Как распознать "Охотника" или почему рецензии могут быть опасными

________________________________________

Оригинал статьи находится тут. Её автор Сказочник с СамИздата

________________________________________

— Сеня! Ты уже дошёл до кондиции? —

— До какой? —

— До нужной! —

— Нет! —

— Тогда — ещё по рюмочке! —

— Нет. Больше не буду. —

— Сеня, надо! На-до! Ты меня уважаешь? —

— Уважаю, но пить не буду. —

— А под дичь будешь? —

— А под дичь — буду! —

Козодоев Геннадий Петрович (в исполнении Андрея Миронова) поворачивается к официанту, хлопает в ладоши, и с восторгом произносит:

— Федя! Дичь! —

И вот он, этот долгожданный миг! В кадре появляется она — неподражаемая, красиво уложенная на блюде, в окружении огурчиков с помидорчиками и с прочей закуской. Желанная, восхитительная и привлекающая взгляды. Одним словом, — Дичь.

Удивительно, но она здесь выглядит — как настоящая. Кажется, что стоит ей только захотеть и привычно взмахнуть крылами (что она делала тысячи, если даже не миллионы раз за всю свою жизнь), и она — снова взмоет в небеса, в свою родную обитель, туда, где ветер и солнце дарят ей ощущение свободы, туда, где ширь и глубина, которым нет предела, туда, где она — действительно неповторима и никому не подвластна ...

Туда, где она — Птица.

— Это — дичь? —

— Дичь! —

— А под дичь водку не пьют! —

— А что? —

— Пьют это — фш-ш… —

— Понял. Федя, ещё по сто пятьдесят шампанского, и — всё!… —

Чуть позже, под конец "Песни про зайцев", когда Семён Семёныч Горбунков (Юрий Никулин) падает со сцены, та же самая "дичь" снова появляется в кадре, и при этом она как-то странно вздрагивает, словно живая, как-будто всё ещё тужится улететь — с этого блюда, из этого ресторана, да и вообще, от всех этих пьяных и пресытившихся рож.

Если внимательно, несколько раз подряд (желательно, в замедленном режиме) просмотреть концовку "ресторанной сцены" из "Бриллиантовой руки", то Вы тогда и сами сможете убедиться в том, что "дичь" здесь действительно шевелится в кадре. Но, как? Почему? А, главное, зачем?

Во, обнаглела! Ну и "дичь" пошла!<¶text>

Не знаю, может, это постановщики "проглядели", а, может, просто не рассчитывали на то, что когда-нибудь у кого-либо из зрителей появится такая техническая возможность — разглядеть в этом не существенном (для сюжета фильма) эпизоде столь интересную деталь.

Что и говорить, на то оно и кино!

Да, действительно, в кино возможно всё: тут тебе и "дичь" — шевелится, и концовка у фильма — хорошая, да и герои — в основном, достойные, или уж, в крайнем случае, — смешные.

Да, но это — ТОЛЬКО в кино!

А в жизни — всё обстоит несколько иначе.

Прежде чем Птица становится чьим-то обедом или ужином, она сначала получает пулю в лоб, затем её бросают в грузовик или в багажник легковушки. А когда она, спустя время, попадает на кухню или в "разделочную", — ей ломают крылья, вырывают клюв и когти, её тщательно потрошат, словно насилуют, уже мёртвую. Её просто превращают в мясо.

И всё.

Это — уже не Птица. И даже не "дичь".

Это — ТОЛЬКО мясо. И ему — уже никогда не летать.

Эх, Семён Семёныч ...

________________________________________

В мире искусства, — в музыке, литературе, живописи, да и в кино тоже, "художник — долгожитель" — не такое уж и частое явление. Лишь десяткам, а иногда и лишь единицам удаётся творить, созидать всю свою жизнь, многие годы, до самого конца, без остатка отдавая себя любимому делу.

Конечно, существует огромное множество самых разнообразных причин, почему Художник (в самом широком смысле этого слова) может перестать творить — писать книги, снимать фильмы, сочинять музыку, и так далее.

В этой статье я хочу коснуться лишь одной из этих причин, причём, лишь под определённым узким углом зрения, так как рассмотреть столь масштабный вопрос в "формате" небольшого материала — просто не представляется возможным.

Давно замечено, что среди людей искусства очень часто прослеживается некое незримое разделение — на "Художников", и на "Критиков".

"Художники" — это те, кто создают что-либо, те, кто "не может жить без неба", потому что им присуще — летать. Это их дар — быть Птицей, уноситься высоко — высоко, туда, куда остальным — нет пути. Туда, где они чувствуют себя по-настоящему свободными. Ведь только там они и живут в полную силу, во всю ширину своих сердец. Потому что лишь в небе они — не в гостях у кого-либо, а у себя дома.

А "Критики" — это все те, кто ещё считает себя таковыми, Птицами, умеющими летать, но кто, на самом деле, если что и умеет, так это лишь — "махать культяшками", поднимая столбы пыли вокруг себя.

Да им это, впрочем, и не нужно — летать. Им и здесь, на земле, — хорошо и уютно, "не пыльно". Кормят — неплохо, и зрелищ — предостаточно. На что ещё жаловаться?

— Эй, дурачок, спустись на землю! Размахался тут своими…! Ну, я сейчас до тебя доберусь! Ты у меня получишь! Где моё ружьё? —

Сразу сделаю оговорку, что под словом "Критик" я подразумеваю не профессию. Безусловно, среди музыкальных редакторов и литературоведов, а также прочих представителей, которых можно отнести к критикам, как к профессии, — есть множество настоящих Мастеров. Многие из них вынуждены, по долгу службы, ежедневно рыться в куче "ископаемого" материала, дабы отсеяв мусор, отыскать там подлинные шедевры, и дать им "зелёный свет".

Пожалуй, это — настоящий героизм, если учесть то, сколько откровенного хлама порой обрушивается на их светлые головы.

Все эти люди — тоже Птицы, только их полёт сосредоточен не на каких-либо собственных вершинах, а немного на другом — на том, чтобы помогать всем остальным Птицам — таким же настоящим, как и они сами — свободно парить в небе. Какую же нужно иметь любовь к искусству, чтобы изо дня в день, из года в год, не сдаваясь, самоотверженно заниматься всем этим!

В этой статье, которую Вы сейчас читаете, пойдёт речь не о критиках, как о профессии, а о "Критиках", как о складе ума, как о мировоззрении, как о способе существования.

Поскольку далее я буду рассматривать лишь определённый "аспект" в деятельности "Критиков", то позвольте я буду использовать по отношению к ним исключительно термин "Охотники".

Да, именно "охотники" на Птиц, те самые "охотники", с которых всё и начинается.

Грузовик, разделочная и "мясо" — это всё будет уже потом, а сначала бывают именно они — "охотники".

И наша с Вами цель, если Вы, конечно, являетесь Художником, или Автором, — не стать для них мишенью, не стать их "восхитительной" "дичью", той самой, которая позднее идёт "за милую душу" "под сто пятьдесят шампанского".

Чтобы не потерять искренности и доверия КО ВСЕМ людям без разбора, нам необходимо научиться распознавать "охотника", выделять его из толпы, из общей массы, и сделать это — вполне в наших силах, если мы выявим некоторые характерные особенности в их поведении, ПРИСУЩИЕ ТОЛЬКО ИМ.

Ведь, чтобы убить буквальную птицу, нужно сначала вскинуть ружьё, и прицелиться, не правда ли? И это действие — ни с чем иным не перепутаешь, правильно? Подобные "манипуляции" производят и "охотники", им тоже нужно "вскинуть ружьё" и "прицелиться", прежде чем выстрелить, и именно этот отличительный признак давайте сейчас попытаемся с Вами определить, увидеть, вычленить. Это, в свою очередь, даст нам с Вами реальный Шанс — уцелеть, выжить, и не перестать быть Авторами, не превратиться в таких же как они — "наземных" и бескрылых существ, прожорливых, чванливых и болтливых "баб". И это — в лучшем случае.

А в худшем — морозильная камера в холодильнике, затем — кастрюля или сковородка. Всё то, что уготовлено "мясу".

Прежде всего, для удобства, хочу разделить всех "охотников" на несколько основных "разновидностей" или подгрупп, чтобы рассмотреть каждую из них по отдельности. Пусть это будут:

1. Охотники — стрелки;

2. Охотники с дубинкой;

3. Охотники в мундирах;

Мною были умышленно подобраны столь простые образы — чтобы их было очень легко представить в своём воображении, и надолго запомнить.

Сложнее всего выявить "охотников — стрелков", и именно с них-то мы и начнём.

________________________________________

Охотники — стрелки

Возьмём условную ситуацию "Учитель — ученик".

Предположим, что Учитель — это Настоящий Мастер, Художник с большой буквы, талантливый Автор.

Ученик же (в нашем примере) — достаточно способный, но всего лишь начинающий. Да, он делает явные успехи (ведь иначе Мастер с ним бы и не занимался), но ему ещё очень, очень, очень, и очень долго нужно учиться, совершенствоваться, расти, работать, работать, и ещё раз работать.

Представьте, что Вы (да, да, именно Вы) — тот самый Мастер своего дела, признанный и уважаемый учениками.

Многим из Вас, читающим эти строчки, нетрудно будет вообразить себя в этой роли, поскольку Вы таковыми и являетесь на самом деле.… Ну, ладно, ладно, знаю я, что Вы хотите сейчас мне сказать… про скромность… и что Ваши заслуги — весьма незначительны, в масштабах человечества и т.д.… давайте всё это сейчас опустим, в целях экономии времени, и вернёмся к нашему примеру.

Вы — Мастер, и перед Вами — ученик.

Вы ЗНАЕТЕ о том, что до подлинного мастерства ему ещё — очень и очень далеко. И Вы знаете, что пройти весь этот путь — можно лишь постепенно, от одной победы — к другой, от одного упражнения — к следующему, и так далее.

Скажите, станете ли Вы ему, Вашему ученику, СРАЗУ ЖЕ выкладывать ВЕСЬ список его ошибок, недочётов и всего-всего того, к чему ему придётся стремиться ещё многие и многие годы?

Конечно же, нет. Это — элементарно, об этом знают даже маленькие детки в детском саду: всему нужно учиться постепенно. А это значит, что ПОДЛИННЫЙ МАСТЕР ДАЁТ СВОЕМУ УЧЕНИКУ РОВНО СТОЛЬКО, СКОЛЬКО ОН СЕЙЧАС СПОСОБЕН "ПЕРЕВАРИТЬ" — ни меньше, ни больше.

Кроме того, настоящий Мастер и Учитель обычно сразу же видит и то, В ЧЁМ ИМЕННО нуждается данный его ученик в настоящее время. И именно это, И ТОЛЬКО ЭТО он ему и ДАЁТ СЕЙЧАС. И больше — ничего лишнего. На то он и Учитель.

Так поступает — Мастер. А, впрочем, там ведут себя — и просто порядочные люди: не снобы, не любящие и жаждущие "поучать" других. Те, кто никогда не "кичится" своими, якобы, "познаниями". Те, кто действительно хочет лишь помочь, и ничего другого.

А теперь "перенесём" этот пример в нашу с Вами повседневную творческую жизнь, но только теперь Вы — ученик, а перед Вами —… вот как-раз это нам и следует сейчас выяснить, кто же перед Вами, и с кем же Вы сейчас имеете дело.

Ситуация: Вы получаете, в той или иной форме, рецензию (или целый ряд рецензий) на своё творение (неважно, фильм ли это, картина, или публикация на веб-сайте), и обнаруживаете… и что же Вы обнаруживаете?

Вспоминаем, какие могут быть варианты?

ПЕРВЫЙ. "Молодец. То-то и то-то мне понравилось, а вот это — не совсем. Думаю, что лучше было бы попробовать вот так: ...", и далее следует один — два ПОНЯТНЫХ совета, когда Автору (но он в данный момент — ученик) становится ясно, что же, собственно, и нужно делать дальше.

Кто перед Вами?

Может, это и не Мастер с большой буквы, а простой Автор, обычный, как и мы все, но главное здесь в другом: это — не Охотник. И он действительно хочет Вам помочь.

Возможно, его совет будет даже ошибочным — от этого ведь никто не застрахован. А может, и наоборот — это и будет как-раз тот самый дельный совет, ПОНЯТНЫЙ, и в котором нуждаетесь именно Вы, и ИМЕННО СЕЙЧАС.

И, — ничего больше.

Кроме того, во многих случаях, единственное, в чём действительно нуждается Автор — так это лишь в добром слове, и в поддержке. Нуждается в том, чтобы наш "условный" Мастер заметил то хорошее, что уже есть в Вашей работе. Ведь очень часто Автор и САМ ВИДИТ, что плохо, и что нужно исправить, зачем же ему ещё об этом и говорить?

Как замечательно, когда Вы получаете вот такие, описанные выше, рецензии! И полезно, и приятно.

И разве ж Вы ни разу не получали подобных рецензий? Наверняка получали! А, значит, нас, Авторов и Художников, Птиц, если хотите, — ещё очень много!

В этом лесу Вы — не одиноки.

ВТОРОЙ (вариант рецензии):

"Что за фигня? Вы же можете писать лучше!"

И это — всё. Вся "рецензия".

Кто перед Вами?

Ясно, что не Мастер. А кто же тогда?

Эмоциональную окраску на некоторое время проигнорируем. Попробуем определить, какие "действия" присутствуют в этой рецензии.

(Вспомним: "вскинуть ружьё" и "прицелиться" — это не эмоция, это — действие)

Итак, первая половина рецензии — это "поливание грязью". Вторая её половина — это… "похвала". Да, пусть будет именно "похвала".

В некотором смысле рецензент, конечно же, действительно Вас похвалил.

Однако, эта похвала — лишь формальность. Или, лучше сказать, "прикрытие", "маскировка", ловушка для Птицы. Правда, очень уж плохо прикрытая, ведь её видно даже невооружённым глазом, на расстоянии.

Следовательно, вторую половину рецензии, как "действие", можно смело вычёркивать, не принимать во внимание.

Не хочет он Вас хвалить, явно не хочет.

Какова же тогда его цель? Думаю, понятно какая: он хочет Вас "скушать", Вы ему явно "понравились", ведь Вы так аппетитно пахнете!

Да, это — уже Охотник. Но это ещё не "охотник — стрелок". Ведь, как было сказано выше, "охотника — стрелка" распознать очень сложно. Он очень редко себя "обнаруживает", "выходит из укрытия", он всегда старается "стрелять" исподтишка, прячась за что-либо (или кого-либо). Он всегда работает "за ширмой". В этом втором примере мы имеем дело не с "охотником — стрелком", а с так называемым "охотником с дубинкой", и о нём мы ещё поговорим отдельно.

Я намеренно использую в качестве примеров (рецензий) столь простые образцы, чтобы обсуждаемый вопрос был понятен даже "младенцу".

Но если суть этих примеров станет Вам понятна, то в дальнейшем Вы и сами с лёгкостью сможете "прочитать" в рецензии "любой степени сложности" все те действия (не эмоции!), которые она содержит, и, следовательно, сможете понять, кем же является тот, кто её составил. А это значит, что очередное блюдо, приготовленное для Вас "охотником", останется пустым. Помидорчики с огурчиками будут лежать на этом блюде в гордом одиночестве, всвязи с отсутствием главного — "дичи". А где-то там, высоко в небе, расправив крылья, всё ещё будет парить Птица, неподкупная и чистая в своих стремлениях, вольная и бесстрашная, целеустремлённая и живая.

А сейчас, думаю, настало время, чтобы расшифровать данный термин — "ОХОТНИК — СТРЕЛОК". Что же он, собственно, означает? Какой смысл содержится в этом определении?

Снова вспомним буквальную охоту в лесу — на птицу, или на зверя.

Прежде чем отправляться в лес, с ружьём, человек сначала учится стрелять — многократно ходит в тир или на полигон, приобретая там основополагающие знания, или "азы" ремесла. Как заряжать, что такое мушка, как прицеливаться, куда и когда нажимать, и так далее. Затем идут первые практические занятия — опять-таки, в тире или на полигоне. Позднее, "ученик охотника" отправляется уже и в лес, однако стреляет снова по неживым мишеням — по пивным банкам, картонным коробкам, и всему такому. Ведь лес — это не тир, и к нему тоже ещё нужно привыкнуть, вжиться, стать его частью, незримой "тенью".

Кроме того, "ученик" изучает повадки птиц или зверя, их наклонности, привычки, места обитания, даже "распорядок дня". Будущему охотнику также необходимо научиться прятаться от "жертвы", всем тем многочисленным приёмам, которые были наработаны и с успехом применялись до сего дня предыдущими поколениями охотников.

Весь этот "багаж знаний" и навыков — обязательный атрибут для удачной охоты. Без него — в лесу охотнику просто делать нечего. Собственно, без всего этого арсенала, этот человек — и не охотник вовсе, а так, — просто турист, или "человек с ружьём".

Если всё вышесказанное спроецировать на нашу ситуацию (с рецензиями), то что же мы получим?

"Охотник — стрелок" — это не случайный человек, не самоучка, не "просто Автор". Это — человек, получивший специальное образование, "тренированный", опытный, имеющий у себя за спиной определённый багаж, а в своих руках — целый арсенал методов и средств. Он знает, что почём, он чувствует Вас издалека, он не раз уже убедился в том, что УМЕЕТ стрелять. Это — профессионал, а не дилетант. Если Вы дадите ему возможность прицелиться и нажать на курок, Вы неизбежно попадёте в морозилку. В этом случае у Вас — просто не будет никаких шансов на выживание. Вы — уже "мясо", Вас уже мысленно порезали на кусочки, зажарили, и, накалывая на вилку, подносят ко рту. Вас с секунды на секунду станут жевать, затем проглотят, переварят, и забудут. Вашему существованию, как Автора, пришёл конец. Вы умрёте — навсегда, навечно.

И эту опасность нужно воспринимать всерьёз, не игнорировать её.

Ведь любое настоящее Творчество — это столь неуловимая субстанция, необъяснимая и непостижимая, что вернуть её обратно, в случае, если Вы её по каким-либо причинам утратили, — будет невероятно сложно. А в случае с "охотником" — и попросту нереально.

В жизни композитора Давида Тухманова был период, когда он В ТЕЧЕНИЕ ТРЁХ ЛЕТ написал только одни "Чистые пруды", песню, которую позднее проникновенно спел Игорь Тальков. Как сообщалось в одном из материалов о Давиде Тухманове, причины столь долгого творческого кризиса неизвестны и ему самому.

Обратите внимание, даже у столь маститых Авторов, как Давид Тухманов, бывают "застои", когда для этого нет никаких явных — внешних или внутренних — причин.

Так могут обстоять дела, когда НЕТ НИКАКИХ ПРИЧИН. А как же тогда, вообразите, будут "обстоять дела", если таковые ПРИЧИНЫ НАЙДУТСЯ? Сколько сможет продлиться Ваша Немота в этом случае?

Рецензия, которую приготовил Вам "охотник — стрелок", как раз и несёт в себе те самые ПРИЧИНЫ. Это — начинка, внутренность "пули", её содержимое. Это — отрава, впустив которую внутрь себя, Вы уже никогда не сможете оправиться. Вы никогда уже не взлетите, не почувствуете "запах" неба, не ощутите то непередаваемое чувство, когда, набрав высоту, срываешься в вираж, или, напротив, размеренно паришь — высоко-высоко, над деревьями и озёрами, холмами и ущельями, травами и цветами.

Потому-то "охотника — стрелка" и тяжелее всего распознать, так как это, прежде всего, — практик — универсал. И он изо всех сил старается, что бы Вы его не "узнали", и не "вычислили", что же за намерения прячутся в "костюмах" "искусных высказываний и речей", "авторитетных мнений", под вуалью Добродетельности.

Однако, если в буквальном лесу (в противостоянии птицы и охотника) силы изначально неравны, ведь птица живёт лишь инстинктами, вложенными в неё, то в нашем случае всё-таки можно "сравнять счёт", и "остаться в живых". Каким образом?

Мы тоже можем "просчитать" "охотника — стрелка". Этим и займёмся. Как же будет выглядеть рецензия, "любезно" составленная им? Чем примечателен "скелет" поведения данной особи?

ТРЕТИЙ (вариант рецензии)

Вспомним, что подлинный Мастер, исправляя ученика, даёт ему только то, в чём ученик нуждается именно сейчас, и ничего больше. Для профессионала это — несложно, ведь он тоже когда-то через всё это проходил, он тоже когда-то шаг за шагом покорял все эти вершины.

Уясните для себя, пожалуйста, эту важнейшую истину особенно чётко, если не хотите однажды получить пулю в затылок:

МАСТЕРУ НЕСЛОЖНО — ДАТЬ ВАМ ТОЛЬКО ТО,

В ЧЁМ ВЫ НУЖДАЕТЕСЬ ИМЕННО СЕЙЧАС.

 <¶text>

Рецензии "охотника — стрелка" внешне и по содержанию будут выглядеть, как рецензии Мастера. Они — убедительны и точны, содержательны и интересны, красочны и неопровержимы, и так далее.

Однако, они — НЕПРИГОДНЫ ДЛЯ ПРИМЕНЕНИЯ. Их цель — "утопить" Вас в Ваших же ошибках и неумении, они направлены на то, чтобы поселить в Вас мысль о том, что "я никогда этого не смогу", или "я — полная бездарность и ничтожество", и так далее.

Это и есть то самое "вскидывание ружья" и "прицеливание", то "действие", по которому можно безошибочно опознать "охотника — стрелка", сколь бы искусно он ни маскировался под Мастера, авторитетного Учителя, или сострадательного Друга.

Как только Вы почувствовали, что рецензент "растаптывает", "разбивает вдребезги" Вашу работу, знайте — Вы в прицеле.

Теперь — всё зависит уже от Вас, и от Вашей дальнейшей реакции.

Слышали ли Вы когда-нибудь вот такие или подобные высказывания?:

— Эта рецензия меня просто убила! —

На самом деле "убивает" не рецензия, и даже не "охотник", составивший её.

"Убивает" — Ваша неправильная реакция на то, когда Вы уже почувствовали, и поняли, с кем имеете дело.

Не обижайтесь, пожалуйста, на меня за то, о чём я сейчас напишу чуть ниже, в следующем предложении. Подлинной причиной "убиения" рецензией является… Ваша Гордыня, и именно на неё делает ставку "охотник". Он очень жаждет, чтобы Ваше врождённое чувство справедливости заставило Вас сделать ошибку, и побудило отреагировать на рецензию именно так, как того хочет он, охотник.

А какою должна быть правильная реакция на рецензию, составленную "охотником"?

Вспомните, а что делает в лесу птичка, если она замечает угрозу?

Верно, она — улетает. Она — не спорит, ничего не доказывает, не возмущается, не устраивает истерик, не срывается в дискуссии, и так далее. Она — просто улетает.

Любопытно, что даже Иисус Христос, наставляя своих учеников, давал им совет: в случае появления серьёзной опасности со стороны их религиозных противников, ученики должны были… убежать в другой город, и продолжать проповедовать там. Даже не уйти, — убежать! Уносить ноги, изо всех сил, не теряя ни минуты.

А Гордыня говорит:

— Фу, как некрасиво! Разве так можно? —

— На ошибках — учатся. Нужно иметь смелость — смотреть правде в глаза! —

— Это же — недостойно порядочного человека! Нужно отстаивать своё мнение, нужно защищаться! Ведь я же — Творец, Автор! Я — смогу! У меня — получится! —

— Нет, я буду сопротивляться до конца, я докажу вам, что я на что-то способен! Что же я за Художник тогда, если просто так возьму, да и брошу это всё, своё "детище", и сдамся? —

Может быть, пример с Иисусом показался Вам чрезмерно "религиозным"? В таком случае хочу предложить Вам другой пример — из области искусства.

Этот пример подходит для нашего обсуждения во всех отношениях, и по всем параметрам — даже по названию.

Я хочу напомнить Вам песню Владимира Высоцкого "ОХОТА на волков" (отдельные строчки из неё):

Из-за елей грохочут двустволки —

Там охотники прячутся в тень, —

На снегу кувыркаются волки,

Превратившись в живую мишень.

Увы, те места, где иногда встречаются "коллеги по жанру", — клубы по интересам, узко ориентированные интернет — ресурсы, творческие вечера или мастерские, газетные рубрики, съезды, и так далее, — довольно часто больше похожи на поле боя, чем на обмен полезной информацией.

Здесь действительно "грохочут двустволки" и талантливому, работоспособному Автору, порою, становится уже "не до обмена" — лишь бы выжить. Ему приходится прямо-таки "кувыркаться" в бесконечном обилии нападок, "пожеланий" и "мнений", обрушившихся на него лавиной, неизвестно откуда — из "тени". Устроившись поудобнее, разложивши вокруг себя патроны разного калибра и потирая руки в предвкушении предстоящего, долгожданного ими, "зрелища", "охотники", не торопясь и ничего не стесняясь, выбирают каждый для себя подходящую "жертву", на любой вкус, и по команде приступают к "отстрелу".

Среди Авторов, увы, существует ошибочное мнение, будто бы уклоняясь от дискуссии, они тем самым "предают" самих себя и своё творчество. В течение столетий подобная точка зрения искусно навязывалась охотниками всех мастей подлинным талантам, гениям, первопроходцам. Они, охотники, орут Вам в самые уши:

— Ты должен уметь постоять за себя! —

— Такова жизнь, её нужно знать во всём своём "великолепии"! —

— Иди до конца, не пасуй перед трудностями! —

— Ты обязан, как Автор, жить по этим, придуманным не тобою, правилам, законам, — чтобы оставаться в "системе", в "струе", "на плаву", чтобы быть востребованным, наконец! —

А потом шёпотом, на ушко, находящемуся рядом:

— Федя, заряжай! —

Не на равных играют с волками

Егеря — но не дрогнет рука, —

Оградив нам свободу флажками,

Бьют уверенно, наверняка.

Волк не может нарушить традиций, —

Видно, в детстве — слепые щенки —

Мы, волчата, сосали волчицу

И всосали: нельзя за флажки!

Владимир Высоцкий, как никто другой, прекрасно знал о том, что же из себя представляют так называемые "охотники". По сути, вся его жизнь, — как творческая, так и человеческая, — это было непрерывное противостояние "системе", борьба за существование, ежесекундное пребывание в "прицеле".

До последнего дня он остался верен своей Птице, жившей внутри него — он оберегал её, как только мог, давал ей возможность петь и летать, когда она только этого ни желала: ночью — так ночью, в усталости — так в усталости.

Но когда речь заходила об "охотниках", — заметьте, какой точки зрения придерживался этот величайший Поэт и Мастер, Художник и подлинный Учитель:

Наши ноги и челюсти быстры, —

Почему же, вожак, — дай ответ —

Мы затравленно мчимся на выстрел

И не пробуем — через запрет?!

Волк не может, не должен иначе.

Вот кончается время моё:

Тот, которому я предназначен,

Улыбнулся, и ПОДНЯЛ РУЖЬЁ.

Я из повиновения вышел —

ЗА ФЛАЖКИ — жажда жизни сильней!

Только сзади я радостно слышал

Удивлённые крики людей.

Охотник надеется, даже планирует, чтобы Вы "плясали под его дудку", и, оказавшись втянутыми в "дискуссию", начали бы обдумывать, или же даже оспаривать его, охотника, рецензию. Эта рецензия — лишь приманка, или искусный способ вовлечь Вас в тщательно продуманный ими с весьма конкретной целью сценарий.

— Да как же так? Я же совсем не такой, как Вы пишете! И в своём произведении я имел ввиду совсем другое! —

— Ага, ага, птенчик, а ну-ка каркни ещё, так — так, прицел +15, дальность 150, так — так, что Вы там говорите? Если можно, правее чуть-чуть! И ещё разочек погромче, хорошо? —

НЕ ДАВАЙТЕ ЕМУ ВОЗМОЖНОСТИ ПРИЦЕЛИТЬСЯ И НАЖАТЬ НА КУРОК!

Если это, к примеру, газетная рецензия на Вашу музыку, и читая её, Вы на втором абзаце поняли, что её автор — "охотник" — сразу же закройте эту статью, и засуньте её в ящик с туалетной бумагой (ей там самое место), сколь бы "уважаемым" ни был бы в кругу профессионалов данный рецензент. Помните, для Вас он сейчас — не Мастер. Он — охотник. Он жаждет видеть Вашу Птицу — на вертеле, чтобы поджарить её, полить томатным соусом и майонезом, посыпать укропчиком, посолить, поперчить, затем вонзить в неё свою вилку поглубже, и,¶¶¶quot;, сколь бы искусно он ни маскировался под Мастера, авторитетного Учителя, или сострадательного Друга. наконец, — съесть

.

Его нисколько не интересует Ваше "мнение". Ему нужно — лишь Ваше "мясо", да и только.

— Я же говорил, что этот [Ваша фамилия] — полная бездарность! Видите, я оказался прав, как всегда! —

Приблизительно так "охотник", спустя время, станет высказываться своим друзьям — собутыльникам (перед очередной охотой) о Вашей Птице, которую Вы не защитили, не спасли, предали на растерзание вандалам, — из-за слепого подчинения "традициям", придуманным "охотниками" же. Ваша Птица умрёт у Вас на глазах, а вместе с ней — и Ваша Лучшая Песня, ещё не спетая нигде и никогда. Ваша Гордыня загнала в гроб Ваш талант, потому что Вы посчитали "постыдным" для себя — промолчать, и просто уйти в сторону.

Вы не дали Вашей Птице улететь, когда она, почувствовав опасность, рвалась из Ваших рук на волю. И, поэтому, она теперь — мертва. Вы сами виновны в её смерти. Её убийца — Вы, а не охотник. Охотник — лишь прицелился, и нажал на курок. А убили её — Вы, своей непререкаемой Гордыней.

— Но не могу я отложить эту рецензию в сторону! Не могу! Я должен знать в полном объёме, в чём же меня, собственно, обвиняют! И не могу я "беззубо" промолчать! Просто не могу, и всё! Я должен ответить на эту рецензию, я должен обязательно дать отпор, иначе меня опять, в сотый раз, растопчут! —

Если подобные мысли берут верх в Вашем сознании, и начинают руководить Вашими действиями, — что ж, вероятно, Вы просто находитесь не с той стороны баррикады. Вам давно уже пора в охотники! Там ведь тоже нужны профессионалы, помните?

Сходите в магазин, подберите для себя подходящее ружьё, и — вперёд!

Тогда — эта статья, простите, не для Вас.

Она написана — для тех, кто понимает, что Птица — это очень ранимое, нежное и пугливое существо. Свои новые "нетленные" серенады она посвятит и подарит Вам только в том случае, если Вы заслужите её доверие. Она полюбит Вас, и станет совсем ручной, если Вы всегда будете приходить к ней на помощь — и когда ей страшно, и когда ей больно, и когда ей тесно.

А такая любовь обязательно потребует от Вас определённых жертв, одна из которых — неучастие в "склоках", разжигаемых охотниками. В особенности, "охотниками — стрелками".

________________________________________

Охотники с дубинкой.

Дубинка — как охотничье средство, когда-то очень ценилась. Однако, сейчас — это уже позапрошлогодний век, ведь в ходу уже — и скорострелки, и лазерные прицелы, и спутниковые самонаводящиеся системы, и многое-многое другое.

Охотник с дубинкой — это охотник, пользующийся примитивными "подручными материалами", наподобие "отморозков" в подворотне. Но он — несмотря на его "непрогрессивные" методы — не менее опасен. Однако, распознать его — уже намного легче, чем "охотника — стрелка". А значит, от него тоже можно "убежать".

Приведу лишь некоторые отличительные особенности, характерные для данной подгруппы, и по ним Вы уже и сами с лёгкостью сможете составить полный портрет (нет, лучше сказать — "фоторобот" ), который в дальнейшем сослужит Вам верную службу при встрече с очередной рецензией.

ОТСУТСТВИЕ КОНКРЕТИКИ.

"Что за фигня?"

Помните эту "рецензию"? Её составитель не утруждал себя анализом или подробным разбором с объяснениями.

Почему "фигня"? Из чего это видно? Какие детали на это указывают? Никаких ответов на все эти вопросы в рецензии "охотника с дубинкой" Вы никогда не обнаружите. В некотором смысле, он является полной противоположностью "охотнику — стрелку". Если "охотник — стрелок" пытался "утопить" Вас в обилии подробностей, то "охотник с дубинкой" хочет, чтобы Вы задохнулись от их отсутствия — он, как бы натягивает Вам на голову полиэтиленовый пакет, и держит Вас в таком состоянии некоторое время. Он знает, что Птица не может жить без воздуха, и он отнимает его у Вас, и ждёт, сколько же Вы протянете, прежде чем Вас можно будет бросить в багажник.

В случае, если эта рецензия — устная, или же если имеется возможность к её развитию (как на съездах, или же как на веб-сайтах), опять-таки, наиболее распространённая ошибка Автора, это — вступать в "диалог" с таким рецензентом.

Слово "диалог" взято в кавычки, потому что Диалога, на самом деле, — не будет. Нигде и никогда.

Вы изощряетесь, подбирая наиболее подходящие слова или примеры, Вы подыскиваете как можно более простую и доступную форму для своих объяснений, желая быть понятым. Однако, в ответ — всё то же самое отсутствие конкретики.

Вы уже начинаете нервничать, и недоумеваете:

— Я же, вроде бы, так понятно всё объяснил! Почему же со мною не соглашаются? —

Вы думаете, что Вас просто не понимают, или же к Вашим словам невнимательны, а значит, если попытаться ещё и ещё раз, но разными способами, вложить истину в уши рецензента, то тогда, рано или поздно, он, всё-таки Вас поймёт, и станет на Вашу сторону.

Не стройте никаких иллюзий на этот счёт!

Ваша ошибка в том, что ВЫ ДУМАЕТЕ, ЧТО ВАС НЕ ПОНЯЛИ. На самом же деле "охотник с дубинкой" был максимально внимателен к Вашим словам, и он с самого начала всё прекрасно понял, но он — лишь тянет время, ждёт, чтобы вы потеряли сознание и обмякли.

В конце концов, Вы уже начинаете выходить из себя, и аргументируете, чуть ли не "с пеной изо рта".

А всё это — оттого, что рецензент уже очень крепко держит Вас обеими руками за Ваше горло, и душит изо всех своих сил. Отсюда — и Ваша "пена изо рта". Ещё секунда — и Вы станете полностью подконтрольны "охотнику". Можно сказать, что Птица — уже обречена.

Ваша встречная конкретика будет обязательно проигнорирована рецензентом, так что даже и не тратьте на это время. "Охотник с дубинкой" всегда её проигнорирует — как в собственных рецензиях, так и при разборе встречных "апелляций". Вашего "слона" — просто мысленно превратят в "муху", и прогонят с глаз долой. Впрочем, так же, как и лично Вас, со всеми Вашими "изысканными" стараниями и попытками "достучаться" до сердца, которого у них нет.

ПРИДИРКИ К МЕЛОЧАМ.

Однажды мне довелось присутствовать на двух "открытых" уроках музыки, которые проводили два совершенно разных педагога, но с одним и тем же ребёнком. И на первом занятии, и на втором разбиралась одна и та же пьеса — "Осенняя песнь" или "Октябрь" Петра Ильича Чайковского (из цикла "Времена года" ). Между первым уроком и вторым прошло всего лишь несколько дней, поэтому, можно сказать, что "уровень исполнения" ребёнком данного произведения был приблизительно одинаковым — те же ошибки, те же технические проблемы, та же неуверенность из-за присутствия в классе посторонних.

Первый педагог (назовём его Ольгой Петровной) работала с детьми всю свою жизнь. Было видно, что она очень любит свою профессию, и что она весьма терпелива ко всем своим непоседливым "крохам". Она очень тщательно следила за тем, чтобы ребёнок правильно сидел возле инструмента, за положением его рук над клавиатурой (для пианистов это — немаловажно). Каждую нотку нужно было брать правильным пальцем — и только им, и никаким другим.

Каждый значок в нотном тексте тщательно ею объяснялся, с демонстрацией, и по нескольку раз, если в этом была такая необходимость.

Диезы, бемоли, модуляции, крещендо, димидуэндо, адлибитум, стакатто, легато, фортиссимо и пиано — с начала урока и до самого его конца в классе звучали самые разнообразные специальные термины, заполнив собою практически всю комнату — каждый миллиметр пространства, от пола и до потолка. Все эти нюансы — важны, поскольку от них очень сильно зависит техника игры, и если сейчас этому уделять мало внимания, то в будущем о профессиональной карьере музыканта можно будет попросту забыть.

Безусловно, Ольга Петровна была права. "Азбучные истины", которые она кропотливо вкладывала в своих учеников, многим из них в будущем действительно помогли стать профессионалами в музыке, в том числе и такими же учителями, как она сама.

Методы обучения, которые использовала Ольга Петровна, были стандартными, взятыми из классических учебников, используемых при подготовке музыкальных преподавателей, в соответствующих учреждениях.

Вторым учителем был Олег Анатольевич, ранее почти не работавший с детьми, однако уже являвшийся на тот момент музыкантом — практиком, с немалым опытом публичных выступлений, записей на радио, и всего подобного.

Олег Анатольевич тоже говорил про диезы с бемолями, он тоже замечал ошибки ребёнка и давал соответствующие рекомендации. "Азбучные истины", в которых нуждался ученик, тоже звучали с его уст. Однако, делал он всё это — как бы невзначай, как бы "попутно" или "между делом", "заодно", словно переводя дыхание перед Главным — перед тем, когда ты сделаешь новый вдох, и впустишь в свои лёгкие Глоток чистого воздуха — Глоток, в котором ты так сильно нуждаешься.

Этим "главным", чему на втором уроке уделялось первостепенное значение, была — Музыка. Гениальная Музыка выдающегося композитора — Петра Ильича Чайковского, и только она одна. Именно она, Музыка, заполнила собою всю комнату на этом втором уроке. Именно она, Музыка, направляла ход всего урока, его развитие, задавала его тон и настроение, внушала трепет и благоговение от прикосновения к Прекрасному и Непостижимому, к Таинству, к Вечности, к величайшему Искусству. Музыка дарила Веру в чудеса, вселяла Надежду, исцеляла, и как-то незаметно раздувала некий невидимый "огонёк" где-то внутри тебя, который до этого безнадёжно тлел, и даже, наверное, и сам уже не знал о том, что он ещё способен "гореть":

— Представь, что ты идёшь по скверу. Ещё вчера здесь пылали краски осени — жёлтым, оранжевым, ярко красным и бардовым, коричневым и тёмно-зелёным. А сейчас — цвета поблёкли, капли дождя монотонно стучат по стволам деревьев и тебе по капюшону. Слышишь? Вот эти, "вертикальные" аккорды, записанные половинными длительностями — это твои шаги по опавшим листьям. Ты никуда не торопишься, поэтому и аккорды — редкие, не спешат сменять друг друга, шуршат у тебя под ногами, еле слышно, почти шёпотом. А тема в верхнем регистре — это словно мелкие капельки дождя. Прислушайся к ним, попробуй "попеть" их мелодию вместе с ними, ведь это же с тобой они сейчас разговаривают: о чём-то плачут, жалуются тебе, растолковывают свои горести и проблемы, просят совета, ещё на что-то надеются. Кстати,… "ми" во второй октаве в правой руке тебе будет удобней взять тоже пятым пальцем, также как и "фа". Вот, попробуй!… Ты почувствовал это настроение? Ты продрог от холода, одна из капелек забралась к тебе за воротник и просочилась под рубашку — от этого стало ещё холодней и неуютней. Давай-ка опять с самого начала, и попробуем всё это изобразить! Уверен, у тебя сейчас получится намного лучше! —

Оба педагога — и Ольга Петровна, и Олег Анатольевич — учили ребёнка игре на фортепиано. Однако, второй педагог дал ребёнку нечто большее, чем "технические инструкции". Он открыл ребёнку дверь в Музыку, в мир Творчества, туда, где всё — живое и настоящее, со своей собственной логикой и правилами, не всегда понятными для нас, "внешних". Туда, где "ошибки" — не случайны, а закономерны, и где все мы — лишь нечаянные гости, временные, "потусторонние", "слепые". А значит, мы не вправе здесь "командовать", распоряжаться, и елозить своими "бульдозерами" по аллеям чьих-то душ, беззащитных и робких, доверчивых и ревнивых. Нам никто на это права не давал.

Подлинные Мастера знают, сколь важно (и сколь непросто) проникнуть своим взором в душу "новорожденного" произведения, иначе — это Чудо может не произойти, не состояться. Ноты — так и останутся просто нотами, а строчки — безликим набором букв и знаков препинания, и — ничего больше.

Когда Птица делает лишь первые робкие наброски своей будущей серенады, она — очень болезненна и пуглива, она невероятно слаба. Любое "потустороннее" вмешательство может нарушить эту внутреннюю Гармонию, даже лёгкий ветерок способен "сдуть" и унести в небытие ещё несостоявшееся, несформировавшееся Диво. И, как мать ответственна перед своим будущим ребёнком, так и Автор обязан оберегать свой ещё не сформировавшийся "плод" — от всего того, что способно ему повредить, тем или иным образом.

Ведь музыка — это не только ноты, точно также, как и литература — это не только буквы с запятыми и тире. Рецензент, который видит в Вашей работе одни лишь грамматические ошибки, несогласованность частей речи, неправильные падежи или наклонения, незакрытые кавычки, и всё подобное, — такой рецензент, видимо, спросонья (или спьяну?) перепутал Мастерскую Художника с какой-нибудь заброшенной мужицкой наковальней. Он уже настолько вознёсся над землёй, и над всеми нами, что считает себя вправе топтаться грязными ботинками там, куда ЕГО совсем не звали. "Их Высочество" пусть и дальше восседает в собственных хоромах — где Его хорошо кормят, и спать вовремя укладывают, и где "оно" может давать любые, даже самые бредовые, указания, наслаждаясь командным тоном своего поросячьего, самодурского голоса.

Автор же, выставляющий для обсуждения свою работу, прежде всего интересуется тем, удачен ли сюжет, стиль письма, эмоции, "изнанка" характеров главных и неглавных персонажей. Автора волнует не "лишний пробел перед восклицательным знаком", а всё то, что составляет сущность его замысла, его Идеи. Убедительны ли повороты в повествовании, достоверен ли исторический, географический (и так далее) контекст или фон?

Именно это выставляется на обсуждение, и ничто другое! Разве ж нуждается Автор в том, чтобы ему "расставляли запятые", причём, глядя на Автора исключительно "сверху вниз", со снисходительной улыбочкой на устах?

Конечно же, Автор в этом не нуждается.

С какой же тогда целью иные рецензенты приводят в своих комментариях подробный список Ваших случайных опечаток и ошибок, которым Вы попросту ещё и не уделяли внимания?

Ведь грамматика и её корректура — это, на самом деле, не столь важная инстанция, и ею стоит заниматься лишь только тогда, когда уже состоялось Главное — рождение Чуда.

На уроках музыки, о которых говорилось выше, "азбучные истины" были действительно нужны, помимо Творчества. От учителя действительно ожидалось, чтобы он поправлял, показывал, как правильно, чтобы говорил, "каким пальцем нажимать".

Однако, Автор (разумеется, если это не делитант, не "начинающий" ) об этом не просил! Свои "диктанты" он давным — давно отписал, ещё в школе (или на факультете журналистики), сидя за партой. Зачем же тогда ставить ему "двойки" по грамматике, если он, Автор, пришёл сейчас не на урок русского языка, а на урок Творчества, Самобытности, Искусства?

А запятые и тире — это дело наживное, и решается, кстати, довольно легко, и совершенно без проблем, и без помощи всяких там "рецензентов".

В отношении ошибок (стилистических, а иногда даже и орфографических) немаловажно ещё учитывать такой аспект, как внутренняя согласованность. Некоторые детали в тексте у Автора могут выглядеть, как ошибки, не являясь таковыми на самом деле, если глубоко проникнуться произведением — до самого его дна. Рецензент — "охотник" никогда не пройдёт мимо такой лже — ошибки, он обязательно "ткнёт Вас носом", даже не задумываясь над тем, почему же Вы так "увидели".

Вникая в подобные "охотничьи" рецензии, размышляя над ними, Вы ставите под угрозу свою Уникальность, свой собственный Почерк, Манеру, присущую только Вам — и именно это хочет "застрелить" охотник. Он жаждет выкорчевать Ваш талант, Ваше Древо Познания, и заменить его на стройные, одинаково подстриженные под одну гребёнку "кустики" обыденности — точно такие же бездарные, как и он сам.

Не давайте ему этой возможности — попросту не читайте подобные рецензии, чьей бы фамилией ни прикрывался "Охотник", и сколь бы "раскрученной" она ни была б в Ваших глазах.

В мире Творчества (в Вашем мире!) не существует "АВТОРитетов", здесь существуете только Вы, Автор, и Ваш будущий "ребёнок" — книга или песня, картина или скульптура. Всё, что мешает этому рождению — должно быть беспощадно и как можно быстрее отвергнуто Вами, вытравлено, словно опасные микробы в роддоме.

Знакомо ли Вам такое медицинское выражение, как Стерильная Чистота? Пока Вы не поставили последнюю точку в тексте, не "обрезали пуповину", эта самая стерильная чистота для Вас также важна, как и для буквального младенца. Впрочем, и ещё некоторое время после "рождения" — тоже. До тех пор, пока Ваш "ребёнок" не заживёт своей собственной, самостоятельной жизнью, Вы должны следить за такой чистотой изо всех сил.

В отношении придирок к мелочам (этого излюбленного метода многих "охотников" ) подумайте ещё и вот о чём: а ПОЧЕМУ, собственно, рецензент ВИДИТ ТОЛЬКО ИХ? Почему ЕГО СПОСОБНОСТЕЙ ХВАТАЕТ ЛИШЬ НА МЕЛОЧИ, и ни на что другое?

Думаю, что ответ на этот вопрос — очевиден, и не нуждается в дополнительных комментариях.

ЛИЧНЫЕ ОСКОРБЛЕНИЯ И ЯРЛЫКИ, ЭПИТЕТЫ

Как уже замечалось выше, "охотники с дубинкой" используют против Автора всё, что только могут "схватить" — любой "подручный материал". В обычной жизни мы про таких людей говорим: "У них нет ничего святого".

Самый "лакомый кусочек" для такого "охотника" — это любые факты из Вашей биографии. Если Вы — публичный человек, или же если "рецензент" каким-то иным способом получил личную информацию о Вас, — то тогда можно быть стопроцентно уверенным, что он обязательно ею воспользуется. Собственно говоря, он с неё и начнёт.

И действительно, зачем ему ломать голову над Вашим "творческим замыслом", "речевыми оборотами", сюжетом и персонажами, Вашими пейзажами с диалогами, если… можно, без всяких там проблем просто взять, да и "стукнуть" Вас по башке "навешиванием ярлыков", нелестными и бездоказательными эпитетами, или же даже банальными и многократно заезженными бульварными оскорблениями?

Ваш возраст, национальность, образование, место жительства, даже фамилия — всё это станет "работать" против Вас, с одним лишь только расчётом — вывести Вас "из себя" — из Вашего творческого равновесия.

Взбешённый, доведенный нападками до отчаянья Автор — это уже не Автор. Это — уже самый настоящий Охотник, со всеми вытекающими отсюда неприятными и неизбежными последствиями. Ведь Злоба — никогда не созидает, она всегда и всё разрушает.

Будет уместно вспомнить одну любопытную пословицу, которая гласит: "Если, идя дорогой, давать ответ каждой лающей на тебя собаке, то тогда, в итоге, никуда и никогда не придёшь".

Оставьте в покое всех этих "собак" от искусства! Пусть лают себе, сколько им влезет! Сидя на цепи собственной бездарности и невостребованности, их просто зло берёт, когда они видят нас, рвущихся в небеса, и дарящих миру подлинный Свет — чудо из чудес, недоступное для всех остальных — таких "приземлённых", "низменных".

________________________________________

Охотники в мундирах

Скажите, как Вы относитесь к браконьерству?

Прежде чем ответить, вспомните про Красную Книгу, и про десятки, если не сотни, исчезнувших видов животных, рыб и птиц, которые раньше населяли нашу уникальную планету, но были истреблены алчными "животными" в человеческом обличье — то ли для наполнения своих карманов и кошельков, то ли — просто для развлечения.

А теперь представьте себе браконьера, который, к тому же ещё и официально является "инспектором по охране природы", или "самым — самым главным" в местном отделе по борьбе с браконьерством?

Таких приспособленцев обычно называют — "оборотни в погонах".

В нашем же случае речь идёт о людях от искусства, обладающих определённой властью, или некими "преимуществами", по сравнению со всеми остальными, "рядовыми" Авторами. Члены худсовета, редакторы, ведущие программ, модераторы сайтов, и так далее, — это такая тонкая "прослойка" специалистов, которые, по сути, должны защищать Автора, однако, которые в силу своей "охотничьей сущности", заняты прямо противоположным — его истреблением.

ЗАПУГИВАНИЕ ВМЕСТО ДИАЛОГА.

Было замечено, что "охотники в мундирах", если они сталкиваются с кем-то или с чем-то неординарным, нестандартным, "не таким, как они", практически сразу начинают "намекать" на своё "исключительное положение", на свой "опыт". Точно также ведут себя и "подручные охотников", — тоесть, "приближённые" к "охотникам в мундирах":

— Ну, вот сейчас подойдёт Иваныч, и мы с тобой разберёмся, по полной программе! Узнаешь тогда, кто есть кто! —

Со стороны Автора было бы абсолютно бесперспективно и нелепо пытаться сыграть с подобными "оборотнями" в игру "Пан или пропал". Эрудированность и яркая индивидуальность Автора, его несомненный талант в этом случае приведёт лишь к противоположному от желаемого результату.

"Охотники" ведь, на самом деле, никогда не играют всерьёз в игру "Пан или пропал", хотя, естественно, будут усиленно провоцировать Вас на это. Однако, как выяснится лишь впоследствии, они "с радостью" сыграют с Вами в свою игру — в "Бан или пропал".

Пользователям разного рода веб-ресурсов, думаю, очень хорошо знаком этот термин — Вас просто "забанят", "вырубят", и всё. Никому не нужны будут Ваши "аргументы и факты", и никто не станет Вам внимать, и к Вам прислушиваться. Вы просто проиграете, и всё. Вы проиграете — в любом случае, независимо оттого, правы Вы или нет, есть ли у Вас единомышленники и сколь их много, и так далее.

При этом, смею заверить, "Охотник" получит массу удовольствия от ощущения собственного величия, а затем — он попросту забудет о Вашем существовании, так как положение и инстинкты будут побуждать его искать себе новых жертв, а не оглядываться назад, на уже съеденное, и давным давно прошедшее через его прямую кишку.

Вы же тоже ведь не вспоминаете про обед, которым насытились на прошлой неделе? Нет, Вас больше интересует то, что Вы сможете проглотить сегодня или завтра, сидя за столом. Точно также и "охотнику" будет неинтересно вспоминать о Вас, если Вы дадите ему возможность "отобедать" Вами.

И ещё — вот о чём: пусть Вас не вводят в заблуждение все те "звания" и "должности", "ордена и медали", которыми обязательно обладают "охотники в мундирах".

Андрей Макаревич, известный российский рок-музыкант, в одной из своих книг об истории группы "Машина времени" очень метко подметил, что мы делаем большую ошибку, если считаем верной следующую формулировку: "Хороший музыкант — это обязательно хороший человек".

Даже среди ветеранов войны (людей, к которым принято относиться с уважением) нередко встречаются рецидивисты. И это, в каком-то смысле, — неудивительно. Ведь любая война — отвратительна по своей сути. И человек, который однажды уже убивал других людей, даже если он это делал и в целях самозащиты, или же защищая своих близких, — в некотором смысле такой человек — уже психически ненормален, "неполноценен", а в критических, экстремальных ситуациях — ещё и неадекватен.

Почему? Потому что правом отбирать чужую жизнь (даже если это жизнь преступника) обладает лишь тот, кто эту жизнь ему дал, и никто другой. Если же человек, однажды, уже "переступил черту", и совершил убийство, то что же тогда удержит его от того, чтобы совершать это действие повторно, "в случае необходимости"?

Если считаете данное утверждение неверным, то тогда поднимите статистику послевоенных лет (любой страны), и Вы увидите, что большинство "успешных" рецидивистов тех времён, — это, прежде всего, люди, побывавшие на войне, и научившиеся убивать, "защищая" других.

Из недавней истории российского государства можно вспомнить, к примеру, воинов — афганцев, а также солдат, побывавших в Чечне. Именно эти "профи" (не все, разумеется), по возвращении домой пополняют собою ряды организованной преступности, или "оперов", сплошь и рядом применяющих пытки и издевательства даже к ни в чём не повинным людям — это ведь ни для кого уже не секрет!

А "рецидивистquot; заодноquot; АВТОРитетовов" в области искусства — ещё больше, так как грань между творчеством и "охотой" (между Автором и Охотником) — весьма зыбкая, и перешагнуть через неё — очень и очень легко, особенно если ты знаешь, что за это тебе ничего не будет.

Почему Киска становится Кошкой? Не потому ли, что однажды она, такая безобидная, мягкая и пушистая, ввязалась в драку с бешеными псами, но, научившись в бою "в целях самозащиты" выцарапывать другим глаза, и, благодаря этому, выйдя из смертельной схватки победительницей, вдруг почувствовала "вкус чужой крови", и поняла, что быть злобной и беспощадной — для неё намного выгоднее? Ведь кошка, ведущая себя, как собака, никогда не останется без еды, она всегда будет сытой и довольной жизнью, в любых обстоятельствах, и при любомНаши ноги и челюсти быстры, — /pquot; утопитьquot; может давать любые, даже самые бредовые, указания, наслаждаясь командным тоном своего поросячьего, самодурского голоса.quot; диктантыquot; собак окружении.

Тому, кто никогда не ходил в лес на охоту, и ни разу никого не убивал, никогда не понять и не испытать тот "азарт", то "упоение", в котором купаются "охотники". Это — их ощущение Власти над другими живыми существами, чувство превосходства над ними, "полёта" за счёт отрубленных голов:

— "Если у тебя нет крыльев, и ты не умеешь летать, то — просто убей всех тех, кто выше тебя ростом, и тогда ты, наконец, станешь смотреть на всех — сверху вниз! Твоя "мечта" — сбудется!"-

Такова логика мышления "Охотника", и её нельзя не учитывать, если Вы собираетесь всю свою оставшуюся жизнь посвятить Творчеству. Иначе, — Вас попросту "съедят", при первой же удобной возможности.

Но правильно ли это — всё время уклоняться от встречи с "Охотниками"? — возможно, снова спросите Вы.

Разве ж это не проявление трусости, слабости духа?

Ведь "испытания — делают сильнее", разве ж не так?

Верно, Вашей Гордыне очень хочется выглядеть эффектно, имея в своём арсенале несколько мастерских побед над "головорезами". Безусловно, это было бы очень приятно — осознавать, что некоторое время назад Вы сумели "положить на лопатки" неких отъявленных негодяев, посмевших покушаться на Вашу Музу, и на всё то, что свято для Вас и Вашего Творчества.

— На меня напали, а я — дал отпор! Какой же я, всё-таки, молодец! Так им и надо, этим "шавкам", теперь будут знать, как со мною связываться! —

— И что в этом плохого — померяться силой с неприятелем? Вот, я теперь чувствую, что стал намного сильнее, и никакая сволочь теперь не посмеет ко мне даже приблизиться! —

Автор, который размышляет подобным образом, словно рисует в своём воображении "картинку" кулачного боя, из которого на этот раз он вышел победителем.

И снова Ваша Гордыня тужится Вас обмануть!

Давайте вспомним, а что делает штангист, чтобы действительно стать сильнее? Качает мускулы, занимается на специальных тренажёрах, упражняется, — не правда ли?

Но он же не подставляет свою голову под удары всем подряд? Правильно?

— Эй, мужик! Я хочу стать сильнее! А ну-ка засади мне кирпичом по башке, если тебе не трудно! —

При таких "тренировках" штангист не только никогда не станет сильнее, но, скорее, ему ещё и все оставшиеся мозги повышибают, — да так, что "звёзды полетят из глаз".

Даже мастера "боевых искусств", в общем-то, тренируются таким же способом: специальная зарядка, кросс, перекладина, гантели, и так далее. Тоесть, общая физическая подготовка — в первую очередь. У них, конечно, есть ещё и "бойцовские" тренировки, но они ведь именно этим и собираются заниматься в дальнейшем!

А Вы чем собираетесь заниматься дальше — "кулачными боями" или Творчеством?

Пререкаясь с рецензентами, ввязываясь в их интриги и разборки, Автор лишь теряет силу, но никак не приобретает её. Только Ваше Творчество способно сделать Вас сильнее по-настоящему, и именно этим и должен заниматься настоящий Автор — всегда и везде.

________________________________________

Хотелось бы пару слов сказать ещё и о ситуации "Автор (продавец) — Редактор (покупатель)".

Не секрет, что довольно часто авторская версия произведения, прежде чем она "пойдёт в тираж", может подвергнуться довольно жёсткой редакторской правке.

<paratquot;. Она очень тщательно следила за тем, чтобы ребёнок правильно сидел возле инструмента, за положением его рук над клавиатурой (для пианистов это — немаловажно). Каждую нотку нужно было брать правильным пальцем — и только им, и никаким другим.quot; от искусства! Пусть лают себе, сколько им влезет! Сидя на цепи собственной бездарности и невостребованности, их просто зло берёт, когда они видят нас, рвущихся в небеса, и дарящих мируquot; охотник — стрелокquot; охотник с дубинкойquot; кулачного боя, из которого на этот раз он вышел победителем. подлинный Свет — чудо из чудес, недоступное для всех остальных — таких quot;, или quot; профиext>Не следует смешивать (в этой ситуации) Редактора с Охотником. Хотя, конечно же, длинный список замечаний и корректив может, порой, повергнуть Автора в глубокое уныние:

— Что же Вы сделали с моим замыслом! Вы же всё испортили! —

Хотя переделывать собственное творение действительно бывает для Автора — как ножом по сердцу, однако, здесь ни о какой Охоте обычно речи не идёт. Ведь Редактор, подвергая Ваше произведение правке, тоже ХОЧЕТ, чтобы оно увидело свет, — было услышанным, увиденным, или прочитанным большой аудиторией. А, значит, Редактор здесь — на стороне Автора, а не против него.

Хотя, и среди редакторов также могут встречаться Охотники, однако это — уже на Ваше усмотрение, в зависимости от того, что именно подвергается правке. Возможно, в некоторых случаях Вы посчитаете уместным обратиться в другую редакцию, где Ваше произведение будет менее "пострадавшим".

В любом случае, ТВОРЧЕСКОЕ ДОЛГОЖИТЕЛЬСТВО не приемлет скандалов, если, конечно, вести речь о подлинном Творчестве, а не о "гребле в зелёной волне". И, уж тем более, "расталкивать локтями по пути на Трон" — это удел Охотников, а не Автора.

Январь — март 2010 года

Примечание:

Текст песни Владимира Высоцкого "Охота на волков"

печатается по изданию:

Владимир Высоцкий, "Ни единою буквой не лгу"

(Издательство художественной литературы "Дніпро", Киев, 1989 г.)