Побег из Шоушенка тот ещё ужастик, как и Миля. Только там ужас не буквальный, а безысходность. Разница с его обычными ужасами только в концовке) Хотя в Миле она тоже не самая радостная.
Так чтобы думать, этому надо научить. Никто не умеет думать с рождения, это развивать надо. Поместить новорождённого в общество обезьян, он и вырастет обезьяной. Потому и надо учить, хорошему учить, а заодно и учить думать.
А писатели — они такие же люди, конечно и они не думают, если не научили.
Мало кто считает себя вправе учить, но человек устроен учиться так, по аналогии. С прожитым, увиденным или прочитанным опытом — не важно. Когда мужики встречаются в пивной пропустить по кружечке, они тоже не думают, что учат подрастающее поколение, но оно смотрит, как они там собираются, и делает так же, когда подрастёт.
Петро продрал глаза и покосился на окно. В едва открывшийся глаз нещадно било солнце, и он поспешно зажмурился, но было поздно.
Кошка, что сидела на подоконнике, уже заметила, как проснулся хозяин, запрыгнула на него и принялась топтаться по спине, громко мурчать и кусать за ухо.
— Сгинь, нечисть! — попытался отмахнуться Петро, но куда там. За десять лет жизни вместе кошка изучила повадки хозяина и запросто увернулась от лениво дёрнувшейся руки.
— Сгинь! — повторил Петро и перевернулся на бок. Он, в отличие от кошки, за собой никаких повадок не замечал, и каждое утро удивлялся и возмущался, когда она начинала кусать его за нос. Как и на это утро.
— Ах, что б тебя!
Петро, так и не открывая глаз, сел на кровати и потянулся, зевнул. Пошарил ногами по полу, отыскивая тапки. Наконец, когда ноги погрузились в лапти, с потягиванием было окончено, а кошка отпихнута в сторону, он открыл глаза, да так и замер в зевке.
Дома не было. Во всяком случае, половины дома. А ещё половины печки, четверти стола, большей части огорода и телеги с лошадью. Животное, правда, вскоре обнаружилось неподалёку, мирно щипавшее траву, но вот телега испарилась.
— Мяяяяу!
Петро опустил голову, уставился на кошку. Ту совершенно не волновала пропажа хозяйства. Настало утро, человек проснулся, значит, пора завтракать.
Петро глянул на печку. Еда, в виде хвостов, голов и прочих остатков рыбы, что там сушились, по иронии уцелела вся.
— Мяу!
Кошка заметила взгляд и подбежала к печке. Сама еду она не таскала никогда, поручая это дело человеку. А человек, хоть и пребывал в состоянии обалдевания, по выработанной за десять лет привычке подошёл к печке, сорвал пару голов и бросил животинке. Та ответила урчанием, за которым последовал хруст.
Вместе с этим пришёл в себя Петро, окончательно уразумев, что это ему не снится и не привиделось.
— Утра вам, сэй. Пусть длятся долго ваши дни на земле.
Петро повернул голову и увидел мужчину в шляпе и плаще.
— И ваши тоже, сэй, — выдал он машинально. Взгляд опустился ниже и остановился на двух револьверах на поясе.
Мужчина осмотрел избу, задержавшись на срубах, покачал головой.
— Мир рухнул, — произнёс он.
— Рухнул, — согласился Петро. Посмотрел на дома неподалёку, половина из которых выглядела не лучше его собственного. Ему ещё повезло, срез прошёл не через него. Не то, что у соседа Ивана. Тот проснулся, глядь — а от жены только рука по локоть и осталась.
— Но надо же его кому-то латать, — вздохнул Петро и пошёл в сарай за инструментами.
Дюма, увы, я не читал И чего я ждал — тоже толком не могу сказать. Каких-нибудь исторических событий, в которых поучаствуют герои, пожалуй. А тут как раз время, когда эти события прошли, а новые ещё не начались (если вообще должны начаться).
Ну да, тут есть быт того времени, есть различные личности и отсылки, как уже говорил. Но если заменить это чем-то другим — ничего не изменится. Я задавался вопросом по ходу чтения — возможно ли перенести действие в наше время и изменится ли что-либо от этого. Как по мне ответ — нет. И деревни у нас сейчас такие могут быть, и города, и люди, и даже нравы. И никаких событий исторических с персонажами не случилось, они все были когда-то раньше. Вот поэтому и говорю, что мне истории не хватило.
Дело не в нормах, а в выживании. Раздолбаи могут существовать лишь там (достаточно долгое время, имеется ввиду), где есть те, кто присматривает, чтобы всё не развалилось. Но если всё состоит из одних раздолбаев — оно развалится не успев толком начаться.
Случайно на минус тыкнул, телефон
Тогда я, разнообразия ради, промолчу))
Возможно и так. Как уже сказал — с той эпохой знаком плохо.
Принято
Просто упрямец
что поделать, нужно обходиться тем, что имеем
Но писатели, как по мне, относятся хотя бы ко второй категории. Ну, часть из них. Кому ещё, как не им, учить.
Потому что приклеилось король ужасов. Ярлыки страшная вещь.
Потому что могу и хочу лучше. Для меня меня достаточная причина.
2% людей — думает, 3% — думает, что они думают, а 95% людей лучше умрут, чем будут думать. ©
Побег из Шоушенка тот ещё ужастик, как и Миля. Только там ужас не буквальный, а безысходность. Разница с его обычными ужасами только в концовке) Хотя в Миле она тоже не самая радостная.
Ну так надо восстанавливать, по мере сил. Учителя могут восстанавливать, воспитывая учеников. Писатели —
книгами.
Так чтобы думать, этому надо научить. Никто не умеет думать с рождения, это развивать надо. Поместить новорождённого в общество обезьян, он и вырастет обезьяной. Потому и надо учить, хорошему учить, а заодно и учить думать.
А писатели — они такие же люди, конечно и они не думают, если не научили.
Я бы сказал, почему, но лучше воздержусь)
Надо, куда деваться, работа такая. Но это не делает клиента правым)
Мало кто считает себя вправе учить, но человек устроен учиться так, по аналогии. С прожитым, увиденным или прочитанным опытом — не важно. Когда мужики встречаются в пивной пропустить по кружечке, они тоже не думают, что учат подрастающее поколение, но оно смотрит, как они там собираются, и делает так же, когда подрастёт.
Принято
Конкурс
Петро продрал глаза и покосился на окно. В едва открывшийся глаз нещадно било солнце, и он поспешно зажмурился, но было поздно.
Кошка, что сидела на подоконнике, уже заметила, как проснулся хозяин, запрыгнула на него и принялась топтаться по спине, громко мурчать и кусать за ухо.
— Сгинь, нечисть! — попытался отмахнуться Петро, но куда там. За десять лет жизни вместе кошка изучила повадки хозяина и запросто увернулась от лениво дёрнувшейся руки.
— Сгинь! — повторил Петро и перевернулся на бок. Он, в отличие от кошки, за собой никаких повадок не замечал, и каждое утро удивлялся и возмущался, когда она начинала кусать его за нос. Как и на это утро.
— Ах, что б тебя!
Петро, так и не открывая глаз, сел на кровати и потянулся, зевнул. Пошарил ногами по полу, отыскивая тапки. Наконец, когда ноги погрузились в лапти, с потягиванием было окончено, а кошка отпихнута в сторону, он открыл глаза, да так и замер в зевке.
Дома не было. Во всяком случае, половины дома. А ещё половины печки, четверти стола, большей части огорода и телеги с лошадью. Животное, правда, вскоре обнаружилось неподалёку, мирно щипавшее траву, но вот телега испарилась.
— Мяяяяу!
Петро опустил голову, уставился на кошку. Ту совершенно не волновала пропажа хозяйства. Настало утро, человек проснулся, значит, пора завтракать.
Петро глянул на печку. Еда, в виде хвостов, голов и прочих остатков рыбы, что там сушились, по иронии уцелела вся.
— Мяу!
Кошка заметила взгляд и подбежала к печке. Сама еду она не таскала никогда, поручая это дело человеку. А человек, хоть и пребывал в состоянии обалдевания, по выработанной за десять лет привычке подошёл к печке, сорвал пару голов и бросил животинке. Та ответила урчанием, за которым последовал хруст.
Вместе с этим пришёл в себя Петро, окончательно уразумев, что это ему не снится и не привиделось.
— Утра вам, сэй. Пусть длятся долго ваши дни на земле.
Петро повернул голову и увидел мужчину в шляпе и плаще.
— И ваши тоже, сэй, — выдал он машинально. Взгляд опустился ниже и остановился на двух револьверах на поясе.
Мужчина осмотрел избу, задержавшись на срубах, покачал головой.
— Мир рухнул, — произнёс он.
— Рухнул, — согласился Петро. Посмотрел на дома неподалёку, половина из которых выглядела не лучше его собственного. Ему ещё повезло, срез прошёл не через него. Не то, что у соседа Ивана. Тот проснулся, глядь — а от жены только рука по локоть и осталась.
— Но надо же его кому-то латать, — вздохнул Петро и пошёл в сарай за инструментами.
Дюма, увы, я не читал
И чего я ждал — тоже толком не могу сказать. Каких-нибудь исторических событий, в которых поучаствуют герои, пожалуй. А тут как раз время, когда эти события прошли, а новые ещё не начались (если вообще должны начаться).
Ну да, тут есть быт того времени, есть различные личности и отсылки, как уже говорил. Но если заменить это чем-то другим — ничего не изменится. Я задавался вопросом по ходу чтения — возможно ли перенести действие в наше время и изменится ли что-либо от этого. Как по мне ответ — нет. И деревни у нас сейчас такие могут быть, и города, и люди, и даже нравы. И никаких событий исторических с персонажами не случилось, они все были когда-то раньше. Вот поэтому и говорю, что мне истории не хватило.
Дело не в нормах, а в выживании. Раздолбаи могут существовать лишь там (достаточно долгое время, имеется ввиду), где есть те, кто присматривает, чтобы всё не развалилось. Но если всё состоит из одних раздолбаев — оно развалится не успев толком начаться.
Принято
Где шапка правильная?![*goblin*]( "*goblin*")