СОАВТОРСКАЯ ИГРА №10. Третий этап - работают беты.

Правила игры

У игры два ведущих, один из которых выполняет роль “перста судьбы”.

Участник игры:

• Ознакомившись с темой, пишет миниатюру размером 2000 плюс-минус 500 знаков (нестрого) и отсылает ее ведущему.

• После выкладки миниатюр дожидается результатов жеребьёвки и пишет продолжение доставшейся ему альфа-миниатюры другого автора. Общий объём дописанной миниатюры не должен превышать 5500 знаков (строго!). Отправляет текст ведущему.

Небо затянуло серыми, грязными облаками. Надвигалась гроза. Вдали ворчали раскаты.

…Будем надеяться. Остается лишь верить в это. Скоро, скоро буря будет здесь. — Кейн смотрел вверх, на небо, куда-то дальше горизонта:

— Ты видишь небо а я лишь сетку зеленоватых линий из которых эта виртуальная реальность и состоит.

Мрачный парень, чуть выше среднего роста и неопределенного возраста хмуро усмехнулся:

— Тебе не надоело ворчать? Все ключи мира в твоих руках, а ты?

— Я надеюсь, Дант, ты понимаешь последствия…

Они так и расстались – молча, не прощаясь.

— Улетает, – глядя на парящий в небе корабль — красивый испанский галеон, который направлялся на север, произнес Дант, но его слова заглушил рев мотора.

Скорость была запредельной. По трассе мчался кровавый гелентваген. Сидевший за рулем мужчина улыбался. Его улыбка пробирала до костей, а одежда больше напоминала кардинальскую. Алый плащ словно сотканный из крови накинутый на черную рубашку и брюки.

— Значит, опять моя помощь нужна, а Макс?

— Он пропал после дуэли.

— И никто не ищет?

— Ты ищещь, Джаред…

Машина подкатила к зданию, уходящего в облака небоскреба. Они легко прошли холл. Пройдя первыми в лифт, они встали у входа, не давая войти другим людям. Народ остановился. Облаченный в красное мужчина улыбнулся, обнажая капитальные, острые клыки. Народ отпрянул. Мужчина захохотал и ударив кулаком по панели, запустил лифт.

— Тринадцатый…

— Я знаю.

Они вышли. Коридор заполняла аниме музыка, звучащая, буквально из ниоткуда. Охранники разбегались — кто успевал. Некоторые, падая, теряли сознания.

— Не перестарайся.

Сделав взмах двумя пальцами, король вампиров отмахнулся.

— Зачем слова, когда мы уже пришли.

Перед ними предстала массивная железная дверь.

Знаменитый на всю Россию гастролёр-налётчик Коля-Ствол, летел по улицам ночного Энска в наспех угнанном им кабриолете, вдавливая педаль акселератора, как говорится,«до полика».

Только, что прошёл дождь.Мокрый асфальт переливался яркими разноцветными бликами.Смешанный с водяной пылью, ночной воздух рвал ворот сорочки и забрызгивал лобовое стекло.На заднем сидении тяжело покачивался чёрный кожанный кейс, плотно набитый золотом.Позади, в ста метрах, не отставая выла ментовская сирена.

На этот раз Ствол влип по серьёзному.

Он специализировался на ограблении мелких ювелирных негосударственных магазинов.Почтив своим визитом очередной городишко, он снимал квартиру в тихом квартале.Потом присматривал обьект, пас его в течение недели, двух и определившись со временем, наведывался в заведение.Дальше всё было просто.Ствол к голове.Милая улыбка.В течение минуты продавец сама наполняла кейс побрякушками.За тем(при наличии) обрезался телефон.У продавца заимствовался мобильник.Потом, Коля-Ствол спокойно покидал заведение и навсегда прощался с этим милым гостеприимным городком.

Четыре года подряд ему дико фартило, но сегодня белая полоса закончилась.

Уже покидая ювелирное заведение Энска он краем глаза заметил чёртов сейф.Когда перепуганная девчёнка отвалила тяжёлую дверь на пол посыпались золотые слитки.В голове колоколом ударило: «НЕ БЕРИ!!!», но руки потянулись сами.

Ментов Ствол не боялся.Их задачей было выгнать его за город, подальше то лишних глаз.Его пугало другое.Он точно знал, он чуял, что в это же самое время, по какой то грязной улочке, параллельно ему, мчится, распугивая одиноких прохожих, черный джип, набитый вооружёнными бритыми крепышами.И джип таки появился.Сразу за городком.

Менты, со своей мигалкой растворились в ночной темноте.Из джипа полетели пули.Оба зеркала разлетелись мелкими брызгами.Ствол выхватил ТТ и выстрелил четыртыре раза, целясь в водителя.В тот же миг в правое предплечье ударило, что то горячее.ТТ вылетел из онемевшей руки.Краем глаза, в свете фар, Ствол заметил, что дорога резко пошла влево.Заднее колесо захлопало кусками разорвавшейся шины и кабриолет плавно оторвался от земли…

Он по прежнему сидел, сжимая руль двумя руками.Автомобиль тихо рокотал на холостых оборотах, освещая участок дороги перед собой.Ни дождя, ни свиста пуль.Ствол оглянулся и обмер.

Метрах в тридцати, съехав на обочину, замер его кабриолет.Черный джип стоял поблизости поперёк дороги.За рулём кабриолета сидел он сам, в безсознательном состоянии.Над его лицом склонились двое из джипа.Третий уносил кейс.За тем один из двоих вынул пистолет и аккуратно прострелил ему, Коле-Стволу, голову.Кабриолет залили из канистры.Из джипа вылетел горящий фальшвеер.Кабриолет полыхнул в ночи клубами огня.Джип тихо растворился в ночи.

Сказать, что Коля был ошарашен или убит увиденным, значит ничего не сказать.Он, тупо глядя перед собой, охлопывал себя холодными ладонями, доставал ТТ, обнюхвал его ствол, снова убирал в карман, дёргал руль, снова оглядывался на горящего себя, снова охлопывал.

Так подолжалось около пяти минут.Наконец в его взгляде появились проблески сознания и распахнув дверь Ствол ступил на дорогу.В тот же миг дорога под ним осветилась матовокрасным.Небо порезали яркозелёные полосы.В глаза ударил ослепительнобелый свет…

Она сказала: «Видь».

И я ослеп. Мир наполнился грохотом, запахами, необычными тактильными ощущениями и всплесками моего отчаяния. Поход из кровати в туалет – маленький подвиг, умение есть ложкой – почти цирковой трюк, выход в одиночку на улицу – безумство храбрых.

Я научился распознавать друзей по ритму шагов, угадывать настроение соседки по специям, добавленным в сдобу, ловить любовные флюиды по случайному соприкосновению рук.

Тогда она сказала: «Ослепни!»

И я захлебнулся от восторга. Двери! Сотни дверей и проходов в другие миры, соприкасающихся, пересекающихся, врастающих друг в друга, совсем рядом, только протяни руку…

Стоило только захотеть, стоило только попробовать, и двери распахивались сами собой!.. Я с детским трепетом распахивал их, с визгом перескакивал из одного мира в другой, не задумываясь о последствиях… Я чувствовал себя почти богом!..

Она сказала: «Останься…»

И я уехал. Заполнил бак до отказа и умчался наперегонки с закатом. Почему? Я – трус!

Что будет, когда она кажет «живи»?

Нет, я ещё и врун. Странствуя по мирам, услышал от других прыгунков, что есть та-сама-дверь. О ней говорили шепотом, с благоговейным ужасом, отводя глаза в сторону. Когда пытался выведать, что в ней такого особенного, смотрели как на безумного и поспешно перескакивали в другой мир.

Сон пропал, еда потеряла вкус, двери поблекли, мир потерял свою остроту.

И тогда она сказала: «Останься…» А я хлопнул дверью, залил полный бак и умчался на перегонки с закатом.

Я оглянусь на твой голос, он мягкий, насыщенный, достаточно низкий как для девушки.

Ты здесь, моя русалка…

Зачем ты выбрала именно праздничную ночь, что бы лишить меня надежды?

В темноте твои волосы совсем черные, но я помню, как на рассвете первые лучики играют на каштановых завитках.

Я распущу твои косы, расплету венок из черных лилий.

Я постараюсь напиться каждым мгновением этой ночи.

Чувствую, ты пришла попрощаться.

Когда-то ты очаровала меня своей легкостью, как будто все те выдумки о спеси и о мнимом безразличии, прошли мимо тебя, не навредив твоей утонченной натуре…

Конечно, ты не такая и привлекает тебя совсем иное. Все в тебе настоящее, ты любима сама собой.

Ты чуть ли не самое редкое существо на планете.

Как же я его понимаю… Того, кто между нами.

Золотистыми сумерками, почти крадучись, ты приходила ко мне. Срывая подолом расшитым цепкой травой ожерелья вечерних рос. Волнистый ковер стелился под мягкую босую поступь…

Вот и сегодня твоя длинная юбка влажна, немного погрузнела, танцует с каждым твоим шагом.

Странные и удивительные краски, смешивались в моих словах к тебе, рождались в словах и протекали ручьями дыхания, проливались в твои душистые уста, — покрасневшие, пылающие. Хрупкие лепестки мака. Любуюсь тобой…

Наслаждаюсь мерцанием каждой звездочки, что мокрыми, солеными линиями пишут твой ночной портрет.

Твои рассказы полны терзаний…

Ты сожалеешь?

Почему же не останешься навсегда?

Сотни раз, ты возвращалась рекою обещаний, омывала ими мое тело, осторожное и вместе с тем неосмотрительное…

И сотни раз, твои слова прирастали к сердцу, охватывали обманом. Совершенством твоего обмана, неумышленным и оттого еще более жестоким.

Скажешь, что устала, сомнения доедали тебя, словно глаза старой ведьмы, что скручивала твою душу и поджигала папиросой.

Ты выбрала его.

Он не знает кто я, и потому смотрит мне в глаза спокойно.

Когда ты уйдешь, и ненавидеть все вокруг уже не будет сил, я буду помнить этот уравновешенный взгляд.

Я пытаюсь дослушать тебя до конца, не зная, что твой шепот колдует надо мной неспроста...

Дым от зажженной сигареты, тонкой струйкой тянулся к приоткрытому окну в салоне машины. Джин сидел на водительском месте, облокотившись руками о руль, смотря на свое отражение в лобовом стекле. Усталый взгляд, волосы всклочены, на щеке глубокая царапина и запекшаяся кровь. Тяжело вздохнув, он затянулся глубже, чувствуя, как горячий дым проникает в легкие, успокаивая нервы. Дерьмо, а не работа! Никаких нервов на нее не хватит. Скосил взгляд влево, где на пассажирском сидении склонив голову к груди, сидел мужчина и, все бы ничего, если бы не дыра от пули в виске. Сжав в руке покрепче пистолет, Джин, откинулся назад и, прикрыв глаза рукой, выругался. Ему так тяжело было вживаться в эту роль, а теперь еще труднее осознавать, что ты уже не Кайл Мартинес, а Джин Лиу, спецагент работающий на правительство. Снять с себя фальшивую личину, в которой ты прожил больше года и снова стать прежним.

В тишине салона резко прозвучала трель звонка на датчике, встроенном в наручные часы спецагента. Досадливо поморщившись, Джин ответил:

— Да?

Циферблат часов ярко засветился и выпустил луч рассеянного света, в котором было четко изображено лицо его начальника.

— Агент Лиу? Вы выполнили задание?

— Да сэр!

— Возвращайтесь на базу.

— Есть сэр!

Голограмма исчезла, циферблат потух. В голове продолжал звучать приказной тон Тони Уильямса. Прошло десять лет. С тех пор, как он подобрал его и обучил, дав Джину новую жизнь. Но можно ли назвать это жизнью, где есть только очередное задание и приказ на выполнение? «Возвращаться? Куда? В холодную и пустую квартиру? Там тебя не встретит тот, кого ты знаешь или даже любишь. Не поприветствует теплой улыбкой, не приготовит горячий и сытный ужин. Где не успеешь закрыть глаза, чтобы хоть немного вздремнуть, как опять звонок и…» — Джин взглянул на убитого им мужчину, — «снова придется убить того, к кому ты уже успел привязаться».

Машина шкрябнула дном, преодолевая очередную кочку. Дорога была прямой и узкой, а по бокам от неё стелилась пустынная равнина, покрытая пучками сухой жёлтой травы. Удушливый воздух стоял неподвижно.

Том нервно надавил на педаль газа. Старенький «Форд» закряхтел, проехал ещё пару километров, остановился и заглох. Парень выскочил из машины и уставился на начавший дымиться капот. Водитель пнул колесо незадачливого транспорта. Удар не произвёл звука. И только теперь Том понял, что здесь слишком тихо. Ни единого шороха, дуновения ветерка. Не бывает так!

Парень обернулся. Взгляду Тома открылась невероятная картина: дальше, через метров сто, чёткость и «прорисованность» пространства начинали растворяться, переходя в рельеф, сложенный из зелёных квадратов. Будто это было начальной стадией создания какой-то компьютерной игры — вдали виднелись объёмные горы, состоящие из этого зелёного «каркаса». Словно кому-то предстояло это доделать.

«Что за чертовщина?!» — подумал парень, зажмурив и открыв глаза. Но странный пейзаж не исчез. И вдруг впереди, напротив Тома открылась дверь. Точнее, пространство в этом месте просто растворилось. Из прохода лился яркий белый свет, не позволяющий посмотреть внутрь.

«Что же там?»

Любопытство брало верх над благоразумием. Никто не может гарантировать, что ты вернёшься, шагнув в бездну. Но никто не может гарантировать и обратного. Жизнь всего одна. Так почему бы и не попробовать?

Том глубоко вдохнул и вошёл в проход.

Подключился. Проверил сообщения. Чем бы сегодня заняться? Вчера проходила интереснейшая переписка голубоглазой красотки с авой Анджелины Джоли и восьмидесятилетнего деда с фото «Возьми меня скорей!». Чего они только не вытворяли! И смайлы, и фотки, и фразы, и клички вроде зай, котик, ежик и тыковка. Увеселительное зрелище. Сегодня, кстати, снова должны зайти. Ждать, правда, до половины первого ночи, но ничего, придумаю, как обогатиться новыми знаниями.

Куда пойти? Хочется чего-то оригинального и изысканного. Почитать талантливых писателей или вирус новый изобрести? Мой мир – могу делать, что хочу. Знаю! Зайду к соседу Петьке! Взломать страницу легко смогу, зато у него есть переписка с Мариной Зайкиной. Прочитаю, узнаю много нового о себе. Думаю, сообщений семьсот найду. Или лучше к самой Зайкиной? Она, говорят, с физруком встречалась, значит, изюм поинтересней найдется. Нет, лучше к самому физруку. Жена – бухгалтер школы. Прочитаю и удовольствие получу.

Зашел к нему. Переписка. Ищу Галину Семеновну. Всего пятьдесят сообщений. И все про меня?! Надо же! Аноним снова пропустил урок. Аноним сбежал с уроков. Аноним принес лягушку в класс. Аноним… Аноним… Аноним… Вот еще! Галя, оставь Анонима после уроков, он футбольный мячик сдул! Пожаловался, а я считал его гранитной стеной.

Не повезло же мне с фамилией! Вся жизнь насмарку! Зато сейчас знаменитость – на каждом сайте, странице, блоге есть я. Выдающаяся личность – и забавное напишу, и ложку дегтя добавлю. Всего должно быть поровну. Я создал этот мир бесконечных возможностей, и я застрял здесь на всю жизнь. Попал в капкан собственных иллюзий и грез, а выбраться не могу. Но зато сейчас спам Америке пришлю, пусть радуется, а завтра с Бушем пообщаюсь – как он там на пенсии. Творец я и мне следить за теми, кого приручил!

Зеркало, а вернее сказать — зеркальная стена в актерской – показывала абсолютно голого мужчину. Но, если повнимательней присмотреться, то на теле обнаруживаются разноцветные пятна. Это – датчики. Парень не голый, а вполне одетый. Просто костюм такой идиотский, как у голого короля. И он – актер–аниматор. Это раньше делали мультики хренальон количеством рисунков. Теперь таким не заморачиваются. Надеваешь этот прозрачный костюм и… становишься кем угодно: японцем-ниндзей, женщиной-моделью, собакой, монстром, да хоть своей тещей.

— Будь она неладна эта, некстати забредшая мысль, — Ник озабоченно ругнулся и еще раз взглянул на себя в зеркале.

Незаметно подошел толстяк Мет с новым сценарием. Ник с завистью взглянул на его цивильный костюм. А тот забормотал, шлепая толстыми губами:

— Так… Сегодня небольшой экшен. Рекламку даем. Времени совсем нет. Играешь женщину-красотку. Так…, так… Значит, идет она, идет… по улице. Собака, нападает. Попадает в люк. Так… Вылезает. Тут же попадает в лапы насильнику. Убивает его. Попадает в полицию. Ее судят. Заставка: «И все потому, что она, выходя из дома, не выпила освежающего напитка Спрайт».

— Вы там совсем сбрендили! – взвился Ник, — Эту бредятину ни один нормальный человек смотреть не будет.

— А ее не смотреть надо, а воспринимать, — авторитетно высказался Мет.

— Слушай, Матвеюшка! А давай уберем изнасилование, а? Надо мной будут ржать целый год, если не больше! – заискивающим тоном сказал актер.

— А гонорар высокий ты не устал получать? – весомо ответил режиссер, — У тебя лучше, чем у всех развиты грудные мышцы. Датчики рисуют чудесные женские груди. Так что. Вперед на площадку и не выеживайся!

Тренировочные постановки прошли вяло. Заказчики висели над душой и требовали финальной съемки. Режиссер сдался и назначил ее на послеобеденное время.

После обеда было жарко. Ребята кто спал, а кто ушел купаться в бассейн. Один Ник только ходил по студии и бесился. Все получилось именно так, как он ожидал. Друзья еле сдерживали смех, когда смотрели на него. Побесившись, Ник успокоился и придумал месть. Он зашел в актерскую и переклеил ярлычки на костюмах.