Утром ее разбудил Патрик.
— Мам, ты не заболела?
Разлепив тяжелые веки, она взглянула на сына и улыбнулась. Приподнявшись, поморщилась от яркого солнечного света, льющегося в окно.
— Сколько время?
— Почти десять. Я накормил лисят, они ползают в гостиной в манеже. Ты так крепко спала, что даже не слышала, как они проснулись. У тебя что-то болит?
— Нет. Наверное, я просто выпила вчера лишнее.
— А-а, ну тогда ладно. Вставай. Исса готовит завтрак.
— Правда? — она засмеялась. — Ну, тогда иду.
— Кстати, — в голосе мальчика появилась злоба. — Этот тип… Кевин названивает с утра. Я сказал, что тебя нет. Почему он тебе звонит, мам? Что ему нужно?
— Наверное, он хочет узнать, когда я выйду на работу. У нас с его компанией совместный проект, — Кэрол почувствовала, как ее прекрасное настроение портится.
— Не обманывай. Он так от тебя и не отстал? Давай скажем Иссе и Нолу, пусть они его поколотят.
— Не выдумывай, Рик.
— Думаешь, я не понимаю, чего ему надо?
— Не понимаешь. Я же сказала… — Кэрол оборвалась, когда Патрик, поджав в ярости губы, выскочил из комнаты.
Вздохнув, она выбралась из постели и пошла в душ.
Когда она вышла в гостиную, все уже сидели за столом. Кэрол улыбнулась, пожелав мужчинам доброго утра, и, поцеловав малышей, присела к столу. Украдкой взглянула на Тима. Он сделал вид, что не заметил ее взгляда, неприятно удивив ее своим угрюмым мрачным видом. Холодный и отстраненный, как раньше. Стараясь не показать своего замешательства, Кэрол приступила к завтраку. Лукаво покосилась на Иссу. Он улыбнулся. В отличие от своего друга, он пребывал в превосходном настроении. Видимо, прогулка ночью пошла ему на пользу.
— Как спалось? — поинтересовалась у него Кэрол.
— Замечательно.
— Выглядишь бодрым.
— Еще бы! Я всегда чувствую себя бодрее после визита к шлюхам, — он нагло рассмеялся.
Кэрол смутилась, хоть и начала уже привыкать к его хамству и бесцеремонности. Так вот, оказывается, куда он пропал ночью! Видать, острая нужда была, раз выгнала его из постели в такое время. Он пристально смотрел на нее, и Кэрол гадала, сказал ли ему Тим о том, что было между ними. Впрочем, этот прозорливый парень и сам мог догадаться, но уж не по виду и поведению своего друга, это точно. Смотря на Тима, Кэрол сама даже усомнилась в том, не приснилось ли ей то, что они были вместе? Почему он такой? Она, конечно, не ожидала, что после всего он встретит ее объятиями и поцелуями, сама хотела скрыть то, что между ними произошло, но к чему такой лед в глазах, такое демонстративное игнорирование, как будто ее здесь и не было. Он не хотел сказать ей ни слова, не хотел даже посмотреть на нее. Кэрол почувствовала, что напряжение между ними усилилось вдвое и, обескураженная, легко болтала с Иссой, не навязывая Тиму свое внимание.
Зазвонил телефон. Патрик взял трубку. Исса вдруг замолчал, устремив на мальчика любопытный взгляд.
Кэрол, удивленная резко возникшей тишиной, тоже повернулась к сыну и увидела, как лицо его исказилось от злости. И побледнела, догадавшись о том, кто звонит.
— Я же сказал — ее нет! И не будет! Я разговариваю с тобой таким тоном, каким хочу, урод! Я предупреждал, я расскажу все папе, он тебе яйца оторвет за маму! Отстань от нее, слышишь? Последний раз говорю!
Грязно выругавшись, он с грохотом бросил трубку. Кэрол вздрогнула, испугавшись, что он разобьет телефон. Развернувшись, Патрик вперил в нее потемневший от ярости взгляд. Не поворачиваясь, она чувствовала на себе пристальные взгляды Иссы и Тима.
— Садись, — спокойно велела она мальчику. — И чтобы я больше не слышала, чтобы ты при мне так выражался.
— Тогда скажи этому уроду, чтобы он не разговаривал со мной так, и чтобы вообще больше не звонил! Если ты не можешь с ним справиться, я сам разберусь! Ты что, боишься его?
— Занимайся своими делами, Рик, — холодно отрезала Кэрол. — А проблемы взрослых оставь взрослым. Не вмешивайся в мои дела.
Побелев от бешенства, Патрик выбежал из комнаты. Кэрол опустила взгляд в тарелку, подавленная ссорой с сыном. Мальчик не терпел такого обращения. Но он вел себя так, как ребенку не подобает, беря на себя слишком много.
В манеже запищал Джеймс. Выйдя из-за стола, Кэрол подхватила обмочившего штанишки малыша и пошла в детскую. Переодев ребенка, она вернулась и застыла у порога, услышав тихий разговор Иссы и Тима, продолжающих сидеть за столом.
— … Она сама на меня залезла. Почему я теперь должен изображать счастливого влюбленного? Я ничем ей не обязан! Подумаешь, потрахались — это ничего не значит!
— Ты же любишь ее, кретин. Думаешь, она не поняла? — шипел яростным шепотом Исса. — И ты ей нравишься, потому она и пришла к тебе. От тебя же не дождешься!
— Ну да, конечно! К тебе она тоже приходит по ночам? Настроилась, а тебя не оказалось на месте, вот и пришла ко мне.
Грохнув по столу кулаком, Исса подскочил с места. И увидел в дверях Кэрол с ребенком на руках, которую сидя не мог видеть за широкими плечами друга. Лицо его вытянулось и вдруг залилось краской. Тим молниеносно обернулся.
Подняв ребенка повыше, Кэрол поцеловала его в щечку, пытаясь спрятать лицо за головкой малыша. Хотелось убежать, но она решительно подавила в себе этот порыв. Опуская ребенка в манеж, она заметила краем глаза, как Тим отвернулся и сжался, втянув голову в плечи, а Исса пронзал его страшно горевшими черными глазами. Рот его вдруг исказился в странной горькой усмешке, он резко отвернулся от друга, устремив взгляд на Кэрол.
К великому облегчению Кэрол, в этот момент раздался звонок в дверь. Оставив Джеймса в манеже вместе с Крисом, она отправилась открывать дверь. Изо всех сил она старалась выглядеть невозмутимо, достойно, не потерять лицо в этой ситуации — почему-то у нее всегда была такая реакция на болезненное унижение, и, растоптанная, она пыталась встать, а не остаться лежать в грязи. И никогда не показывала она, как ей больно, еще будучи маленькой девочкой. Жестокость и холодность Элен, неприязнь и презрение одноклассников и всего города, послужили ей суровой школой выдержки и стойкости. Она умела сносить такие удары еще тогда, теперь же даже не пошатнется. Наоборот, сейчас именно Тим показался ей жалким, а не она сама. Она узнала, что он о ней думает, но он сам не остался на высоте после таких высказываний, и, похоже, не только в ее глазах, но и в глазах своего друга. Хотя мнение Иссы Кэрол волновало меньше всего.
Открыв дверь, она молча уставилась на неожиданного гостя. Сердце ее тяжело застучало от ярости. И в это мгновение она вдруг почувствовала острую ненависть к мужскому полу. Захотелось завопить, затопать ногами и вырвать на голове волосы. Не на своей голове, естественно.
— Ну и?.. — возмущенно вскинул брови Кевин, пребывающий, судя по всему, в не меньшей ярости. — Захотелось снова поиграть на моих нервах или решилась на встречу с любимым муженьком? Соскучилась по Джеку?
Названное имя заставило Кэрол побледнеть. И сквозь ярость в ее глазах промелькнула мука затравленного зверя. Она устало опустила плечи, чувствуя, как гнев в ней сменяется бесконечной апатией. Видя, как воинственный блеск в ее глазах иссяк при одном упоминании о Джеке, Кевин приободрился. Его отсутствие придало ей храбрости, которая снова подтолкнула ее к сопротивлению — так подумал Кевин. Но он с легкостью подавил бунт. Ощущение своей власти над ней росло в нем с каждым днем. Она была его рабыней. И он уже верил, что так будет всегда. Он знал магическое слово, которое воздействовало на нее подобно сильнейшему заклинанию. И сейчас он в этом убедился еще один раз. Наклонившись к ней, он заглянул в прозрачные глаза и прошептал зловещим хриплым голосом:
— Дже-ек.
Кэрол попятилась назад, во взгляде ее мелькнул страх, который чувствовал в ней Кевин.
— Мы же договорились пока не видеться. Это слишком опасно. Для нас обоих, между прочим, — чуть слышно шепнула она.
— Поэтому ты не подходила к телефону? Только поэтому? — напирал Кевин, угрожающе сузив глаза.
Кэрол только кивнула в ответ, но видела, что он не поверил.
— Твой Джек не бог, чтобы все знать. Если бы ты подошла к телефону и поговорила со мной, он бы не узнал. Он даже не знает, что ты жива! И что я тебя трахаю! — он неприятно ухмыльнулся.
Черты Кэрол повело, отчего лицо перекосилось, но она снова взяла себя в руки, с трудом удержав порыв вонзиться длинными ногтями в его глаза. Выражение ее лица вызвало на губах Кевина очередную издевательскую ухмылку, преисполненную превосходства.
— Вообще-то, я приехал поздравить тебя с Рождеством. И ты еще можешь исправить холодный прием, который мне оказала. Начнем с того, что ты пригласишь меня войти и перестанешь оборонять дверь, как отчаянный воин свою крепость.
Кэрол не пошевелилась, но мужчина заметил, как она напряглась.
— Нет, — решительно прошептала она.
— Кстати, а почему мы так тихо говорим? — брови Кевина подозрительно сдвинулись. — Меня ждет сюрприз в виде голого мужика в твоей постели? Учти, я тебя предупреждал!
С силой оттолкнув женщину в сторону, он с перекошенным от ярости лицом рванулся вперед. Кэрол обернулась и посмотрела ему вслед. На ее измученном лице ничего не отразилось, когда Кевин удивленно остановился, увидев завтракающих мужчин, которые сидели за столом с таким видом, будто находились у себя дома. Подняв головы, они медленно повернулись и впились тяжелыми пристальными взглядами в Кевина. Взглядами бойцовых собак или диких волков, обнаруживших приближение чужака. А Кэрол подумала о том, что так они смотрят на всех и на весь окружающий их мир. И каждый, кто не был другом, для них был врагом.
Оба выглядели настолько впечатляюще и серьезно, что воинственный пыл Кевина как ветром сдуло. Оба сидели, но это не помешало ему понять, что они огромного роста, и стулья под ними казались детскими. Мощные плечи не оставляли сомнений в их силе, до которой Кевину было очень далеко. Он сразу сообразил, какой сорт людей перед ним — это были бандиты, убийцы. Два самых обыкновенных зверя. И ему вовсе не хотелось, чтобы они поднялись со своих стульев.
С удивлением он обернулся к Кэрол, растерявшись. В глазах его, устремленных на нее, застыл вопрос. По взгляду Кэрол он понял, что правды от нее все равно не дождется, потому что она не доверяла ему и боялась. А ему очень хотелось знать, что делают здесь эти бандиты и кто они такие, особенно тот, что со шрамами, который смотрел на него с большей злостью и ненавистью и которого он, несомненно, где-то видел раньше. Где?
— Доброе утро, джентльмены, — вновь повернувшись к мужчинам, Кевин приветливо улыбнулся. — Приятного аппетита. Меня зовут Кевин… — он запнулся, решив, что называть фамилию не обязательно. — Мы с Кэрол работаем вместе над одним проектом… Вот, зашел поздравить ее с Рождеством.
Он замолчал, поняв, что допустил оплошность, по привычке назвав ее настоящим именем. Ведь эти двое могли и не знать… Но они знали, Кевин сразу понял это по их реакции. И вдруг вспомнил.
— Я вас знаю! — обратился он к Тиму. — Вернее, мы с вами встречались. Вы помните? Однажды, в аэропорту. Вы тогда встречались там с Кэрол.
Тим не ответил, не отрывая от него тяжелого неподвижного взгляда. Взглянув на него, Исса понял, что Тим узнал этого человека. Но приветливости в нем от этого не прибавилось. Пальцы Тима сжали салфетку, на шее выступили вены от напряжения, и Исса готов был поклясться, что это не что иное, как приступ бешенной слепой ревности. Оба видели, что приветливость неожиданного гостя Кэрол фальшивая, что на самом деле он полон негодования и ярости, как влюбленный мужчина, заставший в доме возлюбленной чужих мужчин. И, понимая, что сила не на его стороне, решил докопаться до истины другим путем. Но его хитрость не ввела их в заблуждение. Оба сразу сообразили, что перед ними тот, кто с утра выводил из себя Патрика, требуя мать к телефону.
Кэрол, бледная, подавленная и явно напуганная, не вмешивалась, смотря на своего гостя с нескрываемой ненавистью. Исса вдруг поймал на себе ее умоляющий взгляд, но она тут же спрятала глаза, пытаясь скрыть свою невольную мольбу о помощи.
Кевина озадачило поведение мужчин и нежелание ответить на его приветливость хотя бы из элементарной вежливости. А налившееся кровью глаза светловолосого парня со шрамами, смотревшего на него с откровенной ревностью, сказали Кевину именно, то, что он хотел знать. Подавив вспыхнувшую в груди ярость, он снова обернулся к Кэрол.
— Ну, что же ты там стоишь? Познакомь меня со своими… друзьями. Я не могу припомнить имя твоего друга… кажется…
Кэрол молчала, бледнея все сильнее. Кевин непринужденно вскинул руку и засмеялся.
— Так значит, это с вами она сбежала от Рэндэла? — он посмотрел на Тима. — Ловко вы его сделали!
«Значит, она крутила шашни с этим малым еще тогда, наставляя Рэндэлу рога. Не зря я тогда так и подумал. И наврала мне, что у нее нет мужика. Дрянь! Интересно, она спит с обоими, или только с этим?» — думал Кевин, пристально изучая взглядом мужчин.
— Странно, она ничего мне о вас не говорила, — он неприятно и недвусмысленно улыбнулся, поняв, что мужчины не хотят идти с ним на контакт. — И я уверен, что и вам обо мне не рассказывала.
Тим медленно побагровел, поняв намек. Взгляд его впился в Кэрол, но она встретила его лишь с усталостью и молчаливой печалью в глазах. И холодностью, которой раньше по отношению к себе он никогда не чувствовал. И этот холод мгновенно остудил Тима, напомнив о том, что эта женщина ему не принадлежит, и он не имеет право на ревность даже после того, как они любили друг друга этой ночью, потому что сам несколько минут назад все перечеркнул. Но ведь он не думал, что она услышит…
— Ну, почему же — рассказывала, — Исса вдруг медленно поднялся с кривой угрожающей улыбкой на губах. — Что ее достает один мерзкий ублюдок. А ну-ка, присядь, потолкуем.
Кевин застыл на месте, смотря на приближающегося к нему верзилу. Увидел, как встал второй, и побледнел от страха. Проигнорировав переполненный ужасом и протестом взгляд Кэрол, Исса сжал сильными пальцами плечо Кевина, который едва не застонал от боли, и швырнул его на диван. Исса остановился напротив, возвышаясь над прижавшимся к дивану Кевином, Тим стал рядом, прожигая растерявшегося мужчину ненавистным взглядом.
— Я помню тебя, — тихо сказал он сиплым голосом и, сунув руку за спину, приподнял рубашку и достал из-за пояса пистолет. — А теперь выкладывай все, что знаешь.
— Что? — пролепетал Кевин, в ужасе уставившись в направленное на него черное дуло. — Кэрол, что происходит? Скажи своим друзьям… иначе я… сама знаешь, что сделаю!
Он вскрикнул, когда пистолет больно стукнул его по лбу и уперся между бровей дулом. Рот Тима скривился.
— Что ты там проблеял, я не понял? Повтори, что ты сделаешь?
Кевин, весь взмокший от ужаса, покосился на Иссу, который с улыбкой прижал к его голове второй пистолет.
— Подождите! Что вы делаете? — Кэрол попыталась протиснуться между Тимом и Иссой. — Не надо…
— Он знает, что ты жива, знает Рэндэла… и видел здесь нас, — резко отозвался Исса, опустив на нее взгляд. — Ты не умеешь скрываться, детка, если так много людей знают, где ты…
— Никто не знает. Он единственный.
— Ты так доверяешь ему, раз раскрыла свою тайну? — прохрипел с плохо скрываемой ревностью Тим.
— Нет, мы столкнулись с ним случайно, и он меня узнал, — Кэрол положила ладони на сильные руки, держащие оружие. — Уберите, пожалуйста.
— И теперь он тебя шантажирует? — предположил Исса, не опуская пистолет.
— Нет! — выкрикнул Кевин. — Я ее друг! Наоборот, я помогаю ей! Мы дружили еще, когда была жива Куртни, ее опекун, работали вместе… пока Рэндэл не приревновал и не выжил меня из города. Я всегда хорошо относился к Кэрол, а Рэндэла ненавидел, у меня нет никаких оснований выдавать ее ему! Кэрол, скажи им!
Женщина опустила на него горький взгляд и кивнула.
— Почему-то я ему не верю. И тебе тоже, ясноглазая. Давай, мы его пристрелим, для надежности, — спокойно сказал Исса. — И дело с концом.
— Как это пристрелим!? — вскричал жалобно Кевин. — За что?
— Ребята, уберите пистолеты, — настойчиво потребовала Кэрол. — Я же сказала, все в порядке.
— Да ну? — прорычал Тим. — С какой это стати нам рисковать, дав возможность этой шавке натявкать на нас Рэндэлу? Он видел нас здесь, нам это не нравится.
— Я не скажу! Ничего никому не скажу! Клянусь! Кэрол скажи им, что мне можно доверять!
Не уверенная, что сможет совладать с Тимом, который уже успел проникнуться к Кевину личной неприязнью, Кэрол сжала пальцами предплечье Иссы и умоляюще заглянула ему в глаза.
— Пожалуйста…
— Ладно, — проворчал тот. — Но смотри, парень, если что — из-под земли достанем! А если ты нам наврал, или ясноглазая на тебя пожалуется — пеняй на себя.
Кевин лихорадочно закивал головой, когда Исса убрал пистолет.
— Я понял, я все понял. Я могила, клянусь. Даже не думайте, — он с опаской смотрел на Тима, который продолжал держать его на мушке, с еще большей силой вдавив в его лоб дуло. Увидев в его глазах явное желание нажать на курок, Кевин задрожал и перевел взгляд на Иссу. Но тот отвернулся, демонстрируя, что если его друг решит все-таки выстрелить, то он не собирается ему мешать.
— Так что она должна была нам о тебе рассказать? — опасно тихо и спокойно спросил Тим.
И Кэрол, и Кевин поняли, что теперь хотел знать Тим.
— На что ты намекал? На то, что спишь с ней?
— Тим, как ты смеешь! — прошипела зло Кэрол, уставившись на него возмущенным взглядом. — Это не твое…
Она осеклась, когда он повернулся к ней и посмотрел прямо в глаза. В этот момент она поняла, что Кевин действительно на волосок от смерти. И лучше ей не говорить с Тимом так при нем. Потупив голову, она отступила назад, чтобы своим вмешательством не сделать еще хуже и, оказавшись за пределами зрения Тима и убедившись, что Исса не видит, она качнула головой из стороны в сторону, поймав перепуганный взгляд Кевина. Он понял ее.
— Сплю? Что вы… Я же сказал, что знал еще Куртни, и безгранично уважал эту женщину, как уважаю Кэрол. И я недавно женился. У меня молодая и красивая жена, я люблю ее. Вы неправильно меня поняли. Я имел в виду…
Тим с искаженным лицом надавил на пистолет, заставляя голову несчастного откинуться назад под напором. Самообладание покинуло Кевина.
— Нет, отпустите! Я не спал с ней! Жизнью клянусь!
На губах Кэрол появилась презрительная улыбка, и она отвернулась, чтобы ее не заметили. Почему она пытается защитить этого подонка? Пусть бы Тим его застрелил, и тем самым избавил ее от него. Но ведь его смерть будут расследовать, и, не дай бог, доберутся до нее. Тиму и Иссе — им-то что, наделают дел и свалят, а ей потом отвечать.
— Нет, убей его! — раздался вдруг решительный и торжествующий голос Патрика. — Ну что, свинья, предупреждал я тебя? Стреляй, Тим, чего тянешь? Я сам видел, как он обижал маму, приставал… лапал ее своими грязными руками! Она не признается, но я-то знаю, чего он от нее хочет!
Тим посмотрел на мальчика.
— Ну? — нетерпеливо выкрикнул тот. — Пришей его, или я сам его убью!
— Я не сделал тебе ничего плохого! — прохрипел Кевин, устремив взгляд на ребенка.
— Ты посмел прикоснуться к моей маме. И ты не отпускал ее, когда она вырывалась! Если бы не я, ты бы ее изнасиловал!
— Нет, Рик. Ты неверно истолковал то, что видел. Мы с твоей мамой просто поссорились, по работе, а тебе показалось…
— Пошел ты, урод! Я все видел, нечего из меня дурака делать! Ты думал, что маму некому защитить, что если она больше не с папой, то можно делать с ней все, что угодно. А теперь убедись, что ошибся, и сдохни!
— Патрик! — повысила голос Кэрол. — Тим! Убери пистолет, или я позвоню в полицию. Тебе придется убить и меня.
Тим медленно засунул пистолет обратно за пояс и отступил от дивана, позволяя Кевину встать. Тот, трясясь всем телом, попятился к выходу, с опаской смотря на провожающих его недобрыми взглядами мужчин.
— Не слушайте ее, она просто струсила! — не сдавался Патрик. — Он выдаст нас, его нужно убить! И наказать за маму! Тим, ты же сказал, что заступишься… почему ты его отпустил?
Кевин бросился к двери, вцепившись в руку Кэрол и увлекая за собой.
— Я провожу, — как можно спокойнее сказала она, обернувшись, и в следующую секунду Кевин вытащил ее за дверь. Схватив ее за плечи, он с силой вдавил ее в стену.
— Сука! Ты пожалеешь об этом!
— Ты сам виноват! Я тебе говорила, чтобы ты не показывался здесь!
— Чтобы не столкнуться с твоим любовником? А этот еврей — он тоже?
— Ты делаешь мне больно, Кевин… — Кэрол попыталась освободиться, но он еще сильнее сжал пальцы.
— Что ж, ты очень огорчила меня. А твои дружки меня унизили. Но я знаю, как найти на них управу. Знаю того, кто придет и разнесет в клочья и твое гнездышко и твоих хахалей! Кажется, они боятся твоего муженька, раз так не хотят, чтобы он узнал о них. Только он узнает, будь уверена. И вы все поплатитесь. А ты — больше всех!
— Нет, Кевин! Ты же жизнью поклялся!
— Я давал и другое обещание, еще ранее — рассказать о тебе Рэндэлу, если ты меня вынудишь. И ты вынудила! Все, разговоры окончены. Собирайте быстрее манатки со своими кавалерами, только Рэндэл все равно вас найдет, сама знаешь. И тогда ты меня вспомнишь!
И, не удержавшись, он ударил Кэрол по лицу, пытаясь выплеснуть свою ярость и досаду. Она невольно вскрикнула. Кевин отвернулся и побежал вниз по ступенькам, испугавшись, что ее защитники услышат. И вдруг сильные пальцы схватили его сзади за ворот и вздернули вверх, оторвав от ступенек. Кевин попытался обернуться, задохнувшись от ужаса, но его с поразительной силой швырнули вниз. Пролетев над ступеньками, Кевин тяжело упал в снег. Отряхнув снег с лица, он приподнялся, пытаясь встать, но его схватили за пояс и снова оторвали от земли, подняв, как чемодан. И куда-то понесли. Кевин стал отчаянно сопротивляться, уже не в силах стерпеть такого унижения, и закричал, призывая на помощь. В ту же секунду его бросили, и тяжелый ботинок придавил его затылок, заставив уткнуться лицом в снег.
— Что ты верещишь, как баба? — услышал он над собой низкий хриплый голос. — Заткнись, а то раздавлю.
Ботинок надавил сильнее, выдавив из горла Кевина стон.
— Тим! Куда ты его понес? — раздался испуганный голос Кэрол. — Прекратите же, наконец! Исса! Господи, да что же это такое!
Голос ее дрожал от страха и слез.
— Не лезь, ясноглазая. Мы руки марать не будем, просто убедим этого малого в том, что мы с ним не шутим. Он после даже не вякнет, вот увидишь. Ну и, конечно, малость проучим за то, что ударил тебя.
— Не надо, не надо! Отпустите его!
— Я повторять не буду, красавица. Иди в дом, если не хочешь, чтобы мы его все-таки убили — у нас терпение не вечное.
Кэрол подчинилась, понимая, что ничего не может сделать.
Оттащив Кевина на задний двор, подальше от посторонних взглядов, Тим и Исса стали забавляться тем, что швыряли его друг другу через весь двор. Кэрол и Патрик наблюдали за ними из окна. Кевин смотрелся рядом с этими мужчинами, как двенадцатилетний мальчик, хрупкий и маленький по сравнению с высокими и крепкими мучителями, забавляющимися над ним. Вполне достаточно было и одного из них, чтобы с ним справиться, но их было двое. Он казался беспомощным и напуганным, понимая, что попал в жестокие руки, уверенный, что эти громилы просто растерзают его. В одних рубашках навыпуск, с закатанными рукавами и наполовину расстегнутых, дрожащих на их крепких торсах от ледяного ветра, они, казалось, даже не ощущают холода, лишь щеки их слегка зарумянились на морозе. Иссе первому надоела эта забава и, поймав Кевина после мощного пинка Тима, заставившего несчастного пролететь несколько метров в объятия еврея, Исса схватил его за ворот и с размаху ударил о стену. Кевин упал на спину с разбитым лбом и сломанным носом, но даже не застонал, шокированный и напуганный.
Схватив его за куртку, Исса поставил его на ноги. Кевин испуганно отшатнулся, бросив на него обезумевший взгляд.
— Все, хватит! Не бейте! Я все понял! Понял!
— Поздно, — лицо Иссы осветила кровожадная ухмылка, глаза горели жаждой насилия. С нескрываемым удовольствием он обрушил на Кевина резкий удар. Сзади подскочил Тим.
Кэрол отвернулась, зажмурив глаза. Патрик с восторгом продолжал следить за происходящим во дворе.
— Да! Да! — вопил он, захлебываясь от радости. — Врежьте ему! О-о-о! — мальчик скривился, непроизвольно согнувшись и прикрыв промежность руками. — Мам… по-моему, твой коллега уже не сможет тебя домогаться. Тим ему ботинком… туда… Слышишь, как воет?
Не выдержав, Кэрол бросилась к двери, выскочила на улицу и побежала вокруг дома на задний двор.
— Вы его убьете! — простонала она, увидев, с какой ожесточенностью Тим и Исса бьют Кевина. — Хватит!
К ее удивлению, они остановились и, обернувшись, посмотрели на нее.
— Думаешь, достаточно? — с сомнением спросил Исса. — Но мы только начали. Еще ничего не сделали.
Кэрол вгляделась в скрюченную фигуру Кевина на снегу, заляпанном кровью.
— Ничего? — слабым голосом выдавила она. — Да он хоть жив?
Присев, она с трудом перевернула избитого на спину и заглянула в окровавленное разбитое лицо. Кевин застонал, страдальчески сморщившись.
— Ладно, хватит скулить! — рявкнул Исса и пнул его ногой, отталкивая от Кэрол. — Надо же, какой нежный! Не били, что ли, никогда? Тогда знай, гнида, что мы тебя бить еще не начинали, а просто нежно погладили. А если не усвоишь урок, если разозлишь нас по-настоящему, я раздроблю в тебе каждую косточку, а закончу черепом. А теперь поднимай свою задницу и проваливай!
Наклонившись, Исса схватил Кевина и рывком, словно ребенка, оторвал от снега и поставил на ноги. Тот зашатался, согнувшись пополам и сжимая руками живот. Тим, следивший за ним ненавистным взглядом, не выдержал и схватил его за грудки, заставив испуганно вскрикнуть. Без каких-либо видимых усилий приподняв его над землей, Тим посмотрел ему в лицо. Кевин жалко повис в его руках, с неприкрытым ужасом смотря ему в глаза и пытаясь по ним угадать его намерения. Рот Тима презрительно скривился, ноздри яростно дрогнули, когда он почувствовал, что Кевин дрожит. И взгляд его Кевин понял так же ясно, как слова Иссы. И когда Тим его отпустил, Кевин не удержался от ответного ненавистного взгляда, задыхаясь от бессильной ярости, зная, что к Кэрол ему приближаться запрещено. Эту угрозу он прочитал не только в глазах светловолосого верзилы со шрамами, но и на лице его приятеля. Это снова повергло его в сомнение, и, пятясь назад, он разглядывал обоих, гадая, кто же из них ее любовник. Тот, что со шрамами — точно, в этом Кевин был уверен. Может, они ее оба?...
Кэрол смотрела на него широко раскрытыми глазами, пока он, согнувшись от боли, шатаясь, ковылял до своей машины. Ей не было его жалко, ни капли, но взгляд ее затуманился от слез.
— Что вы наделали… — тихо прошептала она, не отрывая взгляда от Кевина.
— Ты чего выскочила в одной кофточке и тапочках? Мороз! — ласково отозвался Исса и обхватил сильной рукой ее дрожащие плечи. — Пошли скорее в дом.
— Зачем? Кто вас просил? Вы же меня погубили! Меня и моих лисят! — Кэрол подняла на него переполненные ужасом глаза. — Он мне угрожал… И теперь он сообщит Джеку, что я жива!
Исса улыбнулся в ответ и, подняв ее на руки, понес в дом, чтобы она не шла в тонких тапочках по снегу. Тим ботинком присыпал снегом пятна крови, подобрал соскользнувший с ее ноги тапочек и пошел следом. Кэрол не сопротивлялась, подавленная произошедшим, позволяя нести себя тому, кто вмешался в ее жизнь и подверг такой опасности. Она дрожала от холода, смутно удивляясь горячему телу Иссы, тепло которого чувствовала сквозь одежду, тогда как сама успела закоченеть так, что тело подчинялось ей с трудом.
Войдя в дом, Исса усадил ее на диван и закутал в одеяло. Взяв ее заледеневшие кисти в свои крепкие горячие ладони, он сжал их, согревая. Кэрол продолжала дрожать, не смотря на него, одолеваемая лихорадочными мыслями о том, что теперь она пропала. Если Джек узнает о том, что она жива, узнает ее имя и адрес, то ей от него уже не скрыться, как бы она не пыталась. Она может сбежать сию же минуту, но он пойдет за ней по следу, который потерял после аварии и ее мнимой смерти. И теперь найдет, она в этом не сомневалась. Как не сомневалась в том, что Кевин отомстит и натравит Джека на нее и ее защитников.
— Кэрол, — как издалека донесся до нее непривычно мягкий голос Тима и, выйдя из глубокой задумчивости, она увидела, что он сидит перед ней на корточках и протягивает кружку с дымящимся чаем. — Выпей, ты сразу согреешься.
Вынув руки из ладоней Иссы, она взяла кружку и поднесла к губам.
— Значит, он тебе угрожал? — настойчиво спросил Тим, от отстраненности и равнодушия которого ничего не осталось. — Пугал тем, что выдаст Рэндэлу?
— Пугал, — сердито буркнула Кэрол, медленно потягивая чай.
— А что требовал? — глаза его сузились, пристально изучая ее лицо, которое она прятала за кружкой.
Кэрол бросила на него ледяной взгляд и резко сунула кружку ему в руки.
— Теперь это не важно.
— Тебе не стоит бояться. Он ничего не скажет Рэндэлу, — уверенно сказал Исса.
— Вы просто не знаете, что это за человек, — резко возразила Кэрол.
— Нам достаточно того, что мы поняли, что он трус, — улыбнулся Исса. — Он ничего не сделает и ничего никому не скажет. Поверь, если бы мы не были в этом уверены, мы бы его не отпустили. Мы разбираемся в том, кто может представлять для нас угрозу, а кто нет. Этот не осмелится, потому что не из тех, кто готов рисковать своей шкурой.
Кэрол молчала, угрюмо смотря прямо перед собой. Она знала, что Кевин труслив, но убедилась и в том, насколько он злопамятен и мстителен. Исса и Тим, несомненно, произвели на него серьезное впечатление, но если обида заставит его все-таки рискнуть с расчетом на то, что Рэндэл доберется до них быстрее, чем они до него, Кевина. Если бы речь шла не о Джеке, Кевин не стал бы рисковать. Но ведь Кевин знал, что если шепнет Рэндэлу «фас», тот бросится с быстротой молнии, как сорвавшийся с цепи бешенный пес, и растерзает всех прежде, чем они успеют опомниться. Знала это и Кэрол. И не надеялась, что Джек ее пощадит после того, что она сделала. Даже если он ее все еще любил, были две вещи, которые он не простит, как бы сильна ни была его любовь — связи с Рэем и то, что она отобрала у него Патрика, да еще таким жестоким образом.
— Вы не понимаете… не знаете, — шепнула она в отчаянии. — Он убьет меня. И лисят. И Рэя.
Она почувствовала на себе тяжелый взгляд Тима, но не смутилась, зная, что ее признание не было для них открытием. Они и так знали. Ее близнецы были кричащим доказательством того, что Рэй был ее любовником. И ей было все равно, что они об этом думают. Нужно предупредить об опасности Рэя. Если ему удастся вовремя скрыться, он может остаться в живых. Только вряд ли он сбежит, оставив ее на растерзание Джеку. Наоборот, он примчится сюда и попытается защитить ее, а, когда увидит своих сыновей, то и их — тоже.
Кэрол опустила голову на руки, чувствуя, что отчаяние и безнадежность подступают к горлу рыданиями, готовыми вот-вот разорвать ее грудь. Даже если эти двое возьмутся за то, чтобы защитить ее, даже если у них получится, то кто защитит от ярости Джека Рэя? Кэрол не хотела, чтобы Тим и Исса защищали ее, понимая, чем это может закончиться — они убьют Джека, если он не успеет убить их первым. А Джека, не смотря ни на что, она готова была защитить ценой собственной жизни, потому что любовь к нему все еще имела над ней такую власть. Палка о двух концах. Как ни крути, но она хотела, чтобы обе стороны остались невредимы. Пока это было возможно, но теперь, если вмешается Кевин…
— Нужно было убить его, раз уже вмешались, — с поразившей мужчин жестокостью процедила она сквозь зубы.
— Это можно исправить, — отозвался решительно Тим.
— Не горячись, брат, — оборвал его Исса. — Говорю вам, у этого малого кишка тонка. Я готов взять всю ответственность на себя. Я за него ручаюсь! — он рассмеялся, пытаясь разрядить обстановку, но наткнулся на мрачный взгляд Тима. — Нол, ты сам знаешь, в каком мы сейчас положении. Мы залегли пока на дно, и высовываться было бы слишком рискованно. Мокруха нам сейчас ни к чему. Тем более, в ней нет необходимости.
— Она так не думает, — Тим кивнул в сторону Кэрол.
— Зато так думаю я. Разве я когда тебя подводил, брат? Ты всегда доверял моему мнению. Что-то изменилось? — взгляд Иссы, впившись в Тима, потяжелел.
— Опасность угрожает ей, и тебе просто нет до этого дела, — вызывающе ответил Тим.
— А тебе? — с деланным удивлением вскинул брови Исса.
Тим пронзил его бешенным взглядом за то, что тот нарочно поставил его в такую щекотливую ситуацию перед Кэрол, из которой было только два выхода — или сказать, что ему все равно, чего ему совсем сейчас не хотелось говорить, или согласиться с тем, что ради нее готов рискнуть их собственной безопасностью, и тем самым признаться в своих чувствах к ней — и этого Тиму не хотелось.
Кэрол подняла голову и с любопытством взглянула на него, еще больше обострив ситуацию. Если бы она пропустила вопрос Иссы мимо ушей или сделала вид, что ответ ее не интересует, он еще мог бы как-то выкрутиться. В глазах Иссы вспыхнула злая насмешка. «Попался, дружочек!» — отразилось на его лице, и Тим едва удержался, чтобы не впечатать ему в физиономию кулак.
— Не ссорьтесь. Вы не правильно поняли мои слова. Я не прошу вас кого-то убивать и не собираюсь, — холодно сказала Кэрол. — Разве я заикнулась о том, чтобы вы в чем-то мне помогли? Нет. Наоборот, я умоляю вас не лезть больше в мою жизнь.
Она решительно поднялась с дивана, скинув с плеч плед. Взгляд ее задержался на Тиме.
— Я вижу, ты чувствуешь себя уже лучше. И, так как жизни твоей уже ничто не угрожает, может, вы освободите меня и моих детей от роли заложников?
Она заметила, как нахмурился Исса, которому явно не понравились ее последние слова. Кэрол знала, что обидела его этим, потому что он за последние дни показал себя с самой лучшей стороны, проявив к ней и ее детям всю симпатию и доброту, на которые только был способен, что заставило ее почти забыть о его первоначальной грубости и угрозах. Было видно, что от пребывания в ее доме он получал истинное удовольствие, что ему нравилась и она, и ее уютный дом. Кэрол опустила взгляд и слегка улыбнулась ему, ласково и грустно. От этой улыбки взгляд его сразу потеплел, и он понимающе подмигнул в ответ.
— Уходите, — устало сказала она и отвернулась. По очереди достав малышей из манежа, Кэрол подхватила их на руки и ушла в детскую, так и не взглянув больше на Тима. Он проводил ее наполнившимися страданием глазами, не замечая, что Исса наблюдает за ним. В комнату заглянул Патрик, который все это время стоял под дверью, не вмешиваясь.
— Не обижайтесь, она просто рассердилась на вас, потому что боится, что этот Кевин сдаст нас папе. Но даже если он это сделает, не случится ничего страшного, как она воображает. Конечно, папа будет сердит на нее, но еще больше он будет рад, что мы живы, и простит нас. Он нас любит, а маму особенно, и никогда не сделает ей ничего плохого, как она говорит. На дядю Рэя он, конечно, тоже рассердится, за то, что тот не рассказал ему, что мы живы, но не настолько же, чтобы убить, как она сказала! — мальчик пренебрежительно махнул рукой. — И спасибо вам лично от меня за то, что врезали как следует этому мерзавцу!
— Не за что, — расплылся в улыбке Исса. — Нам самим понравилось!
Патрик засмеялся. Тим тем временем, согнувшись над столом, что-то писал на листке из блокнота, который затем протянул мальчику.
— Держи. Это адрес и номер телефона квартиры, в которой мы пока будем жить. Если что, звони.
— Так вы что, правда уходите? Прямо сейчас? — расстроился Патрик, беря бумажку. — Но зачем? Вы можете пожить у нас! Мама не будет против, вы ей понравились. Вот увидите, уже через минуту она выйдет сюда, как ни в чем не бывало, потому что не умеет долго сердиться…
— Мы не можем оставаться здесь, хоть нам у вас очень понравилось, — мягко перебил его Исса. — Мы должны уйти. Пока мы будем в городе, а если соберемся уехать, сообщим тебе. Идет?
Патрик подавленно пожал протянутую ему крепкую ладонь. Потом робко протянул руку Тиму.
— Я позабочусь о маме. Если придет папа, я не позволю ему ее сгоряча обидеть. А если этот придурок опять станет ее доставать… я сам с ним разберусь.
— Самому не надо. Позвони мне, — наклонившись, Тим сжал маленькую кисть мальчика в ладони. — Если кто-то вас обидит, просто позвони.
— Жаль, что у вас так и не получилось вернуть вашу дружбу. Она очень хотела. Она говорила, что ты был настоящим другом. Я помню, что ты мне сказал тогда, в спальне, и сегодня, когда смотрел, как вы били этого ублюдка, я понял, что ты не солгал, когда сказал, что готов защитить ее, даже если она не будет просить. И если я не справлюсь сам, я тебе позвоню, обещаю. Только ты не исчезай.
Кэрол, уложив малышей, стояла у окна, провожая взглядом мужчин. Патрик не отходил от них ни на шаг, и она видела, как огорчал его их уход. Своим одиноким сердцем ребенка, мальчишки, лишенного отцовского тепла, нуждающегося в общении с мужчинами, он успел к ним привязаться. Они сумели понравиться этому непростому мальчику, заинтересовать и завоевать его уважение. И, покидая его, причиняли ему боль. Патрик старался этого не показывать, но Кэрол знала, что это так. Она сама чувствовала тяжесть на сердце и щемящую тоску. Чувство бесконечного одиночества снова подступало к ней, наполняя ее душу мраком и пустотой.
Она не отрывала взгляда от Тима, пока он шел к машине и грузил сумки в багажник. На нем были черные джинсы, высокие ботинки и новая куртка, которую купил для него Исса. Высокий, стройный, молодой и вместе с тем суровый, он казался ей невообразимо привлекательным. Его пепельные волосы трепал ветер, они сверкали на солнце серебром и золотом одновременно, напомнив о прекрасных волосах Даяны, таких же, только длинных. Впервые за это время Кэрол почувствовала тоску по подружке, смерть которой не оставила в ее сердце ненависти. Теперь Кэрол воспринимала Даяну не как соперницу и врага, а как жертву. Да, Даяну было в чем упрекнуть, но Кэрол считала, что подруга была слишком жестоко наказана за предательство и эгоизм. И все чаще грустила о ней, вспоминая годы дружбы, еще не омраченной их обоюдной любовью к Джеку, заставившей обеих позабыть обо всем, что их связывало. Ради чего? Ведь в результате Джек не принадлежит ни одной из них. Ни подруги, ни любимого мужчины.
Воспоминание о Даяне, Джеке, о том, как безжалостно он с ней расправился, снова наполнило сердце Кэрол страхом. Не отрываясь, смотрела она на собирающегося уезжать Тима, снова чувствуя себя беззащитной. В какой-то момент в ней поднялся порыв остановить его, но она не сдвинулась с места. Слова, которые он сказал своему другу, не подозревая о том, что она их услышит, все еще звучали в ее ушах, и сердце отзывалось на них ноющей болью.
Она видела, что он расстроен и подавлен, но это не утешило ее уязвленное самолюбие.
Исса сел за руль, а Тим обернулся и посмотрел на дом. Кэрол не отступила от окна, позволив ему себя увидеть, и даже не отвела взгляд. И он застыл на месте, как пригвожденный, смотря на нее своими большими синими глазами. Кэрол внезапно стало не по себе. Ей показалось, что никогда еще мужчина не смотрел на нее так. Было в его взгляде что-то такое, что заставило ее почувствовать к нему одновременно и жалость и страх. Безотчетная тоска смертельно раненного и злобный упрек, как к тому, кто его губил.
Исса, заметив ее в окне, нажал на клаксон, прощаясь. Даже на таком расстоянии Кэрол заметила, как крупно вздрогнул Тим от резкого громкого звука, вырвавшего его из глубокой задумчивости. Нервно обернувшись на друга, он снова посмотрел на Кэрол. С нежной улыбкой она помахала рукой, не догадываясь, что Исса и Тим долго еще будут гадать над тем, кому из них предназначалось эта улыбка и приветствие.
С сожалением Кэрол проводила взглядом их машину и с чувством задернула штору, зажмурившись, чтобы сдержать слезы горького разочарования. Может, Тим и был благословенным, но и с ним ей не повезло, как не везло раньше ни с одним мужчиной. Он сумел ей понравиться, но причинил только лишнюю боль, добавив каплю горечи в ее и без того горькое существование. И ее зародившаяся было надежда на спасение от уготованной ей смерти угасла, когда она поняла, что не сможет удержать этого своенравного дикого бродягу, который бежал от нее, как от чумы, страшась ее и чувств к ней больше самой смерти. Как странно. В жизни — отважный и сильный парень, а в любви такой трус, каких она еще не встречала. Кэрол никогда бы не подумала, что так бывает. И никак не ожидала, что он струсит уже после того, как она сама пришла к нему ночью, открыв ему свои чувства и желания.
Утром ее разбудил Патрик.
— Мам, ты не заболела?
Разлепив тяжелые веки, она взглянула на сына и улыбнулась. Приподнявшись, поморщилась от яркого солнечного света, льющегося в окно.
— Сколько время?
— Почти десять. Я накормил лисят, они ползают в гостиной в манеже. Ты так крепко спала, что даже не слышала, как они проснулись. У тебя что-то болит?
— Нет. Наверное, я просто выпила вчера лишнее.
— А-а, ну тогда ладно. Вставай. Исса готовит завтрак.
— Правда? — она засмеялась. — Ну, тогда иду.
— Кстати, — в голосе мальчика появилась злоба. — Этот тип… Кевин названивает с утра. Я сказал, что тебя нет. Почему он тебе звонит, мам? Что ему нужно?
— Наверное, он хочет узнать, когда я выйду на работу. У нас с его компанией совместный проект, — Кэрол почувствовала, как ее прекрасное настроение портится.
— Не обманывай. Он так от тебя и не отстал? Давай скажем Иссе и Нолу, пусть они его поколотят.
— Не выдумывай, Рик.
— Думаешь, я не понимаю, чего ему надо?
— Не понимаешь. Я же сказала… — Кэрол оборвалась, когда Патрик, поджав в ярости губы, выскочил из комнаты.
Вздохнув, она выбралась из постели и пошла в душ.
Когда она вышла в гостиную, все уже сидели за столом. Кэрол улыбнулась, пожелав мужчинам доброго утра, и, поцеловав малышей, присела к столу. Украдкой взглянула на Тима. Он сделал вид, что не заметил ее взгляда, неприятно удивив ее своим угрюмым мрачным видом. Холодный и отстраненный, как раньше. Стараясь не показать своего замешательства, Кэрол приступила к завтраку. Лукаво покосилась на Иссу. Он улыбнулся. В отличие от своего друга, он пребывал в превосходном настроении. Видимо, прогулка ночью пошла ему на пользу.
— Как спалось? — поинтересовалась у него Кэрол.
— Замечательно.
— Выглядишь бодрым.
— Еще бы! Я всегда чувствую себя бодрее после визита к шлюхам, — он нагло рассмеялся.
Кэрол смутилась, хоть и начала уже привыкать к его хамству и бесцеремонности. Так вот, оказывается, куда он пропал ночью! Видать, острая нужда была, раз выгнала его из постели в такое время. Он пристально смотрел на нее, и Кэрол гадала, сказал ли ему Тим о том, что было между ними. Впрочем, этот прозорливый парень и сам мог догадаться, но уж не по виду и поведению своего друга, это точно. Смотря на Тима, Кэрол сама даже усомнилась в том, не приснилось ли ей то, что они были вместе? Почему он такой? Она, конечно, не ожидала, что после всего он встретит ее объятиями и поцелуями, сама хотела скрыть то, что между ними произошло, но к чему такой лед в глазах, такое демонстративное игнорирование, как будто ее здесь и не было. Он не хотел сказать ей ни слова, не хотел даже посмотреть на нее. Кэрол почувствовала, что напряжение между ними усилилось вдвое и, обескураженная, легко болтала с Иссой, не навязывая Тиму свое внимание.
Зазвонил телефон. Патрик взял трубку. Исса вдруг замолчал, устремив на мальчика любопытный взгляд.
Кэрол, удивленная резко возникшей тишиной, тоже повернулась к сыну и увидела, как лицо его исказилось от злости. И побледнела, догадавшись о том, кто звонит.
— Я же сказал — ее нет! И не будет! Я разговариваю с тобой таким тоном, каким хочу, урод! Я предупреждал, я расскажу все папе, он тебе яйца оторвет за маму! Отстань от нее, слышишь? Последний раз говорю!
Грязно выругавшись, он с грохотом бросил трубку. Кэрол вздрогнула, испугавшись, что он разобьет телефон. Развернувшись, Патрик вперил в нее потемневший от ярости взгляд. Не поворачиваясь, она чувствовала на себе пристальные взгляды Иссы и Тима.
— Садись, — спокойно велела она мальчику. — И чтобы я больше не слышала, чтобы ты при мне так выражался.
— Тогда скажи этому уроду, чтобы он не разговаривал со мной так, и чтобы вообще больше не звонил! Если ты не можешь с ним справиться, я сам разберусь! Ты что, боишься его?
— Занимайся своими делами, Рик, — холодно отрезала Кэрол. — А проблемы взрослых оставь взрослым. Не вмешивайся в мои дела.
Побелев от бешенства, Патрик выбежал из комнаты. Кэрол опустила взгляд в тарелку, подавленная ссорой с сыном. Мальчик не терпел такого обращения. Но он вел себя так, как ребенку не подобает, беря на себя слишком много.
В манеже запищал Джеймс. Выйдя из-за стола, Кэрол подхватила обмочившего штанишки малыша и пошла в детскую. Переодев ребенка, она вернулась и застыла у порога, услышав тихий разговор Иссы и Тима, продолжающих сидеть за столом.
— … Она сама на меня залезла. Почему я теперь должен изображать счастливого влюбленного? Я ничем ей не обязан! Подумаешь, потрахались — это ничего не значит!
— Ты же любишь ее, кретин. Думаешь, она не поняла? — шипел яростным шепотом Исса. — И ты ей нравишься, потому она и пришла к тебе. От тебя же не дождешься!
— Ну да, конечно! К тебе она тоже приходит по ночам? Настроилась, а тебя не оказалось на месте, вот и пришла ко мне.
Грохнув по столу кулаком, Исса подскочил с места. И увидел в дверях Кэрол с ребенком на руках, которую сидя не мог видеть за широкими плечами друга. Лицо его вытянулось и вдруг залилось краской. Тим молниеносно обернулся.
Подняв ребенка повыше, Кэрол поцеловала его в щечку, пытаясь спрятать лицо за головкой малыша. Хотелось убежать, но она решительно подавила в себе этот порыв. Опуская ребенка в манеж, она заметила краем глаза, как Тим отвернулся и сжался, втянув голову в плечи, а Исса пронзал его страшно горевшими черными глазами. Рот его вдруг исказился в странной горькой усмешке, он резко отвернулся от друга, устремив взгляд на Кэрол.
К великому облегчению Кэрол, в этот момент раздался звонок в дверь. Оставив Джеймса в манеже вместе с Крисом, она отправилась открывать дверь. Изо всех сил она старалась выглядеть невозмутимо, достойно, не потерять лицо в этой ситуации — почему-то у нее всегда была такая реакция на болезненное унижение, и, растоптанная, она пыталась встать, а не остаться лежать в грязи. И никогда не показывала она, как ей больно, еще будучи маленькой девочкой. Жестокость и холодность Элен, неприязнь и презрение одноклассников и всего города, послужили ей суровой школой выдержки и стойкости. Она умела сносить такие удары еще тогда, теперь же даже не пошатнется. Наоборот, сейчас именно Тим показался ей жалким, а не она сама. Она узнала, что он о ней думает, но он сам не остался на высоте после таких высказываний, и, похоже, не только в ее глазах, но и в глазах своего друга. Хотя мнение Иссы Кэрол волновало меньше всего.
Открыв дверь, она молча уставилась на неожиданного гостя. Сердце ее тяжело застучало от ярости. И в это мгновение она вдруг почувствовала острую ненависть к мужскому полу. Захотелось завопить, затопать ногами и вырвать на голове волосы. Не на своей голове, естественно.
— Ну и?.. — возмущенно вскинул брови Кевин, пребывающий, судя по всему, в не меньшей ярости. — Захотелось снова поиграть на моих нервах или решилась на встречу с любимым муженьком? Соскучилась по Джеку?
Названное имя заставило Кэрол побледнеть. И сквозь ярость в ее глазах промелькнула мука затравленного зверя. Она устало опустила плечи, чувствуя, как гнев в ней сменяется бесконечной апатией. Видя, как воинственный блеск в ее глазах иссяк при одном упоминании о Джеке, Кевин приободрился. Его отсутствие придало ей храбрости, которая снова подтолкнула ее к сопротивлению — так подумал Кевин. Но он с легкостью подавил бунт. Ощущение своей власти над ней росло в нем с каждым днем. Она была его рабыней. И он уже верил, что так будет всегда. Он знал магическое слово, которое воздействовало на нее подобно сильнейшему заклинанию. И сейчас он в этом убедился еще один раз. Наклонившись к ней, он заглянул в прозрачные глаза и прошептал зловещим хриплым голосом:
— Дже-ек.
Кэрол попятилась назад, во взгляде ее мелькнул страх, который чувствовал в ней Кевин.
— Мы же договорились пока не видеться. Это слишком опасно. Для нас обоих, между прочим, — чуть слышно шепнула она.
— Поэтому ты не подходила к телефону? Только поэтому? — напирал Кевин, угрожающе сузив глаза.
Кэрол только кивнула в ответ, но видела, что он не поверил.
— Твой Джек не бог, чтобы все знать. Если бы ты подошла к телефону и поговорила со мной, он бы не узнал. Он даже не знает, что ты жива! И что я тебя трахаю! — он неприятно ухмыльнулся.
Черты Кэрол повело, отчего лицо перекосилось, но она снова взяла себя в руки, с трудом удержав порыв вонзиться длинными ногтями в его глаза. Выражение ее лица вызвало на губах Кевина очередную издевательскую ухмылку, преисполненную превосходства.
— Вообще-то, я приехал поздравить тебя с Рождеством. И ты еще можешь исправить холодный прием, который мне оказала. Начнем с того, что ты пригласишь меня войти и перестанешь оборонять дверь, как отчаянный воин свою крепость.
Кэрол не пошевелилась, но мужчина заметил, как она напряглась.
— Нет, — решительно прошептала она.
— Кстати, а почему мы так тихо говорим? — брови Кевина подозрительно сдвинулись. — Меня ждет сюрприз в виде голого мужика в твоей постели? Учти, я тебя предупреждал!
С силой оттолкнув женщину в сторону, он с перекошенным от ярости лицом рванулся вперед. Кэрол обернулась и посмотрела ему вслед. На ее измученном лице ничего не отразилось, когда Кевин удивленно остановился, увидев завтракающих мужчин, которые сидели за столом с таким видом, будто находились у себя дома. Подняв головы, они медленно повернулись и впились тяжелыми пристальными взглядами в Кевина. Взглядами бойцовых собак или диких волков, обнаруживших приближение чужака. А Кэрол подумала о том, что так они смотрят на всех и на весь окружающий их мир. И каждый, кто не был другом, для них был врагом.
Оба выглядели настолько впечатляюще и серьезно, что воинственный пыл Кевина как ветром сдуло. Оба сидели, но это не помешало ему понять, что они огромного роста, и стулья под ними казались детскими. Мощные плечи не оставляли сомнений в их силе, до которой Кевину было очень далеко. Он сразу сообразил, какой сорт людей перед ним — это были бандиты, убийцы. Два самых обыкновенных зверя. И ему вовсе не хотелось, чтобы они поднялись со своих стульев.
С удивлением он обернулся к Кэрол, растерявшись. В глазах его, устремленных на нее, застыл вопрос. По взгляду Кэрол он понял, что правды от нее все равно не дождется, потому что она не доверяла ему и боялась. А ему очень хотелось знать, что делают здесь эти бандиты и кто они такие, особенно тот, что со шрамами, который смотрел на него с большей злостью и ненавистью и которого он, несомненно, где-то видел раньше. Где?
— Доброе утро, джентльмены, — вновь повернувшись к мужчинам, Кевин приветливо улыбнулся. — Приятного аппетита. Меня зовут Кевин… — он запнулся, решив, что называть фамилию не обязательно. — Мы с Кэрол работаем вместе над одним проектом… Вот, зашел поздравить ее с Рождеством.
Он замолчал, поняв, что допустил оплошность, по привычке назвав ее настоящим именем. Ведь эти двое могли и не знать… Но они знали, Кевин сразу понял это по их реакции. И вдруг вспомнил.
— Я вас знаю! — обратился он к Тиму. — Вернее, мы с вами встречались. Вы помните? Однажды, в аэропорту. Вы тогда встречались там с Кэрол.
Тим не ответил, не отрывая от него тяжелого неподвижного взгляда. Взглянув на него, Исса понял, что Тим узнал этого человека. Но приветливости в нем от этого не прибавилось. Пальцы Тима сжали салфетку, на шее выступили вены от напряжения, и Исса готов был поклясться, что это не что иное, как приступ бешенной слепой ревности. Оба видели, что приветливость неожиданного гостя Кэрол фальшивая, что на самом деле он полон негодования и ярости, как влюбленный мужчина, заставший в доме возлюбленной чужих мужчин. И, понимая, что сила не на его стороне, решил докопаться до истины другим путем. Но его хитрость не ввела их в заблуждение. Оба сразу сообразили, что перед ними тот, кто с утра выводил из себя Патрика, требуя мать к телефону.
Кэрол, бледная, подавленная и явно напуганная, не вмешивалась, смотря на своего гостя с нескрываемой ненавистью. Исса вдруг поймал на себе ее умоляющий взгляд, но она тут же спрятала глаза, пытаясь скрыть свою невольную мольбу о помощи.
Кевина озадачило поведение мужчин и нежелание ответить на его приветливость хотя бы из элементарной вежливости. А налившееся кровью глаза светловолосого парня со шрамами, смотревшего на него с откровенной ревностью, сказали Кевину именно, то, что он хотел знать. Подавив вспыхнувшую в груди ярость, он снова обернулся к Кэрол.
— Ну, что же ты там стоишь? Познакомь меня со своими… друзьями. Я не могу припомнить имя твоего друга… кажется…
Кэрол молчала, бледнея все сильнее. Кевин непринужденно вскинул руку и засмеялся.
— Так значит, это с вами она сбежала от Рэндэла? — он посмотрел на Тима. — Ловко вы его сделали!
«Значит, она крутила шашни с этим малым еще тогда, наставляя Рэндэлу рога. Не зря я тогда так и подумал. И наврала мне, что у нее нет мужика. Дрянь! Интересно, она спит с обоими, или только с этим?» — думал Кевин, пристально изучая взглядом мужчин.
— Странно, она ничего мне о вас не говорила, — он неприятно и недвусмысленно улыбнулся, поняв, что мужчины не хотят идти с ним на контакт. — И я уверен, что и вам обо мне не рассказывала.
Тим медленно побагровел, поняв намек. Взгляд его впился в Кэрол, но она встретила его лишь с усталостью и молчаливой печалью в глазах. И холодностью, которой раньше по отношению к себе он никогда не чувствовал. И этот холод мгновенно остудил Тима, напомнив о том, что эта женщина ему не принадлежит, и он не имеет право на ревность даже после того, как они любили друг друга этой ночью, потому что сам несколько минут назад все перечеркнул. Но ведь он не думал, что она услышит…
— Ну, почему же — рассказывала, — Исса вдруг медленно поднялся с кривой угрожающей улыбкой на губах. — Что ее достает один мерзкий ублюдок. А ну-ка, присядь, потолкуем.
Кевин застыл на месте, смотря на приближающегося к нему верзилу. Увидел, как встал второй, и побледнел от страха. Проигнорировав переполненный ужасом и протестом взгляд Кэрол, Исса сжал сильными пальцами плечо Кевина, который едва не застонал от боли, и швырнул его на диван. Исса остановился напротив, возвышаясь над прижавшимся к дивану Кевином, Тим стал рядом, прожигая растерявшегося мужчину ненавистным взглядом.
— Я помню тебя, — тихо сказал он сиплым голосом и, сунув руку за спину, приподнял рубашку и достал из-за пояса пистолет. — А теперь выкладывай все, что знаешь.
— Что? — пролепетал Кевин, в ужасе уставившись в направленное на него черное дуло. — Кэрол, что происходит? Скажи своим друзьям… иначе я… сама знаешь, что сделаю!
Он вскрикнул, когда пистолет больно стукнул его по лбу и уперся между бровей дулом. Рот Тима скривился.
— Что ты там проблеял, я не понял? Повтори, что ты сделаешь?
Кевин, весь взмокший от ужаса, покосился на Иссу, который с улыбкой прижал к его голове второй пистолет.
— Подождите! Что вы делаете? — Кэрол попыталась протиснуться между Тимом и Иссой. — Не надо…
— Он знает, что ты жива, знает Рэндэла… и видел здесь нас, — резко отозвался Исса, опустив на нее взгляд. — Ты не умеешь скрываться, детка, если так много людей знают, где ты…
— Никто не знает. Он единственный.
— Ты так доверяешь ему, раз раскрыла свою тайну? — прохрипел с плохо скрываемой ревностью Тим.
— Нет, мы столкнулись с ним случайно, и он меня узнал, — Кэрол положила ладони на сильные руки, держащие оружие. — Уберите, пожалуйста.
— И теперь он тебя шантажирует? — предположил Исса, не опуская пистолет.
— Нет! — выкрикнул Кевин. — Я ее друг! Наоборот, я помогаю ей! Мы дружили еще, когда была жива Куртни, ее опекун, работали вместе… пока Рэндэл не приревновал и не выжил меня из города. Я всегда хорошо относился к Кэрол, а Рэндэла ненавидел, у меня нет никаких оснований выдавать ее ему! Кэрол, скажи им!
Женщина опустила на него горький взгляд и кивнула.
— Почему-то я ему не верю. И тебе тоже, ясноглазая. Давай, мы его пристрелим, для надежности, — спокойно сказал Исса. — И дело с концом.
— Как это пристрелим!? — вскричал жалобно Кевин. — За что?
— Ребята, уберите пистолеты, — настойчиво потребовала Кэрол. — Я же сказала, все в порядке.
— Да ну? — прорычал Тим. — С какой это стати нам рисковать, дав возможность этой шавке натявкать на нас Рэндэлу? Он видел нас здесь, нам это не нравится.
— Я не скажу! Ничего никому не скажу! Клянусь! Кэрол скажи им, что мне можно доверять!
Не уверенная, что сможет совладать с Тимом, который уже успел проникнуться к Кевину личной неприязнью, Кэрол сжала пальцами предплечье Иссы и умоляюще заглянула ему в глаза.
— Пожалуйста…
— Ладно, — проворчал тот. — Но смотри, парень, если что — из-под земли достанем! А если ты нам наврал, или ясноглазая на тебя пожалуется — пеняй на себя.
Кевин лихорадочно закивал головой, когда Исса убрал пистолет.
— Я понял, я все понял. Я могила, клянусь. Даже не думайте, — он с опаской смотрел на Тима, который продолжал держать его на мушке, с еще большей силой вдавив в его лоб дуло. Увидев в его глазах явное желание нажать на курок, Кевин задрожал и перевел взгляд на Иссу. Но тот отвернулся, демонстрируя, что если его друг решит все-таки выстрелить, то он не собирается ему мешать.
— Так что она должна была нам о тебе рассказать? — опасно тихо и спокойно спросил Тим.
И Кэрол, и Кевин поняли, что теперь хотел знать Тим.
— На что ты намекал? На то, что спишь с ней?
— Тим, как ты смеешь! — прошипела зло Кэрол, уставившись на него возмущенным взглядом. — Это не твое…
Она осеклась, когда он повернулся к ней и посмотрел прямо в глаза. В этот момент она поняла, что Кевин действительно на волосок от смерти. И лучше ей не говорить с Тимом так при нем. Потупив голову, она отступила назад, чтобы своим вмешательством не сделать еще хуже и, оказавшись за пределами зрения Тима и убедившись, что Исса не видит, она качнула головой из стороны в сторону, поймав перепуганный взгляд Кевина. Он понял ее.
— Сплю? Что вы… Я же сказал, что знал еще Куртни, и безгранично уважал эту женщину, как уважаю Кэрол. И я недавно женился. У меня молодая и красивая жена, я люблю ее. Вы неправильно меня поняли. Я имел в виду…
Тим с искаженным лицом надавил на пистолет, заставляя голову несчастного откинуться назад под напором. Самообладание покинуло Кевина.
— Нет, отпустите! Я не спал с ней! Жизнью клянусь!
На губах Кэрол появилась презрительная улыбка, и она отвернулась, чтобы ее не заметили. Почему она пытается защитить этого подонка? Пусть бы Тим его застрелил, и тем самым избавил ее от него. Но ведь его смерть будут расследовать, и, не дай бог, доберутся до нее. Тиму и Иссе — им-то что, наделают дел и свалят, а ей потом отвечать.
— Нет, убей его! — раздался вдруг решительный и торжествующий голос Патрика. — Ну что, свинья, предупреждал я тебя? Стреляй, Тим, чего тянешь? Я сам видел, как он обижал маму, приставал… лапал ее своими грязными руками! Она не признается, но я-то знаю, чего он от нее хочет!
Тим посмотрел на мальчика.
— Ну? — нетерпеливо выкрикнул тот. — Пришей его, или я сам его убью!
— Я не сделал тебе ничего плохого! — прохрипел Кевин, устремив взгляд на ребенка.
— Ты посмел прикоснуться к моей маме. И ты не отпускал ее, когда она вырывалась! Если бы не я, ты бы ее изнасиловал!
— Нет, Рик. Ты неверно истолковал то, что видел. Мы с твоей мамой просто поссорились, по работе, а тебе показалось…
— Пошел ты, урод! Я все видел, нечего из меня дурака делать! Ты думал, что маму некому защитить, что если она больше не с папой, то можно делать с ней все, что угодно. А теперь убедись, что ошибся, и сдохни!
— Патрик! — повысила голос Кэрол. — Тим! Убери пистолет, или я позвоню в полицию. Тебе придется убить и меня.
Тим медленно засунул пистолет обратно за пояс и отступил от дивана, позволяя Кевину встать. Тот, трясясь всем телом, попятился к выходу, с опаской смотря на провожающих его недобрыми взглядами мужчин.
— Не слушайте ее, она просто струсила! — не сдавался Патрик. — Он выдаст нас, его нужно убить! И наказать за маму! Тим, ты же сказал, что заступишься… почему ты его отпустил?
Кевин бросился к двери, вцепившись в руку Кэрол и увлекая за собой.
— Я провожу, — как можно спокойнее сказала она, обернувшись, и в следующую секунду Кевин вытащил ее за дверь. Схватив ее за плечи, он с силой вдавил ее в стену.
— Сука! Ты пожалеешь об этом!
— Ты сам виноват! Я тебе говорила, чтобы ты не показывался здесь!
— Чтобы не столкнуться с твоим любовником? А этот еврей — он тоже?
— Ты делаешь мне больно, Кевин… — Кэрол попыталась освободиться, но он еще сильнее сжал пальцы.
— Что ж, ты очень огорчила меня. А твои дружки меня унизили. Но я знаю, как найти на них управу. Знаю того, кто придет и разнесет в клочья и твое гнездышко и твоих хахалей! Кажется, они боятся твоего муженька, раз так не хотят, чтобы он узнал о них. Только он узнает, будь уверена. И вы все поплатитесь. А ты — больше всех!
— Нет, Кевин! Ты же жизнью поклялся!
— Я давал и другое обещание, еще ранее — рассказать о тебе Рэндэлу, если ты меня вынудишь. И ты вынудила! Все, разговоры окончены. Собирайте быстрее манатки со своими кавалерами, только Рэндэл все равно вас найдет, сама знаешь. И тогда ты меня вспомнишь!
И, не удержавшись, он ударил Кэрол по лицу, пытаясь выплеснуть свою ярость и досаду. Она невольно вскрикнула. Кевин отвернулся и побежал вниз по ступенькам, испугавшись, что ее защитники услышат. И вдруг сильные пальцы схватили его сзади за ворот и вздернули вверх, оторвав от ступенек. Кевин попытался обернуться, задохнувшись от ужаса, но его с поразительной силой швырнули вниз. Пролетев над ступеньками, Кевин тяжело упал в снег. Отряхнув снег с лица, он приподнялся, пытаясь встать, но его схватили за пояс и снова оторвали от земли, подняв, как чемодан. И куда-то понесли. Кевин стал отчаянно сопротивляться, уже не в силах стерпеть такого унижения, и закричал, призывая на помощь. В ту же секунду его бросили, и тяжелый ботинок придавил его затылок, заставив уткнуться лицом в снег.
— Что ты верещишь, как баба? — услышал он над собой низкий хриплый голос. — Заткнись, а то раздавлю.
Ботинок надавил сильнее, выдавив из горла Кевина стон.
— Тим! Куда ты его понес? — раздался испуганный голос Кэрол. — Прекратите же, наконец! Исса! Господи, да что же это такое!
Голос ее дрожал от страха и слез.
— Не лезь, ясноглазая. Мы руки марать не будем, просто убедим этого малого в том, что мы с ним не шутим. Он после даже не вякнет, вот увидишь. Ну и, конечно, малость проучим за то, что ударил тебя.
— Не надо, не надо! Отпустите его!
— Я повторять не буду, красавица. Иди в дом, если не хочешь, чтобы мы его все-таки убили — у нас терпение не вечное.
Кэрол подчинилась, понимая, что ничего не может сделать.
Оттащив Кевина на задний двор, подальше от посторонних взглядов, Тим и Исса стали забавляться тем, что швыряли его друг другу через весь двор. Кэрол и Патрик наблюдали за ними из окна. Кевин смотрелся рядом с этими мужчинами, как двенадцатилетний мальчик, хрупкий и маленький по сравнению с высокими и крепкими мучителями, забавляющимися над ним. Вполне достаточно было и одного из них, чтобы с ним справиться, но их было двое. Он казался беспомощным и напуганным, понимая, что попал в жестокие руки, уверенный, что эти громилы просто растерзают его. В одних рубашках навыпуск, с закатанными рукавами и наполовину расстегнутых, дрожащих на их крепких торсах от ледяного ветра, они, казалось, даже не ощущают холода, лишь щеки их слегка зарумянились на морозе. Иссе первому надоела эта забава и, поймав Кевина после мощного пинка Тима, заставившего несчастного пролететь несколько метров в объятия еврея, Исса схватил его за ворот и с размаху ударил о стену. Кевин упал на спину с разбитым лбом и сломанным носом, но даже не застонал, шокированный и напуганный.
Схватив его за куртку, Исса поставил его на ноги. Кевин испуганно отшатнулся, бросив на него обезумевший взгляд.
— Все, хватит! Не бейте! Я все понял! Понял!
— Поздно, — лицо Иссы осветила кровожадная ухмылка, глаза горели жаждой насилия. С нескрываемым удовольствием он обрушил на Кевина резкий удар. Сзади подскочил Тим.
Кэрол отвернулась, зажмурив глаза. Патрик с восторгом продолжал следить за происходящим во дворе.
— Да! Да! — вопил он, захлебываясь от радости. — Врежьте ему! О-о-о! — мальчик скривился, непроизвольно согнувшись и прикрыв промежность руками. — Мам… по-моему, твой коллега уже не сможет тебя домогаться. Тим ему ботинком… туда… Слышишь, как воет?
Не выдержав, Кэрол бросилась к двери, выскочила на улицу и побежала вокруг дома на задний двор.
— Вы его убьете! — простонала она, увидев, с какой ожесточенностью Тим и Исса бьют Кевина. — Хватит!
К ее удивлению, они остановились и, обернувшись, посмотрели на нее.
— Думаешь, достаточно? — с сомнением спросил Исса. — Но мы только начали. Еще ничего не сделали.
Кэрол вгляделась в скрюченную фигуру Кевина на снегу, заляпанном кровью.
— Ничего? — слабым голосом выдавила она. — Да он хоть жив?
Присев, она с трудом перевернула избитого на спину и заглянула в окровавленное разбитое лицо. Кевин застонал, страдальчески сморщившись.
— Ладно, хватит скулить! — рявкнул Исса и пнул его ногой, отталкивая от Кэрол. — Надо же, какой нежный! Не били, что ли, никогда? Тогда знай, гнида, что мы тебя бить еще не начинали, а просто нежно погладили. А если не усвоишь урок, если разозлишь нас по-настоящему, я раздроблю в тебе каждую косточку, а закончу черепом. А теперь поднимай свою задницу и проваливай!
Наклонившись, Исса схватил Кевина и рывком, словно ребенка, оторвал от снега и поставил на ноги. Тот зашатался, согнувшись пополам и сжимая руками живот. Тим, следивший за ним ненавистным взглядом, не выдержал и схватил его за грудки, заставив испуганно вскрикнуть. Без каких-либо видимых усилий приподняв его над землей, Тим посмотрел ему в лицо. Кевин жалко повис в его руках, с неприкрытым ужасом смотря ему в глаза и пытаясь по ним угадать его намерения. Рот Тима презрительно скривился, ноздри яростно дрогнули, когда он почувствовал, что Кевин дрожит. И взгляд его Кевин понял так же ясно, как слова Иссы. И когда Тим его отпустил, Кевин не удержался от ответного ненавистного взгляда, задыхаясь от бессильной ярости, зная, что к Кэрол ему приближаться запрещено. Эту угрозу он прочитал не только в глазах светловолосого верзилы со шрамами, но и на лице его приятеля. Это снова повергло его в сомнение, и, пятясь назад, он разглядывал обоих, гадая, кто же из них ее любовник. Тот, что со шрамами — точно, в этом Кевин был уверен. Может, они ее оба?...
Кэрол смотрела на него широко раскрытыми глазами, пока он, согнувшись от боли, шатаясь, ковылял до своей машины. Ей не было его жалко, ни капли, но взгляд ее затуманился от слез.
— Что вы наделали… — тихо прошептала она, не отрывая взгляда от Кевина.
— Ты чего выскочила в одной кофточке и тапочках? Мороз! — ласково отозвался Исса и обхватил сильной рукой ее дрожащие плечи. — Пошли скорее в дом.
— Зачем? Кто вас просил? Вы же меня погубили! Меня и моих лисят! — Кэрол подняла на него переполненные ужасом глаза. — Он мне угрожал… И теперь он сообщит Джеку, что я жива!
Исса улыбнулся в ответ и, подняв ее на руки, понес в дом, чтобы она не шла в тонких тапочках по снегу. Тим ботинком присыпал снегом пятна крови, подобрал соскользнувший с ее ноги тапочек и пошел следом. Кэрол не сопротивлялась, подавленная произошедшим, позволяя нести себя тому, кто вмешался в ее жизнь и подверг такой опасности. Она дрожала от холода, смутно удивляясь горячему телу Иссы, тепло которого чувствовала сквозь одежду, тогда как сама успела закоченеть так, что тело подчинялось ей с трудом.
Войдя в дом, Исса усадил ее на диван и закутал в одеяло. Взяв ее заледеневшие кисти в свои крепкие горячие ладони, он сжал их, согревая. Кэрол продолжала дрожать, не смотря на него, одолеваемая лихорадочными мыслями о том, что теперь она пропала. Если Джек узнает о том, что она жива, узнает ее имя и адрес, то ей от него уже не скрыться, как бы она не пыталась. Она может сбежать сию же минуту, но он пойдет за ней по следу, который потерял после аварии и ее мнимой смерти. И теперь найдет, она в этом не сомневалась. Как не сомневалась в том, что Кевин отомстит и натравит Джека на нее и ее защитников.
— Кэрол, — как издалека донесся до нее непривычно мягкий голос Тима и, выйдя из глубокой задумчивости, она увидела, что он сидит перед ней на корточках и протягивает кружку с дымящимся чаем. — Выпей, ты сразу согреешься.
Вынув руки из ладоней Иссы, она взяла кружку и поднесла к губам.
— Значит, он тебе угрожал? — настойчиво спросил Тим, от отстраненности и равнодушия которого ничего не осталось. — Пугал тем, что выдаст Рэндэлу?
— Пугал, — сердито буркнула Кэрол, медленно потягивая чай.
— А что требовал? — глаза его сузились, пристально изучая ее лицо, которое она прятала за кружкой.
Кэрол бросила на него ледяной взгляд и резко сунула кружку ему в руки.
— Теперь это не важно.
— Тебе не стоит бояться. Он ничего не скажет Рэндэлу, — уверенно сказал Исса.
— Вы просто не знаете, что это за человек, — резко возразила Кэрол.
— Нам достаточно того, что мы поняли, что он трус, — улыбнулся Исса. — Он ничего не сделает и ничего никому не скажет. Поверь, если бы мы не были в этом уверены, мы бы его не отпустили. Мы разбираемся в том, кто может представлять для нас угрозу, а кто нет. Этот не осмелится, потому что не из тех, кто готов рисковать своей шкурой.
Кэрол молчала, угрюмо смотря прямо перед собой. Она знала, что Кевин труслив, но убедилась и в том, насколько он злопамятен и мстителен. Исса и Тим, несомненно, произвели на него серьезное впечатление, но если обида заставит его все-таки рискнуть с расчетом на то, что Рэндэл доберется до них быстрее, чем они до него, Кевина. Если бы речь шла не о Джеке, Кевин не стал бы рисковать. Но ведь Кевин знал, что если шепнет Рэндэлу «фас», тот бросится с быстротой молнии, как сорвавшийся с цепи бешенный пес, и растерзает всех прежде, чем они успеют опомниться. Знала это и Кэрол. И не надеялась, что Джек ее пощадит после того, что она сделала. Даже если он ее все еще любил, были две вещи, которые он не простит, как бы сильна ни была его любовь — связи с Рэем и то, что она отобрала у него Патрика, да еще таким жестоким образом.
— Вы не понимаете… не знаете, — шепнула она в отчаянии. — Он убьет меня. И лисят. И Рэя.
Она почувствовала на себе тяжелый взгляд Тима, но не смутилась, зная, что ее признание не было для них открытием. Они и так знали. Ее близнецы были кричащим доказательством того, что Рэй был ее любовником. И ей было все равно, что они об этом думают. Нужно предупредить об опасности Рэя. Если ему удастся вовремя скрыться, он может остаться в живых. Только вряд ли он сбежит, оставив ее на растерзание Джеку. Наоборот, он примчится сюда и попытается защитить ее, а, когда увидит своих сыновей, то и их — тоже.
Кэрол опустила голову на руки, чувствуя, что отчаяние и безнадежность подступают к горлу рыданиями, готовыми вот-вот разорвать ее грудь. Даже если эти двое возьмутся за то, чтобы защитить ее, даже если у них получится, то кто защитит от ярости Джека Рэя? Кэрол не хотела, чтобы Тим и Исса защищали ее, понимая, чем это может закончиться — они убьют Джека, если он не успеет убить их первым. А Джека, не смотря ни на что, она готова была защитить ценой собственной жизни, потому что любовь к нему все еще имела над ней такую власть. Палка о двух концах. Как ни крути, но она хотела, чтобы обе стороны остались невредимы. Пока это было возможно, но теперь, если вмешается Кевин…
— Нужно было убить его, раз уже вмешались, — с поразившей мужчин жестокостью процедила она сквозь зубы.
— Это можно исправить, — отозвался решительно Тим.
— Не горячись, брат, — оборвал его Исса. — Говорю вам, у этого малого кишка тонка. Я готов взять всю ответственность на себя. Я за него ручаюсь! — он рассмеялся, пытаясь разрядить обстановку, но наткнулся на мрачный взгляд Тима. — Нол, ты сам знаешь, в каком мы сейчас положении. Мы залегли пока на дно, и высовываться было бы слишком рискованно. Мокруха нам сейчас ни к чему. Тем более, в ней нет необходимости.
— Она так не думает, — Тим кивнул в сторону Кэрол.
— Зато так думаю я. Разве я когда тебя подводил, брат? Ты всегда доверял моему мнению. Что-то изменилось? — взгляд Иссы, впившись в Тима, потяжелел.
— Опасность угрожает ей, и тебе просто нет до этого дела, — вызывающе ответил Тим.
— А тебе? — с деланным удивлением вскинул брови Исса.
Тим пронзил его бешенным взглядом за то, что тот нарочно поставил его в такую щекотливую ситуацию перед Кэрол, из которой было только два выхода — или сказать, что ему все равно, чего ему совсем сейчас не хотелось говорить, или согласиться с тем, что ради нее готов рискнуть их собственной безопасностью, и тем самым признаться в своих чувствах к ней — и этого Тиму не хотелось.
Кэрол подняла голову и с любопытством взглянула на него, еще больше обострив ситуацию. Если бы она пропустила вопрос Иссы мимо ушей или сделала вид, что ответ ее не интересует, он еще мог бы как-то выкрутиться. В глазах Иссы вспыхнула злая насмешка. «Попался, дружочек!» — отразилось на его лице, и Тим едва удержался, чтобы не впечатать ему в физиономию кулак.
— Не ссорьтесь. Вы не правильно поняли мои слова. Я не прошу вас кого-то убивать и не собираюсь, — холодно сказала Кэрол. — Разве я заикнулась о том, чтобы вы в чем-то мне помогли? Нет. Наоборот, я умоляю вас не лезть больше в мою жизнь.
Она решительно поднялась с дивана, скинув с плеч плед. Взгляд ее задержался на Тиме.
— Я вижу, ты чувствуешь себя уже лучше. И, так как жизни твоей уже ничто не угрожает, может, вы освободите меня и моих детей от роли заложников?
Она заметила, как нахмурился Исса, которому явно не понравились ее последние слова. Кэрол знала, что обидела его этим, потому что он за последние дни показал себя с самой лучшей стороны, проявив к ней и ее детям всю симпатию и доброту, на которые только был способен, что заставило ее почти забыть о его первоначальной грубости и угрозах. Было видно, что от пребывания в ее доме он получал истинное удовольствие, что ему нравилась и она, и ее уютный дом. Кэрол опустила взгляд и слегка улыбнулась ему, ласково и грустно. От этой улыбки взгляд его сразу потеплел, и он понимающе подмигнул в ответ.
— Уходите, — устало сказала она и отвернулась. По очереди достав малышей из манежа, Кэрол подхватила их на руки и ушла в детскую, так и не взглянув больше на Тима. Он проводил ее наполнившимися страданием глазами, не замечая, что Исса наблюдает за ним. В комнату заглянул Патрик, который все это время стоял под дверью, не вмешиваясь.
— Не обижайтесь, она просто рассердилась на вас, потому что боится, что этот Кевин сдаст нас папе. Но даже если он это сделает, не случится ничего страшного, как она воображает. Конечно, папа будет сердит на нее, но еще больше он будет рад, что мы живы, и простит нас. Он нас любит, а маму особенно, и никогда не сделает ей ничего плохого, как она говорит. На дядю Рэя он, конечно, тоже рассердится, за то, что тот не рассказал ему, что мы живы, но не настолько же, чтобы убить, как она сказала! — мальчик пренебрежительно махнул рукой. — И спасибо вам лично от меня за то, что врезали как следует этому мерзавцу!
— Не за что, — расплылся в улыбке Исса. — Нам самим понравилось!
Патрик засмеялся. Тим тем временем, согнувшись над столом, что-то писал на листке из блокнота, который затем протянул мальчику.
— Держи. Это адрес и номер телефона квартиры, в которой мы пока будем жить. Если что, звони.
— Так вы что, правда уходите? Прямо сейчас? — расстроился Патрик, беря бумажку. — Но зачем? Вы можете пожить у нас! Мама не будет против, вы ей понравились. Вот увидите, уже через минуту она выйдет сюда, как ни в чем не бывало, потому что не умеет долго сердиться…
— Мы не можем оставаться здесь, хоть нам у вас очень понравилось, — мягко перебил его Исса. — Мы должны уйти. Пока мы будем в городе, а если соберемся уехать, сообщим тебе. Идет?
Патрик подавленно пожал протянутую ему крепкую ладонь. Потом робко протянул руку Тиму.
— Я позабочусь о маме. Если придет папа, я не позволю ему ее сгоряча обидеть. А если этот придурок опять станет ее доставать… я сам с ним разберусь.
— Самому не надо. Позвони мне, — наклонившись, Тим сжал маленькую кисть мальчика в ладони. — Если кто-то вас обидит, просто позвони.
— Жаль, что у вас так и не получилось вернуть вашу дружбу. Она очень хотела. Она говорила, что ты был настоящим другом. Я помню, что ты мне сказал тогда, в спальне, и сегодня, когда смотрел, как вы били этого ублюдка, я понял, что ты не солгал, когда сказал, что готов защитить ее, даже если она не будет просить. И если я не справлюсь сам, я тебе позвоню, обещаю. Только ты не исчезай.
Кэрол, уложив малышей, стояла у окна, провожая взглядом мужчин. Патрик не отходил от них ни на шаг, и она видела, как огорчал его их уход. Своим одиноким сердцем ребенка, мальчишки, лишенного отцовского тепла, нуждающегося в общении с мужчинами, он успел к ним привязаться. Они сумели понравиться этому непростому мальчику, заинтересовать и завоевать его уважение. И, покидая его, причиняли ему боль. Патрик старался этого не показывать, но Кэрол знала, что это так. Она сама чувствовала тяжесть на сердце и щемящую тоску. Чувство бесконечного одиночества снова подступало к ней, наполняя ее душу мраком и пустотой.
Она не отрывала взгляда от Тима, пока он шел к машине и грузил сумки в багажник. На нем были черные джинсы, высокие ботинки и новая куртка, которую купил для него Исса. Высокий, стройный, молодой и вместе с тем суровый, он казался ей невообразимо привлекательным. Его пепельные волосы трепал ветер, они сверкали на солнце серебром и золотом одновременно, напомнив о прекрасных волосах Даяны, таких же, только длинных. Впервые за это время Кэрол почувствовала тоску по подружке, смерть которой не оставила в ее сердце ненависти. Теперь Кэрол воспринимала Даяну не как соперницу и врага, а как жертву. Да, Даяну было в чем упрекнуть, но Кэрол считала, что подруга была слишком жестоко наказана за предательство и эгоизм. И все чаще грустила о ней, вспоминая годы дружбы, еще не омраченной их обоюдной любовью к Джеку, заставившей обеих позабыть обо всем, что их связывало. Ради чего? Ведь в результате Джек не принадлежит ни одной из них. Ни подруги, ни любимого мужчины.
Воспоминание о Даяне, Джеке, о том, как безжалостно он с ней расправился, снова наполнило сердце Кэрол страхом. Не отрываясь, смотрела она на собирающегося уезжать Тима, снова чувствуя себя беззащитной. В какой-то момент в ней поднялся порыв остановить его, но она не сдвинулась с места. Слова, которые он сказал своему другу, не подозревая о том, что она их услышит, все еще звучали в ее ушах, и сердце отзывалось на них ноющей болью.
Она видела, что он расстроен и подавлен, но это не утешило ее уязвленное самолюбие.
Исса сел за руль, а Тим обернулся и посмотрел на дом. Кэрол не отступила от окна, позволив ему себя увидеть, и даже не отвела взгляд. И он застыл на месте, как пригвожденный, смотря на нее своими большими синими глазами. Кэрол внезапно стало не по себе. Ей показалось, что никогда еще мужчина не смотрел на нее так. Было в его взгляде что-то такое, что заставило ее почувствовать к нему одновременно и жалость и страх. Безотчетная тоска смертельно раненного и злобный упрек, как к тому, кто его губил.
Исса, заметив ее в окне, нажал на клаксон, прощаясь. Даже на таком расстоянии Кэрол заметила, как крупно вздрогнул Тим от резкого громкого звука, вырвавшего его из глубокой задумчивости. Нервно обернувшись на друга, он снова посмотрел на Кэрол. С нежной улыбкой она помахала рукой, не догадываясь, что Исса и Тим долго еще будут гадать над тем, кому из них предназначалось эта улыбка и приветствие.
С сожалением Кэрол проводила взглядом их машину и с чувством задернула штору, зажмурившись, чтобы сдержать слезы горького разочарования. Может, Тим и был благословенным, но и с ним ей не повезло, как не везло раньше ни с одним мужчиной. Он сумел ей понравиться, но причинил только лишнюю боль, добавив каплю горечи в ее и без того горькое существование. И ее зародившаяся было надежда на спасение от уготованной ей смерти угасла, когда она поняла, что не сможет удержать этого своенравного дикого бродягу, который бежал от нее, как от чумы, страшась ее и чувств к ней больше самой смерти. Как странно. В жизни — отважный и сильный парень, а в любви такой трус, каких она еще не встречала. Кэрол никогда бы не подумала, что так бывает. И никак не ожидала, что он струсит уже после того, как она сама пришла к нему ночью, открыв ему свои чувства и желания.
![[А] / Другая жизнь / Кладец Александр Александрович](https://writercenter.ru/uploads/projects/covers/00/74/62/2014/03/18/drugaja-zhizn1_48.jpg "[А] / Другая жизнь / Кладец Александр Александрович")
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.