Глава 6. Николай

Проснувшись и бросив взгляд на дату, я рухнул обратно на подушку. Двадцать третье июня. Оно наступило снова так быстро…

Вечером натянул свитер — почему-то всегда начинал мерзнуть в предстоящий час — и зашел в мамину комнату. Она уже сидела перед небольшим голомонитором, в затемненном помещении казавшимся окошком в другую жизнь. Слишком маленьким окошком, чтобы туда попасть. Сама мама, невысокая и слегка полноватая, благодаря умело подобранному наряду смотрелась весьма представительно, среди коротких белых волос поблескивал оформленный под диадему обруч управления компьютером. Но неброский макияж не мог скрыть следы недавних слез. Любовь — страшная вещь.

На экране крутилось вокруг своей оси пронзенное крестом сердце в обрамлении тринадцати маленьких крестиков. Сердце состояло из прутьев. Клетка. Любовь — это тоже клетка. Под гербом юпитерианской колонии строгого режима тикал обратный отсчет.

Я подавил эмоции: страх, обиду, злость. Сейчас они будут лишними. На каком же из спутников Юпитера отбывает свой пожизненный срок отец, на Ганимеде, что ли… Без разницы, лишь бы подальше от меня и мамы. Я незаметно потер шрам на груди. Он всегда начинал болеть при воспоминании об этом человеке.

Не у меня одного семейные проблемы, Джин вот тоже растет с одной матерью. Стало горько — пусть его отец так и не вернулся назад, но он герой, которым можно гордиться. Я же стыжусь своего отца.

На экране замигали нули, картинка сменилась. Появилось приятное женское лицо с ямочками на щеках, зазвучали знакомые слова:

— Николай Павлович и Ангелина Николаевна! Вас приветствует Союз колоний строгого режима планеты Юпитер! Онлайн-свидание с заключенным под номером ПН-45830 Власенко Павлом Семеновичем начнется через одну минуту, длительность сеанса связи не более шестидесяти минут. Обращаем Ваше внимание на то, что все разговоры прослушиваются и записываются. Связь может быть прервана без объяснения причин…

Запись закончилась, снова пошел обратный отчет. Раньше для свидания с отцом требовалось лететь на Ганимед, чего мать не могла себе позволить. Но из-за внедрения нового типа связи, использующего квантовую запутанность, мы уже четыре года можем общаться со спутником Юпитера в режиме реального времени. А жаль…

Онлайн-свидание началось. Заставка пропала, мы увидели небольшое помещение с кремовыми стенами и бежевым простеньким столом, за которым сидел человек в серой робе. С прошлого свидания он совершенно не изменился: те же бритая голова и тяжелый взгляд темных глаз, те же магнитные браслеты на запястьях лежавших на столе жилистых рук. Разделявшие нас шестьсот миллионов километров схлопнулись почти до метра. Мозг обманывался, принимая экран за окно. Я сцепил дрожавшие руки, мама начала разговор:

— Павел, здравствуй. Как дела?

По ту сторону монитора что-то заскрежетало. Похоже, отец вытянул под столом обутые в тяжелые свинцовые сапоги ноги. Его взгляд стал еще тяжелее:

— В пределах допустимого. У вас?

Я сглотнул. Слова рвались наружу, но в то же время застревали в горле. Взгляд отца показался мне особенно настороженным и злым. Мама тихо ответила:

— Выживаем.

Губы отца искривились:

— Ясно. Какие новости в мире?

Я не выдержал, вставил:

— С каких это пор тебя начали волновать новости?

Вообще я предпочитал молчать. Не мог спокойно реагировать на этого человека, а маму расстраивать не хотел. Отец же как правило делал вид, что не замечает меня. Сейчас вдруг заметил, изобразил улыбку — блеснул ряд острых зубов:

— У нас тут есть кое-что интересное. Вы очень скоро сами услышите… Это будет начало конца.

По спине побежали мурашки. О чем он? Мама произнесла мои мысли вслух:

— О чем ты? Конец чего?

— Всего. Мы пробудились от смерти на несколько мгновений, чтобы снова умереть.

Он что, все-таки спятил? Нет, только не отец, такие с ума не сходят, потому что уже сумасшедшие. К поэзии склонности никогда не имел, значит, это какой-то код, который мы должны разгадать. Или не мы… Поработаю над фразой перед сном.

Свидание закончилось через пару минут. Отец сказал, что больше не видит смысла в нашем общении, и прервал связь. А в продаже оружия террористам он всегда видел смысл!

Чтобы отвлечься, я немного покопался в ноосети, но ничего необычного в новостях не обнаружил. Отправился в кровать. Жутковатые слова отца колючим ребусом крутились в голове. Мы скоро о чем-то услышим… Это будет означать конец всего. Хм, предупреждение… Или послание террористам? Неужели будут новые смертники, новые теракты?

В ушах зазвучала любимая мелодия. Ника звонит. Общение с ней — лекарство от любой тревоги. Я принял вызов и вслушался в любимый голос:

— Привет! Николай, мне что-то не спится. Тяжело. Я тебя не разбудила?

Я улыбнулся:

— Не поверишь, мне тоже не спится. И тоже тяжело на душе.

Ника лежала в постели, натянув одеяло по шею. Без косметики её лицо было очень милым: карие глаза не затеняли жирные стрелки, легкий румянец на щеках не скрывал толстый слой тональника. Она понимающе спросила:

— Отец?

Я вздохнул:

— Да… Но на этот раз все было иначе.

И в двух словах пересказал сегодняшний разговор. Ника, заикаясь, переспросила:

— Из ю-юпитерианской тюрьмы кто-то сбежал?

Я поспешил ее успокоить:

— Это невозможно.

— Ну а если они отправили на Землю корабль с бомбой?

Я едва сдержал смех. Ну до чего она террористов боится!

— Если это действительно произошло… Так… Возьмем максимальную скорость, с которой корабль может преодолеть пространство между Юпитером и Землей. Тогда… тогда мы взорвемся уже через пару минут. Ника, прощай!

— Николай, не шути так! Я же боюсь!

— Да ладно тебе. А-А-А!

За окном что-то вспыхнуло, да так, что в комнате стало светло. А ведь ночь была ясной, грозы не ожидалось. Под визги Ники по моньке я подобрался к окну, с опаской выглянул. Не может быть… На небе стремительно угасала ослепительная вспышка. И всё. Больше ничего не произошло.

Если бы не странные слова отца, я бы просто выкинул произошедшее из головы — мало ли какое исследование на орбите могли проводить — и лег обратно в кровать. Но теперь я просто обязан во всем разобраться. Побрел на кухню выпить кофе, по пути заглянул в мамину комнату. Она даже не просыпалась. Ну и славно, есть у меня одна идейка. Ника её полностью одобрила.

Пообещав подруге отзвониться, как прибуду на место, и собрав в рюкзак все необходимое, я тихонько выбрался из квартиры и вышел в освещенный стволами берёз двор. Кроны этих флоренов сливались с темнотой, из-за чего сквер походил на древний храм с покрытой мелкими сколами колоннадой. По фосфоресцирующей тропе, ковровой дорожкой бежавшей наискось через него, я прошел до середины и остановился у невзрачной постройки в виде беседки с символом ПТ на фронтоне. Вход в подземный трубопровод. Я заколебался, стоит ли задуманные дело свеч. Ника одобрила, но она одобрит любую авантюру. Было еще не поздно вернуться домой.

В торжественное молчание двора вплелись звуки перебранки, в просвете между домами показалось несколько фигур. Обрадованный, что проблемы выбора больше нет, я шагнул в беседку на уходивший под землю эскалатор.

В нижней зале станции натужно гудел робот-уборщик, стирая накопившиеся на стенах за день надписи и граффити. До пола бедняга пока еще не добрался — под ногами хрустело битое стекло. Забранные решетками яркие лампы давали резкие тени. По обеим сторонам залы располагался ряд металлических дверей, между которыми висели в качестве единственного декора толстые цепи. Не могу не отметить, что в сочетании с серыми бетонными стенами они смотрелись весьма гармонично. Одни из дверей лязгнули, открывая проход в тесную транспортную капсулу. Я медленно забрался внутрь и устроился на сидении, сознанием пребывая в ноосети: нужно было понять, куда ехать. В новостях говорилось о всяком…

«Вспышка на орбите.

Взорван орбитальный музей, в прошлом бывший первым звездолетом дальней разведки «Скиталец». Посетителей удалось эвакуировать за несколько минут до инцидента. Проводится расследование…»

«Очевидцы с космической яхты «Лазурь» рассказывают о неизвестном корабле, внезапно появившемся на орбите Земли. Судя по тому, что его не смогли засечь раньше, он прибыл в режиме тайной разведки. Мог ли неизвестный корабль стать причиной катастрофы?..»

«Белосельский район города Аделингорска закрыт для посещения. Приносим извинения…»

Вот оно, вот куда направляться! Я нашел нужную часть города на схеме подземки на спинке сидения передо мной. Кучка кружочков-станций окрасилась в серый цвет, что означало невозможность их посещения. Ткнул пальцем в одну из находившихся рядом с закрытой станцией, отправляя запрос. Капсула тронулась, тело пронзило радостное возбуждение. Чую, нарою кое-что очень любопытное!

В вакууме трубопровода капсула двигалась быстро. Двадцать минут, и я на ватных от мандража ногах вышел на платформу. А здесь еще не бывал — зал окрашен в такие нежно-пастельные тона, будто внутри зефирины оказался. Когда-то я потратил несколько дней, просто так катаясь по подземке и выходя на разных станциях. Это было очень увлекательно: залы все совершенно разные, а благодаря конкурсу на обустройство станций, в котором может участвовать любой горожанин, близки по духу обычному человеку. Кстати, Джин как-то раз хвастал выигрышем в одном из таких конкурсов, но название «своей» станции не сказал. Что же он такое напроектировал, раз не захотел рассказывать собственным одноклассникам? Жаль, на сайте подземного трубопровода не посмотреть — закрытая информация, видите ли. Вот было бы весело, если он создал что-то вроде станции, на которой я вышел.

Нежно-розовые стены украшал воздушный узор из изумрудных стеблей с маленькими розочками. Фальшивые зеркала наряжали отражения в пышные вычурные одежды. Я торопливо прошел на эскалатор и уже на нем проверил содержимое рюкзака. Ничего не забыл.

На поверхности мирно дремал предрассветный пасторальный пейзаж: приземистые домики не выше трех этажей, огороженные плетеными заборчиками, сочная трава и густой кустарник, в котором шебуршалась непонятно откуда взявшаяся овца, судя по всему, робот-садовник. Идиллия. Над улицей пронеслось несколько полицейских машин. Я поправил рюкзак и пошел в ту же сторону.

Улица закончилась временным заграждением из лимонно-желтых блоков, вдоль которых курсировал патрульный робот. Я оценил обстановку, свернул в переулок и залез под раскидистый боярышник, где растянулся на мягком ковре из прошлогодних листьев. Через патруль все равно не пройти. Человеку.

По моей команде из рюкзака выполз шпионский бот модели КРОТ-06. Я ставил на него собственноручно написанную программку, завтра его заберет клиент. А пока почему бы не воспользоваться? Стало неуютно от мысли, что если что-нибудь сломаю — полжизни расплачиваться буду. О том, что со мной произойдет, если шпиона обнаружит полиция, даже думать не хотелось. Может, зря я все это затеял…

Я надел входящие в комплект к боту очки. Теперь его камеры — мои глаза. Более того, с помощью очков имплант подключился напрямую к машине. Навороченная вещь. Было немного необычно видеть мир в инфракрасном, да еще с высоты в пятнадцать сантиметров. Но это еще что: я вытянул вперед руку… манипулятор робота с мощным буром, и зарылся под землю. Выведя «крота» на нужную глубину, задал точку назначения и отключил ручное управление — по расчетам робот доберется до центра закрытой территории через сорок минут. Это время можно потратить с пользой, например, немного вздремнуть.

Свернувшись калачиком под кустом, я изредка открывал один глаз и посматривал в очки. Расстояние до места назначения медленно уменьшалось, все шло гладко. Камеры робота показывали лишь разлинованную элементами городской инфраструктуры тьму. Бледно-оранжевые нити кабелей, голубоватое свечение водопроводных труб, полупрозрачные столбы вентиляционных шахт, розовые капилляры корней… Незнающему человеку без стопки грибной настойки во всем этом не разобрался!

Чем ближе «крот» подбирался к концу маршрута, тем запутаннее и многочисленнее становились цветные линии. В глазах зарябило. Да что такое, на кой в почти сельском районе столько всякой всячины? Я помассировал глаза и вгляделся в картинку. По-моему, за эти мгновения она стала еще запутаннее. И зачем-то разлиновалась кучей квадратиков. Я потрогал очки. Горяченные! Всплыло окно: «Превышен объем данных для отображения, начинается принудительное отключение соединения с ботами КРОТ-06, КРОТ-06, КРОТ-06, КРОТ-06, КРОТ-06…».

Мне стало нехорошо. Сломались-таки очки. Клиент голову оторвет! Каждый квадратик отображал картинку с камеры одного робота, и квадратиков этих стало больше десяти. Не мог же бот размножиться? Но как иначе очки могли показывать одну и ту же картинку одновременно с разных ракурсов?