Глава VI

Проснувшись, я поняла, что продрогла до костей. Зубы отбивали незамысловатый ритм, от чего, я, собственно, и проснулась. Кое-как продрав глаза, я не сразу вспомнила события минувшего дня. Но полночные купания в речке не прошли даром и не дали мне так просто все забыть.

— АППЧХИИ! — деревья завибрировали от прокатившегося резонанса, испуганно закаркав, поспешно скрылись вороны, а зачиханный Канис подскочил, готовый к бою. Когда до него дошло, что опасность нам не грозит, он чуть не прожег меня недовольным и заспанным взглядом.

— Будь здорова, — пробормотал оборотень.

— Спасибо, — буркнула я в ответ, вытирая нос.

Подняв виновато потупленные глазки, я с удовлетворением отметила, что волк смотрелся невыспавшимся, но уже не умирающим от острой нехватки крови.

«Бурр», — провозгласил желудок Каниса.

«Буррр», — вторило ему уже в моем животе.

Оборотень потянулся и начал стягивать с себя футболку. Я, конечно, полюбовалась, как он грациозно это делает.

— Подожди, я скоро принесу завтрак, — парень собрался же трансформироваться, но я его остановила.

— О, погоди, погоди. Не нужно.

Я потянулась за рюкзаком. Как хорошо, что я умудрилась захватить его из разрушенной машины. Я успела прихватить из ресторана в гостинице пусть и не слишком вкусную на вид, но вполне съедобную курицу. Увидев запеченную птицу, Канис сглотнул слюну.

— Кушай, — протянула оборотню весь пакет с курицей.

— А ты? — спросил он, беря ее в руки.

— Я и себе покушать взяла, — показала волку запас провизии в рюкзаке. Канис впечатлился.

— Женщины, — усмехнулся он и принялся с жадностью поглощать куриное мясо наполовину с косточками. Я рядышком уплетала пирожки с мясом.

После еды оборотень стал выглядеть довольным жизнью. Я же морально готовилась к тому, что завтрак надолго в моем желудке не задержится.

— Погнали, — сказал оборотень, протягивая мне футболку со штанами. Да, что я там уже не видела? Я поспешно спрятала одежду обратно в рюкзак.

Процесс превращения показался мне даже более отвратительным, чем в прошлый раз. Оборотень встал на четвереньки, кожа на его теле сала сморщиваться, бугриться и отваливаться большими кусками. Менялось строение тела, отрастала шерсть. Мне становилось дурно при мысли о том, каково это. Уже не тошнило, как в прошлый раз, хотя отголоски спазмами заставляли мои внутренности съеживаться…. Возможно, я просто предвкушала грядущую встряску.

Волк недовольно заворчал — я задумалась и заставила его ждать. Горько вздохнув, я устроилась на спине зверя и покрепче вцепилась в мех. Канис даже зарычал.

«Рейна! Мне больно! — прозвучало у меня в голове. — Сядь прямо, или я тебя сброшу!»

Внезапная вспышка гнева меня подстегнула, и я поменяла позу на манер наездницы.

«Так ты не упадешь. Прости за крик, но сил терпеть больше не было….»

— И ты меня прости. Постараюсь не слишком вцепляться в тебя….

Канис выразительно фыркнул и рванул вперед. Это путешествие на спине у волка стало самым ужасным за всю мою жизнь. Нет, меня не стошнило, хотя временами очень хотелось. Нас догонял Алек, и Канис не мог остановиться на отдых целые сутки. Долгое время мы бежали по полям, по сельской местности и были открыты, как на ладони. Пусть и со мной на спине, оборотень бежал со скоростью спортивной машины. Но дроу на своих двоих не отставали от нас, как бы быстро мы не бежали. Даже широкая топкая марь и быстрая река не задержала следопытов. Только добравшись до тайги мы вырвались вперед.

Канис родился и вырос в лесу. Высокие сосны, раскидистые березы, цепкие кустарники и ветвистые осины были для волка почти родными. Прорываясь через чащу, мы понемногу вырывались вперед. Канис ловко путал следы меж звериных троп. Лишь доведя след до места, где кормился огромный свирепый медведь, оборотень посчитал отрыв достаточным для отдыха.

Одеревеневшая от крайне долгого сидения в неудобной позе, я вновь соскользнула с волчьей спины. В прошлый раз были корни. На сей раз орешник. Пока я неуклюже выпутывалась из объятий веток, Канис напился из ручья, который тек в двух шагах от кустарника, и где-то там же свалился от усталости и закрыл морду лапой.

Вырвавшись из плена, я принялась растирать затекшие конечности. Они не болели. Нет. Они просто отваливались. А пятую точку так вообще проще отпилить при такой нагрузке.… Но мышечная боль оказалась не самой страшной в тот час, как все нарастающая простуда. Более разбитой я, наверное, не чувствовала себя никогда. Голова раскалывалась и грозила взорваться от насморка, температуры и усталости. Поэтому напившись из ручья, я просто легла рядом с Канисом.

— Сколько времени у нас есть? — пробормотала еле шевелящимися губами.

— Немного. Часа четыре, пять, — ответил нехотя.

— Канис, а ты….

— Рейна, давай спать, — прервал он меня. — Пока есть такая возможность.

— Может, для безопасности будем спать по очереди? — осторожно спросила, игнорируя раздраженный взгляд.

— Нет нужды. Мой внутренний зверь никогда не спит. Если поблизости будет опасность, он даст мне знать, — более миролюбивым тоном уверил меня оборотень.

Смена настроения успокоила меня. Положив рюкзак под голову и устроившись поудобнее, я стала засыпать. Пока не почувствовала под боком теплую волчью шерсть. Я уже хотела разозлиться на проявление такой наглости. Но почувствовав холод, принесенный вечерним ветром, прижалась к зверю покрепче.

*********************************************************************

Как давно это было.… Семь лет назад также как и в этот раз я скрывался от дроу Арона. Тогда я не терпел спутников, считал себя самым умным и ловким. Даже не знаю, какая ситуация хуже. Когда тебя просто ловит алхимик на опыты, или когда в процессе ловли его подручные пытаются убить ни в чем не повинную девушку. Сколько раз я проклял свою глупую голову, злосчастный ритуал и доброту этой наивной девки! Лучше бы я умер на той улице от ран, нанесенных Варисом. Теперь же я обрекал постороннего человека на страдания, и это мучило меня, грызло изнутри.

Прошло почти две недели после того, как я воспользовался зеркалом межмирья. После того, как Рейна нашла меня, она едва не погибла бессчетное количество раз. А вместе с ней и я из-за этой треклятой связи. Каждый день я молился, чтобы изменения не стали роковыми…. После ошибки в ритуале я осознал все глубину и смысл слова отчаянье.

Воображение рисовало мне самые жестокие сюжеты, какие только могли развиться. Раз за разом в моих снах Рейна погибала самым мучительным образом от яда в моей крови, который опасен не только для вампиров, но и для людей. Иногда мне снилось, как девушку разрывало в клочья из-за неудачной трансформации в оборотня. Или что хуже, проклятье просто уродовало ее.

И виноват в этом один я. За что и злился на себя. Как спасти девушку и спастись самому? Ответ я уже знал, но обманывал себя ложными надеждами. Однако единственный, кто мог спасти Рейну от гибели — Арон, алхимик, изучающий межвидовые превращения. Если бы я вернулся к нему в лабораторию, то, возможно, он бы выполнил мою просьбу.

Я никак не мог уснуть. В груди все ныло от тревоги. Вслушивался в дыхание девушки, пытался успокоиться. Выходило плохо. От Рейны исходил все усиливающийся запах волка. Он прочно обосновался в моем носу и ежесекундно напоминал о себе неприятным зудом.

Я пытался задремать — мне предстоял новый забег. Лапы грозили отвалиться от усталости. Даже девушка едва дышала от усталости. На нее много свалилось в эти дни.

Как мог, я прижался к ее спине покрепче, стараясь согреть от ночной прохлады. Купание в ледяной воде не прошло для Рейны даром, и я чувствовал, как от ее тела исходит жар. А через некоторое время появился и кашель. Она дрожала от озноба и содрогалась от кашля.

Не на шутку обеспокоившись — где в лесу я найду аптечку с лекарствами? — облизал ее лоб и едва не обжегся. Вот это уже совсем не походило на обыкновенную простуду! Температура тела может повыситься на два-три градуса. Может даже на пять, хотя это означает верную смерть мозга. Но не на десять же!

Рейна часто задышала, глаза закатились. Я понял, в чем дело. Последняя порция моей крови сделала свое дело. Это была трансформация, но шла не так, как нужно. Девушка умирала.

Я перевоплотился так быстро, как это вообще возможно. Еще наполовину волчьими зубами я разодрал руку. Не теряя времени, набрал полный рот крови. В спешке содрал с девушки рубашку, и дрожащими пальцами стал писать руны высшей регенерации на ее горячей коже. Затем, проталкивая языком сгущающуюся жидкость, наполнил рот девушки своей кровью.

«О, зверь, спящий во тьме моей души! Исцели ценой проклятой крови раны на теле агнца. Уничтожь ядом — яд. Отсрочь смерть этой невинной души!»

Слова ритуала исторглись из моей груди грозным рыком. Внутренний зверь услышал меня и недовольно заурчал. Я почувствовал боль в некоторых частях тела: зверь завершил трансформацию. Поняв мольбу в моем голосе, он нехотя согласился помочь. Хотя поведал, что отсрочка продлится недолго. Сутки, может двое. А затем процесс начнется вновь….

Сквозь связь я ощутил, как мои силы утекают к источнику. Чуть позже цикл вернулся в прежнее состояние, но на тот момент Рейна едва не иссушила меня. Я упал, но перед тем, как отключиться, я увидел, что ее жизни больше ничего не угрожает. Тревога отступила, лишь только внутренний зверь угрожающе зарычал, увидев, как мое сознание уплывает в глубокую черную пропасть.