Сказка, рассказанная ночью, или Ольга Громыко и её "Верные враги"

Где-то читала, что Ольга Громыко написала эту книгу за деньги. Если так, то я, пожалуй, понимаю, почему она оставила такое двоякое впечатление. Ровная нить повествования то и дело прерывается диссонансом, заставляющим на мгновенье поморщиться, нахмуриться. Страницы то летят, то тянутся со скукой. В итоге осталось впечатление, что мне чего-то недодали, подсунули не то, что обещали. Вроде как рукопись — но с утратами, которые восполнял потом какой-то человек. Восполнял, как умел. Но послевкусие оставляет, тягучее, немного печальное — будто замирающий в воздухе звук последнего аккорда.  

Сюжет пересказывать, полагаю, смысла нет. Скажу лишь, что затейник-случай свёл одной морозной ночью двух злейших врагов. Нет, не личных, просто врагов, охотника и жертву. Только поменялись они в ту ночь местами. Казалось бы, чем не шанс? Только зверь обманул ожидания. А потом оказался не зверем, а тем самым, в чьё плечо так приятно уткнуться, а колдун — тем, за кого щемит сердце. Потому что всё в этом мире условно, потому что не в названии дело, потому что предают не только враги, а спасают не только друзья. Зыбка, очень зыбка эта грань, но сильна сила нашего убеждения, порой делающая слепым. И мы верим и дарим любовь предателям и клеймим, обвиняем во всех грехах достойных.

И как бы ни пытались герои — обещанный поединок не состоится, совсем не это увидит расступившаяся по мановению руки снежная пелена, украсившаяся травой и цветами поляна.

Автор просто намекнёт, как намекала всю книгу — умный читатель поймёт, почувствует, где проходит грань, где «враг» останется просто пустым словом. Дважды. Но этого вполне достаточно.

Не увидели первого намёка (я ведь только, подумав, со второго раза поняла, сопоставив детали) — читайте последнюю фразу Шелены. И вспомните о «волчьем времени». Не просто так, далеко не просто так брошена фраза.

Очень красивы, лиричны отступления — будто окна в другой мир. Иногда с ними приходят воспоминания, иногда — чувства.

А теперь, оторвавшись от магии образов, того тепла, которым укутала книга, на время превратив комнату в избушку среди заснеженных далей, где мирно горит на столе свеча, а над картой склонились двое, поговорим о недостатках. Ведь если б не было недостатков — получить бы книге твёрдое «отлично».

1. К сожалению, автор не объяснила причину человеколюбия Шелены в овраге. Зачем она спасла колдуна? Он был врагом, охотился на неё? Должны же были быть мотивы? К сожалению, нас в них не посвятили. Приходилось строить собственные предположения.

2. Образ Вереса. Его поведение и слова периодически ставили в тупик, ибо мало подходили мужчине. Мелькало в нём женское. Ладно, если б ему было 18 лет, но нет же! Словом, бросалось в глаза. Нет, шло не сплошняком, но дюжину моментов насчитаю.

3. Многое скомкано, не раскрыто, не дописано. События прыгают, частенько игнорируются звенья логической цепочки. Многое пропущено и не объяснено. Я читала предыдущие книги о Беллории, так что не могу пожаловаться на незнание материала, но непонятного было много.

И образ Тайрин. Считаю, совсем не раскрыт. А ведь он важен! Она — ключевой второстепенный персонаж, а уделили ей внимания меньше супружеской четы магов. Те получились живые, а Тайрин — штрихами.

4. Пафос спасения мира. Очень раздражал и мешал восприятию текста. Он — чужеродный элемент, не пришей кобыле хвост. Зачем эти «силы добра», мотив грандиозной войны со злом? Его вплели для увеличения объёма? А получили штамп, очень дурной штамп.

То же самое можно было обыграть иначе, органично вплетая в повествование и уменьшить масштабность для мира. Есть заговор, есть заговорщики — с ними нужно бороться. Да, с помощью союзников, но не называть это так громко, будто народ пошёл на народ. Злодеи же не Саурон! А получилось так, будто они равны. Пафос и ещё раз пафос. Излишний. Поэтому подготовка битвы и сама битва вызывали скуку и разочарование. Переписать всё камернее — и заиграет красками.

Словом, «спасители мира» здесь не пришей кобыле хвост.

Но перечитывать буду. Не целиком — фрагментами. Потому что герои, всё же, живые, вызывающие эмоции. А если они их вызывают — значит, книга удалась.

ПС: обложка нового издания на редкость удачная, намного лучше предыдущей. Хорошо переданы эмоции во взглядах.