Глава 20 Конец миссии.

На западе от Вены раскинулось обширное лесное нагорье, поросшее дубовыми и буковыми деревьями. Местность отличалась разнообразием ландшафтов: покрытые лесами холмы переходили в обширные долины, которые упирались в скалы и ущелья. На этой территории располагались небольшие селения, замки местной знати и несколько монастырей.

И так небольшой отряд пришлось разделить на три группы. Штурм монастырей было решено начать в одно, и тоже время.

К назначенному часу отряд Гордеева, в который кроме него входили Юлдуз и три спецназовца, обосновались невдалеке от монастыря расположенного в двадцати семи верстах от столицы в южной части венского леса. Скрываясь в тени деревьев, Дмитрий внимательно изучал фортификационные укрепления. Монастырские строения окружали неправильными многоугольниками каменные крытые галереи, имеющие вместо окон бойницы трех видов: подошвенного боя внизу, средние наклонные и верхние щелевидные. Галереи покрывала покатая крыша. Посредине, в районе главных ворот располагалась небольшая четырехгранная проездная башня, сильно выступающая за линию стен. Она имела несколько ярусов бойниц и завершалась машикулями с различными зубцами. Стены галерей были хорошо отштукатурены и не имели даже небольших выступов. Высокий монастырский храм возвышался над стенами и могучими деревьями.

По сведениям, предоставленным Джозефом, в аббатстве постоянно проживало не более сотни монахов, и несколько десятков послушников, и охрана территории велась только у ворот. Однако понаблюдав некоторое время, Гордеев заметил несколько фигур в черных балахонах, ходивших по периметру галерей. Это могло значить только одно: митрополита держат именно здесь.

Однако как минимум одно слабое место в этом укреплении, пожалуй, было. С западной стороны аббатства располагался поросший деревьями склон холма. С него хорошо просматривалась прилегающая к стене колокольня. Ее несколько открытых ярусов имели металлическую ограду. Колокольня стояла в тени храма и практически не просматривалась со стороны других построек. Небольшая возвышенность, располагалась на уровне второго яруса, но на довольно большом расстоянии от кромки деревьев.

— Чего стоим? Кого ждем?

Голос Юлдуз отвлек Дмитрия от размышлений.

— Сможешь пустить стрелу с крюком, так чтобы он долетел до решетки и застрял там?

— Легко, — кивнула девушка, смерив взглядом расстояние, — но действовать, нужно будет быстро. Веревка будет хорошо видна, а люди на ней прекрасная мишень.

— Действуй!

Юлдуз легла на спину. Уперев длинный лук в ноги, выбрала стрелу с крюком и веревкой на конце, обеими руками натянула тетиву и пустила ее под наклоном. Надежная веревка ушла следом. Крюк звякнув о стену, упал за решеткой. Юлдуз медленно и очень осторожно потянула канат, и крюк прочно зацепился за прутья. Свой конец веревки девушка накрепко закрепила за ствол дерева. Мост был наведен. Осталось только испытать его на прочность.

— Первым пойду я, — решительно сказал Дмитрий.

— Нет, командир, — остановила его Юлдуз, — первой пойду я. Мне не впервой ходить по канату. Кроме того я гораздо легче. Я быстренько перейду и закреплю веревку понадежнее.

— Хорошо, — согласился с доводами девушки Гордеев, — давай…

Юлдуз ловко запрыгнула на веревку, несколько раз провела ступнями по канату, выбирая более устойчивое положение, и чуть ли не танцевальным шагом, почти не балансируя, за каких-то несколько мгновений перебежала к колокольне. Ловко перепрыгнув через ограду, она отцепила крюк, натянула веревку, несколько раз обмотала ее вокруг перил и надежно закрепила крюк.

Следом по импровизированному мосту друг за другом направились трое бойцов. Им тоже было не в новинку ходить по канату. Но двигались они гораздо медленнее, постоянно балансируя руками, как ярмарочные акробаты.

Последним отправился Гордеев. У него единственного в команде не было ни какого опыта в таких делах. Полз, он на свой манер: пузом по веревке и, опустив одну ногу, для равновесия. Но это оказалось не так просто и очень медленно. Примерно на середине пути он перевернулся спиной вниз, закинул ноги на веревку и полез, быстро перебирая руками.

Через несколько минут он присоединился к своим спутникам.

— Разделимся, — чуть отдышавшись и не обращая внимания на ухмылки своих бойцов, распорядился Гордеев, — действуем быстро и тихо. Постарайтесь найти монахов аббатства. Они должны знать, где держат митрополита.

Не успел Дмитрий закончить, а около него уже никого не было. Получив приказ, спецназовцы растворились в темноте.

Спустившись с колокольни, держась в тени, Гордеев быстро пересек монастырский двор и вошел в центральный корпус. Пройдя несколько коридоров, он оказался в зале собраний. Как не старался Дмитрий ступать осторожнее, но его шаги гулко разносились под высокими сводами.

Они появились с разных сторон. Пять фигур в черных балахонах с накинутыми на головы капюшонами. Все были вооружены. Одни поигрывали тонкими кинжалами, другие раскручивали кистени, у одного в руках была веревка, на конце которой был закреплен наконечник с множеством крюков.

Они стали медленно кружить вокруг Гордеева, стараясь рассеять его внимание. Дмитрий внимательно следил за манипуляциями противника, не предпринимая ничего кардинального и давая возможность им сделать первый шаг. Он полностью осознавал цель атакующих, — быстро нейтрализовать противника. Было очевидно, что одновременно все атаковать не смогут. Самым верным, с тактической стороны, будет атака одного из них, с целью отвлечения внимания от действий остальных. Гордеев легко вычислил того, кто вероятнее всего будет нападать первым, используя более выигрышную позицию. Исходя из анализа позиции, Дмитрий решил, что атаковать первым будет противник слева. В его руках была плетеная веревка с крюками на конце. При удачном броске веревка обовьет руку или ногу, а крюки вопьются в кожу, сделав положение защищающегося катастрофическим.

Медленно, чтобы не выпускать противников из вида, Гордеев принял левостороннюю стойку. Краем глаза он увидел, как мелькнула веревка, направленная в ноги. При этом противник чуть наклонился в его сторону. Дмитрий тут же нанес удар. Крюки пронеслись мимо, а нога Гордеева в печаталась в лицо врага. Фигура в черном балахоне взлетела вверх и рухнула на пол. Раздался хруст шейных позвонков и противник затих с неестественно вывернутой головой.

После этого противник стал действовать осторожнее, но стремительные атаки следовали одна за другой со всех сторон. Изловчившись, Дмитрий перехватил руку нападающего, пытавшегося достать его кинжалом, заломил ее, притянув противника к себе, закрывшись его телом от удара цепью. Кистень ударил монаха в весок. Он тут же обмяк. Гордеев оттолкнул безвольное тело в сторону нападавших и отскочил назад. Теперь он перемещался так, чтобы оставшиеся противники находились спереди.

Схватка продолжалась в стремительном темпе. Гордеев крутился, используя свою технику против их количества, но чувствовал, что его тело все больше наливается усталостью. Противник тоже был хорошо обучен. Дмитрий едва успевал восстанавливать дыхание в короткие мгновения пауз между атаками. Но и монахи были изнурены не меньше. Их движения заметно замедлились. С их стороны стали проскакивать мелкие ошибки и неточности. Но сил на серьезную атаку у Гордеева уже не хватало. Он еще успел провести серию стремительных ударов, обездвижив еще одного противника, и тут же пропустил удар в лицо. На короткий миг он очутился в полной темноте и пришел в себя уже перед встречей с полом. В последний момент он сумел сгруппироваться и, упав, тут же откатился к стене.

Черные фигуры надвигались. В этот момент откуда-то сверху соскользнула гибкая тень.

Юлдуз работала как всегда играючи. Для нее любой бой был развлечением. Не прошло и пяти минут, а два оставшихся монаха уже распластались на полу.

— Ты где была? — ворчливо поинтересовался Гордеев, поднимаясь на ноги.

— Да мы тут со святыми братьями поспорили на счет некоторых мест в святом писании, — игриво ответила девушка, — эти невежды, ну совсем не умеют общаться с приличными девушками. Теперь мирно лежат там, и обдумывают свое недостойное поведение.

Юлдуз неторопливо обвела взглядом зал.

— А я вижу, командир, что и у тебя возникли разногласия с этими ребятами. Нельзя так обращаться со святыми людьми.

— А сама?

— Так я же хрупкое и совершенно беззащитное создание, — фыркнула девушка, — меня обидеть каждый может…

— То я и вижу, — усмехнулся Гордеев, — что-нибудь узнала?

— Ну а как же, — Юлдуз не торопилась с ответом. Она нагнулась, подняла один из кинжалов, повертела его в руках, проверяя балансировку, и сунула за пояс, — а этот я возьму себе на память. Повешу на стену и буду вспоминать о наших приключениях.

— Я жду, — строго сказал Гордеев.

— Ой, да ладно, — обиженно протянула Юлдуз.

— Говори! — рявкнул Дмитрий.

Девушка тут же вытянулась по стойке смирно и приложила руку к виску.

— Докладываю! Все черные монахи обезврежены. Святые братья этой обители были заперты по своим кельям и теперь готовы к сотрудничеству, — скороговоркой выпалила она, — Фу, доклад закончила…

Тоннель в казематах был прямым и ровным. Местами свод становился настолько низок, что Гордеев почти упирался в него головой. Воздух становился сырым и затхлым. Впереди семенили несколько монахов аббатства, указывая дорогу.

Коридор с несколькими общими камерами давно закончился. Неожиданно тоннель резко повернул и пошел под уклон. Пройдя немного дальше, они уперлись в приземистую дверь. Потолок над ней был укреплен большими камнями, иначе свод давно бы обвалился.

Снаружи дверь была заперта на деревянный засов, накинутый на поржавевшие запорные скобы. Гордеев снял запор и рванул дверь на себя. Из открывшегося прохода пахнуло смрадом.

Дмитрий сделал шаг в темное помещение. Внезапно из дальнего угла послышался стон, а следом болезненный кашель. Забрав у монахов факел Гордеев, попытался осветить камеру. Но его света не хватало, чтобы осветить все помещение. Дмитрий смог различить только лежащую на куче тряпья фигуру. Он подошел ближе присев на корточки и тронул человека за плечо.

— Отче…— тихо проговорил он.

Человек заворочался и развернулся.

— Кто это? — прохрипел митрополит, — Кто здесь?

Гордеев помог ему подняться. Митрополит Кирилл выглядел ужасно. Исхудавший, обросший с ввалившимися глазами и ничего не видящим взглядом. Давно не мытые волосы свалялись в патлы. Грязная одежда превратилась в лохмотья.

— Не волнуйся отче, то я, воевода.

— Димитрий, — радостно выдохнул митрополит, и тут же задохнулся в приступе кашля.

— Все уже закончилось, — сказал Гордеев, поддерживая отца Кирилла под руки, — мы выведем тебя отсюда.

Он передал митрополита монахам, которые подхватив его на руки, понесли наверх.

Когда они вышли во двор, солнце уже встало. В благодарность за свое освобождение святые братья собрали в дорогу продукты и отдали коней, на которых прибыли черные монахи. Провожать спасителей собралась почти вся обитель. Когда ворота открылись, из незаметной ниши выскочила фигура в черной рясе. Гордеев успел увидеть мелькнувшие лицо их старого знакомого. Черный монах сшиб святого брата, выводившего из сарая под уздцы коня, вскочил в седло и помчался по пыльной дороге.

— Уйдет! — выдохнул Гордеев.

— Не уйдет, — проговорила Юлдуз, поднимая лук. Не торопясь она натянула тетиву, хорошенько прицелилась, задержав дыхание, и разжала пальцы. Раздался сухой щелчок. Казавшаяся маленькой фигура в черном балахоне дернулась, припала к шее коня и соскользнула на землю. Через мгновение монах поднялся, пытаясь зажать рану с торчавшей из горла стрелой. Он сделал несколько шагов, после чего рухнул и больше не поднялся.