2.

— Мисс, вы будете подбирать мебель к кровати? — вырывает меня из воспоминаний взволнованный голос темноволосой продавщицы. Воспоминания часто меня настигают, тяжелые из детства, и я погружаюсь в них, все удивляясь, как кардинально поменялась моя жизнь.

Я оглядываюсь. Сет удаляется к выходу. Я не слышала, чтоб он сообщал мне, что куда-то идет.

— Он сказал, что пошел покурить, — сообщает блондинка. Наверное, заметила мой вопросительный взгляд. Да, крепко я задумалась.

— Так что, Мисс? У нас есть целый комплект мебели именно под эту модель кровати, если вы желаете, — не останавливается продавщица.

Я перевожу на нее взгляд. У нее в руках стопка каталогов. Верхний она яростно листает, что-то ищет.

— Давайте мне полный комплект, я не буду смотреть. Мы и так много времени вашего заняли.

— О, нет, нет, не волнуйтесь. Это наша работа, а молодой человек имеет полное право покапризничать, — лепечет девушка, но каталог быстро захлопывает.

Я лишь слегка улыбаюсь в ответ. Отпечаток воспоминаний еще не отпустил меня, и на душе как-то тяжело.

Богатая, молодая и красивая, я стою в дорогом магазине и выбираю самую лучшую мебель. Продавщицы смотрят на меня с восхищением и надеждой, что я добавлю им хороший процент до их зарплаты своей покупкой. Раньше я таких людей призирала, а теперь сама одна из них.

Я тяжело вздыхаю. Мы направляемся к кассе оплачивать покупку. Проходя мимо ряда зеркал, я бросаю взгляд на свое отражение. И вижу там то, что ожидала. Стройная, среднего роста девушка, одетая в дорогой брючный костюм белого цвета, на ногах аккуратные легкие босоножки на тонком среднем каблуке. Длинные светлые волосы спадают волнами на плечи. Красивое лицо, накрашены губы, макияж, как положено. И глаза, голубые, большие, пристально смотрят на отражение. И грустные. Они будто пластиковые, безжизненные. Им не хватает блеска, и я понятия не имею где его взять.

Я стою у витрины магазина и пытаюсь заглянуть внутрь через стекло. У меня это плохо получается. Из-за световой разницы внутри и снаружи, стекло превратилось в зеркало и мне удается увидеть лишь невысокую худую девочку, что стоит неподвижно, а позади нее проходят прохожие, суетливо заполняя улицу шумом. Мне ничего не остается, как смотреть на нее. Старое грязное платье весит на худом, истощенном теле. Светлые бесцветные волосы собраны в хвост, несколько непослушных прядей вырвалось из резинки, и падают на лицо. Худое лицо и голубые глаза, смотрящие грустно и тоскливо.

Я продолжаю смотреть на свое отражения, пытаясь разглядеть через него товар на витрине. Там одежда. Платья и костюмы, кофточки и блузки, все такое красивое и далекое от меня. А так хочется иметь хоть что-то из всего этого. Чтобы не выглядеть так ничтожно, как сейчас. Может быть, если бы я была хорошо одета, я бы чувствовала себя лучше, счастливее…

Меня снова окрикивает продавщица, и я лишь сейчас понимаю, что стою на месте и смотрю в зеркало. Что со мной сегодня твориться? Воспоминания из детства так и хлынут на меня, каждое все большей волной.

У кассы почти никого, лишь кассирша и продавщицы, что были со мной. Они суетятся с бумагами, объясняют кассирше, что продано, и что пробивать на кассе. Я неторопливо подхожу к ним. Меня приветствуют милыми улыбками. Я осматриваюсь вокруг, в надежде увидеть Сета, но его нигде нет. Наверное, он уже в машине дожидается меня. Его обиды быстро проходят, я знаю. И все равно чувствую себя слишком одинокой. Мне хочется поскорее отсюда уйти. Все настроение, что было до прихода сюда, давно испарилось.

Кассирша быстро пробила коды и сообщает мне сумму. Вышло на много дороже, чем я думала, но меня это не беспокоит. Достаю из сумочки кошелек и вытягиваю стопку купюр. Все три девушки удивленно смотрят на меня, на мои руки с банкнотами. Я знаю этот взгляд. Так часто смотрят в дорогих, престижных магазинах, где посетители используют, практически всегда, кредитные карточки.

Я мило улыбаюсь им:

— Не доверяю банкам, — эта фраза на первом месте при такой ситуации, хоть причина совсем другая.

Все три девушки понимающе кивают и улыбаются в ответ. Я начинаю отсчитывать нужную мне сумму разным номиналом. Казалось бы, денег не хватит. Может кому-то другому и не хватило бы, но не мне. Я отдаю толстую стопку кассирше. А та, что у меня в руках почти не потеряла вес.

Продавщицы этого не замечают, они и не должны. В этом и мой секрет. В этом мой дар.

Я снова брожу между рядами базарных прилавков. Мне нужно сегодня что-то принести домой, либо мачеха опять накажет меня. Я уже несколько дней ничего не приношу. У Питера «уловы» были неудачными, и он не мог ничем со мной поделиться. Мне нужно хоть что-то украсть. Но как это сделать, когда все мое существо против этого? Как мне быть?

Желудок громко урчит, отвечая на мой немой вопрос. Я хочу есть. Сейчас я бы съела что угодно.

Резко останавливаюсь у одного из прилавков. Красивые статуэтки в виде ангелочков привлекли мое внимание. Я поднимаю глаза на продавца. Мужчина средних лет, лысоват и худой, держит несколько ангелочков в руках и увлекательно что-то рассказывает покупателям, а те в свою очередь внимательно слушают и кивают. В нашем городке много туристов и такие побрякушки популярны.

Я тянусь к одной статуэтке, ангелочек мило мне улыбается, как будто подбодряет. Я могу быстро схватить и незаметно уйти, и никто не обратит на меня внимание. Чем ближе рука к статуэтке, тем тяжелее она становится. Такое чувство, будто это не моя рука. Я преодолеваю сопротивление своего тела и беру ангелочка в руку. Крепко зажимаю в кулак. Его острые края впиваются мне в ладонь, но я не замечаю этого. В этот момент я борюсь с собой. Секунды идут, момент опускается, и в следующий миг продавец поворачивается ко мне. Его подозрительный взгляд пронзает меня насквозь.

— Эй, девочка. Ты что-то хотела? — его голос пренебрежительный, но я вижу, что он к чему-то готовится.

Он все понял. И я вижу это в его глазах.

Я резко отпускаю статуэтку, она падает на прилавок с глухим стуком, но разбилась ли она, я уже не знаю.

Я убегаю. И бегу так, как будто за мной гонятся волки. Я знаю, что за мной никого нет, но мои ноги не перестают меня нести вперед.

Рука, в которой я держала статуэтку, зачесалась. Я еще ощущаю ее контуры на своей коже, и с каждым мигом мои ощущения усиливаются.

Я выбегаю за границы рынка и прячусь за угол разрушенного дома, возле которого мы все собираемся. Еще никого нет, я одна и я рада этому. Моя рука стала горячей, ощущение, что я держу что-то твердое, теперь еще больше реальное.

Надо ее просто почесать. Это на нервной почве.

Я вытягиваю руку перед собой и разжимаю кулак.

И мое сердце пропускает удар.

На ладони лежит та самая статуэтка, тот самый ангелочек улыбается мне.

Я в замешательстве. Ведь я точно знаю, что бросила ее на прилавок, я слышала стук, когда она упала. Я не могла ее прихватить с собой. Так как она оказалась у меня?

Обдумать это мне не удаётся. Питер появляется из неоткуда весь взъерошенный и взволнованный. Он тяжело дышит и упирается об колени, видимо долго бежал.

— Пошли со мной. Случилась беда.