5 глава. Ночёвка

С Прашей мы проболтали до часу ночи. Мы бы с удовольствием ещё не поспали, но у меня просто слипались глаза. Мы легли. Выключили свет, но сон как-то не шёл.

Тишина. Вдруг тишину нарушает какой-то шум.

«Может это мышь?» — Подумала я и вспомнила, как сама же рассказывала Прасковье и Кире про мышь: «Я сижу спокойно, завтракаю, а тут за моей спиной, со стороны окна раздаётся шорох, я оборачиваюсь, отдёргиваю занавеску, но ничего не обнаружив, продолжаю спокойно есть. И тут, выпрыгивает огромная, размером со слона мышь, и я…»

Не успела закончить свою мысль. Мои думы прервал скрип открывающейся двери.

«Это не крыса»

«Воры!»

Подумали мы с Прашей одновременно.

Подруга видимо решила обороняться и схватила первое, что попалось ей под руку, а под руку ей попалась моя рука.

— Эй… — Начала было возмущаться я, но Прасковья одной рукой зажала мне рот. Я посмотрела на дверь, которая медленно, даже слишком медленно открывалась и крепче сжала Прашину руку. Подруга убрала руку от моего рта и схватила подушку, а я свободной рукой схватила плюшевого медведя. И вот в такой боевой готовности нас застал, заходя в комнату, Дима.

— Ты?! — Одновременно воскликнули мы, выронив из рук своё оружие.

— Что ты здесь… — Я начала повышать голос, но вспомнив, что уже почти полночь, слезла с кровати, выглянула в коридор и, убедившись, что там никого нет, закрыла дверь. После чего мы с Прашей, которая уже отошла от первоначального шока, накинулись на Диму.

— Как ты сюда попал?

— Там дверь была открыта.

— Да, была и ещё неделю будет открыта, у нас домофон сломался, а в квартиру-то ты как попал?

— Я же говорю, там дверь была открыта.

Мы с Прашей с недоумением переглянулись.

— Мусор. — Сказала Прасковья.

— Точно. — Я вышла в коридор и, закрыв дверь из квартиры, вернулась.

— А что с мусором? — Не понял Дима.

— Мы выносили мусор и забыли закрыть дверь. — Пояснила Прасковья.

— Да что ты ему объясняешь? Я вообще не понимаю, что он здесь делает! — Я выжидающе посмотрела на Диму.

— Мне было скучно и я решил вас навестить.

— Навестил? — Спросила я.

— Навестил. — Осторожно сказал Дима.

— Вот и вали от сюда! — Воскликнула я, чуть ли не срываясь на крик.

— Уля. — Прасковья посмотрела на меня с обвиняющим взглядом. То же мне Воплощенная Совесть. И обратилась к Диме. — Она конечно немного переборщила, но Уля права, тебе нельзя здесь находиться. Иди домой.

— Я не хочу. На улице темно и сыро, и холодно.

— А сюда ты как пришёл? — Поинтересовалась я, немного повышая тон.

— Я бежал.

— А обратно добежать слабо? — Я была готова взять Диму за шкирку и выкинуть в форточку.

— Да ладно, Уля! Ну, в самом деле, не выгонять же его. — Вступилась за Диму Прасковья. Её словам вторил звук, бьющих по крыше, капель. И они вместе с Димой посмотрели на меня с щенячьим выражением лица. Всегда ненавидела этот способ уговора, потому что на меня он всегда срабатывал. Сработал и сейчас.

— Ладно. Пусть остаётся. — Дима и Праша вздохнули с облегчением. — Но если его увидит моя мама, вы ей сами будете объяснять, что здесь происходит.

Я забралась на кровать, легла и укрылась одеялом.

— А где… — Начала Праша.

— Я буду спать? — Закончил Дима.

— Ваши проблемы! — Сказала я и повернулась к стене передом, а к ним задом.

— Ну, Уля…

Я закатила глаза и села.

— А что? Наш Ромео недоделанный с собой даже спального мешка не прихватил? — Дима покачал головой. — Ладно, в шкафу можешь взять одеяло и подушку, а на окне плед. Ляжешь на полу. На кровати места нет!

— А может мы с Прасковьей местами поменяемся?

— Ещё одно слово и ты будешь спать на улице! — Заверила его я.

— Молчу, молчу… — Дима достал одеяло с подушкой, постелил плед, но не лёг.

— Что ещё? — Спросила я, освобождая Праше место на кровати.

— Я конечно не хочу жаловаться, но можно выйти? — Мне показалось, или он сам это предложил?

— Вперёд и с песней! Хочешь я тебя подтолкну?

— Не обращай на неё внимание. Она шутит. — Сказала Прасковья, уже во второй раз за день, строго посмотрев на воодушевившуюся меня. Я вздохнула.

— Третья дверь слева. — Сказала я Диме.

Тот благодарно поклонился и вышел в коридор.

— Это нормальный человек? — Спросила я у Праши, когда за Димой закрылась дверь. — Сначала весь день достаёт меня, а потом приходит в час ночи в мой дом только за тем, чтобы нахамить и сходить в туалет!

— Вообще-то хамила ты.

— Я хозяйка этого дома, хочу и хамлю.

— Вообще-то хозяйка дома — твоя мама. — Не согласилась о мной Праша.

— Да какая разница! — Подруга хотела сказать мне какая разница, но ей помешал стук в дверь, не в нашу дверь.

Мы вопросительно переглянулись.

— Ульяна, Прасковья, кто там, выходите! — Раздался из коридора голос моей мамы. Мы снова переглянулись, но на этот раз с ужасом. Минуту ничего не было слышно, а потом в комнату вбежал Дима. Он прислонился к двери попытался отдышатся. Мы вопросительно посмотрели на него, ожидая услышать все подробности.

— Что случилось? — Не дождавшись, пока Дима начнёт рассказывать сам, спросила Праша.

— Я вошёл в туалет, — начал рассказывать Дима. — Стою и…

— Эту часть можно пропустить. — Оборвала его я.

— Хорошо. Я слышу шаги и тут раздаётся стук. Я подумал, что это кто-то из вас, но тут раздаётся голос твоей мамы. — Он указал на меня. — Думаю: «Конец». Но шаги начали удалятся. Я приоткрыл дверь, увидел, что Настина мама на кухне и начал улепётывать, что было мочи. И вот я тут. У меня прям пятки в ноги ушли.

— Пятки в ноги? — Переспросила Праша, и мы рассмеялись. Конечно, пятки в ноги ушли, потому что сердца у некоторых нет.

«Если бы у него не было сердца, — начала защищать Диму Совесть. — Он бы в тебя не влюбился!»

— Пронесло. — С облегчением сказала Праша.

Разве это любовь — это издевательство какое-то!

Я неожиданно разозлилась. И на Диму с его внезапно вспыхнувшими чувствами, на себя, не способную ответить на эти чувства, на Прашу, за то, что она постоянно лезет не в своё дело, и на Совесть, за то, что она у меня есть.

— Пронесло?! — Воскликнула я. — Да если бы этому придурку…

— Ульяна, у вас там всё в порядке? — Раздался из кухни мамин голос.

— Да, мам, всё в порядке! — Ответила я, поглядывая на Диму и Прашу и думая с кого бы из них начать, когда мама ляжет спать. Но какими бы ни были мои планы им было не суждено сбыться:

— Подойди ко мне, пожалуйста!

Я чуть ли ни скрипя зубами вышла из комнаты, оставив её чуть приоткрытой.

— Давай ложится спать. — Раздался голос Праши.

— Да, мам?!

— Ты что делаешь? — Опять Прашин голос. Что он делает?

— Доченька, подойди пожалуйста!

— Ну не буду же я в джинсах спать. — Он что? Раздевается что ли?

— Мам, я не могу! Я спать хочу!

— Ну что ты не снимаешь? — А она что — ждёт не дождётся что ли?

— Не знаю. Никак.

— А вы уже спать ложитесь? Тогда: Спокойной ночи!

— Давай помогу. — Чем она ему там помогать собирается? Я открыла дверь и перед моими глазами возникла картина маслом. При чем реальная такая картина маслом, «Возвращение блудного сына» называется. В качестве блудного сына предстаёт Праша, расположившаяся на коленях перед Димой, а Дима в свою очередь выступал в роли всепрощающего отца. Вот только в отличие от картины, находящейся в Эрмитаже, эта пара ещё и двигается. Праша дёрнула рукой и с Димы упали джинсы. Я закрыла дверь. Не дай Бог, мама ещё это увидит.

— Что здесь происходит? — Во мне опять начал просыпаться зверь.

Дима и Прасковья наконец-таки заметили меня и переглянулись.

— Уля, у него просто молнию заело, и я… — Начала оправдываться Праша.

— Не надо! Давайте вы опустите все подробности, и мы просто ляжем спать.

— Уже! — Сказал Дима и нырнул под одеяло.

— А свет кто выключать будет? — Возмутилась я.

— Это ваши проблемы. — Передразнил меня Дима, но всё-таки встал и выключил свет. Мы легли на кровать и сразу уснули.

***

На следующий день я проснулась не из-за того что зазвонил будильник, а из-за того что кто-то попал мне ногой в грудь.

— Прасковья! — Возмутилась, подумав, что это подруга, но потом вспомнила, что Праша лежала к ней лицом и чисто физически не смогла бы дотянуться. Тогда я открыла глаза и вскрикнула.

На кровати ногами о мне и Прасковье лежал Дима, а его нога тянулась к Прашиной груди. Я правда хотела помешать, но не успела и Праша с криком проснулась.

— Уля! — Воскликнула она, подумав на меня, но открыв глаза увидела, виновника.

— Дима! — Он не отреагировал. Мы возмущённо начали его пихать в бока.

— Ой, ну что вы делаете… — Дима извивался как уж, а мы всё тыкали его в бока, пока окончательно не убедились, что он проснулся.

— Это ты что делаешь?!

— Что ты делаешь на кровати?

— На полу было холодно.

— И ты вот так вот за просто лёг на кровать? — Уточнила я.

— Во-первых я лёг головой в другую сторону, а во-вторых я спрашивал разрешения. Вы не возражали.

— Ха, ха, ха.

— Я спать. — Объявила Прасковья и плюхнулась на подушку.

— А сколько сейчас времени? — Спросила я, рыская по кровати в поисках телефона.

— Шесть. — Известил меня Дима, найдя мой же телефон.

— Отдай! — Потребовала я, отбирая у Димы мобильный. — А ты просыпайся! — Обратилась я к Праше, расталкивая её.

— Почему просыпайся? — Возмутилась подруга. — Шесть — это же рано! От твоего дома до школы пять минут ходьбы.

— Шесть — это рано. — Согласилась я. — Но вот из-за этого, — я махнула рукой в Димину сторону. — Мы должны уйти так, чтобы моя мама нас не заметила, а она просыпается в шесть тридцать.

Праша неохотно встала и начала одеваться. Мы с Димой последовали её примеру, через двадцать пять минут все были умытые, одетые и с хорошим настроением, так как все эти двадцать пять минут мы обсуждали события вчерашнего вечера.

Когда я начала открывать входную дверь, начала открываться ещё одна дверь, дверь в мамину комнату.

Быстро и нервно открыв дверь, я выпихнула Диму.

— Уже уходите, девочки? — Спросила, вышедшая из комнаты, мама. — Не рано?

— Нет в самый раз! — Заверила я её и вместе с Прасковьей вылетела из квартиры.

Мы вышли из подъезда и пошли в сторону школы.

— Рано. Школа закрыта. — Заметила я. — Надо где-нибудь посидеть.

— Да, надо. — Согласилась Прасковья. — Тем более я кушать хочу.

— Ага. — Поддакнул Дима.

— Пойдёмте в кафе. — Предложила Праша, останавливаясь напротив него.

— Пойдёмте. Чур, платит Дима. — Мы с Прашей со смехом вошли в кафе. — В качестве морально компенсации!

Диме ничего не оставалось делать, кроме того, как пойти за нами и мысленно подсчитывать убытки. Будет знать с кем имеет дело, когда в следующий раз решит искать себе бесплатную гостиницу!