ОДИНОКАЯ И НЕОЗАБОРЕННАЯ

Тетрадь третья

ОДИНОКАЯ И НЕОЗАБОРЕННАЯ

***

Изгнанный из ада бес

И лазутчик забугорный,

Словно чёрт, от сажи чёрный,

Как и чёрт, с небес

Угодивший в русский лес,

Коротали у костра

С вечера и до утра,

А с утра до вечера

Ночь за ночью, день за днём,

И все спорили о том,

Кто из них,

Лазутчик или бес,

Больший тут имеет вес...

Чёрт копытом в грудь стучал:

— Это я всё просчитал,

И творить добро — моя идея,

А не цеэрушечного прохиндея!

Но лазутчик возражал:

— С этакой идеей я с небес

Угодил вот в этот лес.

Ты же, падая сюда,

Безыдейным был тогда!

На своём стоял изгнанник ада:

— Шире мыслить надо!

А хорошая мысля

К нам приходит опосля.

И придумал я хитро:

В пику сатане творить добро.

Вот побесится пройдоха

В чёртовом своём аду

Всем нечистым на беду!

И когда-нибудь он кончит плохо:

Милостив господь,

Но милости господни —

Не для преисподни.

И лежим мы здесь, под елью,

С благородной целью...

Лапы ели — вроде крыши...

То, что ниже в этой нише,

Стало нам постелью.

Ничего, что колко,

На сухих иголках.

День за днём

Мы здесь вдвоём

У подножья ели

Предаёмся лени...

— Наша лень так далеко зашла,

Что уж нам не до добра и зла...

И сказал изгнанник ада:

— Надо нам на той неделе

Съехать из-под ели.

— Крышу настоящую нам надо.

— И такую я найду!

Я наслышался в аду,

Как на этих сотках

Пышным цветом расцвели

В импортных обносках

Озаборенные куркули...

— Ну, а как насчёт красоток,

У которых ум короток,

Как у миниюбочки подол?

— Наконец в твоём мышлении

В нужном направлении

Мозговой процесс пошёл.

Есть одна тут баба Флора,

У которой нет забора,

Соответственно ума, —

Так сосед её, Кузьма,

Отвратительный весьма,

Объясняет всем соседям

Непригодность этой дамы

Для сельхозпрограммы.

Вот мы к ней и съедем.

— Если женщина одна —

Феминисткой быть должна.

— Это точно, феминистка.

Мужиков к себе и близко

Никогда не подпускала,

Потому и чёрствой стала.

— Как же к ней я подойду

В огороде и саду

В темпе, так сказать, ускоренном?

— Да она не озаборена!

— Феминистка же она —

Агрессивной быть должна!

— Твой предшественник с двумя нулями,

И не первый, а седьмой,

До чего ж до баб был злой!

С ходу бы решил задачу

Ту, что нынче твой смущает ум,

И имел бы женщину и дачу.

У тебя — другая, видно, школа,

Если киснешь у подола.

И зачем забросили болвана

В огороды из-за океана!?

Не найдёшь красивше бабы

Среди тысяч огородниц

И гламурных модниц.

Хоть умом ты слабый

Постарайся всё ж понять:

Разве что слепой

Может устоять

Против женщины такой.

Тут сказал я бесу:

— Я уйду из лесу!

Чёрт бы, бес, тебя побрал!

Ты меня достал.

Я отличник разведшколы,

И ко многому готов.

Ты ж — не только без мозгов,

Но ещё — бесполый.

— Если б не был я бесполым, —

Бес мечтательно сказал. —

Я бы для секретной школы

Ребятишек настрогал.

Но тебе я помогу,

Как смогу.

Прежде чем я изгнан был из ада,

Бог турнул меня из рая.

Так что, представляя

Всю премудрость

Огорода-сада,

Я не сомневаюсь,

Что за виды

Есть у девственной Флориды

На фруктовые гибриды,

И готов я райский опыт свой

С грешной повторить землёй.

— Райский с яблочком эксперимент?

— Нет, лазутчик Женя Бент,

Без нуля седьмой агент.

Тактику я применю свою...

Вряд ли на бесплатных сотках

Незамужняя красотка

Чувствует себя в раю.

И хоть у неё крепка рука,

Но поймёт она своим горбом,

Невозможно женщине без мужика

Жить сельскохозяйственным трудом.

*

**************

К содержанию этого романа я имею чисто редакторское отношение. Рукопись ко мне, кто читал Пролог, тот знает, попала случайно, и когда повествование идёт от первого лица, то забугорный садово-огородный лазутчик рассказывает сам о себе, не маскируясь под некое безликое третье лицо.

Но и в третьем лице он рассказывает сам о себе.

А вот врёт или, мягко говоря, фантазирует — судить не берусь.

В той стране, которую уничтожило передовое человечество, у меня не было ни бесплатных соток, ни дачи с тёплыми бассейнами морской и пресной воды.

Впрочем, ничего такого у меня и теперь нет.

********************************************

*

Широко разинув рот,

Шёл народ на огород!..

Садовая частушка огородников, старорежимная

***

Вот тандем по интересам

— Симбиоз шпиона с бесом-

К огородам вышел лесом.

Тёмной ночью шли они.

Натыкались в темноте на пни,

О валежник спотыкались,

Матерились и ругались.

В гневе Бент терял рассудок,

Но и бесу было не до шуток.

— Это наше время суток, —

Пояснял он Бенту втихаря. —

Не расстраивайся зря.

Я такой же, как и ты, пропащий:

Мне из этой захламлённой чащи

Не уйти теперь назад

В опостылевший всем ад.

Встали мы на скользскую дорогу.

Даже чёрт сломать здесь может ногу

Или шею в темноте свернуть.

Но мы сами выбрали свой путь,

И не надо чертыхаться!

Надо нам, товарищ Женя Бент,

Так сказать, терпения набраться,

И продолжить свой экспримент.

*

Так ли было или нет,

Я не знаю правильный ответ

И не буду тень

Наводить здесь на плетень.

Только в тот же день

Завелась на листьях мразь,

Расплодилась. Прижилась.

Стали листья вянуть,

Ажно страшно глянуть.

Тетка Флора впала в шок:

Плакал яблочек мешок!

А она имела виды

На фруктовые гибриды.

По своей нехитрой смете,

Только начал сад цвести,

Думала в своем бюджете

Д-Е-бет с кр-Е-дитом свести.

И такая вот напасть —

Разевай поширше пасть...

Со слезами на глазах

Флора сплюнула в сердцах:

— ПрА-сти, Господи-Исусе!

Не в моем арго был вкусе.

Зажаргонила со зла:

Тля до сленга довела...

А ведь я имела виды

На фруктовые гибриды

И мешок приберегла...

Думала, хоть и смешком,

В люди выберусь с мешком...

Без огласки, понемножку

Богатеть начну...

И вот —

Разевай пошире рот! —

Вся надежда на картошку.

А я яблочки люблю!

И вздохнула тетка Флора,

И направила на тлю

Взгляд, исполненный укора...

***

А соседи были глухи

К воплям старой девы,

Записавшейся в старухи,

И фруктовые напевы

Никого не развлекали.

Все они, как и она,

От рассвета до темна

Счастье дачное искали...

Но случался перебор…

Доползут до вытрезвителя,

Словно раненные звери,

И давай ломиться в двери,

Требуя на предъявителя

Койко-место и пинки...

*

А потом сидят уныло,

Проклиная все, что было

Ими выпито с тоски.

*

*Разум мутят мужикам

(Многократно)повторенные сто грамм.

Да, плохая с ними шутка,

Если алкоголь лишит рассудка.

А бывает и молодка

На них действует, как водка.

Собственная лишь жена

Мужа в чувство приводить должна.

И еще, конечно, отрезвитель… И на ноги ставит, и человеческий облик возвращает, и все — за свой счет.

...

*

Но нельзя ломиться в дверь

Без финансовых потерь.

И уже в своем бюджете,

Дачные счастливцы эти,

ДЕбет с крЕдитом состыковать

Не могли, едрена мать.

Ну, так что же, деньги любят счёт.

И когда невпроворот,

Так сказать, своих забот,

То кому какое дело,

Что тля где-то обнаглела.

***

Лишь сосед на смежной даче

Посмотрел совсем иначе

На соседскую беду.

У соседей на виду

Превратил он флорин шок

В издевательский смешок

И кричал издалека:

— Слушай, баба, мужика!

Возвела бы ты забор!

Без забора что за двор!

Он открыт любым ветрам,

Крохоборам и ворам.

Подожди, ужо из леса

Выйдут два иль три балбеса

И тебе устроят шмон —

Не поможет и ОМОН!..

*

«Этот изверг не иначе

Одичал совсем на даче...

Трудно женщине одной

На земле своей родной.

От иванова движения

Бабам нет спасения.

Ишь ты, дедушка Мичурин,

Всех настроил на садовый лад,

И теперь мудрец и дурень

Свой заводят сад...»

И вздохнула тихо Флора,

Глянув в сторону забора.

Но поправила платок

На груди своей высокой...

Без особого намека.

Да какой мог быть намек!

Просто так.

На всякий случай...

Чтоб подчеркивал он лучше

Высоту ее грудей...

И совсем не для людей

Ненавистного ей пола,

Ну и не для частокола...

А сосед надменным взором

Тут же — шарк издалека,

Из-за своего забора,

По платку… его узорам...

По периметру платка...

Флора усмехнулась даже:

«Старый хрен, а все туда же...

Хоть не числюсь я в красотках

На своих бесплатных сотках,

А от женского позора

Нет надежного забора...»

И сказала Флора вслух:

— Не мужик ты, не петух,

И давно уже потух!

А в уме держи ты прочно:

Связь с соседкою — порочна!..

— Ты не смейся над Кузьмой —

У меня кураж есть свой.

Не из знатных Флора дам,

И наверняка придётся нам

И в жару, и под дождем,

Так сказать, идти вдвоём.

Через сад и огород

В комунизм свой народ

Наша партия ведёт!

Флора аж осатанела,

Как теперь ее задело.

С кем куда бы не идти,

С этим ей — не по пути!

Одичал бесспорно тут

И созрел на дачный блуд...

И сказала Флора гневно:

— Я, конечно, не царевна.

Но любой аристократке,

Стоит мне покинуть грядки,

Сто очков я дам вперёд!

Независимо и от того,

Как куда и как кого

Наша партия ведёт.

Продуктовую программу

Не осилить нам с лопатой...

А была бы я богатой...

На британских островах

Разносила бы я в пух и прах

Ненавистную мне и убогую

Огородную идеологию.

— Хоть на вид ты и невинная,

Но уж больно агрессивная…

Коль на ум тебе пришёл

Петя-Петя-петушок,

То процесс уже пошёл.

Напряги мышление чуток

И сообрази сама,

— Много тут ненадобно ума —

Что в своей головке держит кура

Убегая, словно дура,

От объятий петуха?

Ну, не надо хмуриться.

Ведь известно, курица

Не боится смертного греха.

Флора топнула ногой:

— Огородный ты изгой!..

*****************************************************

Это теперь на дачах чего только нет, и у каждой — своя охрана.

А тогда чего только не было. И света, и газа, и дорог. На своих бесплатных трёх-четырёх сотках каждый устраивался, как мог.

И были садово-огородные участки на неудобицах, в глуши, вдали от жилых массивов.

*****************

***

Вновь тандем по интересам

— Симбиоз шпиона с бесом —

К огородам вышел лесом.

*

Эх, яблочки наливаются,

И картошка вся в цвету!

Огородники стараются

Озаборить тут

Светлую свою мечту.

И сказал шпиону бес:

— Меркантильный интерес

Сгубит мощную державу

Нам с тобой на славу.

Это дедушка Мичурин

Всех настроил на садовый лад,

И теперь мудрец и дурень

Свой заводят сад,

Заодно поносят старика.

Так сказать, издалека

Бьют его и в хвост и в гриву

За такую инициативу.

От Сократа

И до нынешнего века

Всем известно, как лопата

Оболванивает человека.

Ну, а наше дело — правое,

С горькою отравою!

Лишь за лес зайдёт луна,

С бутылём и прямиком

Ты к Кузьме заходишь в дом...

— Ночь безлунная темна.

В темноте такой,

Да в глуши лесной,

Даже бес сломает ногу,

Пока выйдет на дорогу.

Может, будет лучше

Нам не нарываться

На несчастный случай,

А утра дождаться?

У меня такая драма:

Темнотой пугала мама,

И боюсь я темноты.

— Нет, лазутчик Женя Бент,

Без нуля седьмой агент!

Как бы тут не упирался ты,

Но придется слушаться меня,

Раз моя взяла.

Только чистые дела

Делают при свете дня,

Полагаясь в них на помощь бога.

— Полагаю, что не надо

Бесу, пнутому из ада,

Не по делу так уж много

вспоминать всевышнего.

Ведь не зря внушают нам,

Чтобы мы по пустякам

Не склоняли его имя

Со своими

Планами плохими.

— Как сказал Онищенко,

Главный санитарный врач:

Тёртый ты калач

И убмйца, и подлец,

И развратник, наконец.

Миссию свою ты выполняй

И поменьше рассуждай!

Разве я не говорил тебе

О превратностях в моей судьбе.

Прежде чем я пнутым стал из ада

Через травму зада,

Пнул господь меня из рая,

Откровенно полагая,

Что лишь в чёртовом аду

Я себя найду,

И к пинкам не прибегая.

— Ну, а ежели Кузьма

Уже выжил из ума

И в последний раз

Положил свой глаз

На бесхозную кривляку

И затеет драку?

— Всё быть может

И по мненью твоему.

Но надеюсь, ночь тебе поможет

Обскакать Кузьму.

Я же сделал всё, что мог, —

Не в восторге будет бог.

И признаюсь честно:

Не хлебнувши лишнего,

В этом месте неуместно

Вспоминать всевышнего.

Не отсутствие забора

Стало яблоком раздора,

А достала куркуля

Расплодившаяся тля.

От нотации к нотации,

Он дошёл до конфронтации.

Злее нет теперь врагов,

И союз Кузьма готов

С кем угодно заключить

Лишь бы Флоре досадить.

Ну, а та — наоборот.

И как представляется то мне:

Сдать в аренду может огород,

Лишь бы досадить Кузьме.

— Интерес, похоже, равный.

— А для Флоры главное

Переплюнуть это равное.

И для этого ей справный

И не своенравный

Человечек нужен.

По ночам он будет мужем,

А за прелести ночей

Будет гасторбайтерить у ней.

Ты кумекаешь хоть малость?

— И понять был рад,

За какую шалость

Пнул господь тебя из рая в ад.

— Выбрось это всё из головы:

Победители всегда правы.

Прочно ты в своём уме держи,

Что для достиженья цели

Без особой канители

У чертей все средства хороши.

По другому нам нельзя.

По верёвке времени скользя,

Со времён далёкой старины

Мы со всеми,

С этими и с теми,

В состоянии войны.

И скажу я без булды:

Ты, конечно, не награда

Ей за дачные труды.

Не такого бы ей надо!

Только в ситуации такой,

Чтобы свой сберечь покой,

И такому будет рада.

Ты представься ей кинологом

И за дачным пологом

Объясни ей, что к чему...

Если ты до баб охоч —

За одну сумеешь ночь

Развенчать Кузьму.

Опростоволосишься ты там —

Дом другой искать придётся нам.

Ну, а черти, знаешь сам, —

Существа бесполые.

Потому-то по ночам

Не мешают спать чертям

Даже бабы голые.

— Да уж, с этакою рожею

В эту ночь погожую

Даже на дела негожие,

Даже пнутому заказан путь,

И придётся мне рискнуть.

******************************************

****

Ближе к ночи смотрит Флора,

У которой нет забора,

Соответственно — ума,

Как считает то Кузьма,

Бес несет издалека

К ней чужого мужика.

Но когда нет своего

Тут и удивляться не-че-го.

Флора, вспомним не со зла,

Старой девою была.

«Это что ж еще за дядя

ПрЁт нахрапом, на ночь глядя!?

Здесь без света, без воды

Я в полшаге от беды.

А вокруг такая тишь…

Наши чертовы старухи

По ночам ужасно глухи.

Так что, если закричишь,

То на вопль твой в ответ

Здесь никто не включит свет,

И в ноль два не позвонишь...

Вот что значит нет забора!»

Засифонила тут Флора:

«Зря фасонила перед Кузьмой —

Интерес отстаивал он мой.

Может, малость грубовато,

Так сама в том виновата:

Я сбивала с помощью платка

С панталыку мужика...»

А пришелец в тот же час

Зубы выставил, как напоказ,

И прищурил один глаз:

— Ну зачем такие страхи!?

Ты пока что не на плахе,

И не надо голову терять.

*

«… Весельчак, видать, мужик,

И нахальничать привык.

Сколько баб тут пострадало,

А чертям всё мало.

Без надежного забора

Нравственно паду я скоро.»

И сказала Флора вслух:

— Мой костёр давно потух.

Пристаёте вы к бедняге:

У меня одни тут передряги,

И, в отличие от куркуля,

Тут неозаборенная я.

А вокруг такая тишь,

И глухой непроходимый лес.

Тут ходить не надо и к астрологам —

Чуть чего не доглядишь,

И за дачным пологом

Вместе с бабой может оказаться бес.

Между нами:

Вы, случайно, не с рогами?

— Обижаете, мадам.

Я обманываю сам.

И замечу вам я кротко:

Ни одна еще красотка

Мне пока что не наставила рога.

Флора рассмеялась:

— Жаль,

Что такая вот у нас мораль.

И на вид как будто бы строга,

Но что не мужик, то и… рога...

А ведь каждый на дороге,

Приставая к женщине чужой,

Думает, что он безрогий.

Ну, а я — почти что феминистка!

Мужиков и близко

Никогда к себе не подпускала,

Потому и девой старой стала.

Не способна я на срам.

Агрессивным мужикам

Агрессивно заявляю:

— «Проходите мимо, стороной!

Не пытайтесь флиртовать со мной.»

И кричу я каждому злодею:

«Плохо я собой владею!

За себя не отвечаю

И сейчас залаю!»...

Хоть не числюсь я в красотках

На своих бесплатных сотках,

Но отбоя нет от кавалеров!

— При таких манерах

И амбиции такой,

Чтобы дачный обрести покой,

Надо быть собакой злой.

И тебе исключительно повезло:

Доги-бульдоги — моё ремесло.

Положись на опыт мой.

Надо только ночь с кинологом

Провести за дачным пологом.

Можешь не ходить к астрологам, —

Выйдешь утром из своей хибарки

Злее самой злой овчарки...

Не подходит? Что не так?..

Без кинолога никак

Ты не вникнешь в суть собак.

*

Стушевалась женщина немного:

— Был бы у меня забор —

У вас не было б предлога

На фривольный разговор.

— Всё, хозяюшка, наоборот!

Для хорошего обзора

Хорошо, что нет забора,

Соответственно — ворот.

Ах, с таким поджарым экстерьером

Ты могла бы быть примером

В нашей элитарной кинологии,

Где любимые четвероногие,

Вроде как английские бульдоги,

Аж с трудом переставляют ноги.

— Вы глазастый, спору нет.

Хоть далёк ещё рассвет,

Несмотря на недостаток света,

На плохое освещение,

Оценили вы с лихвой,

Глаз слегка прищурив свой,

Всё моё телосложение.

Я по облику и по натуре

Сухощава и стройна.

У меня во всей фигуре

Вся моя концепция видна.

Но и вы — мужик что надо.

В самый раз для огорода-сада.

Всё же, несмотря на это.

Не могу не дать совета:

Прекратите охмурение.

Кончится моё терпение —

Тотчас кликну я Кузьму.

Что там ваши доги-шоги!

Уносите лучше ноги —

Или прямиком к нему.

Злее нету здесь собаки,

А ух как охочь до драки...

— Я давно знаком с Кузьмой.

Собутыльник Кузя мой,

И к нему шёл с пузырём.

Но смотрю: ты тут одна,

И прелестна, и стройна.

Дай-ка, думаю, вдвоём,

Мы с ней вечер проведём.

— Вот что значит, нет забора!

Был бы у меня забор,

Хоть на выдумки вы скор,

Для такого разговора,

Где одна — на двух мужчин,

У вас не было б причин.

Мужики устроены хитро,

И Кузьма — не исключение,

Подтверждает изречение:

Седина в бороду — бес в ребро.

И, как истинный мужик,

Агрессивничать привык.

— Ишь как закобЕлился!

И в тебя нацелился?

Ну, вошёл в охоту,

А у самого супруга есть.

Это — пятая, по счёту,

В перестройку будет шесть.

— Не стоит наш профсоюз

На охране брачных уз! —

И вздохнула грустно Флора,

Глянув в сторону забора. —

Я — не членка профсоюза,

Потому наверняка

Буду против мужика

Для внебрачного конфуза.

А у вас, похоже, на уме

То, что отравляет жизнь Кузьме,

Чем он тут за частоколом

В состоянье полуголом

Каждодневно досаждает мне?

— Если хочешь не сойти

С истинного, так сказать, пути —

Не поддайся сгоряча

На уловки Кузьмича.

— На садово-огородный флирт

Мужиков настраивает спирт.

А у вас такой пузырь!

Вы, конечно, не упырь,

И Кузьма далёк от упырения.

Но на пару с ним, как упыри,

От зари и до зари

Будете сосать до одурения,

Припав к горлу пузыря,

Эту гадость втихаря.

Тут уж станет не до шуток,

Если зелье помутит рассудок.

Грустно устремила Флора

Взгляд, исполненный укора,

На вместительный сосуд,

Из которого ханыги тут

Самодельный спирт сосут.

— Ты не убивайся так.

Сделай ставку на собак.

У меня есть на примете

Пёс, как будто ничего.

Ты за небольшие тети-мети

Можешь взять к себе его.

Он — несветская порода,

Да она и не про нас!

А для сада-огорода

Сторож будет в самый раз...

*

*****

Среди ночи, среди тьмы

За забором у Кузьмы

«Две гитары жалобно заныли...»

Только пели что есть мочи

Не про чёрные там очи.

А лужённые две глотки,

После вылитой в них водки,

На бесплатных сотках

Изрыгали в тьму:

«Живёт моя красотка

В высоком терему...»

Без свечи,

во мраке ночи

Экономя на огарке,

Не смыкала Флора очи

В темноте своей хибарки.

И прислушиваясь к голосам,

Понимала, кто и почему

Больше всех надрался там,

И корила втихаря Кузьму.

«Эх, Кузьма!

Сожалею и весьма...

Может, ты мужик что надо

Для любого огорода-сада,

Только интеллект, похоже, твой

Не поладил с головой.

И сидишь ты за забором

Мелкобуржуазным крохобором,

Только пялишься на баб,

Ну а сам давно ослаб,

И, как пень рогатый в клетке,

Досаждаешь ты соседке...»

Флора глянула в окно:

На дворе уже темно.

«Эх, напьются — разойдутся...

И пока не разойдутся,

Ночь бессонную одна

Коротать она должна.»

Ну а к ней неслось из-за забора

В исполнении того же «хора»:

«Во саду ли, в огороде

Ничто не загородит

Дорогу молодцам!»

«Врут безбожно.

Но понять их можно...

\Многократно\ повторённые сто грамм,

Мутят разум мужикам,

И плохая с ними шутка,

Если алкоголь лишит рассудка.

Обращусь-ка я к старухам.

Есть у нас, по дачным слухам,

Ведьмы старые что надо.

Без ОМОНа и без яда

Могут пьяного урода

Отпугнуть от огорода.

У заборов их нарву

Отворотную траву.

Этой страшною травой

Я завешу свою дверь

И косяк украшу свой.

Ни один двуногий зверь

Не войдёт тогда в мой дом

С мыслями о рандеву...

Впрочем, можно только днём

Полагаться на траву.

Ну, а в сумерках, во мраке...

Сослепу иль с пьяных глаз...

Ну, и нравы же у нас!

И не обойтись мне без собаки.»

*******************