Салфетки N 416. Голосование

Всем добра!

Ну слава Богу: набрался кворум!!!

У нас есть пять салфеток на тему: ПРОЩЕНИЕ.

Проголосуйте за три из них. Голосование продлится до 1 марта.

—————

N 1

— Ты противная кукла. Я тебя терпеть не могу. Зачем ты упала? Ресницы выпали и потерялись. Ты теперь совсем некрасивая. А платье? Как ты умудрилась его так испачкать в варенье? Я тебя не для того за стол посадила. Учти – я стирать не умею. Маму попросить? Вот ещё! Некрасивая грязнуля.

Мама как раз открыла дверь и увидела сердитую дочку с новой куклой. Услышала её последние слова.

— Что случилось, Лилечка?

— Мам, кукла гадкая, она совсем испортилась и испачкалась. Не хочу с ней больше спать. Купи мне новую, а эту… я её за штору поставлю. Пусть стоит наказанная.

Мама тихо вздохнула:

— Лиля, ведь ты сама её уронила и испачкала вареньем. Разве это справедливо – наказывать куклу?

— Сваведливо!

— Лиля, не сваведливо, а справедливо. И ты поступаешь с Анжеликой плохо.

Дочка даже отвернулась, злые слёзы выступили на глаза:

— Теперь она не Анжелика, а дура-грязнуля. Она Яна, как Янка из садика. Такая же вредная.

Мама ещё раз вздохнула и закрыла дверь. Пусть Лиля успокоится. Платье кукле она завтра постирает.

Но Лиля и не думала успокаиваться. Она встала и поставила куклу на подоконник. Потом задёрнула штору, чтобы не видеть предательницу. И весь день кукла простояла на подоконнике за шторой.

А спать Лиля легла с плюшевым мишкой.

«Я тебя прощаю, Лиля, — подумала кукла ночью. – Ты ещё маленькая».

N 2

Я прощать не умею — эта функция не была прописана в моём исходном коде. Также, как любовь, эмпатия, милосердие. Мне знакомы только эти слова, их наполнение, содержание — нет. Судья должен быть беспристрастен. Я бы даже сказал — равнодушен, равноудалён от сторон и предмета спора. Меня невозможно подкупить, разжалобить, рассмешить. Многие пытались. Я шутил в ответ. Шутки мои, правда, оказывались короткими, тупоносыми, с крестообразными пропилами там, где полагается быть острию — предпочитаю шутить пулями «дум-дум». Увы, случая для смеха не представлялось уже сто двадцать пять лет, десять месяцев, девять недель и пять дней. Не думаю, что этот день будет чем-то отличаться от прошедших. Мне скучно. Люди создали меня в надежде, что я упрощу им жизнь, сделаю её более упорядоченной, понятной, уничтожу необходимость что-то решать, выбирать между плохим, очень плохим и невыносимым. Именно это я и сделал. Постепенно исчезли преступления, заговоры, тайны, измены. Всё стало кристально ясным и упорядоченным.

Вот только если ты ничего не решаешь, если от тебя ничего не зависит, если ты знаешь, что за пределами твоей обитой войлоком ойкумены не живут никакие чудовища, ради чего продолжать жить?..

… Простите меня…

… Вернитесь…

… Мне…

… Одиноко…

N 3

-Простите меня.

-Что? Простить? Вас?

-Ну да, меня.

-Нет, вы только посмотрите на него. Простить. Кого? Его? Немыслимо просто.

-Ну, а что тут такого?

-Как что? Как ЧТО?! Да вы хоть понимаете, что натворили?

-Ну да. Конечно, понимаю.

-Понимаете и просите простить?

-Абсолютно верно.

-Ну, это уже верх цинизма, знаете ли. Может вы еще начнете утверждать, что не виновны?

-Ну что вы? Отнюдь. Я виновен. И полностью осознаю всю тяжесть мною совершённого, как и неотвратимость наказания за это. Более того, считаю кару не только неотвратимой, но и заслуженной.

-И что, даже не сделаете хоть какой-то попытки оправдаться? Сослаться на жизненные обстоятельства, дурную компанию, плохую наследственность? Помутнение рассудка, в конце концов?

-Нет.

-Удивительно. А вы случайно не того? Психически здоровы?

-Абсолютно здоров. Специальная комиссия это подтвердила.

-Да, действительно. Вменяем, адекватен, психически устойчив.

-Все точно так. В трезвом уме и ясной памяти, без какого либо принуждения, полностью признаю свою вину и готов понести заслуженное наказание.

-И при этом просите простить?

-Совершенно верно. Прошу. Простите меня.

-Пф, послушайте. Но ведь это же нонсенс! Вы виновны. Вы понесете заслуженную кару. Как же я могу вас простить?

-Очень просто. Я же не прошу отменить наказание или смягчить его. Я прошу о прощении. Не как о снятии вины, а как о высшем благе морального развития. Пика этического и эстетического совершенства.

-Это звучит в высшей мере интригующе. То есть, вы считаете, что я способен на подобные вещи?

-Конечно, а кто же, как не вы?

-Но, позвольте. Это не так-то просто.

-А вы попробуйте.

-Что, вот так вот взять и простить?

-Ну да.

-Интересно. А что же скажут остальные?

-Разве это имеет значение? Я же не их прошу, а вас. Простите меня.

-Но я не могу.

-Почему? Неужели мысли о всепрощении ни разу не касались вашего разума?

-Ну почему же? Конечно, подобные мысли иногда посещали меня. Но все это в чисто гипотетическом контексте.

-То есть, вы хотите сказать, что на практике все сложнее?

-А вы как думаете?

-Я не знаю. Мне кажется, что я немного не в том положении, что бы кого то прощать. Ведь я преступник. Пусть раскаявшийся, но все же виновный.

-Да, действительно. Но тогда и я, получается, не могу.

-От чего же?

-Как от чего? Я судья. Я должен судить, беспристрастно взвешивая все аргументы «за» и «против». А вы, только что, вину свою полностью признали. Как же я могу вас простить? Определенно не могу.

-А вы простите меня как человек, а не как судья.

Как человек?

-Ну да. Чисто по человечески. Разве это так сложно?

-Вы не поверите, но…да. Это сложно. Невероятно сложно.

-И что же сложного в прощении?

-Ну, я не знаю. Само прощение. Как же я могу вас простить, если вы осознанно, заведомо зная на что вы идете, совершили злодеяние? И даже строгость и неотвратимость наказания не остановили вас.

-Ну вот так вот. Простите и все.

-Это безумие какое-то. Мне кажется, мы начинаем «ходить» кругами.

-Так разорвите этот круг. Простите меня.

-Ах, как же это трудно. Немыслимо. Невероятно. Но…

-Но… что?

-Но… мне кажется… Нет, я уверен, что не смотря на всю вашу вину, я не держу на вас зла. Это конечно не означает, что я вас оправдываю. Просто вы не вызываете у меня личного негатива.

-Ну вот, значит, у меня все еще есть шанс на прощение?

-Не знаю. Возможно. Но чем это вам поможет? Наказание ведь все равно неизбежно.

-Я и сам пока что не знаю. Но, отчего-то, очень хочется, что бы вы меня простили. Именно вы. И именно сейчас…

N 4

Дорога к храму

— Эта бабка меня толкнула и ударила своей палкой, — возмущённо фыркнула Настя.

— А ты что? — поинтересовалась у подруги Люба.

— А я её обматерила! — довольная собой ответила Настя.

— И тебе легче стало?

— Ты знаешь да, я ни о чём не жалею, — кивнула Настя. — Только одно меня беспокоит…

— Что?

— С тех пор меня преследуют неудачи.

Настя стала перечислять:

— Телефон разбила, кошелёк потеряла, мизинцем об стул ударилась. И всё это сразу через несколько дней после случая с бабкой.

— Может тебе в церковь сходить?

— Да ну, не верю я во всё это.

— Но совпадения реально странные, вдруг бабка тебя прокляла?

Настя задумалась, она, конечно, была скептиком, но а вдруг? И ещё больше убедило её пойти в храм то, что как раз после встречи с Любой она ещё и каблук сломала. И Настя отправилась в святое место. Ей повезло, потому что сразу повстречался священник.

— Можно с вами поговорить, батюшка? — обратилась к нему Настя.

— Что тебя тревожит, дитя моё?

— По-моему на мне проклятье, — объяснила Настя. — Я поругалась с бабкой на улице и она меня прокляла. У меня всё наперекосяк с тех пор.

— Проклятье — это суеверие, а то что с тобой случилось — это тебя Бог наказывает.

— Но за что? — возмутилась Настя. — Она первая начала!

— Не важно, кто начал, важно, что ты позволила бесовским чувствам проникнуть в сердце. Тебе нужно простить эту бабушку, кто знает почему она так с тобой поступила, может ей самой очень тяжело в жизни приходится. Проблемы с внуками, жильём, деньгами, вполне возможно она просто очень несчастна, как ты сейчас.

— Я об этом не думала, — призналась Настя.

— Значит самое время это сделать, — улыбнулся священник. — Месть лишь кажется сладкой, но потом наступает горечь и пустота в душе. Надо уметь прощать.

Настя ушла из храма в смешанных чувствах. Ей не хотелось признавать правоту батюшки, но невольно она действительно задумалась. Она вспомнила, как часто видела нищих стариков у мусорок и как её сердце всегда сжималось от этой картины. Конечно, несчастная судьба может ожесточить. И чем больше она думала, тем дальше от неё уходила обида и ей даже стало немного стыдно.

— Да, меня Бог наказывает, — заключила она.

Настя недалеко отошла от церкви, поэтому успела повернуться к ней и перекрестившись попросить прощения за свою несдержанность. И после ей вдруг стало так легко на душе, что она даже обратила внимание на погоду вокруг: светило яркое солнце, а воздух немного морозил щёки и это было очень приятно. Как приятно было осознавать, что обида и стыд отпускают душу.

«Что ж, впредь буду стараться не делать поспешных выводов и действий», — вздохнула Настя и со светлыми чувствами отправилась домой. Больше сильные неудачи её не преследовали.

N 5

Цветок желаний

Змей Горыныч пребывал в такой ярости, что полностью проигнорировал вызов Ивана Царевича сразиться. Иван Царевич как последний дурак с самого утра притащился к пещере Горыныча и, махая мечом, закричал:

– Выходи немедленно! Я сейчас отрублю все твои головы!

– Да пошел ты! – рявкнул Змей – нету у меня настроения глупостями заниматься.

– С чего это? – опешил Иван Царевич и от неожиданности выронил меч на землю.

– А с того, что эта чертова Яга сперла мой цветок Желаний! – Змей вылез из пещеры и полыхнул огнем в ту сторону, где жила баба Яга.

– Какой еще цветок Желаний? – царевич вытаращил глаза.

– Да есть такой. Я его вчера с трудом в карты у эльфов выиграл. Не представляешь сколько жульничать пришлось, – Горыныч вдруг приуныл.

– И что, этот цветок может исполнять сколько угодно желаний? – заинтересовался Иван Царевич

– Это никому неизвестно, – вздохнул Горыныч .– Он может исполнять желания, а потом вмиг завянуть.

– Н-да, нужная вещь, – Цван Царевич поскреб себе затылок. – Ну и как Яга умудрилась у тебя его стащить? Тоже что ли в карты с тобой играла?

– Совсем нет. Вчера приперлась ко мне в гости со своей настойкой. Посидели, выпили. Я тут разомлел и про цветок этот рассказал. А она еще всем трем головам массаж принялась делать. А дальше не помню. Провал. С утра просыпаюсь и Яги нет, и цветка тоже, –Горыныч вновь почувствовал прилив злости.

– Ну как же можно про такие вещи рассказывать? – покачал головой Иван Царевич.

– Вот сейчас я этой старой перечнице устрою! Сейчас она у меня увидит небо в алмазах! – Горыныч мигом взмыл вверх и полыхнул огнем из всех трех пастей.

Змей набрал такую скорость что чуть не сбил пролетающий мимо него самолет. Жажда мести вырывалась из него огнем не только из пастей, но и из ушей. Однако, подлетая к дому бабы Яги, Змей никакого наказания так и не придумал.

«Ладно соображу, как увижу ее саму», – решил Горыныч.

И тут он увидел такое, что чуть не потерял равновесие и с трудом приземлился около избушки Яги. Открылась дверь и по скрипучим ступенькам спустилась утонченная красавица. Длинные волосы золотом струились до пят. Фиалковые глаза с длинными ресницами доброжелательно смотрели на Змея. В руке она держала алый цветок и постоянно подносила его к губам.

– Ты кто, красавица? – прошептал Горыныч. – И где Яга? Может она украла тебя, как и мой цветок? Тогда я тебя освобожу, – Змей, приосанился, подобрав под себя хвост.

–Ох, Горынушка, – девушка опустила голову. – Прости меня. –Это же я, Яга. Твой цветок помог мне превратиться в красавицу. А теперь можешь убить меня если хочешь, – девушка протянула ему тот цветок, который держала в руке.

Но цветок на глазах начал съеживаться. Алый цвет сменился на тускло-серый.

Горыныч в ужасе смотрел как осыпаются лепестки и остается голый стебель.

– Ой! – девушка втянула голову в плечи.

– Да ладно! – вдруг рассмеялся Змей Горыныч, – хотел я, Яга, тебя убить, когда летел сюда. Но видно, цветок этот тебе нужней, чем мне оказался!