Глава 10 В плену у разбойников

Сознание медленно возвращалось. Вначале Гордеев услышал чьи-то грубые мужские голоса. Он попытался пошевелиться, но почувствовал, что руки и ноги крепко связаны. Все тело онемело. Дмитрий рванулся и открыл глаза.

Светало. На опушке редкого леса висел утренний туман. Где-то невдалеке слышался шум низвергающейся воды. Гордеев повернул в голову, заметив в проеме между деревьев водопад. Обзор ему закрыли темные силуэты. Перед ним ухмыляясь, стояли вооруженные люди. Все были наряжены в добротную, где-то можно сказать и дорогую, одежду. Наряды пестрили разнообразием всех национальных костюмов. Зачастую размер одежды не совпадал с телосложением ее обладателя. То и понятно, — надевали то, что смогли отобрать.

Впереди всех, прямо перед связанным Гордеевым, на коне восседал высокий разбойник. Обширный ожог закрывал всю левую половину его лица. Такой бывает от соприкосновения кожи с раскаленным железом. Глубокий шрам ото лба до подбородка, наискосок рассекал область ожога. От чего верхняя губа была приподнята, обнажая гнилые зубы. Неприглядность лицу главаря шайки, добавлял тот факт, что на левой половине лица практически не было волосяного покрова, вместе с тем на правой стороне имелись усы и борода. От этого его лицо казалось непропорциональным и даже гротескным.

— Ну что купец, — усмехнулся Тришка Хорь, соскакивая с коня, — разговаривать будем?

— О чем? — чувствуя сухость во рту, прохрипел Гордеев.

— О выкупе, — просто сказал главарь.

— От чего же не поговорит, коли интерес имеется, — согласно кивнул Дмитрий, — чего ты хочешь?

— Сколько…— мечтательно протянул атаман разбойников, — пожалуй, я желаю получить все… — наконец выпалил он.

— А не жирен ли кусок? — усмехнулся Гордеев, — поперек горла встать может…

Тришка некоторое время разглядывал связанного пленника, потом расхохотался.

— Ха! Ха! Ха!, — давился он от смеха, — Ну рассмешил! Ты еще и угрожаешь мне…— внезапно его смех прекратился. Он нагнулся к самому лицу Гордеева, зло, глядя ему в глаза. — Хватит болтать! — практически зашипел он. — Ты отдашь мне весь свой обоз. А потом я еще подумаю, что делать с тобой и твоей дочуркой.

Он отошел чуть в сторону, и Гордеев увидел Юлдуз. Ее держали за руки двое разбойников. Платье на девушке было разорвано. Неизвестно на чем держащиеся лоскуты ткани, слегка прикрывали грудь. В испуганных глазах застыли слезы.

Ну и актриса, промелькнула мысль в голове Гордеева, ей бы в театре выступать.

— Хороша козочка, — проговорил атаман. Глупо ухмыляясь, он подошел вплотную к девушке и провел грязным пальцем по ее лицу, размазав при этом текущую по щеке слезу. От его прикосновения пленница дернулась, пытаясь отстраниться.

Тришка Хорь грубо схватил испуганную девушку за руку и прижал к себе.

— Давненько я не пробовал таких чистеньких девиц, — похотливо поговорил он. Его ладонь коснулась бедра девушки и поползла вверх, задирая подол платья.

— Остановись! — раздался из-за спин столпившихся полукругом разбойников, властный голос, от которого атаман застыл в испуге.

Шайка расступилась, пропустив вперед худощавого высокого мужчину. Он был одет в монашеский балахон черного цвета. Его голову полностью закрывал накинутый капюшон. Двигался он скользящей походкой, которая выдавала в нем опытного бойца.

— Не тронь ее, — нетерпящим возражения голосом проговорил монах.

Тришка с раздражением оттолкнул пленницу, которая упала на колени, пытаясь закрыть грудь руками. Монах обошел дрожащую пленницу вокруг, рассматривая ее тело. Затем он подошел к атаману и отвел его в сторону.

— Ты отдашь эту женщину нашему ордену, — сказал он, пристально глядя на атамана.

— Она мне нужна, чтобы получить обоз, — пытаясь быть твердым, проговорил Тришка.

Монах некоторое время молчал, перебирая в руках концы веревки, служивший ему поясом.

— Хорошо, — наконец сказал он, — используй ее, чтобы надавить на купца. Когда дело будет сделано, ты отправишь ее к нам. И смотри, что бы ни один волос не упал с ее головы.

Сказав это, он повернулся, и больше не говоря ни слова, вскочил на подведенного ему коня, и ускакал по тропе, идущей вдоль водопада в горы.

Тришка, некоторое время стоял без движения, пытаясь унять дрожь. Затем вернулся к Гордееву.

— О чем это мы, — слегка заикаясь, проговорил он, — а, так вот если ты не отдашь мне свой караван, то с твоей дочерью по очереди будут развлекаться все мои молодцы прямо у тебя на глазах.

— Хорошо, сделав вид, что сломался, устало проговорил Гордеев, — что нужно сделать?

— То-то же, — засмеялся главарь шайки, — сейчас ты напишешь грамоту своему приказчику. Пусть он приведет обоз в указанное мною место. Да пусть охрану возьмет малую. Там его встретят мои люди. Как только обоз будет здесь, я решу, что с вами делать. Да гляди! Если, что не так, то она умрет первой.

По знаку своего атамана, двое разбойников подтащили Юлдуз к низко свисающей толстой ветке, перекинули через нее веревку и, связав ей руки, подтянули, так, что девушка только слегка касалась ногами земли. После этого они остались стоять возле нее, обнажив сабли.

Убедившись, что пленник уже сломлен, один из шайки перерезал стягивающие Дмитрия веревки, а другой поднес ему перо и бумагу.

— Ну, — грубо подтолкнул Тришка ногой купца, — Что застыл? Пиши!

Дмитрий растер онемевшие руки, взял перо и написал несколько строк.

— Перстень дай…— попросил он.

Атаман взглянул на золотую печатку, красовавшуюся у него на пальце. Усмехнувшись, он снял перстень и передал его Гордееву.

Дмитрий окунул печатку в чернила, и приложил ее к пергаменту рядом с подписью.

— Ну, вот и ладненько, — удовлетворенно кивнул Тришка, — а ну Сычь, иди сюда.

К атаману подскочил верткий мужичок невысокого роста.

— Бери грамоту и скачи в городище. Там передай письмо приказчику купца, да проводи обоз к нашему месту.

Сычь кивнул. Взял письмо. Вскочил на коня и умчался исполнять приказание.

— Шило! — снова позвал атаман, — бери всех людей и встреть обоз. Перебьешь охрану, а повозки доставишь сюда.

Тот, кого звали Шило, махнул рукой и направился к лошадям. С молодецким свистом и гиканьем, разбойники вскакивали в седла. Скоро лагерь опустел. В нем остались только атаман с пятерыми приближенными.

День уже перевалил за половину. Со связанными за спиной руками Гордеев сидел, облокотившись о ствол дерева и, наблюдая, как разбойники расположившись вокруг костра, пьют вино, чавкают и переговариваются между собой, изредка хохоча, указывая на подвешенную за руки девушку.

Место, где находились пленники, упиралось в небольшое озерцо, окаймленное крутыми каменными склонами, покрытыми ярким, влажным мхом и свисающими с валунов гигантскими папоротниками. С двадцатиметровой высоты, в несколько каскадов, падали потоки воды. Брызги от водопада долетали даже до связанных пленников, изнывающих от жажды.

Дмитрий тихонько свистнул. Казавшаяся, находящаяся без памяти девушка, тут же подняла голову.

— Пора, — прошептал Гордеев.

Юлдуз понятливо кивнула. В ее глазах блеснул азартный огонек. Девушка топнула ногой, и тут же из подошвы ее сапожка выскочили острые лезвия. Она перехватила веревку. Подтянулась, согнувшись, и перерезала веревку. Соскочив на землю и освободив руки, она подвернула платье, и направилась в сторону отдыхающих разбойников, легкой походкой.

— Мальчики…— ласковым голосом промурлыкала она, — не хотите развлечь девушку?

Бандиты обернулись, обалдело уставившись на свою пленницу.

— Не хорошо, — продолжила Юлдуз, обворожительно улыбаясь, — оставили бедную девушку одну. Ни тебе поговорить, ни развлечься.

— А ну стой! — наконец пришел в себя атаман.

— Да я же стою…— протянула девушка, — и никуда не убегу. Ну, иди сюда, милый. — Она поманила главаря пальцем.

— Взять ее! — взвизгнул Тришка Хорь.

Пятеро разбойников тут же кинулись на девушку, пытаясь схватить ее.

Юлдуз нырнула под захват и, развернувшись, буквально раскидала всех противников.

— Что вы возитесь, — визжал атаман, бегая вокруг костра, — не можете справиться с девчонкой?!

Уязвленные разбойники поднялись, стряхивая с одежды землю, и стали обходить девушку, пытаясь окружить ее со всех сторон. Этого она и добивалась. Круговой удар ногой, и двое бандитов рухнули на камни. Лезвия вспороли им горло.

— Юлдуз! — крикнул Гордеев. Уже справившись с путами, он сидел на камне, с удовольствием глядя на битву, — они нужны нам живыми!

— Да чтоб их… — выругалась девушка, разразившись такими словами, которые даже видавшие виды разбойники, вряд ли когда-нибудь слышали.

Дело было кончено в считанные минуты. Трое разбойников валялись на камнях, постанывая и держась за отбитые важные мужские части тела.

Тришка попытался убежать, но Юлдуз швырнула в него булыжник. Получив удар по затылку, атаман шайки распластался в озерке.

— Долго возишься, — в шутку пожурил ее Дмитрий.

— Ну, ты же сам хотел получить их живыми, — обиделась Юлдуз, — пришлось постараться не попортить праздничную упаковку, — она взглянула на валяющихся у ее ног разбойников, — ну может быть чуть, чуть помяла ее.

Пока Гордеев вытаскивал из воды промокшего главаря, Юлдуз уже, связав разбойников, приступила к их допросу, но на свой лад.

— Не будете ли вы так любезны, милостивые господа, — ласково глядя на хмурые лица бандитов, говорила она, прохаживаясь вдоль своих пленников, — сказать, где ваш главарь спрятал свои сокровища?

Разбойники молчали, зло глядя на девушку.

— Тот, кто сознается первым, — голосом строгой учительницы, увещевала она, — тот останется жить.

— Юлдуз! — с укором одернул ее Гордеев, подтаскивая к связанным пленникам их атамана, — не давай обещаний, которые не сможешь выполнить.

— Ну или не останетесь, — легко согласилась девушка, — я такая непоследовательная… Но обещаю, что помолюсь в ближайшем храме за ваши никчемные души, и поставлю вот такую свечку…

Она развела руки в стороны, показывая размер свечи.

— Прекрати, — строго сказал Гордеев.

— А что? — капризно протянула Юлдуз, — им деньги уже вряд ли понадобятся, а я их могу потратить на полезные дела.

— Это, какие же? — усмехнулся Дмитрий.

— Ну, — в задумчивости произнесла девушка, — например я могу купить себе красивую безделушку. Или построить небольшой уютный домик. Этажа на три.

— Все хватит! — не выдержал Гордеев.

— Ну и ладно, — капризно надула губки Юлдуз. Она отошла в сторону и принялась вырезать свое имя на стволе дерева.

— Ну что, — подражая атаману шайки, проговорил Гордеев, обращаясь к пришедшему в себя Тришке, — поговорим?

Бывший грозный главарь, сжался, тихо поскуливая.

Его история была типичной для этого времени. Трифон Хорев, был беглым холопом. Он никогда не занимался ратным делом, но имел феноменальный организаторский талант и дар убеждения. Собрав небольшую шайку, он с успехом принялся грабить путников на больших дорогах Галецкого княжества. В конце, концов, княжеские дружинники ему основательно прижали хвост, и новоявленному атаману пришлось бежать. Он перебрался через Карпаты, продолжил заниматься своим любимым делом. Уже в Польше его и повязали. Ух, и позабавился над Трифоном местный пан. Он все допытывался, куда Хорев спрятал добытые разбоем сокровища. Там бывшему атаману прижгли левую сторону лица и рассекли его плетью. И наступил бы Трифону бесславный конец, если бы не завел счастливый случай в замок пана, черных монахов, следующих на Русь с тайным поручением. Они выкупили Хорева, и предложили продолжить разбой, но уже на караванном пути. Их расчет был прост. Поймут купцы и бояре, что князь не может защитить торговый люд, да и взбунтуются. Да вот не срослось. Покаялся Тришка, что сведениями о купцах их снабжал сообщник, коем являлся староста Анапас. Изредка он и сам участвовал в разбое. Десятник Колояр отношения к банде не имел. Гордеев облегченно выдохнул. Уж очень понравился воеводе бывалый вояка.

Пытаясь облегчить свою участь, поведал бывший атаман, что по зиме через его лагерь проходили черные монахи. С собой они везли важного пленника. Да вот кто он, Трифону было не ведомо. Монах же, которого видел Гордеев, был куратором шайки, и прибыл он для дачи новых распоряжений. Хореву и его банде следовало активизироваться и начать нападать на приграничные городища.

Ближе к вечеру в лагерь разбойников въехал Тумур с двумя десятками воинов.

— Вижу, вы тут и без нас прекрасно управились, — вместо приветствия, констатировал факт он.

— Как же, — пробурчала себе под нос Юлдуз, продолжая кромсать кинжалом бедное дерево, — пока вас дождешься, со скуки помрешь.

— Что это с ней? — поинтересовался Тумур, соскакивая с коня возле Гордеева.

— Не дали ей разузнать секрет разбойничьего клада, — ответил Дмитрий, бросая быстрый взгляд на девушку.

— Обидел, значит…— молвил Тумур, сочувственно посмотрев на Юлдуз.

— Ничего переживет… Проблемы с бандой были?

— Нет, — ответил Тумур, переводя взгляд на воеводу, — бойцы из них оказались ни какие. Пятеро твоих бойцов, отправившихся с обозом, хорошо их потрепали. А когда нас увидели, так вообще хвосты поджали, да бросились врассыпную. Пришлось погоняться за ними. Кого посекли, кого заарканили. В общем, никто не ушел.

— Молодцы, — похвалил Дмитрий, — забирай всех и вези на суд княжеский. Да не забудь захватить Апанаса. Скажешь, чтобы править Колояр оставался.

— Все сделаю, кивнул Тумур. По его знаку, воины похватали связанных разбойников и, перевалив их через седла, словно мешки, неспешно поехали в предгорье.

— Не печалься, Юлдуз! — на прощанье крикнул Тумур, — узнаю я для тебя, куда атаман зарыл свой клад!

— Правда! — засияла девушка, — я тебе очень, очень люблю!

Тумур рассмеялся и, пришпорив коня, умчался за своими воинами.

Счастливая девушка подошла к Гордееву, который внимательно разглядывал, покрытые снежными шапками, горные вершины. Их ждала Европа.