Глава 6

— Вы… Вы с ума сошли, Алексей!

Вся угрюмая невозмутимость, которую Антон демонстрировал с той минуты, как его отыскали после нападения ткача, мгновенно испарилась. Сейчас на лице был лишь испуг. Вот только глаза несколько раз дёрнулись в сторону, отводя взгляд. Поэтому и Вика, и Василий сразу для себя решили — парню есть что скрывать. Впрочем, мешать Алексею они не собирались и так. И доверяли, и… На время посещения Зоны логика мышления Слышащих иногда менялась странным образом, подстраиваясь под безумие чужого мира. Опыт в таких случаях говорил: «Не лезь под руку». Оба сталкера хорошо помнили, как в одной из первых совместных вылазок Алексей потребовал от группы пересечь лужок, прыгая на одной ножке. Послушались все, кроме самого «умного», который покрутил пальцем у виска и решил прогалину пробежать. Пятнадцать минут спустя группа уходила, оставляя за спиной труп неверующего: раскинувшая сигналки тварь, почуяв шаги человека, перерубила его напополам раньше, чем остальные успели открыть огонь.

Несколько секунд Антон переводил растерянный взгляд с одного сталкера на другого. Надеялся, что остальные урезонят Алексея… Вместо этого, чтобы не терять время, Вика достала котелок и горелку, набрала воды, кинула туда обеззараживающую таблетку и поставила на огонь. Рядом примостились два пакета с крупой и сушёным мясом-пеммиканом. Василий оттащил все четыре рюкзака подальше в сторону, после чего подсел к девушке. Оба с любопытством принялись наблюдать за действиями своего Слышащего.

— Вы… Вы с ума сошли! — повторил Антон. По лбу стекла струйка пота — Уберите пистолет. На звук выстрела сбежится зверьё со всей округи. Ночь почти, мы не отобьёмся.

Алексей согласился без возражений.

— Вы правы. Дядя Василий. Присмотрите за ним на секунду.

Василий немедленно встал. Неторопливо снял бронежилет, потянулся, демонстративно играя мускулами. И подошёл поближе. Антон втянул голову в плечи. Сразу вспомнилось, как меньше часа назад богатырь голыми руками одолел сразу двух гориллоидов. Его такой порвёт, даже не вспотев. Алексей тем временем сунул руку в карман, достал глушитель и принялся навинчивать на ствол. Антон смотрел на его действия с ненавистью, Вика же и Василий с пониманием. Всё явно не экспромт, у них-то глушители так и остались в рюкзаках. Решив подыграть, девушка поинтересовалась:

— Ужин на четверых варить? Или на троих?

— Спасибо, дядя Василий. Дальше я сам, — пистолетный ствол снова посмотрел в лицо Антону. — Вари на четверых, если что — его порцию поделим. Но, надеюсь, не понадобится. Вы ведь не станете отпираться, господин Черных? Только для начала нож медленно вынуть — и в сторону. Иначе на всякий случай мне придётся прострелить вам руки.

Антон сглотнул, вспомнив какую-то книгу по психологии и общению с террористами, попытался сделать успокаивающий жест. И чуть не заорал. Раздался хлопок, пуля пробила рукав штормовки.

— Без резких движений, — в голосе Алексея чётко слышался высокомерный холод. — Хватит играть в недотёпу-новичка. Я не знаю вашей настоящей подготовки, потому рисковать не собираюсь. И ещё, на всякий случай. Учтите, пока мы в Зоне, не только моя реакция вдвое выше, чем у обычного человека. Зрение сталкеров работает как дальномер, так что я даже на бегу всажу пулю именно туда, куда хочу. В мякоть. В колено. Или в голову. Не надейтесь, что я не стану стрелять, опасаясь попасть не туда. Итак. Я слушаю.

Антон теперь уже медленным движением достал нож, отбросил в сторону и замер, не зная, что ответить. На память пришла сцена в баре, их первая случайная встреча и подслушанный разговор. Алексей — игрок в покер. Умеет хорошо блефовать. Так врёт и только пугает? А если нет? «Я для них чужак, — забилось в голове, — раненого они вытаскивать не будут, бросят подыхать. Или не станет он стрелять в человека? А может, рассказать часть правды? Чтобы поверили…»

Не дождавшись ответа, Алексей тяжко вздохнул:

— Всё-таки придётся подстегнуть память.

И сместил пистолет вниз, чтобы выстрелить по ногам.

«Точь-в-точь как в фильмах, — Антона захлестнула паника. — Там тоже на допросах пальцы отстреливают».

— Не надо! Меня и в самом деле зовут Антон Черных. Я на самом деле физик, работаю в одном из институтов по исследованию Туманного купола. Могу продиктовать название, но оно вам ничего не даст.

Антон осторожно переступил с ноги на ногу, остро жалея, что нельзя на что-нибудь опереться спиной. Как советовали все популярные издания по психологии для неспециалистов, самый простой способ невербально показать неуверенность, а оппоненту дать почувствовать своё превосходство. Неплохо бы потереть или почесать лоб, щёку или ухо подёргать: тоже озабоченность, смущение, неуверенность. Вот только как бы дурной сталкер в ответ не выстрелил. Эти приёмы для нормальных людей хороши, а пред Антоном псих явный, полный отморозок.

— Хорошо, господин Черных. Продолжайте. И не заставляйте меня выдавливать из вас каждое слово. Ночь скоро, к тому же я, — Алексей усмехнулся, — голодный. Каша скоро будет готова. Война войной, а обед по расписанию. То есть ужин.

— Я… Я не знаю, что вам надо. Я же не против. Но всё, что я говорил господину Салимжанову — чистая правда. Мне и в самом деле необходимо замерить плотность поля…

Тут от рюкзаков раздался голос Василия.

— Лёша, а давай лучше я поспрашиваю? Я в молодости в Афгане служил, ограниченный контингент. — Василий бросил на Антона доброжелательный взгляд, от которого почему-то по телу поползли нехорошие мурашки. — Вы, молодой человек, про это, наверное, даже не слышали. Давняя история. Разведрота, языка по горам тащить нет смысла. Времени мало. Это я к тому, что потрошили на месте. Фанатики там были нечета нашему физику, упёртые. Всё равно пели у меня соловьями. Только для начала, Лёша, ты поделись своими соображениями. Чтобы я знал, чем мне интересоваться, а про что мы уже знаем.

Алексей свободной рукой показал кулак с вытянутым большим пальцем: «Согласен». Антон же покрылся испариной, в животе заурчало и нестерпимо захотелось в туалет. Если эспера в роли хладнокровного палача представить так и не получилось, то пожилому священнику захотелось поверить сразу. Этот точно разделает на мясо профессионально и без лишних эмоций.

Тут в разговор вклинилась Вика.

— Лёша, ты лучше поешь, каша готова. Заодно за едой и расскажешь. А наш загадочный физик никуда не денется. Правда? — девушка тепло улыбнулась. А потом резко, словно щёлкнула кнутом, добавила. — Спокойно постоит в стороночке. Там, где сейчас стоит. Ему всё равно деваться некуда.

Антон стиснул зубы. А ведь она ему так нравилась! Теперь же с удовольствием присоединилась к остальным его мучить. Потому что когда весь день питался галетами всухомятку — смотреть, как остальные уплетают горячий ужин, настоящая пытка. только деваться ему и в самом деле некуда. Отсюда до границы Земли по прямой семьдесят километров. Если вдобавок учесть изгибы пространства как на болотах… Переход-свёртку, который выведет обратно, может найти лишь Слышащий. К тому же идти по Зоне без оружия — гарантированное самоубийство на первом же километре. Алексей тем временем отошёл к остальным, сел на рюкзак. Пистолет положил между собой и Викой, сам взял тарелку и за едой принялся объяснять.

— Меня царапнула одна странность, ещё когда я только узнал про рейд в глубину Зоны, а потом познакомился с нашим, — он усмехнулся, — заказчиком. Этот Антон вёл себя слишком наигранно. Даже нет, он словно играл чужую роль. Пришёл к Фариду с солидным деловым предложением, знал, к кому идёт. У него были контакты и пароли, даже план рейда. При этом считал, что его копейки покрывают все расходы. Причём вёл себя… Вот ощущение «из грязи в князи», «я за всё заплатил». Явно деньги пришли к нему недавно. Впрочем, я тогда это пропустил мимо. Ну, украл и украл. Не наше дело. Главное — угроза нового Прилива.

Вика и Василий синхронно кивнули. Пусть не так чётко оформившиеся, но схожие ощущения были и у них. Антон же не выдержал. Тонко, срывая голос, начал возмущаться:

— Ничего я не украл! Специально на меня наговариваешь? Это мои деньги, честно заработанные…

И осекся под насмешливыми взглядами сталкеров. Тут же принялся мысленно ругать свой длинный язык, но было уже поздно. Антон слишком быстро начал гневаться. Если обвинение в воровстве — ложь, порядочного человека от беспочвенного оговора хоть на несколько мгновений охватила бы оторопь. Да и фраза-оправдание прозвучала слишком чётко и гладко, даже голос ни разу не дрогнул. Словно Антон предполагал нечто подобное и заранее приготовился спорить и всё отрицать. Сообразив, что его поймали, Антон решил сам перейти в контрнаступление.

— Копейки для вас, да? Сумма, на которую можно купить пару машин премиум-класса. Видимо, неплохо сталкеры зарабатывают, а? И не с зарплаты явно, а с контрабанды из Зоны. Ну что же, для вас это, может, и копейки. Сколько каждый из вас получит с той суммы? С каждого заказа…

— Не стоит, — Василий остановил поток слов мягким тоном, без ругани и окрика, но Антон всё равно отчего-то поперхнулся. — Твоя ошибка, молодой человек, что ты всё меряешь одними деньгами. А ведь тебе поверили. Фарид, чтобы организовать наш рейд, своих денег вложил в разы больше, чем ты ему дал. А ещё репутацию. Мы же вложили доверие друзей, которые помогли — не спрашивая, зачем — провести тебя в Зону. Жаль, что ты этого так и не понял. Ничего не понял.

Антон смущённо уставился в землю. Про такой вариант он даже не думал. Но тут же принялся себя накручивать снова. Ведь поединок с Алексеем только начался.

— А что так сразу «молодой человек», а не «сын мой»? Как положено священнику.

— Был бы ты моим сыном, выпорол бы как сидорову козу, — мрачно отрезал Василий. — А что касается остального, вот придёшь ко мне в церковь, будешь «сын мой». А пока — просто самоуверенный дурак. Леша, извини что прервал.

— М-м-м. Да нифефо.

Алексей дожевал, потом продолжил.

— Пока вы тут общались, я хоть что-то в желудок закинул. Так на чём я? В общем, в городе я это отметил краем сознания и закопал поглубже. Может, даже и не вспомнил бы… Но когда нас ткач зацепил, а Антон рванул, я на остатках телепатического всплеска от драки с ткачом поймал интересную мысль. Сейчас воспроизведу…

Слышащий на пару секунд замер, стараясь воспроизвести дословно.

— «Они согласились идти со мной, чтобы вызнать тайну и присвоить её себе». Как-то не очень вязалось с образом альтруиста-учёного, которого изображал наш физик. Нет, у него и кроме этой фразы были некоторые странности в поведении — но его к нам прислали знакомые Фарида, которым он доверяет. Теперь же я стал наблюдать внимательнее.

Антон бросил на сталкера ненавидящий взгляд. Видно было, что имей он возможность — сейчас бы испепелил на месте, не считаясь с последствиями. Алексей на это ему подмигнул, отчего лицо обвиняемого перекосила гримаса, и закончил:

— В то, что какая-то особенность в точке, куда мы должны дойти, есть — я понял. Нас явно отгоняли, каждый раз атаковали так, чтобы всегда можно было уйти, но единственный путь отступления шёл назад или вбок. Вдруг, если нас загнать в кольцо, мы попытаемся прорваться в запретном направлении? Но была во всех атаках одна странность. Если верить теории, которую нам рассказал Антон — помните, как он всё подробно расписал, когда ещё в первый день мы заехали к нему в гостиницу? Так вот, чем ближе мы смещаемся к этой самой мембране, тем выше должна быть плотность зверья, но в то же время по идее должны попадаться непуганые экземпляры. У нас же ничего подобного… Но наш физик воспринимал всё как должное, словно точно знал, что так и должно быть. Причём списать всё на самоуверенность незнакомого с Зоной новичка, как я решил в первый момент… Нельзя. Ручаюсь, перед экспедицией этот Антон где-то проштудировал отчёты сталкеров, причём под грифом «для служебного пользования». К примеру, он знал, что летучие кошки хоть и падальщики, но крупной стаей нападают на человека. Потому под ударом ткача побежал в обход. А ведь мы сами это выяснили всего месяца четыре назад. Были и другие мелочи… За пределы Буфера отчёты, по идее, попадают только в министерство. Но этот наш заказчик в Москве последний раз был три года назад, а в Буфер не приезжал вообще ни разу. Фарид проверил.

Антон гневно зашипел, при этом не соображая, что своей реакцией только подтверждает подозрения. Проклятый Алексей принял цепочку совпадений за заранее продуманный план. Про отчёты Антон даже не слышал. Вот только даже основываясь на неверных исходных данных, сталкер, кажется, вычислил правильный результат. Взгляд забегал, руки то сплетались пальцами за спиной, то Антон сжимал ладони перед собой. Скрывать беспокойство и отпираться не было смысла. Главное теперь, решил для себя Антон, выяснить — какую ещё часть Алексей сумел понять. Тогда можно попробовать поторговаться… В том числе и насчёт будущей доли от продажи информации по замерам. Хотя делиться и не хотелось, Антон всегда считал себя реалистом. Сам он на месте Алексея, почуяв запах настолько бешеных денег, поступил бы абсолютно так же.

Антон открыл рот, чтобы задать наводящий вопрос… И замер, так и не успев произнести ни слова. Алексей обжёг его презрительным взглядом и добавил:

— А на болотах я сумел выудить из его памяти интересную картинку. Разговор. У собеседника был весьма приметный акцент, его называют прибалтийским. Так по-русски говорят немцы или поляки. Этот человек договаривался, что господин Черных достанет ему со склада института один прибор. Тот самый, который смонтирован сейчас в корпусе от фотоаппарата. Тот самый, который по его уверениям наш гений от физики изобрёл и изготовил сам.

Василий промолчал, хотя у него в глазах и читалось осуждение. Вика же брезгливо прокомментировала:

— Я ведь тоже видела, только не поняла. А вы, Антон, оказывается не только вор. И по какому курсу нынче идут сребреники за продажу Родины? Ведь как я понимаю институт ваш государственный и разработки наверняка под грифом?

И тут Антона прорвало. Не думая, как отреагируют сталкеры, он экспрессивно начал жестикулировать руками и с ненавистью закричал:

— Да, да! И что в этом такого? Что мне дала эта страна, чтобы я так за неё вписывался? С моими талантами, с моим образованием — а должен я сидеть по распределению младшим научным сотрудником в занюханном институте. Видите ли, кафедра университета, на которой я учился, имеет секретный статус. Да знал бы, что на распределении меня определят в такую дыру — в жизни бы туда учиться не пошёл. Кого из меня сделали? Обслуживающий научный персонал, весь труд которого присваивают другие. И ладно бы умнее меня, на гения и пахать не жалко — во главе любого проекта всегда стоят те, кто пронырливей, со связями и лучше умеет лизнуть. Им все гранты, им слава. Мои же идеи обречены на забвение, меня всегда будут задвигать…

— Обидели деточку. Не оценили, — всё также брезгливо оборвала его Вика. — Все быдло, один ты весь в белом. А задницей шевелить не пробовал? Я так понимаю, — усмехнулась девушка, — что обошёл кто-то из сокурсников? Подозреваю, этот кто-то пахал день и ночь, а тебе всё подавай на блюдечке. Исключительно за выдающиеся качества души и за творческую инициативу.

По вспыхнувшему в глазах Антона бешенству стало понятно, что Вика угадала: ненависть и зависть сыграли не последнюю роль. Справиться с накатившей волной эмоций парень сумел не сразу. Наконец процедил:

— Глупость. По факту в нашей стране ничего сделать нельзя. Думайте что хотите, но я хорошо усвоил — любое проявление инициативы у нас давят на корню. Вдруг это нарушит статус-кво?

Распалившись, дальше Антон уже не говорил, а ораторствовал как на митинге:

— Россия никогда не дорастёт до нормальной страны. Так и останется Зимбабве с танками. Всё из-за того, что, задушив инициативу, у нас никто не думает о будущем. И идёт это с самых верхов. Не верите? Докажу одним примером. Вся наша экономика построена вокруг Зоны. Исследования, деньги на защиту, которые мы тянем из остального мира. Инопланетные растения для биохимической промышленности… Это всё не вечно. Исчезнет Купол. Мировая промышленность научится обходиться без травы с Той стороны. Разом сдохнут все наши фармакологические предприятия, уйдут иностранные инвестиции, — он облизал пересохшие губы и с точно дозированной грустью закончил. — А дальше коллапс и развал. Потому что пока идут сытые годы, никто даже не пытается вкладываться в реальные долгоиграющие сектора экономики. Скажем, добычу нефти. Машины ездить будут всегда и востребована нефть будет…

Речь прервал хохот Василия.

— Не могу, ой, не могу. Ха-ха-ха, — смеялся священник так, что на глазах выступили слёзы. — Я уже понял, что вы из тех, для кого что в России ни делай — всё равно неправильная страна и не тот народ. А вот за бугром… Только вы бы хоть, господин Черных, другой пример для инвестиций выбрали. И другой повод для критики. Ха-ха-ха, нет, не могу.

Василий, наконец, просмеялся и пояснил.

— Вы, молодой человек, наверняка не помните споры о будущем страны лет эдак десять назад, до Прилива. Вас в том возрасте наверняка больше интересовали одноклассницы. Тогда про Россию говорили ну слово в слово то же самое, только причиной всех бед называли перекос и зависимость от экспорта нефти. А будущее многие типа вас видели в инвестициях в фармакологию и биотехнологию. «Наукоёмкое производство, болеть люди будут всегда, и производство лекарств нужно всегда», — передразнил Василий.

Затем поднялся, потянулся, заиграл мышцами. С лица разом пропало всё веселье.

— Ну да ладно, посмеялись — и буде. Итак, нам нужны ответы на три вопроса. Что на самом деле интересует в Зоне господина Черных. Откуда он получил наводку на Фарида. И что он собирается делать с полученной информацией. Сам ответишь, или помочь освежить память?

Антон испуганно вжал голову в плечи. Проклятый священник умудрился в свои вопросы уложить всё. А дальше «специалист-физик» будет не нужен, с прибором справиться и школьник, подставить цифры в расчёты тоже много образования не надо. «Запытает, сволочь, — заметалась испуганная мысль. — Если не отвечу. А потом бросит подыхать. А рассказать — просто оставят в Зоне, чтобы концы в воду». Пауза затянулась, Антон мялся, переступая с ноги на ногу, не зная, что сказать и сколько. Василий тяжко вздохнул, буркнул себе под нос — вроде негромко, но чтобы «случайно» Антон тоже услышал: «Прости Господе, грех мой. Не абы корысти стараюсь». Снял с рюкзака моток верёвки и принялся командовать:

— Лёша, поможешь привязать нашего голубя к дереву? Чтобы сподручнее было. Вика, достань пока из аптечки шприц. В Афгане мы, помнится, кусок проволоки на костре нагревали. Но медицинской иглой и раскалить на горелке — даже сподручнее будет.

Вика тут же подыграла.

— Дядя Василий, а можно с объяснениями? Интересно же, да и вдруг ещё пригодится когда.

Богатырь пожал плечами, играя мускулами… Антон непроизвольно икнул.

— Можно. Значит, смотри. Смысл, чтобы после пробного допроса язык ещё мог ходить. Вдруг ценный кадр и его с собой волочь придётся? Потому начинаешь с рук. И точно с нервных узлов. Ну, ещё под ногти можно иголки загнать. Выдирать ногти — это уже варварство, да и воспаление начнётся, горячка. Волоки потом такого. Нет, это непрофессионально. А вот на локте в нервный узел раскалённую иголку загнать…

Размотав за разговором верёвку, Василий шагнул к побелевшему и покрывшемуся испариной Антону.

— Не надо! Не надо, не надо, не надо… Я расскажу.

Василий кивнул, сел обратно на рюкзак и участливо ответил:

— Я слушаю. Но учти. Если хоть в одном слове засомневаюсь, перепроверять буду весь рассказ. С иголками и прочими прелестями.

Антон часто и мелко закивал. Потом, запинаясь, взахлёб принялся говорить.

— Я… Я в самом деле физик. Как вы поняли, работаю в одном институте. Загнали по распределению. Не с куполом, это отдельная тема. Туда берут, — его лицо исказила гримаса, — короче, там расширенное финансирование и берут только по блату. Да, да! Знал бы, договорился ещё в институте диплом писать про эту фигню. А не по полупроводникам. Короче, денег у них много, а результатов, как всегда при распиле бюджета, кот наплакал. Прибор…

Он ткнул пальцем в рюкзак, в котором лежал фальшивый фотоаппарат.

— Они сделали почти с десяток таких для замера полей вблизи купола, ничего толкового не получили и отправили на склад. Доработать. А если по-честному, забыли про них. Так и пылилось всё ненужное. Этой весной ко мне обратился один человек. Вам кротко или со всеми подробностями?

— Коротко, — ответил Алексей. — Если что-то будет нужно — уточню.

— В общем, я так понял, ещё с девяностых под Ульяновском была лаборатория. Наши учёные, деньги от какой-то забугорной фирмы. Небольшая фирма, видимо, никто другой не поверил. Они исследовали возможность гиперперехода. Фантастика… Но вот оказалось не совсем. В две тысячи четвёртом у них что-то получилось. На официальном пуске присутствовала вся научная группа и всё руководство. А этот Юргис по какой-то причине оказался не в городе. Произошла катастрофа. Обмен между двумя планетами.

— То есть купол — это… — ахнула Вика.

— И в самом деле чужая планета. Кусок радиусом километров в восемьдесят от лаборатории, — Антон немного пришёл в себя, потому в тоне стали возвращаться нотки снисходительности и высокомерия всезнающего по отношению к остальным. А Ульяновск где-то там.

Алексей кивнул. Пока всё звучало вполне правдоподобно и подтверждалось фактами. Скажем, разницей в геологической картине и отсутствием следов мегаполиса.

— Дальше Юргису понадобилось в одиночку двенадцать лет, чтобы восстановить расчёты и найти деньги. Не хватило только данных из фокуса перехода. Тогда можно повторить результат, только в меньшем масштабе и под контролем. Создать настоящий портал на чужую планету. У него был выход на Фарида. У них были в девяностых какие-то совместные дела, Фарид вроде даже знал про лабораторию. Только не знал точно, чем она занимается.

— Прибор, — напомнил Василий.

— А, да, — стушевался Антон. И мысленно ругнулся на священника: вроде почти получилось уболтать, чтобы про сканер забыли. — У нас его изготовили, но он не заработал. Юргис же знал, где ошибка в схеме. Официально заявлять про то, что случилось на самом деле, или связываться ещё с какой-то фирмой Юргис не стал. Наверное, опасался, что данные запрячут. Я так понял, ему нужна была огласка, чтобы как можно побыстрее попытались создать портал до этой чужой планеты. Он обратился ко мне. Пообещал за это… нет, не деньги, — замотал Антон головой. — Помощь с моим проектом, у него были связи за рубежом. Там мои идеи бы обязательно оценили. А кражу сканера поля всё равно спишут на сторожа.

Антон перехватил взгляд Вики и дёрнулся как от удара. Но тут же решительно ответил:

— Да что вы, в самом деле? Ну, спишут старикана на пенсию раньше срока. Никакой уголовки на него не будет…

— Ну и дрянь же ты, — брезгливо процедила Вика. — Дай я угадаю. Дальше ты узнал, зачем нужен этот сканер и…

— Нет! — тонко вскрикнул Антон. Засипел, проталкивая через горло следующие слова. — Там случайность была. Несчастный случай, я ни при чём! Его машина сбила, пьяный за рулём на тротуар вылетел. Прямо на моих глазах, и… После смерти Юргиса у меня в руках оказался номер и ключ ячейки банковского депозита.

— А там, — закончил за него Алексей, — какие-нибудь дневники, расчёты и деньги. Угадал? Судя по твоей морде, угадал. Вика права. Ну и дрянь же ты. Да ещё и вор, причём дважды. Про мембрану сам придумал? Не будет нового Прилива. Но именно этим ты нас и убедил, знал, что мы поверим и пойдём. Тебе плевать на тех, кто оказался в чужом мире. На месте повесил бы нам лапшу на уши и рванул продавать методику создания портала? Способ честно озолотиться.

Антон почувствовал, как внутри у него всё закипело. Захотелось крикнуть: «Да что ты понимаешь! У тебя-то редчайшие способности, таких вне конкурса берут в любую фирму. А попробуй пробиться как обычный человек да без связей!» Антон даже открыл было рот выразить негодование. Но передумал. «Сытый голодного не разумеет, так пословица говорит? Избранные счастливчики смотрят на остальных свысока, потому не поймут».

Василий посмотрел на товарищей.

— Ну что? Верим? Или… И что делаем дальше?

— Да нет, верим, — Алексей толкнул в сторону Антона тарелку с остывшей кашей. — Ешь. Завтра всё же дойдём до точки. История про лабораторию наверняка правда. Но… Вика, помнишь, я говорил про малую загадку Зоны?

Девушка кивнула и повторила:

— Почему здешнее зверьё ненавидит именно людей?

— Да. А ещё почему нас пытались не пустить именно к центру Зоны? Мне кажется, что в этой самом месте у нас получится отыскать ответ.

Вслед за тарелкой в сторону Антона полетел рюкзак.

— Да, погода хорошая, комаров нет. Так что ночуешь в спальнике, но на улице. А не в палатке. А то придёт ночью идея отомстить или заложника взять. Возись потом с тобой. К палатке ближе четырёх метров не подходить. Иначе просто привяжу на ночь к дереву. Место тихое, не сожрут. Спи спокойно.

И, не обращая внимания на полный ненависти взгляд, повернулся спиной и начал помогать Вике устанавливать палатку.