Общее впечатление от рассказа: похоже на конспект по 90-м годам. Причём конспект во всех смыслах: с одной стороны, вкратце схвачены узнаваемые детали, с другой — манера изложения. Над текстом надо работать — главным образом в стилистическом и синтаксическом смыслах.
Про эпизод с девушкой уже всё сказали. Наверно, это самое загадочное место в рассказе, высший смысл которого остался вообще никому непонятен. Я — не исключение. Клетчатый — нечто среднее между чёртом Ивана Карамазова и Коровьевым — мне, как ни странно, понравился — как что-то типа запоздавшего привета из преисподни. Правда, приглашал он не "пасом" к игре в шахматы, а "пассом", автор. А вот этот момент меня смутил:
Анна Ивановна бросилась на колени перед сыном.
— Я умоляю, брось ты это поганое дело, не позорь меня! Вернись на работу!
Вот где Вы видели стоящую на коленях перед своим сыном мать? В каком сериале?
Тут можно пройтись ещё по многому — кое-где с запятыми проблема — но на фоне имеющегося это — технические мелочи. Рассказ однозначно нуждается в доработке. А лучше всего — в полном переписывании. С учтёнными замечаниями от Комментатора № 44.
Заметный рассказ, однако. Столько людей, столько мнений… И хвалят его, и ругают. Значит, есть за что.
Много умных, хороших мыслей высказали.
Язык рассказа и вправду хорош. И читается гладко — это верно. У рассказа масса достоинств. И один большой недостаток. А недостаток в том, что он неправильно называется.
Если б название рассказа было «Сказка про Ляльку» — тогда да, всё было бы на своих местах. И ругани было бы намного меньше. А так… рассказ называется как называется, отсюда и такая полярность.
Пару дней назад мы с Комментатором № 30 весьма душевно поговорили на тему «Одноногая собачка (она же — слезодавилка) в литературе». И пришли к выводу, что сама по себе слезодавилка — это нормально. По идее, половину классики можно отнести к ней. Дело только в двух вещах: кто как это всё воспринимает и кто как этому всему верит.
Автор говорит, что всё «основано на реальных событиях». Ну, слегка приукрашенных. Верю. Приукрасить можно любой момент в рассказе. Может, девушка была не такой уж современной и выражалась поизысканней. Может, наследники были не такие злодейские. Может, квартира на Арбате была не так богато обставлена. Или собака была не до такой степени аутистом. Может, наследство оказалось не таким богатым. Да всякое может быть. Но веры всему этому у меня нет.
Сомнительно мне и то, что советские «женщины с фигурой балерины» зарабатывали столько, что могли себе позволить на пенсии в российской действительности иметь такую квартиру:
Квартира оказалась, согласно Варькиному описанию, помесью музея и лавки старьёвщика. Гнутые ножки старинных буфетиков и стульев с бархатными сиденьями выпячивали царапины на лаке, совсем как мои шкафчики из ДСП, но гордо, с аристократическим пренебрежением к юным собратьям из двадцатого века. Плюшевые портьеры с кисточками хитро скрывали дверные проёмы и покорёбанные филенки.
Особенно в наше время, после пережитого принудительного подселения, коммунальных квартир («На тридцать восемь комнаток — всего одна уборная») на том же Арбате, войны, послевоенного сноса старых зданий и т.д. Кстати, автор, всё-таки не «покорёбанные филенки», а «поцарапанные».
Сомнительно мне всё это богатство, неизвестно откуда взявшееся — в долларах да в национальной валюте…
Вроде и ни к чему не придерёшься. И злодеи такие — убедительные. Вот смотришь на них, и веришь: да, в Москве только такие и живут. И девушка убедительная — вся такая отзывчивая, современная, неунывающая… И добро обязательно победит зло — как и положено. Ну в самом деле, не всем же жить так, как бедной Нате или Ларисе из прочих конкурсных рассказов.
Всё хорошо. Вот только не стану я отдавать свой высокий балл этому рассказу. В нём слишком много сериала. Не Донцовой, не женского детектива, даже не Москвы, которая слезам не верит. А самого обычного сериала для домохозяек, которые штампуются по сотням в год. О плохих богатых и добрых бедных. И о том, что богатство всегда будет наказуемо тем, что перейдёт к бедному. Ненасильственным путём. По доброй воле.
Уж простите меня, автор, за моё неверие. Вы хорошо пишете, спору нет. Но «Три возраста мечты» и то звучит намного убедительней, чем «Сказка о Ляльке». Чем-то чем-то отдалённо она мне «Дело Каина» напоминает. Может, схожей тематикой, может, такими вот сериальными корнями… Впрочем, это ж целиком мои проблемы, я это понимаю.
Может, врач надевал его специально для героини? Ну, вроде как обозначить — я врач.
Элементарное правило гигиены не позволяет расхаживать врачам по улицам в белых халатах. Правило условное, конечно, и очень формальное, но всё равно оно есть.
Это понимать как то, что Вы считаете возможным ту видимость счастья. счастье-подражание, на котором, в принципе, могла бы остановиться Аграфена, не пробудись в ней стихия чувств?
Да, я это и имел в виду. Вы правильно всё истолковали. Была ли бы она счастлива… Волей-неволей напрашивается вопрос: что есть счастье и что есть суррогат счастья? Как отличить одно от другого и можно ли его отличить? Всегда ли эмоционально-чувственные потрясения от каких-либо связей, подобных связи художника и Аграфены, равны настоящему счастью?
У каждого будут свои ответы — это вечные вопросы. Я, например, к подобным проявлениям отношусь слегка скептически. Не потому, что я не верю в возможность счастья — верю, конечно же. А потому, что после эмоциональных потрясений, которые принимаются за счастье, порой остаётся пустота. Когда находишься внутри — тогда да, можно себя почувствовать счастливым человеком. Особенно женщине, у которой эмоциональная и чувственная сфера более развита. А когда попадаешь наружу, когда волна сходит, зачастую приходит ощущение пустоты и чего-то… эфемерного, что ли. Обманчивого.
Я пока не вижу в концовке именно чувств. Стихию — вижу. Порыв — вижу. Но это всё на уровне эмоционального восприятия и потрясения. Более глубокое, если оно вообще предполагалось автором, осталось за кадром. Оно и должно там остаться- это материал для другой истории.
Можно. Но Вы уже обобщаете, и таким образом наша дискуссия выходит за рамки рассказа, согласитесь. Тут-то речь идёт о вполне конкретном проявлении и представлении о счастье. Здесь в его основу положено подражание. Способно ли оно вызвать чувства такой степени, о которых Вы говорите?
Да и вы, наверное, слышали сентенции типа: «Я сажаю на даче картошку! На даче надо сажать картошку! Все нормальные люди сажают на даче картошку! Кто-то не сажает на даче картошку?! Не верю! Это дурак, или лодырь, или психический, потому что все нормальные люди сажают на даче картошку!»
Ну одно-то с другим совсем не связано. Просто я всегда полагал, что самоассоциация себя с каким-либо героем и его поступками на уровне «смог ли я бы так» — это действительно удел молодёжи и даже в большей степени подростков, когда они только начинают адаптацию к социуму и ищут себя, свои модели поведения. Для взрослых людей это признак уже некоей остановки в психическом развитии.
Примерять — вряд ли. Если человек знает, что не сможет поступить, предположим, как Дмитрий Нехлюдов, станет ли от этого его поведение для человека менее убедительным?
Я, конечно, беру крайние случаи и из высокой литературы, но смысл-то понятен.
Это не совсем плоскость эмоционального восприятия, хотя это Ваше замечание правильное. Дело, скорее, в вопросе веры читателя автору. В рамках этой слезодавилки. Можно написать так, что действительно будешь плеваться дальше, чем видишь — и от подачи рассказа, и от образов его героев, и от конструирования сцен. А можно и мелодраму написать на высоком убедительном уровне. Мне кажется, просто должно быть всё очень достоверно не столько в фактическом плане, сколько в психологическом. Достоверность психологическая способна с лихвой перекрыть даже фактические ляпы — если они не вопиющие, конечно.
Вроде нет. Там просто изменено содержание.
Общее впечатление от рассказа: похоже на конспект по 90-м годам. Причём конспект во всех смыслах: с одной стороны, вкратце схвачены узнаваемые детали, с другой — манера изложения. Над текстом надо работать — главным образом в стилистическом и синтаксическом смыслах.
Про эпизод с девушкой уже всё сказали. Наверно, это самое загадочное место в рассказе, высший смысл которого остался вообще никому непонятен. Я — не исключение. Клетчатый — нечто среднее между чёртом Ивана Карамазова и Коровьевым — мне, как ни странно, понравился — как что-то типа запоздавшего привета из преисподни. Правда, приглашал он не "пасом" к игре в шахматы, а "пассом", автор. А вот этот момент меня смутил:
Вот где Вы видели стоящую на коленях перед своим сыном мать? В каком сериале?
Тут можно пройтись ещё по многому — кое-где с запятыми проблема — но на фоне имеющегося это — технические мелочи. Рассказ однозначно нуждается в доработке. А лучше всего — в полном переписывании. С учтёнными замечаниями от Комментатора № 44.
Не за что
Заметный рассказ, однако
. Столько людей, столько мнений… И хвалят его, и ругают. Значит, есть за что.
Много умных, хороших мыслей высказали.
Язык рассказа и вправду хорош. И читается гладко — это верно. У рассказа масса достоинств. И один большой недостаток. А недостаток в том, что он неправильно называется
.
Если б название рассказа было «Сказка про Ляльку» — тогда да, всё было бы на своих местах. И ругани было бы намного меньше. А так… рассказ называется как называется, отсюда и такая полярность.
Пару дней назад мы с Комментатором № 30 весьма душевно поговорили на тему «Одноногая собачка (она же — слезодавилка) в литературе». И пришли к выводу, что сама по себе слезодавилка — это нормально. По идее, половину классики можно отнести к ней. Дело только в двух вещах: кто как это всё воспринимает и кто как этому всему верит.
Автор говорит, что всё «основано на реальных событиях». Ну, слегка приукрашенных. Верю. Приукрасить можно любой момент в рассказе. Может, девушка была не такой уж современной и выражалась поизысканней. Может, наследники были не такие злодейские. Может, квартира на Арбате была не так богато обставлена. Или собака была не до такой степени аутистом. Может, наследство оказалось не таким богатым. Да всякое может быть. Но веры всему этому у меня нет.
Сомнительно мне и то, что советские «женщины с фигурой балерины» зарабатывали столько, что могли себе позволить на пенсии в российской действительности иметь такую квартиру:
Особенно в наше время, после пережитого принудительного подселения, коммунальных квартир («На тридцать восемь комнаток — всего одна уборная») на том же Арбате, войны, послевоенного сноса старых зданий и т.д. Кстати, автор, всё-таки не «покорёбанные филенки», а «поцарапанные».
Сомнительно мне всё это богатство, неизвестно откуда взявшееся — в долларах да в национальной валюте…
Вроде и ни к чему не придерёшься. И злодеи такие — убедительные. Вот смотришь на них, и веришь: да, в Москве только такие и живут. И девушка убедительная — вся такая отзывчивая, современная, неунывающая… И добро обязательно победит зло — как и положено. Ну в самом деле, не всем же жить так, как бедной Нате или Ларисе из прочих конкурсных рассказов.
Всё хорошо. Вот только не стану я отдавать свой высокий балл этому рассказу. В нём слишком много сериала. Не Донцовой, не женского детектива, даже не Москвы, которая слезам не верит. А самого обычного сериала для домохозяек, которые штампуются по сотням в год. О плохих богатых и добрых бедных. И о том, что богатство всегда будет наказуемо тем, что перейдёт к бедному. Ненасильственным путём. По доброй воле.
Уж простите меня, автор, за моё неверие. Вы хорошо пишете, спору нет. Но «Три возраста мечты» и то звучит намного убедительней, чем «Сказка о Ляльке». Чем-то чем-то отдалённо она мне «Дело Каина» напоминает. Может, схожей тематикой, может, такими вот сериальными корнями… Впрочем, это ж целиком мои проблемы, я это понимаю.
Комментатор № 31 — был вариант, но поспешил его огласить. Прошу удалить этот комментарий как излишний.
В принципе, могу оставить свой топ по призу читательских симпатий.
1 — Три дня без Даши.
2 — Три возраста мечты.
3 — Дрессировка мечты.
А тут речь шла об улице.
Уже приходил в белом халате. Слишком однозначно предложение составлено.Да и в доме, кстати, если речь идёт о селе, участковые врачи или фельдшеры особо не заморачиваются над халатами.
Да вот, иногда бывает.
У каждого будут свои ответы — это вечные вопросы. Я, например, к подобным проявлениям отношусь слегка скептически. Не потому, что я не верю в возможность счастья — верю, конечно же. А потому, что после эмоциональных потрясений, которые принимаются за счастье, порой остаётся пустота. Когда находишься внутри — тогда да, можно себя почувствовать счастливым человеком. Особенно женщине, у которой эмоциональная и чувственная сфера более развита. А когда попадаешь наружу, когда волна сходит, зачастую приходит ощущение пустоты и чего-то… эфемерного, что ли. Обманчивого.
Я пока не вижу в концовке именно чувств. Стихию — вижу. Порыв — вижу. Но это всё на уровне эмоционального восприятия и потрясения. Более глубокое, если оно вообще предполагалось автором, осталось за кадром. Оно и должно там остаться- это материал для другой истории
.
Можно. Но Вы уже обобщаете, и таким образом наша дискуссия выходит за рамки рассказа, согласитесь. Тут-то речь идёт о вполне конкретном проявлении и представлении о счастье. Здесь в его основу положено подражание. Способно ли оно вызвать чувства такой степени, о которых Вы говорите?
Да, вторая и четвёртая — это впечатляет. Но всё равно… Вы подобное от взрослых людей слышали?
Я, конечно, беру крайние случаи и из высокой литературы, но смысл-то понятен.
Да, неплохой, это правда
.
Это не совсем плоскость эмоционального восприятия, хотя это Ваше замечание правильное
. Дело, скорее, в вопросе веры читателя автору. В рамках этой слезодавилки. Можно написать так, что действительно будешь плеваться дальше, чем видишь — и от подачи рассказа, и от образов его героев, и от конструирования сцен. А можно и мелодраму написать на высоком убедительном уровне. Мне кажется, просто должно быть всё очень достоверно не столько в фактическом плане, сколько в психологическом. Достоверность психологическая способна с лихвой перекрыть даже фактические ляпы — если они не вопиющие, конечно
.