34 января – 6 февраля 2 года

За день до восхода луны в Орден пришёл один из удунов.

— Росс здесь? — поинтересовался он после обмена приветствиями. — Мне надо срочно с ним поговорить.

— Кто-то заболел? — сочувственно спросила я, пока Сева убежал звать зеленокожего.

— Хуже, — хмуро буркнул он и устремился навстречу поднявшемуся к лагерю Россу.

Удун оскалился в ответ на улыбку зеленокожего и без размаха ударил его в челюсть. Растерявшийся от неожиданности, врач смог лишь слегка отклониться так, что следующий удар пришёлся вскользь по плечу.

— Тварь прокажённая! — яростно взревел гость.

Мужчины сцепились и покатились к реке. Росс быстро оставил попытки просто защититься и теперь тоже сражался в полную силу. Нам не сразу, с трудом, удалось растащить драчунов. Впрочем, к чести зеленокожего, в отличие от противника, он не потерял голову и не продолжил лезть в драку после того, как их расцепили. А вот тот долго не мог успокоиться, угрожал врачу жестокой расправой и даже смертью.

— Псих какой-то! — зло бросил Росс, вытирая кровь из разбитого носа и осторожно проверяя зубы. — Если выбил, будешь отрабатывать, пока новые не вырастут!

— Я тебе все выбью! Всё отобью, чтобы визжал, как кролик недорезанный! — с новыми силами рванулся незваный гость.

Наконец агрессора удалось повалить на мох. Но четверо мужчин по-прежнему не отпустили его, крепко удерживая за все четыре конечности. Удун даже кусаться пытался, но достиг только того, что ему на голову надели ведро.

— Пустите, уроды! — рычал он. — Я его живьём в землю закопаю!

— Нет, пока ты не объяснишь причину нападения, — голос Дета остался спокойным, хотя, судя по выражению лица, лидер был сильно разгневан.

В ответ не нас вылился поток ругательств. Прошло немало времени, прежде чем пленный успокоился достаточно, чтобы рассказать, в чём состоят его претензии к Россу. У жены этого удуна буквально на днях родилась двойня, и оба ребёнка оказались зеленокожими. Учитывая, что Росс — единственный зелёный мужчина из Свободных, а у роженицы кожа обычного, смуглого цвета, естественно, что отец сразу же понял, чьих рук это дело.

— Ну ты даёшь, — возмутился Сева. — Не мог себе одиночку найти, обязательно надо было семью разрушать?!

— Ишь, герой-любовник нашёлся, — неодобрительно фыркнула Вероника. — Как на такого только польстились...

Росс сжал кулаки и с шипением втянул воздух сквозь зубы.

— Кстати, а далеко твоя благоверная осталась? — издевательски поинтересовался он. — Хочу поздравить счастливую мать.

Пленный снова взревел и чуть не вырвался из хватки наших мужчин. Из его воплей удалось разобрать, что изменщица осталась дома, и он не собирается упрощать Россу жизнь. Я бросила на зеленокожего неодобрительный взгляд. Зачем ещё добавлять, бедняге-рогоносцу и так тяжело!

Зеленокожий отреагировал на слова удуна очень неожиданно: подскочил и, сдёрнув ведро с его головы, с размаху залепил пощёчину, после чего снова надел ёмкость и отступил прежде, чем остальные успели среагировать.

— Ты — тварь! — припечатал он. — Она изменила тебе не со мной. Но я понимаю, почему. Только урод мог оставить мать с новорождёнными одну, особенно сейчас, когда не осталось ни укрытий, ни вещей. Если тебе на неё плевать, то почему она должна считаться с тобой?! Правильно сделала, что родила от другого! А ну-ка отвечай, где она?!

Естественно, что пленный и не подумал делиться местоположением женщины, вместо этого разразившись очередной порцией ругательств. Но за него ответила Вера:

— На нашем берегу, примерно в трёх днях неспешного пути отсюда.

— Маячок есть? — дождавшись, пока геолог кивнёт, Росс добавил: — Покажи, какой именно. Я сейчас же туда отправляюсь.

— Что это значит?! — не выдержал Сева.

— Стоп! — пресекла намечающиеся возражения я. — А ведь Росс прав. Судя по срокам, женщина зачала уже после того, как мы основали Орден. Но после этого Росс не уходил дольше, чем на полдня пути, а значит — они не могли встретиться и успеть завести отношения.

— Могли, если в какое-то время эти двое подходили ближе, — возразил Дет.

— Ага, и его жена вот прямо так, как только увидела Росса, сразу же в его объятья прыгнула? — поддержала мою точку зрения Лиля. — Ты сам-то в это веришь? Росс не похож на донжуана.

— А если всё-таки и прыгнула, то не от хорошей жизни, — заметила Света. — Не знаю, как у вас, мужиков, но у нас это просто так не происходит.

Пока мы выдвигали предположения, зеленокожий наскоро собрался и ушёл, проигнорировав все попытки его задержать.

— Как бы он делов не натворил, в таком-то состоянии, — покачал головой Дет.

— Мы с Юлей можем сходить с ним, — подумав, предложил Илья. — И Пантеру неплохо было бы с собой взять — вдруг прусов не встретим.

Лидер согласился, и уже через несколько минут мы отправились догонять Росса. Это удалось не сразу: на телефонные звонки зеленокожий отвечал неохотно и подождать отказался. Но его решимости хватило только до тех пор, пока действие репеллента не начало ослабевать.

— Всё-таки неприятно настолько от кого-то зависеть, — буркнул Росс, когда мы встретились, и грустно добавил: — А прусов, хоть и не трудно, но и не всегда так уж просто выловить. Лиля права: нужно искать способ сохранить действие репеллента.

— И уменьшить его негативные последствия, — поддакнула я.

Посовещавшись, мы решили не поворачивать обратно, а всё-таки навестить женщину, которая стала причиной драки.

— Мне даже не так обидно, что в морду дали, — тихо признался мне зеленокожий. — Хуже то, что незаслуженно.

Росс предложил не останавливаться на долгий сон, благо шесть из тринадцати спутников нашей планеты ближайшей ночью обеспечивали хотя и не лучшее, но хоть какое-то освещение. Мне же, благодаря второму типу зрения, темнота вообще не мешала. Более слабая его вариация есть и у Homo oculeus, вида, к которому принадлежит большая часть людей, но не знаю, насколько она помогала ориентироваться. Тем не менее, и Илья, и Юля поддержали идею хирурга.

В результате, мы успели добраться до матери и зеленокожих детей (мальчика и девочки) как раз к самому началу восхода жёлтой луны и пережидали бедствие уже вместе. Женщина чувствовала себя не очень хорошо, но не из-за болезни, а просто от усталости и того, что ещё не полностью оправилась после родов. Оставшись одна, она почти не спала из страха, что на неё или детей могут напасть хищники, и очень обрадовалась нашему визиту.

Удунка, которую звали Катериной, тоже отрицала, что у неё была любовная связь с Россом. Также она утверждала, что не встречала других людей с зелёной кожей и уж, тем более, не занималась с ними сексом.

— Странно всё это. С одной стороны, против тебя неоспоримая, казалось бы, улика, — поделилась я с хирургом своими соображениями. — А с другой, ты действительно не покидал лагерь. Я даже начинаю думать, что цвет кожи у вас не только определяется генетически, но и зависит от каких-то внешних факторов.

— Ну не знаю, — с сомнением пожал плечами тот. — Уверен только в том, что я тут не при чём. А жаль.

Впрочем, судя по тому, как складывались отношения у Росса и удунки, на сей раз у хирурга есть реальный шанс завести если не семью, то хотя бы любимую. Особенно после того, как женщина узнала, кто первым вызвался и настоял на том, чтобы ей помочь.

— Некоторые люди легко разбрасываются красивыми словами, а как начинаются проблемы или возникают хоть какие-то сомнения, так сразу же всё бросают, — сказала она нам. — А другие делом доказывают, что они не просто озабоченные самцы, а настоящие мужчины.

К посвящённым Катерина присоединиться отказалась, высказав желание уйти к амазонкам. Окончательное решение она приняла после того, как стало известно, что её бывший муж, хотя и успокоился, возвращаться не желал, припечатав:

— Если не Росс, так кто-то другой поработал. Пусть эта шлюха катится к настоящему отцу и не пытается больше меня эксплуатировать.

После того, как удун покинул селение посвящённых, мы договорились, что Катерина поживет рядом с Орденом до тех пор, пока не появится возможность переправить её на другой берег, по которому легче добраться до племени амазонок. Чтобы не нарушать их правила, женщина даже согласилась, когда будет уходить, отдать сына на воспитание Россу. Но младенец, более крупный и развитый, хотя и более вялый, чем сестра, погиб через несколько дней, ещё до того, как мы вернулись в селение. Одна радость — дочка вела себя бодро и никаких признаков недомогания не проявляла.

Слухи о состоявшемся над перепродавцами суде и их последующей казни распространились среди свободных и вызвали большой резонанс. Ещё четверо удунов пожаловались, что их тем или иным способом обманули соседи, причём во всех случаях, стоило только начаться расследованию, как предполагаемые преступники тут же возвращали нажитое нечестным образом законным владельцам и разрешали дело мирным путём.

Однако случился и неприятный инцидент. Мужчина и женщина заявили, что их обманула другая семья. Как выяснилось, первые наняли вторых на постройку дома, а заплатили топором и ножом. Дом им построили и, когда заказчики принимали работу, у них не возникло никаких претензий. Но после того, как появилась чёрная пыль, дом развалился, от него не осталось даже следов, и теперь наниматели хотели вернуть начальные вещи. Совет союза племён, в котором принимали участие почти все, единогласно согласился, что в данном случае требование пострадавших неправомерно. Работа была выполнена качественно, а что до того, что дом всё-таки рухнул — так это непредвиденное стихийное бедствие. И, несмотря на обиду, обвинять строителей нет никаких оснований. После некоторых раздумий, мы вынесли решение, что за ложный вызов наниматели должны отработать семь дней в селении волгорцев — всё-таки на расследование ушло немало времени и сил. Хотя приговорённые остались недовольны, но уклоняться от наказания не решились.

К счастью, больше ничего подобного не происходило. И это давало надежду на то, что наш союз уже начали уважать.