№ 24 Moon Melody

— Ты ведь не надеешься, что выйдешь отсюда?

МУка в крови… темнота, а в ней тихое дыхание бога смерти, которое казалось громче биения крови в ушах… кровь, сколько же крови! Ее запах витал вокруг, врезался в ноздри, будил внутри рычание загнанного в угол зверя. Но он не мог перевоплотиться, сил не хватало: боль, сильная, на грани выдержки, выжрала до последней капли. И она тянулась, тянулась, обжигая собственной беспомощностью, убивая бьющуюся в агонии гордость.

Он не поддастся! Он не обрадует Лаэ стонами!

— Ну же, мой хороший, покажи какой ты в другой ипостаси. В мои руки попадает так мало оборотней…

Он не слушал. Сжимая зубы до скрежета, он смотрел в темноту и старался не шевелиться: при каждом движении сильнее врезались в тело шипы на удерживающих его цепях. Рвали мышцы, добираясь до костей, и кровь сочилась, сочилась по коже, множа и без того бесконечную муку. Когда, когда же это прекратится?

Сколько уже? День, два? Сколько осталось? Выдержит ли он, сумеет ли выдержать?

— Нэр… — выдохнул он имя брата, единственное, что его держало. Нэру он нужен…

— Нужен ли? — прошептало на ухо коварное божество. И щиты тут не помогали: Лаэ считывал душу как в открытой книге, ловил каждую слабость, и издевался… уже столько времени издевался!

Тьму разрезал свист бича, провел по коже огненную дорожку, и цепи перестали удерживать, и он полетел, разбиваясь о камень пола.

— Зверь! Хочу увидеть зверя! — прошептал Лаэ. — Или я продолжу…

Он послушался. Рванулся из человеческой шкуры, и весь мир растворился в ярости. Он метнулся к Лаэ и задохнулся, когда напряглась тонкая цепь, захлестнула шею, лишая дыхания. И взвыл, почуяв иной запах: знакомый и успокаивающий, и ринулся на этот запах, зарылся носом в пахнущие едва уловимой горечью одежды и зарычал ласково, когда его холки коснулась тонкая холодная ладонь.

— Зачем? Зачем ты лишаешь его разума? Он твой всего на пару дней. И он нужен там, нужен разумный.

— Он глупец, раздающий глупые обещания. Как и все люди. А мне скучно.

— Дядя…