и это как раз и есть самое правильное, а может и единственно правильное
идеи и смыслы сами заложатся какие надо, из подсознания ли, из ноосферы ли, а может даже и из головы читателя и критика тоже, когда и если он читать будет
а главное, потом не нужно возопить: меня не поняли! меня не так поняли!
а иначе если — это уже какой-то агитпроп получается
у меня, правда, в «шыдеврени» в роли утёнка читатель выступает, я с ним так и разговариваю, как с утёнком, да чо там греха таить, утёнком его и представляю
всего-то навсего это бы значило, что приехать на «Каштановый дом» и пройтись с друзьями-поэтами пьяненькими по Андреевскому спуску оря стихи и горланя украинские песни у меня в этом году навряд ли получится, и вообще навряд ли…
и я не хочу разбираться, кто прав, мне просто больно
и я хочу чтобы всё это скорее закончилось и понимаю, что не закончится… и выигравших не будет, а будет как раз наоборот
и мои искренние соболезнования всем, всем, кроме тех, кто всё это заварил
а вот как, и это не "пропаганда " вроде, я верюЛюди в Киеве стихийно начали скупать хлеб и продукты первой необходимости.
В частности, на Нивках, некоторые магазины, которые обычно работают до 21:00, закрылись.
На местном рынке — огромные очереди. Люди в основном скупают молочные продукты, мясо и крупы. Несложно заметить, что цены резко подскочили.
В супермаркете на улице Саратовской на полках почти пусто. Из магазина исчезли молоко, яйца, хлеб, спички и соль, а также крупы.
и вот так тожеа давеча… да, намедни к нам участковый домой зашел, типа «познакомиться», паспортные данные так ненароком опять же переписал, и у благоверной типа «уточнил» место рождения:
— Львов — это Украина?
— Нет, это другая страна была, СССР называлась
но только одной вот такой записью поделюсь, к теме отношения вроде и не имеющей, это вроде как и не про гречку, но сайт у нас вроде как всё же литературный
вот такая вот запись на одном сайте от пожилого и интересного (мне?) поэтаНа 24 февраля была запланирована презентация моей книжке в Союзе писателей.
Киевляне и жители ближайших окрестностей были заблаговременно извещены и приглашены.
С объявлениями в других местах (в частности, на нашем сайте) я медлил и оттягивал сколько мог.
Теперь совершенно ясно, что презентация отменяется и откладывается.
По всем известным причинам.
Как и другие культурные мероприятия (например, вечер памяти Б.Окуджавы), которые должны были проходить в центре города.
На какие сроки все это переносится?
Да, очень может быть, что и навсегда.
В декабре-январе я писал для себя заметки о событиях в Киеве.
И даже собирался опубликовать их на своей авторской странице.
В том числе, и как ответ на вопрос, который в свое время задавал Леонид Борисович: «Объясните, что происходит в Украине?».
Но теперь и мне самому эти заметки уже кажутся слишком вегетарианскими…
а вот когда совпало, когда готов и в поиске — тогда оно само то
и если она стала той самой «последней каплей», «информационным поводом» — вот тогда да
тоесть книга по сути может и не заставила сама по себе, но как бы с неё или в ней нашлось то самое, искомое, что как бы «открыло глаза», заставило «прозреть»
Так, чтобы книга заставила кого-то капитально поменять взгляды на жизнь — это утопия, имхо
неправда ваша, тётинька
тогда и только тогда книга становится Книгой, или даже КНИГОЙ это как раз необходимое и достаточное
правда ещё требуется и готовность (подготовка), должен быть накоплен определённый потенциал, чтобы произошел пробой должно произойти совпадение и во времени тоже
Рецензия на конкурс, очень-преочень злобная(шутка)
Добрые люди пишут — а почему, если критика — то обязательно ругательная? В теме указано, на что обращать внимание, вот по пунктам и напишите:
• соответствие названия тексту,
• насколько полно раскрыт сюжет,
• насколько глубоко проработаны персонажи,
• стиль,
• язык,
• легкость чтения,
• достоинства и недостатки,
• выводы.
Умные люди пишутРецензия — жанр художественной критики. Рецензия дает право на оценку работы, сделанную человеком, нуждающемуся в правке и корректировке его работы. Рецензия информирует о новом произведении, содержит его краткий анализ и оценку. В переводе с латинского «recensio» означает «просмотр, сообщение, оценка, отзыв о чём-либо». Рецензия — это жанр, основу которого составляет отзыв (прежде всего — критический) о произведении художественной литературы,. Исследователь А. Тертычный в книге «Жанры периодической печати» считает рецензию публицистическим жанром журналистики.
Процесс создания рецензии
Восприятие произведения — непосредственно-эмоциональный акт коммуникативного общения с произведением;
• Размышление над прочитанным, увиденным, услышанным;
• «разъятие гармонии» (по В. Г. Белинскому) — практическое осуществление анализа, то есть определение темы и идеи произведения, системы образов, выражающих замысел художника, структурно-композиционных особенностей произведения, характера конфликта как его движущей силы, своеобразие языка и стиля;
• Собственно написание текста.
Анализируя конкретное сочинение, рецензент обязан вписать его в художественный процесс, в художественную традицию, художественную моду. Сделать это можно с помощью разных подходов:
• на жанровом уровне — анализируемый роман соотнести с эволюцией жанра;
• на биографическом уровне — рассматриваемую вещь вписать в творческую биографию художника;
• на тематическом уровне — сопоставить разработку художником определенной проблемы с тем, что уже сказано по данной теме;
• на уровне образов — показать эволюцию героя в системе образов мирового искусства (или данного отрезка времени).
«Искусство не общедоступно. Оно нуждается в культурном посреднике. Даже лучшие 10 рассказов и 20 стихотворений года, собранные под одной обложкой, не вызывают немедленный фурор в широкой аудитории», — говорит в «Журналистике мнений» Л. Костюков и настаивает на том, что «рецензия — культурный объект, отсылающий нас к новому объекту искусства». Для определения целевой функции рецензирования автор, как и мы, рассматривает литературную рецензию и ставит два вопроса:
1) Читал ли адресат книгу, которая рецензируется? 2) Советуем ли мы ему её прочесть?
Первый вопрос рассматривается следующим образом: ответ на него позволяет различить послесловие и предисловие. Послесловие актуально при менее динамичной культурной ситуации, нежели нынешняя — например, оно активно использовалось в Советском Союзе, когда все читали приблизительно одно и то же и не было нужды своевременно знакомить читателя с новинками и помогать ему ориентироваться в разнообразии, каковое мы имеем на данный момент. Сегодня рецензия в виде послесловия — редкий случай, в ней нет необходимости.
Второй вопрос Костюков решает однозначно: отрицательные рецензии не нужны: «Я для себя так определяю место отрицательной рецензии в современном процессе: подойди к 637-му стеллажу, залезь на 8-ю полку, найди 268-ю книгу. Нашел? Так вот, не бери её.» Негативная ориентация в океане изданий абсурдна.
Кроме того, положительная рецензия имеет в своей основе впечатление читательского восторга, говоря иначе, глубокий литературный контакт или, говоря проще, литературу. Факт искусства. Отрицательная сообщает нам об отсутствии контакта. Отсутствии чуда.
При подготовке публикации рецензент может активно привлекать элементы исторического, психологического, социологического анализа, что сделает выступление более актуальным, более весомым.
Так вот, первый и единственны вопрос, возникающий при чтении текста, любого, в том числе и предложенного: а является ли сие произведение художественным, свершился ли акт творчества, иначе говоря, возникло ли то самое пресловутое сатори.
Каждому ёжику понятно, что если сатори не возникает, дальнейшее обсуждение не имеет никакого смысла. А возникнуть оно может только если не один автор, но и читатель, потребитель, так сказать, если по простому, готов к собственно творческому акту. Если сатори возникает, обсуждение смысла тоже не имеет, оно же уже произошло, и всё дальнейшее – не более чем глупая попытка поделиться нахлынувшыми и переполнившими ощущениями, или наоборот, покопаться, а почему оно собственно произошло?
Ответа на то, почему возникло это пресловутое сатори, а уж тем более, почему не возникло, в природе не существует, может он (ответ) есть у Господа нашего, но он им вряд ли поделится, недосуг ему всякими глупостями заниматься.
Ну и непосредственно к тексту перейдём. Тому же ёжику понятно (я выше уже изложил почему оно ему должно стать уже наконец понятно), что сатори таки возникло.
Так что всё остальное, не более, чем благоглупости.
Жанровая принадлежность опуса – никакое не фэнтези, сорри, ни эльфов, ни средневековья, так что не надо ля-ля. Сказка это, типа той самой красной шапочки и серого волка, только наоборот, ну или, наконец, притча. Как про Маугли, только тоже наоборот.
На автора «снизошло», и он типа записал, а чего записал, он и сам не понял, если бы понял, не стал бы чушь пороть: «фэнтези, фэнтези…».
На биографическом уровне я сей опус в биографию автора вписывать не буду, он и сам туда вписался благополучно, автор уже нам тут проболтался, как, кому не лень — найдёт.
На тематическом уровне – «ничто не ново под луной», тема говорящего волка давно и многими разрабатывается, хотя всем понятно, что волк говорить не способен, только повыть на луну способен и покусать кого. Но художники – они такие, врут на голубом глазу и не краснеют, им хоть кол на голове пиши, или (а чего?- тоже версия) просто не понимают, чего пишут. Впрочем, я это уже кажется выше написал.
Теперь об образах. А ничего себе так, вполне образно. И речку видно, и деревню, и ружьё как настоящее прямо, любовь только какая-то ненастоящая. Волчья любовь какая-то, наверное, я с волками не жил, по волчьи выть не умею, так что я ничего не скажу. Потому что не знаю. А чего я не знаю, я обычно не пишу, а если пишу, то только если сатори.
Если сатори, то я тоже могу всякую фигню написать, но я тогда не виноват. Оно же снизошло.
Не, ну всё же понятно, чего байты трясти?
Автора торкнуло, типа он Киплинг какой там или Джек Лондон, он и представил нам свой «белый клык», про волков тоже типа, чего он хотел сказать этой метафорой – я не знаю. Может быть, что человек человеку волк, а может и что сколько волка не корми, он всё равно в лес смотрит. Но вот автор когда вернётся, мы у него тогда и спросим: а чего он собственно хотел сказать?
А пока он отвечать не хочет, а я за него придумывать не буду, ну его нафик, а то я такого за него напридумываю – не обрадуется.
И советовать я тоже никому ничего не буду, в смысле прочитать сей опус или не надо. Если вы уж эту мою фигню прочитали, то опус (это не обидное слово, я просто так обычно произведения искусства называю, свои иногда тоже) прочитали тоже, а если ещё нет, то я не советую. Блин, опять двусмысленность получилась, я не советую не потому, что читать не надо, а потому что просто ничего никому никогда не советую, я может и буду когда советовать тайно, но тогда мне придётся стать тайным советником, а туда не всех берут.
умненькое (перепост, а откуда - не скажу).На одной из веток этого форума довольно взрослый участник поинтересовался у меня: «А собственно о чем писал этот самый Кафка, которого тут упоминают? В школе его не проходили, вопрос не ясен» В той ветке отвечать неуместно – там по бизнесу обсуждение. А ответить захотелось, так как вопрос просто прекрасен. Вопрос на миллион долларов! Это как спросить, в чем смысл жизни, или если ли бог а свете, или что такое счастье, или о чем писал Франц Кафка
Может быть, мое объяснение будет слишком вульгарным с точки зрения литературоведения, но я понимаю его именно так. И автор вопроса просил изложить попроще
Вообще знакомство с Кафкой у меня началось с Альбера Камю и его «Мифа о Сизифе» Его философская концепция показалась мне бесконечно красивой (мне тогда было 19 лет и большинство философских концепции казались мне красивыми…)
Многие стремятся к тому, чтобы получить доказательства или как-то прочувствовать гармоничность и осмысленность жизни. Вот, например, недавняя местная «эпидемия контента» на тему исторических изысканий господина Фоменко. Как же страстно людям хочется иметь объяснение происходящего, метод, разгадку, доказательство цельности бытия… Нас ведь как в школе истории учили? То средние века, то революция в Париже, то крещение Руси… Не складывалась общая картинка. А тут приходит Фоменко и выкладывает из этой мозаики какой-то сюжет… Наверное, именно определенность, логичность и стройность суждений и завораживали публику в этих глупостях.
Аналогично дело обстоит с историей литературного процесса – когда есть возможность проследить историю литературы от апокрифов до реализма в классической литературе, это тоже завораживает… Только потом, бац, и вам на голову выливают ушат холодной воды в виде модернизма, а затем постмодернизма, в основе которых та самая философия абсурда. И это уже почти про Кафку
Надо иметь виду, что у понятия абсурд есть как минимум два смысла. Ну, примерно, как у слова «идиот» — с одной стороны болезнь, а с другой — жизненное кредо. Так вот, понятие абсурда в трактовке Камю – это философская категория, которая характеризует противостояния между стремлением человека найти смысл жизни и Природой (Космосом, Вселенной… как угодно), которая непознаваема и бесконечна в принципе и по определению. А дальше, собственно, надо выбирать: либо кончать собой (зачем жить, если не за чем), либо создать себе зону комфорта посредством веры в бога, в науку, вообще, выдумав себе какой-то смысл происходящего. И третий путь (правильный, как полагал Камю): найти в себе силы и принять тот факт, что никакого смысла-то и нет. И тех, кто выбрал для себя такое «принятие без смирения» Камю назвал «героями абсурда».
Кафка умер за двадцать лет до того, как Камю написал «Миф о Сизифе». Впрочем, на мой взгляд, это не помешало ему быть «героем абсурда» в трактовке Камю в полной мере.
Отвечая на вопрос прямо, можно сказать, что Кафка писал об абсурдности бытия. Однако, на мой взгляд, нет ничего более гармоничного и жизнеутверждающего, чем «приятие без смирения». А то, как это изложено с художественной точки зрения в его романах… Любые мои слова будут лишними.
В частности, на Нивках, некоторые магазины, которые обычно работают до 21:00, закрылись.
На местном рынке — огромные очереди. Люди в основном скупают молочные продукты, мясо и крупы. Несложно заметить, что цены резко подскочили.
В супермаркете на улице Саратовской на полках почти пусто. Из магазина исчезли молоко, яйца, хлеб, спички и соль, а также крупы.
— Львов — это Украина?
— Нет, это другая страна была, СССР называлась
Киевляне и жители ближайших окрестностей были заблаговременно извещены и приглашены.
С объявлениями в других местах (в частности, на нашем сайте) я медлил и оттягивал сколько мог.
Теперь совершенно ясно, что презентация отменяется и откладывается.
По всем известным причинам.
Как и другие культурные мероприятия (например, вечер памяти Б.Окуджавы), которые должны были проходить в центре города.
На какие сроки все это переносится?
Да, очень может быть, что и навсегда.
В декабре-январе я писал для себя заметки о событиях в Киеве.
И даже собирался опубликовать их на своей авторской странице.
В том числе, и как ответ на вопрос, который в свое время задавал Леонид Борисович: «Объясните, что происходит в Украине?».
Но теперь и мне самому эти заметки уже кажутся слишком вегетарианскими…
• соответствие названия тексту,
• насколько полно раскрыт сюжет,
• насколько глубоко проработаны персонажи,
• стиль,
• язык,
• легкость чтения,
• достоинства и недостатки,
• выводы.
Процесс создания рецензии
Восприятие произведения — непосредственно-эмоциональный акт коммуникативного общения с произведением;
• Размышление над прочитанным, увиденным, услышанным;
• «разъятие гармонии» (по В. Г. Белинскому) — практическое осуществление анализа, то есть определение темы и идеи произведения, системы образов, выражающих замысел художника, структурно-композиционных особенностей произведения, характера конфликта как его движущей силы, своеобразие языка и стиля;
• Собственно написание текста.
Анализируя конкретное сочинение, рецензент обязан вписать его в художественный процесс, в художественную традицию, художественную моду. Сделать это можно с помощью разных подходов:
• на жанровом уровне — анализируемый роман соотнести с эволюцией жанра;
• на биографическом уровне — рассматриваемую вещь вписать в творческую биографию художника;
• на тематическом уровне — сопоставить разработку художником определенной проблемы с тем, что уже сказано по данной теме;
• на уровне образов — показать эволюцию героя в системе образов мирового искусства (или данного отрезка времени).
«Искусство не общедоступно. Оно нуждается в культурном посреднике. Даже лучшие 10 рассказов и 20 стихотворений года, собранные под одной обложкой, не вызывают немедленный фурор в широкой аудитории», — говорит в «Журналистике мнений» Л. Костюков и настаивает на том, что «рецензия — культурный объект, отсылающий нас к новому объекту искусства». Для определения целевой функции рецензирования автор, как и мы, рассматривает литературную рецензию и ставит два вопроса:
1) Читал ли адресат книгу, которая рецензируется? 2) Советуем ли мы ему её прочесть?
Первый вопрос рассматривается следующим образом: ответ на него позволяет различить послесловие и предисловие. Послесловие актуально при менее динамичной культурной ситуации, нежели нынешняя — например, оно активно использовалось в Советском Союзе, когда все читали приблизительно одно и то же и не было нужды своевременно знакомить читателя с новинками и помогать ему ориентироваться в разнообразии, каковое мы имеем на данный момент. Сегодня рецензия в виде послесловия — редкий случай, в ней нет необходимости.
Второй вопрос Костюков решает однозначно: отрицательные рецензии не нужны: «Я для себя так определяю место отрицательной рецензии в современном процессе: подойди к 637-му стеллажу, залезь на 8-ю полку, найди 268-ю книгу. Нашел? Так вот, не бери её.» Негативная ориентация в океане изданий абсурдна.
Кроме того, положительная рецензия имеет в своей основе впечатление читательского восторга, говоря иначе, глубокий литературный контакт или, говоря проще, литературу. Факт искусства. Отрицательная сообщает нам об отсутствии контакта. Отсутствии чуда.
При подготовке публикации рецензент может активно привлекать элементы исторического, психологического, социологического анализа, что сделает выступление более актуальным, более весомым.
9 Они — это не мы
Может быть, мое объяснение будет слишком вульгарным с точки зрения литературоведения, но я понимаю его именно так. И автор вопроса просил изложить попроще
Вообще знакомство с Кафкой у меня началось с Альбера Камю и его «Мифа о Сизифе»
Многие стремятся к тому, чтобы получить доказательства или как-то прочувствовать гармоничность и осмысленность жизни. Вот, например, недавняя местная «эпидемия контента» на тему исторических изысканий господина Фоменко. Как же страстно людям хочется иметь объяснение происходящего, метод, разгадку, доказательство цельности бытия… Нас ведь как в школе истории учили? То средние века, то революция в Париже, то крещение Руси… Не складывалась общая картинка. А тут приходит Фоменко и выкладывает из этой мозаики какой-то сюжет… Наверное, именно определенность, логичность и стройность суждений и завораживали публику в этих глупостях.
Аналогично дело обстоит с историей литературного процесса – когда есть возможность проследить историю литературы от апокрифов до реализма в классической литературе, это тоже завораживает… Только потом, бац, и вам на голову выливают ушат холодной воды в виде модернизма, а затем постмодернизма, в основе которых та самая философия абсурда. И это уже почти про Кафку
Надо иметь виду, что у понятия абсурд есть как минимум два смысла. Ну, примерно, как у слова «идиот» — с одной стороны болезнь, а с другой — жизненное кредо. Так вот, понятие абсурда в трактовке Камю – это философская категория, которая характеризует противостояния между стремлением человека найти смысл жизни и Природой (Космосом, Вселенной… как угодно), которая непознаваема и бесконечна в принципе и по определению. А дальше, собственно, надо выбирать: либо кончать собой (зачем жить, если не за чем), либо создать себе зону комфорта посредством веры в бога, в науку, вообще, выдумав себе какой-то смысл происходящего. И третий путь (правильный, как полагал Камю): найти в себе силы и принять тот факт, что никакого смысла-то и нет. И тех, кто выбрал для себя такое «принятие без смирения» Камю назвал «героями абсурда».
Кафка умер за двадцать лет до того, как Камю написал «Миф о Сизифе». Впрочем, на мой взгляд, это не помешало ему быть «героем абсурда» в трактовке Камю в полной мере.
Отвечая на вопрос прямо, можно сказать, что Кафка писал об абсурдности бытия. Однако, на мой взгляд, нет ничего более гармоничного и жизнеутверждающего, чем «приятие без смирения». А то, как это изложено с художественной точки зрения в его романах… Любые мои слова будут лишними.