III

— Мария, вы не сможете иметь детей. Никогда, — припечатал доктор, сурово поджав губы.

Приговор. Каждое его слово я прокручивала в голове несколько раз, стараясь осмыслить то, о чем мне говорили. У меня не будет детей? Да быть такого не может! Но червячок сомнения все же грыз изнутри, как и чувство вины. Во всем случившемся виновата была только я одна.

Как же хотелось… не верить… Не верить в сказанное, в диагноз, а надеяться на чудо, которого нет и не будет. По юности и неопытности я натворила слишком много дел, поставив крест на собственной жизни. Как же теперь сказать Диме?.. Он же так мечтал о ребенке, сколько разговоров было, вечерних посиделок и репетиций поцелуев в животик. А теперь что нас ждет? Справится ли мой муж с этим или отвернется от меня?..

После нескольких абортов женщина становится бесплодной. Чепуха! — кричала я, в очередной раз устраиваясь в медицинском кресле. — Организм молодой, справится.

Но он не справился, преподнеся мне болезненный удар прямо под дых. Ну почему я была такой наивной дурой, почему не послала своего бывшего в тот момент в эротическое путешествие и не родила?

Поздно метаться, когда все уже сделано и обратной дороги нет. Из кабинета я выходила со слезами на глазах. Надо быть сильной, взять себя в руки, и тогда…

— Машка, привет, а ты какими судьбами тут? — на меня налетел розовый вихрь, сжимая в объятиях. Огромный живот упирался прямо в мой — плоский и пустой.

— Оля? Вот это да, — я отступила на шаг, оглядывая округлившуюся фигурку моей подружки. После университета наши пути разошлись, и для меня было сюрпризом встретить ее здесь.

— Ой, он толкается, — замерла девушка, приложив руку к животу. — Хочешь потрогать? Говорят, примета хорошая, если, конечно, тебе хочется рожать…

Я крепко сжала зубы и вымученно улыбнулась, ощущая под тонкой тканью сарафана довольно сильные толчки. Вот теперь слезы было не сдержать. Я была рада за Ольку, она это заслужила, а я…

— Я рада за тебя, моя хорошая. Береги себя и малыша, — прошептала я, поцеловала ее в щеку и пошла по коридору, ничего не видя перед собой.

— Эй, Маш, ты чего? — недоуменно послышалось мне в след, но я не нашла в себе сил обернуться.

Дима поймал меня возле входа, прижав к себе, и я, уткнувшись в плечо мужа, позволила себе разрыдаться, выплеснуть боль и обиду. И пусть я совершила грех, но мне так нужен шанс на искупление…

Он все понял. По моим красным глазам, опухшему носу и невнятному бормотанию. Понял и отошел в сторону, окидывая презрительным взглядом. Находиться рядом со мной у него не было ни сил, ни желания. Он называл меня убийцей, трусихой, не способной отвечать за свои поступки.

Заявление о разводе мы подписали молча. И буквально сразу же я узнала, что он мне изменял весь последний год.

Я держала на руках своего крестника и улыбалась Оле, искренне радуясь за здорового малыша и румяную мамочку.

Спасибо за шанс, Господи.