1

Сижу в углу тёмном, ухом к стенке пещеры прижался, слушаю, что мне ветер нашёптывает. Глаза закрыл, чтобы не мешали…. Ветер-то, с той стороны, а я с этой…. Надо сильно слух напрячь, чтобы расслышать…. Иногда мне кажется, что он говорит мне, ПРИСЛУШАЙСЯ. А иногда, РЕШАЙСЯ…. Или ПОСПЕШАЙ? И каждый раз по-разному.

Трудно понять толком…. Да ещё дядька Валун по проходам бегает, меня кличет. И вёдрами по стенкам шаркает. Услышишь тут разве?

Глаз один приоткрываю…. Вот он мимо пробежал…. Если назад вернётся, обязательно меня найдёт. Ведь я, балда, ведро у самого прохода оставил.

И тогда начнётся…. Что же ты, скажет, бездельник, опять отлыниваешь? Рынок почти открылся, а вода сама себя не принесёт…. И ещё подзатыльник влепит….

— Что же ты, не слышишь, как я тут ору, надрываюсь?! — голос в ушах загремел.

Я даже вздрогнул и в стенку вжался.

— Разве вода сама себя принесёт? Бездельник ты этакий…! — дядька Валун слюной брызжет. — Скоро рынок откроется…. А если место наше займут? Придётся в самый конец тащиться. Кто нас там найдёт?

Встаю. Вёдра подбираю….

— Уснул я, — говорю, набычившись. — Спать очень хочется. Зачем каждый раз в такую рань вставать? Воду ведь можно и с вечера набирать….

— Ты что, дурачок? Не понимаешь? — дядька подталкивает меня. — Злопыхатели и кликуши сразу завопят, что, дескать, у Валуна вода тухлая….

Рынок — это большая пещера, просторная. А к воде идти надо проходами узкими. Я впереди, ногами шаркаю, а дядька мой сзади. Поотстал маленько. Приглядывается, да прислушивается, не следит ли кто за нами…. Тайный ход к источнику воды никто знать не должен. Если все будут знать, где вода, кто же её тогда покупать-то будет?

Где пещеры исхоженные, там стены светящейся плесенью измазаны. Всё и так видно. А где тайные проходы начинаются, темень непроглядная…. Сколопендры, бывает, попадаются, с руку толщиной. Очень опасно….

Ещё, в сыром месте, жужелицы водятся. Они, говорят, человека насквозь прогрызть могут…. А если на крота наткнёшься, совсем беда. Он ведь разбираться не станет, червяк ты или нет…. И поэтому в местах этих крадусь я осторожно….

В одной руке фонарь — стебель лишайника, обмазанная светящейся плесенью, и вёдра. А в другой, нож, наготове…. Если что, проткну любого…. Это уж не сомневайтесь.

Нож у меня отличный. Не костяной, какой-нибудь, не из панциря жука землееда, а из металла…. Очень я горжусь им. И берегу его очень…. Никогда с ним не расстаюсь. Даже когда спать ложусь, кладу его рядом…. Страшно оставлять без присмотра. А вдруг утащит кто?

Дядька Валун хотел у меня его забрать…. А я не дал. Упёрся, и ни в какую…, не дам, и всё. И он отступился…. А чего я должен…? Ведь это я его нашёл. Значит он мой.

Это я заглянул в пещеру нехоженую. И я увидел незнакомого человека, лежащего на земле, бездыханного и искусанного какой-то тварью…. Может даже и ядовитой….

И дядька его видел….

Помню, смотрит и говорит:

— Скрипуну его продадим. На удобрения….

А я стою и думаю. Откуда взялся этот человек? Может, он следил за нами…? И заблудился в проходах? Это очень легко заблудиться…. Если дороги не знаешь.

Или же он пришёл сюда из лабиринтов неизведанных пещер? Мрачных и таинственных? Кишащих мерзкими тварями…? Тогда подумать страшно, что он там мог испытать….

А вдруг он поднялся из тоннелей, уходящих далеко вниз? В глубину ещё более мрачных пещер и ещё более неизведанных…? О которых рассказывают такое, что мурашки по коже и холодок….

Вон оттуда он полз, тратя последние силы и стремясь спастись от кого-то. Вот и след кровавый теряется в темноте…. На всякий случай я посветил туда…. И увидел этот нож. Весь испачканный красной и белой кровью, слизью и ещё чёрт знает чем.

Ничего, думаю, сначала я его лишайничком как следует оботру, а потом в воде вымою…. Оборачиваюсь, а дядька Валун, у незнакомца по карманам шарит….

А тот вдруг глаза открыл и захрипел:

— Это ветер кричит мне! Ветер мне кричит…!

И испустил дух уже окончательно.

Только дядьку моего перепугал…. А я подумал, где это он мог слышать такое, чтобы ветер кричал? Нет, ребята. Он, похоже, из тех людей, что забираются в самые отдалённые уголки в поисках разных вещей. Очень ценных и диковинных. Вроде костей огромных и давно вымерших животных или игл большого ежа, которыми из арбалета стреляют, или тех же кусков металла, из которых делают ножи, или радужных чешуек для женских украшений….

Да…. Отчаянные это люди. Бедовые…. Знал я одного. На рынке ко мне подошёл…. Глаза блестят…. Видно хмельных грибов наелся.

— Хорошая у тебя вода? — спрашивает. — Не тухлая?

А я ему с обидой отвечаю:

— Получше воды поищи…, не найдёшь.

Он усмехнулся:

— Сколько стоит-то?

— Грош — кружка.

В кошеле он своём порылся и полтину мне подаёт. А я воды ему отчерпнул и стою, носом шмыгаю. Думаю, дядька деньгу большую дал, а сдавать-то мне нечем. Смотрю на него растерянно…. Воду он выпил. Покряхтел от удовольствия. Усы и бороду вытер рукой…. Улыбается.

— Твоя правда, — говорит. — Хороша водица. Помню, бывало, по пещерам бродишь, воды ни капли. Пить охота, жуть…. Так я мох обсасывал, чтоб хоть как-то жажду унять…. Если б ты мне тогда эту кружку поднёс, я б тебе за неё… пять целковых отвалил бы….

— А вы что же? — заинтересовался я. — Промышляете?

— Промышляем, — кивает он головой. — Промышляем. Вот недавно с добычей вернулись. Видишь? Денег полона мошна…. Да что ты мне зубы то заговариваешь…?

Оживился он:

— Сдача моя где?

— Деньгу поменьше дайте. Нет у меня сдачи с полтины, — оправдываюсь я. — Не наторговал ещё….

— Вот тебе на…, — разводит он руками. — Что ж мне теперь весь день около тебя торчать?

А что я? Плечами только пожимаю…. А покупатель мой не унимается:

— Что-то вяло у тебя торговля идёт…. Вон другие торгаши кричат, покупателя зазывают. А ты, стоишь, молчишь….

— Кто пить захочет, сам подойдёт, — отвечаю. — Чего зря глотку драть?

А соседке моей, тётке толстой, что вялеными улитками торгует, тоже сунуться надо. Говорит она с ухмылочкой:

— Они с дядькой оба такие, ленивые. Лишнее слово сказать им неохота….

— Эх ты, голова садовая, — покупатель мой говорит. — Человека, может, дела отвлекают. Забегался он и забыл, что пить хочет. Так ты ему подскажи….

И давай на весь рынок орать:

— Эй, человек! Что ж ты мимо идёшь?! Воды за грош, хошь?!

Так раскричался, что люди внимание обращать стали. Оглядываются. Смотрят. Кое-кто подходит. А покупатель мой уже на новый лад зазывает. И громко так, зычно.

— Если ты разбух и размяк! Разваливаешься, как гнилой тюфяк! И хочешь заново на свет народиться! Выпей прохладной и чистой водицы!

И пошла у меня торговля…. Только воду успевай подавать. А зазывала мой посмеивается:

— Ты бы соседке-то своей дал хоть гривенник…. Она бы улиток своих солью погуще обсыпала…. И люди от неё, глядишь, сразу б к тебе шли….

— Дождёшься от них, — ворчит тётка завистливо. — Да они и так богачи. Вон, какой нож дядька племянничку купил….

Я-то, пока воду подавал и не заметил, как рубаха моя задралась…. И нож на поясе видно.

Покупатель мой прищурился…. И ухмылка сошла с его лица.

— Да. Неплохой нож, — сказал он задумчиво. — Денег больших стоит….

— Не покупал мне дядька ничего. Нет у дядьки таких денег, — оправдываюсь я. — Нашёл я его…. Человек лежал мёртвый…. Весь в крови….

А этот, рукой меня за загривок схватил, притянул к себе и шепчет на ухо:

— Узнал я ножичек то…. Дружка моего вещица эта…. Ну да ладно…. Нашёл, так нашёл…. Ты мне место только покажи, где приятель мой лежит….

— Нет там никого уже, — отвечаю я, пытаясь освободиться. — Мы его Скрипуну на удобрения продали…. Грибы на нём уже растут….

Дёргаюсь я, хочу вырваться…. А он не отпускает. Держит железной хваткой…. И шепчет:

— Чёрт с ним…. Ты мне место покажи…. Я тебе денег дам…. Много….

— Нельзя мне…, — упираюсь я. — Меня дядька убьёт….

Тут уже люди вокруг беспокоиться стали…. Подумали, что драка. Стражников зовут…. Покупатель мой, как о страже услышал, тут же отпустил меня. И сказал:

— Я тебя найду. Ещё поговорим….

И быстрым шагом удалился….

А я шею потираю, гляжу, стража появилась…. Двое с пиками…. Спрашивают у людей, что случилось…. А те все на меня показывают.

Подходят стражники ко мне. Тот же вопрос задают. А я им:

— Да всё в порядке. Покупатель обиделся, что мелкими ему сдал…. А вы водички не хотите попить?

Они стоят, мнутся….

— Бесплатно, конечно, — говорю. — Я же понимаю. Вы меня охраняете.

Стражники заулыбались. По кружке выпили. Усы вытирают.

— Молодец, парень, — говорят. — Что понимаешь….

Вспоминаю эту историю и снова голос моего покупателя слышу. Неожиданно как…. Даже не понял сразу, в голове он у меня звучит или действительно покупатель мой где-то рядом. А когда прислушался, понял, не мерещится мне. В соседнем проходе разговаривают….

— Не знаю я, откуда Слизень пришёл, — через дыру, жужелицей прогрызенную, услышал я. — Не захотел щенок этот место мне показать. Упрямый оказался.

— Поаккуратней надо было, — сказал незнакомый кто-то. — А то ты, как всегда, сразу руки распускать…. А может, и товар они забрали?

— Не знаю…. Люди стали кричать: «Стража, стража….». А я подумал, если крови много было, мокрицы на неё сползутся, по ним и найдём.

— Так мы полжизни искать будем….

— Если, правда, всё что Слизень рассказывал, то и всю жизнь угробить на это не жалко….

И дальше в том же духе. Сокрушаются, спорят, о товаре беспокоятся…… А я слушаю их и думаю: «Что же я, балда, сам про товар-то не догадался. Эх…, найти бы. Да загнать…. Они вон с полными кошелями ходят…. Сразу жениться можно. И дело своё открыть. Улиток, например, выращивать или грибы…. Надоело каждый день на рынке торчать».

И так эта мысль меня зацепила, что я про дядьку забыл и про воду. Размечтался…. И сам не понял, как на том самом месте оказался…, где Слизняка нашёл.

Тут же под ногой хрустнуло. Я вниз посветил…… Точно. Так и есть. Наползли мокрицы кровушкой полакомиться. Но только и мокрицами кто-то уже полакомиться успел, панцири пустые валяются повсюду…. Штук двадцать, не меньше.

Оторопь тогда меня взяла. Перехотелось мне сразу по проходам этим чёртовым шариться. Всё-таки, как ни крути на рынке получше будет, чем у Скрипуна, в виде удобрений….

А с другой стороны…, я ж всегда везунчиком слыл. У братишек моих и сестрёнок спросите. Тех, что на мироедов этих, вроде Скрипуна или Востреца, за гроши батрачат. Что они в жизни-то видят кроме плантаций плесени…? А меня дядька Валун к себе забрал. Поскольку детей своих у него нет, жена померла, когда рожала, а работника его муравьи поели, он теперь по рынку ползает слепой, подаяния просит. Поэтому дядька меня и забрал.

Что? Разве не везение это?

Мог бы спину сейчас гнуть плесень в куль сошкрябывая. А это ведь не полезно совсем…. Помню, как дедушка мой помирал. Лежит с открытым ртом, хрипит, а изо рта у него светится…. Так и светился, пока не помер совсем.