123 страницы

123 страницы, это сначала думаешь, что 123 — это сто двадцать три, но мало ли что может показаться. Первые сомнения просыпаются с троечки в начале первой по очереди главы. Немедленно появляется желание поправить автора, мол чего ты тут очередность путаешь. Хвала Заратустре, я не успел с этими претензиями обратиться к Кире и спас свои седины от позора. Теперь, спустя некоторое время после этой оплошности уже можно выдать эту маленькую тайну. Но оставим лирику и приступим к описанию впечатлений от повести.  

Итак, коротенечко основные вехи повести. Разрушенный мир и на его обломках новая цивилизация. Хронология обратная, сначала итог, потом описалка-переход и, наконец, завязка и исток всего сущего.

А теперь о главном, о прелести языка. Автор зверски перетряс словарный запас и создал прелестную картину, когда смысл слов немного смещен, но при этом понятность никуда не пропадает. Так бывает, когда ты общаешься с человеком, чей родной язык немного отличается от твоего, например, белорусский для русского. Вроде всё понятно, но мало ли. Вот и здесь сразу же начинается с фраз про “длинный возраст”. На фоне этой легкой непонятности даже как-то теряется ноль-первая истина, которая встречает нас практически в первом абзаце. Ноль и единица — это основа программирования, всё что мы видим на экране мониторов, смартфонов, планшетов — суть ноли и единички, которые в недрах машины превращаются в нечто понятное для нас.

Могут ли всего два знака дать разнообразие, которое хочется нам? Повесть предполагает, что вполне возможно. Четкая, машинного рода цивилизация строго обозначает все свои цели и привязывает жизнь к понятным и простым истинам, отсекая всё то, что не может быть обозначено и истолковано иначе, чем задумывалось.

Вся первая третья глава ходит вокруг понятия Истины, которая наконец найдена ценой полностью разрушенной предыдущей цивилизации и появлению единого подхода к мировосприятию. Ведь это же так просто, идея общественного договора с давних лет тянет своей нереализованностью. какой мир во всем мире наступит, когда не останется ничего неоднозначного. Но мы упираемся в рамки различных культур, традиций, да даже банального исчисления. Где-то считают дюжинами, где-то десятками, где-то парами. При таком различии очень сомнителен шанс, что люди когда-то смогут договориться.

Интересен подход к возрастоисчислению человека. Вместо привычных лет, зим, годов стоит количество дней. Вот вроде бы, какая разница триста шестьдесят с хвостиком дней или один год, а всё равно пробегает легкая дрожь от возраста в двадцать тысяч дней.

Жители цивилизации в повести не задаются вопросами, они для них просто не существуют. Система воспитания и обучения не дает такой возможности, всё расписано, всё подобрано, всё работает. Хотя есть еще некоторые несогласные, но заметной роли в жизни они не играют и отправляются на обочину цивилизации, без доступа к достаточному для воспроизведения своей системы ценностей ресурсам. Их не убивают, на них не охотятся, но трудно вещать о своей философии, когда ты постоянно занят выживанием.

Парная жизнь, всему есть своё отражение. Где-то зеркальное, где-то обратное. Ноги, например, парные, а вот пара мужчина-женщина, уже наоборот зеркальная. А когда нет своего противовеса или антипода, система теряет своё равновесие и приходит нестабильность, суета, по одному из замечаний главного героя первой третьей главы. Суета разрушает такие жесткие системы общества, поэтому залогом успешного продолжения планово-командных экономик является недопущение своеволия. Можно много спорить о том, как надо жить правильно, но это уже будет в другое время и в другом месте.

Вторая вторая глава посвящена поиску Истины в неистинном. Упорству и, можно сказать, гениальности второго главного героя можно позавидовать. Как не имея ключа найти смысл, минуя промежуточные этапы. Проблема гениев скрыта в том, что они не могут пояснить всё то, что кажется для них самим собой разумеющимся. Вот попробуйте объяснить словами, как надо дышать постоянно? Не выйдет. Вот и расшифровщик верно находил ниточки, которые заботливо оставил ему автор, чтоб найти тот истинный смысл, который был так необходим его обществу. При этом, совершенно неважно, что же там имелось ввиду, когда писалась неизвестным автором та самая пара слов, которые и были положены в основу цивилизации.

Кроме поиска смыслов в главе есть несколько неприметных, но от этого не менее значимых фраз смыслов, которые можно тоже расшифровывать под свои нужды. “Всего-то два слова… Ну, и еще несколько, тоже на обложке. Но они написаны ниже и мельче, значит, не содержат важного — это и новичку понятно!”. Гениально! Сколько можно найти в этом важного и нужного. Тут тебе и свойства памяти запоминать выделяющееся, и необходимость следить за своими “большими” словами, и много чего еще, в зависимости от личности и знаний читающего.

Сам процесс поиска тоже достоин внимания. Алгоритм надежен и прост как и всё в описанном мире. Избавься от всего окружающего, найди важное, отсеки лишние смыслы. Дедушка Оккам с его бритвой был бы невероятно доволен таким миром. Ни одной сущности, необходимость которой под сомнением. Даже ввели кладбище для ненужных слов, которые длинные и непонятные. очень элегантное решение, когда запрещать нельзя, чтоб не будить интерес, но использовать нельзя ни в коем случае, так как это разрушит цивилизацию своей непонятностью и возможным хаосом.

Всё описание этой главы можно свести к выдергиванию интересных цитат, потому что действия не так много, но смысл вокруг этого размышления нарастает и позволяет прочувствовать те струны души, которые читатель носит в себе. Но не буду идти по легкому пути и оставлю этот труд на усмотрение возможного читателя, я за него думать и понимать не нанимался.

Итак, самое начало и самый конец, третья первая глава. Вот и начались приключения, которых мне не хватало по ходу чтения. Действо начинается с основ философии этого простого мира, на примере разъяснения словопостроения, чем-то схожим с эсперанто или другим искусственным языком. В этом мире нет места совесным изыскам вроде “Косил Косой косой косой”, человечество откинуло эти украшательства и оставило жесткий прагматизм, не только в действиях, но и в языке.

Как уже отмечали комментаторы, третья глава очень похожа на миры Стругацких, особенно Сталкера. Антураж имеется, философия имеется, скрытые смыслы ходят, знай себе читай и наслаждайся. Как можно найти что-то, чего даже не предполагаешь. Традиционное сказочное “принеси то, не знаю что”. Благо хоть не отправляют “туда, не знаю куда”. Карты в мире существуют и активно используются, потому что они однозначные. Всё что есть на карте, есть или, хотя бы, когда-то было. Всё, где ничего не было, картами не считается.

В кратких рубленых размышлениях третьего главного героя описывается новый мир, которым он стал. Одиночество, закон, порядок, положенный на основу выживаемости в мире, где нет ничего обычного, где нет слов для обозначения, где нет границ для соблюдения.

Поиск правил традиционно обратился к культу религии, именно за Библией и Кораном был отправлен главный герой, чтоб заново построить жизнь. Можно найти отличный символизм в рассыпавшейся книге, не выдержавшей нового мира, всё обветшало и стало рухлядью.

Описание столкновения старого и нового в двух словах “Нет, все-таки старые люди не умели ничего хранить. “. Как хрупок наш мир и как непоследовательны люди, в стремлении как можно большему числу окружающих причинить добро.

Действительно, что смогут сказать инопланетяне, если посетят наш мир, в котором условности и ритуалы давно потеряли свою привязку к необходимости выживания человечества. То, что важно может быть выброшено на улицу, но при этом самая никчемность будет охраняться как в Форт-Ноксе.

Вот так мы и подобрались к началу-концу и открыли тайну “Самой Важной Книги”, только я вам её не скажу, “потому что у вас докУментов нету”.