1971 год

Несколько знаменательных событий этого года

1

На советском телевидении создан очередной положительный образ. Точнее, примеров для подражания оказалось целых трое! Следователь Знаменский, инспектор уголовного розыска Томин и эксперт Кибрит найдут выход из любой, даже самой сложной и запутанной ситуации. Берегитесь, воры, бандиты, расхитители социалистической собственности — «Следствие ведут знатоки»! Именно так назывался сериал, которому была суждена долгая и счастливая жизнь в период СССР.

Для наших мелиционеров — кажется, не существует преград. Они работают быстро и энергично, тем более, что находятся еще те, кто «честно жить не хочет», как пелось в песне. И они наверняка без особого труда раскрыли бы убийство жительницы Санкт-Петербурга, коллежской секретарши, процентщицы Алены Ивановны, злодейски убитой в доме на канале Грибоедова. Гораздо быстрее, чем Достоевский описал этот душераздирающий случай в своем знаменитом романе «Преступление и наказание»…

Федор Михайлович вспомнился мне не случайно: в семьдесят первом году в Советском Союзе торжественно отметили 150-летний юбилей великого писателя. В честь этого события выходили книги, посвященные его творчеству, открывались мемориальные музеи, театральные режиссеры ставили спектакли по его произведениям.

Увы, достать книжные новинки, приобрести билеты на театральные премьеры в те годы стоит немалых трудов, однако, спекулянты были во все времена и они всегда «помогут» купить деликатесы, модную одежду, хорошую обувь, импортную косметику и прочие дефицитные вещи. Зато зарплату в СССР выплачивают вовремя, регулярно дают премии, а профсоюзы обеспечивают путевками на Черное море, в Крым. Да еще со скидкой!

2

В этом году выходит в прокат кинокомедия «Джентльмены удачи», которая тут-же разошлась в народе на цитаты. И сегодня можно услышать: «А в тюрьме сейчас ужин — макароны», или «Деньги ваши — будут наши», или вот: «Всю жизнь работать на лекарство будешь!», «Кушать подано, садитесь жрать, пожалуйста!». Услышать, и не сразу вспомнить, откуда эти слова. То есть комедия «Джентльмены удачи» стала поистине народной.

Первая в мире Орбитальная космическая станция ОКС «Салют — 1», или долговременная орбитальная станция ДОС-1, стала настоящим научным прорывом для СССР.

Создана космическая станция «Салют-1» была по программе гражданских орбитальных пилотируемых станций. Многолетний научный проект увенчался колоссальным успехом в области космических исследований.

В феврале 1971 года на космодроме Байконур начались заключительные работы по подготовке к запуску орбитальной станции «Салют-1». Вывод на орбиту был осуществлен 19 апреля 1971 года ракетой — носителем «Протон».

В 1971 году дважды производились стыковки космических экипажей «Союз»(10, 11) с ОКС « Салют». Первая стыковка произведена 24 апреля (экипажем «Союз-10» — Руковишниковым, Шаталовым, Елисеевым). Космонавты выполнили не совсем удачную стыковку, но запланированные работы на ОКС «Салют» произвели. С трудом удалась отстыковка, но они благополучно вернулись на Землю 25 апреля.

А вот второй контакт корабля «Союз-11» с орбитальной космической станцией Салют-1 закончился трагедией. Полет проходил с 6 по 30 июня 1971 года. Вся научно-исследовательская работа была выполнена успешно. Экипаж готовился вернуться домой. Но во время выполнения работ по отстыковке от ОКС «Салют» космический корабль «СОЮЗ-11», пилотируемый космонавтами Волковым, Добровольским и Пацаевым, получил скрытые повреждения, в результате чего, войдя в верхние слои атмосферы, разгерметизировался. Экипаж погиб.

Станция «Салют-1» пробыла на орбите 175 суток и была выведена с орбиты в октябре 1971 года.

3

В этом году, в СССР, появились в свободной продаже и первые французские духи. По выбору некой внешнеторговой организации советским женщинам предлагалось два наименования духов: «Клима» и «Фиджи». «Коробочка счастья» стоила 25 рублей. С того времени девушки и женщины сознательно и подсознательно делились на тех, у кого есть «французские духи» и тех, у кого их нет. И не то чтобы советская парфюмерная промышленность никуда не годилась; просто безликая упаковка наших духов, всеобщее пренебрежительное отношение народа ко всему своему, советскому, не делало отечественные парфюмы объектом фетишизации.

Прошло десять лет после легендарного полета Гагарина в космос и руководство страны начинает думать о собственном комфорте. В 1971 году СССР делает шаг в этом направлении и выпускает малой партией автомобиль ЗИЛ-117. Всего на свет появляется менее пятидесяти штук.

Каждый экземпляр изготавливается отдельно для каждого советского чиновника, хотя официально (заводская версия) ЗИЛ-117 был создан как более динамичный, скоростной и маневренный по отношению к лимузину (ЗИЛ-114) автомобиль сопровождения. При этом стараются угодить всем пожеланиям и вкусам. Что говорить — чиновник может сам выбрать цвет отделки салона и материал.

Технические характеристики советского автомобиля просто поражают. ЗИЛ-117 имеет огромный вес, но при это может развивать скорость до двухсот километров в час! Помимо этого он оснащается мощным двигателем, автоматической коробкой передач, гидроусилителем руля, кондиционером и электрическими стеклоподъемниками.

По всем техническим параметрам, комфорту и надежности советская машина "ЗИЛ-117", не уступает таким автомобилям как "Rolls-Royce" и "Bentley". Он так же изготавливается и собирается вручную.

В дальнейшем, в 1974 году выпускается уникальная модификация "ЗИЛ-117Е", которая изготовлена специально для «Мосфильма».

4

В середине 1970-х годов, Молодежная редакция Центрального телевидения выпустила в эфир новую передачу — «Это Вы Можете», сокращенно «ЭВМ». Гениальные изобретатели, сумасшедшие мечтатели, талантливые технари стали героями телепередачи. Летающие кастрюли и вручную, по винтику, собранные автомобили, моторные лодки и даже самолеты стали ее основным содержанием. Сначала изобретение демонстрировалось в действии, зетам оно обсуждалось экспертной комиссией, в которую входили писатели-фантасты, изобретатели, ученые, механики. Кто-то был «за», кто-то высказывался категорически «против». Спорили до хрипоты, споры не репетировали, все шло в прямом эфире. За эту естественность передачу «Это вы можете» сразу же полюбили в народе. Пользу ее можно было оценить, например, на своих законных шести сотках, вырастив помидоры по методу Игоря Маслова, о котором рассказали в передаче.

И еще эту передачу любили за «автомобильную страничку». Купить автомобиль в те годы могли лишь единицы. А здесь показывали модели автомобилей, сконструированных своими руками — вполне современные и конкурентоспособные. Зрители долго не могли забыть «Панголину» изобретателя Александра Кулыгина, «Лауру» конструкторов Дмитрия Парфенова и Геннадия Хаинова, глассирующий автомобиль-амфибию «Тритон» Дмитрия Кудрячкова, мини-трактор Валентина Архипова. К примеру, за чертежами мини-трактора к Архипову приезжали со всего Советского Союза. Цена одного чертежа, скопированного рукой изобретателя, могла дойти до 25 рублей. За месяц он запросто мог скопить на «Жигули».

Кроме этого, героев «Это Вы Можете» приглашали читать лекции в Бауманку и Тимирязевку, предлагали неплохую работу и всячески задействовали светлые головы в мирных целях. После каждого эфира редакцию заваливали письмами из ведомств и организаций, слали запросы из научно-исследовательских институтов.

Изобретя раз, вернешься к этому еще и еще. В передаче появились постоянные участники. Такие, как Николай Богословский, который изобрел детский самодвижущийся горшок, горный гусеничный вездеход, инвалидную платформу для передвижения по лестницам, машину для печения блинов с любой начинкой, музыкальный синтезатор...

Придумал этот пир изобретателей журналист Владимир Соловьев. Более легендарное обаяние трудно было представить. Он мог сразу после серьезной операции сбежать на монтаж передачи в пижаме, мог заснуть во время скучного интервью прямо в эфире, мог сюрпризом приехать к жене в Дели, где та преподавала русский язык в Университете, и тем довести ее до обморока. За своих героев, гениальных изобретателей, сумасшедших мечтателей он мог биться горячо и страстно, несмотря на то, что сам был гуманитарием в чистом виде, не могущим отличить болт от винта.

5

И снова обо мне.

Моя мама зарабатывала на фарфоровом заводе в те годы около 180 рублей в месяц. Очень прилично по тем временам. Да и бабушка тогда еще работала в химической лаборатории, на фанерном заводе, так что недостатка в деньгах, мы в те годы очевидно не испытывали. Во всяком случае, меня этот вопрос не волновал. Игрушек мне хватало, сладостей тоже, что еще ребенку надо в шесть лет. Когда мама получала зарплату, мы в ближайший выходной ехали с утра в Ленинград, как правило, на Невский проспект и весь день бродили по магазинам, заходили в кинотеатры на утренники с мультфильмами, в кафешки и пирожковые, ну и конечно во все магазины игрушек, встречающиеся по дороге. Домой я обычно ехал довольный, с кучей подарков.

Ну что еще вспоминается из той далекой, счастливой жизни? Например, вспоминается мой конь с педалями. Был тогда в продаже такой вид транспорта для детишек, типа детского трехколесного велосипеда. Когда мне было примерно года четыре, мы поехали с мамой в Ленинград, и она купила мне этого железного коня, и мы вместе тащили его домой. Потом, несколько позже, когда я доломал его, мама привезла мне из города большую машину с педалями. У машины даже фары зажигались, и гудок работал от батарейки. Помню, я на ней летом по нашей асфальтированной дороге постоянно ездил возле дома, пока тоже не сломал и не утопил в небольшом пруду у нас в саду...

6

Вообще, игрушек у меня в детстве было много. Всяких разных. Мама и бабушка во мне души не чаяли и баловали меня, как могли, в плане игрушек, но не воспитания, — здесь мама была строга. Покупали мне конструкторы всякие, настольные игры, детские пистолеты, автоматы, машинки и катера на батарейках и т.д. Очень хорошо помню моего любимого плюшевого медведя с меня ростом, только, почему то ярко-желтого цвета. Правда в дальнейшем я все-таки решил посмотреть, что у него внутри, распоров ножичком аккуратненько шов на его спине, со всеми вытекающими последствиями, точнее высыпающимися обрезками целофана, чем он и был набит.

Детских машин у меня вообще был целый автопарк. Летом я вытаскивал все это богатство, в огромной картонной коробке на улицу, возле своего дома, либо тащил к большой куче песка, возле дома моего друга детства, Димы Шустого, жившего недалеко от нас, на углу улиц Горького и Полевой. Ему отец-шофер почти каждый год привозил машину песка и выгружал напротив их дома, возле пруда, специально для наших игр. С весны и до осени мы там с соседскими мальчишками целыми днями играли, строя из песка целые города с улицами, домами, гаражами для машин и т.д.

Как я уже упомянул выше, меня в раннем детстве очень баловали, и мне много чего сходило с рук, но бывало, и наказывала меня мама довольно строго, но в основном справедливо, за то что, например, убегал куда-то далеко от дома без спроса, или украл что-нибудь, например денюжку у бабушки из кармана, — бывало и такое. Изредка, мне от мамы и ремнем перепадало, а потом мы вместе ревели: я от обиды, а она, потому, что меня было жалко. А однажды мне действительно хорошо попало ремнем, когда я у бабушки стащил из кармана десятирублевую бумажку и отправился в магазин за конфетами. Магазинчик кстати находился как раз напротив нашего дома на перекрестке улицы Горького с Лесным проспектом. Ну, продавщица конечно тут же денюжку отобрала и доложила моей бабушке со всеми вытекающими последствиями. А десять рублей, это были приличные деньги, чтобы их безнаказанно таскать из бабушкиного кошелька...

7

Особо вспоминаются также и дни моего рождения. Стол с кучей бутылок лимонада и всякими вкусностями: тортом, пирожными, конфетами, фруктами. Правда, насколько помню, из фруктов у нас было только то, что росло у нас в саду. В магазинах продавались свободно только яблоки, а например мандарины, бананы или ананасы можно было достать только через знакомых, или отстояв сумасшедшую очередь в магазине, да и то, если случайно, оказывался в нужном месте в нужное время.

На день рождения я приглашал всех своих соседских друзей и подружек, и мы ели всякие вкусности, то и дело, срываясь из-за стола, чтобы поиграть в какую-то новую игрушку подаренную мне, или просто выбегая немного прогуляться, в снежки поиграть, а потом вновь возвращаясь за стол. Кстати о вкусностях заговорил, и вспомнилось, что мама в те годы постоянно привозила мне из Ленинграда с получки, наборы мини-пирожных в огромной прозрачной сверху коробке. Там были разложены в отдельных ячейках все пирожные, которые выпускались тогда в СССР, только в три раза меньше. Маленькие эклерчики, трубочки, полоски, картошка и пр. По моему, набор этот назывался "Ленинградский". Я тут же звал к себе в гости кого-нибудь из самых любимых друзей, мама накрывала стол, и мы пили чай. Вообще, должен без ложной скромности сказать, что я по жизни всегда был очень добрым мальчиком, — раздаривал свои игрушки друзьям и делился последним.

8

В обычные дни, нагулявшись с друзьями и подругами, я сидел вечерами дома, и моя мама занималась со мной всякой всячиной. Учила буквам и цифрам, что-то со мной рисовала, помогала собирать что-нибудь из конструкторов, которых у меня тоже было много, читала мне книжки, в основном волшебные сказки. Как сейчас вспоминается, в основном сказки про чертей, которые я очень любил слушать.

Мама учила меня делать закладки для книг из старых фотопленок, человечков из деревянных круглых чурбачков, которые нам целыми машинами привозили с бабушкиного фанерного завода вместо дров. Мама на них рисовала смешные рожицы и одежду карандашом, а потом мы вместе раскрашивали их гуашью и покрывали лаком.

Как-то мама купила мне набор "Юный столяр", — деревянный чемоданчик, где лежали всякие необходимые инструменты, только маленькие: маленький молоточек, пила, топорик, сверло… и я что-то колотил и пилил из деревяшек.

Благодаря всем этим занятиям, я к семи годам, знал уже почти весь алфавит, начинал читать по слогам, неплохо рисовал и вообще много чего уже умел.

9

Чтобы в доме зимой постоянно было тепло, бабушке и маме приходилось топить две печки почти круглосуточно, то и дело, бегая в сарай за дровами. Если пол ночи печки не топились, то к утру все тепло выдувало, печки быстро остывали, и вставая утром, у нас, бывало даже пар изо рта шел. Спустя несколько лет, в начале 70-х годов, бабушка, намучившись с печками, с помощью местных мужичков, установила котел и провела по всему дому паровое отопление. Вот ведь были времена, — где-то и трубы нашли на целый дом и батареи чугунные, и котел где-то достали… и все почти бесплатно, за чистый спирт, который бабушка понемногу, привозила из своей лаборатории.

Жить с паровым отоплением нам в дальнейшем стало веселее. Теперь надо было лишь угля вовремя подкинуть в котел, а горел он долго.

А вот будка-туалет так и осталась стоять на дворе, до самого нашего переезда в Колпино. Все собиралась бабушка туалет в доме сделать, но так руки и не дошли. И если летом это никому проблем особых не доставляло, даже приятно было ночью по холодку по двору прогуляться, то зимой в 30-градусный мороз, бежать на улицу по нужде было как-то не очень. Впрочем, в раннем детстве меня это не касалось, так как у меня был персональный ночной горшок.

На территории нашего дома у меня было несколько любимых мест для игр. Во первых, это небольшая полянка возле сарая с кучкой песка, где я обычно летом сидел, затем большой подвал в нашем доме, состоящий из нескольких отсеков. В одном хранили картошку, в другом всякие заготовки на зиму, а вот в третьем, у моей бабушки хранился всякий старый хлам. Это конечно для нее был уже не нужный хлам, а для меня, всякие ее колбы, пузырьки, реторты и прочие стеклянные сосуды (она же у меня химиком работала!) все это было просто пещерой с драгоценностями! Кроме подвала, были еще две большие кладовые на втором этаже, с кучей всяких старых вещей, пачками старых газет и журналов и поломанной мебелью. Мы частенько с соседскими мальчишками залезали в эти помещения и представляли, что мы попали в какую-то волшебную пещеру. Представляли себя волшебниками и, соединяя все бабушкины колбы, трубочки, баночки, наливали туда всякие микстуры, найденные либо на помойках, либо у родителей в аптечках, добавляли какие-то таблетки и прочие ингредиенты и все надеялись, что у нас получится какой-нибудь волшебный эликсир. Особенно мы радовались, когда смешав что-то, от реакции все начинало шипеть, пузыриться и даже порой дымиться. Казалось, что вот-вот джин из бутылки вылезет. В дальнейшем, став чуть постарше, мы уже химичили более профессионально, взрывая карбид, делая взрыв пакеты из магния, или цирия с марганцовкой, но начиналось наше увлечение именно с подвала нашего дома. Впрочем, одно дело взрывы, а другое дело реальная химия, которую я в школе уже терпеть не мог.

10

Еще с самого раннего детства, мне особенно запомнились летние поездки на Финский залив с мамой. Для меня она времени не жалела и мы практически каждое лето, ездили куда-нибудь на выходных с Финляндского вокзала. Иногда мы брали с собой кого-то из моих друзей, чаще всего Сергея Иванова, жившего неподалеку. Правда он был постарше меня на несколько лет. Иногда брали с собой мою любимую сестренку Наташу, когда она гостила у бабушки с дедушкой в Ленинграде, но чаще все-таки ездили вдвоем с мамой. По дороге в электричке, мытпостоянно с ней во что-то играли, или она мне загадки загадывала, а за правильную отгадку, она мне давала по 5 копеек. Вообще все наши поездки проходили очень весело и запоминались надолго. Моя мама откуда-то знала много железнодорожных станций с Финляндского вокзала, которые были расположены недалеко от Финского залива. Почти всегда это были новые, неизведанные еще места. То мы шли по каким-то лесным дорогам и выходили на дикий пляж с торчащими из песка тут и там огромными валунами, по которым я так любил ползать, то пройдя по каким-то лишь ей ведомым тропинкам через лес, мы оказывались на нормальных огромных пляжах, заполненных народом. Вспоминается, как я пытался на этих пляжах купаться, — иду все дальше и дальше от берега, чуть ли не километр прохожу, а мне все по колено глубина. Часто мы ездили с мамой в город Зеленогорск, тоже на пляж и заодно в парк аттракционов с разными качелями-каруселями, который находился по дороге.

Но конечно основная моя детская жизнь проходила все-таки в Славянке. В нашем распоряжении, были все местные свалки и помойки, пруды и речки, овраги и небольшие рощицы. В укромных местах, мы делали шалаши из веток и травы, и сидели там часами. Вместо настоящего леса, нам хватало заградительной лесополосы, метров двадцать в ширину, вдоль всей нашей железной дороги до станции Металлострой и дальше, куда мы обычно ходили за грибами и дикими красными яблочками, так как диких яблонь росших вперемешку с елками, вдоль железной дороги тоже хватало.

11

Каждое лето, как я уже упоминал выше, меня на месяц-другой увозили в Ленинград к родной сестре моей бабушки Александре Дмитриевне, или просто тете Шуре, как я ее называл. Впрочем, я был этому очень рад. Если меня везут летом в Ленинград, то, скорее всего, к бабушке и дедушке вновь должна прилететь их любимая внучка и моя любимая сестренка Наташа, — и это было очень здорово! Да и вообще после спокойной размеренной сельской жизни прикольно было оказаться в Питере, с его кипучей жизнью.

Я с большим нетерпением ждал этих встреч с сестрой. Наташу в Ленинград ее мама всегда отправляла из Фрунзе на самолете со знакомыми стюардессами.

Квартира у тети Шуры была трехкомнатная, не очень большая, но уютная. У них было много книг и всяких журналов советских времен, типа: "Работница", "Крестьянка", "Здоровье" и т.д. Правда, мы с сестренкой из всех журналов, предпочитали смотреть только журналы "Крокодил", "Мурзилка" и "Веселые картинки", которых там тоже было довольно много. Наташина бабушка кормила нас всякими вкусностями, так как в отличии от моей бабушки, которая готовить не любила, ее сестра готовить умела и любила. Нравилось нам играть и с Наташиным папой, Володей. Он ходил с нами на спортивную площадку возле школы, находящейся рядом с их домом, где мы играли в мяч. Дома он читал нам книги, учил нас играть в шахматы, так как сам имел первый разряд и мог играть в шахматы с завязанными глазами по памяти. Наташин же дедушка, Василий Матвеевич, приобщал нас с сестренкой к культурной жизни, устраивая походы по всем ленинградским музеям. Грех жить в Питере и не побывать в Эрмитаже или Русском музее, в Кунсткамере или Зоологическом музее… Бывали мы и в Зоопарке и в планетарии на Горьковской, гуляли в городских лесопарковых зонах, правда точно не помню где, но помню мы с сестренкой там даже белок с рук кормили. У меня вообще все культурное воспитание в основном связанно с сестрой и ее родными. Правда в дальнейшем мы и с классом каждый год часто ездили в различные ленинградские музеи. В те времена в школах такие поездки были частью воспитательного процесса и возили нас по музеям довольно часто, но в основном приобщал нас к культуре и возил по музеям Наташин дедушка Вася. У себя в Петро-Славянке, летом я все больше по всяким свалкам лазил с друзьями, по соседским садам и огородам или на речке пропадал целыми днями, а живя в Ленинграде, приобщался по мере сил к искусству. Бывало, что тетя Шура со всем своим семейством и с Наташей конечно, приезжали летом к нам в Славянку отдохнуть. Тогда уже я начинал приобщать свою сестренку к другим видам искусства: лазить по заборам, воровать клубнику в соседских огородах, без спроса убегать на речку купаться, что-нибудь взрывать в кострах. Как только начинало что-то поспевать в соседских садах, будь это яблоки, груши, или клубника и крыжовник, мы были тут как тут. Не брезговали мы и помидорами с огурцами и морковкой с капустой. Как я уже говорил, у каждого из нас были свои сады и огороды, где росло все, тоже-самое, что и у соседей, но чужое, утащенное с риском получить крапивой или кнутом, всегда казалось намного вкуснее.

12

Немаловажную часть в нашей детской, дошкольной жизни, а потом и в школьной, играли местные свалки, о которых я уже не раз упомянул. Они давали нам возможность творчески мыслить, ведь из чего-то найденного нами, надо было придумать, что из этого можно смастерить интересного. Свалок было вокруг великое множество. Каждые несколько домов выкидывали весь ненужный хлам в определенное место, в какой-нибудь овражек или канаву неподалеку, и таких мест кругом было полно. Ни о каких ящиках для мусора не было и речи. Мы всегда находили там, ну очень нужные для нас вещи. Строили где-нибудь в густых кустах шалаш из веток, травы и всевозможного хлама, и тащили туда отовсюду сломанную мебель, всякие пузырьки, ломаные радиоприемники и прочие интересные нам вещи. Все у нас находило применение. Порой в таких шалашах мы просиживали целыми днями, играя с девчонками во всякие "дочки-матери", "магазины", "больницу" и прочие развивающие игры. Где-то с начала 70-х годов моя бабушка начала постоянно сдавать наши две комнаты на втором этаже приезжим студентам, которые учились в Ленинграде. Как-то сдала она комнату очередному жильцу, молодому парню Леше. Вырос он в детском доме и приехал в Ленинград поступать в какой-то институт. Моя мама была в разводе и вскоре, он все чаще стал заглядывать в ее комнату в гости, или она уходила к нему в комнату. Бывало, они просто шли гулять по поселку, заодно и меня частенько брали с собой. Леша занимался фотографией и фотографировал нас. Кроме того, у него был старенький кинопроектор и кинокамера. Он нас часто снимал «на кино», потом проявлял пленку ( сначала кинопленку нужно было проявить в растворе проявителя, затем закрепить раствором «фиксаж», высушить и, лишь потом бобина с пленкой заряжалась в кинопроектор и можно было смотреть кино) и мы, развесив на стене белую простынь вместо экрана, смотрели на себя со стороны. Или он просто включал для меня через кинопроектор мультфильмы "Ну погоди!", пока они с мамой болтали о том, о сем. Кинокамера у него была механическая и заводилась пружинным механизмом, как у старых ручных бритвенных приборах, если кто помнит, что это такое и как выглядит. О таких электронных технологиях, как сейчас, тогда даже писатели фантасты не мечтали! Изображение было конечно тоже черно-белым, но мы тогда цветное только в кинотеатрах видели.

До сих пор не знаю, серьезно встречалась с Лешей мама, или это были чисто дружеские отношения. Вскоре он от нас уехал, но потом, через несколько лет еще приезжал пару раз в гости, но так у них с мамой ничего и не получилось. Были у мамы позже еще несколько мужчин, но лишь только они узнавали, что у мамы проблемы с психикой, вскоре исчезали.