Глава 5.

Я не знал, куда мне податься, поэтому решил просто двигаться прочь от дома. На душе было до того мерзко, что почти захотелось спрыгнуть с аэробайка вниз. Мама вспылила, моя вина — почву следовало готовить заранее. Папину реакцию тоже можно понять — их экипаж явно столкнулся с чем-то очень нехорошим в дальнем космосе. Но со мной-то что происходит?! Может, внять совету мамы и постричься… нет, сначала надо разобраться с сигналом, который поступает на волос-антенны. Он явно как-то связан с «Паломником», значит, может пролить свет на причины произошедшей катастрофы. Тогда мне нужен техник связи. Макс как-то рассказывал про своего приятеля, который за довольно небольшую сумму может провести диагностику любого устройства. Работает по ночам. А это мысль!

Договорившись через Макса с техником, я включил автопилот. В голове тут же всплыли фрагменты встречи с отцом. Я начинал мысленно спорить с ним, придумывать оправдания и просить прощения. Мимо по крайней левой скоростной полосе равнодушно проносились мотолеты и аэробайки, но, к сожалению, у меня в запасе было слишком много времени, чтобы присоединиться к ним. Там, куда я направляюсь, не следует задерживаться надолго. А пока центральные районы города радовали изысканностью архитектуры и ландшафтного дизайна. Над застывшей музыкой зданий возвышалась видимая отовсюду огромная арка, наша главная достопримечательность, — Лира Аделины, действительно похожая на перевернутую лиру. С неё струился самый настоящий водопад. Зрелище непередаваемое, особенно ночью: подсвеченное мощными прожекторами белоснежное от пенистых брызг полотно, которое так и хочется пролететь насквозь. Неудивительно, что водопад пользуется огромной популярностью у турфирм — в качестве жемчужины своих экскурсионных программ они предлагают пролет сквозь Лиру Аделины. А у молодоженов принято после свадьбы пролетать под аркой, чтобы в семейной жизни быть «не разлей вода». Стыдно признаться, но я, горожанин, впервые пролетел сквозь водопад совсем недавно, после окончания курсов вождения. До этого постоянно откладывал на потом и забывал. Знакомство с Лирой оставило у меня совсем не те эмоции, на которые я рассчитывал.

Несколько месяцев назад, опьяненный свободой первого самостоятельного полета на аэробайке без строгого надзора программы-инструктора, я первым делом понесся к арке. Лира росла и постепенно стала настолько огромной, что ушла на периферию зрения. Передо мной, прямо по курсу, расстилался океан пенистых волокон. На самом деле водопад не был сплошным — он представлял собой многослойную вереницу не очень мощных широких полотнищ воды, занавесями следующих друг за другом с интервалом в десять метров. Из-за естественного рассеивания струй и ветра на землю, а, точнее, в огромный круглый бассейн с отелем на острове посередине, падало что-то вроде очень сильного ливня. Я собирался прошить водяную преграду у самого верха, где она еще не успевала превратиться в беспорядочное мельтешение брызг.

В вечно движущуюся стену вошел какой-то туристический лайнер, я выждал и нырнул следом. Капли первого водопада разбились о силовое поле аэробайка, и вместе с ними ко мне пришла «гениальная» идея. Я резко затормозил, по инерции пролетев несколько слоев воды и оказавшись между бурлящими полупрозрачными плоскостями. И выключил двигатель. Аэробайк, заваливаясь, начал падать вниз вместе с потоками воды. Кружево брызг обтянуло силовое поле машины. Падение создавало иллюзию, будто висишь в невесомости среди миллионов хрустальных шариков и пылинок, а полотнища воды замерли, замерзли. Время остановилось. Красотища… Я сделал несколько снимков и сразу же разместил в соцсеть, не забывая каждую секунду поглядывать на значение показателя высоты над уровнем земли. Внезапный тревожный писк датчика меня очень удивил. Я свесился с сидения. Снизу стремительно приближалось нечто огромное, темное.

В первый момент я не сориентировался, что происходит, в следующий миг меня сковало понимание: какой-то очередной лайнер пролетает сквозь арку, а я падаю прямо на него… Необходимо было срочно что-то делать, но тело реагировало на безумные импульсы мозга невыносимо медленно. Руки со скоростью улитки врубили двигатель и принялись поворачивать руль, в то время как снизу росла залитая водой палуба. Я видел ее так же ясно, во всех деталях, как если бы на расстоянии вытянутой руки разглядывал картину: влажный блеск подстертой многочисленными ногами поверхности, зеркальный отсвет стеклянной крыши ресторана, мокрые лица людей с удивленным выражением, только-только начавшим проступать сквозь восторг. Еще немного, и все это для меня сомнется, разлетится на осколки.

Я не знал, выдержит ли силовое поле аэробайка столкновение, и что произойдет с людьми, на которых упаду. Я перестал о чем-либо думать, перестал что-либо понимать. И тогда появился он, мой пилот. Время ускорилось, палуба ушла куда-то в сторону, и машина вырвалась на простор. Лишь когда опасность осталась позади, я снова обрел контроль над своим телом. После этого случая я решил, что больше никогда не сяду на аэробайк. Джин-пилот же решил иначе.

Отчего-то подумалось, что тайна моего личного пилота как-то связана с творящимися сейчас со мной странностями. Однако загадки следует решать по порядку. Начну с волос.

Я выпрямился на сидении, разминая затекшие мышцы. Городские виды постепенно менялись. Чем дальше я летел, тем активнее шло движение на уровне дешевых автолетов, а дома становились ниже и проще по архитектуре. Чувствовалось, что приближаюсь к Новой Адель — совсем недавно застроенным дешевым районам, жизнь в которых нельзя было назвать благополучной. Туда я практически не выбирался, а с аэробайка сходил только в проверенных местах. Таких, как я, там не любят.

Приятель Макса работал на верхнем этаже довольно невзрачного здания. Растения еще не успели оплести его серые стены, и потому они смотрелись голыми и скучными. Может, у технологии быстрой застройки есть свои плюсы, но только не в эстетическом плане. Я припарковался на обширном балконе со сметенным в углы мусором и подошел к двери. Она открылась — меня уже ждал тощий мужчина с немного помятым лицом:

— Здравствуйте! Джин?

Я утвердительно кивнул и вошел следом за ним в загроможденное аппаратурой помещение. Осторожно оглянулся по сторонам, ловя на себе не слишком дружелюбные взгляды. В комнате было четверо человек помимо встречающего. Они сидели за заваленными мотками кабелей и разобранной на детали техникой столами, скрытые почти с головой.

Чем они там занимались, понять было невозможно. Приятель Макса продолжил:

— Называйте меня Каином. Макс сказал вам, сколько стоят мои услуги?

Я снова кивнул и перечислил запрошенную сумму. Каин чуть притоптывал на месте и ловил мои взгляды. Он что, рассчитывает узнать что-нибудь об экипаже «Паломника»? Я подлил масла в огонь его интереса:

— Мне на волос-антенны начал приходить непонятный сигнал, как-то связанный со второй экспедицией — все разы появлялся в непосредственной близости от того, что с ней связано. «Паломник», ЦОДК… отец, то есть бортинженер Златогорский. Имплант не может его расшифровать. А еще, как бы объяснить… все мои воспоминания стали от третьего лица. Хотя, это к делу отношения не имеет. Наверное.

Глаза у Каина загорелись, он, еле сдерживая азарт, провел меня в неряшливую комнату с мониторами на стенах и бережно усадил в самое чистое кресло. Сам уселся в соседнее и надел на свою голову обруч для дистанционного подключения к моим антеннам. Что-то настраивая, Каин заваливал меня вопросами. Если честно, на многие из них я сам бы хотел знать ответы. А некоторые вводили в ступор. Например:

— Это правда, что «Паломник» был захвачен космическими пиратами, которые взломали его компьютер для уничтожения «Скитальца»?

Я ответил вопросом:

— А на кой им сдался «Скиталец»?

Каин ужаснулся:

— Джин, вы что, правда не знаете? Говорят, это совсем не тот «Скиталец», который отправился с Земли!

— В смысле? Что, было два «Скитальца»? Откуда в таком случае отправился второй? И кто члены его экипажа — клоны, что ли?

Каин не ответил — он приступил к работе. Воцарилась тишина, слышалось только, как потрескивают мои волосы. После часа копания Каин еще часа два обрабатывал полученную информацию на суперкомпьютере. Досконально изучив всё и посоветовавшись с кем-то по моньке, мужчина разочарованно протянул:

— Это всё?

Я пожал плечами. Он сбивчиво продолжил:

— Джин, видите ли, поступающие вам данные невозможно расшифровать. То есть, в этом нет необходимости. Это как если бы… э… вам передавали некий текст, но не последовательно предложениями, а случайными буквами из случайных слов. Только в вашем случае это информация по всем органам чувств — видео, аудио и так далее. Позже, когда фрагменты данных накопятся, вы получите смутное представление о том, что же такое вам поступает, но поймете полностью лишь по завершении передачи. Джин, мой вам совет, обратитесь к нейропсихологу. Я могу ошибаться, но, похоже, идет перезапись ваших мозгов.

— А если двумя словами, чем мне это грозит? — задавая вопрос, я боялся услышать ответ.

— Ну, когда передача завершится, вместо вас будет другая личность. А может нет… До сих пор никто не знает, как работает сознание. — мужчина виновато потер нос.

Я удивился выражению его лица:

— Так в чем проблемы? Постригусь. И имплант заменю.

Он вздохнул:

— Вам это не поможет… Передача настроена на ваш мозг, изначально информация должна была поступать непосредственно в него, напрямую. Но волос-антенны перехватывают сигнал и пропускают через себя, увеличивая время загрузки, к тому же большую часть фильтруют — с нагрузкой не справляются. Только на коротком расстоянии от передатчика их вырубает, что позволяет данным поступать непосредственно в мозг. Я бы на вашем месте их нарастил…

Обратно я летел в совершенной прострации, даже про проблемы с памятью забыл спросить. Воспоминания, в которых я вижу себя от третьего лица, кому же они принадлежат? С другой стороны, они все без исключения такие, да и вижу в них Джина, то есть, себя. Значит, волноваться не о чем… Если только я на самом деле Джин.

Зарывшись с головой в решение экзистенциональных вопросов, я не сразу заметил, что городской ландшафт вокруг постепенно менялся совсем не в нужную мне сторону. Дома стали еще ниже, еще беднее, и что-то в них появилось неправильное. Пригляделся к проплывающему мимо пирамидальному строению, заросшему чем-то розовато-коричневым, слизистым. Да это же грибные плантации! И как меня сюда занесло? Наверное, в задумчивости выбрал не то место назначения. Я решительно переключился на ручное управление — возможность хоть чем-то себя занять весьма порадовала. Крутанул руль. Аэробайк ни на миллиметр не сместился в сторону, более того, в шлеме всплыло окно: «Переключение на ручной режим заблокировано, просим следовать по установленному маршруту».

Я не знал, куда лечу, и чем это для меня закончится. Вылез в ноосеть, благо в неё доступ заблокирован не был, и нашел несколько не очень обнадеживающих статей о том, как в районе грибных плантаций пропало несколько человек. Их так и не нашли… Секунды тонули в лете, сокращая отмеренное мне на всё про всё время. Может быть, ничего плохого не случится, аэробайк прибудет на место и ручное управление будет разблокировано. Только я в это не верил. Нужно было действовать, но что я мог предпринять?

Я принялся тыкаться во все кнопки, которые нашел на байке. Сначала осторожно, неуверенно, потом остервенело. Отковырнул какую-то панель и заглянул внутрь. Разобраться в ней не смог — как мама и говорила, в технике я не силен. Не хватало еще чего-нибудь сломать и рухнуть вниз.

Оставив мысль разобраться с проблемой самостоятельно, я принялся лихорадочно обзванивать тех, кто мог бы мне сейчас помочь. Полиция. Там мне сказали, что, вероятно, причина в неисправности аэробайка, и посоветовали обратиться в техслужбу. Не медля ни секунды, я набрал следующий номер. В техслужбе неохотно приняли заявку, пообещали во всем разобраться и перезвонить. Время капало, паника росла. Мама, дядя… Я их даже беспокоить не стал. И без того столько проблем создал, да и чем могут помочь художник и психолог? Мне нужен тот, кто разбирается в технике. Каин, выслушав меня, почему-то сразу отключил связь. Мне это не понравилось. Друзья… Мало у меня друзей, и все они — творческие личности. Разве что… Николай. Наши отношения нельзя было назвать дружескими, но вроде бы мы в последнее время не ссорились. Он-то в технике разбирается, взломает все что угодно. Но захочет ли он помочь?

Собрав всю волю в кулак, я позвонил бывшему однокласснику, молясь, чтобы он принял вызов.