Сапоги №35. Альфы.

На маленькой станции при посёлке Астахово поезда не останавливались никогда. Да что там поезда — даже электрички открывали двери почти на ходу, только успеешь вскочить или выскочить. Одна утренняя, в сторону города, другая вечерняя, привозившая редких астаховцев домой после рабочего дня. Сама деревенька лепилась к станции одним боком, другим уходя в поля, одноколеечной дорогой до соседнего колхоза.

Варя часто приходила смотреть на поезда. Ещё когда была маленькой. Тогда она радовалась и весело махала рукой, свято веря, что пассажиры делают точно так же. Потом, став постарше, просто смотрела и завидовала. Представляла, куда едут люди, что они едят, о чём разговаривают, и всё это виделось ей необыкновенно интересным, гораздо интереснее, чем жизнь в Астахово.

Впрочем, очень скоро Варя поняла, что в Астахово жизни как таковой не было вовсе. Не считать же настоящей жизнью сельпо с выставленными на полках строем бутылками «Столичной» и кусками хозяйственного мыла, уазик, раз в день привозивший из колхоза двадцать буханок серого прямоугольного хлеба, и   лавочку у дома Витьки Хоря, где вечерами собирались четверо подростков Астахова, чтобы послушать музыку на скрипучем магнитофоне и сбежать из дома, где под водку смотрят «Поле чудес» на старом черно-белом телике.

Варе хотелось сесть на поезд. На настоящий, скорый, зелёные вагоны которого мелькали мимо станции с бешеной скоростью, что и не разглядишь окна и двери. Умом она понимала, что ей это не грозит ни разу. А сердцем рвалась из замороженного скучного Астахова навстречу огням большого города.

И однажды… Однажды скорый поезд притормозил возле узенького и короткого перрона, свистнул и остановился. Варя не верила своим глазам, боясь моргнуть и прогнать видение. Но поезд не исчез. Более того, с лёгким шипением открыл двери. На щербатый перрон сошёл…

Ника плыла плавно на туфельках по Лас-Вегас-Стрит. Позади нее остались шикарные гостиницы, казино, шумные ночные бары. Белоснежные шикарные лимузины мчались мимо. Нику восхищали яркие огни большого города. Откуда ни возьмись, из темноты к ней подошел незнакомец.

— Девушка, позвольте пригласить вас на прогулку?

Он был одет в строгий изящный костюм, в шляпе и с дорогой тростью в руках.

— С удовольствием,- ответила Ника.

Мужчина осторожно взял ее за руку, и повел за собой. Через пару минут они оказались на освещенной фонарями улице, где гуляли влюбленные парочки.

— А как вас зовут?- спросила Ника.

— Видите ли милейшая, даже если я скажу, вы все равно не поверите.

— Почему?

— Я не из этого мира.

— Да что вы говорите?- Ника рассмеялась.

— Я открыл вам страшный секрет, а вы смеетесь надо мною. Странные вы, земляне!

— Да, инопланетянам, нас землян понять практически невозможно!

Незнакомец, не долго думая, скинул с себя одежду. То, что увидела девушка, повергло ее в шок. Существо молча взвалило ее бесчувственное тело на плечо и поднялось в небо.

Когда Ника очнулась, то обнаружила себя лежащей на балконе небоскреба. Она поднялась и осмотрелась вокруг.

— Где я и что вы от меня хотите?

— Я хочу подарить вам огни этого города, подойдите к перилам и посмотрите, — сказал неизвестный голос.

Ника насторожилась.

— Кто вы, покажитесь? Обещаю, я не буду больше над вами смеяться.

— Это уже не важно, когда вы увидите мой подарок то все поймете.

Ника осторожно подошла к перилам балкона. Весь город лежал перед ней, как на ладоне. Он был огромен, его огни мерцали, подобно елочной гирлянде, всеми цветами радуги.

— Вам нравится, этот город, полный порока и разврата?

— Конечно, я ведь здесь родилась!

— Запомните то что видите! Больше вы этого не увидите никогда.

Выкрики были испытанием для вампира, но он, однако, держался, что бы не навредить себе больше, — тебя следует сжечь на костре, грязная тварь! Но, ты для чего-то понадобился командиру. Мы выпишем пропуск, и проводим в Высокий Квартал, а что б не попробовал вырваться… — на Михаэля направили сразу три пистолета.

Любопытство было сильнее, чем страх, и Михаэль разглядел обиталища гномов и эльфов. Изощрённые светлые башни, не чета Нижнему Городу, где обитали изгои Империи. На мосту была длинная очередь. Аристократам на лошадях пришлось пропускать телеги крестьян и ремесленников, хотя, во времена Тёмного они не привыкли сгибать перед светлыми спину. Люди во все времена хотят быть с победителем, хотя, гордые герцоги Орта не признали б владычество рыцарей, если б не вклад паладинов в войне, и не технологии Ордена.

Громыхая бронёй, мимо людей и вампира прошагал робот, а паровой экипаж чуть не забрызгал всех грязью. В салоне Михаэль не мог пошевелиться меж паладинами, и был застигнут вопросами конвоира.

— Тебе знакома такая игрушка? – Михаэль посмотрел на латунную пряжку, где орк сражался с полудиким вампиром.

— Продавал таких за пятак у себя в лавке.

— Но как ты такое рисуешь?

— Это всё равновесие. После того, как вы перебили чудовищ и демонов, ваши маги ослабли, а к тому, кто остался, перешли новые силы, — Михаэль прикоснулся к наручникам, и начертал изображение волка и демона.

— Никогда не поверю, что так понимающий красоту может быть злобным вампиром, — паладин снял глухой шлем и оказался прекрасной блондинкой. Добро пожаловать на аудиенцию, я Ольга-Элизабет, командор Светлого Ордена. Должно быть, ты знаком с историей Ордена? Изучение военных трофеев привело к скачку в технологиях, для изучения наследия Тёмного Орден решил создать группу исследователей. Ну а теперь нашей команде нужен вампир, что б никого не обидеть.

Команда учёных заблудилась в лабиринтах под городом. Коридор из выплывающих красных кубов и шаров назывался здесь Дьявольским Уровнем. Когда весь отряд перешёл в новый зал, за стеной что-то сломалось, и дорогу назад перекрыла плита из металла. Михаэль пригляделся к выступающим колдовским символам.

Дверь закрылась, звякнув колокольчиком. Я ступила на мокрый асфальт, глубоко вдохнула ночную морось, втиснулась в людской поток. Обида застряла в горле удушливой болью, город хаотично мелькал звуками, красками, запахами, вспышками света. Я шла все быстрее, вцепившись в воротник, закрываясь от промозглого ветра и, может быть, от любопытных взглядов. Старалась не расплакаться, не дать растаять корке льда на сердце. Только не сейчас.

Нога запнулась, запуталась, слух резанул визг собачонки, и я упала вперед, в чьи-то руки.

– Девушка! Вы мне чуть собаку не убили! Смотреть не надо, куда идете? – возмутился сухонький старичок в помятом плаще.

– Да кто же гуляет с собаками по ночам? – раздраженно пыталась я вырваться из объятий и одновременно вытащить ботинок из веревки. Сдерживаемые слезы, словно почуяв слабину, прорвались, размывая все вокруг в плывущие пятна.

Поводок распутали, вручили хозяину, собачка, наконец-то перестала скулить и старичок, бурча под нос, продолжил свой путь.

Ладони мягко прошлись по щекам, стирая соленую влагу, приподняли подбородок.

– И стоит из-за этого реветь?

Я посмотрела в светло-карие глаза и вдруг поняла, что не хочу отнимать этих рук от своего лица и буду стоять так, пока он сам не отпустит.

– Пошли, – он повел меня через улицу, в подъезд высотки, и в лифте все смахивал кончиками пальцев капли, застрявшие в моих ресницах. На крыше мы подошли к самому краю и долго стояли в темноте, под пологом звездного неба, а далеко внизу мерцало и переливалось море огней.

На палубу вышла колоритная парочка — рослый парень, смахивающий на боксёра, с квадратной челюстью и приплюснутым носом. И высокая девушка, длинноногая, с литым бюстом. Они тащили третьего. Его голова моталась из стороны в сторону, руки безвольно обвисли.

— Подожди, Джон, — сказала дамочка. — Сними с него коммуникатор.

— Да на хрена, Кэт?! Вместе с ним и утопнет.

— Он у него какой-то крутой. Со встроенным радиомаяком. В воде будет подавать сигнал бедствия.

Джон стал снимать часы с мужчины, но тот вдруг ожил, вскочил на ноги и со всей силы врезал «боксёру» в нижнюю челюсть. Тот отлетел в сторону. Но тут же кинулся на противника. Они сцепились, катаясь по палубе. Кэт, оглянувшись по сторонам, увидела прислонённую к стенке каюты швабру. Схватив её, огрела некстати ожившую жертву по голове, и мужчина безвольно распластался на палубе.

Придерживая за ноги и руки, они перевалили несчастного за ограждение и сбросили вниз.

Громкий всплеск. Нежно обнявшись, Джон и Кэт медленно удалились в каюту.

Ледяная вода привела Фрэнка в чувство. Он вынырнул и с глубоким сожалением проводил взглядом яхту. Его яхту! Вокруг простиралась лишь чернильная тьма, в которой мертвенно-бледная луна расплескала серебристую дорожку.

Ну, мерзавка! — подумал Фрэнк. И Джон хорош! Я ему доверял, а он вон как. Сукин сын!

Ненависть и злость придали силы. Фрэнк оглянулся. Невдалеке над водой стелился мерцающий туман. Он стал скапливаться, приобрёл чёткие очертания. Фрэнк ринулся туда. На последнем издыхании сделал замах рукой, другой, и с радостью ощутил, как ноги коснулись твёрдой земли. Выполз на берег, отдышался.

Отвесный берег прорезала узкая извилистая тропка, и Фрэнк решил направиться туда. Взобравшись наверх, он замер, заворожённый прекрасным зрелищем — панорамой залитого огнями города, чем-то напоминающего Нью-Йорк. Высокие башни сходились в центре на гордо протыкающей небо стеле, украшенной длинным шпилем.

Через четверть часа Фрэнк вошёл в город, с интересом разглядывая ярко освещённые витрины, проносящиеся мимо огромные шикарные автомобили, смахивающие на крейсера. По широким плитам тротуара прогуливались прохожие, одетые странно, по моде середины прошлого века.

— Простите, — Фрэнк решил задержать одного из мужчин.

— Что вам угодно? — тот галантно приподнял шляпу.

— Вы не подскажите, как называется этот город?

— Вы не знаете? — на холёном лице прохожего возникло нескрываемое изумление. — Атлант-сити. Как же вы попали в наш город?

Ночь накатила внезапно. Ещё только солнце опускалось за горизонт, хватаясь лучами за крыши небоскрёбов, искрясь и купаясь в морских водах, но разом вспыхнула тьма. И вылилась, выплеснула всю свою чернильную злобу. Но ей в ответ загорелись миллиардом огоньков лампочки, вывески витрины, и город превратился в сверкающий фонтан разноцветных красок.

Дичин развалился на крошечном стеклянном балкончике сто двадцать первого этажа и любовался холодной красотой ночного мегаполиса. Волчий хвост распушился от тёплого порыва ветра.

Влажно и душно. Оборотень соскучился по родному лесу.

— Мистер, Ди. Наш клиент созрел. Встреча через двадцать минут в Призрачном парке, — юная девица с раскосыми глазами и в чёрном облегающем платье попыталась улыбнуться.

Дичин не мог отказать себе в удовольствии и мило оскалился, с наслаждением наблюдая выражения ужаса и отвращения, появившиеся на лице девушки.

Призрачный парк открывался вечером. И работал всю ночь до утра. Антураж парка вдохновлял оборотня. Здесь прятались таинственные витые дорожки, уходящие в никуда или приводившие к самым неожиданным объектам парка. Тусклый свет фонарей, маленькие прудики с увитыми плющом и синими розами беседками, ажурные лавочки, скрытые тенью деревьев создавали благоприятную атмосферу для деликатных делишек.

Встреча состоялась в одной из беседок, освещаемой белым мерцанием искусственных светлячков.

— Мне нужна помощь в убийстве конкурентки, — мужчина не стал ходить вокруг да около.

Освещения едва бы хватил разглядеть собеседника, но у оборотней развито ночное зрение. Мужчина закутался в длинный серый плащ и опустил края шляпы практически до носа.

«Я тебя и по запаху найду, если что». Дичин усмехнулся, но ответил полнее вежливо:

— Я к вашим услугам. Кто она. И где её найти?

Мужчина осторожно приблизился и шепнул:

— Как ни странно, Джунг Ши прогуливается сейчас в этом парке у пруда с сумрачными лебедями. Поспешите.

Клиент отпрянул и кивнул на скамью, где лежал ониксовый сундучок.

Издевается? Дичин умел только рвать и ломать, но никак не открывать хитрые замки.

Но сундучок оказался без подвохов – открывался прикосновением к розовой жемчужине по центру замка.

В сундучке лежала горсть отборных самоцветов. Искусная ювелирная работа.

— Хм… Хорошо. Меня устраивает. Прощайте.

И Дичин растворился в ночи.

Сумрачные голограммы лебедей изящно танцевали на тёмной воде. Джунг Ши, худая, как бамбук, склонилась к ближнему лебедю, чтобы дотронуться.