Образ. Знак. Получается, это отметка на тех, кто находится в пограничье между жизнью и смертью. Если позволите, то попробую порассуждать как психолог. Образ — это нечто цельное в нас, отражающее саму нашу суть. Это-то так, однако, в господине Кристофере этих образом целая уйма. Он воровал, напитывал себя чужими знаками и сделался… Ну, пока ещё непонятно, кем именно он «сделался», но чувствую, безнаказанным он не останется. Но вернёмся к образу. Идея забирания чужих даров и наделения себя их образами напомнило мне то же вдохновение. Ведь как оно бывает, увидели мы какого-то человека, не зная почему, но нас начинает дико влечь к нему. Просто пребывая рядом с ним, слушая его, мы напитываемся его духовным амплуа. И вот, в нас уже тот же «образ», который будет стараться ужиться со своими «собратьями», которые уже имеются в нас. Но если и раскрывается тема вдохновенности, то почему же образ проступает лишь на грани жизни и смерти? Неужели, наша истинная сущность приоткрывается лишь тогда, когда нашей жизни что-то угрожает? Поневоле вспомнил такие аниме как Наруто, Блич и т. п., где протагонисты, стоит им очутиться на пороге смерти, тут же высвобождаю какую-то скрытую в них силу. У Наруто — это демон-лис; у главного героя Блича — форма Пустого (не знаю, просматривали ли вы эти произведения, но если вдруг захотите, знайте, в них есть близкое к вашему творчеству )

И последнее. Меня не покидало ощущение, что я читаю не Елену Лещеву, а Стивена Кинга

Манера письма очень близка к кинговской, а также, увидел точную аналогию с его романами. В «Докторе сне» присутствует та же кража чужих сил, когда одни «одарённые» живут за счёт энергии других. Ко всему прочему, стоит ещё добавить и похожесть ваших с Кингом увлечений, а именно, вас обоих интересуют потусторонние силы. У Кинга этой особенностью наделяются больше дети. Не сказать, что вы прямо вот разорвали шаблон, присвоив паранормальные способности взрослым, но, тем не менее, смотрится это чуть посвежее, особенно после кинговского «Института».

Поразило то, что это произведение в Мастерской, в котором я не увидел ни одной ошибки. За это просто вот моё почтение  

К’Меникс не единственные, кому нужны

В начале сильно путаешься, когда читаешь то Аманда, то Мэнди, то Дана, Хелана, Уотер. В общем, требуется некоторая адаптация, чтобы начать различать, о ком идёт речь. Тут я соглашусь с Ариант Илинаром, что лучше будет добавить пролог или хотя-бы краткую биографию тех, кто задействован в первой главе.

Может это только мне показалось, но действия разворачиваются слишком динамично. Роман написан в жанре триллера, я понимаю, что ему должна быть свойственна динамика происходящего, однако, порой сюжет летит с такой скоростью, что моменты, которые действительно заслуживают внимания проходят чуть ли не на вылет.

Шон повернулся к сестре, его взгляд был полон боли и гнева, он упал на колени и просто закричал

Хелена и Аманда пошли к машине.

Особенно зацепила идея с «образом». Но об этом напишу уже в комментарии ко второй главе. Там побольше места для разгула

Вот это и поражает, что создание мира не просто кажется всем притягательным, но и мысли у всех оказываются довольно схожими. Факт, что Толкина и Сапковского вы узнали много позже прекрасно это подтверждает. А то, что роман был написан 15 лет назад так и вовсе поразил

От чего же вы только в 2014 году его опубликовали? Да и обратной связи никто не оставлял… Подозрительно как-то получается. Труд-трудом, а оценок никаких

Всегда обходил, старался скрывать, но вот кому-то всё же удалось вскрыть мою подноготную

Я и впрямь вдохновлялся Lor'ом серии игр Souls, а также Bloodborn'ом (Великий как раз и взят оттуда). На меня в большей степени повлияло творчество Хидетаки Миядзаки, создателя всей этой Souls-Borne серии и до чего мне сейчас радостно! Радостно от того, что на литературном поприще удалось заговорить с кем-то об игровой тематике. При чём, заговорить не в том профанном ключе, когда обсуждается геймплей, а именно с опорой на сюжетный Background. В общем, вы меня приятно удивили и за это, я вам несказанно признателен

«40к», как я понял, это серия Warhammer? Если так, то нет, этим произведением game-dev'a я не вдохновлялся, да и не шибко-то с ним знаком. А по поводу «христианского давления», честно признаюсь, я христианин в той же мере, что и грек времён Античности  Я прочёл много всего теологического, однако, взял от всего по чуть-чуть и создал такую вот, извините меня, «едкую» смесь. Её «едкость» можно будет увидеть в будущих главах, а пока, остаётся лишь поверить мне на слово.

Что ж, дорогой вы мой Лао Цзы, спасибо вам за наставление

Не буду прямо вот со всей уверенностью утверждать, что мы с вами, дорогой автор, на одной волне, но идеи наши и впрямь оказались довольно схожими. Когда я читал про сотворение мира, про Первых, Свет и Пустоту, я то и дело отсылался к моему собственному произведению. Если найдёте время, — думаю, вас это должно заинтересовать, — ознакомьтесь со вступлением к роману «История одного Человека». Само собой, вы заметите не одно отличие, однако, сама идейность, что у меня, что кажется почти единородной. Интересно, что во время своего творчества, Первые понемногу опустошались и теряли они тот самый свет, которым разгоняли мглу. Та же тема с опустошением присутствует и у меня, правда, выражена уже более антропоморфично, так как вместо света, Творец терял свои память, мышление и восприятие, то бишь, способности, как раз и необходимые для созидания. В общем, интересно получилось с вашим произведением. Чем вы вдохновлялись при его написании? Может быть, среди ваших вдохновителей я усмотрю кого-то знакомого?

И да, текст не без ошибок

… маг подошел, налил из графина в турку

… если бы один из них тот, что был самым

… самым не терпеливым

… который по не понятным причинам именовали далеким

… люди молили небожителей о избавлении

… о падение империй, и возрождения королевств

… осознав себя стали осваиваться

… стали заботится о них

Как всегда, сперва об ошибках

… в новый сценарий – следующего дня

… и тут Катя со справедливом упреком

После более серьёзных «Цветных линз», слог «Белого осьминога» вызвал лёгкий диссонанс. Все эти «няш», «вапщета» и т. п. прямо-таки душу терзали  Ох, не привык я к чтению такой «легко выражающейся» литературе, слишком уж она отталкивающая… А как вам самим, приятно ли было писать в таком вот юмористичном — кошмар, и я ещё называю все эти словесные выверты «юмором»?! — ключе?

А теперь по сюжету. Надеюсь продолжить здесь проверку той же гипотезы, о которой я писал вам в комментарии под «Цветными линзами». Итак, Осьминог и Спрут — две стороны одной медали и медаль эта — сам человек, а точнее наша Катя. Спрут напомнил мне ипостась деятельной и постоянно находящейся в услужении обществу личности. Можно сказать, что Спрут — это отражение взрослости, когда как маленький Осьминожек отражает катину детскость: более простой взгляд на жизнь, более сентиментальное отношение к вещам. Кстати, момент с «мояхозяйкаиялюбовьфорэвер» напомнил мне тот жизненный этап, когда я самозабвенно крутился в общественной жизни. Литературные кружки, философские клубы, читальни — всё это было частью меня, так как мною тогда руководил тот же Спрут. Однако потом пришёл черёд и Осьминогу заявить о себе. Беда моя в том, что у меня не получается грамотно сочетать в себе как детскость, так и взрослость; не удаётся быть одновременно и серьёзным, и наивным. Во всём дохожу до крайностей и единственное, когда оба полюса сходятся и начинают помогать друг другу — это когда появляется какая-то серьёзная проблема, не надуманная, не вытянутая из пальца, а действительно, самая настоящая трудность. Для Кати этой «трудностью» была Апатия. Чувствую, Спруту было бы ой как не сладко уживаться с этой чертовкой  Так и у меня, всякая двойственность исчезает, стоит мне встретиться лишь с «настоящим противником».

В общем, вот такие мысли пришли на весь этот счёт. Правда, некоторое всё же осталось непонятным. Почему Катя вдруг увидела Осьминога у своего начальника? Я знаю, что человек способен видеть в другом то, что, либо он в себе не принимает, либо ему этого очень хочется. Но кажется, катин случай иной. То, почему она увидела Осьминога связано с обеими причинами: потому что ей вновь хотелось обрести детскую умиротворённость и потому что она не могла принять Осьминога из-за властвующего над ней Спрута.

Пожалуйста, прошу вас снова углубиться в те смыслы, которые вы некогда заронили в образы своих персонажей. Также прошу вас самой в этот раз определить, насколько мои мысли близки к вашим, а именно, к тем, которые вы когда-то положили в основу этого рассказа. Возможно, как читатель, я слишком много требую, но, — чёрт возьми! — я не я, если не удовлетворю свой исследовательский интерес

Просто вот вау!

Таким «массивом» мне ещё никто из Мастерской не отвечал. Спасибо вам, что так подробно всё описали. И частично, но вам всё-таки удалось ответить, как на вопросы, так и самой гипотезе. Выражаясь научным языком, гипотеза подтвердилась частично. А состояла она вот в чём. Меня дико заинтересовало то, может ли читатель, через свои ассоциации выйти на скрытую самим автором тему. Говоря иначе, возможно ли без знания того, какой смысл заложил в свою книгу автор, прийти к тем же проблемам, которые волновали его при написании. Ответ на первый фрагмент только от части подтвердил моё предположение. Дело в том, что, когда мы стараемся выделить один момент из сотен других, нам хочется, чтобы это заветное мгновение стало для нас новой точкой отсчёта — те же новым началом, к которому стремилась Жанна. Это-то сошлось, вот только, вы смотрели дальше, нежели я. Я задумывался об условиях; вы — о предполагаемом следствии. Я увидел лишь метод, как обрести новую жизнь. Вы же были готовы спрогнозировать результат от достижения этой самой жизни. Если я немного не прав, прошу поправить меня.

Касаемо второго фрагмента, то здесь уже получше. Предположение подтвердилось. Ну хорошо, буду честен с вами. Подтвердилось где-то процентов на 85. Опять та же беда: я увидел тема жёсткого распорядка и узкозоркости, но ваша интерпретация указывает не просто на узость внимания, но и на потенциальное развитие. Вы сказали, что развитие Ильи после ухода Жанны не исключено, а значит, снова мыслите в развивающем ключе.

Что в первом фрагменте, что во втором — в обоих вариантах мои ассоциации отставали от вас. С одной стороны, это и печалит, но с другой, разве не здорово, что обнаружилась такая вот странная и, в тот же момент, занятная закономерность? Скоро прочту другую вашу работу и также поделюсь пришедшими ко мне мыслями. Тогда снова «сверимся», чтобы уж точно понять, надумал ли я чего или действительно вышел к чему-то большему?

P. S. До чего же приятно, когда удаётся пообщаться с автором. Вот читаешь ты «Фауста» или «Божественную комедию», задумываешься, что значит тот или иной символ и до чего же сильно порой накатывает грусть, что господа Алигьери и Гёте уже почили, а вы, дорогая Лило здесь и готовы помочь мне в моё поиске. Спасибо вам

*Смиренно принял стиль твоего письма*

Сперва по ошибкам.

И все чудится, что кто-то или что-то там, снаружи есть

… символ на окошке, и возможно услышать

… а вот молодежь и забывчивых — только так учить

… давно почившим вновь присоединится к живым

… будто стонет жалобно кто снаружи

Честно говоря, не во всех замечаниях я уверен. Как-будто бы сама манера письма должна быть немного… Даже не знаю, немного не такой? Это напомнило мне эксперимент одного немецкого писателя. Герман Гессе в одной из своих новелл (сейчас я уже не вспомню название, но знаю, это произведение есть в его «Книге россказней») применял манеру письма известную как барокко. Суть её в том, что повествование строится по таким речевым оборотам, которые были актуальны в эпоху барокко, то есть, четыре столетия тому назад. Когда я читал ту его работу, меня также не покидало чувство, что «это неправильно», «это не к месту» и т. п. С этим хочу спросить, ты здесь тоже практиковала необычный стиль письма?

Сперва по редактуре.

Ещё не может говорит чистое «ч»

Ее полное лицо всегда расплывалось в такой радостной гримасе, что volens nolens, не забывайте, что я адвокат, мне самому хотелось смеяться

Клара, Клара! а теперь помаши рукой Марио

Бросив в стороны зонт и портфель

Но, cara mia! я не могу объяснить тебе

Читая рассказ, мне так ни разу и не удалось полностью уйти в мир фантазий. Это первое произведение, где обыгрывается тема COVID'a и благодаря которой, ко мне так и льнуло чувство сопричастности с настоящим. Других работ с темой пандемии я пока не встречал, поэтому вы, дорогой автор, стали для меня неким первопроходцем

Дорогая Лило, не удержусь и воспользуюсь возможностью проверить одну гипотезу. Надеюсь, вы позволите мне раскрыть карты только после твоего ответа. Пускай же пока сохранится некоторая тайна

Теперь к тексту. Сначала думал, что «вот оно, первое произведение без единой ошибки», однако, не долго длилась моя радость. Увы, но кое-какие шероховатости таки отыскал.

Жанна кивнула ему ответ

Выдохнув последнюю порцию изощренных ругательств, скрытых в притягательной форме русского языка, присущего лишь особам из высшего общества, имевшим за плечами филологическое образование, Анжи, наконец, заметила своего зрителя

Этот ее взгляд, словно она увидела привидение и лишилась дара облекать свои мысли в слова, который ей, по-видимому, был дан самим богом красноречия, специально для этого спустившимся с небес, приводил Жанну в смятение

А теперь непосредственно о сюжете. У меня возникли следующие ассоциации и мне очень хотелось-бы узнать, действительно ли автор закладывал в ту или иную ситуацию тот же смысл, который сумел проследить и я.

Во-первых, это момент, когда Жанна кричала над оврагом. До самого крика, она пыталась заплакать, но у неё ничего не вышло. Я увидел здесь идею осознанного запоминания. Сейчас поясню. Есть моменты, которые мы хотим запомнить, чтобы те надолго остались в памяти. Слёзы — это одно из условий хорошего запоминания, так как всякий плач происходит от какого-то потрясения, будь то огорчение или радость. Ещё Аристотель писал, что философия начинается там, где мы чему-то удивляемся. Так и здесь. Не уж то Вы, Лило, вложили в этот момент с криком ту же мысль, что Жанна намеренно старалась сделать нечто такое, чему пока рано было случаться?

Во-вторых, это фрагмент с мужем, который всегда остаётся глух к тому, что вне его распорядка и интересов. Это напомнило мне параллель со снами. Если жизнь кипит, мы все в делах, то нам нет никакого дела до наших сновидений. Но как только нас покидает динамика, а жизнь почти останавливается, мы тут же, как за спасательный круг, цепляемся за увиденное во сне. Другими словами, для меня здесь открылась тема «глухоты», когда ты слишком увлекаешься не то что собственным амплуа, а скорее распорядком и регламентом дня. Ты строго следишь за наступлением того или иного отрезка времени, когда тебе надо гулять, работать или принимать пищу. В общем, не было ли вложено в образ Ильи этой самой идеи, что следование своим жёстким установлениям, стилю жизни и т. п., многое остаётся на обочине нашего внимания?

Что могу сказать… Тюрьма — это видимо моё

Произведения, где действие происходит в школе, университете, монастыре или в каком-нибудь доме для престарелых, всегда имели свойство очаровывать меня. Связано это со стилем моей жизни. Определённое время для прогулок, определённое время для сна, для принятия пищи… В общем, если посмотреть на мою жизнь со стороны, то она покажется более мягкой формой тех же монастыря или тюрьмы. От этого и работа воспринимается чем-то похожим на «Записки из мёртвого дома» Достоевского. Надеюсь, автор не огорчится, а только развеселится от такого сравнения

И ещё кое-что по сюжету. Очень тронула фраза

Именно не жил, а существовал

Вот он, вот тот рок писателя, который рано или поздно, но обязательно до нас — авторов — таки добирается! Я говорю про непонятное появление опечаток и сюжетных несостыковок даже там, где ты, буквально только что всё досконально осмотрел. Но я рад, действительно рад, что в тексте всё же отыскалась пара ошибок. Именно благодаря им я сейчас и отвечаю на этот комментарий, и благодаря им же, хочу кое-что сказать

Да, не скрою, что текст и впрямь перенасыщен философией. Написал я его от того, что в один момент, в моей мозговой коробочке было столько всего, что не найди я тогда этим знаниям какого-то выхода, они бы разорвали меня изнутри. Такого финала я не смог бы вытерпеть, от чего и был рождён этот рассказик

За орфографию также спасибо

Не переживайте и тем более не надумывайте. Никто вас не «швыряет». Я только старался понять, чем именно вы были питаемы при написании. Однако, забыл добавить кое-что к прошлому комментарию, поэтому выскажусь уже здесь. Для меня так и осталось непонятным, почему образы Джулиано и Рыжего именно такие, какими их видит читатель. Я понял, что они присутствуют не только в «Дворце лилий», но в некоторых других рассказах, однако, даже если учитывать их начало в какой-то другой работе, вопрос мой всё равно не перестаёт терять в весе. Почему же они именно такие? Прошу, только не надо отвечать в духе «просто понравилось, вот и всё». Мне жутко хочется проследить во всём некую психологичность, заметить какую-то закономерность. Надеюсь, вы не сочтёте мой интерес излишне напористым, но увы, ничего не могу с собой поделать

Спасибо за прояснение. Получается, вы движимы желанием пристроить некогда воссозданные образы — образы Джулиано и Рыжего, однако, я и сам страдал от чего-то схожего. Когда я только начал увлекаться литературой, меня увлекало придумывать какие-то новые миры. Всё бы ничего если бы не пара смущавших вещей. Во-первых, я не знал меры в своей фантазии. Одна идея сменяла другую и, в определённый момент, всего придуманного стало столь много, что я попросту не знал, что со всем этим делать. Отсюда же выросла и вторая проблема — это какое-то необъяснимое чувство долга, будто я обязательно должен использовать когда-то созданные видения. От этого мои работы только страдали, ровно как страдал и я. Было видно, что тот или иной персонаж не подходил для какого-то романа, однако, противясь своему чутью, я всё равно вклинивал в работу этот несчастный образ. О последствиях говорить не приходится, так как мои произведения — наглядный тому пример, ибо даже сейчас, после финальных поправок, я продолжаю находить в недочёты, а главное, всегда натыкаюсь на одно и то же, на мысль: «И взбрело же мне тогда в голову включить в историю такого-то героя». Схожее положение я прочувствовал и в вашей работе, так как, раз герои неуместны, то стоит ли их включать в повествование, тем самым, мучая как читателя, так и душу самого произведения?

Дополню комментарий к предыдущей части. Снова же, кажется совсем некстати момент, когда повествование с объяснения каких-то высших материй внезапно переключается на шашлыки. Вот серьёзно, так ли нужно напоминать, кому всё это рассказывается. Мне это напоминание сделало только больнее, нежели привело в чувство. Предположу, что таким своеобразным «возвратом» к реальности, хочется поддерживать читателя как-бы в равновесии, чтобы он не забылся в рассказе Син Натаринэ. Однако, именно забытье-то и спасало меня!

Здесь уже о плюсах. Очень много научных трактовок, много сложновыговариваемых и трудноформулируемых слов. Можно сказать, текст перенасыщен всей этой терминологией. Неологизм на неологизме и пока ты читаешь, многое воспринимается если и не как ветер о стену, то как минимум — ветер сквозь стену. Если и шлифовать эту часть, то стоит поубавить либо число самих определений, либо их сложность. Да, я понимаю, что из-за этого придётся изменять те же определения и во всех последующих главах, однако, на то ведь и находится роман в стадии написания, что многое пока ещё переделывается.

На протяжении всего фрагмента не отпускало лёгкое дежавю, будто вновь взял в руки Ефремова или Лема. Та же падкость на научную фантастику, такие же длинные описания межгалактических пространств. От Ефремова напомнило «Туманность Андромеды» (кстати, здесь эта туманность тоже упоминается) и «Час быка». От Лема — «Солярис».

Со всем вышесказанным, хочу спросить: чем вдохновлялся сам автор, сумел ли я хотя-бы от части угадать его вдохновителей?

Сперва небольшие правки.

… стоял бежевый ИЖ-2715 «пирожок», впереди вдоль проволочного забора...

… закопать этот вход где-то в подмосковной глуши.

Произведения, как правило, притягивают тремя вещами: это стилем изложения, описываемыми пространствами и персонажами. К манере повествования никаких претензий нет. Слог идёт хорошо, внимание не впадает в ступор и не замедляется, словом, сложных моментов для восприятия практически нет. С пространством в этой части пока всё хорошо, но вот с чем точно есть проблемы, так это с персонажами. Понимаю, что возможно хотелось придать героям некоторый колорит, но почему это сделано в столь отталкивающей форме? Когда воображение рисует двух коренастых, страстно любящих пиво, кхм… Даже «джентльменами» их трудно назвать. Скорее это уж такие простые, рабочие мужики, спокойно употребляющие жаргон и не скрывающие, что какую-бы важную тему им не рассказывали, они могут слушать лишь пока заняты чем-то более несущественным, как в нашем случае, Джулиано и Рыжий жарили шашлыки и потягивали, извините меня, «пивасик», пока им объясняли чуть ли не зарождение самой вселенной (это я вскользь задел вторую часть пролога). Такое посредственное отношение в чему-то более глубокому и значимому, такие бытовые манеры… Ох, трудно, трудно переваривать таких персонажей

Даже сам Джулиано упрекает себя: почему-бы не «настроиться на культурный лад?»

Дорогой мой автор, надеюсь, ты не обидишься на меня за высказанное здесь. А если и захочешь посеять обиду, то прошу тебя, замени это противное чувство обидчивости ответом: почему же ты выбрал не столь привлекательных особ? Меня это и впрямь вогнало в некоторый паралич. Ведь существует столько образов, столько интересных и необычных характеров, однако, два ленивых мужа — почему?

Один человек затмевает сотни, а то и тысячи других. И затмить он может лишь тогда, когда это твой человек. У детей слабо развит вкус, они могут заводить знакомства с кем угодно, почти толком не разбирая, с кем и как. Ими движет чувство быть приобщёнными к кому-то. Но чем взрослее мы становимся, тем избирательнее начинаем ко всему относится. Если читатель всего один, но ты уверен, что с готов выбрать именно его вместо десятки других, более поверхностно относящихся к тебе, то делай своё дело на ура. Я не претендую на «читателя», который вот именно твой. Но я уверен — где-то, да есть тот, кто по прежнему ищет и пока всё не может отыскать тебя, твой стиль и твою подачу, которая придётся ему по душе

Про вкусы спорить не буду. Всю свою жизнь питаем лишь платонической любовью и к привычным отношениям отношусь не столь скептически, как с некоторым недопониманием  Может поэтому вся история и показалась мне довольно посредственной. Хочу любви, но какой — сам толком не пойму

Проблема с переходом от настоящего к, как я понял, к прошлому Вот мужчина и девушка беседуют, затем она уходит и вместо плавного подступления, тебя резко перебрасывают на какой-то непонятный диалог. Признаюсь, перечитывал его несколько раз, но так и сумел окончательно понять, о чём там говорится. Кто такой Фёдр, почему он просит ослепшего лейтенанта подождать. Только благодаря аннотации догадался, что речь идёт о том, что прежде чем что-то делать, какое-то предание гласит, что нужно выждать одну неделю. Но для чего ожидать, какое придание? Если суть рассказа в том, чтобы научить не откладывать нужное действие на потом (мужчина не успел высказать девушке свои мысли и в итоге, так больше её и не встретил), то для основной мысли как-то, уж простите, скудно

Но заинтриговать всё же удалось. Удалось хотя бы тем, что рассказ повествует о персонажах из каких-то других историй. С этим крепнет и интерес прочесть другие работы, где, вероятно, как раз и найдутся те необходимые для осмысления этого рассказа ответы. А так, рассматривая это произведение как самодостаточное, увы, не приходится