Блиц Министров-40

Василию вчера исполнилось полтора месяца, и он считал себя очень взрослым и «са-мо-сто-я-тель-ным» котом. И по этому случаю затеял небольшую разведывательную прогулку по двору, куда его пока не выпускала мама-кошка. Особенно нельзя было ходить в подпол, где жили страшные «кы-ры-сы». «Пока не подрастёшь».

Но Василий чувствовал себя уже достаточно подросшим. Улучив минутку, когда баба Маша выходила на крыльцо, он выскользнул за ней и тут же сиганул под лавку. Бабка вынесла мусор и вернулась в дом, и Василий остался совсем один.

Немного дрожа кончиком хвоста, он выполз на свет и несмело пошёл по двору. Первым, на что он наткнулся, оказался курятник. Василий только сунул свой розовый нос в гнездо к тёплым яйцам, как был свален с ног налетевшим вихрем. Ужасно большая курица оглушительно квохтала и махала крыльями на нарушителя. Василий попытался зарыться в солому, но её было очень мало, поэтому пришлось быстро ретироваться, поджав хвост. «Уф! — подумал Василий, очутившись за дверью, — Еле спас ушки. Надо уйти подальше от этого опасного места». Он направился к спокойной полянке, на которой росли небольшие отдельные кустики, но только дошёл до середины, как вокруг что-то зашумело-зажужжало, и на Василия посыпались мелкие мокрые капли. Он начал метаться по площадке жалобно мяукая, но всюду его поливало водой и негде было укрыться. В итоге, не помня себя от страха, он метнулся в дом и очутился прямо под ногами бабы Маши, которая шла со стопкой тазов за урожаем. «Батюшки! — всплеснула руками бабка, роняя ношу. — Чуть не наступила на тебя, проказник!»

Тазы со страшным грохотом посыпались на пол. «Мяу! Мама!» — взвыл Василий и бросился в приоткрытую дверь. Влетел в комнату и скорее, расталкивая лапами, сестёр, зарылся в тёплый бок мамы.

— Что? Нагулялся, путешественник? — муркнула смеясь мама-кошка. — Больше не будешь убегать?

— Не-не-не буду, — жалобно пропищал Василий. – Там так страшно.

— Конечно, малыш, ты же у меня ещё маленький. Тебе надо ещё немного подрасти.

Василий замурчал, зарываясь поглубже в мамину шёрстку и засыпая промурлыкал:

— Да. Но когда я подрасту достаточно, мне никто не будет страшен. Я им всем ещё покажу…

— Конечно покажешь. А пока спи, тебе нужно увидеть ещё так много снов.

Не знаю, кто вообще задумал этот переезд, я в дела взрослых не вмешиваюсь, но идея явно была не из лучших. Ехали мы долго и муторно, со всеми неудобствами: в темноте, тесноте и обиде. А потом ещё и месяц торчали в каком-то перевалочном пункте, опять же в тесноте, да ещё и впроголодь. Но, правда, мне потом свезло здорово! Попал в такое место!.. приятели от зависти бы померли, если бы увидели. Хотя, конечно, не только мне. Ещё пятерых из нашей компании отобрали, довеском. Но могу похвастаться без ложной скромности – на меня взгляд высокой комиссии упал первым. Ох и перетрусил я тогда, прямо места себе не находил, хорошо хоть у выборщиков терпение большое оказалось, а то ведь могли бы на меня и рукой махнуть, не стали бы долго наблюдать за истерикой.

Но, как бы то ни было, теперь я здесь! В месте для избранных. Скажу вам честно – это настоящий рай! Прозрачнейший свежий воздух, море зелени, обилие еды и огромные просторы! Единственный минус – я здесь не единственный счастливчик. Как оказалось, тут полно аборигенов, уже давно обживших самые уютные уголки. Так что придётся знакомиться с соседями, может, что и посоветуют в плане выбора подходящего домика.

Вон там, на песочке у раскидистого куста, лежит кто-то важный, усатый. Наверное, он здесь самый осведомлённый. Пойду, поболтаю с ним…

— Здравствуйте! А что это вы здесь делаете?

— Иииидии оооотсюуудааа…

— Простите, что?

— Иди отсюда!

— Почему? Я разве вам мешаю?

— Идиотсюдаидиотсюдаидиотсюда!..

Ох, какой нервный типчик, до сих пор успокоиться не может, избесился весь! А грязи-то набаламутил! Ну его, лучше таких буйных стороной обходить.

А вон какая-то тётечка смешная, плоская такая, а в профиль – толстая! Не, широкая… или длинная? Всё-таки плоская.

— Мадам, не могли бы вы?.. Ай, что вы делаете! Больно же! Оставьте меня в покое, что вы за мной носитесь! – Фух, оторвался. И эта буйная какая-то. Ха, ещё одному из наших не повезло, тоже на эту тётечку нарвался. Кажется, лишился части хвоста. Ну, ничего, ночь придёт, я ей таких кружавчиков по всему телу наделаю, месяц «красивой» будет! Это я с виду маленький, а на деле – злобный и свирепый! Что твоя пиранья – на клочки порву! Или покусаю. Пока никто не видит. В темноте. И чтоб подлый враг спал.

У кого же ещё поспрашивать о местном житье-бытье? Ой, а кто это у нас тут ползёт? Такой вааажный, но меееедленный. От меня не уползёшь! Я – грозный и беспощадный охотник! Один удар – и от ползуна и следа не останется! Я о-го-го какой! И так могу, и так могу, и на месте могу, и даже боком могу! Стой! Выплюни! Это мой ползун! Я тут за ним уже пять минут охочусь!.. Вот ведь, какие наглые, прямо из под носа увели. Меня даже на нервы пробило, дёргает всего.

Но, пожалуй, остановлюсь здесь, вполне подходящая коряжка для домика: и сверху прикрыто и по бокам обзор хороший. Всё, точно, это мой домик! Мой домик, я сказал, иди отсюда! И ты убирайся, это мой домик! Прямо ни на минуту не отлучиться, сразу понаплывают тут всякие. А этот что не понаплыл? Независимый, да? Или мой домик не нравится? Да я ж тебя!.. Трус, удрал!

Да я крут! Хвост крючком загну – и грознее зверя нет! Что, это твой домик? Да я и не претендую, я тут просто мимо проплывал. И не надо драться! Фух, хорошо, что я как пуля, за мной даже глазом не уследить, мгновение – и я уже на другом конце полянки. Да… живенько здесь. А с домиком – да хвост с ним, пока под листочком переночую, а завтра снова поисками займусь. Неужели для меня, такого красивого, здесь местечка не найдётся?

Мама всегда права.

Одуванчик родился беленьким. Все братья и сестры были серо-бурыми, как и положено обычным ушастым пустынным ежикам, а вот Одуванчик выделился, потому так и назвали: пушистый, белый, круглый — одуванчик и есть. Характер у него тоже был необычным. Вечно ему надо было что-то узнать, что-то найти, во что-то влипнуть. Сидеть на месте и слушать маму он не умел. А мама, как все мамы в мире, сильно беспокоилась за него, уж очень он был заметным – белого видно везде и издалека, а обидеть или даже съесть маленького ежика многие могут. Но Одуванчик, конечно, маму не слушал и частенько убегал из родной норки. Путешествовать и искать приключений. И был у него друг. Звали его Скок, потому что он был тушканчиком и больше всего любил прыгать. У Скока и Одуванчика было много общего – белый цвет шубки, огромные ушки и такой же непоседливый характер. А еще у тушканчика был длинный хвост с замечательной кисточкой на конце – заветная мечта Одуванчика, он тоже хотел такой, с кисточкой. У ежиков, знаете же какой хвостик, так одно название, недоразумение и никакой красоты. Хотя мама всегда говорила, что с таким хвостом, только беды себе найдешь. Но Одуванчик не верил.

Давно еще, когда ежик и тушканчик только встретились и начали дружить, в один из походов по окрестностям нашли они норку, кем-то когда-то вырытую и покинутую. Одуванчику и Скоку она очень подходила, в ней они пережидали дневную жару. И прохладно, и спрятаны ото всех, и мама не так за них тревожится. Вот и сегодня день уже к вечеру клонился, солнце не так припекало, вытянулись тени от саксауловых кустов, сгустились за камнями – можно и наружу вылезти. Посмотреть на мир, новости узнать, да и покушать хочется. Парочка выбралась из подземного убежища и отправилась добывать еду. Тушканчик грыз какие-то веточки, почки, семечки искал, ежик старался найти хоть жука какого. Так незаметно в поисках и отошли от норки довольно далеко. И набрели на степного удавчика. Или он их отыскал. Одуванчик знал этого удавчика, они даже иногда и перекидывались парой фраз при встречах. И никогда эта змейка не вызывала страха или опасения у ежика – медленный, ножек нет, бегать не умеет, чего бояться? Да и мама говорила, что змеи ежей не едят, скорее наоборот, но от дружбы предостерегала. Вот и теперь ежик сначала даже и не понял, что хочет удавчик. А тот явно вознамерился поужинать тушканчиком. Только прыгучесть и спасла Скока от молниеносного броска змеи. Когда до ежика дошло, что хотят его друга съесть, то он только и крикнул: «Беги, Скок, быстрее в нору! Я его не пущу, быстрее!» И повернулся к удавчику, встопорщил иголки, зафыркал, затопал, отвлекая внимание от улепетывающего друга. Удавчику ежик был не интересен, колючий, кусачий. Но догнать вкусного и подходящего для ужина тушканчика никак не получалось, везде натыкался на ежиные иголки. Так и пятились до самой норки, а потом Одуванчик шустро развернулся и юркнул в отверстие, закупоривая вход своей колючей спиной. Так всю ночь и просидели, ждали, когда змее надоест их караулить. А еще вспомнили, как мама была права. И насчет хвоста тоже. Вот что было бы, если сейчас снаружи болтался этот замечательный хвост с кисточкой? Уж точно бы за него выволокли ежика из норки или самое малое – покусали, а это очень неприятно и больно. Наутро удавчик уполз, взошло солнце, и сильно жарко стало в пустыне.

А кушать хотелось все сильнее и сильнее. И потому решили выйти в свет и немного, совсем немного поискать еды, да и домой надо возвращаться, там уж верно переживают. Выползли. Да кто же в такую жару из еды будет их ждать? Хотя тушканчику легче, его колючки никуда не убегут, а вот ежику хуже. Все попрятались от солнца. Так переходя от камешка к камешку, от кустика к кустику снова ушли от норки. А до дома не дошли. Закрыла серая тень небо. Свалилась с высоты стремительная пустельга. И был бы этот день последним в жизни Одуванчика, где уж ежику сравниться с быстротой птицы, а иголки ей не помеха. Но выскочил тушканчик, запрыгал из стороны в сторону, заметался белым пятнышком, зазвал, отвлек от друга хищницу сверкающей кисточкой на хвосте. Ежик забился под корягу высохшую, не достанешь, а Скок, обогнув по кругу эту самую корягу, тоже к Одуванчику присоединился. Сидели опять думали, что мама была права, — нельзя днем далеко от норки уходить. Так и дожидались вечера, хоть и улетела пустельга, но все же решили, что хватит им пока на их иголки и кисточки приключений. А в пришедших сумерках отправились по домам. Получили трепку по ушам и хвостам за отлучку и непослушание, обещали, что больше никуда даже ни одной лапой без разрешения и присмотра. Чего там в этом мире они не видели? Ничего интересного. А вот только что это там тетка тушканиха про большую воду говорит? Где это? Что это? Как это вообще выглядит — Большая вода?!

Новое созвездие

Яркие звездочки переливались на фиолетовом шелке неба, как елочная гирлянда, образуя причудливые фигуры-созвездия.

Молчаливые деревья, наполовину укутанные снегом, отбрасывали сиреневые тени. Сосульки застыли на морозных ветках, слегка позвякивая от соприкосновения друг с другом, как новогодние шарики на наряженной елке. Лес замер в ожидании Нового года.

На поляне вокруг серебристой пушистой елочки потихоньку усаживались обитатели леса. Лисичка подвинулся ближе к Волчонку, чтобы освободить место для вынырнувшего из-под ели Зайца. Следом прибежал Енот. Последним пришел важный Бобер. Нацепив для солидности очки, он вышел на середину круга. В его лапе блеснул свиток.

— В этом свитке написаны все наши просьбы и желания Волшебнику Эльфу, — Бобер оглядел собравшихся. — Сегодня же, мы должны его отправить. Как только загорится красная звезда, мы бросаем свиток в небо.

Енот радостно захлопал в ладоши.

— Но, необходимо условие: все должны быть одновременно на этом месте, – продолжил Бобер. – А здесь кого-то не хватает.

— Львенка, — подал охрипший голос Волчонок, кутаясь в теплый синий шарф.

— Он, наверное, опять где-то путешествует, — раздался нестройный хор обиженных голосов, — и забыл про нас.

Вдруг откуда-то сверху послышалось чихание и фырканье похожее на смех. Казалось, что звуки доносились с ближайшей ели.

Звери, задрав кверху мордочки, пытались вглядеться в источник шума. Но их тут же накрыло белой волной пушистого снега. А потом что-то теплое мягкое, но тяжелое шлепнулось на Лисичку и Волчонка.

— Испугались? – раздался радостный голос. И все увидели, как Львенок стряхивает с себя снег, обмахиваясь при этом коричневой кисточкой хвоста.

— Ты где был? – спросил суровым голосом Бобер.

— На дереве сидел и смотрел в подзорную трубу.

-Зачем? — ахнули зверята.

— Как зачем? – удивился Львенок. Вы все дальше этого леса нигде не были. А я хочу полететь на Луну и искал путь короче.

Заяц у него за спиной покрутил лапкой у виска.

— Тебе, что с нами плохо? – спросила Лисичка.

— Мне тут холодно и скучно. Вы все зимние звери, а я летний. Я уже не помню, как вообще попал сюда, — расстроился Львенок. – Короче, я хочу в тепло. Вот какие желания вы написали Волшебнику Эльфу?

— Хочу серебряные сапожки, — подала голос Лисичка.

— А я санки с розовыми полозьями, — отозвался Зайка

— А я теплый синий кафтан, — послышался голос Волчонка

— Хочу книжку с волшебными сказками, – высказался Енот.

— А я вот хочу на Луну, — громко сказал Львенок.

— А если ты заблудишься там в небе? — спросил озадаченный Бобер.

— Все равно я должен попробовать, — Львенок покачал хвостом.

— Ну ладно, — вздохнул Бобер, — раз уж все в сборе, пора начинать.

Зверята дружно взялись за лапы, образовывая круг и стали глядеть на небо. При этом Бобер в одной лапе держал свиток с желаниями. Вдруг все маленькие звездочки слились в одну большую красную звезду. В тот же миг свиток взмыл в небо с такой силой, что зверята расцепив лапы, повалились друг на друга. Небо стало почти черным, поднялась метель. Но еще через секунду поляну озарило золотым светом. Под пушистой елочкой появились санки с розовыми полозьями, а на них серебряные сапожки, кафтан, и книжки. Рядом валялась подзорная труба. Зверята радостно кинулись разбирать подарки и только потом поняли, что Львенка среди них нет. Бобер озадаченно наморщил лоб, глянул в подзорную трубу и закричал:

— Смотрите! Смотрите! Там между Большой медведицей и Большим Львом…

Зверята одновременно подняли мордочки. Звезды на темном небе горели так ярко, выделяя каждое созвездие, что подзорная труба была не нужна. За созвездием Большого Льва проглядывали знакомые очертания нового.

— Мы назовем его Малый Лев, — сказал Бобер, смахивая с глаза несуществующую снежинку.

Малый лев, словно услышал его слова, радостно взмахнул хвостом и устроился поудобнее за спиной Большого Льва.

Пёс, который пошёл в кругосветное плавание

— Вот бы поймать мегалодона! – подумал Владимир, погружаясь в водолазном костюме. Как назло, добыча была самой обычной, морской осьминог, парочка мидий, водоросли. Осьминога потом взвесят и отпустят назад в море.

Вроде вот всё в жизни есть, а всё равно, тянет в науку, тянет к открытиям.

Подплыв к пирсу, Владимир поднялся по небольшой лестнице. На берегу к аквалангисту прибился небольшой милый щенок белого цвета. От так потешно просил, что бы с ним поиграли, а затем покормили, что Владимир Данилович сдался, и решил взять в дом питомца:

— Буду звать тебя Дарвин, — сказал другу Владимир Данилович.

Приближалось новогоднее время. Год закончился хорошо, и Данилыч с друзьями смогли снять небольшую яхту и на каникулах отправиться к приключениям. Владимир всем говорил, что наконец-то исполнит мечту, и в дальних морях наконец найдёт настоящего мегалодона, или совершит ещё какое другое открытие.

Пока друзья отдыхали, щенок крутился на палубе. Но были и те, для кого новогодние дни были самым ответственным рабочим временем.

Новогодние феи и эльфы Деда Мороза и Санта-Клауса с ног сбились, исполняя желания, носились так, что прозрачные звёзды слетали с их крылышек и спускались на землю. Конечно, такое случалось не в тёплых морях, а в прохладных, северных странах.

Вот и сейчас старшие эльфы распекали молодого товарища:

— Ну, расскажи, какое ты был должен исполнить желание?

— Ну, дать волю и счастье, и радость победы.

— Нет, ты всё перепутал. На том же пляже гулял будущий чемпион мира по боксу, ты исполнил не то желание, и теперь наш спортсмен клеит марки и собирает морские кораблики.

— Дайте мне шанс, и я всё исправлю, — подмигнул Дарвин.

— Как?

— Ну, вы же знаете, что у каждого эльфа есть мешок для подарков. Я кое в чём поэкспериментировал с волшебными силами… сами увидите, что сейчас получается.

Один из коллег, эльф по имени Тайсон поддержал Дарвина:

— Владимир спас меня в облике пуделя. Теперь я хочу вернуть долг, и подарить ему другой свой волшебный подарок.

Вскоре яхта пристала к побережью Австралии. Владимир Данилович совсем изменился, подкачался, стал сильнее, более быстрым и ловким, водолазный костюм сменил на одежду ныряльщика, и сейчас сжимал в руках сёрф, ожидая волны от волнолома Канберры.

Белый пудель сидел на песке и смотрел на хозяина. Владимир встал на доску, белый вал подхватил доску с Владимиром. Лишь только занявшись таким видом спорта он смог развить в себе волю, и познать счастье и радость победы.

Пудель зевнул. Вдруг, из моря на берег выплыла необычная белая ящерица. Прежний Владимир – исследователь бы наверное много отдал, что бы прикоснуться к такому трофею. Но сейчас уже он не гонялся так за научною славой, — вон, на гребне волны прозвучал смех Владимира.

Ну а пудель взглянул на амфибию:

— Подожди друг, моё время тоже скоро настанет, через несколько циклов! – и Дракон посмотрел на Собаку.

Путешествие Шутика

Четыре чёрненьких чертёнка чертили на обоях. Не чертежи, конечно – просто каракули. Вид у всех четверых был грустный – они скучали. Особенно один из них, самый маленький, по имени Шутик. К тому же, Шутик совсем недавно прочитал книжки про Незнайку и теперь грезил путешествиями. Но куда уж там путешествовать, когда родители строго-настрого запретили им покидать дом до своего прихода. Раньше-то они хотя бы во дворе гуляли, играли с соседскими чертенятами до тех пор, пока с их кузеном не приключилась беда, после чего родители и сказали: «Больше одни гулять не будете, а то, понаделаете ещё добрых дел, как ваш братец».

Шутик не знал – какие дела понаделал их братец, знал только, что тот однажды вернулся с прогулки в ужасном виде: без рогов, без хвоста, да ещё и шкурка побелела. А черти – не ящерицы, если хвост отпал — другой уже не вырастет.

Шутик помахал хвостиком. Хвост у него был на загляденье – куда длиннее, чем у остальных братьев, с красивой, пушистой кисточкой на конце.

Конечно, Шутик, как самый любопытный из братьев, спросил тогда маму – а что такое добрые дела? На что мама ответила:

— Добрых дел ничуть не меньше, чем злых. Ну, например, помогать кому-то – это очень плохо!

— Помогать? – удивился Шутик. – А почему тогда папа так гордится тем, что помогает людям воровать?

— Потому что воровать – плохо! То есть, воровать хорошо. Для нас хорошо, поэтому папа поступает хорошо, потому что поступает плохо… — и, увидев, что Шутик, вряд ли что понял, добавила, — ты пока не сможешь понять, потому что маленький. Вот, когда вырастите, сразу всё поймёте – что такое хорошо и что такое плохо. А до тех пор будете сидеть дома!

Вот, теперь они и сидят дома, а родители, уходя на работу, оставляют им на забаву гору посуды, чтобы им было что бить, а на стенах новые обои, чтобы было на чём рисовать. Сначала, конечно, им было весело шалить, но одни и те же забавы быстро надоедают, потому и заскучали.

Вспомнив разговор с мамой, Шутик задумался – и тут ему пришла в голову одна мысль.

— Эй! – крикнул он братьям, которые оставили обои и принялись за посуду. – А слушаться родителей – это хорошо или плохо?

— Наверное, хорошо… — неуверенно произнёс один из братьев. – Детей, кажется, тому и учат.

— Так, мы же черти! – засмеялся Шутик. – Значит, у нас всё должно быть наоборот! Значит, для нас хорошо – это не слушаться родителей! Айда, со мной путешествовать!

Братья сначала радостно загалдели, потом умолкли и растерянно стали переглядываться. На их мордочках прослеживалось сомнение, а драгоценное для вожделенного путешествия время сокращалось, поэтому Шутик решил отправиться один.

Выйдя из дома, он сразу ступил на кривую дорожку и весело по ней зашагал, крутя головой во все стороны. Ему всё было любопытно и интересно, а особенно люди. Он останавливался, разглядывал их, но они его не замечали. Шутику даже обидно стало от такого невнимания, к тому же он уже немножко подустал, а потому, увидев впереди пустую скамеечку, поскакал к ней, чтобы посидеть и поболтать ножками. Но в тот момент, когда ему почти удалось на неё вскарабкаться, на скамеечку шлёпнулся какой-то пожилой дяденька, с седой бородкой. Шутика так рассердила его бесцеремонность, что он изо всей силы пнул дяденьку локотком в бок. Но дяденька даже не взглянул на Шутика, вместо него он стал разглядывать проходящую мимо скамейки молодую особу, а потом вскочил, расправил плечи и засеменил за ней.

Обрадованный Шутик уселся посередине, заболтал ножками, но тут же увидел ещё одного человека, подходящего к его трофею. Этот человек был не стар, но очень сердит и зол. Он держал у уха странный, продолговатый предмет и то и дело с досадой повторял: «да… да!.. да…» — и, вдруг, как рявкнет:

— Да чёрт меня дёрнул!

От этого крика Шутик испуганно скатился со скамеечки, забился под неё, и чуть слышно пискнул: «Я вас не дёргал…» Конечно же, мужчина его не увидел и не услышал, поэтому Шутик успокоился, а потом и задумался.

Если он не дёргал этого человека, значит, его дёрнул другой чёрт. А раз человека это так рассердило, значит, дёргать – это хорошо! И Шутик, выбравшись из-под скамейки, побежал дальше, по пути дёргая всех подряд: кого за брючину, кого за юбку, а кого и просто за ногу, пока ему это не наскучило. К тому же, он подумал, что родители, наверное, уже вернулись, и ему очень захотелось домой.

Он развернулся, и тут увидел такое, что сразу же забыл о доме. Впереди, по дорожке, ползло какое-то странное чёрное существо. На голове его торчали ушки, совсем, как рожки, а сзади был хвост. И какой хвост! – сплошная пушистая кисточка! И это существо охотилось не на кого-нибудь, а на голубя! То, что оно охотилось – Шутик понял сразу. О голубях Шутик слышал, знал, что их называют птичками Божьими, да и видел не раз, но сам никогда на них не охотился. А это… этот охотится! И Шутик решил ему помочь.

Но голуби не люди — голубь сразу его увидел, замахал крыльями и улетел.

А странное чёрное существо вздыбило шерсть и зашипело на Шутика:

— Ты шшшшто наделал?! Ты зачем помешшшал?! Оставил меня без ужжжина!

С этими словами, существо подошло к перепуганному Шутику, обнюхало его и фыркнуло:

— Ещё и несъедобный!

Шутик облегчённо перевёл дыхание и сказал:

— Прости, пожалуйста, я хотел тебе помочь, — и тут же полюбопытствовал, — а ты кто?

— Я? Я – Кот. Просто Кот. А ты, кажется, чёртик?

— Да! – обрадовался Шутик. – А ты хочешь есть? Так, пошли со мной, и у тебя будет ужин! – только теперь он почувствовал, как сильно проголодался.

— К тебе? – засмеялся Кот. – В ад, что ли? Туда, где всякие сковородки и грешники?

— Какой ад? – растерялся Шутик. – Нет, домой, на Кулички… сковородки есть, конечно, на них мама котлеты жарит, — и он облизнулся.

— А! – обрадовался Кот. – Ну, если котлеты – тогда пошли.

По дороге Шутик рассказал Коту и про братьев, и про Незнайку, и про то, как ему наскучили забавы с посудой и обоями, и он отправился путешествовать…

— Ещё бы не наскучили, — фыркнул Кот, — это вы развлекаться не умеете. Обои нужно не разрисовывать, а драть!

Когда они вошли в дом, родители так обрадовались, увидев Шутика целым и невредимым, что даже не стали его ругать. Правда, папа сначала проворчал: «Вот, только кота нам в доме и не хватало», но возражать против его присутствия не стал.

Наевшись котлет, Кот и Шутик развалились на диване. Шутик сразу уснул, а Коту какое-то время не давали спать мысли. «Кота нам только не хватало…» — вспомнил он. Ну, ничего. Сегодня он и устал, да и объелся, а завтра всем докажет, что именно Кота им в доме и не хватало! Кот лениво обвёл взглядом комнату: горшки с кактусами на подоконниках, кресла, гора посуды на столе, снова свеженькие обои… и последней целью, которую он наметил для себя, прежде чем погрузиться в сон, была люстра над ним – большая, красивая, хрустальная…