Глава 14. Княжеский терем.

Под приветственные крики толпы, Павел двинулся в сторону новгородского кремля. Волею Веча, он по праву вступил на княжеский престол. Люди радовались, полагая, что наступят для Великого Новгорода времена былой славы: времена Рюрика, Вещего Олега и Мстислава. Вновь станет Новгород центром Северной Руси.

Детинец занимал самую высокую точку города. По периметру он был окружен глубоким рвом и высоким валом. Мощные стены в четыре человеческих роста с квадратными башнями, нависали над, примыкающим к ним городским посадам.

Закончились ремесленные кварталы. За ними пошли боярские терема с резными окнами, висячими сенями, крутыми чешуйчатыми кровлями разных цветов: серыми, зелеными, голубыми, красными. Иные были даже покрыты позолотой. Повсюду виднелись купола церквей.

Улицы были переполнены народом. Купцы и ремесленники, бояре и их жены, кланялись новому князю. Расступались, уступая ему дорогу.

С высоты коня, Павел благосклонно кивал, рассматривая своих подданных.

Перед воротами детинца два ратника, не посмели остановить торжественную процессию. Возможно, они узнали знатных бояр, сопровождающих князя. А возможно и побоялись сотни вооруженных иноземцев, грозно взирающих по сторонам.

Павел придержал коня и шагом въехал под каменные своды воротной арки. Копыта застучали по булыжной мостовой. Остались позади склады и иные хозяйственные постройки. Слева величественно поднимались в небо золотые купола храма Софии.

Зазвонили колокола.

Возле княжеского терема дорогу прибывшим преградил небольшой отряд. Возглавлял его коренастый воин с широким лицом, заросшим черной бородой, посеребренной сединой. Тело его закрывала броня из тщательно подогнанных пластин. Голову закрывал остроконечный шлем с тесненным рисунком. Слева, на широком поясе, украшенном серебряными бляхами, висел меч в простых ножнах. Десятник, положив руку на рукоять, насупив брови, угрюмо смотрел на остановившуюся перед ним процессию. За его спиной, переминаясь с ноги на ногу, стояли пять ратников в кольчугах, сжимавших в руках копья. Десятник поднял руку.

— Не можно, входить, — проговорил он, — княгиня отдыхать изволит. Никого пущать не велено…

— Ты что, Красибор?! — воскликнул Твердислав, — не уж-то не слышал, что Вече решило? Александр более не князь нам. Теперь его брат, Федор, править в Новгороде будет!

— Я Александру в верности поклялся, — сурово проговорил десятник, — не раз с ним в поход ходил. Кашу из одного котла ел. Защищать княгиню обещал. Ехали бы вы отсюда по добру, по здорову!

Он заслонил собой проход, на половину обнажив меч. Ратники за его спиной ощетинились копьями. Они понимали, что против сотни наемников им не устоять. Но поступить по-другому не могли.

Павел оглянулся. Сопровождающие его норманны, отцепив от седел щиты, обнажив мечи и топоры, двинули коней, охватывая ратников полукольцом.

— Стоять! — рявкнул Павел, — не хочу в первый же день кровь проливать.

Норманны нехотя повиновались.

— Что тут за шум, Красибор? — на крыльце появилась молодая женщина не высокого роста. Она была на удивление хорошо сложена. Стройную, точеную фигуру облегал, расшитый золотыми рисунками, красный, приталенный сарафан, подчеркивая привлекательные изгибы ее тела. Русые волосы были убраны под белый платок, закрывающий спину и плечи. Голову покрывал кокошник в виде короны, украшенный белым и розовым жемчугом. Однако красавицей ее назвать было ни как нельзя. Обычное лицо, не лишенное конечно, привлекательности. Чувствительный рот, с чуть пухлыми алыми губами. Но вот глаза! Что-то необычное, загадочное было во взгляде серых глаз. Глубокий, задумчивый до уныния, он все же притягивал к себе, заставляя забыть обо всем, не обращать внимания на небольшие изъяны.

— Александра Брячиславовна, — не слезая с коня, поклонился Твердислав, — люд новгородский на Вече, сказал свое слово, — он повернулся, указав рукой на Павла, — решив брата мужа твоего, поставить на княжий престол.

— Мне известно, что несчастный Федор, умер в юности, — возразила княгиня.

— Это не так, — спокойно сказал боярин, — бог смилостивился над ним, предоставив второй шанс. Новгородцы высказали свою волю. Прими и ты ее.

Юная княгиня равнодушно взглянула на Павла.

— Я, не желаю лить кровь, — ответил он на молчаливый вопрос, — но если кто-нибудь встанет у меня на пути, пролью, ее не задумываясь.

— Хорошо, — спокойно произнесла княгиня, — Красибор, убери людей и пропусти нового князя. Ни нам противиться воле народа.

Она развернулась и медленно стала подниматься по наружной лестнице.

Десятник толчком вогнал меч в ножны. Ворча, что-то себе в бороду, все же посторонился.

На пороге Павла встретил старик, одетый в черный кафтан.

— Это княжий ключник, — пояснил Твердислав и, повернувшись, добавил, — Онисий, покажи новому князю его хозяйство.

Ключник поклонился. Прихрамывая на одну ногу, он засеменил к резному крыльцу. Павел осмотрелся. На дворе находилось множество других построек: избы для дружины, конюшня, своя пивоварня и кузня, хлев, птичник, амбары, кладовые, погреба, баня. Всего и не перечесть.

Сам терем возвышался в три венца. Сложен он был из бревен. Как знал Павел, русские князья жили только в деревянных строениях. Считалось, что каменные хоромы схожи со склепами, и в них живым делать нечего.

На втором этаже располагались хозяйские палаты. Проемы окон закрывали рамы, закрытые разноцветными слюдинитовыми пластинами.

Нижняя горница была чисто выметена, вымыта и окурена благовониями. Но затхлый воздух все же остался. Как князь ушел в поход, помещением видимо не пользовались. Вдоль стен стояли лавки, обитые сверху шерстяной тканью. Напротив входа, на невысоком помосте, стоял массивный княжий стул с широкими подлокотниками. Седалище было обито красным бархатом. Сверху лежала мягкая подушка.

Справа, в углу горницы над зажженной лампадой, висела икона в медной раме.

Павел подошел к креслу. Оглядел его со всех сторон, после чего опустился в него. Приосанившись, оглядел рассевшихся вдоль стен бояр.

« Вот я и добился своего, — подумал лже Федор, — взять власть, оказалось не трудно. А вот, чтобы удержать ее в своих руках, надобно еще постараться…»