Стиходром - 25. Итоги

№1

Она дитя, сокрытое от всех,

Дитя, запрятанное в недрах рая,

Запрятанное там,

Где не касается ушей ее чудесный смех,

Где лабиринты малых рек вокруг нее блуждают.

Она заточена давно,

Заточена в большом, как ей казалось темном шаре,

И охраняют в том раю ее

Отряды лебедей

По лабиринтам рек, вокруг ее тюрьмы блуждая.

Увидеть горы, океаны и леса, увидеть белый свет

Мечтает девушка-весна,

Ведь другой жизни существо не знает.

Сложив два белых словно снег крыла,

Она сидит на корточках, играя,

Играя с перьями опавшими и обрывая

Те черные, что ей достались от отца,

Изгнанного ангела из рая.

Когда же?

Когда она спасется?

Когда настанет нужный час иль миг?

Когда же с дерева последний лист сорвется?

В саду, в котором лето вечное царит.

И вот однажды выбор предоставила тюрьма:

«Бессмертье выберешь, иль человеческую душу?

Останешься на небесах?

Иль крылья оборвав, ты спустишься на сушу?»

«Пусть стану уязвима я...» — Последовал незамедлительный ответ —

«Пусть я лишусь бессмертья или крыльев!

Неважно мне

Я знаю, я и так сильна,

Ведь человеческая сторона,

Божественной во мне, уже давно сильнее!»

№2

Ранней весной только почва богата на влагу.

Память – сродни оголенным прохладою веткам:

Все норовит оцарапать, испачкать бумагу

Кровью, несущейся в мозг к отмирающим клеткам.

Четкие линии, ясные узкие рамки –

Мир окружающий — с виду настолько опрятен,

Что ненавидишь себя за песчаные замки,

Предпочитая красителям средства от пятен.

Уподобляясь плывущим бок о бок с тобою,

Не дерзновеющим выбраться из лабиринта –

Тем, чьи мечты улетучились с талой водою,

И от надежды – осталась гниющая Пинта.

№3

Между миром и войной

Лабиринт.

Лабиринт.

Между миром и войной

Я и ты.

Я и ты.

Мы с тобою — холод свеч

В ранний час,

В ранний час.

Мы с тобой — ненужность встреч,

Глупых клятв,

Глупых клятв.

Между миром и войной

Тишина,

Тишина.

Лебедь белый знает путь

В небеса.

В небеса.

Я за ним. Я поднимусь

Над землёй,

Над землёй.

Может быть, звезде придам

Образ твой,

Образ твой.

Между миром и войной

Лабиринт.

Лабиринт.

Руку дай. Я проведу.

Домом станет строгий Крит.

№4

Я в лабиринте памяти брожу.

В ладонях нить, ведущая до рая.

Я провожу ей в памяти межу-

От мёртвого живое отделяя.

От нужного ненужное. Себе

Оставлю звёзды, росы и закаты,

Круизы на бумажном корабле,

На травах белоснежные заплаты

Ромашек. И биение сердец,

Берёз прозрачность раннею весною,

Бессвязных слов потоки, но мудрец

Их смыслу позавидует порою.

Оставлю и осеннюю я грусть,

Деревьев обветшалые одежды.

Ты – нить моя. С тобой не заблужусь

В воспоминаньях трепетных и нежных.

Я лабиринт свой помню наизусть…

№5

По кругу жизни, в лабиринте сна скольжу.

Виденья-лебеди со мной.

И пряно-горький аромат листвы весной

дурманит голову мою.

И я кружусь в весёлом вихре мыслей.

Танцует ветер, воду бередя.

Я в искажённом отраженье вижу:

сияет день. Рождается моя мечта

из солнечных лучей, из ветров южных,

из пены облаков и, наконец,

врастает в зелень чёрная жемчужина —

твоей любви нечаянный гонец.

№6

Лабиринт

Даже если выстрелишь в меня, прямо в сердце вряд ли попадешь:

В этом лабиринте ни на грош не оценят страсти и огня.

Заливая прошлое водой, разорву последние мосты-

Лебединый гогот с высоты, пусть подарит радость и покой.

Как с гравюры липы на просвет – в отраженье тонет белый взмах:

Лебеди на миг затмили свет, потопив все тени в облаках.

Погостите, милые, пока… Не смущайтесь выстрелов извне:

Не заденут пули, то по мне целит злоба снайпера-стрелка.

Даже если выстрелишь в меня, прямо в сердце вряд ли попадешь…

Почему же просто не уйдешь? Почему стоишь, себя кляня?

Лабиринт – мой персональный рай: строгость линий, совершенство форм!

Это мой, не твой заветный сон. Уходи. Не стой. И не стреляй.

№7

Ты твердой рукой вырисовывал жизни нить,

Доказывал мне, что и вольные могут птицы

В расчерченной глади уютные гнезда вить,

Но мне все мерещились истин другие лица.

А им бы взлететь, а им бы умчаться ввысь,

Нарушить никчёмных правил тугие своды.

А им бы хоть раз увидеть иную жизнь.

А им бы свободы.

Ты вновь улыбался: «Куда приведет их путь?»

И в ярком рисунке выплескивал веру в завтра,

В котором, конечно, так просто читалась суть,

Но твой лабиринт мне опять не внушал азарта.

Пусть даже в грозу и в холод, в неравный бой

Лететь, забывая вмиг рябь избитых линий.

А им бы хоть раз попробовать быть собой,

Немного наивней.

Ты ловко меня убеждал, что взрослеть пора

Догонит любого из нас через все препоны.

И сколь ни беги, ни оттачивай вязь пера,

Ничто не сумеет разрушить веков законы.

Возможно, не стоит спорить, слова скупы.

Что в ровные судьбы глядя, искать ошибки?

Но планы сбежать теперь из твоей судьбы

Да глупого зыбки.

№8

Когда потухнет в окнах солнце, день отмерив,

когда затихнут за стеной шаги врача,

я выйду снова на знакомый берег

тебя встречать.

Здесь тишина и аромат цветущих вишен,

и ветерок щекочет, лишь глаза зажмурь…

Целуют воду лебеди, а выше–

небес лазурь.

Я с замираньем сердца буду ждать ответа,

ты отзовёшься, и останемся вдвоём

на наших берегах, но я – на этом,

а ты – на том.

Мы создадим с тобой волшебный мир чудесный,

населим стаей белоснежных дивных птиц,

уйдём в страну, где я – твоя принцесса,

а ты – мой принц.

Когда же ночь в окне затеплится рассветом,

и неизбежность утра в двери постучит,

я выключу наш мир – окно планшета…

Опять врачи.

Мой верный способ не уйти совсем бесследно,

остаться памятью фантазий и бесед.

Наш светлый берег – это мой последний

большой секрет.

№9

Присядем отдохнуть – вот ведь благое дело!

Весь день трудился я, не покладая рук.

Я строил… лабиринт. Сначала неумело…

Но я старался для твоих подруг!

И ведь такие милые созданья,

Воспоминанья-лебеди твои!..

Не обошлось без разочарованья:

В них цепи, шестеренки на оси…

Выходит, что не так уж и пригожи?

Куда пошлют – туда и поплывут

По лугу, что садовником ухожен?..

Избавиться хотят от черных пут?

Хотят уйти, но выход невозможен.

И ты им в этом жаждешь так помочь!..

Но я старался. Лабиринт мой сложен.

Его им будет трудно превозмочь.

Что, призвала садовника к услуге?

Что, шар от боулинга он с собой принес?

Чтобы в отчаяньи плутающей пичуге

Он тем шаром с размаху череп снес?!

Ну ты и стерва, милая подруга!

Не спрятаться, не скрыться от тебя.

Со мной ты — как сварливая супруга,

Ты, Память бесконечная моя!..

№10

Я подарю прекрасный сад

Тебе, любимая.

В нем посажу деревья в ряд,

Цветы красивые.

Пущу в аллеи облака,

Живого лебедя.

Тебя лелеять на руках

Там буду целый день.

В подарок жемчуг положу

На край опушки я.

Моей принцессе и печали,

Моей лягушке.

№11

В лабиринтах памяти моей

Вдруг открылись родники забвенья,

И остались блики лишь и тени

Вместо всех прожитых мною дней.

Калиновый лабиринт

Когда-то на свете белом

Жила-была королева,

Душой, и лицом, и телом

Страшна, словно смертный грех.

И были у королевы

Шестнадцать веселых фрейлин,

За юность старая ведьма

Их ненавидела всех.

Однажды кустами калины

Она засадила куртины,

А речку за парком плотиной

Загородила. Вот так.

И утром осенним стылым

Отправила всех до единой

Калины набрать в корзины.

И затопила парк.

В калиновом лабиринте

Кричали они: «Спасите!»

Их услыхал Спаситель

И превратил в лебедей.

Он им повелел: «Живите,

По лабиринту плывите

И вечно злодейку язвите

Вы красотою своей.

№12

Не заплутать бы в лабиринте,

Где каждый угол – мягкий плен.

На околоземной орбите

Нет абсолюта в виде стен…

Земные, в общем-то, страданья

Разносят космосы квартир.

Прощаю наше расставанье

За боль душевных черных дыр.

Ты чувствуешь, ослабли крылья

И впереди поток времен,

Несущий тех, кто от бессилья

На лабиринты обречен.

Мой милый, мне не стать мишенью.

Я за свободу! Я хочу

Порой весеннего цветенья

Кричать любви «Лечу, лечу!»

Внеконкурс

Сказка о второстепенном персонаже

Служу я в сказке пятым персонажем – не главный положительный герой, не старший брат я, и не младший даже, и даже не внушительный второй. Позиция моя зыбка́ и стра́нна: то вроде бы вот я необходим, но не достоин имени Ивана, довольствуюсь прозваньем Никодим.

А вот сегодня, повезло мне, братцы, пришел заказ на принца и коня. И так как наш Иван успел набраться, на эту роль отправили меня. Собрали-снарядили очень скромно, невзрачного конягу привели, вручили мне уздечку и котомку, в котомке – только горсть сырой земли. Одна земля, ни серебра, ни злата, но не привыкший падать духом я. Не поминайте словом злым, ребята.

Так началась история моя.

По всем канонам богатырской доли, старательно минуя города, я выехал сначала в чисто поле, где камень путеводный увидал. Ну, а поскольку грамоте не учен (не понимал я просто смысла в ней), решил, что влево всяко будет лучше, припомнив шутки смачные парней.

Я шел недолго, может больше часа, плечо к плечу с задрипанным коньком, как вдруг учуял: вкусно пахнет мясом, причем вполне хорошим шашлыком. Прибавил шаг, коньку поддал под тушку, чтоб шел быстрей, вдруг там уже толпа. Придя на запах, увидал избушку, вокруг нее – на кольях черепа.

Навстречу вышла бабушка с кинжалом, у ног ее крутился черный кот. Но тут моя лошадка убежала, предчувствуя трагический исход. Приветствовал я бабушку поклоном, как на Руси всегда водилось встарь: давай-ка ты, по сказочным законам, мне баньку истопи, мяска пожарь. Потом у самовара с кружкой чая, в нескромном пребывая неглижу, я про свои поведаю печали и новости подробно обскажу.

Ну, не попрешь ты супротив канона, хоть триста лет в обед, хоть волос бел. Под а́ккомпанеме́нт кошачьих стонов, я выспался, помылся и поел, успел за чаем с бабкой посудачить, проникнуться старинною волшбой, советы получить, а к ним в придачу– клубочек ниток серо-голубой. Недолго приобщался я к культуре: звала дорога, пыль кропя дождём.

Ну, силы мне не занимать и дури, как выяснилось опытным путем. А может быть, и бабкино коварство сыграло роль, понятно и ежу…Клубочек, улетев в другое царство, свалился в пограничную межу. Неспешно плыли по протокам птицы, и каждая из них – жестокий страж, ведь заграница – это заграница, другая сказка, мир и антураж. Шумел лесок (ну, прямо, как на даче), по синеве бежали облака. А я сидел, надеясь на удачу, присущую Иванам-дуракам. Так вжился в роль, что позабыл о главном, мне сказанном в преддверии пути: что в русской сказке повезет Ивану, а Никодиму может не свезти.

Вызов: допиши внеконкурс

№1 Автор внеконкурса

Ну, кто же нынче в Мастерской не спящий?

Приходит утро в ваши города…

И если вдруг герой сыграет в ящик,

неужто вы расстроитесь тогда?

№2 Губина Наталья

Сидел я сиднем, нет коня лихого. Подсказку бы какую отыскать. Пустил слезу я, выхода иного мой мозг не видел. Надобно сказать я парень видный, и жена-красава во сны приходит часто по ночам. «Ты жди, — велит и щурится лукаво, — С чужими не шатайся по печам». А вдруг её кащей-злодей-бессмертный в свой мрачный замок лихо заманил. Ведь заграницей, это знаю верно, есть много разных нехороших вилл. И точно, вот яйцо передо мною! А черное какое, прямо жуть! Проверим вот теперь, чего я стою, смогу ли одолеть я этот путь. Пусть нет коня, и лебеди, как стражи, клубок утерян, голова гудит, яйцо покрыто очень странной сажей, отчаиваться сердце не велит. А бабку посещу еще, злодейку. Чем напоила, старая карга? Не оторвать себя мне от земельки, мерещится мне третья нога.

Продолжение следует…

№3 Тори Тамари

Сижу я, значица, сижу. Гляжу на водную межу.

Не тороплюсь, гляжу степенно, ведь я не зря второстепенный.

Вдруг глаз заметил: слева тень. А это что еще за хрень?

Нет, я не трус, я смелый даже, но яйца видеть в странной саже –

Не приводилось мне ни разу.

№4 Найко

… А тут — лежит себе, зараза!

№5 Губина Наталия

Яйцо разбить мне надо братцы, но где найти мне в сказке ласты, чтоб горе речку переплыть и слезы горькие не лить.

№6 Найко

Не зря я не был прозван Ваней-дурнем: смекнул, что с необычного яйца

я выгоду иметь могу большую, ведь как-то слышал во дворце отца, что в яйцах вот таких путём заклятья Кащея злого заключён конец. Подумал: перещеголяю братьев, затребую принцессу и дворец. Шантаж обычно действует прекрасно, Кащей в той башне… И пошёл туда. Ведь то Ивану встреча с ним опасна, А Никодиму — можно, не беда.

Вошёл к Кащею, в башне ветер свищет… Иду по лестнице наверх, тут слышу вой с верхушки:

— Это что за дурачище ко мне припёрся? Слышь, вертай домой! Я парень необщительный и вредный, так что давай отсюда, дверь найдёшь.

Я тут струхнул: а вдруг колдун бессмертный меня волшбой раздавит, словно вошь. Но дальше лезу, лестница внезапно закончилась, открылась дверь, скрипя… Смотрю: сидит мужик, весьма опрятный, и поедает супчик из опят. На столике пред ним стоит стаканчик, а рядом — самогона знатный штоф.

— Садись, — мне машет. — Гостем будешь, значит, раз не боишься, буду не суров.

Я стопку маханул, чего стесняться, я наглый же, не стану отрицать. И к делу перешёл, ведь мне за двадцать, а ни невесты нету, ни дворца…

Достал яйцо из сумки, то, что в саже, и по столу с размаху — шандарах! Гляжу и думаю: и что теперь он скажет? А у Кащея — пена на губах, дрожит весь в ужасе, всего со страху корчит, весь как-то потерялся сразу, сник, короче, напугался парень очень… Мне жалобно:

— Ты что творишь, мужик?

№7 Найко

С условием я долго не замедлил: железо по горячему куют.

— Дворец, — кричу, — желаю огроменный, за речкой можно, можно прямо тут. Прекрасную хочу принцессу в жёны, чтоб стал я самодержцем и царём, лес для охоты, полем окружённый, сундук с деньгами, бусы с янтарем. Чтоб подавали к завтраку мацони, чтоб падали все предо мною ниц. А коль не выполнишь, побью яйцо я на много-много маленьких яиц.

Кащей кивал мне преданно, моляще:

— Я всё исполню, только не губи, я буду лучшим другом, настоящим, тебя, как брата, стану я любить…

Махнул рукой — и за окном высоким раскинулся широкий стольный град, собор стоит, заводов пара-тройка, купеческий, кузнечный, винный ряд; и множество богатых длинных улиц…

А из невест — чудесные дела — я выбрал Белоснежку: приглянулась, пускай, что долго с гномами жила.

Я приручил свою красотку сразу; из гномов вышли чудо-шашлыки… я обнимал её за шею страстно и вкусным шашлыком кормил с руки.

Привыкла жить она в матриархате, и полигамность — это приговор. Об этом хорошо мне раньше знать бы и не пускать соперников на двор. Но друг — Кащей, как друга заподозрить? Понять бы, не простит с яйцом шантаж… Я спохватился, только было поздно, накрылся тазом брак счастливый наш.

История окончилась печально: сбежала Белоснежка с подлецом, осталось мне холодными ночами мечтать Кащею подровнять лицо.

№8 Губина Наталия

И думал я, он предоставит быстро и хату мне, и золотой ларец, но тут сощурил глаз Кащейка хитро: «Ты хочешь, — мол, — принцессу под венец? Тогда долже'н ты выполнить задачу, что принцев с малолетства тянет в путь. А там уж обустрою тебе дачу и разгоню из жизни твоей муть». «Что за задача?» – чувствую неладно. И сердце сжалось и башка трещит. Не провести Кащея мне досадно, ведь эдак на всю сказку будет стыд.

№9 Губина Наталия

«Иди, — он говорит, гулять по полю, -а дальше где болота и луга, лягушку отыщи, она с тобою разделит царско-ложа и века». «Ты что мужик мне голову морочишь!, — я отвечаю, я уже сердит. –Кака лягушка? Замок мне построишь? Иль будешь ты сегодня мною бит!» «Не горячись, — он говорит с улыбкой, — то не простая тварь там принца ждет. Иди спокойно по дорожке зыбкой, увидишь сам, к чему тебя ведет сей твой порыв предстать царем вселенским, и жажда денег, и любовь к вину. А я пойду посплю, ведь повод веский мне отдохнуть, коль ищешь ты жену».

№10 Шевцова Анастасия Викторовна

Пока сидел на травке в лабиринте, мне лебеди, гогоча, пели джаз, а я просил их – лучше рыбку киньте, иначе с голодухи съем я вас.Они не вняли, продолжали песню.Я огляделся, увидал ядро.Что может быть свежатины чудесней? Короче кинул метко. Повезло. А лебеди костлявей, чем карАси, не даром славен так лебяжий пух… Но будучи ни Ваней и не Васей, я съел всю тушку не помывши рук. И что за диво? Не козел, конечно, но лучше бы в кОзла, как тот Иван, чем глупо так, нелепо и беспечно, мне гоготать под небом чУждых стран.

Зато теперь не надо под венец и сказке этой наступил конец.

№11 Армант, Илинар

Увы… понятно… На переднем плане — не на престоле, даже ни в нирване, доживший до маразма и седин — покоится там глупый Никодим… То череп чёрный, тут такое дело — трава давно его покрыло тело, осталась лишь под солнцем голова… Слыхали сами — так твердит молва…

№12 Армант, Илинар

И в этом мире — жутком, но прекрасном оплакивал его весь лабиринт. Рыдали лебеди — и пусть машинным маслом! Пусть не живые — к плачу есть инстинкт. А, может быть, молва всего лишь сплетни? И где-то ходит-бродит Никодим? А что? Как раз мы видели намедни — навстречу нам шёл странный господин. И вид его не менее был странен. В лаптях гулял, а сам был весь в снегу. В лесу видали. Может, и Сусанин… А, может, Никодим искал Ягу…

№13 NeAmina

Все так же облака летят, и птицы плывут по лабиринта рукавам. Героя нет. Куда это годится? Все скрыла равнодушная трава. Давно в раю таких же одиночек гуляет никодимова душа.

…Остался только серенький клубочек, похожий на большой железный шар.

Улыбнитесь! Экспромты!

№1

Армант, Илинар

Природа будто бы застыла…

Вода… трава лежит ковром…

И лебеди плывут — так мило…

И пушечным сражён ядром

Мой взгляд… иль, может, это мина?..

О, нет! То — новый Стиходром

Глядит на нас сейчас из компа!

Трава… вода… деревья… бомба!

№2

Армант, Илинар

— Вроде весна… мирно плавают гуси…

Но… вот смотрю и чего-то боюся…

Понял чего! Это что за кружочек?

— Шарик. Не думал, что трус ты, дружочек.

— Шарик? А если ядро или бомба?!

Вдруг, разорвёмся на бомбе мы оба?!

— Бусинка это! Из бусиков, слышь-ка?

Думал — ты смелый, а вышло — трусишка!

— Бусинка?! Вот теперь бусы представь-ка!

С гору размером выходит хозяйка!

— Ой, успокойся! Вношу я поправку-

Рыбка икру отложила на травку!

— «Рыбка»?! От страха сейчас онемею!

С бусами тётка — блоха перед нею!

— Тихо! Закрой лучше глазки. И оба!

Слушай… лежит там та самая… бомба!

Тихо лежит себе. Мы же с тобою

Быстро её обойдём стороною!

№3

Губина Наталья

Ах, как хочется домой уже добраться.

Светофоры бесконечной чередой.

И жара, и гарь, мне в речке бы купаться,

Но сражения с очередной «бедой»

Крепко держат меня в оттисках металла,

Подчиняют ритму скрюченных дорог.

Не спала три ночи, выход я искала,

И, похоже, мозг мой выдержать не смог.

Все дороги водяными, вижу, стали,

И по ним, вы не поверите, скользя,

Едут лебеди с колесами из стали,

Каждому своя начертана стезя.

Светофоры обращаются в деревья,

Не нужны они в идиллии такой.

Улыбаюсь я, откинув все сомненья,

Но тут слышу странный звук я за спиной.

Оборачиваюсь, бомба, МАМА МИЯ!

А пищит-то как противно ё-мое!

«Нет уж, лучше окажись-ка ты в машине»,

Сквозь дремоту мне сознание поет.

Головой трясу, зеваю: «Вижу, вижу!»

Вот зеленый свет, призыв продолжить путь…

На педаль привычно… Стоп! Вот только где же?

Нет сцепления, и все меняет суть.

Нет педали, я клянусь вам, я не брежу!

Я в истерике ныряю под панель…

И её, заразу, я парящей вижу,

Будто руль её единственная цель

Ты педаль же, черт возьми, ведь ты не птица!

Не твоя судьба летать под потолком!

Но бессмысленно в конвульсиях мне биться,

Причитания оставлю на потом.

Но дороги, как вы знаете, то место,

Где единства дух всегда пронзает мозг.

Вот советчиков я вижу повсеместно,

Вот колготки тянут мне тут Марки «Лоск».

Для незнающих я поясню тихонько,

Что порвался просто тросик у меня,

И колготками спастись здесь можно только,

На одно другое смело поменяв.

Но задача это все же непростая,

Вот на трос подцеплен лебедь-великан.

Чтоб к обочине отправить, не смущая

Других путников обильем своих ран.

И летим мы прямо через две сплошные,

Тут и гаец вылезает из куста.

Предлагает нам решения иные,

Намекает на прогулку до поста.

Юморист тот парень явно был отменный,

Он с такой серьезной миной утверждал,

Что сию дорожным правилам измену,

Он легко бы торможеньем избежал.

Ну а мне в мой сон опять лететь охота,

Чтобы плыли белы лебеди кругом,

Не пугаясь даже встречного потока,

И не мысля в своей жизни о сплошном.

№4

Губина Наталья

По утру мы как-то что-то

Вдруг затеяли чего-то, о-йес.

Мы смотрели, обсуждали,

Мы читали и писали, о-йес.

Стиходромили мы дружно,

Про сандали все, что нужно, о-йес

Мы узнали и сказали,

Мы умнее даже стали, о-йес.

И теперь мы знаменито,

Критики нас не страшито, о-йес.

Нам другое дело дали.

И опять мы думать стали, о-йес.

Тут и птицы, тут и травка,

Затерялась только лавка, о-йес.

Тут и бомба или бусы,

Только мы совсем не трусы, о-йес.

Убеганто мы не станто,

И писать мы все начанто, о-йес.

Если ж музы не хватило,

Сандалем ее убило, о-йес

Мы исправим это быстро,

И сработаем мы чисто, о-йес.

Пистолет к виску приставим,

И работать вас заставим, о-йес