29 февраля – утро 6 марта 2 года

Отдохнув и вытащив не замеченные ранее занозы из воспалившейся кожи, отправилась дальше. Конечно, можно было бы выбрать время, когда ветер повернет в нужную сторону, и немного пролететь, но, во-первых, пока так рисковать больше не хотелось (уже налеталась и, особенно, наприземлялась), а во-вторых, ветер оказался слишком переменчивым, причём чаще дул не в нужном направлении, а в сторону гор и вдоль них.

Несмотря на то, что от гор я чуть отошла и стекающая по склонам вода уже не представляла большой угрозы, оставались грозовые шквалы, смерчи (которые здесь оказались даже крупнее, чем горах) и хищники. Местность вокруг то тут, то там поросла густой травянистой или древесно-кустарниковой растительностью, но встречались и голые каменистые участки. Последние я избегала (из опасения столкнуться с камнегрызом), хотя они выглядели привлекательно: легче идти по гладкому камню, чем по жёсткой высокой траве. Рельеф чем-то напоминал тот, что рядом с Орденом: очень пересечённый, скалы чередуются с оврагами, но за счёт меньшего количества зарослей и водных поверхностей, передвигаться здесь достаточно удобно и получается даже быстрее, чем в джунглях. Но зато часто приходилось прятаться от грозовых шквалов (иногда по два раза за час) и пережидать особо сильно разгулявшийся ветер — в результате этого выпадала чуть ли не половина времени. И, с учётом всех помех и остановок, средняя скорость получалась ничуть не выше, чем в густом лесу.

Через некоторое время деревья стали расти чаще и, вкупе со скалами, гораздо лучше защищали от ветра. Постепенно местность понижалась, становилась более влажной: сначала появились отдельные заводи в оврагах, чуть позже — сочные лужайки, где иногда чавкал под ногами мокрый дёрн, а потом я добралась до обрывистого берега, за которым виднелось болото, заросшее густой травой до нескольких метров высотой. Дальше, в своеобразном темно-зелёном «море», удалось разглядеть покрытые кустами скалистые острова.

Вытащив телефон, я проверила направление на тайник, где хранится тот прибор, который сейчас у оборотней, потом на старое, разорённое селение русалок и Орден, — чтобы сориентироваться — и поняла, что ветер занёс меня дальше от реки, чем находится озеро русалок, но ближе к моим сородичам. Причём можно попробовать идти в их сторону как через болото, так и в обход: крюк, скорее всего, будет не слишком большой, зато дорога получится безопаснее. Но, в любом случае, добираться до лагеря оборотней придётся не меньше нескольких дней.

Выбрав путь в обход, свернула и направилась вдоль обрывистого берега. Нет, я не повторяла все его изгибы — он то вклинивался в болото полуостровом, то образовывал заливы, — просто старалась не упускать из виду. Понадобилось больше суток прежде, чем болото перешло в сочный полузатопленный луг. К этому времени лес сгустился ещё сильнее и превратился в уже известные джунгли.

Спустившись в поросшую травой низину, я пошла прямо на сигнал. Но, не успела добраться до середины сочного луга, как из кустов выскочила крупная нелетучая птица, по форме тела и типу оперения напоминающая страуса, но с ногами и клювом аиста. Я попыталась уступить дорогу и осторожно отойти, чтобы не сталкиваться, но отступление не спасло. Птица громко пронзительно закричала и кинулась на меня, я, в свою очередь, — к дающим защиту деревьям. Форы оказалось недостаточно, агрессор двигался быстрее меня, поэтому несколько раз пришлось резко сворачивать, чтобы избежать нападения. Забравшись на дерево, вспомнила, что можно было банально подлететь и избежать опасности, но в аффекте эта мысль не пришла в голову. Сидя в ветвях, я тщательно вылизала рану на плече, то и дело недовольно поглядывая вниз: гибрид аиста со страусом не спешил уходить и теперь, резко покрикивая и распушив короткие рудиментарные крылья, явно ожидал, пока добыча вернется на землю. Либо, наоборот, собирался не допустить, чтобы я покинула дерево. А клюв у него страшный — плечо только вскользь задел, но всё равно довольно глубоко пропорол. А если со всей дури ударит, то никому мало не покажется.

— Обойдешься, — раздражённо сообщила я пернатому воителю.

Залезла повыше и, дождавшись, пока ветер повернет в нужную сторону, перепрыгнула-перелетела на дерево с другой стороны луга. И дальше двигалась уже в кронах, тем более, что дуло здесь даже перед грозой несколько слабее, чем у подножия гор. Особенно если не забираться на самые высокие ветки. Пару суток после встречи берегла покалеченную руку и из-за этого преодолела меньшее расстояние, чем планировала, но после недолгого воспаления рана быстро затянулась, и дневной переход увеличился.

Чем ближе становилась цель, тем осторожнее я двигалась, периодически останавливаясь и осматривая кроны и лес под ними, но так и не встретила никаких признаков цивилизации. И ни разу не увидела людей. Если здесь и жил кто-то разумный, то чёрная пыль стёрла все следы его пребывания. Впрочем, не удивительно — сейчас всё зарастает и изменяется с такой скоростью, что, вернувшись через пару недель, можно не найти лагерь. Появилась надежда, что местные банально перебили друг друга и теперь свободным больше не угрожает опасность. Тем более, что через спрятанный в тайнике у оборотней телефон не удалось услышать ничего подозрительного: ни человеческих голосов, ни стука инструментов — только обычный шум джунглей.

Возможно, именно неожиданно спокойная обстановка вызвала необоснованную тревогу и даже страх. С каждым часом всё больше хотелось повернуть назад. Казалось, впереди есть нечто, таящее угрозу. Остановившись, я долго анализировала ощущения, сравнивая с теми, которые пришлось испытать раньше. Но это чувство не напоминало ни то, что возникает перед землетрясением, ни предвестие грозы, ни даже обозначающее «мёртвую зону» в пустыне. Что-то новое, непривычное, но от этого не менее реальное. Или всё-таки самовнушение? Подумав, решила не лезть на рожон, а проверить, есть ли тревожная граница, и свернула вбок. И вскоре выяснилось, что она действительно существует: хоть и не резкая, зависящая от направления и силы ветра. Значит, скорее всего, тревогу вызвал какой-то запах. Или то, на что может повлиять движение воздуха.

Ещё через сутки стало ясно, что угроза исходит именно от района цели путешествия и обойти её будет затруднительно. Но стоит ли соваться в предположительно опасную неизвестность? Связавшись по мысленному передатчику (для тренировки), посовещалась со своими, а потом — с Вадимом. Заодно пришлось рассказать внутреннему кругу и о странных аномалиях в пустыне.

— Да, это может быть опасно, — согласился сатанист. — Давай сделаем так: ты пока не будешь приближаться, а пройдёшь вокруг и отметишь зону, которая вызывает подозрения.

— А заодно посмотри: вдруг там отличается растительный и животный мир. Или рельеф другой, — посоветовал Илья.

Так я и сделала. Прошло ещё несколько дней, и выяснилось, что вызывающая негативные ощущения территория образует неровный круг где-то от тридцати до сорока километров в диаметре. Но почти закончив его обходить, внезапно почувствовала что-то подобное и с другой стороны. Проверила — точно, ощущения совершенно аналогичные. Да что такое? Создаётся впечатление, что где-то там, в центрах этих зон, есть нечто опасное. И, как выясняется, оно не в единственном экземпляре.

Усевшись на ветке, я попыталась проанализировать то, что удалось узнать. Местность внутри круга ничем не отличалась от той, что была за его пределами (или, по крайней мере, такой казалась). Те же деревья, такая же пересечённость, и животных не больше и не меньше. А ведь в пустыне «мёртвую зону» чувствовала не только я: многие местные обитатели стремились её избежать и, в результате, встречались внутри зоны гораздо реже. Выходит, что опасность, таящаяся тут, какой-то другой природы.

Ещё почти сутки я колебалась, стоит ли рисковать и соваться на подозрительную территорию. Но какой смысл был проделывать такой путь и терять кучу времени, чтобы отступить в последний момент? Значит, как минимум попробовать — надо. Но очень осторожно: сначала побыть несколько часов с краю, выйти и выждать — не появятся ли какие-то тревожные симптомы. Глубоко вздохнув, и пытаясь набраться мужества, я огляделась.

Вокруг продолжалась обычная жизнь: джунгли и не подозревали, что в них что-то не так. Пели птицы и насекомые, три ящерицы дрались за греющуюся на ближней ветке и украдкой поглядывающую на возможных партнёров самку, на соседней кроне пировала шумная стая мартышек, а чуть дальше сидела более крупная обезьяна (примерно с меня размером) незнакомого вида и тоже угощалась созревшими плодами. Всё как обычно. Может, раз природа не беспокоится, то и мне ничего не угрожает, а страх вызван игрой воображения и нежеланием идти на разведку? Мысль заставила скептически усмехнуться. Нет, лучше не наговаривать на себя. Обходя опасную зону, я ориентировалась лишь по своим внутренним ощущениям (используя мобильник только чтобы её картографировать) — но всё равно получился круг (пусть и неровный). Значит, скорее всего, этому есть причина.

Встряхнув головой, я решительно направилась в сторону зоны. Но не успела перелезть на соседнюю крону, как сзади раздался резкий оклик:

— Стой! Тебе нельзя идти в эту сторону.