Древнее письмо, Kartusha

Внеконкурс-Проза

Ашшараприасти, читающий сердца и звёзды, прав в том, что мы чувствуем и надеемся, а боги всё знают наверняка. Но нужна ли нам их мудрость? Мы всего лишь люди, мы всего лишь песчинки в бескрайней пустыне космоса.

То, что значимо, то вечно. Как жизнедающий Нил.

Рядом с Мемфисом выросли Великие пирамиды. Они увидят будущее и останутся в нём, когда многое исчезнет. Тот, кто далеко вверху, не уронит анх. Поэтому не нам решать судьбы других, но мы увидим как расцветёт лотос.

Вчера Фомус позолотил моё кедровое кресло звёздами и цветущим папирусом. Повара постарались на славу, готовили сладости и запекали гусей в медово-яблочной подливе. К вечеру наш дом посетил визир фараона. Он обсуждал с отцом размеры собранных податей. Я же сидела с сестрой на крыше под навесом и играла в змейку-мехен. Моя белоснежная туника покрылась красной пылью. Скоро нагрянет песчаная буря, а во дворце сидеть так скучно.

Я потеряла в неравном бою десять лазуритовых камней, отвлекалась. Мне так хотелось послушать истории визира о торговых караванах в загадочную страну Пунт, о сражениях в морях с неведомыми чудовищами и свирепыми варварами. Визир рассказывал о несметных сокровищах твоей прекрасной Месопотамии, какие у вас там удивительные птицы и животные, фрукты, ткани, украшения, оружие.

Наслушавшись историй, полных чудес, мне так захотелось повидать мир, вдохнуть солёный воздух безбрежных вод, прокатиться до самого края на гигантской парусной ладье. Когда летишь над волнами словно птица, следуешь путями, куда ведёт сердце, что может быть свободней и счастливее? Мы сами себе цепи, мы сами себе валуны.

Визир принёс нам дары лучших ремесленников — цветные стёкла в золотой оправе. Там были рыбы, цветы, скарабеи, ожерелья. И изумительные алебастровые сосуды в виде грифов с распахнутыми крыльями. Запах свежайшей амбры такой приятный и волнующий!

Один торговец привёл к нам странного лысого старика в длинном чёрном халате. Он играл на дудочке тревожащие мелодии, а страшные шипящие змеи танцевали и качались в такт. Я боялась, что одна из них выпрыгнет и покусает зрителей. Но всё обошлось. Старик спрятал змей в мешок и уволок их прочь.

Под финиковой пальмой играл арфист, перебирал нежно и плавно тончайшими струнами. Я видела мозаики полуразрушенных городов, отблески заходящего солнца, брызги студёных потоков с гор и гущи исполинских деревьев, сросшихся корнями и стволами.

Наверное, такими и должны быть мечты. Наверное, такими должны быть дороги. Но услышать и понять всё это способны только ветер и всемогущий Ра.