Глава 6. Трогательное очарование зла, или всё не так бесперспективно

Все трое участников экспедиции вошли в подъезд. Впереди шёл куратор, за ним Эльвира. Последней вошла Анна.

— Ничего не трогайте, это может быть опасно, — предупредил Иннокентий Петрович.

Проходя мимо вчерашней квартиры, Эльвира воскликнула:

— А это что такое?

Вместо дерматиновой двери была стена, как будто проём заложили кирпичами и покрыли штукатуркой. Анна дотронулась пальцем до шершавой поверхности. Штукатурка была старая.

— Я же говорил, не трогайте здесь ничего без надобности! — с досадой сказал куратор.

— А куда делась дверь? — растерянно спросила Анна.

— Я не прорицатель, но обычно двери в этом доме исчезают, когда хозяева наводят порядок у себя в головах и в душах.

— В душах? — удивлённо спросила Эльвира. — Что за чепуха. А как они будут ходить в магазин, например? И как они вернутся вернутся обратно?

— Обратно можно вернуться очень просто. Снова сорвать краны и устроить потоп.

— Вы говорите притчами какими-то! Аллегориями изъясняетесь… — недовольно буркнула Эльвира. — Ничего не понятно.

— А… Где они сейчас? — спросила Анна дрогнувшим голосом. — Они там замурованы?

— Вряд ли. Может, в театр пошли. Может, в кино. А может, в магазин покупать новую палатку. Почему бы им не пойти в поход? Как в старые добрые времена, а? — куратор резко повернулся к Анне и подмигнул.

— Вы что, нас подслушивали? — насторожилась Анна.

— Зачем? У людей не так много вариантов. Хотя чаще всего они выбирают наихудший. Но не всегда. Не беспокойся о них. Может, они вообще сидят на диване и смотрят телевизор. Пьют чай… И у них всё хорошо. То есть, им друг с другом хорошо. Когда людям хорошо вместе, им не требуется скорая помощь в виде водопроводчика, психолога, или мага какого-нибудь, который в итоге чаще всего оказывается обычным шарлатаном.

Анна промолчала.

— Зайдём-ка ко мне в берлогу. Я здесь иногда снимаю квартиру. Так сказать, рабочий кабинет.

Они вошли на второй этаж. Лестничная площадка здесь выглядела мрачно. Эльвира вздрогнула. Ей показалось, что на полу лежат какие-то человечки, размером с детей. Они лежали неподвижно, и Эльвире стало жутко.

Иннокентий Петрович клацнул выключателем, под потолком вспыхнула тусклая лампочка. Стало светлее, а заодно — понятнее. На полу лежала какая-то рухлядь, немного мусора, несколько больших сломанных кукол. У стен стояло два деревянных старых шкафа — платяной и бельевой. Из-за двери выглядывала часть скелета. А череп красовался на бельевом шкафу.

— Фильм ужасов… — пробормотала Эльвира. Ей отчаянно захотелось взять Иннокентия Петровича за руку, чтобы было не так страшно. Но гордость ей этого сделать не позволяла. К тому же он так унизил её, незаметно перетянув на свою сторону её закадычную подругу. Вот садист, довёл почти до слёз! До того, что Эля бросила подруге тяжкое обвинение в предательстве. Может, это было сказано и сгоряча, может, и несправедливо. Но дело сделано. В сторону Анны ей даже смотреть не хотелось. Руки у Эльвиры задрожали, а ладони стали отчего-то ледяными.

Вдруг Эльвира почувствовала тепло. Аня мягко взяла её за руку.

— Что? — прошептала Эля.

— Элечка, мне страшно… — шепотом ответила ей Анна.

— Не бойся, я с тобой. И с нами Иннокентий Петрович. Не будет же он рисковать своими студентками. Когда становится опасно, нужно держаться всем вместе. И хочешь не хочешь — надо доверять друг другу.

— Мама песню пела такую: "Возьмёмся за руки, друзья, чтоб не пропасть поодиночке..."

— Правильная песня! — отозвался Иннокентий Петрович из полумрака подъезда. — Идите за мной на третий этаж, сюда нам пока рано.

Эльвира крепко сжала руку Анны и почувствовала: страх потихоньку улетучивается, а ладони становятся теплее.

Берлога у Иннокентия Петровича была вполне приличная. Здесь всё было старое, и даже старинное.

— А зачем вам снимать здесь квартиру? — спросила Эльвира. — Вам в собственной квартире места не хватает?

— Иногда нужно прийти сюда, привести в порядок мысли, порыться в архивах.

— А где архивы? — Эльвира осмотрела комнату. Но в ней не было даже книг. Лишь на столе валялся старый блокнот, а рядом с ним стояла допотопная чернильница и лежало несколько перьев.

— В надежном месте мои архивы. В голове! — засмеялся Иннокентий Петрович. — Сначала мы выпьем цейлонского чаю. А потом я вам, ввиду того, что наметилась конфликтная ситуация, закрою практику.

— Как это закроете? Мы же её не прошли! — возмутилась Анна.

— Кое-что вы освоили. На практике. Я решил подарить вам зачёт просто так. Лучше всего люди проявляются тогда, когда друг другу ничего не должны. Можно сказать, я вас отпускаю.

— А как же практика?

— А теперь всё зависит только от вашего желания. Захотите завершить все задачи добровольно — хорошо. А не захотите — считайте зачёты подарком.

Эльвира покраснела.

— Иннокентий Петрович, это опять какой-то тест?

— Эльвира, вся жизнь это один бесконечный тест.

— А когда мы пойдём в ту квартиру?

— В какую именно?

— Этажом ниже.

— Ты точно этого хочешь? — вдруг спросил Иннокентий Петрович у Эльвиры. — Учти, это не слабонервных. Подумай.

— Я подумала. А кто там живет?

— Там живет девочка. Волшебница. Она умеет превращать людей в игрушки.

— В игрушки? — засмеялась Эльвира. — И что же в этом страшного? По-моему весьма забавно.

— Забавно? — Иннокентий Петрович посмотрел ей в лицо прямо и серьёзно. Эльвире стало не по себе, будто ей заглянули в душу, да так глубоко, куда она и сама-то не горела желанием заглядывать.

— Иннокентий Петрович… Я, наверное, сужу о том, чего не знаю?

— Скорее всего, да. Но радует, что сказанные слова ты не пропускаешь мимо ушей. Значит, всё не так бесперспективно.

— О нет, я не верю своим ушам! Великий волшебник наконец-то похвалил меня! — тихо рассмеялась Эльвира. Ей хотелось поехидничать и поёрничать, но вместо этого она вдруг ощутила радость. — Ой, я пошутила, Иннокентий Петрович, это нервное. Извините...

— Хорошо, — согласился Иннокентий Петрович, достал из папки ведомости и сделал в них какие-то отметки.

— Ведомость закрыл. Теперь вы вольны распоряжаться своим временем, как вам заблагорассудится.

— Мы хотим продолжить практику! — уверенно заявила Эльвира.

А что скажет Анна?

— Я за.

— Ну что ж. Допивайте чай, доедайте печенье. И приступим. Только учтите: слушаться меня вы должны беспрекословно. И не проявлять никакой самостоятельной инициативы.

— Вы обеспокоены? — участливо спросила Анна.

— Вообще-то да. И ещё — в квартире ниже этажом много зеркал. Не нужно смотреться в них.

Дверь квартиры на втором этаже была расписана какими-то непонятными рисунками, фигурками и символами. Эльвира потрогала её поверхность. Железная… Крепкая.

— Вы готовы? — спросил Иннокентий Петрович, надел перчатки и поправил цилиндр. — Эльвира, звони.

Эля нажала кнопку звонка. Она ожидала всего, чего угодно, только этого: за дверью раздался детский голос.

— Кто там?

— Вы заказывали консультации. Это консультант. И со мной две ассистентки.

Дверь открылась. На пороге стояла прелестная большеглазая девочка с огромным бантом.

#Добро_зло_немного_волшебства