В Мастерской мы много говорим о книгах, иногда говорим о кино, но очень редко упоминаем о театре. Наверное, этот вид искусства сейчас менее популярен, но он был и продолжает быть одним из самых живых, передающихся, что называется «от сердца к сердцу». Я не принадлежу к числу заядлых театралов, хотя был в моей биографии интересный период создания и активного продвижения аматорского театрального кружка, где я пробовала себя в качестве автора пьес, режиссёра и актёра. Колбасились мы с друзьями в этом лет пять-шесть, пока не надоело. Но сейчас речь не обо мне.
Театр со времён Шекспира и Мольера никуда не делся и, вопреки некоторым прогнозам, умирать не собирается. Да, иногда случается уход в попсу (как и везде), но всё же театральная площадка по-прежнему остаётся живой творческой средой, которая объединяет талантливых людей и притягивает зрителя своим неповторимым магнетизмом.
Нашему городу повезло. Уже давно театр возглавляет очень яркий и преданный делу человек. Больше пятнадцати лет у нас проводится международный фестиваль – событие масштабное, значимое. В наш гостеприимный край съезжаются отовсюду. Балуют нас новинками, не обходят стороной столичные мэтры.
В этом году открытие театрального сезона пришлось аж на 20 октября, но зато премьера получилась потрясающей. О ней, собственно, и хочется рассказать.
Обычно я заглядываю в гугл перед тем, как взять билеты на что-то незнакомое, а тут – не сподобилась. На вопрос супруга: «А на что мы идём, о чём спектакль?», ответила примерно как в известном фильме: «Ай, да какая разница!». И с идеей пьесы «Лавина» турецкого драматурга Тунджера Джюдженоглу мы познакомились буквально перед открытием занавеса. Тут меня и накрыло от её глубины…
Небольшая, затерянная в горах деревушка испокон веков до наших дней живет патриархальным укладом. Весной, когда начинает таять снег, над поселением нависает лавина. Она может сойти от любого громкого звука, накрыть разом всю деревню, и тогда никому не спастись. Жители научились соблюдать тишину. В этот период они говорят шёпотом, двигаются осторожно, кутая обувь в тряпки, стараются поменьше выходить. Даже свадьбы проводятся строго в определённые месяцы, чтобы зачатый в брачную ночь ребёнок родился, когда опасность схода лавины уже пройдёт.
Страх довлеет над всеми. Никто не смеет нарушать традиции. За это жестоко карают. Пятьдесят лет назад не выдержала одна пара: сблизились молодые раньше времени и роды начались в период тишины. Чтобы крик роженицы и младенца не разбудил лавину, будущую мать закопали живьём. Таковы местные законы, и жители преданно их соблюдают. Страх формирует характеры местных. Старики с гордостью говорят о том, что «наших» везде охотно берут на работу: мы делаем то, что говорят, соблюдаем закон и ни с кем не спорим. Молодые возвращаются сюда неохотно, в основном приезжают, чтобы помочь родным.
И вот, в наши дни, в одной из семей, где живут три поколения, у невестки начинаются преждевременные роды. Молодые клянутся, что не нарушали закон и не сближались до свадьбы. Их вины здесь нет, но закон неумолим. Каждый член семьи становится перед выбором: донести властям и умертвить молодую мать и будущего ребёнка или сохранить тайну, но тогда погибнут все…
Пьесу о людских страхах, о выборе, о свободе ставил литовский режиссёр Линас Мариюс Зайкаускас с нашими актёрами. Наши очень старались и играли достойно. Не скажу, что меня слишком пробирала игра и передаваемые эмоции, но я не помню, чтобы в театре я так сильно сопереживала идее. Я большой скептик, меня трудно увлечь и завлечь, не люблю давящего пафоса, заумного перформанса или рвущих рубаху монологов. Но здесь всякого рода «театральность» отошла на второй план.
Когда сидишь в третьем ряду, понимаешь, что перед тобой загримированный актёр (причем, знакомый до скучающего «о, опять он… ну да, постарше некому было деда сыграть…»), и вдруг начинаешь дёргаться и взволнованно шептать: «Ну, давай, дедушка, давай же! Поскорей развязывай руки и беги!» — это впечатляет. И сердце колотиться, и холодок по телу, а в голове пульсирует: «А как бы я поступила, если...»
Мои искренние аплодисменты героям. Аплодисменты автору, его таланту. Автор вышел на сцену в конце и сказал, что постановка далеко не первая, и пьеса шла на непонятном ему языке, но он не смог сдержать слёз. Я ему поверила.
А театр, как и раньше, ждёт, наполняет, обогащает и не перестаёт удивлять! Браво!
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.