14. 26 шагов.

Я поднялся в свою комнату за пистолетом Герды. Мне попался на глаза лежавший на кресле сиреневый комплект, шортики которого так вожделенно нюхал Моррис. Не замечал в себе ранее признаков фетишизма, но сейчас не удержался и тоже поднес их к лицу. Я прикрыл глаза и услышал едва уловимый аромат Герды, как когда-то от ее платья. Мне стало неловко, что я уподобился Моррису и в тоже время была в этом какая-то необычная прелесть. Не знаю, что сказала бы Герда, застань меня за этим занятием, но ее запах сводил меня с ума, как и все остальное.

Забрав пистолет, я вышел наружу и остановился на ступенях отеля. Небо было все таким же ярким и безоблачным. Теперь я мог им полюбоваться. Герда и Агнис вернулись и то, что меня тяготило последние дни, стерлось как грязь пот теплыми струями душа. Я словно ожил и стал дышать в полную грудь. Все изменилось. Охота продолжалась, но теперь уже на Войтеша. От его свиты почти ничего не осталось, как и от его челяди. Теперь настал его черед.

Я позвонил Рэдмонду.

— Как она? Не хотел тебя беспокоить, да и повода не было.

— Герда, нормально, лучше, чем могло быть. Она молодец. А Войтеш получается ушел. Досадно. Есть какие мысли?

— Пока не очень ясные. Есть пара моментов, которые заставляют задуматься. Егеря ушли в лес со стороны сторожки, а Войтеш с остатками свиты в сторону озера. Если его свита пять человек, по количеству прошлогодних смертей, то последних двоих мы нашли.

— Они мертвы?

— Как сказать. Один да, а второй почти. Моррис в бешенстве. Он привязал его за ноги к машине и таскает по лесу. Мы возражать не стали. Курт потерял троих парней, а я сам понимаешь. В общем долго он не протянет. Вороного жеребца Войтеша нашли возле водопада и это больше всего меня смущает.

— Думаешь он попробовал перебраться вплавь?

— Возможно, но там на другом берегу скалы и выбраться практически невозможно. Я склоняюсь к тому, что есть еще потайной ход.

— Рэд, если так, нам надо в их убежище. Ты иди через пещеру. Я через грот. Там встретимся.

— Хорошо. Парни продолжат осматривать лес, а я быстро к пещере. У тебя есть оружие?

— Да, я взял пистолет Герды.

По дороге в грот я задержался на смотровой площадке, с перил которой свалился злосчастный продюсер. Интересно не его ли сейчас волочит по лесу Моррис? Хотя какая разница. Свою жизнь он закончил в прошлом году, свалившись с этих перил. Я заглянул за них. Выбраться в этом месте из воды было невозможно. Я поспешил в убежище.

Я не знал где и что искать и решил дождаться Рэдмонда в трапезной. Очень скоро он появился.

— Не думал, что у нас под боком такое логово. — сказал он. — Даже не знаю зачем оно было нужно. Как тайное убежище короля? А может со времен капища, а Густав прибрал его к рукам.

— Ты знаешь, что Ситник потомок местных язычников?

— Нет, а почему ты так решил?

— Мне сказал Моррис. Он прочел это в его записях.

— Так вот почему он здесь.

— Да, и он воскресил Ривмиру, жрицу капища.

— Ты серьезно? Хотя думаю ей стала та самая дама, что умерла здесь в прошлом году и никак не вписывалась в окружение Войтеша. Теперь и это звено сходится.

Мы проверили все покои и остановились перед главными. Я достал пистолет и осторожно приоткрыл дверь. Комната была пуста, спальня тоже.

— Рэд, он был здесь. Его охотничья одежда. Когда мы шли с Моррисом ее не было.

— Твою мать! Мы опоздали. Если он вышел через грот, то может быть, где угодно, даже в отеле.

Рэдмонд достал телефон и позвонил Дефо

— Коллин, будьте бдительней. Войтеш может быть в отеле. Не отпускай Офелию одну. Он сейчас как загнанный зверь.

Потом он сделал второй звонок.

— Курт, герцог уже по эту сторону озера. Перебирайтесь в другой лес, к часовне. Как там псих? Понял. На связи.

— Моррис? — спросил я.

— Он успокоился, когда вельможа сдох и ушел из леса. Куда они не знают. Давай поторопимся.

Мы вошли в тоннель, чтобы в очередной раз осмотреть его. На лестнице в тайную залу мы услышали голоса. Мужской и женский и оба догадались кто это.

— Уильям, это Рэдмонд. Не пристрели ненароком.

Тот только рассмеялся. Мы застали их возле книжных полок. Спутница Ситника оказалась женщиной лет сорока и невероятно красивой. Ее лицо словно высек из мрамора античный мастер. Старомодное облегающее платье с юбкой в пол выгодно подчеркивало ее тонкую талию и налитую грудь. Она совсем не походила на языческую жрицу, но что-то магическое в ней точно было.

— Как обращаться к вам, сударыня? — поинтересовался Рэдмонд.

— Я бы предпочла Ангела Блэйк, хотя Уильям настойчиво величает меня Ривмира.

Я не встревал в диалог, предоставив это Рэдмонду, а сам осматривал залу, то и дело возвращаясь к Ангеле. Она произвела на меня впечатление и не только красотой, я чем-то неведомым исходившим от нее. От ее взгляда, жестов, манеры держаться. Неужели она и правда стала бессмертной Ривмирой? Хотя ее сходства с язычниками я совсем не заметил, как и у Ситника, думаю их вековые знания она хотя бы отчасти унаследовала. Сейчас они выглядели таинственной парой аристократов вековой давности в подобающем антураже и оказались тут не спроста.

Мы уселись с ними за стол, где лежали несколько раскрытых книг и старое охотничье ружье.

— Рэдмонд, нам очень многим предстоит поделиться, но сейчас не совсем подходящее время. Герцог — вот что самое важное. Его необходимо найти. У нас есть шанс уничтожить его раз и навсегда. Вы расправитесь с ним физически, я с Ривмирой сделаю остальное.

Рэдмонда удивили слова Ситника, меня нет. Я вспомнил, что сказал мне Моррис возле капища.

— Уильям, сожженный человек, это вы сделали? Кто он?

— Аббат Мерций. Я расскажу о нем позже. Это действительно долгая история. Его Войтеш призвал одним из первых, еще в 1921м году, но они так и не смогли подчинить себе часовню. Единственное место, где герцог уязвим. Я бы с удовольствием рассказал вам все подробно, за отменной выпивкой, но вынужден попросить вас отправиться на поиски герцога. Он не может покинуть эти места, но найти надежное укрытие сумеет.

— Вы знаете об участке леса, в который невозможно попасть? — спросил я.

— Да, и все еще не могу понять, как туда проникнуть. Простите что разочаровал вас.

— Идем, Алекс. — сказал Рэдмонд и поднявшись из-за стола кивнул Ангеле и Уильяму, — Мое почтение.

Мы вернулись в тоннель и осмотрели все что осталось. У меня была только одна догадка, где попытается укрыться герцог. То самое место в лесу и когда он доберется до него, если уже не добрался, вся надежда только на Морриса. Интересно, где он сейчас? Моррис отказался от телефона и связаться с ним я не мог.

— Алекс, ты наверно думаешь, то же что и я. Поэтому нам нужен Моррис.

— Я не знаю где он может быть. Если в лесу, Курт и парни обнаружат его, а если нет …

— Тогда идем вниз, я хочу проведать Агнис.

Мы спустились на первый этаж. Рэдмонд пошел в спальню Агнис, а я заглянул к Герде. Она крепко спала и я, поправив одеяло, вернулся в холл. Офелия и Генрих дремали в кресле, а Коллин с невозмутимым видом сидел на страже. Я не остался в комнатах и решил пройтись по первому этажу. Не знаю, что именно я хотел. Может найти Морриса, хотя если он в отеле, то скорее всего в спальне номера 312. Может надеялся, что меня посетит здравая идея, потому как сейчас у меня их не было.

Я заглянул в банкетный зал. Он был пуст, но я не мог не осмотреть его. За одной из дверей я нашел проход в кухню, которая тоже оказалась пустой и темной. Здесь некому было находиться. Кроме Курта и его парней все собрались в одном месте. Я снова выбрался в коридор уже возле главного холла, в котором слабо горели несколько настенных светильников.

Раскрыв журнал регистрации, я с удивлением увидел, что Йорки выбыли, причем Альберт днем раньше. Кто вел эти чертовы записи? Надо узнать у Офелии, хотя я думал, что именно она и Генрих занимаются этим. Дальше по коридору тоже кое где горели светильники, и я шел в таинственном полумраке сам не знаю куда.

Все что происходило здесь уходило в далекое прошлое, которое оказалось старше времен появления Густава. Мор, постигший крестоносцев. Жертвоприношения младенцев и бессмертная жрица. Кто знает, что было до них? Вопросы на многие из которых не найти ответа. Никто не придет и не разложит все по полочкам. Мы видели только то, что видели и знаем то, что смогли узнать и знание это, столь ничтожно, что приоткрыло только капельку завесы. Я даже не пытался залезть в эти дебри. Все что я хотел это выбраться из этой трясины и уже почти был на поверхности. Но только почти и я не хотел увязнуть в ней снова.

Возле дверей кинотеатра я остановился. Я так и не решился войти внутрь, хотя дважды уже протягивал руку к ручке двери. Как только умрет герцог, мне придется стреляться с Моррисом, и кто знает, что я увижу на экране или в своей голове, усевшись в кресло кинотеатра. Сейчас мне было страшно и не этот раз за себя. Когда я сидел в подворотне с Моррисом все было иначе. Отчаяние и безысходность привели меня к нему и не сделай я этого, девушки не выжили бы. Моррис был их герой, а я всего лишь монета которой предстояло расплатиться.

Пытаясь избавиться от этих мыслей, я решил вернуться к Герде. Прямо сейчас я не собирался на поиски герцога. Я слишком устал и не имел понятия, что мне делать. Снова был нужен этот чертов Моррис. Он единственный мог оказаться по ту сторону невидимой стены. Может он и правда сейчас в спальне 312го. Я проверю это позже, когда посплю хотя бы пару часов.

Возле главного лифта меня что-то остановило. Он единственный поднимался на четвертый этаж, и я не знаю почему вошел в него. Я ткнул кнопку четвертого этажа и прикрыл глаза, слушая мерное гудение лифта. Коридор полностью утопал во тьме, но я не решился зажечь фонарь и тихонько побрел вдоль стены, касаясь ее рукой. Ноги утопали в мягкой ковровой дорожке, и я двигался совсем бесшумно.

Моя рука коснулась двери. Это должен быть 406й. Я поднял руку выше пытаясь нащупать цифры. В этот момент я вспомнил Герду, когда она писала пальцем на моей спине. Милая моя девочка. Я уже не трясусь от страха за твою жизнь и не жалею, что связался с Моррисом. Если Бог на моей стороне, я не умру. Мне странно было думать о Боге будучи агностиком, но наверно все, когда им было паршиво, вспоминали о нем. Вспоминали даже если не верили.

Последняя цифра действительно оказалась шестеркой, и я двинулся дальше. Возле 404го я замер и задержал дыхание. Все что я слышал только биение собственного сердца. А потом мне показалось, что я услышал тихий лязг металла. Я отшатнулся, вспотевшей рукой доставая пистолет. Я попятился от двери пытаясь понять действительно я что-то услышал или во мне проснулась паранойя. Пока я думал об этом, дверь распахнулась.

Войтеш с обнаженной шпагой стоял в дверном проеме, слабо освещенном парой свечей, мерцающих за его спиной. Сейчас я был в полном выигрыше. Мои глаза привыкли к темноте, а он с трудом видел меня и у него была всего лишь шпага, а у меня чудесный «глок 27». Может в понимании герцога это был нечестный поединок. Но что было честного, когда толпа мужиков гналась по лесу за голой беззащитной девушкой.

Герцог знал, что его шансы не велики и сверкнув орлиным взором бросился на меня. Я несколько раз нажал на курок при этом двигаясь в сторону и Войтеш с хрипом рухнул на пол, там где я стоял несколько секунд назад. Он валялся почти у моих ног, а я не чувствовал ничего, кроме усталости. Я зашел в номер и взяв свечу вернулся к телу герцога. Повернув его на спину, я приставил пистолет к его лбу и выстрелил. Только теперь я почувствовал облегчение, а затем и привкус гордости. Я и никто другой убил этого монстра. Сам того не желая, я пытался тягаться с Моррисом и сейчас словно уравнивал чашу весов. До конца я ее выровнять не мог. Ничто не сравниться со спасением девушек, но все равно я чувствовал себя гораздо лучше.

Не знаю кто или что привело меня в этот номер. Может даже сам отель сделал это, и грозный и беспощадный герцог мертвой тушей лежал на полу. Его бесчинствам пришел конец и пусть у него еще есть шансы вернуться, сейчас он мертвей мертвого, а об остальном пусть позаботятся Уильям и Ангела. Я сел на пол возле стены и достал телефон.

— Рэд, я убил его.

Повисло недолгое молчание, а потом Рэдмонд спросил.

— Ты, где?

— Возле 404го.

Рэдмонд пришел один и молча присел на корточки возле тела. Через несколько минут появился Генрих с Ангелой и Ситником. Генрих по дороге зажег свет и теперь все не выглядело так жутко, а больше напоминало сцену из детектива времен Агаты Кристи. Ангела туфлей с острой шпилькой наступила герцогу на пах.

— Жаль, что ты не взял его живым. — сказала она, — Когда-то давно он изнасиловал меня, а потом убил.

— Прости, я хотел, чтобы он сдох, хотя совсем недавно и сам мечтал о расправе.

— Физически он мертв, но это еще не все. Вы сами поймете, когда увидите, что его тело не подвергнется тлену. Через неделю, через месяц он будет выглядеть все также и его раны затянуться. — сказал Ситник.

— Ты в этом уверен, Уильям? — спросил Рэдмонд.

— Абсолютно и скоро ты сам в этом убедишься. Нам нужно отнести его в часовню. Только там он бессилен.

Ситник зашел в номер и вернулся с одеялом. Мы положили на него герцога и взявшись за углы потащили вниз. На первом этаже, Ангела осталась, а вышли наружу, как раз с первыми лучами солнца. Это была очень долгая ночь.

— Алекс, как ты нашел его? — поинтересовался Рэдмонд.

— Я сам до сих пор не понял. Мной словно что-то управляло. Вело меня к нему.

— Отель устал от него. — сказал Генрих, и я понял, что он имел ввиду и Рэдмонд тоже.

— Не знаю, как быстро я смогу окончательно уничтожить его. Возможно тело герцога придется укрыть в подземелье под алтарем часовни, пока я не разберусь.

— Там есть подземелье? — удивился Рэдмонд.

— В то время тайные убежища делали везде где только можно. — пояснил Ситник, — Все зависело от настроения короля и любой мог оказаться в опале или подвергнуться преследованиям враждебного вельможи.

— Да, сейчас все куда цивилизованней. — усмехнулся Рэдмонд, — Но принципы те же. Если Войтеш будет укрыт в часовне это действительно безопасно?

— Абсолютно, пока его не вынесут оттуда. В подземелье он будет надежно укрыт от остальных.

— Слышишь, Генрих? Думаю, отель откроют на рождество.

— Очень хорошая новость, Рэдмонд и спасибо, что не дал нам уехать.

— Вы были готовы бросить свое дитя?

— К нашему стыду да, но все же этого не случилось.

Пока мы добирались до часовни совсем рассвело и в утреннем свете было хорошо видно, что Войтеш и правда не похож на покойника. Даже кровь из его ран не лилась обильно. Она только немного окрасила одежду, а рана, что была во лбу, выглядела аккуратно просверленным отверстием и пуля не вышла с задней части черепа. И уж тем более он не превратился в горстку праха, как остальные. Но теперь это уже было не моим делом. Оставалось только разобраться с Моррисом.

В часовне Ситник сделал пару манипуляций с подсвечником, и она из плит, что возвышалась в алтарной части сдвинулась в сторону скамей. В открывшемся проходе виднелись ступени ведущие вниз. Подземелье было небольшим. Комната, в которую привела лестница и еще одна совсем маленькая за дверью. Она как раз подходила под склеп. Мы положили тело на единственную скамью и прикрыли одеялом.

— Надо привезти гроб. — сказал Ситник, — Не хочу, чтобы он лежал так.

— Я позабочусь об этом. — пообещал Рэдмонд.

Закрыв подземелье, мы покинули часовню. Каждый из нас был вымотан до предела. Последние дни выдались тяжелыми и почти бессонными. Мы все заслужили отдых и теперь могли себе это позволить. Рэдмонд связался с Куртом и остался ждать его, а мы поспешили в отель. Я уже даже мыслить ясно не мог и мечтал об одном, оказаться рядом с Гердой. Однако мне не сразу это удалось. На ступенях в отель меня поджидал Моррис. Глядя на нас, он понял, что с герцогом покончено.

— Надеюсь ты сдержишь свое обещание. — сказал он.

— Обязательно, — ответил я, — но не сегодня.

— Что так страшно? Решил выторговать еще день?

— Кто из нас идиот, Моррис? Я всего лишь хочу позаботиться о Герде. Мне нужно скататься в город, чтобы оформить на нее за вещание. А потом я к вашим услугам, сударь.

Впервые Моррис не нашелся, что ответить. Он смерил меня взглядом словно оценивая, а потом попросил.

— Я хочу провести с ней вечер. Только ужин вдвоем и все. Даже если я уцелею мне не выбраться отсюда. Меня закроют и надолго. Хочу, чтобы мне было, что вспомнить в тюрьме.

Как бы Моррис не пыжился, но сейчас он выглядел жалким. Жалким и одиноким. То, что случилось в его жизни было гораздо худшим, чем пережил я. Теперь я это точно знал. Я помнил, что с ним случилось, когда я рассказал про Шейлу. И несмотря на это у меня не было к нему сочувствия или жалости. Чтобы с ним не произошло, это не давало ему права преследовать Герду. Мы не были причастны к его трагедии. Но таким он стал и скорее всего ему место в больнице, а не в тюрьме, только не мне это решать.

— Хорошо, я постараюсь убедить ее, только ни слова про дуэль, иначе сам понимаешь ее не будет.

Моррис не назвал меня в очередной раз идиотом, но и спасибо не сказал.

— Завтра в семь утра. Место сообщу позже. Мне надо осмотреться. Секундант один — Генрих. Он самый нейтральный.

Моррис спустился по ступеням и зашагал в сторону озера. Пока я разговаривал с ним на дороге показался Рэдмонд с Куртом и остальными. Я дождался его и попросил задержаться. Он видел отходящего от отеля Морриса и начал первым.

— Ты все еще собираешься стреляться с ним? Один мой звонок и все закончится. Возможно, ему дадут пожизненное.

— Рэд, дело не в нем, дело во мне. Будь я другим, уехал бы, когда мы нашли Шейлу. Мне нужно в город к нотариусу. Ты будешь свидетелем.

— Давай после обеда. Хочу побыть с Агнис и отдохнуть.

Я вернулся в спальню Герды и уснул, как только сел в кресло. Меня разбудили ее прикосновения. Я почувствовал пальцы Герды в волосах и готов был замурлыкать. Я опустил ее руки себе на лицо и стал целовать ладони.

— Алекс, время обеда. Рэд просил разбудить тебя.

— Да, у нас ним есть дела в городе.

— Ты оставишь меня? Особенно когда рядом Моррис?

— Сейчас он не опасен. Мне стыдно сознаться, но именно он заставил Жанну показать, где вас держали. Его безумие помогло нам.

— Мне хочется услышать эту историю.

— Герда, вечером, когда я вернусь и раз зашла речь о Моррисе, он просил об ужине с тобой вдвоем.

Герда села мне на колени и посмотрела в глаза. Она догадывалась, что все не так просто. Моррис не сделал бы ничего по доброте душевной. Его просьба о свидании оказалась неожиданной для нее, и я не стал бы винить Герду, если она откажется.

— Алекс, чтобы не сделал Моррис, я не чувствую ни капли благодарности. Это… Это вроде как он опрокинул на меня чашку с кофе, а потом тщательно вытер. Прости за аналогию официантки, но ты понял, о чем я.

— Да, и я чувствую тоже самое, но это будет последний вечер, когда ты увидишь его.

И тут я совсем не лукавил. Какой бы не был исход, Моррис или умрет или окажется в тюрьме. В любом случае Герда избавится от него. Я видел в ее глазах много вопросов, на которые не мог сейчас ответить, и чтобы избежать этого, предложил пойти в банкетный зал.

— Алекс, я встречусь с ним. — уже по дороге сказала Герда. — И не потому, что надо. Мне любопытно. Хочу многое понять.

В банкетном зале мы оказались одни и Офелия радостно хлопотала возле стола. Я был рад ее видеть и вспомнил первый вечер, когда она встретила нас с Генрихом. Казалось, это было так давно и то какой она стала сейчас мне нравилось. Мы и правда стали гораздо ближе после всего что случилось. И что удивительно мне хотелось задержаться в отеле и совсем не было желания возвращаться в столицу.

После обеда мы, как и договаривались, поехали в город. В дороге мы не сразу разговорились. Я понимал почему повисло молчание и решил сразу поставить нужные точки.

— Рэд, мне и правда страшно. Не до трясучки, но ощутимо. И все равно я сделаю это. Так что давай закроем эту тему. Обещай одно присмотреть за Гердой если со мной что случиться.

— Это я могу тебе обещать и то что Моррис больше не побеспокоит ее. Я не дам ему уйти. Есть еще кое-что. Человек, который меня нанял очень богат. Он хищный и ему чужды сентименты, иначе он не достиг бы таких высот, но он всегда платит по счетам. Вы оказали ему большую услугу, и он щедро вознаградит вас. Для меня это было неожиданностью, зато теперь я был полностью спокоен.

В городе мы не задержались надолго и уладив все дела поспешили обратно. Рэдмонд завел разговор о девушках.

— Агнис тяжело переживает то, что случилось. Я долго работал в полиции и мне приходилось сталкиваться с жертвами похищений и насилия. Мало кто из них может до конца оправиться. Мы живем в радужном мире, который на первый взгляд красив и надежен. Все плохое кажется далеким и вроде бы нас никогда не коснется. А потом появляется кто-то и запросто вырывает из этого мира чтобы издеваться, пытать, насиловать. Тогда и появляется осознание собственной беззащитности и бессилия и это навсегда коверкает жизнь и самих жертв и тех, кто рядом с ними.

Я и сам понимал, что это так, но гнал эти мысли прочь и сейчас, когда Рэдмонд заговорил об этом, мне стало не по себе. Рубцы на теле Герды заживут, а вот те, что остались внутри никогда и я должен быть с ней рядом и помочь с этим справиться. Значит завтра я просто обязан выжить.

— Рэд, я понимаю, что ты прав, но мы справимся. Не знал, что твои чувства к Агнис так сильны.

— Я тоже, пока она не пропала. Только тогда я понял, насколько она дорога мне.

— Теперь, когда все закончилось, вы уедете?

— Не знаю, я пока не думал об этом и Агнис все еще управляющий отелем. Многое зависит от нее.

— А мне бы хотелось остаться. Хотя многие места хранят тяжелые воспоминания, нам с Гердой здесь нравится.

Когда мы вернулись до ужина оставалось совсем недолго. Герда ждала меня сидя на ступенях отеля. Я хотел обнять ее, но замер, побоявшись, что ей будет больно.

— Алекс, мне уже лучше. Мазь и правда оказалась хорошей, только груди еще больно. Агнис, тоже лучше, мы с ней теперь правда как сестры. Не расскажешь, что делали в городе?

— Завтра. Ты видела Морриса?

— Нет, но попросила Офелию, передать ему, что буду в банкетном зале в девять вечера. Пойдем в подвал. Хочу выбрать наряд для ужина и прихватить бутылку вина.

— Ты собираешься быть неотразимой? Смотри, Моррис совсем ума лишится.

Герда рассмеялась и коснулась моих губ, потом взяла за руку и потащила в подвал. В гардеробной она разделась до трусиков и стала бродить между рядами в поисках наряда. Я сглотнул и стиснул зубы глядя на ее израненное тело. Я вспомнил, что сказал мне Рэдмонд в машине и очень надеялся, что Герда из тех сильных девушек, которая сможет справиться с тем, что случилось.

Она выбрала темно черные чулки и туфли в цвет на ремешках и примерила их.

— Как тебе? — спросила она.

— Издеваешься? Я готов наброситься на тебя прямо сейчас.

— Правда? — спросила она и спустив трусики, бесстыдно расставила ноги, — И что тебе мешает?

— Боюсь причинить тебе боль.

— Не волнуйся у нас все получится.

Герда подошла ближе и взяв мою руку прислонила ее себе между ног. Я стал ласкать ее пальцами, а потом уже ее рука проскользнула под мои джинсы. Я не рискнул дотронутся до нее, потому что рубцы от хлыста были почти везде. Она это понимала и когда вздрогнула от возбуждения, подошла к столику и нагнувшись оперлась на него руками.

— Давай, Алекс возьми меня. Или тебе отвратительны мои шрамы?

Я не стал отвечать, а спустив до колен брюки осторожно вошел в нее. Герда подалась мне навстречу и негромко застонала. Я, не спеша двигался в ней стараясь едва касаться ее тела.

— Смелей мой рыцарь, дай мне почувствовать твою страсть. — прошептала она и протянула свои руки, чтобы я мог ухватиться за них.

Очень скоро мы оба разошлись, и я с силой стучался о ее ягодицы, вторгаясь в нее до предела и заставляя кричать все громче и чаще. Когда я кончил, она выгнула спину, и я почувствовал, как несколько раз вздрогнули ее бедра.

Она обернулась с улыбкой на лице и впилась в меня губами, а я рискнул легонько обнять ее. Потом уже отстранившись, Герда заметила, что несколько капель попали ей на чулки. Она растерла их пальцами.

— Интересно, Моррис почувствует это? — хищно улыбнувшись сказала она.

Я вспомнил как он нюхал ее шортики и рассказал ей об этом. Она пристально посмотрела меня, словно о чем-то догадываясь и я сказал, что позже сделал тоже самое и почувствовал ее запах. Герда рассмеялась.

— Если ты еще немного побудешь с ним, вы станете играть в одной лиге.

— Никогда. — возразил я.

— Алекс, ты ненамного меньше одержим мной, чем Моррис и разница в том, что я люблю тебя. Если бы я тебя отвергла, возможно, и ты бы преследовал меня. Ты сам как-то упомянул об этом. Я до их пор не понимаю, что такого вы во мне разглядели.

Я ничего не ответил, а только улыбнулся и снова поцеловал ее. Потом мы стали выбирать платье. Герда перемеряла несколько, пока не остановилась облегающем темно-красном. Длинной оно было ниже колен, но с высоким разрезом вдоль бедра и глубокими декольте с обоих сторон. В нем она была по-вампирски сексуальна и попросту неотразима.

— Не знаю, что ты затеяла. Хочешь совратить Морриса?

— Алекс, конечно, нет. Если я напялю картофельный мешок, ты будешь меня хотеть? Вот! Так же и он. Я правда хочу, подарить ему незабываемый вечер. Не спрашивай почему.

— Тогда тебе уже пора. Без пяти девять.

— Дамы, должны опаздывать. Я не могу пойти без украшений. Здесь есть кое-что. Я давно приглядела.

Она открыла одну из шкатулок хранившейся в старинном шкафу бюро и извлекла из нее массивный рубиновый гарнитур. Колье и подвески.

— Помоги мне надеть колье. Вот. Теперь я готова. Проводи меня.

Я проводил Герду до банкетного зала и напоследок полюбовавшись как она грациозно идет к столу, вышел из отеля. Я уселся на ступенях и закурил. Там меня нашел Генрих.

— Моррис просил передать, что дуэль возле пруда. Пистолеты я принесу. Он захотел старинные дуэльные.

Я видел, что Генрих хотел еще что-то сказать или спросить, но не мог решиться.

— Генрих, все будет в порядке. Господь на моей стороне.

Он кивнул и удалился. Я не знал, чем себя занять до полуночи и решил пройтись до нашего излюбленного места. Кафе на воде. Странно, но сейчас я чувствовал себя спокойно. Меня ничто не тревожило. Ни то, что Герда сейчас с Моррисом, ни завтрашняя дуэль, ни зловещий труп герцога, укрытый в часовне. Я просто сидел и любовался водой и кувшинками. Скоро все разрешится, и я правда верил, что Господь на моей стороне и он простит мне такую малость, как стрельба по церковным свечам.

В этот момент меня словно осенило. Свечи! Они должны быть ключом в недоступную часть леса. Как я сразу не догадался. Я поспешил обратно в отель, чтобы найти Ситника. В номере его не оказалось и я оправился в тайную залу. Там я их и застал.

— Рад, вас видеть, молодой человек. Ваше возбуждение не укрылось от меня и осмелюсь предположить, вы хотите сообщить что-то важное.

— Мне кажется да, Уильям. Моррис прошел туда с зажженной свечой из часовни.

— Очень интересная подробность. Нам стоит завтра проверить. Присаживайтесь.

— Спасибо, но не сейчас. Эту ночь я должен провести с Гердой.

— Тогда не смею вас задерживать.

Я откланялся и пошел в нашу комнату. Теперь уже не было необходимости держаться всем в одном месте и вернулись к себе. Было совсем близко к полуночи и я, сев в кресло, стал ждать свою нимфу, иногда посматривая на ее сиреневые шортики. Что ж Герда была права. Мы оба одержимы ей и мне повезло больше. Она полюбила меня.

Герда вернулась в начале первого. Возбужденная, пьяная и восхительная. Скинув туфли и платье, она натянула футболку и села мне на колени.

— Алекс, удивительно, но я хорошо провела вечер. Моррис сиял от счастья и вел себя как джентльмен. Он хороший собеседник и далеко не глуп.

— Эй, я начинаю ревновать.

— Тебе ведомо такое чувство?

— Не знаю, пока не сталкивался, но все случается в первый раз.

— Успокойся. Я все равно весь вечер ждала, когда смогу вернуться к тебе.

И она воспользовалась своей магией, коснулась меня губами. А меня словно кольнуло. Мне показалось, что она сделала это и с Моррисом. Герда увидев мое лицо, догадалась, о чем я подумал.

— Да, Алекс, в щеку и давай закроем эту тему. Пойдем в нашу постельку, я так по ней соскучилась.

— А по мне?

— Глупый. Без тебя и постель не постель.

Герда быстро уснула, уткнувшись в меня. Я поставил будильник на телефоне и думал, что мне предстоит бессонная ночь, но близость Герды, которой я был лишен последние дни и ее милое посапывание, словно убаюкали меня. Я быстро заснул и проснулся за несколько минут до звонка будильника. Хорошо, что так получилось. Мне совсем не хотелось беспокоить Герду.

Я тихонько выскользнул из кровати и прихватив кроссовки выбрался в коридор. Обулся и умылся я в ближайшем номере. Завтракать я не собирался и сразу отправился к озеру. Я уже устал бояться и думать о дуэли, поэтому просто шел, как люди обычно утром идут на работу. Моррис и Генрих уже были там. Моррис по этому случаю надел костюм вековой давности и заставил меня улыбнуться. Пистолеты были еще старше. Самые настоящие дуэльные и лежали парой в деревянной коробке с красивым гербом на крышке. Чтобы Моррис не чувствовал подвоха, я позволил ему выбрать пистолет. После «глока» было непривычно держать в руках такой раритет, но я подумал, что справлюсь и взвел курок.

— Становимся спиной друг к другу и начинаем расходиться. — сказал Моррис, — Каждый делает тринадцать шагов. После этого оборачиваемся. Генрих кидает платок. Как только он это сделает, можно стрелять. Готов?

Я кивнул. Мы встали в указанном Моррисом месте и стали расходиться. Не знаю откуда он взял эту цифру. Его любимое число или прочел где. Мне было все равно. Хотелось побыстрей покончить с этим. Сама дуэль давалась мне легче, чем ее ожидание. Я был собран и хладнокровен. Если и оставался какой страх, я загнал его глубоко в себя. Если мне суждено умереть, хотелось, чтобы это было достойно и не дать Моррису ни малейшего повода усмехнуться надо мной.

Я обернулся и понял, что шел быстрей. Моррис еще делал последний шаг. Может быть Генриху стоило считать вслух, подумал я, а уже потом, почему меня вообще беспокоят такие детали. Я встал боком, вытянув вперед правую руку с пистолетом, сокращая площадь прицела и оберегая сердце. Моррис сделал тоже самое и я понял, что двадцать шесть шагов не так уж и мало. Я пытался прицелиться ему под руку, краем глаза следя за платком, зная, что в голову не попаду.

Мы выстрелили одновременно, как только Генрих разжал пальцы, роняя платок. Словно огромный кулак с массивным перстнем, одетым на один из пальцев, ударил меня. Я пошатнулся, но устоял, не отрывая глаз от Морриса. Он тоже качнулся и замер. Мы оба смотрели друг на друга, пытаясь понять, насколько удачно выстрелили. Костюм Морриса окрасился кровью. Я коснулся своей раны и пальцы быстро намокли. Я чувствовал, как капли пота стекают по лбу и продолжал держаться из последних сил. В глазах стало темнеть и я осел на землю. Следом за мной повалился Моррис. Пусть он и продержался на секунду дольше, но я все еще стоял на коленях, а он полностью лег.

Как только Генрих понял, что мы ранены, стазу стал кому-то звонить и сейчас он уже несся в сторону отеля. Очень скоро он вернулся с Рэдмондом и остальными парнями. Они подхватили нас и понесли к парковке. В этот момент я едва не закричал от боли. Если раньше она только пульсировала, то сейчас словно взорвалась. Мне хотелось отключиться, чтобы избавиться от нее, но я все еще был в сознании. Зато, когда увидел Герду, боль отступила на второй план. Не знаю кто ей сказал, наверно Офелия, когда остальные уже ушли и она нагнала нас уже на парковке.

— Алекс! Алекс, как же так? — она не пыталась сдерживать слезы, и я видел в ее глазах, как сильны ее чувства ко мне и это придало мне сил.

Я лежал на заднем сиденье, пристроив голову на ногах Герды, а она, склонившись и обхватив меня за голову гладила мое лицо. Иногда на меня капали ее теплые слезы.

— Алекс, родной, любимый, пожалуйста. Пожалуйста. — шептала она.

— Герда. — просипел я, — Я не собираюсь умирать. Я еще не слышал, как ты играешь на гитаре.

— Глупый. Теперь никогда не услышишь и будешь жить вечно.

— Поцелуй меня. — попросил я, желая почувствовать магию ее губ.