую высокую башню храма.

Раздался низкий удар колокола.

— Какого… — Альберт, не веря глазам, высунулся из окна.

На крыше квадратной башни сидел огромный, чёрный как смоль, пёс с длинными, неправильной формы глазами без зрачков, что тянулись от носа до ушей. Своим тощим хвостом он бил в колокол. А из его пасти, полной острых зубов, стекала слюна.

Следующие удары колокола тяжёлыми волнами расходились по улицам, нарушая тишину города. На церковном дворе началась кутерьма.

— Киркегрим! — крикнул кто-то из храмовой стражи.

Алые глаза Сарамея сузились. Видимо это его оскорбило. Он грузно спрыгнул в самый центр церковного двора. И тогда… тогда начались крики, вернее — предсмертные вопли.

12

Отдалённый звериный вой вырвал её из полусна. Она села на постель, постепенно сжала в кулаках одеяло.

— Оборотень? В городе? — вопросы затерялись в тишине тёмной комнатки трактира.

Она откинула одеяло и свесила ноги. На тех местах что не скрывала рубаха виднелись застарелые, загрубевшие шрамы.

Она встала и подошла к открытому окну.

— Нет. Это не оборотень, — её лицо ничуть не изменилось.

По привычке она потёрла шрам на шее. Летний ветер игриво колыхнул едва касающиеся ушей огненно-рыжие волосы. Она облокотилась на подоконник и наблюдала за буйством огромного чёрного зверя.

А в это время, под поднявшийся шум и суматоху, троица наёмников устремилась по туннелю в сторону храма. Им пришлось идти в полуприседе, а Кайгу волочить свой меч по земле.

Вскоре, через плиту в полу, туннель вывел их в нижнюю церковь храма, где в каменных гробах хранились мощи святых. А оттуда по узкой лестнице они попали в боковой неф. Троица спряталась за одной из толстых украшенных рельефом колонн. В церкви было тихо.

Эйсон осторожно выглянул из-за колонны. В апсиде у святых врат, скрывающих мраморный алтарь, где и покоилась скрижаль, никого не было.

— Нам не может так везти, — прошептал он.

Эйсон ещё немного постоял, а затем, жестом попросив друзей ждать, осторожно вышел в центральный сводчатый неф и направился к алтарю. Нужно было всего-навсего схватить эту каменную табличку и вернутся обратно в туннель. Но стоило протянуть руку к двустворчатым дверцам святых врат, как задрожали мозаичные стёкла.

Тяжёлые двери храма с грохотом распахнулись. Лики статуй, стоящих вдоль стен, наблюдали, как к наёмнику грузно шагал рыцарь исполинского роста, закованный в сверкающие доспехи с насечёнными на них золотыми рунами. Из тыльной стороны его латных перчаток торчало по светящемуся камню солнечного цвета. На груди и наплечниках также из золота у него виднелся рельеф с ощерившейся львиной пастью. Сквозь вертикальные прорези забрала, моргнули два жёлтых огонька. В руке он держал огромную булаву с навершием в виде львиной головы. Рыцарь медленно шёл, расталкивая на своём пути искусно сделанные деревянные скамьи.

Альберт вжался в колонну, прикрыл глаза. Ещё немного и капитан их увидит. Кайг потянулся к мечу.

— Так и знал, — необычайно низкий голос Арсланга звучал громко. — Если есть пёс, значит есть и рука, спустившая его с поводка.

Эйсон криво усмехнулся.

— Рад бы поболтать, но я спешу, — он развёл руками и потянулся к святым вратам.

По воздуху полетела скамья. Она бы непременно попала в Эйсона, если бы вовремя не подскочил Кайг. Один взмах и тяжёлая дубовая скамья разлетелась на куски.

— Вот значит как. И сколько же вас здесь? — капитан повернул голову и Альберт почувствовал на себе его нечеловеческий взгляд.

Сильнейший из рыцарей Белого братства двинулся на них, размахивая перед собой булавой и тем самым откидывая скамьи в стороны.

— Он размером с голема.

— Больше. Но одно радует — наконец-то могу не сдерживаться, — Кайг закинул на плечо свой огромный меч. — Я задержу его, а ты хватай скрижаль и бегите.

Эйсон не успел во всех красках высказаться, что он думает об этом плане, как Кайг уже ринулся к капитану.

— Надо быть глупцом, чтобы решиться украсть из дома нашего любящего Творца. Но как Он милостив, так и я проявлю милосердие, убив вас быстро. А затем и щенка вашего удавлю.

При каждом взмахе булава ревела, а у стен и колонн скапливались поломанные скамьи.

Кайг приблизился к Арслангу. Капитан и правда оказался больше обычных големов, что создавались для защиты своих хозяев и их имущества. Ростом он был локтей семь — не меньше. Любой бы подумал, что такой огромный противник будет медленным и неповоротливым. Но Кайг по опыту знал, что внешность обманчива.

Зеленокожий мечник сделал уверенное движение. Поворот туловища, резкий, широкий замах. Но удар и царапины не оставил на кирасе. Мечник отпрянул.

Эйсон наблюдал как Кайг, словно кот, набрасывался на капитана, пускал в ход свой «коготь» и резко отскакивал в сторону, кружился вокруг него и снова повторял попытку пробить броню.

Всё это время Арсланг стоял неподвижно. И как только Кайг остановился перевести дух, капитан надменно произнёс:

— Ты закончил? Славно. Теперь моя очередь.

Арсланг поднял булаву над головой и с ужасающей мощью ударил по Кайгу. Зеленокожий мечник отскочил в сторону. Но как он и ожидал — этот великан быстрее, чем кажется. Булава всё чаще и чаще старалась настигнуть свою цель. Наёмник избегал каждого удара, пока не оступился, не запнулся, бесповоротно не упустил момент для очередного отскока и в этот миг ему пришлось заслониться мечом.

Пол вокруг капитана был усеян ямками и разлетевшимися повсюду ошметками плитки. К счастью для Кайга, Арсланг колотил в одно место. Будто целью капитана был не сам наёмник.

Кайг, успевший воткнуть острие меча в одну из ямок в полу, а рукоять крепко схватить обеими руками, уверенно стоял на ногах. Удары капитана, один за другим, попадали чуть выше середины клинка. Последняя, заключительная атака обрушилась после выдержанной паузы. Капитан занёс булаву над головой и оставил её там. Кайгу показалось, что Арсланг набирает в легкие побольше воздуха. Наёмник сместил меч.

Капитан зарычал, выталкивая весь набранный воздух. Позолоченная львиная голова упала. Воцарилось короткое молчание.

— Какая наглость! — бешено проревел Арсланг. — Твой варварский меч ещё цел?

— Это драконья кость, — Кайг едва заметно улыбнулся.

Эйсон наконец решился. Рывком распахнул дверцы святых врат и увидел её — каменную табличку с текстом поделённый на три части. Он схватил скрижаль и бросился к колонне прятавшую побледневшего алхимика.

Капитан вдруг резко замахнулся и, почти не глядя, кинул булаву под ноги Эйсону. Затем последовал неожиданный, даже для Кайга, прыжок. Арсланг всем своим весом толкнул колонну плечом.

Эйсон успел лишь крикнуть:

— Ал, беги!

По колонне пошли трещины. Полетели куски белого камня, заваливая вход в нижнюю церковь. Альберту лишь чудом удалось спастись.

Капитан медленно подошёл к Эйсону, взял булаву за торчащую рукоять.

— Ты решил, что можешь просто уйти? Единственный, кто здесь что-то решает… это я, — загорелись два жёлтых огонька.

Эйсон напрягся, покрепче сжал скрижаль подмышкой.

— Ну же… — продолжил капитан. — Повесили меня. Я даже позволю тебе ударить первым. Но если снова побежишь — умрёшь.

Арсланг, будто гора, заслонял собою всё. Эйсон шагнул вперёд и медленно поднял голову.

— Как там говорится? А: «Погибели предшествует гордость».

Мгновенная тишина сменилась раскатистым смехом капитана.

— Глупец, да ты хоть знаешь кому дерзишь? Неужто не знаешь кто стоит пред тобой?

— Да как же не знаю? Знаю, конечно. Сам Львиный Рёв. Сэр Арсланг, — темноглазый наёмник склонился в низком поклоне.

— Не испытывай моё терпение. Бей, пока ещё можешь держать меч.

— Как скажешь, — неправильная улыбка обнажила зубы Эйсона.

Не разгибаясь, он резко присел, выдернул меч из ножен и прыгнул. Капитан увидел лишь как сверкнула тёмно-фиолетовая молния.

Эйсон переместился прямо к голове Арсланга и вонзил меч между прорезей забрала. Капитан неистово зарычал. Хотел схватить наёмника, но тот уже исчез, оставив после себя фиолетовую вспышку.

В следующий миг Эйсон появился рядом с Альбертом.

— Отлично, ты выколол ему глаз. Разозлил его. Что дальше?

Эйсон протянул скрижаль.

— Беги.

— Бежать? Куда? Путь к туннелю завален, а за дверями храма идёт бойня. Из нас только ты сможешь сбежать.

— Ты остался и вызвал с нами демона. Так почему я должен уйти?

Эйсон смотрел на приближающегося капитана и Кайга, что всячески мешал Арслангу. Он опустил задумчивый взгляд.

— Сколько осталось моих эликсиров?

— Ни одного. А что?

— Всё же они правы.

— Кто прав?

— Голоса.

Эйсон всучил Альберту скрижаль, размял шею, хрустнув позвонками, и направился навстречу разъярённому исполину. Шаг постепенно сменился бегом.

— Кайг! Приём лежачий лагуз!

Зеленокожий мечник увернулся от очередного взмаха булавой и побежал навстречу Эйсону. Когда между ними оставалось шагов десять, Кайг упёр острие в пол и наклонил меч так, что по нему можно было пробежаться как по крутому склону.

Эйсон прыгнул, потом ещё раз, оттолкнувшись от костяного клинка. Его тело покрыли тёмно-фиолетовые молнии, а затем он исчез.

Темноглазый наёмник беспорядочно перемещался, порхал вокруг капитана как комар, старался своим мечом, будто хоботком, найти уязвимое место в непробиваемых доспехах.

Арсланг рычал как лев, крутился на месте, размахивал рукой и булавой.

«Быстрее. Быстрее. Ещё быстрее!» — раздавался собственный голос в голове Эйсона.

Вокруг капитана в бушующем танце мелькала тёмно-фиолетовая молния. Но вдруг загорелось золотое свечение.

Два кристалла на перчатках излучали яркий, почти солнечный свет. Арсланг скрестил руки на груди, затем поднял их над головой и резким рывком развёл, каждой описав полукруг.

Последовал импульс. Эйсон полетел ядром, а после покатился кубарем, вернувшись обратно к Альберту.

— Эйсон! — алхимик подбежал, перевернул друга на спину. На лице и шее он увидел у него выступившие чёрные вены. — Ты переборщил, братец…

— Брось… Я только начал.

— Ты в своём уме? Помереть захотел?

— Мы и так одной ногой в могиле.

Арсланг был всё ближе и ближе. С каждым шагом золотая аура вокруг него становилась всё отчетливее.

— Зря я ожидал большего. Сейчас вы умрёте, — слова гулким эхом разнеслись по церкви.

Смотря на приближающуюся погибель, Эйсон и не заметил, как голоса в голове заглушили все звуки. Даже тяжёлый топот капитана пропал.

Они искушали его: «Ну же, давай! Пробудись. Изменись. Поддайся этому сладкому чувству, что зовется… гнев!»

Голоса закричали, перебивая друг друга. И Эйсон впервые за долгое время не стал им противится. Он наконец дал свободу той силе, что давно жаждала вырваться наружу.

Эйсон поднялся на ноги, поравнялся с Кайгом, заслонившем собою друзей.

— Ты знаешь, что делать, если я потеряю контроль, — он не взглянул на друга.

Кайг молчал. Прямо на его глазах кожа Эйсона всё больше покрывалась чёрными венами, а походка менялась. Помимо молний тело стала покрывать ещё и чёрная дымка.

Эйсон вернул меч в ножны. Увидя это, Арсланг не остановился.

— Думаешь я проявлю к тебе жалость раз ты безоружен?

Послышался какой-то неестественный смешок.

— Нет. Просто я убью тебя голыми руками.

— Вздор! — прокричал капитан. — Я есть сильнейший и величайший. Мой свет ярче тысячи солнц. Так будь же благодарен, что падёшь от моей руки!

Он занёс булаву над головой и воздух стал тяжелее. Кайг держал меч наготове, а Альберт зажмурился.

Позолоченная львиная голова упала с невиданной до этого силой. Пол под капитаном и Эйсоном треснул. Беспорядочные трещины, словно змейки, поползли во все стороны. Стены задрожали, заколебались, как будто бы от сильного землетрясения.

Когда облако каменной пыли осело Арсланг увидел наёмника как ни в чём не бывало держащего навершие булавы над своей головой. Увидел, как вены, точно извивающиеся корни, покрывали его лицо. Только сейчас капитан ощутил нечто необъяснимое и зловещее исходящее от Эйсона. Но было уже поздно.

Наёмник открыл глаза, что вспыхнули аметистовым огнём.

— Твой свет ничто по сравнению с моей тьмой, — голос Эйсона прозвучал так будто вместе с ним говорило ещё несколько человек.

Он сжал кулак, отвёл руку и ударил. Раздался громкий хлопок. Через прорези забрала брызнула кровь. Жёлтый огонёк постепенно погас.

— Немыслимо… — прохрипел Арсланг.

Он сделал шаг назад. Покачнулся. Устоял. Сделал второй. Кровь снова брызнула, ещё больше окропив блестящую кирасу. Капитан выронил булаву и рухнул на спину.

Эйсон обернулся, посмотрел на друзей сверкающим аметистовым взором. На лице была незнакомая им до этого безумная улыбка неописуемого восторга и наслаждения. Он развернулся и медленно зашагал к ним. Его окружала аура, но не золотая, как у Арсланга, а чёрная. Такая чёрная, что свет искажался у её границ.

После третьего шага из носа у Эйсона потекла кровь. А на четвёртом он замер, качнулся и упал лицом вниз.

Так и разбил бы нос, если бы будто из ниоткуда не появился Варахиил и не подставил руку. Наёмник упал грудью на неё. А его собственные руки повисли как плети.

Послышался дьявольский, зловещий вой. Потом что-то ударило в стену храма, отчего её часть тут же обвалилась.

Варахиил увидел Сарамея разгрызающего рыцаря пополам.

— Ох, перестарались вы, — вздохнул он и легонько взмахнул указательным пальцем. — Сгинь.

Последовал истошный скулёж. Мгновение спустя огромный демонический пёс исчез. А на его месте выжившая храмовая стража нашла изувеченное и бездыханное тело Ренарда.

Варахиил оглянулся по сторонам и сказал:

— Пора нам.

Церковь в одночасье опустела. Лишь Арсланг, некогда непобедимый и сильнейший из людей лежал на полу.

13

Кайг и Альберт лишь моргнули и вот они уже стоят на холме, возвышающемся над городом.

Первый оглянулся и увидел вдалеке полыхающий храм Светоликого, а второй, не сдержавшись, выругался, как смог.

Варахиил осторожно опустил Эйсона на мягкую траву. Затем резко схватился за грудь, согнулся и неуверенно заковылял к дереву. Альберт подскочил и помог тому сесть.

— Что с тобой? — спросил алхимик.

— Гончей изгнание… — начал Варахиил с одышкой, — сил потребовало много. Не осталось благодати. Настал мой час.

Вдруг по его лицу пошла маленькая трещина, потом вторая, третья. Вскоре кусочек со щеки откололся и упал ему на ноги.

Альберт второй раз за ночь не поверил увиденному. Перед ним, опёршись о ствол дерева, сидел мужчина, что буквально рассыпался на глазах, как ветхая полая статуя, изнутри которой выходил свет.

Он попятился.

— Что ты такое?

— В мире сем имён имею много. Ойвиндилем меня люди величают. А эльфы — Энхилем.

— Ты бог? — во взгляде Альберта было непонимание.

— Отнюдь, — голос Варахиила стал всё больше походить на звучание хора. — Я лишь исполнил волю пославшего меня. Но довольно вопросов. Пока ещё дышит он, на север поспешить вам стоит. В избушке одинокой укажет путь слепая.

Сказав это, его тело уже практически распалось. Внезапная вспышка на короткий миг ослепила их. Появился столб света, что устремился высоко-высоко в небо.

Варахиил исчез.

Альберт схватился за голову обеими руками и ещё раз выругался. Кайг же подошёл и взял на руки Эйсона.

— Идём, — спокойно сказал здоровяк.

— Что? Куда?

— Нам же сказали — на север.

— На север? Куда именно на север? А он… Да он помрёт пока мы топаем!

— Критикуешь — предлагай.

У Альберта дрогнула бровь.

— Справедливо… — ответил он.

Наёмники поспешили на север, в тёмную чащу леса.