Глава 9

— Пора тебе познакомиться со своим будущим супругом наяву, — безаппеляционно заявила метаморфа, критически оглядывая Ровену. — Сейчас день на дворе, я желаю прогуляться, а то уже задохнулась в этом подвале. Будь любезна составить мне компанию.

— Отец будет против, — девушка перевела взгляд на Кшысю, которая изображала из себя статуэтку. — Мне запретили показываться высоким гостям на глаза. К тому же я не думаю о замужестве. Приданого нет, о чём можно говорить?

— А положено думать, — заупрямилась Вирнисса. — Мой… э-э-э… младший родственник хорош собой, к тому же ты с ним уже встречалась. На озере. А твоё приданое — это, милочка, твои способности, намного более ценные, чем монеты.

Ровена покраснела, та встреча, когда ей пришлось выпустить фантомы, вспоминалась часто. Да и мышильда сразу сообщила, что её прислали для присмотра за будущей супругой.

— Давай, проводи меня в сад, — леди задумчиво закопалась в сундуке с платьями. — Сейчас только очередной наряд себе выберу. Платья не должны лежать, они любят, когда их выгуливают. Что же выбрать?

— Хотите снова что-то экзотичное? — поинтересовалась девушка, старательно уходя от темы замужества.

Ей хотелось встретить снова своего незнакомца, ох, как хотелось. Но в глубине души крутился червячок сомнения — не может быть, чтобы с первого взгляда и случайной встречи она могла понравиться настолько, что метаморф пожелал связать с ней свою жизнь.

— Экзотичное… вряд ли, — Вирнисса не забывала поглядывать на «горничную», отмечая растерянность, сменившуюся мечтательностью. Хорошая девочка, да! Не уцепилась за возможность выгодного брака всеми конечностями. — Но соответствующее надо найти.

За сундуком последовали вешалки-распялки, на которые перекочевала часть нарядов.

— И снова нечего надеть! — с мучительным стоном выдохнула леди. — Не то сундук мелкий, не то я не знаю, чего хочу в данный момент.

Второе было более вероятно.

— Сейчас день, — Ровена снова перебрала вешалки. — Может белое. Оно и скромное, и…

— Какое из них? — тут же оживилась леди. — То, которое с кружевами и таким роскошным вырезом на спине, или то, которое с розами? Скромных у меня отродясь не водилось.

— Совсем? — удивилась девушка, с изумлением разглядывая белое с вырезом до… большим, одним словом.

— Почти, — Вирнисса вытянула из сундука очередной наряд, состоящий из широких брючек и полупрозрачного камзола. — Можно попробовать вот это.

В «вот это» не влезал наспех увеличенный бюст, а уменьшать его метаморфа не собиралась. Ровена с облегчением вздохнула, втайне надеясь, что выбор платья затянется до вечера и прогулка отложится.

Надежда умерла, возмущённо пискнув на прощание, как только сиятельная леди достала на свет целый комплект: белую блузку, сползающую с плеч при любом движении рукой и полосатую юбку из сатина.

— Вот, — метаморфа покрутилась перед старым зеркалом, засиженным мухами и изъеденным временем. — И плечики соответствуют образу певички, и юбка горожанки, и верхний корсет только подчёркивает фигуру.

Тёмно-синий корсет застёгивался на мелкие пуговички и своим кроем подчёркивал пышные верхние формы.

— Причёску? — Ровена взялась за гребень, непрестанно кося глазами на открытые плечи леди.

— Нет, просто подними волосы вверх, чтобы они не закрывали ничего лишнего, и свяжи в высокий хвост. Необычно и вполне подходяще.

В сиреневых глазах блеснули довольные огоньки, и тут же радужка поменялась на непроглядно чёрный цвет.

Вовремя заглянувший в дверь управляющий нервно сглотнул и поспешил ретироваться. Ранчер мучительно думал — стоит ли предупредить его величество о неожиданной гостье или нужно оставить всё как есть, оставшись в наблюдателях. Метаморфу обижать не хотелось, королю, лично, он вроде бы не присягал и втайне рассчитывал, что развлечения престарелой леди далеко не зайдут.

Теперь, когда на свет выползло предположение, что Ровена происходит из королевской семьи, из неправящей её части, управляющий мог себе представить, как разозлится Брандт, если ему станут известны некоторые подробности жизни своей дальней родни. Любой родственник короля, независимо от степени родства, автоматически находился под патронажем и защитой короны.

Леди ничего не желала слышать об отмене прогулки. Мнение Ранчера, да и Ровены в данный момент метаморфу не интересовало. Пока в голове созревал план, нужно было осмотреться. А как это можно лучше сделать? Только знакомясь с окрестностями замка.

От чёрного хода вела извилистая тропинка, вытоптанная по высокой траве.

Вирнисса приглушённо ругалась, наткнувшись на мелкий репейник. Можно было воспользоваться магией для очистки, но пока она не собиралась раскрывать некоторые свои таланты обитателям поместья.

— Леди, вы ругаетесь как извозчик, — тихонько хихикнула Ровена, мастерски уворачиваясь от колючек.

— А певичке это вполне пристойно, — заметила метаморфа, но притихла.

Колючки… колючки… Может их кому-нибудь в штаны подсыпать? Вдруг вспомнилось буйное детство, изобиловавшее шалостями, когда юная иллюзионистка спасалась от старших братьев и сестёр при помощи мелких пакостей. В живых не осталось никого — только она одна, единственная представительница рода Кханов в этих землях, унаследовавшая дар, который крайне редко встречался даже у представителей её расы. Единственная, не озаботившаяся потомством, слишком далеко уплывшая в мир превращений и метаморфоз. Без детей, без внуков, с последними, вечно занятыми своими делами родственниками…

— Что-то печальное? — забеспокоилась Ровена, видя, как мрачнеет лицо леди.

— Прожила жизнь зря! — морфа ловко подобрала юбку и стрельнула взглядом по сторонам. — Только сейчас в полной мере понимаю свою беспечность и паршивое отношение к родне. Чувство вины за потерянные годы оказалось куда неприятнее, чем предполагала.

Стоило им только выйти на дорожки сада, за решёткой которого виднелся парк, как Вирнисса оживилась. Ещё бы, в обозримом пространстве прогуливался её правнучатый племянник, суровый и сосредоточенный, а за ним следовала Аделина с похоронным выражением лица.

В листве старой яблони прошуршала мышильда, роняя на землю оборванные крыльями листья.

— Кшыся, — громовым шёпотом поинтересовалась леди, — кого тебе с высоты видно?

— Тоже мне высота, — невежливо буркнула Кшыся, но всё же забралась повыше. — Его величество покинула леди Севьира, и теперь король прогуливается в одиночестве и скоро пройдёт мимо ограды, если, конечно, не поменяет направление. Родственников Ровены и близко не видно, кроме Аделины, которая изображает вселенскую скорбь от того, что ей так и не удалось объяснить лорду Кристиану, что она настоящий цветок, желаниям которого стоит потакать.

— Ага, король один, — метаморфа на мгновение остановилась, проверяя свою неподражаемую внешность, и ринулась вперёд.

— Леди… — простонала Ровена и замолчала, сообразив, что для певички такое поведение вполне естественно.

Брандт задумчиво разглядывал кустарники и клумбы, мечтая, чтобы никому не пришло в голову нарушить его уединение. Свита следовала в почтительном отдалении, не рискуя приближаться. Среди веток мелькнула полосатая, юбка и его величество с досадой поморщился — если это опять кто-то из просителей или родственников графа, то их ожидал неласковый приём.

— Какая чудесная погода! — Вирнисса с удовольствием посмотрела на безоблачное небо и закружилась, радостно раскинув руки. — Сад просто волшебный!

Сад волшебным не был, за ним ухаживали мало, поддерживая в порядке только многочисленные клумбы и дорожки, ну и некоторые живые изгороди.

— Вирни! — король прищурился, эта девица возбуждала в нём нездоровый интерес и непроходящее любопытство.

— О-о-о, — пролепетала метаморфа, приседая в реверансе. — Ваше неподражаемое величество! Какая встреча! Я счастлива, поверьте.

Свита было дёрнулась, но быстро распознала знаки благоволения к особе, с завидным постоянством возникающей на пути монарха, и благоразумно поотстала. А вот спутницу певички они разглядели очень тщательно, стараясь на всякий случай запомнить.

— А что это вы тут делаете, милочка? — Брандт предлагать руку певичке не стал, не тот статус, но пообщаться был рад, проявив внимание и к оголённым плечам, так кстати вынырнувшим из-под блузки, и к тонкой, затянутой в простой корсет, талии.

— Великолепная погода, я ничем не занята. Так захотелось пройтись и посмотреть, как живут в своих поместьях настоящие дворяне, — леди пристроилась с левой стороны от короля, автоматически последовав придворному этикету, и не заметила, как насторожилось его величество.

Бранд не был бы королём, если не умел подмечать некоторые мелочи и на их основании делать выводы. Эта девица уже не просто интересовала, вызывая вполне обоснованные мужские желания, но и интриговала, будучи не похожей на актрисок, которых он перевидал достаточно.

Вслед за Вирни из кустов вышла ещё одна девушка, светловолосая и худенькая, смутно напоминающая кого-то очень знакомого.

— А это кто? — король остановился, разглядывая незнакомую особу.

— А, это Ровена, — махнула рукой метаморфа. — Мне её в служанки определили.

Ровена… Монарх моментально сделал стойку как охотничья собака. Память не подвела, выдав информацию о сомнительном браке графа Миртура.

— Леди Ровена, приятно с вами познакомиться, — пусть в голосе звучала лишь обманчивая светская любезность, но ум уже вовсю работал над очередной подножкой, которую безумно хотелось подставить хозяину поместья. — На каком основании вас отправили прислуживать? Подобное недостойно вашего статуса, тем более, что приставили к безродной горожанке.

Вирнисса ничуть не изменилась в лице, с удовольствием слопав и «безродную» и «горожанку» и искренне радуясь, что удалось достоверно сыграть свою роль.

— Простите ваше величество, — девушка попыталась изобразить придворный поклон, но у неё выходило из рук вон плохо, и король нахмурился. По всему получалось, что граф признал свою дочь только ради земли, но совершенно не озаботился её светским воспитанием и обучением.

И это момент Брандт тоже собирался обыграть, а то и переиграть всё, что было задумано изначально, только чтобы наказать зарвавшегося дворянина.

— Я желаю вас видеть сегодня за ужином за своим столом, — решительно произнёс монарх и, обернувшись, поманил к себе одного из сопровождающих придворных.

Придворные не являлись бы придворными, если бы не были в курсе всех сплетен, слухов и просто спорных моментов. Они тут же сделали соответствующие выводы, отвесив приличествующие статусу поклоны.

— Лично проследите, чтобы леди Ровена нынешним вечером села за мой стол, — приказал Брандт своему секретарю и, нисколько не сомневаясь, что его распоряжение будет выполнено, двинулся вперёд.

Теперь его мысли снова занимала певичка.

Впрочем, Вирнисса чуть отстала, почтительно раскланялась с удаляющейся спиной, и только хотела исчезнуть в прогале между низкорослыми ивами, как её вежливо остановили.

Всё становилось ясно! Его величество никуда её не отпускал, а значит придётся ещё какое-то время поработать бесплатным приложением к прогулке.

— Вирни, куда же вы делись? — сам не понимая почему, Брандт всё же обратился к певице на «вы». — Что такое? Это неуважение к королю, я не позволял вам уйти и уже вижу беседку, где мы сможем прекрасно провести время.

В тени раскидистых, уже отцветших платанов, стояла беседка. Бывшая некогда беломраморной, сейчас она представляла собой строение, заметно выщербленное временем, потемневшее и слегка поросшее мхом. На каменных скамьях лежали разноцветные подушки, прикрывая трещины и сколы.

«Поторопились, — бегло отметила Вирнисса. — Даже кинули кое-как».

— Вирни, а вы владеете каким-либо музыкальным инструментом? — его величество желал отдохнуть и был весьма расположен к беседе.

— Конечно.

Метаморфа подождала, пока король усядется на скамье, и только потом устроилась на подушке около ступеней.

— Тогда не соблаговолите ли развлечь меня игрой и своим чудесным голосом? Право хочется вспомнить те сладостные минуты, когда мне доводилось его слышать, — Брандт сделал жест рукой и тотчас один из его придворных пропал среди листвы густого кустарника, стоящего нестриженой стеной.

Вирнисса нервно завозилась, ей как-то не понравилась постановка самого вопроса. Не то, чтобы она опасалась, что не сможет сыграть пару мелодий, или спеть пару песен. Нет, здесь король и в самом деле озадачился тем, что коль певица в его свите, но возможно она услаждала его слух и раньше.

М-дя, ситуация вырисовывалась щекотливая.

— Уж не доставят ли сюда ваши сопровождающие клавесин? — сладким голосом поинтересовалась леди и кокетливо повела оголёнными плечами.

— Не уверен, что хозяин замка так любит музыку, что держит дома подобные предметы, — Брандт бросил взгляд в сторону белого шиповника, около которого нервно прохаживался граф Миртур, навостривший уши. — Во всяком случае, на вчерашнем ужине подобного развлечения нам не предоставили.

Кристиан, тем временем сделав круг, уже подходил к месту отдыха монарха. Его спутница отговорилась внезапной головной болью и исчезла в коридорах замка, и это обстоятельство несколько поднимало настроение. К тому же он уже заметил старую метаморфу и принял решение находиться к ней поближе. Во избежание эксцессов, так сказать.

Посланный придворный выскочил из кустов и почтительно протянул инструмент, бережно обёрнутый в дорогой бархат.

— Что это? — изумилась Вирнисса, не торопясь принимать его в руки. Согласно этикету она могла сделать это только с разрешения хозяина.

— Лютня, — Брандт с затаённой гордостью огладил деку, чуть перебрал струны. — Что вы можете о ней рассказать?

Инструмент и в самом деле заслуживал внимания и исключительно бережного обращения.

— Она чудесная, — леди даже не пришлось разыгрывать театр, она и в самом деле восхищалась искусной работой мастера-лютье. — Дека с одинарной розеткой, украшенной пластинками из драконьего зуба, дерево преимущественно с горных местностей, и ель для деки, и кровавая вишня для корпуса. Парные струны великолепны. Но, увы, ваше величество, я слышу, что она чуть расстроена.

— Так, настройте, — благожелательно разрешил король. — Вам дозволительно.

Вирнисса пробежалась тонкими пальцами по колкам, подкручивая и слушая звук. Все прочие замерли: придворные в удивлении — ведь это был любимый инструмент его величества, а граф нервно дёрнулся — он и в самом деле считал музыкальное обучение для своих детей необязательным.

Закончив настройку, она вопросительно взглянула на Брандта и, получив молчаливое разрешение в виде кивка, тронула струны.

Метаморфа не стала исполнять ничего сложного или модного, решив оставить подобные мелодии для ужина, а запела старинную балладу о любви бронзового дракона к русалке, которую он встретил у озера.

Кристиан густо покраснел — он и в самом деле не предполагал, что у его родственницы настолько хороший голос. Распевный с ярко выраженными грудными нотами, он очаровывал, заставляя окружающих таять от восхищения.

Король чему-то слегка улыбался, наслаждаясь чудесным исполнением. Как только певичка начала петь, он сразу же сделал вывод, что хочет видеть ночью её в своих покоях. Один и без свидетелей, даже без слуг. Для приватной беседы…

Одна баллада сменялась другой, после любовной истории слушателям была предложена героическая сага, переложенная на музыку.

— Достаточно, — внезапно Бранд оборвал метаморфу, которая и сама получала удовольствие от своего пения. — Думаю, что вечером смогу в полной мере насладиться всем вашим голосом, потенциал которого, я надеюсь, вы пока не раскрыли.

— О, разумеется, ваше величество, — Вирнисса с лёгким поклоном передала лютню обратно в руки монарху, с удовлетворением наблюдая, как он лично оборачивает инструмент мягкой тканью. — Я могу идти.

— Да, конечно, жду на ужине, — несколько рассеянно покивал головой король, поглаживая лютню.

Проверка удалась, да ещё и в присутствии свидетелей. Теперь никто не посмеет сомневаться в том, что некой столичной певице и в самом деле благоволит его величество.

Изобразив небрежный поклон, далёкий от почтительного придворного расшаркивания, метаморфа направилась прочь от беседки. По дороге она обогнула графа Миртура, слегка мазнув ему по ногам тканью юбки.

Хозяин замка проводил певицу задумчивым взглядом, с тоской глянул на солнце, определяя время. Этот момент он упустил — гостей, да ещё столь высоких, стоило не только кормить и выгуливать, расхваливая природные красоты заросшего парка, но и развлекать. Если с первым справлялся управляющий, со вторым подключились и его домашние, то третий момент, собственно развлечение, оказался упущенным. Ладно, хоть поместье располагалось недалеко от города, и с самого раннего утра туда был отправлен гонец с поручением любой ценой разыскать и доставить актёров или циркачей.

По чести, Миртур никогда не интересовался музыкой или пением, да и его супруга не считала это стоящим увлечением. Графиню больше занимали наряды и внешность, она успешно обучила дочь уходу за своим лицом и всегда надеялась, что их кровиночка займёт более высокое положение, чем её родители.

Теперь граф лично наблюдал результаты своих просчётов — король откровенно скучал. Единственным развлечением стала появившаяся из ниоткуда певичка, надо сказать с хорошим голосом и актёрским дарованием. Последнее он заметил в крохотной комнатке — изрядно побитого сына и целёхонькую нахалку, которая тут же переключила внимание присутствующих на себя несчастную и пострадавшую, хотя ни той, ни другой не являлась. Ну, сын — тот ещё идиот, прежде чем выполнять распоряжение матери, нужно было посоветоваться с отцом. За что и получил, по полной, до разбитого в кровь лица.

Певичку Миртур в этом происшествии не винил, если она и в самом деле любимица его величества, то нанесение ей ущерба могло вызвать неудовольствие короля. А она — любимица, в чём все слушатели удостоверились лично.

Впрочем, граф не собирался предоставлять актриске другое помещение для жилья, в связи с большим наплывом гостей, в том числе и свиты, которую он тоже как-то позабыл учесть, дела с комнатами обстояли проблематично. Гостевое крыло после прибытия остальных гостей и придворных из столицы будет заселено под завязку. Возможно даже придётся отдать что-то из личных покоев, но это всего на одну-две ночи, не более.

Тем временем, Вирнисса неспешным шагом возвращалась в замок. Прогулки — прогулками, но стоило и честь знать и не привлекать к себе лишнего внимания. А вот покосившийся сарайчик с ржавым замком ей понравился. Уже потому, что именно в него садовник прятал свои вилы и косы, в чём метаморфа убедилась, подглядев в щёлочку между рассохшимися досками.

Покрутив в пальцах шпильку, она решила всё-таки пока оставить сарайчик в покое и дождаться ночи. Ночь, темнота, призрачный лунный свет и… очередной образ предстояло придумать.