Квест тщеславия - Katriff

Неохотно расступаясь, собравшиеся в огромном зале люди пропускали только что прибывшую гостью. Проходя мимо притихшей толпы, незнакомка с удивлением рассматривала потрескавшиеся, с орнаментом в виде красивых завитков, колонны, подпирающие полукруглый свод. Выложенные возле каждой из колонн разноцветными кусочками стекла человеческие фигуры, словно в мольбе, протянули руки к голубому шару в центре свода. Шар обвивала черная змея, считавшаяся здесь символом судьбы.

— Ничего себе! — неожиданно послышалось из толпы. — Это нечестно! Надеть такое!

Пухленькая девушка в платье с радужными разводами с нескрываемой завистью провожала новенькую взглядом. Она хотела, но страх перед неизвестным не давал ей сделать то, для чего появилась гостья.

— А тебе кто мешает надеть такое? — ухмыльнулся стоящий рядом мужчина с бородой. — А девчонка ничего, молодец! Сразу понятно, зачем пришла!

— Понятно! Видите ли, ему — понятно! — толкнула мужчину локтем женщина в брючном костюме цвета облезлого лимона, оценивающе глядя на костюм девушки. — Ничего еще не понятно! Полночь — далеко!

— Зато с тобой все ясно, — мужчина прочертил рукой в воздухе какой-то одному ему понятный знак, — какой была, такой и осталась. А у этой, может быть, мечта!..

Одобрительно взглянув на мужчину, незнакомка мило улыбнулась, а женщина замолчала, недовольно поджав губы. Ей нечего было возразить. Один раз в году священный камень Шантамани, камень тщеславия, венчающий верхний выступ Щита Ориона, начинал светиться. Заряжаясь от камня силой, щит раздвигался и открывал проход в узкий коридор. Войти в него ровно в полночь, чтобы получить шанс приобрести что-то новое или измениться самому, решался не каждый. Да и кем выйдешь оттуда и с чем — предугадать было невозможно, случалось разное. Женщина в брючном костюме прошла, но осталась прежней и ничего не приобрела. Почему так случилось никто не понимал, а сама «не прошедшая» старалась избегать разговоров на эту тему. «Ошиблась, по глупости сделала. Только там поняла: не нужно мне это — тщеславие, — отмахивалась она от особенно любопытных и назойливых, — и как оттуда выбралась — не помню».

А незнакомка, не обращая внимания на недовольный ропот, плавно взмахнула руками, намереваясь сделать реверанс. Седовласый старец в черном бархатном костюме, сидящий на вычурном кресле, больше похожим на маленький трон, встрепенулся.

— Полно, полно, душенька! — теряясь от такого проявления почтения, замахал руками маг. — Право, не стоит! Лучше назови свое имя.

— Сенис, — просто ответила гостья.

— Сенис, Сенис, — забормотал растерянно старец, — мне не знакомо твое имя и в Книгу судьбы я тебя не записывал. Хотя в нее внесены все дети старше десяти лет. А кто твои родители?

— Не знаю, меня воспитали земледельцы с острова Куоси. Однажды они проходили через наше поселение, и услышали плач. Войдя в дом, земледельцы увидели моих родителей, сидящих за столом перед тарелками с едой. Мертвых.

— Мне очень жаль. А что случилось?

— Мне не рассказывали и запрещали расспрашивать об этом. А вскоре моя приемная семья переехала жить в уединённое место. Это очень далеко от острова Куоси и вашего храма. От прежней жизни осталась лишь игрушка. Я очень скучаю по родителям, и если бы было возможно, то сделала бы все, чтобы их вернуть.

— Понятно. Значит, ты проделала долгий путь, прежде чем попасть сюда? — маг постарался переменить неприятную тему разговора. — А твои приемные родители сегодня тоже…

— Нет, не пришли, и считают, что и мне не нужно было приходить.

— А ты, значит, решила, что нужно? — осторожно поинтересовался маг. — Ты молода и хороша собой, разве только твой нос слишком выделяется на лице. Но люди живут и с худшими недостатками. Так зачем тебе это?

Отказать девушке он не мог, но, как хранитель Щита Ориона, хотел быть уверенным, что ей это действительно необходимо.

— Хочу пройти испытание тщеславием! — вскинула горделиво голову Сенис.

Она не привыкла, чтобы вот так, при всех, обсуждали ее внешность, и раздражение тот час же вспыхнуло, пробуждая желание съязвить. Но девушка сдержалась.

— Я живу в этом храме и служу хранителем уже много сотен лет, и хочу предупредить, что не все попытки заканчивались благополучно, — заговорил хранитель. — Один раз после начала обряда над священным камнем Шантамани взлетело маленькое, серое облачко. Это все, что осталось от вошедшего туда человека. Ты понимаешь, чем рискуешь?

— Да! — казалось, что решимость девушки стала еще сильнее. — Но, я уверена, что пройду!

— Почему уверена? — заинтересовался маг. — Разве ты избранная?

— Нет! — резко ответила Сенис. — Но, проходя испытание, я смогу изменить себя и стать избранной! Это ведь возможно?

— Хм… — насторожился маг, — вообще, конечно, возможно, но шансов мало. Обычно избранными рождаются!

— Я хочу попробовать! — звонкий вскрик отразился от гладких, белых стен и замер вверху. — Ведь если я смогу изменить себя во время испытания, то священный камень Шантамани укажет путь туда, где люди становятся особенными.

— Понимаешь, Сенис, найти этот путь и стать особенной, это не одно и тоже…

— Ты просто не хочешь, чтобы я проходила испытание! Или завидуешь тому, что я решилась попробовать стать избранной, а ты за столько лет — нет! А, может, ты просто боишься, что потом я займу твое место?

— Не смей дерзить! — маг вскочил, сжав губы в тонкую полоску. — Чтобы пройти путь избранного, надо иметь чистую душу…

— А ты сомневаешься в том, что она у меня чиста? — перебила его Сенис. — А ты, значит, совсем безгрешный?

Обступившие их люди испуганно зашумели: эта наглая девица не имеет права так вести себя! Но маг молчал, не сводя с девушки гневного взгляда.

— Музыку! Еще есть время повеселиться! Танцевать! Всем — танцевать! — мужчина с бородой, пристально следящий за беседой, хлопнул в ладоши и вопросительно посмотрел на мага.

Великий хранитель с благодарностью кивнул ему. Действительно, зачем вот так, при всех срываться. А девушку он недооценил — она не так проста, как кажется. Музыканты взмахнули смычками, и седовласый старик медленно протянул руку. Сенис растерялась, в ее планы не входило развлекаться. Но все же, хоть и нехотя, девушка дотронулась до сморщенных суховатых пальцев. Полночь приблизить она не могла. Старый хранитель повел девушку в центр зала, с любопытством взирая на жакет без рукавов. Прикрепленные к плечам жакета железные щитки с острыми шипами настораживали его. Жакет заканчивался чуть выше пояса, и скреплялся рубиновым камнем в желтой оправе. Юбка из кольчужных полос доходила до колен, и предназначалась больше для охоты, чем для танцев. Широкий кожаный ремень с блестящей пряжкой в виде головы быка туго стягивал талию Сенис. И вдруг старый маг с удивлением заметил болтающуюся на поясе игрушку. Прикрепленную простой бечевой к продетому в пояс кольцу, сшитая из темной, блестящей материи змейка с прозрачными глазками, напоминала живую.

— Что это? — громко, так, чтобы слышали все, поинтересовался маг. — Ты до сих пор не рассталась с детством? Понятно, зачем тебе надо меняться, ты хочешь повзрослеть!

Прокатившийся в толпе смешок зажег в сердце Сенис злобу, и на ее щеках проступили красные пятна.

— Я держала эту игрушку в руке, когда меня забирали из родительского дома, она мне дорога, — с вызовом ответила девушка, — и помню, как отец всегда говорил: носи с собой и если опасность не оставит выбора — разорви змею пополам. Ты спасешь свою жизнь, но только жизнь! О душе думай сама.

— Извини, — маг пристыжено склонил голову, — теперь понимаю, что для тебя это важно.

Девушка, высокомерно взглянув на хранителя, замолчала.

— Началось!

Голос женщины в брючном костюме, стоявшей в одиночестве, остановил танцующих людей. Храм являлся продолжением скалы. За креслом мага, между двух колон, разместился гранитный выступ, напоминающий щит. И женщины и мужчины одновременно посмотрели на шероховатый, с неровными краями камень над щитом. Внутри камня разгорался яркий, нежно фиолетовый свет, оживляя его изнутри. Выступ дрогнул, щит разделился на две половины, которые медленно разошлись в стороны.

— Пора, если не передумала. Да, возьми и это, — маг указал на лежащую рядом с креслом подушку, накрытую шелковой тканью, — пригодится.

Сенис сдернула ткань: на красном бархате, отражая свет огней, поблескивал меч. Взяв его, девушка взмахнула, рассекая воздух, потом подняла на уровень глаз и залюбовалась отточенным, закаленным лезвием.

Перешептываясь, люди закачали головами, награждая Сенис неодобрительными взглядами. Девушка, явно наслаждаясь этим, усмехнулась и направилась к щиту. Фиолетовый свет камня ослепил, вызывая боль в глазах, слезы покатились по щекам. Сенис зажмурилась, и перешагнула границу света и тьмы. Щит за ней сомкнулся. Подождав пока пройдет боль, она приоткрыла глаза, и, нащупав стену коридора, осторожно двинулась вперед в полной темноте.

***

Ноги заныли от усталости. Бродя по изгибам тоннеля, Сенис совсем перестала ощущать время. Девушке казалось, что она просто ходит по кругу и уже очень долго. «Я смогу, я стану избранной», — подбадривая саму себя, она продолжала упрямо ощупывать заросшие мхом и плесенью стены. Темнота начала понемногу сереть, впереди послышался звук падающих капель. Девушка обрадовано ускорила шаг, и скоро очутилась в небольшом гроте. Высоко вверху, на арочном своде, виднелась узкая щель. Через нее в грот попадал свет, видимо, ветер источил часть скалы, и она начала разрушаться. Не заметив ничего угрожающего, Сенис бросилась к небольшой выемке, выдолбленной падающей водой. Зачерпнув прохладную влагу, она стала жадно пить, потом умыла лицо.

— Ну, и что дальше? — ее голос нарушил тишину грота. — Может, пора сразиться с чудовищем?

Сорвавшись откуда-то сверху, камень скатился вниз, напугав стуком. Сенис пригнулась и затаилась за высокой насыпью валунов. Но ничего больше не происходило, и немного подождав, она осторожно осмотрелась. Повсюду лежали маленькие и большие, серые камни, а за причудливым наростом на другой стороне грота, виднелась небольшая дверь. Сенис не рискнула сразу пересечь грот. Ожидая нападения, она прокралась по кругу и остановилась возле полустертой надписи. Девушка подула и песок, шурша, осыпался с нее: «Нет страшнее и сильнее врага, чем ты сам. Войди со смирением и прими судьбу». Прочитав величественные, с вытянутыми линиями древние буквы, выбитые над дверью, Сенис взволнованно приложила дрожащую руку к отпечатку ладони на стене возле слов. Прогрохотав, каменная плита отошла в сторону и сразу встала на место, как только девушка оказалась внутри мрачной пещеры с горящими факелами и наполненной тяжелым запахом забвения. В пещере в разных позах лежали и сидели скелеты людей, больше никого не было. Но Сенис сразу ощутила чей-то взгляд, словно ее пристально рассматривали. Пламя на одном из факелов затрещало и забилось, как будто это бабочка сгорала в огне, волна страха захлестнула пещеру, пробуждая панику. Девушка стала лихорадочно нажимать на камни.

— Должна же ты как-то открываться! — разозлилась от своей беспомощности Сенис и стукнула кулаком по двери.

— Что, не получается? — тихо послышалось сзади.

Девушка оглянулась. За наваленной кучей костей виднелась дыра. Факелы отбрасывали пляшущие тени на лаз, и в этом танце мрака горели красные глаза. Медленно выползая на свет, черная змея злобно зашипела, обнажая длинные клыки. Девушка в ужасе прижалась спиной к каменной стене, но змея остановилась на середине пещеры.

— Давненько сюда никто не заходил, — приподняв туловище, змея закачалась, — ну, и что ты позабыла здесь?

— Я пришла пройти испытание, — несмело проговорила Сенис.

— Зачем? — удивилась змея. — И что вам, людям, не сидится спокойно в своих домах? Вечно делаете так, чтобы стало хуже!

Змея зевнула и полуприкрыла глаза, словно задумалась о чем-то. «Пора и будь то, что будет! За свою судьбу надо бороться!» — промелькнуло в голове девушки, и она бросилась вперед. Змеиные глаза тут же недобро вспыхнули. Сенис подняла меч, но рука дрогнула, и она промахнулась. Девушка развернулась, сделала выпад, потом обманное движение и с размаху рассекла змеиную шею. Брызнула кровь. Изо всех сил стараясь сдержать отвращение, Сенис зажмурилась: ее затошнило.

— Ну, все, успокоилась? — поинтересовался кто-то.

Открыв глаза, Сенис увидела качающуюся змеиную шею и головы. Их было две. Сжав зубы, девушка отошла назад и, громко вскрикнув, стала опять наступать на черную тень. Раскрыв пасти, змея бросилась навстречу. Девушка отклонилась, но острые зубы зацепили железный щиток на плече, и стали рвать жакет. Девушка отчаянно сопротивлялась, но змея не отпускала. Почувствовав боль в плече, Сенис переложила меч в левую руку и отвела ее назад. Отрубленные головы остались висеть на щитке, а змеиное тело безвольно растянулось в пыли. Отцепив головы, Сенис облегченно вздохнула, и устало присела на камень. Но упавшее тело опять вскочило и из раны, извиваясь, выросли шеи. Три шеи с тремя головами.

— Может, хватит? — ухмыльнулись головы, и змея, резко взмахнув хвостом, сбила девушку с камня.

Хвост размахнулся опять и, больно ударив по руке девушки, выбил меч. Змея подхватила меч хвостом, и прижала острие к горлу Сенис.

— Глупая самонадеянная девчонка! Ты никто передо мной!

— Не убивай меня, не надо, — девушку затрясло от страха, все получалось совсем не так, как она ожидала.

Скрипучий смех наполнил пещеру. Отбросив меч, змеиные головы неспешно наклонились и заглянули шестью огненными глазами в глаза Сенис. Девушку сковал ужас, закружилась голова…

…тесное, сырое подземелье, хочется есть и пить. Где-то капает вода, медленно, по капле. На усыпанном гранитными обломками полу, лежит измученный мужчина в рваной одежде.

— Это твой настоящий отец, — всплывает в моей голове знакомый голос.

Нет, не может быть! Я помнила отца мускулистым, высоким, красивым. А это — кто? Не узнаю! Но спорить не решаюсь.

— Почему я здесь? — шепчу я, в горле пересохло.

Услышав голос, мужчина вздрагивает и смотрит на меня взглядом, полным отчаяния.

— Он убийца и несет за это наказание, — объясняет голос, — каждый день в одно и то же время сюда приходят души загубленных им людей. Каждая душа приносит плеть, и бьет его. Но только один раз. Раны от этих ударов долго не заживают, и боль напоминает ему о содеянном.

— Дочка, доченька, помоги… — мужчина тянет ко мне исхудавшую, кровоточащую руку.

Мне противно, я отодвигаюсь. Не хочу, чтобы он дотрагивался, у меня не может быть такого отца!

— Ты можешь спасти или погубить. Он давно не ел. Вон тарелка с едой, хочешь, съешь сама, а хочешь — покорми его.

Руки и ноги немеют, я с содроганием смотрю на появившуюся из ниоткуда тарелку с кашей. Она пахнет так вкусно, что живот сводит судорогой. Сжав кулаки, стараюсь забыть про голод, чтобы не наброситься на еду. Звук падающих капель неспешно отсчитывает минуты, изматывая постепенно. Пытаясь выдержать пытку, отворачиваюсь, но слышу шорох. Смотрю назад — костлявые пальцы касаются края тарелки.

— Я избранная, мне надо жить! — схватив тарелку, руками набиваю кашей рот.

Обессилено прижав лицо к полу, мужчина плачет: его цепь слишком коротка, он не может ползти дальше. Слышится звук шаркающих ног, и в подземелье появляются люди. Каждый из них держит плеть. Люди приближаются, и тот, кто идет первым, замахивается. Обреченно застонав, мужчина закрывает руками голову.

— Не-е-е-ет! — бросив недоеденную кашу, я хватаю змейку-оберег и разрываю пополам…

***

Сенис вскочила и испуганно огляделась по сторонам, пытаясь понять, где находится. Что сейчас было? Бред или видение?

— Твоя душа не так светла, как ты надеялась. Дальше для тебя путь закрыт, — слабея, змея выдыхает черный сгусток. — Твой настоящий отец подарил игрушку и защитил тебя этим. Он очень любил тебя, а ты даже не попыталась помочь.

— Дай мне второй шанс! — растерянно кричит Сенис, смотря то на сгусток, приближающийся к ней, то на извивающиеся половины змеиного тела, источающие могильный смрад.

Но змеиные головы закрывают глаза.

Вспыхнув, факелы потухли, словно ветер задул их, камни в пещере засветились фиолетовым светом, стены начали расти. Сенис на мгновение показалось, что она опять стоит перед магом. Хранитель щита усмехается и взмахивает руками в такт музыки. Сильный вихрь, закручиваясь, поднимается из-за его спины.

***

Все тело болит, вокруг темнота, густая, пропахшая кровью. Сенис с трудом вдыхает воздух, вбирая в себя темноту и что-то еще, чужое и тяжелое. Очень жжет внутри. Прижатые к бокам руки вытягиваются вместе с телом, и, извиваясь и шипя, девушка ползет, злобно сверкая красными глазами…