Виньетки 65. Голосование.

Ты шла, а ветер трогал

Шуршащие афиши,

Разорванной бумагой

Кидал под ноги судьбы.

На улице всё тише,

Всё тише, всё неслышней

По мокрому асфальту

Спешат куда-то люди.

И вдруг, как наважденье —

Не кажется, не снится —

Как чудное волненье,

Над городом кружится!

И музыка слетает

С карнизов, с крыш, с балконов,

И в воздухе сверкает

Твой взгляд – он заколдован!

С ресниц дрожащей тенью

Мотив слезой стекает,

И кто-то с сожаленьем

Под музыку вздыхает.

Уходит наше лето,

Но яркой мишурою

Афиш обрывки смело

Взлетают над толпою

И празднично пестреют,

Над головами вьются,

А люди молодеют!

Ты видишь их – смеются!

Ветрено, пасмурно, хмуро.

Тучи потоком несутся.

Ветры стремятся аллюром,

Ветви под ветром трясутся.

Ветра владычество — грубо.

Сила его безгранична.

Веет меж скал он угрюмо,

Жизнь для него безразлична.

Взмахом безумным жестоко

Силу свою проявляет.

Голосом грозным с востока

Волю свою предъявляет…

В жару я благо, свежесть и прохлада,

Люблю качаться, сидя на ветвях.

Вот только слов бросать в меня не надо,

Да и искать бессмысленно в полях.

Меня не сей – не будет в том удачи,

Лишь буря станет колосу взамен.

И я несу не только лай собачий,

Могу нести и свежесть перемен.

Да. Ветер я, пословиц сих заложник,

В них мудрость есть, и глупость, даже ложь.

Нет главного– я облачный художник.

Взгляни на небо – сразу всё поймёшь.

Ты спросила меня про ветер.

Я ответил. Неважно что.

На балконе курили долго.

Стало холодно. Вышли в дом.

А за нашими спинами — звёзды,

Облаков нежилых терпкий дым,

И, наверное, нам уже поздно —

Слишком хрупок за окнами мир.

Ты спросила меня про ветер…

Он всего лишь сон нашего сна,

Неутешное, злое эхо,

Обрывающая тишина.

В ветре слышится свист гильотины,

Хохот тысячи глоток гиен,

И воздушная рябь у пристани,

Где нашёл покой тихий челн.

Ветер — песня-многоголосица,

Ветер — трепет полночной свечи,

Ветер — сломанная переносица,

Ветер — дрожь расправляемых крыл.

Ты спросила меня про ветер…

Превращаюсь

Пойми, однажды я устану ждать у моря

судьбы другой, погоды, долгожданной встречи.

Дождями вешними печали смою

и каждый лепесток очеловечу.

Цветут рассветы и закаты отцветают.

Мир погружается во тьму и исчезает.

Я слишком часто дохожу до края,

но отрезвляют крики грустных чаек.

За горизонт бы улететь – в твои пределы!

Мой милый Артур Грей Ассоль другую встретил?

Мой остов рассыпается, бледнея.

Я тихо превращаюсь в южный ветер.

Я знаю, что за ветреность браня

И угрожая будущей расплатой,

Вы все же не оставите меня,

Как были мной оставлены когда-то.

Судить других я больше не берусь

И, никому несчастий не желая,

Тихонько, как умею, помолюсь

И вас через молитву приласкаю.

Устав и сбросив света суету,

Я к вам приду, а дальше, как хотите.

Прощаю вас за гнев и прямоту,

А за страданья вы меня простите.

Я осушитель слёз,

Я утешитель с неба,

Гудел я ураганом

Или пел свирелью,

Мой чуткий смысл,

Найден был в осушении слёз.

У дев несчастных не любимых боле,

У матерей о детях так скорбящих,

У одиноких с болью в сердце,

В мужских скупых припрятанных от всех,

Я нахожу их всех,

Окутав вихрем,

Сдуваю я горящие слезинки с лиц,

Окутанные в боль они не замечают меня,

Но чувствуют мои прикосновения и

Вскоре высохнет слеза,

Когда подкравшись,

Шепчу на ухо утешение,

Нет слов они не понимают,

Но внимают к Небу,

И Небо видит их и шлёт меня,

Их обнимать и утешать.