ГЛАВА 7. РЕЗОНАНС

“Раш, какого хрена я должен играть роль твоего будильника?” — прозвучал недовольный голос из темноты.

— …

“Эй, просыпайся, я уже почти все обзывания перепробовал, чтобы тебя разбудить!..”

— …

“Мы сейчас находимся в плену! И если ты ничего не предпримешь, то эта сучка нас прикончит!.. Раш!”

Наконец, он открыл глаза, свет был весьма тусклым и тот оставался таковым, даже когда зрение перестало быть размытым. Всего две потолочные лампы скромно роняли тёплый оттенок на помещение; судя по всему — это был подвал. Впереди стояла женщина, показывающая спину и длинные тёмно-красные волосы. На ней красовалось лёгкое платье; светло-розовые тона и рисунки в виде остролистных цветков делали эту одежду ещё более лёгкой на глаз.

Девушка шурудила руками над столом и видимо что-то делала. Звуки были разными, но имели общую металлическую подоплёку.

Раш попытался сделать шаг — нога не сдвинулась с места. Кинув взгляд вниз, он заметил, что его ноги находятся на высоте в полметра от пола, и они были связаны. Правая рука рефлекторно попыталась убрать это препятствие, но и она не откликнулась — от данного действия вся конструкция в виде большого деревянного креста покачалась.

Девушка впереди услышала оживлённые звуки и обернулась.

— О?! Как быстро очнулся?! — воскликнула она в улыбке. — Видать, я недостаточно сильно стукнула тебя по башке.

Раш промолчал…

— А вон тот всё ещё спит, будто плюшевый зверёк, — кивнула она куда-то вправо.

Раш посмотрел в том направлении и понял, что не только он один был привязан к деревянному кресту.

“Это Вадик, — сказал он про себя. — Она и его скрутила”.

“Она странная даже для серийной маньячки! — произнёс Нибрас. — То есть она вот так взяла и решила поиздеваться над двумя хорошо сложёнными мужиками?!”

“Я согласен с тобой Нибрас. Обычно серийные убийцы выбирают слабых жертв и к тому же она ещё и женщина, что вдвойне странно. Тем не менее: она связала нас — ей это удалось и, судя по окружению и запёкшимся следам крови на полу, она делает это не впервые”.

— Должно быть, ты крепче, чем кажешься, — сказав, девушка схватила со стола кухонный нож и подошла к Рашу. Затем она быстро сделала разрез на его чёрной толстовке и в спешке откинула две ткани в стороны, как будто они являлись препятствующими дверцами. Торс пленника был оголён…

— Какие рельефные мышцы! — прокомментировала та. Далее она стала водить рукой по этим буграм и впадинам, её глаза выказывали гипнотическую заинтересованность; они были яркими и зелёными — они жизненно играли, но в тоже время выражали и отсутствие. Рот немного приоткрыт, словно перед ней находилось очень вкусное блюдо, которое нельзя съесть. — Я… я хочу тебя целиком, — голос её стал звучать как тихий, но уверенный ветер. — Я хочу посмотреть тебя внутри.

“Да, а жареных гвоздей ты не хочешь? — бойко произнёс Нибрас. — Раш не хочу показаться занудой, но какого хрена ты до сих пор не порвал эти грёбанные верёвки и не свернул этой суке шею?! Покажи ей!.. Покажи, кто здесь настоящий убийца!”

“Нет”.

“Молочина, а теперь… Стой! Что ты сейчас сказал?”

“Я говорю: что не имеет смысла её убивать”.

“Раш… — Нибрас перевёл свой шок на детальное разъяснение: — мне кажется, ты прослушал тот момент, когда она сказала, что хочет провести нам вскрытие. Только не говори мне, что она тебе нравится?”

“Безусловно, она в моём вкусе, но я не это имел в виду. Из неё получится очень ценный союзник”.

“Вербовать мартышку с автоматом — это дурная идея Раш… Да эта девка вообще ё**нутая!”

“Нибрас, посмотри на неё ещё раз и по-другому… Что ты видишь?”

“Сумасшедшую маньячку, которая хочет поиграть с нами в безумного доктора, вот кого!”

“А я вижу свободу… перед нами человек с отсутствующими рамками. Просто этот мир, где полно скверны и боли сделал из неё убийцу. Такова цена свободного разума”.

“И этот “свободный разум” хочет нас убить! Неважно как ты на неё смотришь Раш, угроза есть угроза и её надо устранить!”

“Этот пожар в её душе, не столь страшен. Это вольное пламя и в нём есть простой смысл. В первую очередь надо показать ей, что мы не такие как все. Даже по личным соображениям: я не хочу, как другие присоединяться к травле на это великолепное создание. Если ты травишь человека как зверя, то приготовься к тому, что он действительно станет зверем. Для людей такой тип мышления слишком далёк, особенно во время самой травли, поэтому ей нет конца. Мы же должны положить этому конец или хотя бы перенаправить её духовное пламя”.

“Кажется, я начинаю понимать твой ход мыслей… Действительно, она напоминает вольного зверя, у которого появилась возможность мыслить. Это становится понятным просто глядя в её глаза”.

— Как тебя зовут? — спросил Раш вслух.

Девушка вмиг перестала рассматривать мышцы и дёрнула вверх голову. Далее её ошарашенный взгляд застыл на лице Раша…

— Я Мика, — нейтрально сказала та.

— Мика давай начистоту: Я могу в любой момент порвать эти путы и свернуть тебе шею, однако я не стану этого делать, так как мне хочется тебя послушать. И меня зовут Раш.

Выйдя из оцепенения, Мика отошла на два шага, так как голова Раша находилась высоко на вершине креста, и ей было неудобно. А после она произнесла:

— Интересный ты человек. Не вижу я страха на твоём лице.

— Потому-что я не совсем человек. И раз на то пошло, то сейчас в моей голове живёт некий голос, который…

“Эй, Раш, не зови меня: “голосом в голове”, это чертовски обидно! — обозлился Нибрас. — Может, хотя бы нормально представишь меня, а?”

“Извини”.

Потом Раш произнёс вслух:

— Его зовут Нибрас, а вместе: мы эксперимент по вживлению демона в человека. Подобный резонанс даёт нам возможность поглощать человеческую гниль и становиться сильнее. Наш потенциал практически безграничен и в конечном итоге мы станем настолько сильны, что даже сам Бог не сможет нас остановить.

— Да ты… — произнесла Мика, приправив лёгкой улыбкой, — ты спятил…

“Ну-вот! Молодец Раш! — осудил Нибрас. — Теперь даже психопатка вроде неё считаешь тебя психом. И с чего вдруг ты решил ей всё разболтать?”

“Потому-что, правда, для неё сейчас как глоток свежего воздуха. Пусть эта правда и звучит безумно, но скоро она получит подтверждение. После чего истина ударит по ней с двух сторон, и она примет сказанное мной как единственное объяснение”.

“Неужели! Она же настоящий мясник в юбке, у которой не все дома! Ты не думаешь, что подобное создание просто не захочет играть в твои игры, Раш? Ты уверен, что сможешь её контролировать?”

“Чтобы её контролировать — её не нужно пытаться контролировать”.

“Что-что? Чё-то я не расслышал своей слышалкой?.. Это чё, одна из твоих проверок, Раш?”

“Я тебя не проверяю, Нибрас. Я всего лишь повторил уже сказанное тобой: она зверь, который осознал свою свободу в бетонных джунглях. Зажимать её, атаковать или осуждать, точно не следует. Вместо этого я озвучу своё согласие с её точкой зрения… коли я сам и без всякого притворства её поддерживаю”.

— Знаешь… — заговорила Мика, что-то вынеся из рассуждений. — Мне всякое люди говорят, когда висят на этих крестах, но, чтобы внутри них сидел демон… это впервые. Страх ещё более многогранен, чем мне казалось. Страх — самый настоящий судья. Страх любит и ложь, и истину. — Начала она говорить при этом с каждой репликой наклоняя голову: то влево и замерев, то вправо и замерев. Нож в её руке тоже отмечал направленность головы, а длинные тёмно-красные волосы немного встряхивались. Яркие зелёные глаза выражали дикость, но они были погружены в её мысли: — Из-за страха некоторые называли демоном и меня. Из-за страха один священник обматерил меня так, словно он десять часов до этого заучивал текст. И он даже ни разу не повторился… Это забавно… Иногда страх побуждает напасть первым. А иногда он сковывает и даёт убийце возможность лишить жизни оцепеневшую дичь. Страх может контролировать одного человека или целое стадо. Он способен двигать прогресс или наоборот: уничтожить цивилизацию. У страха даже есть возможность нажать красную кнопку или же не допустить этого из-за давления от вероятных последствий. И это только вершина айсберга. Чем страх не настоящий Бог? И этого Бога по силам создать только человеку. — Её глаза вдруг застыли на Раше. Она покинула свой философский транс, но по её лицу это было практически невозможно понять. — Так скажи мне, Раш, так какая разница: демон ли сидит внутри тебя или же ангел, ведь все сакральные сущности не уступают по грехам своим человеку?

— Ты права, разницы никакой. Страх — это мудрость на фоне опасности, но даже так… всё равно нужно его контролировать, чтобы не обратиться в зверя.

— Да-да! — похлопала Мика в ладоши, заметно повеселев. — Именно! Ты понимаешь, о чём я говорю!.. Давненько мне не удавалось так вот поболтать. Обычно они говорят мне: “Развяжи меня, тварь! Что ты несёшь ненормальная! Когда я выберусь отсюда, то тебе конец!..” Эээх… никакого полёта мысли. Всё одно и то же, одно и то же! Я же к ним с теплотой отношусь: делаю добро, даю возможность признать самих себя. А вот другие люди, которые совершают добро, они всегда пытаются сделать так, чтобы ты с ними считался. Они стараются отнять то добро, которое дали сами, будто это какая-то инвестиция. Но я не такая!

— Мика могу я спросить?

— Да конечно…

— Почему ты решила затащить в своё логово именно меня и того парня? — кивнул Раш на Вадика.

— О, так я просто случайно наткнулась на вас. Один уже лежал без сознания, вот я и захотела взять двух по цене одного.

— Ясно, а почему именно мужчины? Твой отец плохо обращался с тобой?

— Нет, ты что?! Мой папочка был просто ангелочком! Вот взгляни!

Мика взяла со стола какую-то фотографию, огранённую в чёрную рамку, и с улыбкой поднесла её к Рашу.

— Ну, правда же: мой папочка, словно ангел? — добавила та.

Раш вглядывался в изображение без эмоций — там и вправду было подобие “ангела”: Спина тамошнего человека распахнулась, словно крылья; красные и с виднеющимися костями. Голова немного наклонена. Его рот напоминал смелый грим клоуна с улыбкой от уха до уха, глаза были закрыты, что в совокупности добавляло этому “творческому макету” умиротворённость и одновременно — радость.

— Он и вправду очень похож на ангела, — прокомментировал Раш, явно подыгрывая.

— Вот-вот! — радостно прижала она фото к своей груди. — Он лучший папа на свете!

“Эй, Раш… это самое… — заговорил Нибрас, сдерживая ехидство, — не передумал ещё?”

“И что, подумаешь, сделала из своего отца чучело. Пак ведь тоже мой отец, а теперь мы должны его убить. Причины, заставившие её так поступить, могут быть самыми разными, Нибрас. Не спеши осуждать”.

“Да я не про то!.. Ты только послушай её?.. Она считает своего отца ангелом, но при этом убила его?! Признайся, Раш, ты не прав, и она просто психичка, которая не годится нам в союзники!”

“Интересно, почему я хорошо запомнил то, о чём нам рассказывал Пак, а ты нет, Нибрас?.. Это “Эмоциональная Амбивалентность” — хроническое состояние, при котором человек способен искренне испытывать негативные и одновременно положительные эмоции к чему-то или кому-то. Это вполне объяснимый симптом для её свободного разума. Но иногда Амбивалентность является одним из признаков шизофрении; ты можешь вполне оказаться прав. Вот только девушка, находящаяся перед нами точно не из простых… Я обладаю таким уровнем интуиции, что обычно она сразу простреливает человека насквозь и тот становится как открытая книга. Однако сейчас, видя её, я до сих пор ощущаю непреодолимую стену”.

“Это потому, что ты пытаешься смотреть в никуда, Раш. Все твои старания не получат отклика, они не отразятся от стены и не дадут тебе ответов, так как нет никаких стен… смирись”.

“Очень глубокая мысль, Нибрас, — ухмыльнулся Раш. — Не ожидал от тебя”.

“А я не ожидал, что существует такой человек, которого ты бы не раскусил! Ты думаешь, что она именно такая как ты хочешь, поэтому и цепляешься за свою: типа слабость. Раз ты чего-то не видишь, значит, этого попросту нет! И не выдумывай всякую херню!”

“Вот, пожалуйста, Нибрас: ты сейчас одновременно похвалили меня и осудил. Поверь, если отмести все декорации, то твоему разуму ничто не помешает расти. Я повторюсь: Перед нами свободный человек — это я вижу точно. И подобный разум создаёт намного больше вариаций, поэтому я и не могу её просчитать… Но это пока”.

— Хорошо, если твой отец не причём, — обратился Раш к Мике, — то почему именно мужчины? Девушек же легче убивать?

— С девушками легче управляться — это да! Но они не хотят со мной разговаривать, — грустно сказала она. — Они как мышки висят себе на крестах — пищат и пищат. Мне не весело!.. А я ведь так хотела себе подружку… жалко-то как. А вот с вами самцами не соскучишься! Вы вырываетесь, кричите, моля о помощи, убегаете, ругаетесь!.. Вы более искренние. Это как… это как…

— Как истина, заточённая в плоть? — помог Раш.

— О! Я бы лучше и не сказала, спасибо!.. Да, они как куски мяса, которые перестали лгать себе. На кресте они освобождают свой страх и дают ему воспарить. И не только страх, а самих себя, они освобождают свою натуру! — разведя руки, блаженно сказала Мика, словно она представила, что из неё выходит некая скверна. Глаза плавно закрылись. — Перед смертью каждый из них делает ставку на то, что истинно хранится в нем. Кто-то предлагает деньги, иные же становятся маленькими плаксами с преисполненной жалостью к себе. Другие же, не смирившись со смертью, сыплют угрозы. “Не убивай, у меня есть дети!” — говорили они. А некоторые умоляли Бога и извинялись перед ним, словно он их папочка с ремнём… “Деньги, жалость к себе, гнев, ложь и помощь от Всевышнего” — вот что такое человек. Всё это их первичные гнилые корни, а прочее лишь наростки, которые пытаются вырасти в красивое зелёное дерево, ведь намного важнее как тебя видят другие...

Высвободив этот поток мыслей, Мика вдруг открыла глаза и резко зашагала в сторону стола.

— Точно! Раз уж ты очнулся, пора разбудить и второго. А то, наверное, тебе скучно со мной одной. Болтаю тут себе и совсем не думаю о гостях. Вот всегда так.

Взяв со стола небольшой цилиндрический белый предмет, она подошла к кресту, где висел Вадик.

— Пора вставать крепыш! — она поднесла белый цилиндрик к носу Вадика.

Через пару секунд, видимо достаточно надышавшись, тот сперва просмердил лицом, а затем дёрнулся весь. Первым ожившим рефлексом он отдёрнул головой от этой едкой дряни, но упёрся затылком в крест. Смесь нанесла сильный удар в нос и от него пронзила мозг. На глазах навернулись слёзы и после, из недр горла проступил давящий кашель.

— С добрым утром, соня! — добавила Мика. — Как спалось? Интересно: тебе снилось что-нибудь?

Вадик не был готов дать ответ, он лишь в паническом взгляде просканировал место, где находится. Но его ошарашенные глаза вскоре залипли на Раше, как две мухи, что попали в паутину. Секундой позже он осознал, что такой же крест, на котором висел Раш вгрызался и в его собственную спину. Верёвки начали жечь запястья. Ногам было больнее: словно их окольцевала колючая проволока, и боль от игл смешалась, став единым огненным обручем. Однако это всё померкло на фоне той боли, что он вскоре ощутил: оказывается, его грудная клетка была треснута внутри и только сейчас многочисленные, подобные пустынной земле трещины начали извергать болевые импульсы.

Сильный и протяжённый крик раздался по всему помещению. Эта боль настигла его внезапно, поэтому у него не было возможности сопротивляться, но потом, сжав зубы и заполнив рот слюнями, Вадик смог подавить её.

Мика, словно эксперт, смогла распознать суть этого крика. Она сделала вертикальный разрез и отдёрнула одежду, оголив тело — там был огромный сливового цвета синяк размером по локоть.

— Ого! — удивилась она. — Раш, ты что, его кувалдой приложил?

— Легонько ногой надавил, — ответил тот.

— Ни чё себе?! Ты и в самом деле демон!..

— Кто… кто ты такая? — обратил на себя внимание Вадик.

— Я Мика, приятно познакомиться, — с дружелюбной улыбкой ответила она. — Я надеюсь, что ты не из тех парней, которые в любой тревожной ситуации начинают…

— Развяжи меня, сучка! — прервал тот.

Мика разочарованно вздохнула и открыла глаза…

— Да… ты один из этих, какая жалость.

— Я сказал: развяжи меня, или тебе конец! Да тебе в любом случае конец! Даже если ты убьёшь меня, то Пак пришлёт за твоей головой ещё одного наёмника, ты поняла, тупая сука! Они будут приходить один за другим пока ты не сдохнешь!

— Да пускай приходят! — сказала радостно Мика, разведя руки. — Я живу одна, как раз заодно и поиздеваюсь над их трупами!

— Мика, не стоит его недооценивать, он опытный наёмный убийца, которого послали убить такого как я, — уведомил Раш. — Ты хорошо его обыскала?

— О, ты посмотри, какой джентльмен?! Я не маленькая, Раш, и разумеется я полностью его обыскала.

— Даже нижнее бельё?

— Даже нижнее бельё… вот погляди.

Мика подошла к столу и взяла там очень маленький револьвер, далее демонстративно его показав.

— Эта штука была у него в трусах! — говорила та, не переставая улыбаться. — Поразительно, правда?.. Я сразу поняла, что он не обычный щетинистый мужлан. От его рук пахло порохом и получается, что тот Пустынный Орел, который я нашла, был не твоим, а его. Да этот парень просто Джеймс Бонд какой-то!

— Понятно… ты довольно умна. Значит, ты и без меня знаешь, насколько он опасен.

— Так даже лучше.

— Почему? — спросил Раш и далее сам ответил: — Чем больше дичь, тем слаще пир?

— Вот-вот!

— А как же я?.. Ведь я намного сильнее его, как ты распорядишься мной?

— Ты главное блюдо! Лучшее надо оставлять напоследок!

— Вот как… — улыбнувшись, сказал Раш. — Я так и думал. Мы мыслим одинаково.

— Выходит, что так… Не часто это происходит, точнее… никогда. — Её улыбка вдруг заиграла нотками подозрительности: — А не пытаешься ли ты заговорить мне зубы?..

— Нет. Я говорю тебе только правду. Лжёт лишь тот, кто слаб перед правдой, а она сейчас на моей стороне.

— Хорошо сказано, я запомню. Но всё же, почему ты так отличаешься от всех?

— У меня есть свободный разум, который принадлежит только мне. Ты такая же, но извини Мика — ты всего лишь человек. Однако я знаю, что ты из себя представляешь, и это мне нравится, поэтому я и не хочу тебя убивать.

— Какой же ты… — трепетно прижала она руки к груди, её глаза смотрели на Раша как метеор на Солнце, — какой же ты поразительный. Нет страха, только одна уверенность в себе.

— Ты до сих пор не веришь мне, Мика? По-твоему, я просто умалишённый?.. Ты смогла под градом боли превратить свой разум в воздух, и ты до сих пор способна отрицать нечто очевидное? В тебе нет шаблонов вовсе, так почему же ты отвергаешь мысль, что перед тобой находится не человек?.. Суди рационально, Мика, все факты перед тобой… сложи их воедино.

“Раш, может лучше, ты просто ей всё покажешь, а? — добавил Нибрас. — Зачем бессмысленно чесать языком? Так она точно тебе не поверит”.

“Нет, она сама должна допустить подобное в своей голове, а иначе… она нам не союзник”.

Мика дала ответ только спустя минуту; голос звучал слегка печально:

— Люди часто притворяются теми, кем они не являются, они часто… обманывают.

— Понятно, вот где находится твоя стена. Ты настолько не доверяешь людям, что отвергаешь все их доказательства. Думаю, это твой последний шаблон… и его надо уничтожить.

— Интересные термины ты говоришь, я и не думала об этом в таком ключе… “шаблоны”. Да, и вправду: человек, сама его суть выстроена из этих шаблонов. А я называю это “Клетками”, и в них люди живут припеваючи, так как не знают, насколько этот мир велик и прекрасен. Никакой свободы мысли, они даже не способны на толерантность к другим. Но когда возникает мода к толерантности, то им в клетку подкидывают это мясо. Они с удовольствием начинают его поедать, и тогда забывают о свободе. Забывают, что они находятся в клетке. Люди слепы сами к себе.

“Раш, она тебе никого не напоминает?” — спросил Нибрас.

“Да… Пака. Она напоминает Пака”.

“Она случайно не его родственница?”

“Ты же сам знаешь, что у Дингира не может быть других родственников — это исключено”.

“Я просто пошутил”.

Позади Мики встряхнулся крест Вадика, когда тот в очередной раз попытался высвободиться. Девушка, показав на лице недовольство, развернулась и направилась к столу с утварью.

— Ну, хорошо! Ладно! — воскликнула она. — Не хочешь со мной играть так и скажи! Ты мне только мешаешь разговаривать с Рашем!

Вооружившись плоскогубцами и секундомером, она пошла к Вадику; этот шаг был наделён гневным исполнением.

— Все вы так! Все хотят, как можно быстрей от меня свалить! Ну и катись к чёрту!

Со словами она оттяпала от живота Вадика двухсантиметровый кусочек плоти. Пытаемый заорал, но быстро взял себя в руки.

— Ха-ха-ха! — сквозь боль посмеялся тот. — И это всё, сучка ты драная?! Со мной и не такое делали!

— Возможно. Однако этого ты не выдержишь. Знаешь, какая боль самая адская?.. Та, которая долго длится: Через минуту я этими плоскогубцами оторву от тебя ещё небольшой кусочек. А потом ровно через минуту ещё один. И ещё, и ещё. Места я буду выбирать самые разные и со временем ты, такой крепыш, съёжишься в клубочек, будто маленький котёнок. Паранойя боли будет атаковать тебя непрерывно, ожидание боли и страх сломают твою психику. И это никогда не прекратится!

Инструмент вновь оттяпал кусок плоти; внезапно, как металлическая пиранья, укусившая ногу в мутной воде.

“Эй, Раш, раз уж ты так сдружился с этой бабенцией, то не мог бы ты попросить её убить Вадика как можно скорее?”

“Зачем, ведь пока он жив, у нас есть больше времени, чтобы её убедить?”

“Не нужно. Она уже втюрилась в тебя по уши. Просто скажи ей убить его!”

“Нибрас ты мне тогда так и не ответил: почему ты боишься Вадика?”

“Дурное предчувствие ясно!”

“С чего бы?”

“Да не знаю я!.. Просто я думаю, что он несёт гораздо больше опасности, чем кажется”.

“Он такой же, как мы?.. Ты к этому клонишь?”

“Нет, он что-то пострашнее”.

Раша отвлёк очередной вопль Вадика.

Мика снова включила секундомер и, ожидая пока числа бегут, она, покачивая головой начала напевать сомкнутыми губами какую-то мелодию...

“Если ты прав Нибрас, то почему Вадик до сих пор не освободился? Ведь он явно не хочет завербовать Мику как мы”.

“А мне почём знать? Я говорю, как чувствую! Это ты у нас голова, вот и думай!”

“Во всяком случае Вадик может что-то знать о планах Пака. Мы должны его допросить”. — Далее Раш произнёс громко вслух: — Слушай Мика, могу я тебя кое о чём попросить?

— Да конечно, Раш.

— Ты ведь и так его пытаешь в своё удовольствие, так почему бы не добавить веселья?

— О, хочешь поиграть с ним в ролевую игру? И что же это будет?

— Пытка с пристрастием — в улыбке ответил Раш. — Его зовут Вадик и представь, что он шестёрка одного плохого ублюдка и из него надо выудить информацию о том, что задумал его босс. В общем, стандартный сценарий, а его босса зовут: Пак.

— Какой ты затейник, Раш. Мне это нравится. Да-да! Конечно да! Интересно, почему я сама об этом не подумала?

Мика, заряженная новой энергией, едва не подбежала к столу с пыточным инвентарём, далее она смахнула оттуда большое долото для камня и молоток.

— А теперь, шестёрка по имени Вадик — говори, что задумал Пак, а не то я обработаю тебя как статую. Как говорил Микеланджело: “Внутри каждого куска мрамора скрывается скульптура, но только настоящий творец способен найти её”.

“Да, но плоть не камень, она сделала очень странный выбор инструмента” — сказал Нибрас.

“Это не для плоти, думаю, она будет штробить его кости напрямую”.

“Веее!.. Знаешь Раш, если бы у меня было тело, то оно сейчас бы дёрнулось. По своей кровожадной изобретательности она не уступает даже Паку”.

Первый удар пробил плоть и упёрся в ключичную кость. Пленник даже не пикнул. Потом Мика наклонила рукоять долото и стукнула по ней молотком: плоское лезвие проскоблило ключицу и вошло в костный мозг — эту боль уже было невозможно сдержать.

Мика, впитав на слух эти сладкие возгласы, ещё заметнее повеселела и начала беспрерывно стучать молотком, при этом мастерски орудуя жалом, меняя его направленность. Вадик извивался как ящерица, привязанная к сковороде. Данная боль имела не похожий на прочие раны характер, и подготовиться к такому не смог даже опытный киллер. Однако та боль, исходящая из центра его груди, значительно разбавляла боль в ключице, поэтому Вадик продолжал оставаться в сознании.

Истязательная деятельность Мики с виду казалась не систематичной, но когда она впилась тремя пальцами в эту небольшую рану и вынула оттуда кусочек кости, то стало ясно, что она этого и добивалась.

— Вот… — сказала она, поднеся добытое “ископаемое” к лицу Вадика. — Это было внутри тебя. Это и есть ты. Именно от твоих костей прорастает всё остальное. Они — твой стержень. Я проверила — дальше этого, внутри ничего нет, это конец… а вот твоя голова другое дело. Там, в самом центре находится мозг. — Мика прикоснулась уже тёплым инструментом ко лбу пытаемого и приготовилась стукнуть молотком по рукояти. — Тебя кажется Вадиком звать, да?.. Так скажи же мне Вадик: что задумал Пак?

Глаза смотрели вверх на это потенциальное орудие смерти, его лицо дрожало: Было понятно одно — он не спешил давать отрицательный ответ…

— Что, сложно решиться? — спросила Мика. — Тогда я тебе помогу.

Мика легонько стукнула по рукояти — лезвие рассекло кожу, немного капилляр, и коснулось черепа. Вадик сильно моргнул, будто в последний раз. Красная струйка стекла вниз, и достигнув носа, она разделилась на две более маленькие.

— Тук… тук… тук… — напевающе проговорила она. — Понимаешь Вадик, я не хирург и не знаю, сколько ударов нужно нанести, чтобы добраться то твоего мозга. Может это произойдёт через два удара, а может и прямо сейчас… нельзя быть в чём-то полностью уверенной, ведь уверенность — это прерогатива глупцов. Так что, либо расколешься ты, либо твоя черепушка.

Последовал очередной удар по рукояти. Вадик ещё сильнее моргнул и кратно простонал от страха…

— Возможно, ты просто забыл вопрос, который я задала?.. Что задумал Пак?..

Вадик только смотрел на инструмент и тряс головой…

— Эй! — окликнула его Мика, и это помогло: он посмотрел на неё так, будто до этого её не было здесь вовсе. И Мика повторила: — Что задумал Пак?..

— Я не могу сказать! — в панике произнёс тот. — Пак приказал молчать, а если я нарушу его приказ, то он сдерёт с меня кожу и кинет в котёл с кипящим маслом!

— Хм… очень своенравный метод… — оценила Мика. — Но как-то не прослеживается в нём личного участия. Я бы вот запанировала тебя в кляре и возможно даже попробовала кусочек. Хотя нет, каннибализм — фу! Я же не какая-то там ненормальная!.. Как бы то ни было, Вадик, если ты не расколешься, то я применю всю свою фантазию, чтобы переплюнуть по страданию тот метод убийства, которым тебе пригрозил этот Пак… Но, а сейчас…

Мика стукнула по рукояти — в этот раз она почувствовала, как инструмент вошёл глубже на пару миллиметров.

— А! Стой-стой, подожди! — завопил Вадик.

— “Ждать?” Чего ждать?.. Я жду только одного: когда ты расскажешь мне о планах Пака.

— Стой, дай хотя-бы подумать!

Последовал ещё один упрямый удар по рукояти.

— А, хватит! Ладно!.. Пак… Пак планирует нечто масштабное, понятно!..

— Масштабное?! — уточнил Раш. — В каком смысле?

— Ядерное оружие! Много… много ядерного оружия! Его запасов уже хватит, чтобы уничтожить Землю пять раз! Но он сказал, что даже этого недостаточно!

— Что ещё? — добавил Раш.

— Это всё, больше я не знаю!

Раш посмотрел на Мику и сказал:

— Я умею читать ложь, Мика — он не лжёт.

— Ура-ура! — начала та прыгать от радости. — Я победила! Смогла узнать правду, да Раш?

— Да, у тебя получилось Мика… и спасибо.

— Не за что! Мне и самой было весело!

— Раш эта сучка убьёт нас обоих, — заговорил Вадик. — Давай забудем о Паке. Объединимся и прикончим её… После предательства босса, у меня осталось только два варианта: Либо я сразу попытаюсь сбежать, но тогда Пак рано или поздно меня найдёт, либо я могу присоединиться к тебе, Раш, чтобы помочь одолеть его.

“А щетинистый дело говорит, — подметил Нибрас. — Обезьяна с автоматом или опытный киллер? Так кого же ты выберешь, Раш?”

“Этот выбор я уже сделал в самом начале, когда отказался рвать удерживающие меня верёвки”.

“А если бы у Вадика были сиськи ты бы выбрал его, а не её?”

“Кончай, Нибрас”.

“Раш ты сейчас направляешь всю свою гениальность на то, чтобы более люто тупить! Очнись уже, наконец!”

— Ты отлично знаешь, что я не вру тебе Раш, — продолжил Вадик. — И ты так же понимаешь, что у меня попросту нет выбора, кроме как помочь тебе. Но сперва мы должны избавиться от…

— Хватить промывать мозги моему Рашу! — с этими словами Мика подошла и одним ударом вонзила острое долото в голову Вадика.

Его рот и открытые глаза сразу умолкли, но веки продолжали дёргаться ещё секунд пять. Когда металл покинул нутро черепной коробки, то голова, словно потеряв жизненную опору вольно провисла.

“Ну что тут скажешь… второй вариант — больше не вариант, — подытожил Нибрас. — Но теперь, когда он мёртв, я чувствую себя спокойнее”.

“Ты больше не чувствуешь от него угрозу?”

“Да… а что дальше? О планах Пака мы узнали. Осталось только приручить Мику?”

“Не приручить, а заключить союз”.

— Что ж, а теперь, наконец-то главное блюдо, — Мика подошла к Рашу. — Как будем развлекаться, можешь сам выбрать?

— Даже не знаю… — наигранно задумался он…

— “Мика тискает Раша, Мика тискает Раша” — тихо наговаривала она название игры, сжимая кулачки у подбородка. Однако Раш её слышал хорошо.

— Ну, пускай это будет: “Мика тискает Раша” — ответил тот.

— Ура-ура! — запрыгала та. И после она охапкой вцепилась в тело Раша, начав сильно обнимать. Её ухо упёрлось в брюшные мышцы — звук сердцебиения и телесное тепло довели её до умиротворённого состояния почти сразу.

Она не отлипала очень долго…

— Как тепло… у меня, наверное, уже ухо кранное как помидор. Не хочу отпускать… ты не против?

— Нет, конечно…

Так прошло ещё минут пять…

— Мика, так что ты решила? — вдруг заговорил Раш. — Веришь ты мне, или же нет? Веришь, что я сверхчеловек?..

Мика открыла глаза и задумалась, но давать свой ответ она не спешила…

“Да уж! — напомнил о себе Нибрас. — Эх, бедняжка попросту не знает, что от её ответа зависит: выживет ли она или умрёт”.

— Я хочу, чтобы это оказалось правдой, — грустно сказала она. — Но если я отвечу неправильно, и ты действительно окажешься сверхчеловеком, то ты убьёшь меня, да?

“Есть! — обрадовался Раш. — Она смогла!”

“Как это?! Она же не сказала, что верит тебе? Почему ты так решил?”

“По многим параметрам Мика сейчас допустила это как данность. Это именно то чего я и хотел”.

“Ну, молодец тогда. Очередная прозомбированная мартышка у тебя в коллекции” — без энтузиазма поддержал Нибрас.

Мика плавно ослабила хватку и отошла от Раша; рукой она протёрла правый глаз, словно от слезы.

— Я верю тебе Раш… Но… ты испортил мне настроение.

— Это потому что ты передумала меня убивать?

— Да.

— Извини…

— Не нужно. Я сама виновата в том, что выбираю не тех парней.

Позади Мики раздался сильный деревянный треск, будто внезапный и мощный шквал ветра наклонил дерево, и то обломилось пополам.

Она и Раш рефлекторно кинули туда взгляды и обнаружили Вадика, что стоял с опущенной головой, а к его рукам были привязаны пару деревянных брусков от того креста на котором он висел ранее. Из всего его тела выходила ярко-белая аура похожая на дым. Раны посекундно начали затягиваться…

Вадик открыл глаза, и те светились как луна в самую тёмную ночь. Затем этот, казалось отсутствующий взгляд, вдруг зарядился некой волей к предстоящей задаче, и он уверенно зашаг в сторону Мики.

Та растерянно отходила назад пока не упёрлась в стол. Не глядя, нащупав рукоять, она вооружилась этой случайно вещью — то был небольшой топорик.

Когда Вадик подошёл достаточно близко, Мика нанесла ему уверенный удар в голову: Утяжелённое остриё точно коснулось плоти, однако звук этого контакта напоминал скорее удар об крепкий камень. Мика отбила себе руку, а на Вадике не отметилось ни единой царапины.

Она сделала ещё один замах; сильнее вдвое, добавив к нему наклон тела, будто надеясь одним ударом срубить голову. Но Вадик остановил эту накопленную силу, схватив вооружённую руку в момент удара. После чего он плавно изъял у неё топорик. Мика сопротивлялась этому, с виду безусиленному действию, но её собственных сил просто не хватило, чтобы удержать в руке оружие, и она ослабила хватку, дабы спасти свои пальцы.

Получив оружие, Вадик поднял его над Микой в полной готовности раскроить ей голову...

Но вдруг он резко замирает...

После, будто почувствовав что-то позади себя, Вадик медленно направил свой белёный взгляд в том направлении…

За левым плечом Вадика стоял Раш: Всё его тело испускало чёрную ауру, глаза горели как два фиолетовых аметиста под ярким солнцем. Руки так же были оснащены брусками от деревянного креста.

Раш нанёс удар рукой от себя, словно внешней стороной ладони он отмахнул стаю комаров: Утяжелённая деревом конечность, стрельнула по правому виску Вадика; щепки картечью разлетелись во всех направлениях, а сам импульс этого удара отбросил крупное тело наёмника на метров восемь, где его встретила асбестовая стена. Человечий снаряд оставил там паутину из трещин и когда тот рухнул на пол, то данные трещины наградили его несколькими горстями песка.

Вадик поднялся на ноги почти моментально. И он сразу взял разгон на Раша. По приближению это белое существо занесло кулак, будто тугую пружину.

Поняв, куда именно тот собирается атаковать и, поставив обе руки перед собой, Раш принял на себя этот удар: Раздался сильный шлепок, и он как пенопластовый был откинут в стену, оставив там гораздо больший кратер.

“Нибрас… — тяжело поднимаясь, заговорил Раш со своим голосом в голове, — мы пока недостаточно сильны, чтобы одолеть одержимого ангельской благодатью… Однако тебе одному… это по силам”.

“Да, вот только есть сразу два “но”. Первое: Пак нас сразу обнаружит. И второе: я не контролирую себя в таком состоянии, поэтому можешь сразу попрощаться и со своей Микой… Плюс только в том, что когда я освобожусь то, скорей всего я нападу на ангела, а не на человека”.

“Ясно”, — сделал вывод Раш. И потом он обратился к оцепеневшей Мике: — Мика, когда я начну физически изменяться, ты должна бежать от этого места как можно дальше.

— …

— Мика ты меня поняла?

Девушка дважды кивнула.

Затем Раш с боевым настроем повернулся к Вадику и замер секунд на пять…

“Нибрас… освободись!”

Раш свалился на колени, его чёрная аура начала становиться более густой пока не облекла тело целиком. На расстоянии он выглядел как сгусток темноты; были только яркие фиолетовые глаза, которые вскоре перетекли в более узкую и длинную форму — уже похожую на звериную: они вытягивались, дав фиолетовому расползтись дальше по черноте. Всё тело Раша стало добавлять в массе и росте: Мышцы увеличивались и оттачивались в этом тёмном силуэте. Проросли длинные прямые уши. Рот и нос вытягивались и уже вместе они видоизменялись до подобия волчьей пасти. Из пальцев рук и ног прорезались шестисантиметровые немного изогнутые когти, что отходили толщиной от фаланг, как ствол дерева от земли и кончались рапирным остриём.

Нибрас встал. Каждое его движение было на 100% бесшумным, словно его вообще здесь не было. В полный рост он достигал двух с половиной метров.

Вадик стоял на отдалении и смотрел. Смотрел и смотрел; его глаза были столь же бездумными и безучастными, будто два белых карлика, что тускло и отрешённо светили на небе… Потом он, как если бы внезапно получил команду, наклонился вперед, а затем устремился в сторону тёмного существа.

Нибрас моментально махнул к нему подобно молчаливой тени и практически невидимо нанёс размашистый удар лапой в район плеча. Последовал взрыв плоти, и рука вместе с плечом оторвались от тела, как будто по нему выстрелил танк. Плотьевой огрызок прокрутило волчком в воздухе, и он плюхнул по стене, оставив там метровую красную кляксу.

Несмотря на смертельное повреждение, Вадик словно не почувствовал этот удар: Прошло около десяти секунд, как он поднялся на ноги, и уже вовсю, под попечительством белой ауры, отращивал себе оторванную руку.

Нибрас бесшумной тенью возник прямо перед ним и замер… Позже его пасть обсидианового волка прорезала множество таких же чёрных, но блестящих от света и влаги зубов, показывая постепенно накаляющийся оскал, что далее дополнился сильно вибрирующим рычанием. Оно было не долгим, так как, дойдя до своего конечного накала, этот ритмичный и пугающий звук неожиданно оборвался, когда Нибрас единожды провопил получеловечьим и полузвериным воплем и нанёс удар расправленной руки прямо по голове Вадика: тем самым смахнув её с плеч в единой массе как водянистое красное желе. Брызги и кости стрельнули по стене подвала и там остались. Белая аура довольно быстро растворилась.

— Тебя, кажется, зовут Нибрас, правильно? — трепетно спросила Мика.

Нибрас, недовольно прорычав, вскинул оскаленную пасть и звериные глаза на неё. Потом он полностью развернул своё, лишь показанное тьмой мускулистое тело и оскалился ещё сильнее.

Мика знала, что это существо очень опасно, но она попросту не послушала Раша, и не покинула это помещение, как тот велел. Вместо этого её любопытство взяло вверх, и оно не позволило ей сдвинуться даже на шаг.

Нибрас мигнул как тень и оказался перед девушкой на расстоянии в метр — достаточном расстоянии, чтобы нанести удар. Чёрное существо в плавно-преобладающем дуновении ярости возвысило когтистую лапу. Рычание посекундно становилось и громче и вместе с тем: раздражительнее, как если бы Нибрас пытался сделать некий выбор, но его тело делало выбор свой.

Лапа замерла в воздухе, и теперь путь её был только вперёд…

— Какое… — заговорила внезапно Мика. Оскал Нибраса перестал вибрировать, словно тот прислушался… — Какое… великолепное создание...

Тьма поглотила клыки, и оскал полностью расслабился. Вмести с ним, мускулистая лапа постепенно ослабила напряжение и опустилась столь же плавно как ночь на сумерки.

Чёрная аура начала отбрасывать целые клубы в воздух, а вместе с тем всё тело Нибраса уменьшалось в объёмах. И когда в этих недрах — то там, то здесь стали проступать участки человеческой кожи — данное тело зашаталось, словно ветвь на ветру. И спустя пару секунд оно рухнуло на пол.

“Эй, Раш! Эй, Раш! — радостные возгласы разогнали тишину. — Раш, вставай и получи подарок!”

— …

“Открой глаза и возрадуйся!”

Раш, не успев разобраться, что к чему — открыл глаза. И сразу же он наткнулся на взгляд другой; эти глаза были ярко-зелёными, и они светились от радости. По флангам — тёмно-красные волосы. Судя по хорошему освещению — это был не подвал.

“Жива твоя Мика! Видать, она послушала тебя, и свалила, так что я не разорвал её на куски! А вот ангельский говнюк вроде подох!”

— Мика, что ты делаешь? — холодно спросил Раш. Девушка в этот момент наклонялась над диваном, где тот лежал, и улыбчиво, почти в упор сверлила его своим взглядом...

— Как что? Я любуюсь тобой.

— Перестань… Это немного напрягает.

— Не-а! — радостно отказала та.

Раш вздохнул и поднялся с дивана в сидячее положение.

— Вадик мёртв? — спросил он, чтобы убедиться.

— Мертвее некуда, — ответила Мика, не переставая разглядывать Раша.

— Где мы?

— В моей комнате.

— И как долго?

— Семь часов.

— И всё это время ты вот так стоишь?

— Ага-ага!

“Ха-ха-ха! Раш, кажется, у тебя появилась фанатка!” — рассмеялся Нибрас.

“Завянь”, — с улыбкой отмахнулся тот. И потом он обратился к Мике с разъяснением: — Мика, тот мужик, которого я убил, был экспериментом по вживлению ангельской эссенции в человека. Он не являлся настоящим ангелом, как допустим я и демон Нибрас.

— Да, я это уже поняла.

— Ты очень догадливая.

— Было время подумать обо всём этом. Скажи мне, Раш… Каков Ад на самом деле?

— Он у каждого свой. И человек сам создаёт собственный мир страданий.

— Например?

— Убийца будет переживать смерть убитого вновь и вновь. Это будет продолжаться до тех пор, пока само его тело не впитает собственный грех. Плоть предаст его и тот превратиться в низшего демона… Но тебе Мика это не грозит. Когда я убью Пака, то Рай и Ад навсегда канут в забытье.

— Кажется, ты уже упоминал это имя…

— Я хочу, чтобы ты помогла мне убить его, Мика. Мне нужен близкий соратник, который знает о моей силе, и который будет кормить меня людской гнилью.

— Гнилью?

— Я про те сильные негативные эмоции, которые люди испытывают, вися на твоих крестах.

— Что ж… — Мика сделала какой-то вывод и наконец присела на противоположный диван. — Думаю, мне понадобится гораздо больше крестов. Как я поняла, тебе нужны очень гнилые люди, да?

— В самую точку.

— Тогда тебе повезло, у меня просто идеальный нюх на всякую мразь. Ведь всё это время я как раз и охотилась на подобных ребят.

— Ты довольно быстро согласилась… Не хочешь сперва всё обдумать? И почему ты вообще решила мне помогать, Мика?..

По её лицу расползлась ещё большая улыбка.

— А кто сказал, что я согласилась помогать тебе просто так?.. — сказала она. — У меня есть два условия: первое — ты будешь рассказывать мне обо всём, что я спрошу. И второе — ты будешь моим парнем.

“Хахаха! — рассмеялся Нибрас. — Во деваха даёт! Ты влип, Раш! Теперь она хочет тобой управлять, а ты хотел наоборот, да?”

“Нет, не хотел. Помнишь, что я говорил, Нибрас: Мы с ней должны стать соратниками, равными. И даже несмотря на то, что перед ней демон, она не теряет голову и всё равно остаётся собой, ставя мне условия; от этого она нравится мне ещё больше. Это мне повезло выбрать именно её”.

“Ну, в таком случае советую тебе спрятать свою новую зверушку от Пака”.

“Да, тут ты прав, Нибрас”. — После чего Раш сказал вслух: — Хорошо Мика, я согласен.

— Ура-ура! — радостно проголосив, Мика вскочила с дивана. Подойдя к Рашу в упор, она раздвинула ноги и присела ему на бёдра — ощутив между ними нечто мягкое. Её руки опустились на его плечи.

— Мика ты же не собираешься…

— Собираюсь-собираюсь! — прервала та.

— А не слишком ли ты торопишь события?

— Ой, да к чему вся эта мишура! И из одежды на тебе сейчас только эти клочья от штанов, ты уже готовенький. А ещё не надо одинокую девушку возбуждать этими своими камнями из плоти! Ты же сам согласился быть моим парнем?.. Я что не красивая?!

— Это не так.

— Или это из-за того, что ты демон?

— Сейчас перед тобой практически обычное человеческое тело. Демон тут ни причём.

“Раш покраснел, Раш покраснел!” — издевался Нибрас.

“Завянь Нибрас! Если бы я мог тебя по желанию выключить, то выключил не раздумывая, лет так на пять”.

“Ага! И тогда я бы пропустил всё веселье?! Но уж нееет”.

— Ты же сейчас говоришь с ним, да? — спросила Мика. — С демоном Нибрасом?

— Хм, как ты это поняла? — удивился Раш.

— Иногда ты будто летаешь в облаках. Это очень странно для того, кто так быстро соображает. И твои глаза в этот момент словно слушают кого-то.

— Это весьма впечатляюще, Мика.

— А я могу с ним поговорить?

— Можешь.

Мика наклонилась вперёд, длинные тёмно-красные волосы прощекотали оголённое плечо и торс Раша. Её промежность проползла выше и остановилась на его брюшных мышцах. Потом она сказала ему на ухо; игриво, но тихо:

— Привет Нибрас… я Мика… И теперь ты мой самый любимый демон.

“Ну-вот, теперь эта дама хочет, чтобы и я покраснел?” — сказал тот.

— Он говорит, что ты заставляешь его краснеть, — продиктовал Раш сказанное Нибрасом.

Мика рассмеялась.

“Раш, блин! Это не надо было озвучивать! Ты выставляешь меня совсем не в демоническом свете!”

“Какой ты есть, Нибрас — таким ты и являешься. Ни к чему это скрывать. Мика лишена шаблонов и поэтому она примет тебя таким, какой ты есть”.

“Какой я есть да…” — голос в голове вдруг погрустнел, словно его обладатель о чем-то задумался.

Мика вновь подплыла к уху Раша, её лёгкое платье от трения задралось ещё выше, полностью оголив ноги до уровня нижнего белья. Потом она сказала:

— И спасибо Нибрас… за то, что не убил меня.

“Не убил?! — воскликнул Нибрас. — Получается, что, когда я превратился, она не убежала и при этом я её пощадил?!.. Эй, Раш, что за фигня? Обычно же я уничтожаю всех на своём пути?!”

“Всех, кроме не агрессивных животных. Может быть, ты посчитал её за такое животное?”

“Ты сам-то в это веришь?”

“Да-уж… слабоватая теория” — произнёс Раш, пленённый поиском более приемлемого ответа.

— Ну, и что он говорит? — спросила Мика.

— Он и я весьма шокированы тем, что “тот Нибрас” оставил тебя в живых. Обычно, когда он выходит на волю, то не контролирует себя и потом ничего не помнит. Однако всегда было ясно одно: он убивает всех людей на своём пути… Но почему-то, он не убил тебя.

— Понятно, спасибо за честность Раш… И у вас даже нет предположений, почему так случилось?

— Увы.

— Наверное, ты не можешь найти ответ потому, что ты напряжён. Я помогу.

Мика вцепилась в его подобие штанов и приготовилась чуть ли не уничтожить окончательно это ненавистное препятствие.

— Как бы то ни было, — громко проговорил Раш, ухватив девушку за плечи, тем самым, её остановив, — у нас ещё будет на это время. Однако сейчас, нужно спешить. Прихвостни Пака скоро окажутся здесь.

“Раш, а разве ты тогда не выиграл дополнительное время у Пака?” — вспомнил Нибрас.

“Выиграл, но он точно не позволит себе оставаться в неведенье. Пак пришлёт шпионов и так он точно узнает обо всех наших планах”.

“И о Мике?” — добавил Нибрас.

“Да, и о Мике”.

— Мне что, придётся покинуть свой дом? — расстроенно спросила девушка.

— На время. Пока-что мы укроемся у Юрия — пахана русской мафии. Но для начала мы должны принести ему голову лидера цыган. И это нужно сделать как можно скорее.

Мика энергично слезла с него; платье спустилось до колен. Не взирая на то, что она не получила вожделенное тело Раша, её лицо горело от радости.

— Мы ведь можем убить не только их лидера, да? — спросила она.

— Мы можем убить любого врага, раз таковым его посчитаем. Но я хочу сделать всё по-тихому и так, чтобы потом они ещё мне послужили.

— Значит без пушек?.. Так даже веселей!

До рассвета оставалось два часа. Раш уже был осведомлён о том, где можно найти местного главаря цыган — этот район казался ещё темнее из-за углублённой позиции в бетонных джунглях. Пятиэтажные дома служили зрительным щитом для всей подпольной деятельности. Теневые таксисты, торговля героином, рабство и то, что было скрыто за стенами центрального трёхэтажного дома.

— Нам туда, — сказал Раш, легко кивнув на тот дом.

— И как мы туда проникнем? — спросила Мика. — Цыгане ведь всегда держатся особняком и проворачивают свою чернуху только через сородичей. Никакое внедрение не поможет. И тем более незаметно поубивать их так же не получится.

— Да, ты права. В его комнате как минимум должно обитать человек пять. Это ещё повезло, что цыганская преступность обычно не объединяется с другой — у них настолько плотные бандитские лагеря, что они даже не взаимодействуют с другими бандами, а предпочитают рубить деньги из своих обозначенных территорий. А красть у своих — это для них один из самых страшных грехов.

— Ну, тогда выбора нет! — противоречиво обрадовалась Мика. И указав пальцем на одного из цыган, что наверняка прятал под курткой оружие, она проговорила: — Раз, дали ему в глаз! — Её палец, ноготь которого был покрыт рубином, переплыл на другого стражника и неторопливо, она продолжила считать: — Два, треснет его балда! — И на другого, а потом ещё на несколько: — Три, мозги с асфальта сотри! Четыре, будут разбросаны кишки по квартире! Пять, будешь два дня подыхать! Шесть, через трубочку сможешь есть! Семь, голова его обратится в пельмень! Восемь, количество зубов не спросим! Девять…

— Мика мы не собираемся их всех убивать, — остановил её Раш.

— Ну, ты же демон?! Разве какая-то кучка людей сможет тебя одолеть?

— Эта кучка людей — и куча огнестрельного оружия. И ещё больше будет поющего свинца, что разорвёт моё тело в клочья. После такого я точно не восстановлюсь. У меня есть ограничения Мика.

“Но раз нельзя нападать в открытую и незаметно, то как мы попадём внутрь? — сказал Нибрас. — Без боя здесь точно не обойтись”.

— Раш, а что насчёт твоей ловкости? — спросила Мика.

— Да, я весьма быстрый… хочешь привлечь внимание, чтобы я проскочил незаметно через окно на втором этаже?

— О, видишь-видишь, мы уже понимаем друг друга без слов! — воскликнула Мика, и охапкой обняла Раша, на нём повиснув. — Мы уже как два старичка, что вместе прожили пятьдесят лет!

— Тогда тебе лучше выбрать маскировку: наркоманки. Если что у них торгуют в основном женщины.

— Я поняла и уже придумала, как этим воспользоваться, — в улыбке закрыв глаза, Мика продолжила висеть на нём. Она носила тёплую бледно-зелёную куртку с бело-чёрным мехом вверху. Она была расстёгнута, и поэтому Мика принимала тепло Раша. Однако тот не чувствовал ни холода, ни тепла.

— Отлично… ну, я пошёл… Нужно заранее занять удобную позицию, — с помощью завершающей тональности Раш пытался отделить её от себя.

— Ага…

Пауза…

— В таком положении я не могу ходить. Мика, ты позволишь?..

— Нет…

— Хочешь, чтобы я силой тебя отклеил?

— Да…

Раш вздохнул…

— Мика послушай… — заговорил он, плавно отслонив её от себя, чтобы сказать прямо в глаза, — мы и вправду должны поторопиться. От этого зависит твоя жизнь. Я не знаю, как Пак отреагирует на твоё присутствие в качестве моего союзника. Обычно он убивает всех.

— Хорошо Раш… — в понимающем тоне сказала она и отошла. Однако потом её голос дополнился огнём и чем-то, напоминающим угрозу: — Но, когда мы покончим с этим… я из тебя все соки выжму.

Затем она ушла в сторону и к центру рассадника цыганского бандитизма...

“Раш… даже я сейчас почувствовал, чем будет чреват твой отказ” — дополнил Нибрас.

“Да. Однако после того как мы переспим, она может потерять ко мне интерес, она свободный зверь, который делает всё что хочет. Но подманивать её и держать где-то посередине тоже не вариант, тут ты прав, Нибрас. Она легко распознаёт любую манипуляцию с моей стороны. Даже если моё управление обладает всего лишь 2% хваткой, она всё равно это увидит и поставит ультиматум”.

“То есть этим высказыванием она имела в виду: “Не надо мной управлять, я всё вижу. Но на первый раз прощаю?””

“Да, как-то так. Ладно, идём”.

Мика жила одна и поэтому выборка одежды для Раша, так же была единственной: женские штаны, что осели на нём, имели широко-вольный формат и неплохо подошли к его ногам — пусть и коротковаты, однако высокие берцы компенсировали это. Белый свитер с капюшоном и мехом наверху заметно расширился от его мускулов и из-за этого облик Раша в целом никак не напоминал женский.

Накинув белый капюшон на свои чёрные волосы, он неторопливо зашагал по правой стороне этого морально-мрачного болота.

Мика пошла напрямую и, приблизившись к автомобилю, что стоял ближе всех к главному логову, она ударила двумя руками по капоту. Водитель вздрогнул, как и рядом стоящая цыганка. Затем Мика торопливо оббежала транспорт и засунула голову в открытое окно.

— Что почём? — дрожащим голосом спросила она. — Каким сырьём маринуешься, брат?

— Аптека, Мерседес, Настя, может что-то из Каши?

Мика подумала, что это какой-то шифр и специально повысила уверенность в своём голосе и сказала, но наугад:

— Хочу Мерсик! Быстрей!

— 400 за одну штуку, — ответил водитель.

— Плевать! — Мика швырнула две тысячи рублей чуть ли ему не в лицо. — Беру три! Сдачи не нужно! — Потом она словно “уже прошаренная” сразу обратилась с протянутой рукой к цыганке стоящей рядом: — Давай, Рома, пошевеливайся!.. Новенькая, что ли?

Пухлая девушка с оранжевым платком на голове протянула Мике руку; пальцы были плотно скреплены между собой и надёжно скрывали содержимое.

Мика почувствовала, как на её ладонь упало нечто очень лёгкое, затем она быстро сунула эту руку в карман. Отойдя чуть подальше и ближе к центру этого цыганского болота, она закинула голову и, открыв рот, демонстративно на глазах у всех, шлепнула по нему ладонью — таблетки остались у неё в руке.

Мика присела рядом с другими торчками, словно ждала прихода — по крайней мере, дав другим это понять.

Сперва она начала покачиваться взад-вперёд. Позже мотать головой и что-то бубнить. А затем она добавила к этому спектаклю и безудержный смех.

Семь из двенадцати человек, что стояли и как бы невзначай сторожили главный вход, обратили на неё внимание. Однако эти лица выказывали не подозрительность, а скорее интерес самого разного характера.

Мика вообразила себе, что она с кем-то разговаривает: тыкает пальцем на невидимого собеседника, отвечает на вопросы — задаёт свои…

— Стой, куда же ты?! — вдруг вскочила она с места, на этот раз вся охрана смотрела на неё. — Стой, подожди! — всё говорила Мика и будто за кем-то шла. Этот путь привёл её к парням с пушками.

— Стой дамочка! Туда нельзя! — загородил её плечом крупный цыган.

— Но как же… — растерянно сказала Мика. — Он же убежит?!

— Ты под кайфом. Уйди прочь!

— Ну, ты не понимаешь! — толкалась она. — Если его не поймать, то у него вырастут уши! А уши — это не хвост и не пепельница, а раковина!..

Мясистый цыган схватил её за плечи и отодвинул от входа.

— Эй! Лапы убрал! — возмутилась Мика. — А то твои лапы… ха-га-га! — повеселела она, речь звучала заторможено, — а то твои лапы крылышками станут, понял, и я потом их зажарю и… ам!.. Ам!.. Ам! Ха-га!.. Хрустеть будешь, понял, как эти… бабки, что сухарики грызут. Но ты не как сухарики будешь хрустеть, а как их старые зубы! Ха-ха! Понял, да?..

— Ты посмотри на неё, она угашена в хлам, — сказал другой более щуплый цыган. — Ей бесполезно что-то объяснять. Вломи ей разок.

— О смотри, оказывается оно способно говорить?! — плавно и, шатаясь, Мика подошла к этому говоруну. — Знаешь парнишь… — с выдохом положила она руку ему на плечо, — я вот всегда хотела покататься на висельнике как на тарзанке, ну типа… жух! — показала Мика резким движении руки. Тот моргнул. — А потом, туда-сюда! Туда-сюда!..

— Эй, сколько ты ей дал? — громко спросил большой цыган, обращаясь к тому, что сидел в машине.

— Три Мерса! — ответил тот. — Кажется, она закинулась всем сразу!

— Понятно. Уберите её отсюда!

Двое цыган схватили Мику под руки.

— Отвяжитесь от меня! Достали уже лапать! — дёрнулась та. Но потом её тревожное лицо снова окрасилось радостью: — Аааа… я поняла, вы хотите поиграть в игру: “Кто последний — тот и папа?” Я за, только не забудьте привести пару черепах! — Её потащили вон, и она продолжила кричать через плечо: — А, и ещё пригласите ходячих дельфинов, они те ещё извращенцы! А и ещё львов! Львов возьмите!.. Хотя не надо, они же все педики!

Мика издала звук тошноты, а затем набила щёки воздухом. Двое цыган отпустили её моментально. После чего девушка подобно запасливому и жадному хомяку подбежала к единственному мусорному контейнеру, что располагался рядом с главным входом.

Щуплый цыган даже захотел подержать ей волосы, но всё же он решил проявить средний уровень манер и вместе с остальными просто отвернулся. Самый крупный цыган периодически посматривал на неё, чтобы та не зашла внутрь охраняемого объекта, но слыша эти нещадные желудочные порывы с авторством столь привлекательной девушки, он каждый раз буквально отбрасывал взгляд.

Над головой Мики мигнула тень. Она закинула туда голову. И выгнув спину, вытерла меховым рукавом рот, который через пару секунд очертил улыбку...

— Ты всё? — повернулся к ней громила.

— Ох, не одна мразь мне волосы не подержала! Стыдно вам должно быть!

Щуплый цыган горестно прикусил губу и вздохнул…

— Я и сама уйду! — грубо и разочарованно сказала Мика. — Не нужна мне помощь от вас, козлов!..

И в шатающейся походке она поковыляла прочь.

Второй этаж цыганского убежища был наполнен запахом сигарет и множественными голосами. Когда Раш выскочил из оконной рамы и ступил на пол, то согнулся ниже положенного, чтобы грамотно амортизировать шум. Первым делом он осмотрелся…

Справа послышались шаги. Раш посмотрел туда и заметил тень, что наплывала на стену.

Он метнулся за ближайшую приоткрытую дверь. Оглядевшись, Раш понял, что это был туалет.

“Плохой выбор” — осудил он себя.

“В чём дело, Раш?” — спросил Нибрас.

“Судя по скорости его ходьбы и иерархии этого места, он сейчас зайдёт именно сюда”.

Раш спрятался в одной из кабинок и специально не запер дверь, чтобы не вызвать подозрений.

“Всего пять кабинок, какую же он выберет? — играючи произнёс Нибрас. — один к пяти на то, что это будет именно наша кабинка”.

“Мы же сейчас заняли вторую кабинку, да Нибрас?..” — холодно спросил Раш.

“Ну, вроде да”.

“Вот и ещё один плохой выбор”.

“Почему это? Разве сейчас статистика не на нашей стороне?”

“Нет, она сейчас полностью против нас”.

Послышался скрип, а затем плотная резиновая подошва ритмично и не спеша застучала по твёрдому кафелю.

“План таков: Выпрыгни и сверни ему шею!” — предложил Нибрас.

“Я собираюсь убить только их лидера и так, чтобы меня не обнаружили. Если я выскочу, он меня заметит и мне придётся его вырубить. А после того как он очнётся и всё расскажет, цыгане начнут на меня охотиться, ведь за обиду своего они мстят обидчику как за члена семьи”.

Симфония шагов достигла своего максимума. Тень проплыла под дверью, а потом звуки пошли на спад… Он выбрал центральную кабинку — третью.

“Кажется, ты ошибся Раш… опять. Что это с тобой?” — слегка осудил Нибрас.

“Нам просто повезло, что этот человек ненавидит своего босса, поэтому он и выбрал центральную кабинку”.

“Это всё из-за Мики, я прав?.. Ты думаешь только о том, что подвёл её, вот и мысли твои расплываются”.

“Может быть”.

“Тогда соберись! Потом самокопанием заниматься будешь! И вообще это на тебя не похоже, Раш!”

“Да, ты прав. Мне нужна концентрация”.

Раш поднял голову, его лицо начало расслабляться, а взгляд стекленеть. Один протяжный тихий выдох, и теперь рациональное мышление встало на передний план.

В соседней кабинке по правую руку послышался сильный водный поток. Дверь открылась-закрылась. И не помыв руки, облегчённый человек покинул помещение.

Раш вышел. Но вместо того, чтобы уйти из туалета, он занял первую кабинку. Опустив спинку унитаза и, встав на неё берцами, он присел на корточки.

“Раш, что ты удумал?”

“Нужно подождать ещё минуту. Есть большая вероятность, что сейчас сюда придёт как минимум ещё один человек. И это так же скажет нам: сколько людей в их компании”.

“Ааа, я понял! Это когда все тихо сидят, а потом одного приспичит в туалет и все по цепной реакции начинают туда бегать?”

“Да. Ждём”.

“А почему ты зашёл именно в первую кабину?” — спросил Нибрас.

“Люди — стадо. Первая кабинка — самая чистая. Вторая — самая грязная: Когда человек заходит в общественный туалет, то он думает, что другие люди часто посещают первую кабину и поэтому он заходит во вторую. Этой логики придерживается большинство, поэтому в конечном итоге, та кабинка, которую все считают грязной наоборот становиться самой чистой, а значит — она менее посещаемая”.

За входной дверью снаружи туалета послышались шаги. Они были неритмичными. И вот дверь проскрипела, а следом в помещение ворвался смех вперемежку с иностранным языком.

“Их двое — холодно заключил Раш. — Шанс нашего обнаружения возрос, но мы узнали, примерное количество сторожил в этом доме: включая главаря — их около семи”.

Один из них по стандартному сценарию зашёл во вторую кабинку справа от Раша. Другой же смело воспользовался третьей.

“Кажись, пронесло… — сказал Нибрас. — Будь у меня пот, я бы вытер его со лба. Так делал тот чел, который львов изучал”.

“Нибрас, почему из всех фильмов ты запоминаешь только самое ненужное?”

“Эй! — в недовольстве воскликнул тот. — Ты любишь передачи про людей, я же — про животных! И как ты сам говорил: “Мы запоминаем только то, что нам нравится””.

“Я не так говорил. Тогда ты понял меня слишком поверхностно, Нибрас”.

“Ну хватит, а! Достал ты со своими осуждениями!”

“Я учу тебя, а не осуждаю. Большинство учений начинаются с перебирания ошибок ученика, чтобы в дальнейшем их исправить. А когда ученик не может принять свои ошибки то…”

“Заткнись! Не хочу тебя слушать!”

“Почему ты так зол? Успокойся Нибрас”.

“Не успокаивай меня!” — провопил Нибрас, и рука Раша непроизвольно ударила и пробила насквозь стенку соседней кабинки.

Все посетители туалета вздрогнули.

Первое, о чем подумал Раш, было удивление от потери контроля над Нибрасом, а уже потом его голову холодным душем накрыла та ситуация, в которой он оказался.

Но благо, что вторая кабинка была уже пуста. Человек, который ранее там находился, уже стоял у умывальника и мыл руки. А этот сильный шум он списал на своего товарища — и тот в свою очередь подумал так же на другого.

Раш медленно вынул кулак из проделанного отверстия...

И тут в туалетную комнату врывается третий цыган. Он держался за живот.

Тот, что стоял у умывальника сперва напугался, а потом рассмеялся, начав что-то не по-русски говорить. Сидячий в третьей кабинке тоже в шутливой манере начал что-то говорить — в его тоне послышался вопрос.

Стоящий у умывальника показалось, дал ответ, а затем он начал умывать и лицо.

По всем признакам целью держащегося за живот цыгана было: как можно скорее облегчиться, поэтому он без всяких заморочек выбрал самую первую кабинку — ту в которой находился Раш.

Ручка быстро опустилась, и дверь отдёрнулась прочь. Раш уже вцепился правой рукой за стенку и выкинул своё тело вверх, а затем он плавным опустившимся листком ступил на кафель второй кабинки. Это не было бесшумно, однако возня той коричневой человеческой бомбы рядом, замазала и приобщила к себе другие шумы. Этот цыган даже не обратил внимания на крышку унитаза, что была испачкана отчётливыми следами от обуви Раша, а сразу отшвырнул крышку вместе со стульчаком. Просто забив на это, он уселся на холодную керамику и выстрелил.

Остальные засмеялись ещё сильнее.

Выпустив из себя основную массу, облегчившийся цыган вздохнул и едва заметно улыбнулся: “слава богу, пронесло”.

Потом его взгляд перетёк куда-то вправо, наверное, чтобы убедиться в наличии туалетной бумаги заранее — а там большая дыра величиной с кулак, в который виднелся как в иллюминаторе Раш.

Улыбка отступила…

Лицо Раша он не видел, но ему показалось подозрительным, как тот сидел на крышке унитаза.

Раш с запозданием понял, что на него смотрят, тем не менее, среагировал он моментально. Рука жалом пронзила это отверстие и схватила любопытного цыгана за воротник. Резкое движение на себя — и схваченный ударился головой об стенку. Образовалось ещё одно отверстие, которое тот сразу закрыл своим бессознательным телом будто пробкой.

Другой цыган, оторвавшись от умывальника, быстро обернулся на шум; с его рук и лица капала вода. Далее он что-то не по-русски спросил.

Ответа не последовало…

По его левое плечо встал и второй цыган, что уже закончил свои дела. Они оба с обеспокоенным взглядом сверлили закрытью дверь первой кабинки, где ранее пригнездился их товарищ…

Последовал ещё один вопрос.

Ответ остался в кабинке…

Обжав дверную ручку мокрой рукой, он потыркал её — было заперто. После чего тот ещё раз повторил свой вопрос, но в этот раз он звучал как ругань.

И вдруг как по сигналу: “старт”, дверь второй кабинки вышибает наружу. По осевой траектории она заряжает прямо по мокрому лицу. Цыган отдернулся, и далее в дезориентации его повело назад.

Второй кинул напуганный взгляд на эту внезапно ожившую дверь и заметил, как белая тень мигнула справа-налево; он смог распознать только тот факт, что нарушитель был в капюшоне. Эта белая тень оказалось у него за спиной. Он собрался вынуть оружие из кобуры, но чужак накинул ему на голову его же куртку и сразу изъял пистолет.

Первый цыган, что страдал от сотрясения мозга после удара дверью, пришёл в себя, и он был готов поднять голову, чтобы застать вторженца. Однако тот, будто заранее рассчитав, перехватил пистолет за ствол и несильно метнул в него. Металлический бумеранг сверкнул по лбу, отчего и все остальные части тела повело назад до стены. Уперевшись в неё, цыган довольно быстро пришёл в ясное сознание и посмотрел вперёд. Но нарушитель подобно ящерице быстро прополз по полу; его затылок закрывал капюшон. И когда Раш подобрался вплотную к своей жертве, то резко встал, наградив своим твёрдым черепом хрупкий как стекло подбородок. Цыган отдёрнул головой и потерял сознание.

Оставшееся теплокровное создание почти выбралось из своей куртки. Тот, находясь в стрессовой ситуации, не понимал, что с ним вообще произошло; он лишь дёргался и мотался из стороны в сторону в интуитивной попытке: “идти на свет”.

Раш быстро вынул пистолет у лежащего тела и на развороте швырнул. Этот металлический бумеранг отличался от предыдущего, так как Раш кинул его с большей силой.

Цыган ничего не видел и во тьме он ощутил резкую сильную боль, что начала отыгрывать в ноге, как медвежий капкан. Снаряд превратил малоберцовую кость в раздробленный щебень. Раздался приглушённый курткой крик, а затем падение.

Раш быстро подполз и провёл удушающий захват со спины…

“Фухх! — прозвучал Нибрас. — Когда надо только вырубить врага — это та ещё морока! А вот вырубить при поднятой тревоге и ещё сделать это незаметно…”

“Нибрас, что на тебя нашло? С чего это вдруг ты так взбесился?”

“Хе! — остро произнёс Нибрас. — Извиняться не стану!”

“Мне не нужно твоё извинение, Нибрас, меня интересует лишь причина”.

“Недавно… моя память начала восстанавливаться”.

“Ты про те воспоминания, когда ты был в Аду?”

“Да. И я вспомнил одну деталь… очень неприятную деталь… В Аду я был посмешищем. Ни как шуты у королей, а скорее, как официантка, что раздаёт всем вкусности”.

Раш слушал его и прятал бессознательные тела в кабинку под номером: “5”.

“Я всегда следовал только их желаниям, был организаторам развлечений для каждого демона: плоть, декорации, инвентарь, души. Я был грёбанной шестёркой в Аду!”

“Так вот почему ты так бурно среагировал на одну лишь мысль о порицании в твою сторону?.. — Раш самокритично вздохнул и добавил: — Извини, Нибрас”.

“Да я сам психанул. Я не должен был вываливать это на тебя”.

“Как бы то ни было… сейчас ты гораздо сильнее, чем тогда. Явись перед тобой хоть сам Дьявол — ты и его разорвёшь на куски”.

“Ну, его вряд ли”.

“Это пока что… не забывай, Нибрас — мы то, что эволюционирует. И нам нет конца. Я хочу донести до тебя мысль, что ты теперь сильнее всех низших демонов и вероятно даже своих хозяев, поэтому тебе следует оставить их в прошлом”.

“Вот как у тебя получается так здорово поддерживать хорошее отношение к себе? Ведь из тебя импат такой же важный как хер бумажный. Но глядя на все твои успешные манипуляции: Пак, Мика, те два горе киллера, мафия…”

“Чтобы качественно манипулировать другими, нужно просто верить в свой разум и верить в отсутствие разума у других. Эмоции — это математика. Как бы человек не наслаивал на эмоции что-то возвышенное, он только усиливает своё лицемерие… И как бы это парадоксально не прозвучало: для меня самая заметная маска — это маска притворства. Люди настолько лицемерны, что потеряли сами себя. Поэтому у обычного человека нет и шанса избежать моего контроля”.

“Да, вот только когда ты начинаешь думать о Мике, то всё. Твой контроль над собой становиться вялым, а контроль над другими и подавно приобретает очертания вонючего, старческого, сморщенного, как ненадутый воздушный шарик и висящего между ног как…”

“Я понял тебя, Нибрас”, — прервал Раш, положив третье тело к остальным в пятую кабинку.

Наконец он смог покинуть эту белую арену, и дверь тихо закрылась с наружной стороны.

Запах сигарет в этот раз был слабым — пары спиртного встали им на замену. Голосов так же было меньше, и все они доносились только с первого этажа. Раш прокрался к лестнице и осторожно осмотрел тамошних обитателей: Круглый стол в центре, но ближе к стене, за ним сидело трое цыган; и три стула пустовали. Алкоголь, оружие, денежные свёртки. Они играли в карты. Однако, несмотря на высокий приоритет в области торговли наркотиками, у этих бандитов не было ни грамма белого порошка.

Наклонив голову чуть вперёд, Раш заметил и четвёртого цыгана. Этот стоял особняком, и его лицо было сконцентрировано на некой задаче. Или этот грозный образ всего лишь был вызван автоматом в его руках, калибр которого казался довольно болезненным.

“Ого, ты видишь этого монстра у него в руках?” — спросил Нибрас.

“Да, вижу. Один выстрел и нам точно конец. Думаю, он главный телохранитель наркобарона”.

“Тогда сам наркобарон точно один из этих ребят”.

“Вон тот, который сидит у стены”.

“И как ты это понял? Ведь у них даже одежда похожая?”

“Когда один человек говорит с другим, то 55% информации они получают из невербальных сигналов. То есть — без слов, но при помощи микромимики, жестов, движений, поз и т. д. А в сфере: “начальник и подчинённый”, таких различительных сигналов просто целая куча, вычленить их было очень легко”.

“Раз ты такой умник, то у тебя уже должен быть и план: как их разделить, да?”

“Разделить их действительно придётся, но пока я не знаю, как”.

“Раш я задам странный вопрос: кого хрена ты до сих пор не надел маску? Или что: это очередной твой сегодняшний тупизм?”

“Нет. Просто я хочу кое-что проверить… Хм, иногда я будто специально выбираю самый сложный путь”.

“Не знаю, что ты там удумал, но это можно было проверить и с другим лицом. Не со своим. Попросил бы Шельму снова наколдовать тебе новое лицо”.

“Она может использовать это заклинание, только один раз в полнолуние. И обычно те вещи, которые я прошу её сделать, она переносит очень тяжело. Я хочу, чтобы Шельма приберегла свою энергию для одного конкретного случая”.

“Какого?”

“Для ритуала, который приумножит нашу демоническую силу вдвое”.

“Ого!.. А разве человек на это способен?!”

“Я же пропускаю твою силу через себя и впоследствии использую её. Почему ты считаешь, что Шельма этого не может?.. Я даже больше скажу: её разум должен лучше справляться с контролем тёмной силы, чем мой”.

“Понятно. И ты специально ждёшь до последнего? Ведь чтобы воспользоваться этим умножением мы должны порядком отожраться и тогда эффект от этого заклинания будет гораздо сильнее”.

“Я бы сказал, что он будет победным… Да Нибрас, я сделаю это в самом конце, чтобы раздавить Пака”.

Лидер цыган закрыл глаза и обхватил свою шею, начав её массировать. Потом он медленно встал из-за стола, в процессе случайно ударив по нему коленом.

“Все признаки усталости и алкогольного опьянения на лицо. Он не спал примерно 25 часов”.

Зевнув, он обратился к тому крупному телохранителю с автоматом — тот ответил. И потом цыганский наркобарон ушёл в другую комнату.

“Отлично, овечка осталась беззащитной!”

“Да, вот только её стерегут трое пастухов, и у них в арсенале есть не только палки”.

“Мика бы здесь пригодилась да, Раш?”

“Да. Когда присутствуют две фигуры, то количество стратегий многократно возрастает”.

Раш ухватился за потолочную балку и сжал её настолько сильно, что пальцы вдавились в дерево, будто металлические клещи. Потом он перекинул ноги через лестничные перила и повис на одной руке. Поджав ноги для незаметности, он вцепился и левой рукой в балку, а далее Раш начал передвигаться по ней вперёд как по рельсе. В итоге он оказался поверх того круглого стола.

“Я не вижу, где здесь можно бесшумно спуститься” — сказал Раш. И поджав ноги ещё сильнее, он ступил ими на потолок, будто на пол.

“Тогда нам стоит напасть на того громилу с автоматом, — предложил Нибрас. — К тому же он самый трезвый из всех”.

“Дельная мысль, Нибрас, незаметное нападение — одна из немногих тактик, где силами противника можно пренебречь. Однако если мы поднимем шумиху, то нам придётся сражаться и со всеми, кто стоит снаружи. Будет бойня, в которой наш шанс на выживание составит примерно 17%”.

“Даже если ты используешь Ауру?”

“С ней уже 38%”.

“Ну а если ты освободишь меня?”

“100%. Но это крайний вариант”.

Раш словно паук пополз дальше по потолку. Прекратив движения над дверью, куда ранее вошёл лидер цыган, он внимательно осмотрел окружение. Оно было угловым, а за спиной Раша находилась выпирающая из стены колонна.

“Раш, как ты думаешь, он уже заснул?”

“Да, заснул. И хорошо, что он не закрыл за собой дверь”.

Он снова повис, держась за балки. И потом его висячие расслабленные ноги коснулись стены позади и напряглись. Руки отпустили хват. Следом тело Раша пулей стрельнуло в тёмную комнату. Он прокатился там по полу, погасив наращенную кинетическую энергию, а затем тот мигом вскочил и подбежал к двери.

Местные охранники слышали каждый шорох, но когда они кинули взгляды на комнату своего босса, то застали, только захлопнувшуюся дверь. В этом жесте даже распознавалось некое гневное утверждение: “Побеспокоите мой сон — убью!”

Теперь Раш остался наедине со своей целью. Цыган спал и, судя по тому, что подушки находились выше его головы, он попросту не дополз до них, а отрубился сразу, как только упал в кровать.

Это позволило Рашу забрать одну подушку.

“Подушка-удушка? Это банально, Раш!” — бодро произнёс Нибрас.

Раш начал скручивать мягкое изделие в руках.

“Это не для него — расслабленно, но слегка недовольно ответил он. — Шаги… тот громила идёт сюда. Видимо он решил всё же убедиться, относительно этих звуков. Скорее всего, у него уже был неудачный опыт в качестве телохранителя — вот откуда эта излишняя осторожность”.

Когда телохранитель открыл дверь, то на него уже бежал некто держащий подушку около своего лица. Настороженный бугай успел лишь скинуть с плеча автомат, как Раш подобно быку сразил его. Мощный, но смягчённый удар украл его дыхание и твёрдую поверхность из-под ног. Следующее, что почувствовал громила, была сильная боль в спине от контакта со стеной, и в этот раз дыхание спёрло так, будто лёгкие и вовсе выпрыгнули из тела.

Раш сделал резкий разворот и на микросекунду встал боком, прикрыв лицо левой рукой. Правая же рука была вооружена подушкой, и это мягкое изделие по завершающей траектории от разворота исполнило роль гигантской боксёрской перчатки, что скользнула по лицу недруга.

Глухой тяжелый удар — и красный плевок.

Двое цыган, что сидели за столом, вдруг вздёрнулись и торопливо попытались подняться. Один сделал это без затруднений, другой же начал предпринимать лишь попытки выползти из стула, будто перевёрнута черепаха; он поднимался и проваливался, поднимался и снова проваливался.

Раш атаковал его первым. Высоко подпрыгнув, он занёс подушку над головой. И когда Раш ступил на стол, то подушка тоже опустилась. Стул, в котором застрял цыган, развалился на множество обломков, тем самым освободив своего заложника, однако теперь тот и вовсе перестал двигаться.

“Ууу! Это было больно! — с пылу сказал Нибрас. — Ты ему случайно не по “яйкам” зарядил?”

Другой стражник уже успел вынуть пистолет и приготовился выстрелить Рашу в спину.

Тот заметил на стене опасную тень и, прикрыв лицо подушкой, он быстро развернулся, схватил со стола почти пустую бутылку и швырнул её. Она попала в грудь — не туда, куда рассчитывал попасть Раш, однако этого хватило, чтобы прервать будущий выстрел. Раш подобрал ещё одну бутылку и, подняв подушку чуть выше — так чтобы было видно ноги неприятеля, он вновь запулил стеклянный снаряд.

Контакт с черепом — и залп прозрачного фейерверка.

Выиграв время, Раш взял с собой “перьевой меч” и с одного прыжка оказался прямо перед потерянным в пространстве цыганом. Резкий разворот и подушка в приглушенном, но сильном ударе прошлась по его лицу подобно кувалде, обёрнутой в толстую ткань. Тело скосило влево и как-то безвольно сползло по стене, оно уже было без сознания.

Откуда-то справа послышались тяжёлые стоны, а затем металлический щелчок от отпущенного затвора. Не глядя, Раш понял, что это был тот телохранитель с автоматом.

“Оооу… дело дрянь, Раш! — в беспокойстве воскликнул Нибрас. — Если он выстрелит хоть раз, то наша лавка раскрыта!”

Раш швырнул подушку. Она немного отклонила автомат и на секунды две закрыла громиле обзор. Нервно откинув эту мягкую заслонку, он оскалил зубы и выставил пушку перед собой, в полной готовности всадить в нарушителя каждую пулю, что томилась у него в магазине. Однако Раша там уже было. Так же исчезла и та подушка, которую мгновение назад он от себя откинул…

Его разъярённое лицо сменилось недоумением.

Вдруг мягкий удар прилетел ему в левый висок, что порядком встряхнул его серое вещество. Когда громила прилип к стене, то даже не почувствовал её. Последовал ещё один удар — откуда-то сверху. Голову дёрнуло вниз, а вместе с тем хрустнули шейные позвонки. Потом одиночные мощные удары перешли в быстрые...

От подобного избиения белая подушка являла на себе гораздо больше человеческих красок. Однако этот крупный цыган никак не терял сознание.

Раш захотел ударить его посильнее, чтобы наверняка: и, подняв подушку, он приготовился с этим покончить.

Упрямый громила вдруг пришёл в себя после нокдауна и обернулся на Раша. Но то была только белая спина и капюшон: Раш будто заранее это предвидел. И резко развернувшись, он просто поменял свой удар с вертикального — при котором его лицо было отрыто, на горизонтальный с вращением — чтобы скрыть лицо и атаковать.

Подушка глухим взрывом шлёпнула по лицу, заставив телохранителя вновь отвернуться. Тут Раш и вцепился в его шею для проведения удушающего захвата.

Он дважды вздохнул. А через три секунды ещё раз. Потом Раш медленно поднялся.

“Едва не попались” — прокомментировал Раш.

“Конечно, даже я понимаю насколько тяжело: нокаутировать толпу врагов при этом, не убивая их и не выдав себя. Но тебе это удалось, Раш”.

“Похоже на то. А теперь главная цель”.

“Видимо ты всё же мазохист”.

Раш услышал за своей спиной чей-то непонятный голос и, судя по тону — его обладатель был очень взбешён.

Раш замер. Чуть позднее прозвучал металлический щелчок, и он поднял руки.

“Это их главный хмырь, он проснулся!”

“Спасибо, Нибрас, за очевидное замечание”.

Голос позади снова напомнил о себе. В этот раз он был ещё более звучным и яростным. Теперь Раш почувствовал, как в его затылок упёрлось что-то небольшое и твёрдое.

“Раш, не хочу снова говорить очевидное, но это самое… теперь ты можешь не сдерживаться. Нам ведь нужна только его голова, так?”

“Хм… и в самом деле”.

Раш шагнул вперёд и дополнил это передним сальто. Пятка хлестанула по вооружённой руке, и пистолет подлетел почти до потолка. Затем Раш сделал уже заднее сальто, что позволило ему полностью перелететь над головой своего противника и встать позади него. После чего Раш обхватил его за поясницу со спины и провёл бросок с прогибом.

Все шейные и половина грудных позвонков превратились в мозаику.

Следом Раш сделал умелый кувырок и подобно змее вцепился в шею. Однако в этот раз, то был не удушающий захват, а обезглавливание.

Необходимая часть тела была помещена в небольшой мешочек. Осторожно выбравшись на крышу Раш осмотрелся.

“Далековато — сказал он, обращая взор на высокий забор, что оцеплял заднюю часть улицы. — Внизу стоят двое, если не долечу, то придётся с ними сражаться”.

“Раш, не тупи! В обычном состоянии ты просто пользуешься моей силой, а когда ты включаешь Ауру, то мы становимся с тобой как 50% черного и белого… Ауру включи, блин!”

“Да, действительно. Сегодня мои когнитивные способности явно сбоят”.

Раш припал на одно колено, наклонил голову и закрыл глаза…

Постепенно его тело окружала чёрная аура. Когда он открыл глаза, то в них зиждилось фиолетовое свечение. Взяв разгон, Раш подпрыгнул и оторвался от крыши, будто он лист, вышвырнутый штормом.

Этой скорости даже хватило на то, чтобы спровоцировать звук от разрезания воздуха. Двое цыган стоящих внизу резко подняли головы, но в небе уже никого не было, только отголоски чёрной ауры.

Раш перелетел забор на лишнее двадцать три метра и при приземлении он не сделал перекат, из-за отсутствия необходимости, поэтому звук был как при падении очень тяжёлого камня.

Там уже стояла Мика, словно она заранее знала, какой путь отступления выберет Раш. Завидев чёрную ауру и эти глаза, горящие спокойным фиолетовым пламенем, на её лице появилась улыбка.

Раш едва успел подняться и развеять чёрную дымку, как Мика обняла его.

— С возвращением, — произнесла она. — Но не делай так больше. Не пытайся одеть на меня ошейник.

— Хорошо, этого больше не повторится. Извини Мика.

“Как-то быстро она тебя простила!” — сказал Нибрас

“Увидев мою силу, она заново вспомнила, кто я такой, — ответил Раш. — Она понимает, что я не человек и поэтому меня нельзя судить как обычного человека. Другими словами, Мика не хочет расставаться с этим найденным куском паранормального. Ведь он как свет среди того материального дерьма, которое окружает её”.

“Значит ты для неё типа мессии?”

“Частично, но она это осознаёт, как и свои самые глубинные желания. Просто в отличие от других людей Мика способна сама решать, и этот выбор всегда будет полностью согласован с внутренней Микой. Может я для неё и путеводный маяк, однако она сама так решила. И у неё нет стен, а значит и сомнений в своих действиях тоже, вот по этой причине эта девушка сейчас и висит на мне как игрушка на новогодней ёлке”.

Логово русской мафии…

Юрий — он же руководитель местной бандой, сидел за столом в готовности вкусить блюдо, что ему принесли. То была свинина, замаринованная и прожаренная в красном вине; её окружали разные овощи и всё это дополнялось очень насыщенным зелёным салатом внизу, что служил в качестве некой салфетки.

Вооружившись ножом и вилкой, Юрий сделал разрез. Мясо было столь мягким, что нож едва ощущался в руке. И оно было столь сочным, что красная жидкость побулькивала от жара внутри. Зелёный колорит салата наполнился резким красным оттенком вина, будто кровью и запах свинины с чесноком и мёдом проникли в его нос, заставляя забыть обо всём на свете.

С помощью вилки поднеся отрезанный рай к носу, Юрий, продолжительно втянул этот запах, дабы насладиться им вплотную — было видно, как белое тепло деформировалось и направлялось в носовые пазухи, и Юрий закрыл глаза...

Открыв их, он дважды подул на мясо, сделав это легонько и чувственно, будто боялся, что оно развалиться. Затем он открыл рот, и вилка направилась туда, неся с собой этот кусок наслаждения...

Вдруг входная дверь быстро открывается, заходит Раш и швыряет оторванную голову ему на стол.

Часть тела почти сыграла в боулинг с этим изысканным блюдом, а затем она прокатилась дальше по столу и сбила прозрачную кеглю, наполненную красной субстанцией; дорогой бокал был сопутствующей жертвой. И Христова кровь распространилась по полу.

Юрий посмотрел на кусок мяса насаженный на его вилке и горестно вздохнул. Теперь свинина в красном вине была для него самым обычным блюдом, которое подают в дешёвых забегаловках. Вилка вернулась на посадочную площадку.

— Это было очень дорогое вино, — холодно сказал он. — А мой испорченный аппетит стоит гораздо дороже.

— Прошу прощения — извинился Раш. — Моя сила довольно быстро растёт, поэтому мне часто приходится импровизировать с контролем над телом.

— Ты принёс мне именно то, о чём я думаю?

— Сам проверь.

Не глядя, Юрий кивнул одному из своих громил. Тот разомкнул сжатые руки, подошёл к чёрному мешку и поднял его с пола, при этом вляпавшись во что-то мокрое; было не ясно, кровь ли это или разлитое вино, однако лицо громилы никак не изменилось. Раскрыв мешок он за волосы вынул оттуда чью-то голову и начал внимательно её осматривать. Он делал это так уверенно, будто на его веку это был не первый осмотр отрезанной головы.

— Ну что… наша посылка? — спросил Юрий.

— Да, — ответил бугай.

— Ясно, скорми его Эндрю.

Поместив голову обратно в мешок, он удалился с ней за дверь.

— А это что за девка с тобой?

— Это Мика. Она поможет мне уничтожить Пака… Ну, так что же ты скажешь Юрий?.. — немного требовательно спросил Раш.

— Теперь ты один из нас.

— Хорошо. Я не подведу. И ещё у меня есть просьба.

— Слушаю.

— Сейчас Пак у нас на хвосте, будет неплохо: если мы укроемся у тебя под крылом.

— Поскольку я уже согласился принять тебя: мой дом — твой дом. После смерти Тобара моя прибыль возрастёт в четыре раза. И всё это благодаря тебе.

— Понятно. В таком случае у меня есть ещё одна просьба… я не хочу наглеть, однако это необходимо, чтобы одолеть Пака.

— Говори.

— Внедри меня в полицию.

Юрий сперва переварил этот запрос, потом он положил руку на стол и начал стучать по нему указательным пальцем — из этого жеста стало ясно, что он принял положительное решение и уже начал рассуждать на тему реализации.

— Сколько сейчас наших в полиции? — обратился он к одному из своих головорезов.

— Четверо.

Юрий подумал ещё секунд шесть и сказал:

— Ладно. Считай, тебя уже оформили.

— Какова плата? — поинтересовался Раш.

— Пока ты работаешь в полиции, я буду поручать тебе некоторые задания.

— Я понял. Где нам можно расположиться? И желательно, чтобы там был подвал.

— Это здание уходит вглубь на пять этажей — оно один большой подвал. Ты займёшь второй этаж, выберешь там любую свободную комнату.

— А твой этаж я полагаю — первый, самый нижний?

— Да, все этажи, что находятся над моей комнатой, забиты людьми готовыми в любой момент пристрелить нарушителей. Теперь ты один из этих людей.

— Ух-ты, ты прямо как королева пчела какая-то! — удивлённо сказала Мика. — А с вентиляцией надеюсь всё в порядке?

— Весьма точное сравнение, — ответил Юрий. — И разумеется система вентиляции здесь на высочайшем уровне.

— А куда трупы складывать, если чё?

Юрий замер секунд на пять и сказал:

— На четвёртом этаже есть пыточная камера, а рядом с ней крематорий.

— Ого! Я всегда мечтала о нём, но у меня в подвале просто не было для него места!.. А что насчёт криков?.. У меня были асбестовые стены, и они хорошо приглушали крики. Я, конечно, понимаю, мы под землёй и всё такое, но эти вопли будут смущать новых соседей.

— В этом здании проживают не все мои подчинённые. А лишь те, кому негде жить. Вы никому не помешаете.

— Вот и славненько! А то они всё кричат и кричат. Некоторые даже с завязанным ртом кричат громче, чем другие… Эх, не понимают они, что опаснее та боль, которую не чувствуешь. А когда ты чувствуешь боль, то это делает тебя даже более живым, чем ранее.

Юрий выслушал эту девушку с каменным лицом, после чего сказал:

— Я понимаю твой ход мыслей… но, чёрт подери, кто ты вообще такая?

— О, пожалуй, мне стоит представиться получше! — Исполнив реверанс, она добавила: — Я Мика, лучшая серийная маньячка, которое любит своё хобби, и просто милашка!

— Ну, нечто подобное я и предполагал, — отреагировал Юрий.

— Надеюсь, это не доставит тебе неудобств? — спросил Раш. — Ведь то чем она будет здесь заниматься не только её, как она выразилась: “хобби”, а ещё и очень быстрое и эффективное средство по наращиванию моей силы.

— Я не против, до той поры, пока она будет соблюдать меру.

— С этим всё в порядке. Мика очень осторожна в таких вещах.

— Серёга, проводи их, — отдал Юрий приказ. — Если возникнут вопросы, обращайся именно к нему.

Одетый в голубую джинсовую куртку, Серёга выглядел неприметно и телосложением не выделялся, однако его взгляд уж слишком внушал беспокойство. Отойдя от стены, Серёга вышел через дверь, но не захлопнул её…

— Раш, кажется? — вдруг спросил он. — Тебе что красный ковёр постелить, чтобы ты пошёл за мной?

Раш и Мика проследовали за ним до лифта. Светло и чисто было везде, словно данный блеск как-то компенсировал для местных обитателей факт, что те живут под землёй. Лифт остановился на втором этаже, створки открылись и длинный коридор предстал перед ними. Каждая дверь была отмечена номером, и там не было ничего лишнего.

Серёга повёл их вперёд.

— Кто построил это место? — спросил Раш.

— А разве не очевидно, придурок? — спокойным тоном нагрубил тот. — Это здание построил отец Юрия. Ты давай, квартиру себе выбирай, а не языком чеши, а то прикусишь. Там, где зелёное — можно. Красное — нельзя. Уяснил, засранец?

“Грубоват, — подумал Раш. — Но это точно не личное”.

“Сам ты придурак и засранец! — сказал голос в его голове. — И как он хочет, чтобы мы выбрали себе комнату, если ни черта не знаем, что внутри?”

— Ну, выбирай уже себе номер, а то у меня есть дела поважнее, — поторопил Серёга. — На кой чёрт я вообще с вами, говняными мешками, нянчусь? Здесь отвратительный свет, всё отвратительное. Я хочу уйти.

“Возможно у него какой-то психический недуг?” — предположил Раш.

Вдруг Серёга остановился и сказал; как всегда, плавно, но язвительно:

— Вы, тормоза, слишком долго выбирали. Я сделал выбор за вас. Номер 194. Берите и не рыпайтесь. — Он быстро осмотрел Раша с ног до головы. — Почему на тебе женская одежда? На голову больной что ли?.. Ладно, не говори, я вдруг понял, что мне насрать. Я пошёл назад.

Потом без каких-либо прощаний Серёга развернулся и ушёл к лифту.

Дверь была не заперта, так как рядом с дверной ручкой был указан зелёный свет. Раш и Мика вошли. По колориту данная комната очень сильно отличалась от коридора: роскошная кровать, телевизор, где-то вдали виднелась кухня. Обои в виде деревянной объёмной текстуры давали очень ощутимое чувство уюта.

“Не ждал я такого, — признался Раш. — Неужели все комнаты этого здания, такие как эта?”

“Я, конечно, слышал, что Братва не бросает своих, — с подозрением произнёс Нибрас. — Вот только… это явный перебор”.

“Да. Это чертовски странно”.

— О, кажется здесь только одна кровать? — сказала Мика. — И выглядит она довольно прочно.

— Похоже на амарантовую древесину. — Раш подошёл и провёл рукой по спинки кровати. — Всё это место напоминает какой-то ВИП бункер.

“Этот Юрий упоминал же про свою бабку ведьму. Может она наколдовала своему внуку хренову тучу бабла?”

“Магия материализации — одна из самых сложных. И раз бабушка Юрия погибла при прибытии Пака, то выходит её сил не хватило бы на всё это. Но это место построил отец Юрия, что означает одно из двух: либо он сам собрал свою империю и стал слишком богатым, что позволяет ему вот так раскидываться деньгами. Либо у него в распоряжении есть более сильная ведьма”.

“Или вся их семейка просто готовится к концу света?”

“Тоже вариант”.

Раш вдруг ощутил, что его обхватили за талию и толкнули вперёд. Оказавшись на кровати, он услышал смех Мики и понял, что произошло.

— Поймала! — сказала та. — Теперь ты никуда не убежишь, Раш.