26

— Ну… оно идет.

— И куда уже пришло? — начала закипать я.

— Завтра у Рика спросим.

— Откуда он знает, он весь день меня караулил.

— Ему по должности положено все знать. Аля, вы бы уж определились, мы беседуем или спим.

— Спим, — уверенно ответила я, — после того, как побеседуем.

Варвар вздохнул и крепче прижал меня к себе, как вчера.

— Ох, неугомонная вы моя.

И ткнулся лицом мне в макушку.

— Вообще-то, не ваша, — пробурчала я.

Но меня, кажется, никто не слышал.

*

Мне снилось, будто мы с Грегори катаемся на яхте по морю. За бортом тихо плескались волны, и мы равномерно покачивались вместе с палубой. От яркого солнца я зажмурилась и спрятала лицо на груди Грегори, а он обнял меня. Обычно он предпочитает, чтобы я держала его под локоть, но сегодня, во сне, он изменил своим привычкам и крепко прижал к себе и даже уютно разместил руку у меня значительно ниже талии. Я хихикнула и тоже обняла его за обнаженный загорелый торс. От Грегори пахло соленой водой и жарким летом, и не было ничего прекраснее, чем прижавшись к нему, слушать биение его сердца.

Грудь Грегори поднималась и опускалась равномерно, а вот сердце колотилось значительно быстрее. И от этого странного несоответствия я проснулась. Стук сердца никуда не делся, и рука на моей попе продолжала лежать и даже слегка поглаживать. А я все так же обнимала мужскую талию. Тут-то меня и стукнуло, что это я полулежу на варваре, закинув ногу ему на бедро, и то, что я чувствую под этой самой ногой, мне совсем-совсем не нравится.

Подскочила, как ошпаренная, и перекатилась на край кровати. Возмущенно натянула на себя одеяло, стянув его с варвара. Черт, лучше бы этого не делала, ибо вид открылся… такой… в общем такой, на который приличным почти замужним девушкам смотреть не полагается. Смуглое, словно точеное рельефное тело возмутительно красиво смотрелось на белоснежной простыне. С прискорбием пришлось признать, что Грегори в этом аспекте несколько проигрывал варвару. Даже, если совсем уж честно, не проигрывал, а терпел сокрушительное поражение.

С достоинством отвернулась и уставилась на завитушки на потолке.

— И не стыдно вам? — спросила с укором.

— За что? — изумился варвар.

От такого хамства я забыла, что не должна смотреть на него и повернула голову. Агитерра изображал на физиономии честнейшее и невиннейшее выражение. Просто космическая наглость! Я осуждающе отвернулась.

— Вы обещали не приставать. А сами руки распускаете, — сообщила я потолку.

— Аля, вы сами на меня забрались. Я просто не решился вас будить, — возразил варвар.

Я дар речи потеряла. Смотрела в эту наглую морду и не могла слова вымолвить, просто открывала и закрывала рот.

— Да, и, заметьте, я мужественно терпел, оберегая ваш сон, и ни разу не пошевелился, — между тем продолжала вконец охамевшая морда. — И даже сейчас, когда вы пытаетесь обвинить меня в том, в чем я совершенно не виноват, я не возмущаюсь.

— Да вы… да вы, — это все, что у меня получилось внятно сформулировать. — Варвар!

На это Агитерра счастливо оскалился.

Я опять отвернулась к потолку, воинственно скрестила руки на груди и всем своим видом показала, до чего же я недовольная.