«Наш мир — обитель сквозняков, ветров, морозной стужи. Но лишь огонь, огонь в груди ведет и верно служит...»
Фраза, выбитая на огромном куске незнакомого материала, была одновременно и понятна, поскольку это был совершенно правильный русский, и в то же время воспринималась совершенно дико здесь, в заброшенном еще много тысяч лет назад тоннеле, устроенном неизвестно кем в толще небольшого астероида. Орхи и Феликс, оцепенев от удивления, снова и снова перечитывали ее, пытаясь хоть каким-то образом представить себе обстоятельства ее появления. Кроме этой плиты то-ли с эпитафией, то-ли с торжественной одой, в тоннеле не было больше буквально ничего, никаких следов чьего либо пребывания, лишь вздымающаяся облачками пыль, серебрящаяся в свете наплечных фонарей.
Наконец придя в себя, Феликс, на правах старшего в команде, попытался отреагировать на ситуацию.
— Стажер, зафиксируй это, и попробуем взять пробу, может что-то прояснится!
— Угу — Орхи направила на плиту камеру и включила запись.
Феликс достал из кобуры плазмомеч и установив режим спектрального анализа, аккуратно повел лучем по краю плиты. Через несколько секунд беспристрастный женский голос анализатора пояснил, что «материал не подлежит идентификации».
— Здорово все прояснилось — саркастически заметила Орхи.
— Не умничай! — Феликс лихорадочно вспоминал пункты Наставления, относящиеся к нештатным ситуациям, но ничего путного не вспоминалось.
— Ладно, возвращаемся, доложим Кэпу, там видно будет… — он сунул плазмомеч обратно в кобуру, повернулся, и «зашагал» к выходу на поверхность, стараясь, чтобы его движения в условиях незначительного гравитационного поля не выглядели уж совсем смешными для стажера.
В это время сзади как будто взорвали световую гранату — по стенкам тоннеля полохнул ослепительный голубоватый свет, который не успел смягчить даже защитный щиток гермошлема. Феликс с нехорошим предчувствием обернулся, ища взглядом Орхи — ее не было.
Не стало и той плиты со странной фразой, только все также клубилась пыль, поднятая его башмаками, и отсвечивали голые стенки тоннеля.
Еще не успев осознать происшедшее, Феликс вдруг ощутил пронзительную боль в спине и одновременно услышал грубый гортанный крик: «Торопись, свинья, а то еще получишь!»
Сжимая ручки тяжелой тачки с кусками породы, он плелся по тоннелю. Облачка пыли вздымались под ногами и серебрились в свете фонарей.
____________________
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.