«Эгертон… Эгертон! Тебе тут письма. Из Лондона.» — разбудил меня рядовой Смит. Он кинул мне в лицо два мятых конверта. Я лихорадочно принялся их распечатывать. Словно вся моя жизнь зависела от содержащейся в них информации… Да, близится рождество. На нашем участке фронта, у города Ипр, пока что тихо. Надеюсь, немцы не начнут обстрел в сочельник. В любом случае, пока другие солдаты получают открытки из дома, еловые ветви и теплые вещи, я тревожно читаю новости служанки Бетти о состоянии моего сына, подогреваясь угощениями старины Брэдли. Сегодня почта пришла раньше (обычно письма доставляли к ужину).
«Без изменений…» — на этом я отложил бумаги в сторону. Написанное далее не представляло для меня никакого интереса. Это прохладное зимнее утро я встретил абсолютно без настроения. Несмотря на то, что около меня вертелся Брэдли, разгоряченный доставленным из Англии элем, как безумный тараторя мне на ухо о рождественских вечерах в пригороде Лондона, я не обращал внимания. В очередной раз я сомкнул веки, без страха думая о смерти, с ужасом вспоминая дни и годы. Сдерживая слезы, я взывал к небу, что казалось беспросветной пеленой над траншеей. Те несколько месяцев пролетели медленно и мучительно, моментами скучно, но какая разница, когда деньги говорят!? Работать на заводе за 20 пенсов в день (едва хватает. На лекарства (на которые я возлагал особые надежды) не было денег и вовсе) или сидеть в составе «армии Китченера» (во 2-ой британской армии), получая больше, чем мог наскрести рабочим? Все не просто так! (Хотя иногда я чувствую, как сильно я ошибаюсь…) Я вспоминал многое, от начала до рокового моему счастливому отцовству дня, пытаясь понять чем я заслужил такое наказание…
«Я Джон Эгертон— уроженец английского города Бат, графства Сомерсет, на реке Эйвон. Мой отец— Уэйн Эгертон, разорившиеся акционер, мать— Молли Эгертон, работала прислугой в доме сэра Баррингтона, банкира компании "Ллойд". Мы ели сводили концы с концами. Весь доход, как это стыдно не звучало, висел на хрупких плечах миссис Эгертон. Отец подыскивал заработок. Баррингтон платил мало. Он и на этом не остановился. Несколько месяцев он не платил от слова совсем. Большая нужда заставила мою мать пойти на кражу. Что ещё больше ухудшило наше положение. Мне пришлось пойти работать в малом возрасте. Я торговал газетами на улице. От скуки сам читал, так пристрастился к общественной жизни. Из прочитанных газет делал оригами, на игрушки денег у нас не было. Так и вырос, а там и по фартингу на институт накопили. Мои родители отпустили меня в Лондон. Там я и выучился на инженера. От работы мало удовольствия, но получка в 250 шиллингов была приемлемой (верно, что была). В свободное время, помню, читал "News of the World" и "Daily Mail", курил, писал стихи (вскоре стал получать еще пару лишних шиллингов, публикуясь издательством). Отдыхал я ближе к вечеру. Самая моя любимая часть дня! Позднее встретил и женщину, что полюбил всем сердцем. Но та оказалась стервой. Прожив 10 лет в браке, она нашла меня скучным и ушла к владельцу предприятия с годовым оборотом в сотни тысяч фунтов стерлингов, оставив на моих руках 5-летнего сына— моего единственного, драгоценного Сэма… Он не был тогда болен. Клянусь перед богом, не был! Но 13 год все изменил… Меня уволили (был неприятный для огласки скандал), а мой маленький ангел упал с райского облака на дно дьявольского котла…» — я тихо шептал, схватившись за стриженную голову. Брэдли вздохнул, сев мне под бок. Я почувствовал тепло от его тела. Мне стало немного спокойнее. Я поднял голову на Брэдли. Тот рассматривал мое письмо.
«Знаешь, что в ночь с 24 по 25 можно в небе услышать завораживающее пение, похоже на завывание ветра? Это ангелы. Они и смеются, и плачут, воспевая Христа. Чем больше горящих глаз снизу будут обращены к небу в эту ночь, тем больше они будут смеяться. Смех ангелов — это счастье. В нем заключается вся наша жизнь… Улыбнись!» — говорил он мне, дергая меня за пуговицы шинели. Его лицо выглядело серьезно и убедительно. Я не сказать, что улыбнулся, покривил уголки рта. Брэдли было этого достаточно, чтобы заключить меня в объятия.
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.