Лепесток 16

В первый раз на резное крыльцо дома княгини Улитиной штабс-ротмистра Петра Кваснёва привело дело чести. Дело простое и понятное. Во второй — дело государственной важности, хотя Пётр и предпочёл бы нанести просто визит вежливости прелестной Аннет. Увы… Вместо цветов и сладостей штабс-ротмистр был вооружён саблей, пистолетом и штатным амулетом универсальной защиты. Кроме этого, он, как и трое его спутников, активировал амулет незаметности, отводивший глаза любопытствующим обывателям.

Приказ, в соответствии с которым он действовал, гласил: «Выделить 4ый взвод Н-ского уланского полка под командованием штабс-ротмистра Кваснёва для силовой поддержки операции Тайной Магической Канцелярии Его Императорского Величества, проводимой чиновником по Особым поручениям Его Императорского Величества статским советником Задольским». Штабс-ротмистр чуть заметно усмехнулся. Вот так мальчишечка! Чин статского советника при Тайной Магической Канцелярии был чином не статским, то есть штатским, а скорее военным, и по Табели о рангах стоял выше полковника. Так что вся история с замечанием, сделанным Афиногену Слепнёву, выглядела теперь совершенно по-другому. Корнету следовало не на дуэль столичного гостя вызывать, а «Виноват, Ваше Превосходительство» отвечать. И не то странно, что полковник Лискин задиру на гауптвахту определил, хотя обычно смотрел сквозь пальцы на вечерние отлучки корнетов. Странно то, что с гауптвахты раньше времени выпустил.

И вот теперь Слепнёв шагал следом за штабс-ротмистром вместе с двумя корнетами четвертого взвода, Ртищевым и Дымовым. Корнеты чеканили шаг, пребывая в настроении приподнятом, чему немало поспособствовали напутственные слова полковника. «Не буду рассказывать о том, какие возможности для карьерного роста открывает участие в операциях Тайной Канцелярии», — сказал Лискин, — «и о том, насколько высок риск. О первом вы знаете и без меня. Что касается второго, то я уверен, что в нашем полку трусов нет.»

Штабс-ротмистр трусом не был, но и адреналиновой лихорадки не испытывал. Даже перспектива спасения прелестной Анны от неведомой опасности бледнела перед сознанием, что опасность эта ей угрожает. А в том, что статский советник без особой нужды запрашивать поддержку не стал бы, Кваснёв не сомневался. Для чего понадобились уланы Задольскому, штабс-ротмистр не гадал, но был готов к тому, что указания статского советника покажутся странными.

Поразмыслить как следует о странностях штабс-ротмистр не успел, поскольку дверь распахнулась прежде, чем он успел постучать. На пороге возвышалась Матрёна.

— Здравия желаю, вашбродь, — приветствовала она штабс-ротмистра, — проходите, барин ждёт вас.

Она улыбнулась Кваснёву щербатой улыбкой, столь же неуместной на её лице, как неуместен был бы бантик, завязанный на эфесе боевого палаша, додумайся кто до подобного кощунства.

— Господин штабс-ротмистр! — нежный голосок Анны заставил позабыть о странной служанке, видящей сквозь амулет незаметности. — Господа корнеты! Проходите же скорее!

Статский советник тоже торопился. Не прошло и часа, а посреди комнаты стояли корнеты, как три капли воды неотличимые друг от друга, а, главное, от господина Задольского. А ещё через несколько минут мнимые Задольские разъехались в разные стороны. Задольский-Слепнёв отправился коротать вечер «У томалэ», Задольский-Дымов — к мадам Каро. Задольский-Ртищев отправился наносить прощальные визиты. Самому же Кваснёву достался самый ответственный пост, как сказал Задольский, объявляя, что штабс-ротмистр назначается телохранителем Анны.

— Вот ещё! Мне не нужен телохранитель, — возмутилась девушка, принимавшая самое непосредственное участие в преображении корнетов. — Я вполне могу сама позаботиться о себе!

Недовольство своё Анна высказала штабс-ротмистру, подождав, пока брат выйдет из комнаты.

— Я не кисейная барышня, чтобы падать в обморок при малейшей опасности.

При этом взгляд, которым она одарила Кваснёва, был полон негодования. Сердце штабс-ротмистра забилось сильнее при мысли о том, что красавица изволит гневаться за барышню Косову. А, значит, во время знаменательного ужина Аннет посматривала украдкой в его сторону.

— Вам нет нужды, — пылко сказал Кваснёв, — прибегать к такого рода уловкам. Стоит лишь пальчиком поманить, и все мужчины будут у Ваших ног.

— И что же я, любезный Пётр Андреевич, буду делать с мужчинами, лежащими у моих ног? — рассмеялась девушка. — В штабеля складывать? Брюнеты туда, блондины сюда?

И принялась раскладывать воображаемых поклонников в две кучки.

— А рыжих куда? — уточнил штабс-ротмистр, покручивая рыжий ус.

— Куда? — девушка на мгновение задумалась, демонстративно наморщив лобик. — Рыжих сюда.

Анна показала рукой на кресло.

— Как прикажете, прелестнейшая, — галантно ответил Кваснёв.

Штабс-ротмистр опустился в указанное кресло, развернув его прежде так, чтобы держать под наблюдением и окно, и дверь.

— И что же вы будете делать «у моих ног»? — лукаво улыбнулась Аннет.

— Охранять Вас, — ответил штабс-ротмистр.

— По долгу службы? — снова улыбнулась девушка.

— Так точно, сударыня, — подтвердил Кваснёв, но, заметив, что собеседница улыбаться перестала, добавил негромко: — И по велению сердца.

Анна удовлетворённо улыбнулась, и позволила штабс-ротмистр перевести разговор на события предыдущего вечера. Кваснёв завёл непринуждённый разговор, одновременно флиртуя и пытаясь выяснить, от чего же он должен охранять подопечную. Инструкции её брата были краткими: «Ваша задача, господин Кваснёв, беречь мою сестру в первую очередь от неё самой. Не позволяйте ей подвергать себя опасности».

Штабс-ротмистр шутил и осыпал красавицу комплиментами, не расслабляясь ни на минуту. Он был готов в любую секунду вскочить и заслонить Анну собой от неизвестного врага. И его напряжение не осталось незамеченным.

— Расслабьтесь, Пётр Андреевич, — сказала девушка. — Весь дом и двор опутаны охранками, мимо них муха не пролетит незамеченной. К тому же моя интуиция подсказывает, что в ближайшие несколько часов тревожиться не о чем.

— А потом? — настороженно спросил штабс-ротмистр?

— А потом, — вместо Анны ответил возникший на пороге Задольский, — как подсказывает моя, — последнее слово он выделил голосом, — интуиция, здесь станет жарко.

Анна, сидевшая спиной к дверям, вздрогнула от неожиданности, а штабс-ротмистр нахмурился.

— Муха, моя дорогая, — продолжал Задольский, — может, и не пролетит незаметно, а вот маг средней руки или даже просто обладатель хорошего амулета обойдет охранки запросто.

— А мы ждём мага? — с невинным видом спросила девушка. Штабс-ротмистр нахмурился ещё сильнее. Он почувствовал, что подопечная встрепенулась, словно борзая, почуявшая добычу, и понял, что уберечь её будет непросто.

— Вы, — Задольский коснулся одного из своих перстней, и голос его зазвучал глуше, — никого не ждёте. Вы сегодня же вечером забираете детей и уезжаете.

— Детей? — удивлённо воскликнула Анна.

— Детей? — переспросил штабс-ротмистр, с ужасом представивший себя в роли няньки.

— Арсения Вотнова, — пояснил Задольский.

Девушка ободряюще улыбнулась Кваснёву.

— Арсений уже достаточно взрослый и неглупый мальчик, — пояснила она. — С ним не должно быть проблем.

— Да уж, все проблемы будут с тобой, — усмехнулся брат. — Хотя ты вроде уже достаточно взрослая и неглупая девушка.

Анна покраснела и смущённо опустила глаза, а Задольский чуть заметно подмигнул штабс-ротмистру.

— Вы сказали «детей», — поспешил на выручку красавице Кваснёв, заслужив её благодарную улыбку.

— Да, — подтвердил Задольский. — Ещё с вами поедет Лиззи Загряжская.

— Лиззи? Ты нашёл её! — В голосе Анны звучали изумление и восторг. — Нашёл!

Штабс-ротмистр с вежливым недоумением посмотрел на девушку, захлопавшую от радости в ладоши.

— Девочку искали восемь лет, — всё так же восторженно пояснила Анна. — Восемь лет! И не нашли даже следа! А Тали нашёл её!

Штабс-ротмистр почтительно склонил голову перед Задольским.

— Лиззи — чудесная девочка, — сказал тот, многозначительно глядя на сестру, — но она незнакома с правилами хорошего тона.

— Клара быстро её научит, — фыркнула Анна.

— Увы, — сокрушённо вздохнул Задольский, — Клара останется со мной. Так что тебе придётся хотя бы на время стать образцом хороших манер для Лиззи.

— Позволь мне остаться с тобой, — взмолилась Анна. — Пусть детей увезёт Клара!

— Нет, — ответил ей брат таким тоном, что сразу стало понятно: шутки закончились. — На детей идёт охота. Твоя задача — доставить их целыми и невредимыми в Беркутово. С тобой поедут Матрёна и Василий. Сопровождать вас будут уланы под командованием господина штабс-ротмистра.

Анна опустила голову, но потом снова подняла, глядя в глаза брату:

— Ты не можешь отправить со мной и Матрёну, и Василия! Ты остаёшься один! Кто будет тебя охранять?

— Меня? — Задольский чуть усмехнулся. — Со мной останутся господа корнеты, так что я остаюсь под охраной нашей доблестной армии!

Потом на его лицо вернулась маска холодного высокомерия, которую штабс-ротмистру уже доводилось видеть.

— Анна, у тебя час на сборы, приступай, — скомандовал Задольский. Он развернулся и вышел из комнаты.

Девушка молча подошла к окну. Штабс-ротмистру видны были только затылок и напряжённая спина.

— Аннет, — начал было Кваснёв, — послушайте…

Анна повернулась к нему.

— Вы не понимаете, — горько сказала она. — На учениях или в бою вы всегда знаете, где свои, где чужие. А нам… — Девушка прикусила губу, словно пытаясь поймать нечаянно вылетевшее слово. — Служащим Тайной Магической Канцелярии приходится играть вслепую. И Тали, похоже, собирается ловить противника на живца.

— На живца? — переспросил штабс-ротмистр, от которого не укрылось коротенькое «нам».

— Да! — яростно подтвердила Анна. — И живцом собирается быть сам! А меня отсылает, чтобы не путалась под ногами! Как будто я совершенно ни на что не годна!

— Напротив, — возразил Кваснёв. — Если бы он считал, что вы ни на что не годитесь, то не доверил бы Вам защиту детей.

— Вы так думаете? — с надеждой в голосе спросила Анна.

— Я абсолютно в этом уверен! — ответил штабс-ротмистр, про себя подумав, что Задольский правильно делает, отсылая сестру. На войне не место женщинам, какими бы способными они ни были.