2. Памела, Лате и амбиции

− Заходи! − донесся до Матти голос, в котором он узнал своего вчерашнего сонного собеседника. Теперь голос вроде был бодрее, но все еще казался простуженным.

«Не хватало только бацилл подхватить», − недовольно подумал Матти. − «О чем люди думают вообще? Спят до полудня, болеют… А в это время другие покоряют чарты MTV!»

Он осторожно спустился в темное полуподвальное помещение. Живое воображение Матти тут же подсунуло ему несколько красочных кадров из фильмов ужасов, где в похожих подвалах обитали маньяки, которые только и охотились на таких, как он, молодых, красивых, всеми любимых. Но на первой попавшейся двери обнаружился плакат с полуголой Памелой, и он облегченно рассмеялся. Не вешают маньяки на стены Памел. Да и вообще, увидел он эту пышногрудую красотку, и настроение сразу стало лучше. Как будто старого доброго родственника встретил, а впрочем, все может быть: говорят, у Андерсон дедушка был финном…

− Входи, входи! − вновь позвал его простуженный голос. Матти придал своему лицу одновременно драматичный и в то же время располагающий и приветливый вид (как ему самому казалось), распахнул дверь с Памелой и, наконец, узрел свою будущую армию, своих боевых товарищей, с которыми он будет шагать к славе бок о бок, тех, кто будет оправой для бриллианта его таланта.

На армию они, правда, были не очень-то похожи. За исключением рослого бородатого парня в бандане, они выглядели не очень-то воинственно и угрожающе. Да и этот тоже, вроде такой здоровый, а выражение лица какое-то укуренное, добродушное. Грязные патлы неопределенного серого цвета, борода топорщится во все стороны, не первой свежести майка с Джимми Хендриксом, под которой скрывался оформившийся пивной живот − лицо Джимми Хендрикса было слегка искажено. Рядом с ним на раздолбанном диване сидел худой парень со слегка отросшими рыжеватыми волосами, аккуратно стянутыми в хвост, лицо его было серьезным и чуть напряженным, хотя он тоже нацепил на себя приветственную улыбку. Тонкие руки, тощие ноги − прямо скелетон Джек какой-то! В представлении Матти его будущие соратники все должны были быть секс-символами, не такими красивыми, конечно, как он сам, но все же и не такими обычными. А вот третий парень ему понравился − он был похож на эльфа: очаровательное патлатое создание, большеглазое и с улыбкой от уха до уха. Лицо − совсем юное, свежее, слегка наивное. Небольшое колечко в изящно изогнутой брови и еще одно − в носу. Вот он − то, что надо, в самую точку. И сразу видно, славный чувак. Они с Матти явно станут самыми близкими друзьями в группе, будут доверять друг другу свои тайны, брать в туре один номер на двоих, бухать как черти и, тайком пробираясь к остальным участникам группы, писать им на лбу неприличные слова несмываемым маркером.

− Йуусо, − представился бородатый простуженным голосом.

− Антти, − протянул ему руку тощий парень, поднявшись с дивана.

− Матти, − ответил Матти, не спуская глаз с «эльфа». Его воображение всегда любило забегать вперед на сто километров, а то и больше. Он уже видел, как они вместе с этим симпатягой дают интервью каналу Yle, дружески подшучивают друг над другом, хохочут, ерошат друг другу волосы…

− Лаури, − эльф улыбнулся еще шире и заправил темную, явно крашеную прядь за ухо. − Ла́те.

Когда они станут близкими друзьями, они смогут звать друг друга Ла́те и Ма́те. Отлично.

Но для начала надо расставить все умляуты над ä.

− Это ты вчера звонил? − хохотнул Йуусо, пожимая руку новоприбывшему. − Мы, честно говоря, не ожидали…

«Ну а как же. Иногда сложно поверить в такую удачу», − подумал Мате, то есть пока что Матти. И, чтобы не терять время даром, он извлек гитару из чехла и вдохновенно ударил по струнам. Играл он великолепно, в своей голове он прямо-таки видел их мысли − огромные неоновые буквы «ВОТ ЭТО ДА»…

Он исполнил им немного из старой доброй рок-классики, а под конец даже сыграл невероятно красивую песню своего собственного сочинения. Названия у песни пока что не было, но была мелодия, цепляющая, оригинальная. Матти все ждал, что вот-вот придут и слова под стать этой великолепной музыке. Но пока единственное, что пришло, это:

− That’s what I need! Your cold bloody lips!

Впрочем, и эти слова ему казались вполне подходящими. Просто их было слишком мало, чтобы считать это полноценной песней, и поэтому ничего он петь не стал. Он закончил и остановился, давая ребятам прийти в себя для выражения восхищения.

Но Йуусо был так сдержан в своих эмоциях!

− Ничего так, а петь-то ты можешь? − он почесал затылок и уселся за барабанную установку.

− Что? Петь…− растерялся Матти.

Лате подхватил бас:

− Йуусо что, не написал, что нам еще и вокалист нужен? Наш Рейнард, ха, он кончился…

Вот черт, к такому он не был готов. Матти как-то не задумывался о том, чтобы петь. Он был уверен, что и это у него выйдет на все сто, но… Он собирался быть лидером, фронтменом, сонграйтером, идеологом, богом и царем, но никак не вокалистом!

− Нет, − промолвил молчавший до сих пор Антти. − Вы же решили, что никто не придет, если узнают, что у нас даже петь некому. И я сразу сказал, что это очень тупо…

Йуусо перебил его:

− Хэй, Матти, петь-то будешь?

А с него от неожиданности вдруг слетела вся уверенность. И навалилось полное разочарование. Все-таки он вчера был не в себе. Притащился вот в столицу, ничего толком не разузнав, а тут выясняется, что даже группы-то никакой нет. А куда ему с такими амбициями деваться, если он даже петь не желает?

− Хэй, − Лате подошел поближе и участливо посмотрел на него снизу вверх своими яркими зелеными глазищами. Прелестный маленький эльф, но, очевидно, не бывать им Лате и Мате…

− Ты совсем не поешь, да? − грустно спросил он. − Наверное, надо было быть точнее в том объявлении. Но мне понравилось то, что ты играл, ну вот эта, в конце…

А, какого черта. Приехал, так зажигай! К тому же, никогда не знаешь, какие скрытые таланты скрыты в тебе. «Талантливые люди талантливы во всем», так, кажется, говорят.

Матти прошел к микрофону. Он обхватил стойку руками, встряхнул волосами, сверкнул своими синими очами на воображаемый зрительный зал, выдержал эффектную паузу. Затем он с нежностью приник к микрофону, почти целуя его, как это делал Вилле Вало на своих ранних концертах, прикрыл глаза, еще раз встряхнул головой, стараясь унять волнение. Наконец, губы его шевельнулись:

− That’s what I need! Your cold bloody lips!

И неважно, сколько слов было спето, главное − как.

Он посмотрел на остальных сияющим взглядом.

− У вас есть вокалист, ребята!

− И это вся песня? − хмыкнул Антти.

− Зато очень подходит к нашему названию! А Матти ее еще допишет, правда? − Лате восторженно захлопал в ладоши.

Нет, все-таки какое у него шикарное чутье на людей! Сразу определил себе в этом дурдоме родственную душу. Вон Лате тоже понимает, что его песни гениальны, даже если они не закончены.

− А как вы называетесь? − поинтересовался он у своего новоиспеченного лучшего друга.

− «Dead Pam», − охотно ответил Лате. − Видел, у нас там висит Памела? Она − наш талисман. Один раз она приснилась мне, только лицо ее было бледным, губы — синими, она была так хороша, куда лучше, чем живая… − лицо эльфоподобного басиста вновь озарила радостная улыбка до ушей.

Кажется, Матти ошибался: маньяки все-таки вешают на двери Памел.

− Я иногда размышляю о красоте смерти и увядания, ведь это так вдохновляет, правда? − Жизнерадостный голос Лате и его энергичный тон совершенно не вязались с тем, что он говорил. − Я думаю, мертвая Памела должна быть у нас на обложке.

− А давайте выпьем! − воскликнул Йуусо, перекрывая этот поток готических фантазий.

Они набросили куртки и высыпали на улицу, где уже начался самый настоящий буран. Массивная фигура барабанщика уверенно устремилась вперед, прокладывая путь для всей команды сквозь сугроб, худощавый Антти держался рядом, словно опасаясь улететь на Аландские острова от очередного порыва ветра, а Лате, продолжая чарующе улыбаться, ухватил его под руку. Все равно быть им Лате и Мате, ну и что, что его новый лучший друг малость странноват?

В «Илвесе» было очень уютно сидеть и накачиваться пивом, в особенности когда за окном творился этакий снежный апокалипсис. Группа «Dead Pam» была укомплектована полностью и теперь наслаждалась жизнью. Матти уже видел памятную табличку, что скоро будет висеть над этим столом.

«Вот тут они решили собраться!» − будут восклицать люди, показывая на нее. − «И вот тут Матти Хассельгрен и Лате Лааксо сделали эту фотографию!»

Фотография, кстати, была чудо до чего хороша. Они сидели на полу, крепко обнявшись и показывая в объектив «козу». Лица их излучали уверенность в завтрашнем дне и просто сияли, Матти догадался наклонить голову и получился неплохо, а у Лате вышел крупноватым подбородок, но это было не страшно. Перевернутый стол делал фотографию более живой. На заднем плане виднелся Антти, закрывший зачем-то лицо ладонью, и охранник, спешащий к ним со всех ног.